Назад в СССР

Глава 21

Я направился в чащу по узкой тропинке, где мы вчера играли в «Зарницу», и вскоре приблизился к насосной. Меня скоро будут искать, как только узнают, что я сбежал. Возможно, эти ночные поиски сорвут планы убийцы, а может и нет…

Осмотревшись, я нашел неподалеку высокий дуб, с которого хорошо просматривался подход к насосной и дорога из пионерлагеря к реке. Когда взобрался на дерево, уже совсем стемнело.

Через несколько минут вдалеке послышались голоса. Я присмотрелся и узнал физрука Олега и еще пару ребят из первого отряда. Они быстро шли к насосной.

– Вот придурок! – ругался физрук.– Зачем он вообще решил бежать…

– Да он на всю голову отмороженный…– пробурчал недовольный капитан «Синих».

Похоже, парнишка все никак не мог забыть мою подсечку на «Зарнице».

На толстом стволе оказалось даже удобно и почти безопасно. А главное – никто из поисковиков не удосужился осмотреть деревья. Я слышал, что к пионерлагерю подъезжали и отъезжали машины. Начиналась движуха…

Через полчаса небольшой поисковый отряд возвращались обратно в лагерь. Я расслышал незнакомый хриплый голос:

– Ну что там?

– Мы до самой трассы дошли. Нигде его нет.

– У сторожа на насосной спрашивали?

– Да. Он тоже не видел…

Вскоре все успокоилось и затихло. Похоже, поиски решили отложить до утра. Эх, жаль отец теперь расстроится... Но тут ничего не поделаешь, обстоятельства так сложились…

Я посмотрел на часы: почти половина одиннадцатого. В пионерлагере сейчас отбой. Наверняка сотрудники милиции еще немного пошарят по округе и успокоятся. Как бы только они не докопались до Юрки…

По дорожке в сторону насосной больше никто не проходил, хотя с другой стороны леса, возле холма, я слышал мужские голоса. Вскоре кто-то направился по узкой тропинке, где раньше стоял лесной штаб. Две фигурки приблизились и у меня быстро застучало в висках: Витя и Лена! Они направлялись к реке.

Я слез с дерева и осторожно направился вслед. Метрах в ста, где-то в кустах, послышался манок. Юра тоже шел за ними. Виктор с Леной подошли к реке, о чем-то настороженно переговариваясь и тут из-за кустов вышел человек. Было темно, но мне показалось, я где-то видел его раньше.

Когда я приблизился, услышал обрывки фраз: « … пропал, ищут…»

– Хорошо. Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз,– прохрипел незнакомец.

– Лена, спустись пока к реке…– попросил Витя.

Я застыл в кустах всего в тридцати метрах и сразу узнал незнакомца. Это оказался участковый Соколов, тот самый, который проводил лекцию в школе. Неужели он и есть убийца?

Как только Лена спустилась к воде, участковый тихо сказал:

– Ты зачем девку привел, дурик? Я же по телефону сказал – один приходи.

– У меня от нее нет секретов. Ты принес, что обещал?

– Конечно.

Милиционер полез в карман и тревожно огляделся по сторонам. Неожиданно он резко подался к Вите, в темноте блеснуло матовое лезвие ножа.

– Стоять! – громко заорал я и выпрыгнул из кустов.

Юра выбежал с другой стороны, с обрезом в руке. Но похоже, участковый все же успел слегка достать Витю. Брат упал, зажимая окровавленный бок. Милиционер удивленно осмотрел нас и ощерился:

– А вы тут откуда?

– Юра, держи его на прицеле! – крикнул я и подбежал к Вите,– Ты как, братишка?

Виктор удивленно посмотрел на кровь на рубашке и на окровавленные пальцы.

– Братишка! Ты как?! Витька!

– Да не кричи, Сергей… он только слегка порезал…

Я быстро расстегнул на брате рубашку и тут же отлегло: порез действительно оказался поверхностным.

