Найденыш. Дракоша в академии

Глава 24. Любовь витает в воздухе

— Ты шутишь, — недоверчиво сказал Рафаэль.

— Эй, с любовью с первого взгляда не шутят! — Подойдя ближе, я сочувственно погладила Бупа по удивительно мягкой шерстке. — И на твоем месте я бы срочно придумал зелье или чары, способные эту кошечку найти. Не знаю, есть ли у них, созданий двух миров, будущее… Но если их встреча не состоится, Буп так и будет терзаться мыслями о ней.

— О кошке, — медленно проговорил Рафаэль.

Я вскинула палец.

— О миленькой, беленькой и пушистой кошечке.

Я хихикнула, подумав, что прекрасная, но, судя по ее поведению в воспоминаниях Бупа, совершенно обыкновенная кошечка, по сравнению с Бупом, разумным (то есть способным общаться ментально) представителем иного мира, может показаться… глупенькой блондинкой. Но сердцу не прикажешь.

Рафаэль потер лоб.

— Ты действительно считаешь… боги, даже не верю, что это говорю… что мне стоит устроить встречу Бупа с кошкой?

— Определенно, — заверила я. — Есть мысли, как это сделать?

— Поискового мага искать уже поздновато, но, если ничего не сделаю, я точно не усну. Есть одно зелье… сыворотка истины. Показывает обладателю сокрытое, то есть на время превращает его в своего рода ясновидца. Но у этих чар, разумеется, есть предел действия. И еще для зелья мне нужно кое-что. Поможешь?

— С чем именно? — с готовностью откликнулась я.

Раз уж ввязалась в эту авантюру… надо доводить ее до конца.

Ладно. Без желания побыть подольше наедине с Рафаэлем тут тоже не обошлось.

— Ты можешь спросить Бупа, где именно проходила… м-м-м… дама его сердца? Мне нужно несколько ее шерстинок.

Кивнув, я обратилась к Бупу. Сначала нарисовала образ обольстительницы, укравшей его сердце, затем их внутренний двор и, наконец, что-то вроде схематичной карты сокровищ с жирными точками — обозначенным маршрутом до цели в виде красного крестика. И дала понять, что именно точки-то мне и нужны.

Воодушевленный, Буп тут же откликнулся, и уже через пять минут в моей голове отобразился подробный маршрут белой прелестницы. А он явно пристально за ней наблюдал…

Я рассказала Рафаэлю все, что узнала. И мы вместе с Бупом отправились на охоту.

За окнами уже стемнело, но на помощь нам пришли и зажегшиеся с закатом фонари, и призванные Рафаэлем магические светлячки. Пусть шерсть возлюбленной Бупа и была белой, найти ее в полумраке лишь немногим проще, чем пресловутого черного кота.

Но мы, действуя сообща, конечно же, справились!

И конечно, мы с Бупом вслед за Рафаэлем направились в подвал. Точнее, в алхимическую лабораторию.

Опустившись на стул, я завороженно наблюдала, как Рафаэль аккуратно отмеривает нужные ингредиенты из коробочек с загадочных содержимым, добавляет каплю чего-то искрящегося, словно сама магия, из прозрачного бутылька и осторожно перемешивает все это в стеклянной пиале. Последним он добавил туда подожженные и превращенные в крошечный пепел белые шерстинки.

Глядя на Рафаэля, я вспоминала, каким он был на тренировочной площадке академии или среди враждебных арранес в Кробаке. Неистовый, словно смерч, решительный и смертельно опасный… И как же сосредоточен и осторожен он был сейчас. Но перемена заключалась не только в этом.

Впервые я видела Рафаэля таким расслабленным и вдохновленным. Здесь, среди склянок и алхимических ингредиентов, он определенно находился в своей стихии.

Наконец зелье было готово. Рафаэль поболтал пузатую прозрачную склянку с искрящимся голубоватым эликсиром.

