Глава 26

Миранда


У каждого поцелуя свой вкус. То, как Натан атаковал мои губы, было чем-то жестоким и неожиданным, что расстроило меня даже больше, чем обед с допросом, устроенным его отцом.

Вопросы можно обойти, ответы можно замолчать.

Но такому поцелую можно было только подчиниться.

Натан обхватил мой затылок. Он вёл себя брутально, инстинктивно. Несмотря на то что мы были внутри машины, он без колебаний притянул меня к себе. Он был возбуждён, но не только это. Он злился.

— Натан, — позвала я.

Он не слышал меня. Натан схватил мою грудь и крепко сжал, заставив закричать. Затем он взял мою руку и поднёс к своему паху. Его пальцы стали сжимать мои, принуждая меня к ласкам, которых он сейчас хотел.

Никакой нежности.

Никакой нерешительности.

Никакой мягкости.

— Не здесь, пожалуйста!

Он расстегнул брюки и прикусил мою губу.

— Ты можешь выбрать. Твоя рука или твой рот?

Моё сердце разорвалось в груди.

Между бёдер я почувствовала, что горю. Я тоже возбудилась, но в то же время мне было страшно. Мы были на парковке. Окна машины запотевали, вздох за вздохом. Припаркованная рядом с нашей машина принадлежала Доминику и…

Натан мягко коснулся моего лица. Его пальцы остановились на моих губах, призывая к молчанию.

— Ты сказала, всё что угодно.

Я закрыла глаза и позволила его голосу убаюкать меня. Он звучал хрипло, с придыханием. Это был чистый грех, или, возможно, настоящим грехом было бы не потакать ему.

Я разжала ладонь и обхватила член. Натан тяжело вздохнул и откинул голову назад. Повернув запястье, я начала прикасаться к нему, сначала осторожно, а затем всё быстрее и сильнее.

Я восторженно наблюдала как он приоткрыл губы, чтобы лучше дышать. Плотно сжав веки, Натан вытянул руки вдоль тела. Все его мышцы были напряжены. Он не хотел прикасаться ко мне, а может, боялся сделать это и причинить мне боль.

Натан едва заметно двигал тазом, приглашая меня к большему. Я подчинилась, в то время как мой взгляд метался между ним и лифтом позади нас в надежде, что Доминик не решит уйти прямо сейчас. Я делала всё возможное, чтобы Натан как можно скорее достиг кульминации.

Я не была эксгибиционисткой и не любила рисковать. Натан был похож на меня: он не делился и не хвастался. Я задавалась вопросом — что побудило его решиться на такое, приказать мне (ведь, по сути, это и произошло), доставить ему удовольствие прямо здесь, когда до дома было всего минут двадцать езды. Это было не просто желание, а необходимость.

Натан сжал губы и крепко прижался ко мне, я ускорила ритм движений, пока он полностью не потерял контроль. Оргазм захлестнул его с невероятной силой, сминая барьеры. И тогда я увидела. Не удовольствие, а вспышка отчаяния, промелькнула в его глазах.

От внезапного страха сердце сжалось в груди. Я наклонилась к Натану, но не для того, чтобы поцеловать его, а чтобы почувствовать. Прислонившись лбом к его лбу, я нежно коснулась губами его губ. Я поддерживала его затылок, когда он откинул голову назад к подголовнику. Он больше не был самим собой; Натан выглядел измученным.

Несколько мгновений его прерывистое дыхание оставалось единственным звуком, который я могла слышать. Затем он взял меня за руку.

— Что теперь, Миранда?

Моё сердце сбилось с ритма. Он впервые задал мне такой вопрос. Обычно об этом всегда спрашивала я и чувствовала себя так, как должно быть, чувствовал себя в этот момент Натан: совершенно потерянным, уязвимым. Я снова поцеловала его, на этот раз в уголок рта. Затем провела пальцами по его волосам.

