Назад в СССР

Глава 17

По пути к сыщику Валере я остановился у серого ларька «Табак» и протянул в окошко пятерку:

– Дайте, пожалуйста, блок «Родопи».

Молодая продавщица нахмурилась:

– Тебе сколько лет, мальчик? Хочешь чтобы меня с работы выгнали?

– Девушка, меня отец отправил. Сказал – если без сигарет вернусь, уши надерет!

– Ладно…– смягчилась продавщица и протянула плотно запечатанный блок болгарских сигарет.– Но в следующий раз пусть отец сам приходит. Больше не продам ребенку…

Я усмехнулся. Ребенку… Да ты сама мне в дочери годишься, дурочка размалеванная…

На улицах города кипела работа. Коммунальщики подрезали вязы вдоль дороги, белили бордюры, на столбах монтировали фонари-гирлянды. На торце панельной пятиэтажки, где на первом этаже находилась контора ЖКХ с противоречивым названием «Оптимист», устанавливали пятиметровый плакат с изображением Ленина на броневике, в окружении вооруженных солдат и матросов, издалека бросалась яркая надпись: « С 70-летием Великой Октябрьской Социалистической революции!». Страна уже вовсю готовилась к великому торжеству.

– Колчин! – окликнули сзади.

Я обернулся и увидел учительницу Ирину Викторовну.

– Как хорошо, что я тебя встретила! Ты сильно торопишься, Сережа?

Она удивленно посмотрела на блок сигарет в моих руках.

– Отцу купил,– улыбнулся я.

– У меня в общежитии двери захлопнулись, когда я в магазин пошла. В ЖЭКе сказали – слесарь только после обеда освободится. Может влезешь в квартиру через форточку и откроешь замок? Гена Новиков уже лазил так осенью.

– Пойдемте, – кивнул я.

Когда мы подошли к старенькой хрущовке за аптекой, учительница показала на трехногую железную чистилку, притаившуюся как шпион возле подъезда:

– Если на эту штуку встать – можно достать до подоконника и влезть в форточку. Хорошо, что я оставила ее открытой.

Я задумался:

– Давайте я лучше входные двери посмотрю. Что-то не хочется навернутся и ноги переломать.

Ирина Викторовна пожала плечами и повела меня в подъезд.

Как и ожидалось, замок в двери оказался хлипковатый. Ирина Викторовна попросила у соседки пассатижи, молоток и долото. Я легко отогнул скобу, за которую заходила щеколда и открыл двери, а после вправил скобу назад.

– Ирина Викторовна вам косяк и замок нужно срочно менять. Иначе воры залезут.

– Да что у меня брать-то! – улыбнулась учительница.– Спасибо тебе, Сережа. Проходи, чайку попьем.

Она включила электроплиту и поставила греться белый пузатый чайник. Я присел на маленький диванчик у стола. Ирина Викторовна немного задержалась у зеркала, поправляя прическу, и я невольно залюбовался ее точеной фигуркой и стройными ногами. Сквозь легкий цветастый сарафан слегка просвечивали трусики и угадывались приятные округлости молодого женского тела. Я невольно подумал, как же далеко нашим современным силиконовым инстадурам до этой естественной красоты… Не зря Юрка Комаров втюрился в учительницу по уши.

– Чем занимаешься на каникулах, Сережа?

– В пионерлагерь собираюсь.

– Дело хорошее. А я вот в Крым хочу съездить, в Ялту.

– Одна поедете?

Учительница внимательно посмотрела на меня:

– Не одна. С молодым человеком.

– А я за всю жизнь так в Крыму и не побывал…

– Да какие твои годы!– звонко рассмеялась учительница.– Ты еще десять раз весь земной шар объедешь, Сережка! У вас, пионеров, вся жизнь впереди!

Чайник засвистел и учительница достала из навесного шкафчика два бокальчика с аппетитными вишенками на боках.

– Только у меня сахара нет. Варенье абрикосовое.

– Да я вообще без сладкого чай пью. От него полнеют.

