Назад в СССР

Глава 3

Костя не подвел, к нашему возвращению он действительно сварил уху в походном котелке.

– Вы чего так долго, мужики? Скоро начнет смеркаться. Я уже начал волноваться.

– Ты лучше не волнуйся, а сгоняй к тете Вале,– улыбнулся Юрка,– пусть у соседки еще возьмет литр. Как считаете, Сергей Александрович, хватит нам на вечер литрушечки?

– Вполне.

Я размешал черпаком уху, не понимая, зачем этот придурок Костя набузовал туда столько картошки…

Когда гонец умчался, в лесу действительно стало быстро смеркаться. Мы, как завороженные, встали у реки. Ветер стих и в лесу стояла невероятная сказочная тишина. Рыба на закате так и плескалась, я побросал в воду оставшихся червяков и приманку.

– В следующий раз жен возьмем,– тихо сказал Юра.– Пусть тоже полюбуются на эту красоту.

На дороге показался знакомый «Газон». Автомобиль остановился в десяти шагах от палатки. Из кабины вылезли старик и его сын Петр.

– Неплохо устроились, ребятишки,– улыбнулся дед.

Юра вышел навстречу и подвел гостей к костру:

– Присаживайтесь. Сейчас ушицу разолью. Только вот за горючим товарища одного послали в хутор, а его до сих пор нет.

Старик усмехнулся и посмотрел на сына. Тот кивнул, сходил в машину и вернулся с литровой бутылью мутного самогона.

– Отец, ты извини, мы так и не познакомились…– радушно улыбнулся Юра, разливая уху по тарелкам.

– Можете называть меня дядя Арсений.

– Меня Юрий зовут. Я военный пенсионер. А это мой лучший друг Сергей, специалист-строитель широкого профиля.

Приятель взял бутылку и внимательно посмотрел на гостей.

– Мужики, я ушицу похлебаю, а пить не буду,– пробубнил Петр.– Мне еще в город на автобазу сегодня возвращаться…

– А я, пожалуй, выпью за знакомство,– улыбнулся дедок.

Я поразился, обратив внимание на его здоровые крепкие зубы.

Когда мы выпили, дядя Арсений улыбнулся, посмотрев на Юрку:

– Ты не подумай, дружок. Я совсем не виню тебя за историю с Катериной. Каждый человек поступает так, как считает нужным…

Юра заелозил, видно не ожидал, что старик опять вернется к этой теме.

– А ты давно здесь живешь, дядя Арсений? – поинтересовался я.

– Лет тридцать. Как с Севера переехали – в этом хуторке и основались. Тут и родня вся раньше жила. Вскоре, после переезда, Петька родился… А супруга моя, Мария Ильинична, два года назад отдала Богу душу. Царство ей небесное…

– А у меня тетка в Россошках живет. Валентина Сергеевна Шмакова. Может слыхали? – спросил Юрка.

– Как же не слыхали…– пожал плечами старик.– Супруга у нее на ферме пятнадцать лет отработала дояркой. Я ее в четыре утра каждый день на «Москвичонке» возил на дойку… Наслышан, какая тетка у тебя вредная… Сынок у нее еще в тюрьму сел после армии…

– Он сейчас в Питере. Даже стал депутатом.

– Да… В Советское время таких деятелей во власть за версту бы не пустили…– вздохнул старик.

– Вон и Костя возвращается,– кивнул я.

Юркин брат вылез из машины немного растерянный, похоже не ожидал гостей. Он вежливо поздоровался и протянул черный пакет:

– Тетя Валя передала сало, огурцы, хлеб и два пузыря.

– А чего долго так? – насупился Юрка.– Дорогу, что ли, забыл?

– Татьяна по дороге звонила…– растерялся Костик.– Интересовалась, как у меня дела…

Юра быстро налил почти полную кружку самогона и протянул брату:

– Давай пей. Это штрафная.

– Да вы что, мужики…– растерялся Костя.

– Пей! – пробурчал Юрка.– Не позорься перед нашими гостями.