Но нож еще в руках Соколова, нужно быть начеку…

– Вы откуда здесь взялись? – удивился Виктор.– Серега, ты зачем убежал?

Участковый неожиданно вытащил из под рубашки пистолет. Юра тут же выстрелил из обреза и попал ему в ногу. Милиционер грохнулся на землю лицом вниз, успев выставить руки. Пистолет и нож упали в траву. Я подбежал и быстро выхватил «ствол». Нож отбросил ногой.

– Охуеть! – заорал участковый, держась за голень.– Ты же ранил меня, придурочный!

Испуганная Лена быстро подбежала к нам.

– Перевяжи чем-нибудь рану у Вити! – крикнул я и направил пистолет на милиционера.– Кто тебя послал? Быстро говори, урод!

– Бляди… как же больно… мне в больничку надо…– застонал участковый.

– Кто тебе заказал убить Витю? Отвечай!

– Пошел на хуй, щенок!

Я с размаху ударил его пистолетом в лицо, попав по скуле.

Он отшатнулся и сплюнув, зло посмотрел на меня и сверкнул диким взглядом.

Сняв предохранитель, я грозно сказал:

– У нас нет времени. Считаю до трех и стреляю по другой ноге.

– Стрелять-то умеешь, шкет сопливый? – усмехнулся милиционер.

– Раз. Два. Три.

Соколов снова усмехнулся, а я тут же выстрелил в колено другой ноги. Виктор и Лена вздрогнули, а участковый заорал так, что наверняка даже в пионерлагере услышали. Я догадался, что если сейчас неподалеку милиционеры в поисках, то они через несколько минут будут здесь. Тем более, в лесу прозвучал уже второй выстрел.

Участковый стал кататься по траве, держась за ногу:

– Бля-ять… да я же сдохну сейчас…

– Я считаю до трех и стреляю в голову! Кто тебя послал?

Мне показалось, даже Юрка немного вздрогнул от такого напора. Наверняка у меня сейчас действительно вид, как у страшного маньяка.

– Кто тебя послал, урод? Раз…

– Никто не посылал. Я сам. Нужно было концы подчистить…

– Какие концы? – я присел рядом, направляя дуло пистолета на лицо милиционера,– какие еще концы, сука?!

Он кивнул на Витю:

– Студент вычислил меня, пришлось навести его на ложный путь. А потом я решил его убрать, вызвав сюда… а этот придурок бабу свою притащил…

– Так это все же ты убил Юлю? –побледнел Виктор.

– Она недолго мучилась… Просто не нужно ей было связываться с Моховым…

Я услышал в лесу тяжелые шаги. К нам уже бежали.

– Тебе Мохов приказал убить Юлю?

Милиционер покачал головой:

– Нет.

Виктор привстал и медленно подошел, держась за окровавленный бок.

– Больно как…– жалобно простонал милиционер,– да вызовите врачей, пусть мне обезболивающее вколят…

– Стоять! – заорали со стороны тропинки.– Никому не двигаться!

– Кто?! – крикнул я.– Кто заказал убить Юлю?

Брат осторожно забрал у меня пистолет и приблизился к участковому:

– Она… она же совсем девчонка была. Ей еще жить и жить. За что ты ее, Соколов?

– Мразь белобрысая. Мокрощелка. Я когда душил ее, она даже обмочилась…– брезгливо сказал участковый.– А мне все равно ничего не будет. Я же герой-афганец. И не забывайте, что я еще сотрудник правоохранительных органов.

Я схватил нож с земли и обхватив левой рукой затылок участкового, правую с ножом поднес к глазу милиционера:

– Кто заказал Юлю, мразь?!

– Тамара. Тамара Мохова.

– Никому не двигаться! – к нам быстро приближались двое милиционеров.

