Неблизкие

14. Лиза

— Ты как?

Мы куда — то отходим. Я не очень хорошо соображаю.

Растерянно верчу головой.

— Где Макс?

— Не знаю. Думал, с тобой.

— Он отошел с … — пытаюсь вспомнить имя, — Костей, вроде как.

— Ясно.

Удерживая меня за талию, Дан ведет меня в неизвестном направлении. Музыка становится чуть тише, но народ все еще живо болтает рядом.

На очередном шаге он внезапно крепко обхватывает моё запястье и настойчиво тянет в сторону. Его руки сползают с моей талии, а я только сейчас понимаю, что тянет меня вовсе не Дан. В три руки это сделать очень сложно. Меняю направление и утыкаюсь носом в мощную грудь.

Максим.

Знакомый аромат окутывает меня собой, одновременно с тем, как я тону в обжигающей ауре. Максим рывком впечатывает меня в себя, прижав за талию.

— Как это понимать, Дан? — рычит, исторгая тяжелые эмоции.

Его грудь вибрирует, мышцы напряглись.

— Ты адекватный, братишка?

— Чё происходит? Я вроде ясно выразился на счёт Лизы.

Я не понимаю почему он так злится. Опускаю руку, нащупывая его запястье. Вена буквально разрывает кожу сумасшедшим пульсом.

— Максим… — зову, но он будто не слышит.

— У Иры спросишь чё происходит, — отвечает Дан, — И раз уж ясно дал понять, то не оставляй Лизу одну. У твоей крейзи фанатки на неё свои планы.

Раздаются удаляющиеся тяжелые шаги, а Макс в этот момент берет меня за руку.

— О чём он, Лиз?

Его пристальный взгляд проникает под самую повязку.

— Она подменила мне мохито, и я выпила алкогольный. Я не знаю, как она узнала, что мне его нельзя, но как я поняла, она была об этом осведомлена. Потому что все это время сидела рядом со мной, а я даже не знала.

— Пиздец, с-с-с-сука, — моего лица касаются его горячие ладони, а от того, как пальцы проводят по скулам, я вся превращаюсь в чувствительный комок нервов. — Насколько это опасно?

Теряю нить его вопроса, утопая в ощущениях, которые с каждым его прикосновением становятся только сильнее.

— Да на самом деле не сильно — то и опасно, — шепчу пересохшими губами, — Не думаю, что от нескольких глотков коктейля что — то может случиться.

Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Я ведь не чистой водки в себя залила, или еще чего — то высокоградусного. Хотя врач советовал отказаться от алкоголя вообще. Для меня это не казалось сложным, так как я в принципе не пью.

Но я тогда и думать не думала, что кто-то ради развлечения способен на подобную пакость.

Прикусив губу, очень стараюсь не думать о плохом. Я сделала всего пару глотков, а алкоголя в напитках такого типа, на сколько мне известно, очень мало. Надеюсь, на частных вечеринках не делают исключение и экономят на спиртном также, как и в клубах.

Выдохнув, Макс отпускает моё лицо и берет за руку. Начинает куда — то вести.

— Мне больше непонятно для чего она это сделала, — произношу, пытаясь понять причину.

Неужели из — за того, что я сорвала ей свидание с Максимом позавчера? Я ведь не нарочно это сделала. Наоборот, дала понять, что они не одни, чтобы потом не вышло недоразумений.

Я бы на её месте была благодарна.

— Есть такие люди — ублюди. Вот Ира яркий их пример, — напряженно говорит он.

— Но почему? Из-за нашей первой встречи?

— Больше она к тебе не подойдёт, обещаю, — съезжает с темы Максим, — Здесь порожек.

Я не сразу успевать уловить смену темы и о каком порожке идет речь, поэтому спотыкаюсь. Макс удерживает меня, а я только сейчас понимаю, что рядом больше не шумят. Голоса и музыка остались позади.

Судя по звуку, мы идем по деревянному полу.

— Где мы?

— В беседке, — отвечает Макс, останавливаясь передо мной. — Лиз, если почувствуешь себя как — то не так, скажи.

— Всё нормально, правда.

Верчу головой по сторонам, улавливая звуки. Где — то в кустах поют сверчки, пахнет деревом, легкий ветер гуляет по коже и приятно остужает. Вот такая обстановка мне гораздо больше по душе.

Можно расслабиться.

С облегчением выдыхаю, наполняя легкие вечерним воздухом.

— Потанцуем? — предлагает Максим, и не дожидаясь согласия, обнимает меня за талию.

Уверенное прикосновение запускает чувственную волну по телу. Я в растерянности застываю, но Максим, как и всегда не даёт мне возможности отгородиться. Берет мои запястья и кладет себе на плечи. Меня прижимает крепче. Дрожь, что возникает как будто из самых недр, захватывает каждую клетку и горячим комом собирается в легких.

Вскинув голову, ощущаю теплое дыхание Максима на своем виске, и теряюсь еще сильнее.

Он снова непозволительно близко, разбивает любые личные границы, а я… позволяю это делать. И не потому, что не в состоянии обходиться без него. Сейчас мне ничего не мешает отойти, но я этого почему — то не делаю.

— Без музыки? — проговариваю тихо.

Та, что приглушенно звучит на фоне, совсем не подходит для медленного танца.

— Секунду.