– Юморной ты, Колчин! Тебе это еще лет двадцать точно не грозит…

Ирина Викторовна разлила чай по бокалам и включила приемник. Из динамиков вырвалась знакомая мелодия « Ласкового мая» про белые розы.

– Парнишка детдомовский поет…– Ирина Викторовна вздохнула,– голосок какой жалобный…

– Юра Шатунов. Будущая звезда.

– Да какая там звезда… Кто их, ребятишек бедных, пустит на эстраду…

– Подождите, через пару лет Олимпийский в Москве будут собирать…

В двери громко постучали. От неожиданности я чуть не пролил бокал с чаем.

– Сергей, ты чего так испугался? – удивилась учительница и подошла к двери.

В комнату ввалился невысокий блондин с мешком.

– Смотри, Ирка, в мешке картошка, лук… огурцы еще маманя положила.

Мужик поставил мешок на пол и покосился на меня:

– Здорово, пионер!

– Здрасьте,– кивнул я.

– Это мой ученик Сережа. У меня входные двери захлопнулись, он помог мне в жилище попасть.

– Сколько раз тебе говорил – давай двери поменяем, или вообще, к нам переезжай – места всем хватит. Что ты, Ирка, в этом старом общежитии ютишься?

– Да ничего, я уже здесь привыкла. Да и район у нас спокойный. Борис, ты чайку будешь?

– Давай,– кивнул мужик,– пока шеф на совещании.

Когда Ирина Викторовна поставила перед гостем бокал с чаем, Борис недовольно пробурчал:

– Знаешь, сестренка, я бы не сказал, что здесь район спокойный. Несколько дней назад подростки до смерти забили мужика в собственной квартире.

– Я в школе слышала, ребята нашли убийцу третьеклассника и отомстили.

– Ага! Милиция за два года не нашла, а школьники нашли…– усмехнулся Борис и покачал головой.

Я уже допил чай и решил откланяться, чтобы не мешать брату и сестре.

– Ну я пойду, Ирина Викторовна, дел еще много…

– Спасибо тебе, Сережа…– кивнула учительница и проводила до входной двери.

Когда я вышел из подъезда, чуть не уткнулся в черную «Волгу». И задумался. Похоже, это приехал Борис. В восьмидесятых на «Волгах» возили большое начальство. Если Борис– брат Ирины Викторовны, фамилия его тоже Лобойко, как учительницы. Значит это и есть тот самый Борис Лобойко, водитель директора завода Мохова… все сходится!

Я решил дождаться водителя возле машины, он действительно вскоре вышел из подъезда, на ходу закуривая.

– Что, пионер? Нравится машина?

– Так вы Борис Лобойко, водитель директора Мохова?

– А тебе зачем знать? – нехорошо оскалился мужик.

– Нам нужно серьезно поговорить. Это мы заезжали к вам домой вчера вечером.

– Та-ак…– недовольно пробурчал Борис, отбросив сигарету в урну,– садись-ка в машину!

Я хотел сесть на переднее сидение, но водитель покачал головой и показал назад.

Мы медленно выехали. Борис всю дорогу играл желваками, и вскоре привез меня к старому заброшенному саду на окраине краснопутиловского района.

– Вылезай, щегол!

Когда я вышел из машины, он резко выскочил и сильно схватил меня за ухо:

– А вы не оборзели, караси, по ночам в дома вламываться?!

Я обхватил его запястье и резко вывернув, освободился от захвата. Борис опять попытался схватить, но я отступил назад:

– Успокойтесь! Никто не вламывался. Мы вежливо постучали и спросили про вас.

– В двенадцать ночи?! Зачем я вам понадобился? И где остальные твои друзья-отморозки?

– Послушайте меня. Мы ведем независимое расследование о пропавшей студентке Юле. Знаем, что она была любовницей Мохова. А вы оказались последним, кто видел Юлю.

– Вали отсюда, придурок! Пока я тебе табло не начистил! – сжал кулаки Борис.

– Я-то пойду. Но прямо в милицию. Мохов вчера оказался посговорчивее, он и рассказал, что вы отвезли ее с дачи в город.