Костик резко выдохнул, и все же выпил почти полную кружку огненной воды. Его глаза сразу заволокло пеленой и он вяло откусил сразу пол огурца.

– Вот то-то же… а то менжуешься как целочка… – улыбнулся довольный Юрка.

– Ты, парень, шибко не переживай за супругу,– улыбнулся дядя Арсений и похлопал Костика по плечу.– Вернется через неделю твоя благоверная.

Мы с Юркой переглянулись. А у Кости от удивления даже челюсть слегка опустилась.

– А ты откуда знаешь, дядя Арсений? – спросил Юра.

– А я, сынки, много чего знаю,– усмехнулся старик.– Стоит мне только на человека посмотреть...

– Так ты что, дядя Арсений, вроде экстрасенса? – улыбнулся я.– Ну а что про меня можешь рассказать?

– Скажу только одно. Человек ты путевый. Правильный. Но только терзаешься всю жизнь одной мыслью, жалеешь об упущенном…

– Все верно…– пробормотал я.

– А про меня чего знаешь ? – насторожился Юра.

– Ты, парень, тоже хочешь переписать жизнь. Вернуть отца… Ты же только в военное училище поступил, когда повела его нелегкая в северный холодный край… откуда он уже не вернулся.

Я заметил, что у Юрки даже глаза округлились от удивления.

– Ладно…– вздохнул старик и привстал.– Поедем, Петька, домой меня отвезешь…

– Подожди, дядя Арсений…– покачал головой Юра.– Но откуда ты все это знаешь?

– Ведун я. Только, ребятки, лучше забудьте, что мы вообще встречались…

Возле машины старик неожиданно обернулся:

– А вообще вы – хорошие люди. Я и приехал только потому, чтобы поближе с вами познакомится… А еще знайте, мои хорошие, человек на самом деле очень сильный. Если он чего-то действительно по-настоящему захочет, то сможет и горы снести, и даже время вспять повернуть…

Когда гости уехали, Юрка удивленно покачал головой:

– Мутный дед… Вот только одно не пойму – откуда он все про нас знает?

– Бывают такие люди, вроде ясновидящих…– пожал я плечами.

– Мистика какая-то…– пробормотал Костя.– Неужели Татьяна и вправду вернется…

Юрка хлопнул ладонями по коленям:

– Ладно, поживем– увидим. Давай, братишка, разливай…

Через час мы сидели у догорающего костра в стельку пьяные, рассуждая о философии и высоких материях.

– Если честно, мужики…– пробасил Юра.– Вот как только Советский Союз распался – все сразу через жопу пошло… Девяностые, приватизация, девальвация, кризисы… это на Западе все наши враги придумали. Разделяй и властвуй, слышали?

– Нет, что не говорите, но плановая экономика, которая была в СССР – это полный отстой,– покачал головой пьяный Костик.– Люди в Советском Союзе деградировали. Боялись даже лишнего слова сказать, и за всеми следил кровавый монстр КГБ…

– Дурак ты,– вмешался я.– Народ до сих пор смотрит советские фильмы и слушает старые песни. Тогда все было настоящим. И жратва, и одежда, и поступки. Чувствовали себя люди по-другому… стремились к светлым идеалам… А сейчас что? Посмотри вокруг! Везде цинизм, лицемерие и вечная погоня за баблом.

– Зато сейчас человек может сам всего добиться.

– Ну и чего ты добился, деятель? Сидишь в офисе за сорок штук в месяц, и ездишь на «Рено», которую взял в кредит…

– Сергей, не тупи. Мне родители рассказывали, что в восьмидесятые даже в магазинах ничего не было. За цветными телевизорами и холодильниками очередь полгода... А на полках в продуктовых только морская капуста и консервы. Сахар и масло даже по талонам выдавали…

– А сейчас что? Пальмовое масло и ГМО? Ты хоть когда-нибудь мороженое настоящее ел?

– Конечно ел.

– Настоящее советское эскимо,– вмешался в спор Юрка.– А не это говно, которое сейчас делают и продают. В СССР постоянно что-то строили: гидроэлектростанции, каналы, города… а вы что построили? Торговые центры с китайскими шмотками?