— Можно я тоже попробую? — подавшись порыву, выпалила я.

Не знаю, почему мне вдруг захотелось. Наверное, потому, что частицу своей души и своих знаний в это зелье вложил Рафаэль. А еще — мне всегда хотелось обладать какими-то иными способностями, помимо тех, что были заложены в меня природой. Пусть даже обрести их совсем ненадолго.

Рафаэль как будто занервничал.

— А вдруг я ошибся с пропорциями? И ты ведь иномирянка…

— Во-первых, я доверяю твоему мастерству, — совершенно искренне сказала я.

— Или ты просто безрассудна, — хмыкнул он.

— Эй, я тебе тут практически комплименты отвешиваю, — возмутилась я. — А их надо принимать с благодарностью!

Рафаэль вскинул руки, словно сдаваясь. Посмеиваясь, заметил:

— Кажется, там было еще “во-вторых”.

— А во-вторых… Дай-ка сюда зелье.

Он передал мне склянку через стол, и наши пальцы на миг соприкоснулись. Сердце взволнованно стукнулось о ребра, а кожу словно молниевый разряд прошил! И глаза Рафаэля, я могу поклясться, странно сверкнули…

Будто он, как и я, почувствовал это мимолетное касание всем своим существом.

Увы, я не могла заморозить это мгновение на целую вечность. Обхватив склянку пальцами за горлышко, я поднесла ее к носу. Принюхавшись, сосредоточилась на ощущениях.

Я обладала некоторым чутьем — некой смесью обостренного звериного обоняния и интуиции, присущей множеству чародеек. Да, считалось, женщины в этом сильней. Уж не знаю, насколько это правда, но мужчинам-магам приписывали железобетонную логику, женщинам — шестое чувство.

Минуту спустя я вынесла вердикт:

— Ну, наверняка я могу сказать одно — это зелье точно меня не убьет.

Рафаэль хмыкнул.

— Ну да, и этого достаточно, чтобы рисковать своим здоровьем и… Стой! Ты что делаешь?!

С приказом остановиться он, конечно, опоздал — зелье уже текло по моему горлу. А оно даже приятное, с легким привкусом мяты или ментола, и почти незаметным — пепла. От сожженной кошачьей шерсти, вспомнила я.

Ну ничего, кошки вон сами постоянно слизывают собственную шерсть. У меня, дракона, способного рождать пламя где-то внутри своего естества, должен быть железный желудок, неспособный переварить разве что камень.

— Бесшабашная ты, мелкая.

— Мне говорили, — невозмутимо отозвалась я. — Только чуть другими словами.

Рафаэль с усмешкой покачал головой.

Я могла бы просто поставить склянку на стол, но, разумеется, предпочла передать ее лично, из рук в руки. Насладиться новым прикосновением к Рафаэлю мне помешало изменившееся мировосприятие.

Оно захватило меня настолько, что я едва не выпустила драгоценное зелье из рук. К счастью, реакция Рафаэля была на высоте — иного от боевого мага я и не ожидала.

Но и меня можно понять. Не каждый день ты можешь воочию наблюдать, как окружающие тебя каменные стены становятся прозрачными — вместе с потолком, служащим полом первого этажа, и с его же стенами. Я видела комнаты, которые прежде надежно защищали двери, полупрозрачную мебель, едва обозначенные силуэты вещей, а сквозь них — внутренний двор дома Рафаэля.

— Обалдеть! — воскликнула я, бросаясь вперед.

Чуть не споткнулась на первой же ступеньке ведущей наверх лестницы — из-за ее полупрозрачности. К счастью, мне на выручку подоспел Рафаэль. Видимо, пока я ошарашенно глядела по сторонам, он успел выпить зелье, оставить его на столе… и за миг до моего позорного падения схватить меня за локоть.

Вот это рефлексы и быстрота реакций! Было ли хоть что-то, в чем Рафаэль был плох?

Я глупо хихикнула.