На лице водителя гнев сменился на изумление.

– Да. Я действительно отвез Юлю в город, в общагу. Она еще вырубилась по дороге в машине и удивилась, как быстро мы доехали.

– Вы хоть понимаете, что после этого ее больше никто не видел? Она направилась в общагу?

– Не знаю. Я высадил ее, но во двор не въезжал. Юля собиралась последним рейсом домой, в хутор. Меня, кстати, следователь уже допрашивал я все так и сказал.

– Что же вы ее в хутор не отвезли?

– Шеф приказал до города доставить и вернутся. И вообще… чего я перед тобой распинаюсь? Хочешь – пиздуй в милицию. Я снова готов подтвердить свои показания.

– Знаешь, что я тебе скажу, Борис? Ты такой же урод, как и твой шеф Мохов. Девчонка пропала, а никто из вас палец о палец не ударил. Твари вы бездушные!

На этот раз водитель подскочил и вмазал мне кулаком по лицу. Я завалился спиной на траву, почувствовав на губах соленый привкус крови.

– Учить он меня еще будет, пиздюк…– пробурчал Борис и сев машину, выехал к проспекту.

Я вытер рукавом кровь с разбитой губы.

Нет, в исчезновении девушки Борис скорее всего не замешен. Но ведь брат Виктор явно что-то накопал, за что его и убили… Неужели наше расследование зашло в тупик? И тут я вспомнил, что блок с сигаретами оставил на заднем сидении автомобиля. Ну что же, придется еще раз встретится с Борисом…

Но «Волга» через пару минут вернулась. Не доезжая до меня метров тридцать, Борис выбросил блок сигарет на траву, и развернув машину, вновь выехал на проспект.

Я подобрал сигареты и направился к сыщику Валерке.

Все больше я убеждался, что оказавшись в прошлом, мы действительно можем изменить события. Всего несколько дней назад мне казалось это фантастикой, и я бы ни за что не поверил, что можно повернуть время вспять. Теперь я уже почти не сомневался, что мы с Юркой перенеслись назад, в 1987 год, теперь снова будем постепенно расти, закончим школу, я опять пойду в армию, а после встречу Ингу… Есть в жизни и приятные события, которые совсем не хочется изменять, а только повторять снова и снова...

Иногда меня терзали смутные сомнения: а получится ли у нас поправить все, что планируем, и главное – спасти Виктора и его подругу?

Я чувствовал, что мы с Юркой стали слишком самоуверенны и легко переступаем черту дозволенного. И хотя мы действительно знали и могли теперь многое, я боялся, как бы эта излишняя самоуверенность не повлияла на мою главную миссию…

Памятник Физкультурника в городском саду являл собой дикую и необузданную фантазию московского скульптора Данилы Гарищева. Скорее всего, сначала Гарищев просто хотел изваять мифического Геракла, рвущего огромными руками сказочную гидру, но скульптура резко раскритиковал серьезный товарищ из Обкома, в итоге возле входа в городской сад появилась скульптура крепыша-бородача, лихо крутящего в огромных ладонях штангу. Чтобы ни у кого не возникало сомнений, что это действительно физкультурник, скульптор облачил его в борцовку и кеды.

Сыщик Валера Дерябин ждал меня возле памятника с синим ранцем в руках.

Мы поздоровались, я протянул парнишке блок сигарет, который он сразу же спрятал ранец.

– Ну что, удалось чего-нибудь нарыть?

– Пойдем…– Валера кивнул на ближайшую скамейку.

Когда мы уселись, он внимательно осмотрелся по сторонам, будто за нами могли следить.

– По поводу Виктора почти ничего. Почти все время, свободное от института, он находился у подруги Лены. Но позавчера утром ходил на автостанцию, а затем в милицию, пробыл там около получаса. К сожалению, мне не удалось узнать кого он посещал, дежурный не пропустил.

– Понятно. А что по Мохову?

