Назад в СССР

Глава 5

Утром, когда родители ушли на работу, а брат в институт, я осторожно заглянул в комнату Вити и быстро просмотрел тетради на столе. Везде оказались только учебные конспекты, а странная тетрадка с коричневой обложкой таинственным образом исчезла. На полочках с книгами я тоже не обнаружил загадочной тетради, и тогда вспомнил, что Витя закрывает на ключ выдвижной ящик стола. Попробовал открыть –заперто. Я догадался, что брат наверняка там и хранит свои секреты.

Я отодвинул стол от стены. Сходил на кухню и открыл дверцу под мойкой. Там внизу отец хранил в деревянном ящичке инструменты. Я взял тонкую стамеску, пассатижи и отвертку. Вернувшись в комнату, осторожно поддел торец ящика с задней стороны, вытащил планку и запустил внутрь ящичка руку. Внутри оказались два Витькиных личных дневника, которые он, от нечего делать, вел в седьмом и восьмом классе. Я быстро пролистал тетради и не нашел ничего интересного, за исключением одной короткой зарисовке о себе: «Сергей в шесть лет иногда кажется мне серьезным не по годам. Он даже еще не выучил все буквы русского алфавита, но уже довольно здраво рассуждает. Вчера, когда мы с отцом смотрели по телевизору Чемпионат СССР по футболу, Сережа сказал, что пинать мяч – игра для детей, а взрослые мужики должны строить дома, чинить дороги и воевать с врагами… отец сначала рассмеялся, а после задумался и сказал, что из младшего точно выйдет толк…».

Еще брат немного писал про папу: « Мой отец выбрал наиболее мужскую профессию из всех возможных. Трудно представить, что после Великой Отечественной войны в мире случатся еще войны. Однако, ненасытные западные капиталистические страны постоянно стремятся к гегемонии на всем Земном шаре, вот уже вспыхнул пожар на Ближнем Востоке, и я переживаю об одном, как бы папу не послали служить в Афганистан…» Остальные короткие записи были про школу, про шахматный клуб, который Витя посещал пару лет. Я еще пошарил в полке и обнаружил под толстым листом обоев тонкую бумажную папку. Затаив дыхание, открыл ее, там действительно оказалась тетрадь в коричневой обложке. Но когда я пролистал содержимое, выяснил, что в тетради просто лирические стихи. Произведения о любви Есенина, Галича, Высоцкого. Несколько стихов, похоже, Витькиного сочинения:

Хорошо, что ты живешь на Свете,

Счастьем награждая каждый вздох.

Я на этой маленькой планете

Лучик Солнца для тебя сберег

Хорошо, что ты живешь на Свете,

Как любви хрустальная слеза,

Я проснусь сегодня на рассвете,

Чтобы целовать твои глаза…

И все в таком же духе. Я был откровенно разочарован. Думал, брат действительно хранит компромат на важных людей, а здесь всего лишь сопливые романтические стишки…

Еще раз тщательно проверив все вещи в Витиной комнате, я так ничего и не нашел. Быстренько оделся и захлопнув двери, вышел на улицу, в прохладное майское утро.

Юрка ждал меня возле подъезда.

– Серега, опаздываем уже… Ты чего так долго?

– В Витиной комнате обыск делал. Но так ничего и не нашел.

Мы шагали в школу нарядные, в белых сорочках, пионерских галстуках и в отглаженных до острых стрелочек школьных серых брючках. На плечах висели почти одинаковые сумки с учебниками и тетрадями.

– Сергей, представляешь, сегодня утром чуть крыша не поехала, когда я проснулся в детской. Неужели нам и вправду послан шанс прожить по новому?

– Прикинь, Юрок, опять станешь «летать» как дух на первом курсе военного училища. А потом, в части, как молодой лейтенант, пару лет не будешь вылезать из нарядов и караулов…

– Да я может вообще теперь не пойду в военные…

– Да ты что? А куда же?

– Кто знает, может в бизнесмены подамся. А что я заработал на своей службе, кроме геморроя? Это еще последние лет шесть зарплату военным малость приподняли. А до этого с женой жили от зарплаты до зарплаты… И эти вечные учения, сборы, полевые выходы…

– Потому что есть такая работа. Родину защищать.