— Ты в порядке? — подозрительно спросил Рафаэль. — У тебя взгляд осоловелый.

— Вовсе он не осоло… Как ты там сказал?

Не дав ему ответить, я взлетела по лестнице (сама не знаю, как это у меня получилось) и, словно шальной ветер, бросилась во двор. А там я увидела подсвеченные магией следы крохотных лапок!

Я миновала ворота, распахнувшиеся при моем приближении, и теперь шла по следу, словно изящная гончая. Рафаэлю с Бупом пришлось меня нагонять. Я летела по улице, захваченная азартом охоты. Даже жаль, что та оказалась такой недолгой.

Белая кошечка оказалась соседкой Бупа… ну или Рафаэля с родителями — это уж как посмотреть. Вот почему однажды она оказалась в их дворе. Заблудилась, маленькая.

Я стояла у чужих ворот и старательно, на всю округу, звала “кисоньку”.

— Иди сюда! Кис-кис-кис… Тут ждет тебя любимый!

— Мелкая, ты точно пьяна, — расхохотался подошедший сзади Рафаэль.

Но тут же умолк, когда на гравийной дорожке за воротами показалась белая и пушистая прелестница. И Буп, если верить словам Рафаэля, издал первое за несколько дней счастливое:

— Буп!

Вопросительно мяукнув, кошечка подошла к воротам вплотную. Пробраться через них она не могла, но видеть ее Бупу уже было достаточно. А нам с Рафаэлем оставалось только умиленно наблюдать за самым странным в мире свиданием двух существ. Казалось, вокруг нас витает любовь…

Стоп, чего это я вдруг так расчувствовалась? Или на меня так подействовали иномирные ингредиенты в зелье?

— Голова что-то кружится, — потирая лоб, сказала я.

— Не будешь впредь глотать всякие непонятные зелья, — не проникнувшись сочувствием (оно у него избирательное, что ли?), проворчал Рафаэль.

— Раз меня так пробрало, но магия истины при этом подействовала, значит, зелье сделано на совесть! — возразила я. — Рафаэль… Ты классный алхимик.

Мне просто хотелось, чтобы он знал. Чтобы чуть больше в себя верил. Потому что я давно уже поняла: вся его самоуверенность, порой даже переходящая в нахальство, — по большей части, напускная.

От него, сына гвардейца Королевы Земли, ждут уверенности и даже самомнения. От него ждут превосходных боевых навыков, умения быть лидером и сплачивать вокруг себя других. И Рафаэль оправдывает все эти ожидания.

Но счастлив ли он?

Рафаэль вдруг нахмурился и отвел глаза. Так резко, что я не могла ничего не заподозрить.

— Что такое?

— Только не злись…

— Да что?

— Кажется, зелье и впрямь удалось на славу. Я сейчас как будто… прочитал твои мысли.

В первое мгновение я запаниковала, на второе, как учила меня мама, а после Валакири — воздвигла ментальные щиты. Лишь на третье позволила себе выдохнуть. Вроде бы в тот момент, когда действовали чары истины, я не думала ничего… такого.

Ну кроме витающей вокруг нас любви.

— Раз ты знаешь о моих мыслях… — медленно произнесла я.

— Не думал, что девушка, с которой мы знакомы так недолго, может с такой легкостью заглянуть в мою душу, — избегая встречаться со мной взглядом, отозвался Рафаэль.

Я понимала — эта тема для него непроста, и не стала давить.

— Тебя не тяготит то, что тебе приходится подавлять свою природу? — негромко спросил Рафаэль.

Я задумалась, глядя на белую кошечку, которая, сидя на задних лапках, смотрела на Бупа. Тот же восторженно повторял “Буп, буп, буп”! По-моему, свидание складывалось вполне неплохо.