– Я… – Костя медленно привстал и чуть не упал на затухающий костер. – Все мужики… я спать…

Костик, шатаясь, направился к палатке на автопилоте.

– Ладно, Серега… заливаем костер и тоже баиньки…– пробурчал Юрка, и схватив ведро, спустился к реке.

Я дождался пока приятель зальет еще горячие угли, но пока не торопился в палатку, наслаждаясь вечером в лесу.

Когда Юра ушел спать, я сидел и смотрел на темную речку. Слушал треск кузнечиков в лугах и думал о вечном. О том, что нашей Земле многие миллионы лет и человеческая жизнь по сравнению с ней – всего лишь короткая вспышка. Еще я думал о Советском Союзе, стране, которой сейчас нет ни на одной карте. И хотя мне было всего шестнадцать, когда Союз распался, я все отлично помнил. Как люди стремились построить справедливое общество на одной шестой части Земли, как боролись с происками капиталистов и верили в добрые светлые идеалы… А еще я думал о том, что если бы отмотать прошедшие годы, можно действительно избежать много трагедий… В конце концов в моей голове все перемешалось: вечно недовольный начальник Виктор Степанович, супруга Инга, смеющийся Юрка, инфантильный Костя, старик Арсений с сыном Петром, и я неожиданно вырубился прямо на вещмешке у затухшего костра…

Снилась мне почему-то торжественная линейка возле школы на 19 мая. Старшая пионервожатая Ира повязала мне на шее алый пионерский галстук и резко вскинула ладонь наискосок над головой:

– Будь готов!

Я тоже вскинул руку и ответил:

– Всегда готов!

* * *

Бывает же такое! Пристанет какой-нибудь куплет из песни и никак не отвяжется. Но чтобы вот так, еще не проснувшись, песня уже крутилась в голове, такого еще никогда не было. Пронзительный звонкий мальчишеский голос обволакивал знакомым из детства мотивом:

Взлета-ая выше ели, не ведая преград,

Крыла-атые качели, летят, летят, летят…

В детстве я смотрел « Приключения Электроника» раз десять. А примерно в тридцать пять решил пересмотреть этот фильм, но даже не дотянул до окончания первой серии. Настолько показалось все простым и наивным, даже несмотря на витиеватый сюжет с подменой обычного советского школьника на сентиментального мальчика-робота.

А может и время тогда было совершенно другое. Просто мы выросли, повзрослели, прошли суровые девяностые, сложные нулевые и теперь по другому воспринимаем жизнь.

Наконец-то навязчивый мотив отвязался. Я чувствовал, что уже наступило утро. Солнечные яркие лучи обжигали сомкнутые веки, а птицы в лесу горланили как большой симфонический оркестр. Но глаза открывать пока не хотелось, особенно вспоминая количество выпитого накануне спиртного. Вдруг кто-то подкрался и зверски окатил меня холодной водой в лицо.

Резко подскочив, я увидел перед собой наглую рыжую физиономию Лехи Шмакова, сына тети Вали. Мальчишка улыбался, сжимая в руках пустой ковшик.

– Хорош дрыхнуть, пельмень! И на хрена я вчера вас пивком угостил…

Прикольный сон. И почему, интересно, мне вдруг приснился Леха? Интересно, а во сне можно общаться с собеседником? Я осторожно спросил:

– А где Юрка?

– В палатке дрыхнет. Серый, пора в хутор выдвигаться. Дядя Толя обещал в одиннадцать за вами приехать. А сейчас уже почти десять.

– Тогда иди Юрку буди. Я сейчас умоюсь и буду как огурчик.

Я спустился к реке и умылся. Сильно потер глаза и даже ущипнул себя за руку. Сон все никак не пропадал.

– Вот гад…– недовольно проворчал Леха. Он подошел к воде с ведром.– Никак вставать не хочет. А еще, сученок, мечтает военным стать…

Парнишка зачерпнул пол ведра воды и быстро направился к палатке.