— Поедем домой, — прошептала я. Мне не нужно было больше ничего ему говорить или объяснять. Натан завёл мотор, выехал со стоянки и направился к автостраде. У нас обоих были квартиры в Париже, но это не было нашим домом. Если подумать, то и его вилла в долине Луары тоже, поскольку в её стенах таились ужасные воспоминания. Но когда я попросила его отвезти меня домой, мы оба подумали об этом месте. О поднявшихся из земли виноградных лозах. О снеге. И обо всём, что разделили перед жаром огня.

* * *

До места мы добрались в сумерках. Мне пришлось задействовать все свои ресурсы, чтобы убедить Натана поужинать в траттории, а до этого заглянуть в мебельный магазин.

Когда мы проехали через ворота в его поместье, то были нагружены как никогда. Мы купили продукты и матрас, который аккуратно лежал за нами, в багажнике и на откинутых задних сиденьях.

— В инструкции сказано, что его нужно развернуть и подождать несколько часов, прежде чем использовать, — прочитала я вслух буклет, — это значит, у нас будет достаточно времени, чтобы разобрать продукты и убрать комнату в конце коридора.

Во взгляде Натана промелькнула опасная тень. Мы только что остановились, но он всё равно крепко сжимал руль.

— Ты же не собираешься сказать мне, что намерена там спать?

— Да, а что? У тебя с этим проблема?

Я не дала ему времени ответить. Вышла из машины и подошла к входной двери. С минуту он сидел неподвижно, затем подошёл ко мне и со страдальческим выражением лица вставил ключи в замок.

Несмотря на то что мы позвонили Алену и попросили включить отопление, всё равно было холодно. Более того, на нас была одежда, в которой мы ходили к его родителям на обед, совершенно неподходящая для работы или уборки дома.

— У тебя, случайно, нет спортивного костюма, который ты мог бы мне одолжить?

Натан вздохнул.

— Посмотрю, смогу ли что-нибудь найти.

Он вернулся, держа в руках то, что я просила. Натан предложил мне толстовку, которую, вероятно, носил ещё в университете, и выцветшие джинсы, которые ему точно не принадлежали. Невидимый узел сдавил моё горло. Я не решалась их взять, так как уже знала, чьи они.

— Либо эти, либо голой, — намекнул он.

Хотя я совершенно не возражала против перспективы оказаться перед ним голой, я всё-таки решила взять джинсы. Я пошла в ванную, чтобы освежиться и переодеться. Как и предполагала, джинсы, хотя и эластичные, оказались не моего размера. Они были слишком длинными для моего роста и слишком узкими на бёдрах. Мне понадобилась целая вечность, чтобы их надеть. Каждым сантиметром я проклинала Шанталь, каждым сантиметром я клялась себе, что смогу навсегда вычеркнуть её из этого дома и из жизни Натана.

Когда я закончила одеваться и вышла, в камине уже горел огонь, а новый матрас лежал в холле. Я направилась к комнате в конце коридора и переступила порог. В воздухе больше не ощущался ужасный запах закрытых помещений, но сделать предстояло ещё многое. Я подошла к кровати и попыталась стащить окровавленный матрас на пол, но он оказался слишком тяжёлым для меня.

С разочарованным вздохом я повернулась к двери. Натан был там. Он стоял в дверном проёме, прислонившись плечом к косяку в джемпере, который растягивался на мускулистых руках.

— Думаешь, ты сможешь мне помочь?

Он улыбнулся мне неопределённо и отстранённо.

— Зависит от того, что ты собираешься предложить мне взамен.

Мне стало смешно, по крайней мере, пока я не поняла, что Натан не шутит. Он тянул время. Я скрестила руки на груди, бросая ему вызов.

— Давай разберёмся: тебе и правда нужен стимул, чтобы избавиться от старого грязного матраса?

Он не ответил мне. Натан просто покачал головой и присоединился ко мне.

Мы оставили матрас на веранде, вместе с сумкой, полной предметов, которые я не могла увидеть и о которых Натан не хотел давать никаких объяснений. Именно тогда я заметила, что из спальни исчезла рамка с фотографией его, Доминика и Шанталь. Я надеялась, — она лежит в той сумке, и это что-то значит.