— Немного. Но все же я с самого детства привыкала к человеческой личине. Раньше звериный зов внутри меня был сильней. Теперь, много лет спустя, я сильно приросла к человеческой сути. Или она ко мне… Но мне все равно необходимо время от времени напоминать себе о том, каково это — быть драконом. Ведь без второй своей личины быть цельной я перестану. Ято до драконьей сути… Я все же получаю ту свободу, которая знакома всем метаморфам, пусть и реже, чем большинство из них.

— Точно. Твои родители же берут тебя в качестве боевого фамильяра в другие миры.

— Сейчас, во время учебы, уже нет, — вздохнула я. — Может, получится во время каникул… Но у моего дедушки по папиной линии есть охотничьи угодья. Примерно раз в месяц мы отправляемся туда. Я летаю, охочусь…

— Я бы посмотрел на это, — выдохнул Рафаэль.

Я поморгала, совершенно растерявшись. Что, признаться, случалось со мной нечасто.

— Ты бы хотел посмотреть на меня… в обличье дракона?

— Что тебя удивляет? — улыбнулся Рафаэль. — Драконы — изумительные создания. Опасные… смертоносные даже и вместе с тем удивительно грациозные. А ты, хоть и мелкий дракон…

— Рафаэль! — вспыхнула я.

— Но ты очень красива.

Голова закружилась и стала потрясающе пустой и легкой. Ноги и вовсе ослабели.

— В обличье дракона? — чуть придя в себя, уточнила я. — Или в принципе?

Рафаэль рассмеялся.

— А ты своего не упустишь.

Это, конечно, не ответ, но я, так и быть, пока ограничусь уже сказанным.

Мы смотрели друг на друга, и, хотя чары истины уже рассеялись, я словно видела протянувшуюся между нами незримую нить. Понимание, общность и некое… единение.

Интересно, чувствовал ли Рафаэль то, что чувствовала я?

То ли под влиянием момента, то ли до конца не отойдя от опьяняющего воздействия зелья, я выпалила:

— Я попрошу родителей взять тебя с собой в охотничьи угодья.

Глаза Рафаэля округлились, невольно напомнив пуговки-глазки Бупа.

— Ты серьезно?

— Но с одним условием.

— У меня научилась? — усмехнулся Рафаэль.

— А то. — Я без улыбки заглянула ему в глаза. — Хотя бы подумай о том, чтобы сосредоточиться на деле, которое доставляет тебе такое удовольствие. Чтобы следовать своему зову, несмотря ни на что.

Рафаэль нахмурился.

— Дэйзи, это не так-то просто.

— Я не говорю о том, чтобы ты пошел наперекор отцу, но ты имеешь полное право на то, чтобы он уважал твое решение! Чтобы прислушивался к твоим желаниям. И не только он.

Я не хотела этого говорить. Само вырвалось.

Рафаэль помрачнел еще больше.

— Прежде, чем ты мне возразишь… — Я шумно выдохнула. — Неделю назад моя подруга отказалась исполнять мечту своей матери, которая на протяжении нескольких лет причиняла ей самую настоящую физическую боль. Она отказалась от судьбы, возможно, поистине сильного менталиста. И стала некромантом.

— Кем? — Рафаэль от неожиданности закашлялся.

Я улыбнулась.

— Неожиданный выбор, правда? Но я не об этом. Если Тали смогла, то ты — и подавно сможешь.

Уголки его губ дрогнули, а после сложились в улыбку. Убойное сочетание вместе с его бездонными глазами в ореоле пушистых ресниц… Голова снова закружилась, но уже не от зелья.

— Хорошо, Дэйзи, — вкрадчивым, теплым и ничуть не насмешливым голосом проговорил Рафаэль. — Я подумаю.

Я попрощалась с Бупом, который отреагировал сумбурным ворохом благодарных эмоций, но взгляда от белой кошечки не оторвал.

В общежитие я возвращалась и взволнованная, и окрыленная. И не могла избавиться от мысли, что мы с Рафаэлем на самом деле куда более схожи, чем он с Эмбер.

Может, однажды это поймет и он?