Я отбросил нож и отошел. И тут раздались выстрелы. Виктор начал стрелять в участкового. Я опешил, совершенно не ожидал такой реакции от брата. Когда милиционеры подбежали и выхватили пистолет, Витя выпустил всю обойму. Участковый был уже мертв, уставившись остекленевшим взглядом в летнее звездное небо…

Маленький чернявый милиционер одел на Витю наручники и подошел к мертвому участковому. Он зачем-то пощупал пульс на руке, хотя и без того все было ясно.

– Ты, что ли, из лагеря бежал? – спросил меня высокий белобрысый сержант.– Что здесь вообще происходит?

Со стороны лагеря еще бежали люди.

– Олег, этому стрелку в больничку надо…– кивнул чернявый на Витю.– У него порез сильный на бочине...

– Так что здесь происходит? – грозно спросил милиционер у Лены. Но девушка дрожала как осиновый лист и вообще ничего не могла говорить.

– Это участковый лейтенант Соколов из Артемьевска,– громко сказал я.– Он приехал сюда, чтобы убить моего брата Виктора. А чуть больше месяца назад убил студентку Юлю Королеву. Перед смертью он признался в убийстве и сообщил, что сделал это по просьбе Тамары Моховой. Все присутствующие это слышали.

– Разберемся… – пробормотал белобрысый сержант и кивнул напарнику.– Петров, вызывай опергруппу. И врачей заодно.

Из леса выбежали ребята из первого отряда и физрук, они застыли на месте и уставились на труп участкового.

Сержант выхватил из рук Юры обрез, повесил оружие на плечо и грозно сказал подошедшим:

– Отойдите пока подальше и не топчите здесь. Скоро опергруппа приедет…

***

Капитан КГБ Поляков насмешливо смотрел на меня, развалившись в мягком кресле:

– Ты и вправду все хочешь знать, Колчин?

– Да.

– А с тобой, дружок, опасно иметь дело. Ты всегда все знаешь заранее. Ты даже знал, что произойдет покушение на брата. Верно?

– Да. Я знал, что будет покушение.

– Кстати…– зевнул капитан.– Твои сведения по крымским татарам подтвердились. Они действительно готовили забастовки в Москве.

– Вы мне так и не рассказали. Мохову арестовали?

– Насколько я знаю, она под подпиской.

– Зачем она заказала убийство Юли Королевой?

– Все очень просто. Боялась потерять семью. Испугалась, что муж бросит ее ради молодой смазливой студенточки…

– А Мохов? Неужели у него нет грешков?

– Есть конечно. Так… леваки на заводе… Пусть этим ОБХСС занимается.

– Но почему участковый Соколов пошел на это преступление?

– Тамара Мохова поймала два месяца назад его в постели со своей шестнадцатилетней дочерью. Она сначала хотела заявить на Соколова, но подумав, решила использовать лейтенанта как инструмент мести. Тогда уже знала, что у супруга появилась молодая любовница. Мохова пообещала Соколову забыть о случившемся и в придачу обещала заплатить кругленькую сумму за убийство девушки. Участковый выследил студентку на автовокзале и предложил подвезти до хутора. Она наверняка видела его раньше в форме милиционера и потому легко согласилась сесть в машину…

– А покушение на Витю?

– Твой брат проводил собственное расследование и действительно вышел на Соколова. Тут, конечно, промашка следователей… Виктор нашел свидетеля на автовокзале, который видел, как Юля садилась в машину к участковому. А когда Виктор прижал Соколова – тот решил подчистить концы… Кстати, через месяц участковый Соколов собирался переводиться в Ростов…

Теперь понятно, почему дело тогда так и не раскрыли…

– А что теперь будет с Витей? С ним даже не разрешают повидаться…

– Ты же знаешь, Колчин, все очень серьезно. За убийство сотрудника милиции он получит строгое наказание. Даже мы здесь бессильны помочь…

– Да какого сотрудника! Это же был оборотень в погонах, убийца…

– Жаль, что вы не догадались записать признание Соколова на диктофон. Следствие вряд ли поверит двум перепуганным подросткам и девушке-пионервожатой… тем более не поверит Виктору…

– Но ведь Тамара Мохова…. Она призналась.