Оторвав одну руку, он достает из кармана телефон и через пару секунд в беседке раздается перебор струн гитары.

— С музыкой, — отложив его, снова тянет меня к себе.

Я так давно не танцевала с парнем, что сейчас это, казалось бы, банальное действие, кажется чем — то настолько интимным, что я с ним едва справляюсь. Хотя, наверное, танцы с Сережей и ребятами из моей закрытой школы и назвать танцами нельзя. Не в том плане, что мы вот также не топтались на месте, а в том, как это ощущалось.

Когда они брали меня за талию, я не испытывала таких же щекочущих ощущений, как сейчас, и мне не казалось, что внутри меня разгорается огонь. Сильный такой и жутко опасный.

— Кайф, да? — хрипит Максим, как будто ему также сложно говорить, как и мне.

Его ладонь нежно гладит мою спину, я максимально прижата к его сильному телу. Забыв, как дышать, перебираю пальцами ткань его футболки на плечах и прикусываю губу.

Если бы мои глаза были открыты, я бы точно их зажмурила, потому что ощущений так много, что были бы они химическим растворителем, меня бы уже стерло в крошку.

— Да… — шепотом отвечаю.

И даже не вру.

Может ли такое быть, что в мохито была действительно большая доза алкоголя? Кажется, это он ударил мне в голову, и я впервые в жизни ощутила настоящее опьянение. Ноги стали ватными, рецепторы взбесились и жадно впитывают в себя близость с Максимом. Тактильные, обонятельные. Пропускают его под кожу и вызывают сильнейшую тахикардию.

— Ты мой кайф, ты знаешь… — напевает мне на ухо Макс, от чего кожа взрывается мурашками.

Волоски на затылке приподнимаются, пульс колотится в ушах.

Вздрогнув, приподнимаю голову.

Горячее дыхание прямо около моих губ выбивает весь воздух из легких. Рвано тяну его обратно, а в следующий момент чувствую, как Максим прижимается своими губами к моим. Мягко, осторожно. А я вместо того, чтобы отстраниться, приоткрываю свои и также, как и он, пробую его на вкус. Острый, будоражащий. Его губы упругие, терпко — сладкие с горьковатым привкусом никотина, но он, к удивлению, меня не отталкивает, а совсем наоборот.

Плавит меня на атомы.

Грудь спирает от ярких ощущений, кончики пальцев начинают печь.

Максим подается вперед, усиливая напор, и вот уже его язык скользит по моему. Уверенно, но не напористо. Ладонь на спине сминает платье, и он издает хриплый стон. Яркая вспышка пронзает тело, голова идет кругом. Мои губы трутся о его, наши языки сплетаются. Не замечаю, как скольжу ладонями по его крепкой шее, и с каждой секундой внутри меня нарастает такое сильное желание, что совладать с ним становится сложнее и сложнее. Оно захватывает, как ураган, кружит и почти физически поднимает над землей.

Или это Макс меня приподнимает? Почти ничего не соображаю.

Осознание того, что мы творим, наваливается резко, когда песня заканчивается и пространство разрывает уже не романтической мелодией, а битами другой, бодрой песни.

Резко отстраняюсь и трогаю свои припухшие губы.

Пульс отдается эхом в затылке, сердце кажется вот — вот и выскочит из груди.

— Зачем ты это сделал? — спрашиваю тихо.

— Потому что мы оба этого хотели, — Максим отвечает спустя пару секунд, напряженно и сдержанно.

— Откуда ты знаешь, чего я хотела?

— Ты ответила.

Я ответила… и отвечала бы дальше, если бы не закончилась песня.

Отступаю на шаг назад, будто это как — то спасет меня от того, что уже произошло.

Мысли каруселью крутятся в голове, пораженные тем, как я допустила такое.

Боже.

Если мама узнает, она меня в мясорубке перекрутит, а Максима… возненавидит еще сильнее.

— Это неправильно. Нам нельзя этого больше делать, — категорично выдавливаю из себя.

Максим хмыкает.

— Если нам обоим понравилось, то можно. Мне понравилось. А тебе?

И мне…

— Это неважно. Мы родственники. Близкие, — выставляю вперед руку и упираюсь ею ему в грудь.

Максим стоит на расстоянии шага. Снова сильно напряжен. Мышцы каменные, а от него самого исходит жар и такая электрика, что кончики моих пальцев начинает щипать.

Отдергиваю руку.

— Да где мы близкие? — отвечает со смешком, — Я даже не знаю о тебе почти ничего.

— Вот… это еще одна причина. Мы ничего друг о друге не знаем. А уже целуемся.

— Давай нас за это повесим.

Мама и повесит…

От мысли, что она может узнать мне становится не по себе.

— Я не хочу портить между нами отношения, Макс, пожалуйста. Давай… общаться как и общались, ладно?

Макс молчит, и я слышу, как отходит, чтобы закурить. Музыка, что все это время играла фоном, затихает. Он её выключил.

Раздаются шаги и повисает тишина.

Не понимая куда себя деть, так и продолжаю стоять на месте. От прохладного ветра становится холодно, и я обхватываю себя руками.

Вокруг снова сверчки, шум голосов издалека, и больше ничего…

— Макс? — зову тихо, опасаясь, что он ушел. Оглядываюсь на автомате. Тишина. — Максим?