Неблизкие

34. Лиза

Мои пальцы легко летают по клавишам рояля. В груди такое ощущение, словно внутри меня светит яркое солнце и пробивается сквозь поры на коже. А все присутствующие это видят.

Сколько здесь студентов? Точно несколько сотен. А также преподавателей и руководства академии.

Я не волнуюсь, потому что отточила мелодию до идеала. Я играла её с закрытыми глазами, когда зрителем был один лишь Макс. И сейчас, вспоминая те минуты, на губы невольно наползает улыбка.

Он и сегодня здесь. Я чувствую его взгляд кожей. Он греет меня, поддерживает, вызывает ощущение необыкновенности. Даже на расстоянии я каждой клеточкой ощущаю его присутствие. И играю для него, понравившуюся ему Пассакалью.

Когда спустя пару минут, я заканчиваю, он дерзко и громко свистит, заставляя некоторых оборачиваться в поисках нарушителя порядка, а преподавателей недовольно хмуриться. Ведь это академия искусств, здесь только аплодируют, свист считается моветоном. Но ему, конечно же, все — равно.

Улыбнувшись, приседаю в легком реверансе и спускаюсь вниз. Макс подставляет для меня руку, а едва я вкладываю свои пальцы в его ладонь, крепко сжимает их.

— Я прибалдел, — шепчет, пока провожает меня к моему месту.

Вручает цветы.

— Спасибо.

Под пристальным вниманием студентов смущенно улыбаюсь. Его же, в отличии от меня, не волнует, что на нас все смотрят. Кажется, для него вообще не существует слова «неловкость». Он всегда делает что считает нужным. Вот и сейчас, усадив меня к моей группе, без стеснения чмокает в щеку и кивает на выход.

— Я погнал. Вечером заберу тебя.

— Хорошо, — шепчу, краснея от всеобщего интереса и посылаю ему поцелуй одними губами.

Сумасшедший. У него самого сегодня пары. Первый день обучения как никак, но этот факт не остановил его, чтобы приехать на моё выступление длительностью в три минуты.

Счастливо опускаю нос в цветы, прячась от любопытных взглядов.

Надо же, я раньше считала, что люблю все разновидности цветов, а теперь поняла, что особенную симпатию испытываю только к гипсофилам. Максим сделал их для меня особенными.

— Какой он у тебя сладкий синнабончик, — шепчет мне сзади в затылок Камилла.

Тихо смеюсь над таким сравнением, но не согласиться не могу. Макс и правда сладкий. Он всегда с легкостью может подсластить любую горечь в моей жизни.

Вместо ответа, утвердительно киваю, потому что не хочу мешать выступлению еще одной девушки, вышедшей на сцену.

Первый день пролетает очень легко и быстро. Как таковых занятий у нас не было. Мы знакомились с преподавателями, обсуждали программу предметов.

Весь день мне приходится носить букет с собой, потому что общежитие находится в десяти минутах ходьбы от здания академии, а просить вазу вот так у преподавателей я не решаюсь.

Поэтому, когда добираюсь до своей комнаты первым делом набираю воды в вазу, купленную не так давно Максом, и ставлю в неё цветочки. Благо гипсофилы могут долго держаться без неё и не теряют своей формы.

Камилла возвращается чуть позже. Уставшая, падает на кровать и прикрывает локтем лицо.

— Только первый день, а я уже хочу опять лето, — картинно хнычет.

Моя соседка оказалась довольно приятной и милой девушкой. Камилла учится на втором курсе, поэтому с охотой рассказала мне к кому из преподавателей какой нужен подход. Провела экскурсию по университету и познакомила со своими друзьями.

— До него осталось всего лишь девять месяцев, — с улыбкой опускаюсь на свою кровать.

— Не трави душу. У тебя какие планы на вечер? С синнабончиком своим или свободна? — поворачивает в мою сторону голову, отодвигая локоть.

— С Максом и его друзьями. А что?

— Думала тебя на пати взять к своим, а тебя уже застолбили.

Развожу руками. Что есть, то есть.

Ближе к вечеру начинаю собираться.

До сих пор привыкаю к тому, что мне больше не нужно нащупывать руками одежду, отыскивать аксессуары, передвигаться на ощупь. Здесь, в общежитии без возможности видеть было бы намного сложнее. В коридорах все носятся, как угорелые, по ступеням вниз слетают, иногда не глядя перед собой. О том, что творится на кухне и в душе я вообще молчу.

Макс настаивает на том, чтобы я перебралась обратно к нему, но как я сделаю это незаметно от вездесущей Веры Степановны? Под её зорким глазом здесь находятся все студенты. И не дай Бог опоздать хотя бы на минуту, после десяти вечера она никого не пускает, еще и докладывает родителям.

Дементоры в сравнении с ней, милейшие существа.

Облачившись в джинсовые шорты до середины бедра и майку, с тоской кошусь на Камиллу. Она красится у зеркала, аккуратно выводя стрелки.

Мне тоже хочется.

Я так давно не пользовалась косметикой, что, наверное, уже разучилась. Хотя мне идёт. Подчеркнуть бы сейчас глаза тенями и подводкой, выделить слегка губы.