– Сегодня призналась, а завтра может взять свои слова обратно… Так что, Сергей, даже мы пока не знаем, как обернется это дело… К тому же Соколов действительно отличился в Афгане, имеет боевые награды…

Я вышел из отделения совершенно удрученный. Вот так. Оказалось, что разгадка тайны лежала на поверхности. Значит, не было никакой подпольной организации, которую возглавлял Виктор; не было мафиозной структуры, решившей убрать зарвавшегося студента; даже отсутствовали скелеты в шкафу у жуликоватого директора завода Мохова, все произошло из-за обыкновенной женской ревности. Ревности еще нестарой дуры, которая побоявшись потерять семью, заказала убийство молодой девчонки, а могли оборваться еще две жизни...

Не знаю зачем, но я решил заглянуть в гости к госпоже Моховой, чтобы просто посмотреть ей в глаза. Через пятнадцать минут вошел в знакомый подъезд и позвонил в двери. Мне открыла слегка полноватая брюнетка, лет тридцати шести, с немного распухшим лицом.

– Тебе чего, мальчик?

– Поговорить с вами хотел.

Она внимательно посмотрела на меня:

– А… ты наверное брат парня, который убил Соколова… ну проходи.

Я осторожно вошел в коридор.

– Мам, кто там? – из комнаты выглянул глазастый мальчик лет десяти.

– Это ко мне. Дима, занимайся уроками.

– Пойдем на кухню…– кивнула Мохова.

Я совсем не собирался здесь надолго задерживаться, но все же прошел вслед за хозяйкой.

На столе оказалась нарезка из салями и початая бутылка дорого коньяка. Женщина взяла на подоконнике красную пачку «MarIboro», достала сигарету и приоткрыв форточку, закурила.

Я застыл посредине кухни.

– Слушай, парень, а ты вообще зачем пришел?

– Зачем пришел? В глаза вам хотел посмотреть. Послушайте, вы хоть сами осознаете, что сотворили?

Хозяйка слегка приоткрыла рот от удивления и тут же нервно затушила сигарету об толстое дно стеклянной пепельницы.

– Знаешь что? Ты вот поживи с мое, будешь еще жизни меня учить, щегол пестрожопый!

– У вас же трое детей. Чему вы их в жизни научите? Или рассказать ребятам, как их мама заказала убить девочку-студентку?

Хозяйка подошла к столу, налила коньяк в рюмку и залпом выпила. Она зло посмотрела на меня

– Вали отсюда.

– Даже этот урод Соколов – был не такая конченная тварь. Или вы думали, если убьете девочку чужими руками на вас не будет крови?

– Да я… Я с восемнадцати лет с Алексеем… знаешь сколько мы всего пережили? Весь дом, быт, дети на мне… он постоянно на работе. Даже не знаю, как Леша вообще повелся на эту девочку… И что на меня тогда нашло…

– Вас скорее всего не посадят. Но знайте, есть наказание куда хуже тюрьмы… Вам теперь жить с этим.

Я развернулся, вышел из кухни и уже хотел покинуть квартиру, но хозяйка догнала меня возле двери.

– Постой, парень. У Леши есть хорошие связи. Мы можем помочь твоему брату… ну… чтобы срок немного скостили.

– Нам от вас ничего не надо. Живите, растите детей, и хоть иногда задумывайтесь, что и у девушки Юли тоже могла быть семья и дети…

Я не хотел больше ни секунды находится в этой душной квартире и быстро вышел в подъезд.

В нашем доме в эти летние дни было невесело. Исчезла непринужденная и беззаботная обстановка, легкий мирок взаимопонимания и дружбы в семье. Отец стал суровей, а мама будто сразу постарела лет на восемь, она тяжело восприняла происшествие в пионерском лагере. И хотя соседи знали о случившимся, никто не косился вслед и не говорил: « Вот идут родители, воспитавшие преступника…»

Время медленно тянулось, мы ждали результатов расследования и приговора суда.