– Ты не умничай, Серый. Что же сам по контракту после срочной не остался?

– Была такая мыслишка… но ты же помнишь, какой геморрой в армии в девяностых был… я и так чуть в Чечню тогда не загремел…

День сегодня выдался пасмурный, с темного неба изредка срывался мелкий дождик. А я смотрел на двенадцатилетнего друга Юрку, с короткой стрижкой и смешной челкой, и никак не мог поверить, что все это в действительности происходит с нами.

– Знаешь, Юра, думаю за Витей нужно проследить. Если он действительно перешел дорогу кому-то важному…

– Значит в комнате у него ничего подозрительного не обнаружилось?

– Пока нет. Но брат ведет себя странно. И сегодня ни свет ни заря уже из дома свалил…

– Витя в педагогическом учится?

– Да. Думаю, для слежки надо найти человека, которого Виктор не знает.

– Есть у меня на примете такой человек,– улыбнулся Юра.– Это мой сосед Валерка Дерябин. Он просто тащится по книжкам о Шерлоке Холмсе. Принесешь сегодня вечером фото Виктора и мы поручим Валерке слежку… Он только рад будет.

– Как бы твой сосед не вляпался…

– Не вляпается. Мозги у него точно есть.

Когда мы почти подошли к школе, увидели на скамейке двух парней. Одного я узнал сразу: крепкий пятнадцатилетний верзила Яша «Клепа». Хулиган и Гроза микрорайона, а второй – смешливый лопоухий Генка Иванов из шестого класса.

– О… знакомые все лица!– улыбнулся Юра.

– Комар, иди-ка сюда!– грозно окликнул Клепа.

Раньше Яшка учился в нашей школе, но его родители решили, что педагоги занижают умственные способности сына, оставляя его на второй год, и вскоре перевели парня в соседнюю школу. Однако, Клепа и там вовсю игнорировал учебу. Он по привычке околачивался возле родной старой школы, вытрясая с малолетних пацанов деньги на сигареты и пирожные.

Когда мы подошли, Клепа привстал и грозно нахмурился. А я засмотрелся на его необыкновенное лицо, такого количества веснушек, пожалуй, я за всю жизнь больше ни у кого не встречал. Яшка сядет в шестнадцать за драку с милиционером на танцах, через три года выйдет, свяжется с наркотиками и вскоре загремит уже на семь лет. После освобождения он переедет в Ростов, и дальнейшая судьба бывшего школьного хулигана мне станет неизвестна…

– Ты чего уставился, придурок? – сквозанул по мне взглядом грозный Клепа.– Давно в ухо не получал?

– Яша, мы в школу спешим. Урок через пять минут начнется,– деликатно сказал Юра.

– Успеете. Комар, мне этот лопоухий сказал, ты ему денег задолжал.

Бледный Генка Иванов сжался в комок на краю скамейки.

– Если задолжал – отдам.

– Мне отдашь,– спокойно процедил Клепа.– Пятьдесят копеек.

– Гена, а когда это я тебе задолжал? – нахмурился приятель.

– В пятницу, когда в пробки играли за гаражами,– удивился Иванов.– Забыл уже?

– А при чем тут Яша? Тебе должен – значит тебе отдам.

– Теперь ты мне должен. Быстро гони «фанеру»! – Клепа тяжело задышал, вплотную приблизился к Юре и небрежно схватил его за ухо.

Приятель покраснел, сбросил с плеча сумку, и резко перехватив запястье хулигана левой рукой, правой ударил под дых. Клепа согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух, Юрка тут же добавил коронный апперкот в челюсть. Яша дернул башкой и завалился на асфальт, едва не ударившись затылком об край скамейки.

– Ненавижу, когда меня за уши хватают,– злобно прошипел Юра.

Клепа, лежа на асфальте, схватился за ушибленную челюсть и выпучив глаза, удивленно смотрел на грозного Юрку. Он совсем не спешил вставать. С соседней скамейки подбежали два рослых восьмиклассника. Один помогКлепе приподняться, побитый хулиган будто на время потерял дар речи, удивленно озираясь то на Юрку, то на меня.