Я с удивлением осмотрел на себе незнакомые шмотки: синее спортивное трико, зеленую рубашку со слегка надорванным карманом, и вдруг заметил, что мои руки стали меньше, да и сам я будто стал другим. Маленьким. Что за хрень происходит?

– Все-все, встаю! – раздался тонкий возглас из палатки и наружу вышел заспанный худощавый пацан, в котором я сразу узнал Юрку Комарова в нежном подростковом возрасте. Он ошарашенно огляделся вокруг и подошел ближе:

– Серега… я что-то не пойму. Что происходит?

– Я сам пока ни хера не пойму. Что мы пили-то вчера?

– Да вроде самогон. Может просто… мы пока еще спим…

– Не похоже…

– Слушай, Серега… ты только посмотри. Мы же опять пиздюками стали….

– Какого хера вы там расселись?! – звонко прикрикнул Леха .– Погнали в хутор!

– Ты поезжай! – кивнул я, заметив у дерева за палаткой три велосипеда.– Мы скоро догоним!

– Если через полчаса не явитесь, обоим потом уши накручу! – проворчал старший товарищ. – Палатку пока не убирайте!

Он сел на велосипед и медленно покатил по дорожке в хутор.

– Леха Рыжеус…– удивленно пробормотал Юрка.– Ему сейчас не больше четырнадцати, значит… нам по двенадцать…

– Юра, я пару лет назад фильм смотрел. Там ученые проводили научные эксперименты с подсознанием и погружали людей в один и тот же сон. Довольно забавно происходило…

– Сергей, ущипни-ка меня. Может мы и вправду спим? Я что-то не верю, что все происходит наяву.

Я привстал и сильно ущипнул друга за запястье. Юрка вздрогнул и сделал шаг назад.

Он подошел к реке, быстро скинул футболку и шорты, и разбежавшись, вбежал по пояс в воду. Окунувшись несколько раз с головой, Юра медленно вышел на берег, сотрясая плечами, как замерзший суслик.

– Ну и как водичка?

– Холодная, сука… Слушай, Серый, а бывает, что люди с ума сходят одновременно? Как такое вообще можно объяснить?

Я пожал плечами:

– Это действительно больше напоминает научный эксперимент с подсознанием. Мы же точно знаем, что время вернуть нельзя. И опять стать маленькими тоже никак нельзя. Это противоречит всем законам…

Оглядевшись, я заметил возле кострища желтую холщовую сумочку. Подошел и осторожно приподнял ее. Внутри оказалось пару вяленых пересушенных красноперок, бережно завернутых в районную газету «Факел». Я посмотрел на дату и тут же показал Юрке: «19.05. 1987»

– Твою мать…– выдохнул приятель.

Юра присел на травке возле меня и удивленно покачал головой:

– Знаешь, Серега… в жизни никогда не верил в магию, колдунов, всякую мистику… но вчерашний дед мне сразу не понравился… От него какая -то могучая сила исходила. Наверняка этот старик все и подстроил.

– Возможно. Непростой дедуля. А может… он действительно обладает магической силой и дал шанс прожить нам по новому. Помнишь, мы вчера только об этом говорили, когда возле дороги попутку ждали…

– У меня все это голове не укладывается…

– Ладно, поехали в хутор. Надеюсь, там все и прояснится…

Мы сели на велосипеды и рванули к хутору.

Ехали молча, но я заметил, какой удивленно-ошарашенный вид был у Юрки. У меня тоже в голове все перемешалось. Минут через пятнадцать мы оказались на вершине холма, под которым, как на ладони, простирался небольшой хуторок Россошки. Мы остановились и застыли на месте, мгновенно все поняв. Могущественная рука Провидения действительно перенесла нас в прошлое, и об этом говорило многое. Возле кирпичного здания сельсовета, на флагштоке, развивался красный советский флаг. Неподалеку от МТФ, на высоком пьедестале стоял старый колесный трактор из эпохи двадцатых годов. Мы точно помнили, что он находился там до 1993 года, а после его умыкнули и распилили на куски оборзевшие «металлисты». В хуторе сейчас ни одного заброшенного дома. Во дворах аккуратные грядки, небольшие пленочные парники, сады с фруктовыми деревьями, а за саманными сараями почти везде высокие сенники и колодцы-журавли. Возле двора тети Вали, под высокой вишней, притаился зеленый « Москвич» дяди Толи, Юркиного отца.