Валера расстегнул рюкзак и достал тетрадный листок, исписанный аккуратным почерком:

– Мохов Алексей Семенович. Тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения. Уроженец города Тихорецка. Закончил Краснодарский Политехнический институт. Десять лет работал на заводе «Селхозмельмаш» в городе Краснодаре, от мастера и до должности завцеха. Три года назад Мохова перевели в Артемьевск, на завод «Красный Путиловец», на должность директора. Женат, трое детей. Член Компартии с 1979 года. Почетный житель города Артемьевска с 1986 года. Имеет наградные листы и грамоты от Министерства сельского хозяйства и Министерства тяжелой промышленности.

– Прямо герой труда, патриот и отличный семьянин…– задумался я.– Но откуда ты все это накопал, Валерка?

– Полистал подшивку «Факела» за два года. Там нашел несколько статеек о Мохове.

Сыщик внимательно посмотрел на меня:

– Как я понял, Сергей, ты считаешь, что Мохов связан с пропавшей Юлей. Твой брат Виктор проводит собственное расследование, а ты всерьез полагаешь, что ему грозит опасность…

– Все верно. Юля была любовницей Мохова. Второго мая она отдыхала у него на даче, затем девушку отвез в город его водитель, и с того дня ее больше никто не видел.

– Думаю, чтобы пойти на убийство – нужна более веская причина. Мохов вряд ли стал бы устранять Юлю, из-за боязни прослыть неверным мужем. Тут наверняка что-то другое… Кстати, я же сообщал тебе, что ездил в дачный поселок «Жемчужный»…

– Что-нибудь удалось там выяснить?

– Дача у Мохова и вправду шикарная, стоит на самом краю поселка. Мне удалось познакомится с Васькой, десятилетним пацаном, он живет недалеко от этой дачи. Мать Васьки следит за садом на участке Мохова, поливает деревья и цветы, пропалывает траву. Так вот мальчик подтвердил, что пару раз в месяц на дачу приезжает хозяин с друзьями, а на майские праздники там действительно находилась девушка-блондинка…

– Постой. Так значит у матери этого Васи есть ключи от дачи Мохова?

У Валеры засветилось лицо:

– Ты предлагаешь полазить в доме и поискать улики?

– Нет, это очень опасно… лучше не стоит этого делать.

Нельзя подставлять пацана…

– Валерка, когда вырастишь – обязательно поступай учится на следователя. Ты настоящий сыщик от Бога…

Я заметил, что у Валеры слегка порозовели щеки и заблестели глаза.

Он и вправду за эти дни накопал довольно много, я даже не ожидал такой прыти от тринадцатилетнего паренька. И если Валера удачно распорядится своей судьбой – впереди его точно ждет блестящее будущее в сфере сыска или аналитики…

Перед тем как отправиться на кражу денег в школу, мы с Юрой сидели на трубах за котельной.

– Знаешь что я думаю, Сергей… Валера правильно говорит. Мохов вряд ли пошел бы на убийство Юли из-за боязни огласки любовной связи, здесь что-то другое… Он же, в конце концов, не маньяк…

– Постой. А почему вы все говорите об убийстве?

– Четыре недели уже прошло. Если бы девушка была жива, она наверняка объявилась… Юля явно узнала что-то очень важное… Может Мохов вообще подпольный «цеховик», а друзья его крышуют?

– Что ты жути нагоняешь… Нашел сицилийскую мафию. Этот Мохов – обычный слизняк. Ты же сам вчера его видел в лесу, он чуть слезу не пустил. Какой из него подпольный цеховик?

– Да если он чист как стеклышко, за нами бы уже с утра менты приехали. Ни хера себе… похищение человека, угроза жизни. А знаешь, почему не приехали? Сто пудов он уже сообщил все о ночном происшествии своему дружку, майору Голунову и теперь они вместе решают, как нас получше прессануть или закрыть…

– Юрка, ты на пенсии слишком часто «НТВ» смотришь и сам себя накручиваешь. За нами не приехали, потому что мы сами пригрозили Мохову, чтобы он молчал. Если мафия в СССР и была, то точно не в нашем Артемьевске… Но вот думаю все же покопаться на даче у Мохова не помешает. Может и вправду какие улики отыщутся… Как-нибудь еще съездим туда...