– Ты боксер, что ли? – спросил высокий восьмиклассник по фамилии Степанов, он играл за школьную сборную по баскетболу.

– Занимался немного в училище…– пробурчал Юра и понял, что ляпнул лишнего.

– Пойдем, а то на урок опоздаем,– одернул я друга.

Комаров подобрал с земли сумку и обернулся к Генке Иванову:

– Завтра подойдешь ко мне, я тебе долг верну.

Испуганный Гена кивнул, приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, но тут же передумал.

В холле, на первом этаже школы, мы столкнулись с завучем Людмилой Анатольевной Загорулько, степенной сорокалетней женщиной с высокой прической, по прозвищу «Няня».

– Так… Колчин и Комаров… урок уже пять минут как начался…

– Нас по дороге остановили поли… милиционеры. И попросили пожилого мужчину домой довести,– на ходу сочинил Юрка.

– А что же они сами не довели… удивительно. Ладно, ребятки, бегите на урок.

– Людмила Анатольевна, скажите, а я смогу исправить тройки за год, если хорошо подготовился?

– Ты меня иногда удивляешь, Юра. Учебный год через два дня заканчивается…

– Но ведь несправедливо, если человек располагает знаниями, а ему занижают оценку.

– Хочешь сказать, ты весь год толком не учился, а тут за считанные дни подготовился?

– Да.

– Хорошо. Зайди ко мне на большой перемене. Что-нибудь придумаем.

Мы посмотрели на расписание занятий на стенде и поспешили в одиннадцатый кабинет, на урок истории.

– Боюсь… Клепа этого так не оставит,– вздохнул я,– будет требовать реванша.

– Пусть требует,– пожал плечами приятель,– тогда я ему еще сильнее репу начищу…

– И не стыдно вам, Юрий Анатольевич, бить подростков…

– Так я его еще не бил. Так, размялся малость… тоже мне, нашелся… рэкетир хуев…

Мы осторожно подошли к двери кабинета, и постучавшись, вошли.

Все одноклассники тут же уставились на нас. А у меня быстро застучало в груди сердце. Какие они все сейчас маленькие и милые. Девочки в школьных платьицах и с бантиками, пацаны в пиджачках… Кто бы мог подумать, что вот этот славный белобрысый мальчуган Слава Качин станет вором-рецедивистом, не вылезающим из тюрем. А Таня Сапункова, девочка с огромными голубыми глазами и толстыми косичками через семь лет будет валютной проституткой, а к сорока годам закончит свою жизнь от передоза в одном из питерских притонов… Женя Ковалев, с третьей парты у окна, в девяносто пятом окажется в Чечне. Через месяц под Ханкалой пуля снайпера разворотит ему плечо, а когда Женю демобилизую по ранению, в Военкомате выделят двенадцать ельцинских миллионов, на которые он купит подержанный «Москвич» и начнет таксовать..

– Проходите, ребятки… что застыли как вкопанные,– удивился полноватый Владислав Ильич Шахин, учитель истории.

Через три года он уйдет со школы и откроет первый в городе частный мебельный кооператив. К концу девяностых у него будет уже три собственных предприятия. Шахин станет одним из первых богачей нашего города. Но после наезда братков и серьезного разлада с партнерами, Владислав Ильич уедет жить в Грецию. Однако, не сумев нормально наладить бизнес на чужбине, он долгое время будет мыть и чистить яхты в порту… вернувшись холодной весной 2014 года обратно в Россию уже дряхлым и одиноким стариком…

Мы осторожно присели за четвертой партой в среднем ряду. Нина Кузнецова посмотрела на меня и погрозила маленьким кулачком.

Пока Владислав Ильич рассказывал, как китайцы первыми изобрели порох и построили Великую стену, я внимательно рассматривал одноклассников. Конечно, не всех ждет трагическая судьба. Например, тихоня Вадим Поляков станет бизнесменом, откроет магазин, а позже два автосервиса в городе. Коля Язенцев выучится в Юридическом и будет работать следователем в Прокуратуре. А вот Алинка Касьянова вообще уедет в Москву, чтобы поступать в МГУ, но закончит Щукинское училище, и хотя большой звездой не станет, но иногда все же будет мелькать на телеэкранах в российских мелодрамах. Дениса Харитонова, неприметного прыщавого паренька, облысевшего уже к тридцати, в тридцать восемь неожиданно назначат мэром соседнего Тиходонска.