Максу бы понравилось.

Вздохнув, забираю сумку, прощаюсь с Камилой и спускаюсь вниз.

Макса замечаю, едва выхожу на улицу. Он стоит, присев бедрами на капот, и курит сигарету.

У меня под ложечкой сладко тянет при виде него.

Не знаю, как ему удалось сделать так, чтобы я верила ему вот так, безоговорочно. И хоть, все же на несколько секунд усомнилась тогда, когда увидела Иру в его спальне, но так и не смогла уйти.

Уже перед выходом меня что — то остановило. Потому что не мог Макс так поступить. Просто не мог. После его заботы и нежности ко мне, после нашей близости так просто отодвинуть нас на второй план…

А когда я услышала его удивленную реакцию на появление Иры, испытала… нет, даже не облегчение, а нечто гораздо более глубокое. Я словно утвердилась в своей вере в него. В своих и его чувствах.

Как там Макс сказал в день нашего знакомства? Что он может быть очень захватывающим солнышком? Так вот теперь я в этом убедилась. Эмоционально я с ним взлетаю очень высоко, и дух захватывает, и страшно, но останавливаться нет никакого желания.

— Привет, — подхожу к нему, и Макс тут же отрывает взгляд от мобильного.

Откинув сигарету, чувственно улыбается. Жадно осматривает меня с ног до головы.

— Привет, стесняшка. Какие у тебя шортики, — подтягивает меня к себе за шлёвки, ладонями сжимает ягодицы, — м-м-м.

Вспыхиваю и шлёпаю его по рукам.

— Макс!

Судорожно оборачиваюсь, опасаясь, что нас мог кто-то увидеть, но на крыльце пусто.

— Ты забыл, что бдительная Вера Степановна не спит?

Его ладони переползают на спину.

— Вообще никогда?

— Мне кажется, да. Она как вампир.

Хрипло рассмеявшись, впечатывается в мои губы своими.

— Значит нужно ей найти подходящий кол.

Прыснув от смеха, быстро ныряю в машину.

Нужно попросить его парковаться где — то подальше. Не хватало еще, чтобы она нас увидела и доложила маме.

Когда мы приезжаем в ночной клуб, компания Максима уже находится там. Заняв пару сдвинутых столиков, ребята оживленно болтают и смеются.

Дана я узнаю на расстоянии. Еще когда мы только протискиваемся к ним через танцпол. И хоть я никогда не видела друга Макса, я уже подсознательно понимаю, что впечатляющий русоволосый парень, руки и плечи которого покрыты татушками именно он.

У него уверенный и борзый взгляд, развязная улыбка, волосы в легком беспорядке. Выглядит впечатляюще. Если бы я не знала, что он друг Макса, то подумала бы, что брат. Есть в них общая чертовщинка и схожесть.

— Приве-е-ет, — заметив нас, он встаёт.

Сначала жмёт руку Максу, а потом широко улыбается мне и разводит руки в стороны для объятия.

— Ну привет, Лиз. Познакомимся еще раз.

Улыбнувшись, киваю.

— А ты ничего, Данчик, — называю его в манере, присущей девушкам в их компании.

Дан смеётся.

— Это ты меня еще не со всех ракурсов видела.

— Дан, — рявкает за моей спиной Макс, — если не хочешь, чтобы я подпортил тебе один из ракурсов, сядь.

— Ну давай, — кидает с вызовом Дан, — посмотрим кто кого.

Макс шутливо толкает его в плечо, а Дан перехватывает его руку и заламывает.

— Бля.

Я отскакиваю, а эти дураки в шутку дерутся, как делают, собственно, всегда. Когда Дан к нам заходил, я не раз была свидетелем их перепалок. Иногда они кидались друг в друга едой и подушками, иногда даже валились на пол, делая вид, что дерутся. Я сначала пугалась, а потом привыкла.

Поэтому сейчас молча ныряю за стол, кивая присутствующим. Кто — то поздравляет меня с тем, что я могу видеть, а Кирилл, как я догадываюсь спустя пару секунд, подталкивает мне коктейль.

— Он безалкогольный, — перекрикивает музыку, — заказали для тебя.

— Спасибо.

Макс с Даном тоже садятся. Максим тут же оплетает мою талию руками. Отобрав мой бокал, втягивает его содержимое в рот, а потом одобрительно кивает.

— Вкусный. Пей.

— Народ, вы кстати слышали новости? — оперевшись на локти, тянется к нам еще один парень.

По — моему, его зовут Стас. Плохо могу различить по голосу. Еще и сквозь музыку.

— Какие?

— У Бакеева предки изъяли тачку, всю наличку вместе с картами и под домашний арест посадили.

Машинально напрягаюсь.

Сначала мне кажется, что я ослышалась.

— У Серого? — уточняет кто-то за столом.

— Ага. Прикиньте. Егор сегодня в универе рассказал. Они там в ахуе все.

Поверить не могу в услышанное. Мы ведь только виделись пару дней назад. Всё у него было в порядке. С чего его всегда лояльным родителям наказывать его?