Приятель побледнел и прошептал:

– Батина машина…

– Послушай, Юрка… а ведь мы, похоже, и вправду оказались в прошлом.

– Знаешь… я вот о чем подумал, Серега… Если с помощью магии или невероятного научного эксперимента мы невольно опять оказались в детстве, то ведь наверняка можем изменить многое…

Я похолодел, вспомнив про брата Виктора.

– Юрка, поехали в хутор!

Когда мы приблизились к первому деревенскому домику, Юрка удивленно пробормотал:

– Серега…Так значит мы опять в школе будем учится…

– Ага. Теперь точно круглыми отличниками станем, как Сережа Сыроежкин…

– А кто это? – удивился Юра, и тут же улыбнулся.– А, вспомнил, это из

« Электроника»…

Мы оставили велосипеды у забора и медленно вошли во двор к тете Вале. Под навесом, наполовину заросшим диким виноградом, за столом сидел молодой Юркин отец. Крепкий, широкоплечий, в клетчатой рубашке с коротким рукавом, он неторопливо хлебал суп. Рядом молодая румяная тетя Валя:

– А вот и мальчишки… Проходите, что вы застыли возле калитки…

Лохматый черный пес Дружок весело выпрыгнул из будки, и подбежав, облизал Юркины ноги.

Дядя Толя оставил ложку и вполоборота повернулся к нам:

– Ну что, как рыбалка?

– Нормально…– чуть слышно сказал Юра. Он удивленно, не отрывая глаз, смотрел на отца.

– Идите, ребятки, я вам супчику налью…– улыбнулась тетя Валя.– А Ленька уже куда-то ускакал, засранец…

На столике, под окном, стоял большой приемник, из динамиков доносился задорный голос молодой Аллы Пугачевой. Она пела веселую песню про волшебника-недоучку.

Мы с Юркой переглянулись и направились к столу.

– Ребятки, а руки кто будет мыть? – удивилась тетя Валя.

Приятель подошел к летней кухне, где стоял рукомойник, а я направился к сараю. Точно знал, где сейчас может скрываться Леха. Между сарайчиком и саманным курятником он оборудовал небольшую нычку, прикрытую старым шифером, где втихаря от матери покуривал. Я еще не успел подойти ближе, как уже почувствовал запах терпкого табачка.

Точно там сидит, стервец!

Подкравшись ближе, я резко выскочил и вскрикнул. Леха вылупил глаза, быстро забросил дымящийся бычок в трубу и подпрыгнул как пружина:

– Идиот ты, Колчан! Еще раз так напугаешь – точно в Тишанке утоплю!

– Алексей, друг ты мой сердечный, скажи мне только одно, какое сегодня число?

– Двадцать второе мая с утра было. Вы что сегодня какие-то чумные?

Он попытался достать из трубы заныканный бычок:

– Вот зараза…

– Ты лучше завязывай с куревом. И с выпивкой. А когда вырастешь и женишься – про мать не забывай.

– Ну все, Колчан. Хоть ты и лучший друг моего брательника, но на фофан сегодня точно заработал.

Он привстал и подошел вплотную:

– Подставляй лобешник.

Леха вытянул правую руку, оттягивая толстый средний палец, я быстро перехватил его запястье и резко вывернул руку вверх.

– Отпусти…– скривился Леха, он сильно дернулся, но вырваться не получилось. Я держал его крепко.

– Год. Какой сейчас год?!

– Восемьдесят седьмой… отпусти, Серый…

Я ослабил и отпустил руку. Ошарашенный Леха удивленно посмотрел на меня, потирая покрасневшее запястье:

– Ты что, на самбо начал ходить?

– Да нет. Просто живу давно. Кое-какие приемы выучил. Ты, Ленька, и правда с куревом завязывай, а то, к едреной матери, еще сарай спалишь…