Приятель взглянул на часы:

– Ладно, погнали, одиннадцать уже. Наверняка сторож уже налопался и спит в кондейке…

Мы быстро направились к школе.

– Юра, там точно сигнализации нет?

– Не смеши, Колчан. Откуда у нашего завхоза сигналка?

– Кстати, ты с Тихоном рассчитался?

– Да. Как и обещал, выкатил ему баллон пива. Вот уж действительно незаменимый помощник. И главное, при любом раскладе – точно будет молчать как рыба об лед.

– Жалко мне его. Он же раньше нормальный был, даже в школе хорошо учился.

– В армейке ему башню наглухо отбили… а он даже не сдал никого… нет, в моей воинской части такого беспредела точно не было…

Вскоре мы вошли в школьный двор и приблизились к высокому тополю за зданием спортзала.

Юрка достал из сумки пояс с закрепленным небольшим гвоздодером и протянул мне. Я быстро закрепил пояс .

– Ну, ни пуха, ни пера, Серега! – улыбнулся Юрка.

– К черту!

Никогда не думал, что до такого дойдет. Но сейчас и вправду срочно нужны были деньги, купить у барыги пистолет, чтобы спасти брата и его подругу… а деньги мы обязательно вернем…

Я подпрыгнул и вцепившись руками в нижнюю толстую ветку, легко подтянулся. Как же легко, когда в тебе сорок шесть кило, а не девяносто!

– Молодец, Колчан! – подбодрил снизу приятель.

По веткам я осторожно поднялся на уровень плоской крыши спортзала и легко перешагнул на нее. Прошмыгнув по крыше, открыл окно и очутился в темном и непривычно тихом коридоре школы.

Двери в кабинет завхоза оказались не такими уж и хлипкими. Я понял, что придется повозиться. Немного подумав, вытащил с помощью гвоздодера один наличник и слегка расковырял край коробки. Через несколько минут все же добрался до трех цилиндрических защелок, и обрадовался: замок был закрыт только на один оборот, если бы на два – пришлось попыхтеть намного дольше.

Вскоре я, наконец, оказался в кабинете завхоза. Угрюмый желтый сейф стоял за старым шкафом. Я открыл нижний ящик стола – там лежали коробки с мелом, пару картонных скоросшивателей и металлический дырокол – больше ничего. Проверил оставшиеся три ящика – ничего, никаких ключей!

Неужели интуиция на этот раз подвела Юрку… Приоткрыв шкаф, я пошарил по полочкам и нижним ящикам. Чего только здесь не было! Картонный ящик с хозяйственным мылом, стопки «триалона», даже лежала толстая подшивка «Красной Звезды» за 1986 год, перевязанная тесемкой, но нигде не было ключей! Неужели завхоз все же прихватил их с собой…

Отчаявшись, я провел рукой по пыльному верху шкафа и случайно наткнулся на небольшой плоский ключ. Сердце в груди быстро застучало. Нет сомнений, это наверняка тот самый ключик. Когда дверца сейфа поддалась и приоткрылась, я вздохнул с облегчением. Но внутри железного ящика лежали только накладные и табельные сводки. Присмотревшись, я обнаружил небольшую картонную коробку. Достал и осторожно приоткрыл – там и вправду оказались деньги. Но, как я с первого взгляда понял, вовсе не та сумма, на которую мы рассчитывали. Небольшая стопочка трешек, пятерок и всего восемь червонцев. Где та мифическая сумма, о которой говорил Юрка? Я быстро пересчитал деньги, оказалось всего четыреста двадцать пять рублей. Ровно в два раза меньше, чем требовалось.

Быстро положив добычу в карман, я достал из нижнего ящика шкафа кусок ветоши и бережно протер места, где побывали мои пальчики.

Пора возвращаться. Ну что же… попробую уговорить фарцовщика Костю продать пистолет в кредит…