Следующие несколько часов мы занимались уборкой. Расстелили новый матрас, сняли шторы и даже передвинули шкафы. Измученные, мы, наконец, сели на ковёр перед камином. Время пролетело незаметно, была уже почти полночь, но почему-то никому из нас не хотелось спать. Присутствие — или отсутствие — Шанталь всё ещё преследовало этот дом. Я ничего не могла сделать: как бы ни старалась стереть её образ, бороться с ней было всё равно что бороться с ветряными мельницами.

Я откинула голову назад и положила её на грудь Натана. Он держал меня в своих объятиях, в позе, которая была одновременно интимной и чувственной. Досадно, но никто из нас не хотел заниматься любовью… У нас было слишком много мыслей, слишком много вопросов. Я позволила себе выпустить хотя бы один. Самый опасный.

— Как думаешь, рано или поздно ты сможешь её отпустить?

Натан взял бутылку вина, стоявшую у наших ног, и поднёс к губам. Вместо того чтобы сделать глоток, он провёл языком по стеклу, на котором остался отпечаток моего рта.

— Может, это она не хочет меня отпускать.

— Она. Ушла, — тихо проговорила я, по одному слову за раз.

Натан молчал очень долго, затем опрокинул бутылку и проглотил большой глоток вина.

Зловещее подозрение кольнуло меня в живот. В последнюю нашу встречу Натан признался мне, что застал свою жену в постели с братом, но не рассказал, что произошло дальше. Доминик объяснил мне, что Шанталь исчезла в одночасье, но неужели это всё? Она ушла сама или её выгнал Натан? И если Доминик действительно любил её, почему не остановил и позволил уйти?

Что-то ускользало от меня; то, что я одновременно хотела и боялась узнать, но что — я поняла именно в этот момент — пришло время узнать. Натан не был похож на Доминика; он не стал бы мне лгать.

«Остановись на этом», — сказал мне внутренний голос.

Я не прислушалась к нему и прыгнула в пустоту.

— Именно так всё и произошло, да, Натан? Ты поймал Шанталь на измене, всё кончилось, и вы разошлись…

«Скажи мне, что нет ничего больше. Скажи мне, что всё не так, как я думаю».

Натан поставил бутылку, а затем осторожно прикоснулся ко мне рукой.

— Я всегда говорил, что тебе лучше держаться от меня подальше, помнишь? — я кивнула. Его грудь вздымалась. Он на мгновение задержал дыхание, заставив меня встревожиться. — Думаю, наконец-то пришло время объяснить, почему.


Граве


— Это не то, что ты думаешь, — из её уст вылетела самая банальная фраза.

Всё было именно так, как казалось: Шанталь и Доминик лежали обнажённые на кровати, он возвышался над ней, и у обоих в глазах горел огонь страсти. То, что Доминик крепко сжимал ей горло, не имело значения. В воздухе пахло сексом; видимо, именно их стоны привлекли внимание Натана и привели его к ним.

Шанталь попыталась оттолкнуть любовника и встать на ноги, но он не позволил ей этого сделать. У Доминика, как всегда, были другие планы. Всегда так.

— Ты ещё долго собираешься смотреть на нас, Нат? — спровоцировал брат.

Шанталь замерла от ужаса. Она снова попыталась освободиться от хватки Доминика, но тщетно. Даже если он не был так хорошо сложен, как её муж, мужчина всё равно был намного сильнее.

— Отпусти меня! Отпусти немедленно! — закричала она в панике.

Но Доминик напротив крепче прижал Шанталь к себе.

— Ещё нет. Я хочу, чтобы он хорошенько нас рассмотрел.

— Доминик, не надо…

Она пыталась предупредить, дать ему понять, что Натан не тот человек, с которым можно шутить. Но было уже слишком поздно. Она услышала приглушённый, пугающий звук. Внезапно она стала свободной. И Шанталь поняла, что худшее ещё впереди.

Загрузка...