Однажды отец вернулся с работы белее мела. Он не разулся и молча, в подавленном состоянии, прошел на кухню. Я почувствовал от него запах спиртного и отставил кружку с чаем. Мама подошла и присела рядом.

– Знаете, мои родные… я всегда любил свою страну,– тихо сказал отец, посмотрев в окно.– Знал, что в Советском Союзе живут лучшие люди на земле. Настоящие герои. Мы победили в войне, восстановили города и первыми в мире полетели в космос. Даже когда меня направили в Афганистан – я безропотно поехал, потому что так решило мудрое ЦК КПСС…

Отец тяжело вздохнул.

Мы с мамой молча ожидали, что он скажет.

– Я ездил сегодня к Борисову в область. Это мой сослуживец, сейчас в Волгоградской Областной Прокуратуре работает. В отношении участкового Соколова расследование закрыли. Так и сказали: не мог бывший советский офицер и работник правоохранительных органов убить девушку-студентку… А Вите, скорее всего, дадут пятнадцать лет. К тому же у него в крови в тот злополучный вечер нашли следы алкоголя. Обрисовали все так, будто он в драке выхватил пистолет Соколова и убил его.

– А как же наши показания? – удивился я.– А как же следы от ножа на теле Виктора?

– Ваши показания... да им плевать на ваши показания… так же, как и на показания Лены… Ублюдки! Даже Толик Борисов ничего не может сделать в этой страшной ситуации… Неуклюжая и страшная машина правосудия…

Отец тихо добавил:

– Пятнадцать лет! Без права условно-досрочного освобождения и амнистии!

У мамы задрожала нижняя губа и она тут же вышла из кухни. Вскоре я услышал, как из комнаты доносится ее тяжелое рыдание.

– Серега, ну скажи по совести, правильно поступил Витька?

– Да он вообще защищался. Участковый первым напал с ножом. Я так и говорил следаку…

Отец задумался:

– Знаешь, сын, а я уже свыкся. Сначала думал, не выдержит Витька на зоне… А сейчас… ладно, пойду маму успокою…

Он остановился на пороге:

– Об одном только прошу. Ты хоть больше никуда не влезай!

Я кивнул и тихо сказал:

– Пап, я на часок к Юрке схожу.

– Давай, но чтобы к десяти – как штык дома был…

Возле подъезда я встретил пожилого соседа Егора Кузьмича. Старику уже было под за семьдесят, но он смолил по две пачки сигарет в день, бесстрашно гнал самогон, устраивая попойки с друзьями, и даже еще вовсю интересовался женщинами. Вот что значит старое крепкое поколение.

– Куда собрался, малой? – подмигнул сосед.

– Прогуляться, с мыслями собраться…

– Постой. Как там Витя?

– Сидит…– пожал я плечами.

– Да…– вздохнул Кузьмич.– Нелегко ему будет на зоне… Братан твой слишком правильный, на принципах…

– А вы сидели, Егор Кузьмич?

– В начале семидесятых «треху» отмотал. Сельпо с дружком по пьяни грабанули… Я-то ладно… А вот батя мой – ни за что, ни про что,– пятнадцать отмотал. В тридцать восьмом его забрали, в пятьдесят третьем выпустили… Но это был уже совершенно другой человек. Опустошенный и обессиленный… будто из него всю жизненную силу там выпили… Всю радость…

Я вздрогнул. Даже не представляю, сможет ли Витя продержатся целых пятнадцать лет…

– Ладно, беги, малой! Если случится свиданка – привет передавай. Пусть знает, что и на зоне тоже люди живут. Все мы уверены, что твой брательник не душегуб, а если и завалил того мусоренка – то за дело…