– Колчин, ты чего пол урока головой крутишь,– улыбнулся Владислав Ильич,– Как будто одноклассников своих никогда не видел… Или тебе неинтересна сегодняшняя тема?

Преподаватель Шахин всегда довольно болезненно относился, когда его слушали невнимательно.

– Очень интересная тема, Владислав Ильич. Просто я неожиданно задумался, какая жизнь будет в стране лет через тридцать…

– А вот это, ребятки, довольно забавно. Никто не может заглянуть в будущее. Узнать, что же скрывается за манящим горизонтом… Но я твердо уверен в одном. В СССР вы, ребята, можете с уверенностью смотреть в завтрашний день. Коммунистическая партия Советского Союза взяла твердый и нерушимый курс. Советский Союз это светоч в большом и изменчивом мире. Сейчас, когда перестройка под мудрым руководством Михаила Сергеевича Горбачева набирает небывалые темпы, от вас, ребятки, требуется только одно – учится, и еще раз учится, чтобы стать в будущем настоящими специалистами и профессионалами своего дела…

Мы с Юркой переглянулись.

– Владислав Ильич, – осторожно спросил Комаров.– А откуда вообще неожиданно взялся этот Горбачев? Не кажется вам очень подозрительным такой стремительный скачок в его карьере?

Преподаватель побледнел:

– Комаров, за такие охальные слова по отношению к генеральному секретарю компартии тебя бы в тридцать седьмом уже в детскую колонию отправили. Скажи спасибо, что ты сейчас живешь в период демократии и гласности…

– А вы, Владислав Ильич, не заступайтесь за генсека. Неужели никто не видит, кто он на самом деле? Обычный демагог, а если сказать начистоту…

– Комаров, немедленно выйди из класса. Завтра придешь ко мне с отцом. Если у тебя самого в голове пустота – не надо окружающим морочить голову.

Юрка нахмурился, схватил сумку и вышел из класса с гордо поднятой головой.

Нет, ну надо же такое учудить… вот дебил…

– Ребята, давайте вернемся к нашей сегодняшней теме...

Пока преподаватель продолжал урок, я думал о том, что за Виктором нужно действительно устроить слежку. А еще попробовать осторожно подкатить к его подруге Леночке Егоровой. Они встречаются почти два года, и наверняка Витя ей все рассказывает…

Я вспомнил, как брат в первый раз привел Лену в гости, чтобы познакомить с родителями. Это произошло на Седьмое ноября 1986 года. Лично я оказался в легком шоке от выбора брата. Витька такой высокий, ладный, в очках… настоящий эрудит и умница. А Леночка оказалась худенькая, востроносая, со смешным хвостиком. Белая блуза висела на ней мешком, а грудь практически не выпирала, как это бывает у молодых девиц. Мне показалось, что они совсем не пара. Я-то думал, что брат приведет в гости девушку с модельной внешностью молодой Клаудии Шиффер, а оказалась обычная серая мышка...

Когда прозвенел звонок, и все ребята выбежали в коридор, я почувствовал легкий тычок в спину. Сзади стояла расстроенная Нина Кузнецова:

– Ну и козел ты, Колчин…

– Это еще почему?

– А кто мне вчера свидание назначил у фонтана, а сам не пришел?

– Я не мог. Вечером в нашем подъезде пенсионера ограбили. Милиционеры попросили меня быть понятым.

– Какой кошмар…– испугалась Нина. – И много украли?

– Около миллиона. Он, оказывается, подпольный миллионер был. Как Корейко из « Золотого теленка».

– Ничего себе… я думала, такое только в фильмах бывает…

– Я там почти до полуночи проторчал, пока опера все описывали.

– Ну и?– закусила губу Ниночка.– Когда теперь гулять-то пойдем?

Вот этого мне еще не хватало… вести шашни с двенадцатилетней одноклассницей… А я ведь помню, что мы встречались С Ниной примерно полгода, раза четыре ходили в кино и даже пару раз поцеловались… а после она бросила меня, вернее, заменила на того самого красавца-баскетболиста Степанова. Они дружили довольно долго, говорят, Нина даже делала аборт в десятом классе. Но вскоре Степанов уехал учится в Школу Милиции в Волгоград и нашел другую невесту, а Нинка немного погоревала и едва закончив учебу, выскочила замуж за Игорька, тридцатилетнего водителя автобуса…

– Нина, давай завтра. В семь часов у фонтана.

Девочка слегка надула губки:

– А сегодня что? Сильно занят?

– Юрку подготавливаю. Хотим его тройки за год исправить.

– А… ну тогда успехов в вашем безнадежном деле,– улыбнулась Нина, и развернувшись, слегка покачивая бедрами, вышла из кабинета.

Друга Юру я нашел возле спортзала, в окружении пацанов из нашего и параллельного классов. Слухи быстро расползались по школе, и ребята уже знали, что Комаров нокаутировал грозного Клепу.

– Давай признавайся, на какую секцию ходишь…– пытали пацаны обалдевшего от внезапной славы Юрку.

– Комар, иди на пару слов…– окликнул я сегодняшнюю школьную Звезду.

Мы вышли из здания и сели на скамейке у тутовника:

– Ты что творишь, придурок?

– А что такого?

– На хера на уроке спор затеял про Горбачева? Мы -то все знаем наперед, а ребята и учитель ничего не знают.

– Вот что мне в голову пришло, Серега… ведь мы вообще можем сохранить Советский Союз. Мы же знаем все события наперед …

– Юрка, не дуркуй. Еще пару таких залетов и про тебя точно сообщат куда следует. Если не на Зону, так в психушку загремишь. И не вздумай никому распространяться про технологии будущего, про сотовые телефоны, интернет, тачки… Ты меня хорошо понял?

– Да понял я все… Больше никаких залетов.

К нам медленно подошла Ирина Викторовна, молодая учительница русского языка и литературы. Высокая, стройная, с красивым широкоскулым лицом, карими миндалевидными глазами и темными волосами, собранными в пучок на затылке.

– Комаров, мне сейчас в учительской Людмила Анатольевна интересную новость рассказала. Ты что, хочешь тройку за год по русскому исправить?

– Хочу…– Юра похотливо вылупился на выпирающую из блузы грудь учительницы.

– А ты достаточно оцениваешь свои знания, Юра? Ты же в слове шоссе делаешь три ошибки?

– Я подготовился, Ирина Викторовна…

– Хорошо, я не против дать тебе шанс. Готовься, сейчас на уроке будешь писать сочинение на вольную тему.

Учительница развернулась и медленно продефилировала в школьный корпус на высоких каблучках.

Мне показалось, Юрка даже тяжело задышал:

– Веришь, Колчан… с седьмого класса мечтал Иришке засадить..

– Идиот. Даже не думай об этом. Тебе сейчас двенадцать, а ей двадцать три.

– Вообще-то мне под полтинник…– улыбнулся Юра.

Из школьной калитки показался восьмиклассник Максим Степанов. Он увидел нас и быстро приблизился.

Степанов уставился на Юрку:

– Короче так, дружище. Клепа требует реванш. Махач состоится завтра в двенадцать, на большой перемене, за школьной мастерской.

– Ему мало что ли? – удивился Юра.

– Яшка сказал, что ты исподтишка его достал. Завтра будет честный бой. Старшеклассники уже ставки ставят.

– И какие ставки? – усмехнулся приятель.

– Один к четырем против тебя. Я на Клепу пятерку поставил. Теперь даже если ты выиграешь – я тебя лично урою…

Баскетболист Степанов смачно сплюнул в клумбу с цветами и направился в здание…

– Видал, Юрец, как события разворачиваются… может проще было отдать этому рыжему придурку пятьдесят копеек.

– Вот уже хрен. Сам напросился. Теперь-то я ему репку конкретно начищу, это уже без вариантов.

Мы услышали пронзительный звонок и поспешили в школьный корпус…