Неблизкие

17. Макс

— А если мы все же договоримся? — достаю из кармана портмоне. — Можно кого-то подвинуть завтра, кого-нибудь, у кого не слишком тяжелый случай?

Девушка смотрит на меня, как на того, кто несет несусветную чушь.

— Послушайте, молодой человек, мне жаль, что вы не успели. Но я правда ничем не могу помочь в записи именно к профессору Привиденцеву. Единственное, что могу, это предложить вам другого врача. Тоже очень хорошего. У него десятилетний опыт работы.

Оборачиваюсь на сникшую Лизу.

— Другой врач не подойдет?

— Нет, — нервно отрезает она.

— Нам не подходит, — оборачиваюсь снова к администратору.

— Тогда, увы, — разводит руками.

Бесит! С улыбкой этой своей нихуя не виноватой. Ну и собственно, ей — то что? Это же не она не видит.

Развернувшись, шагаю к Лизе. Сидит вся, сгорбилась. Расстроенная.

Выдохнув, присаживаюсь перед ней на корточки.

— Давай я поищу какого-нибудь хорошего врача?

— Не надо. Я позвоню своему. И маме, — на последних словах ее лицо страдальчески искажается.

Даже знаю почему. Её неадекватная мать устроит ей выволочку, и обольет ушатом помоев, а потом приедет и заберет, решив, что Лиза самостоятельно жить не в состоянии.

А вот этого мне не хочется. Ни того, чтобы она уехала, ни ушата. И даже видеть её вот такой, как сейчас мне не доставляет удовольствия.

— Поехали, я придумаю что-то, — тяну ее вверх за руку, но она отбирает её и демонстративно раскладывает свою трость.

Выстукивая ею по полу, направляется к выходу.

— Не надо ничего. Ты уже всё сделал, что мог.

Выходит на улицу, а я оборачиваюсь к администратору.

— Девушка, завтра вы работаете?

— Нет. Я с завтрашнего дня в отпуске. А что? — уточняет уже без официоза и смотря на меня так, словно ждёт какого — то особого предложения проведения её отпуска.

— Ничего. Хорошо отдохнуть. — выхожу следом за Лизой на улицу и догоняю её, — Лиз, это мой косяк, и я его исправлю.

— Как? — останавливается, чтобы рывком обернуться. Уверен, была бы возможность, зарядила бы мне по фейсу. — Узнаешь кто записан на завтра и привезешь меня под чужой фамилией?

— Зачем под чужой? Под своей.

Разочарованно качает головой.

— Не обещай того, чего не можешь выполнить. Никогда! И в шутку это оборачивать тоже не нужно. Это для тебя всего лишь пропуск консультации. А мне нужно было сменить лекарства. Узнать, как продвигается заживление. Для меня это важно, понимаешь?! Для меня — это ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ.

Швыряет в меня моей же фразой, разворачивается и уходит.

А я чувствую себя щенком, которого заслуженно натыкали мордой в лужу. И да, если бы я мог вернуть время назад, я бы постарался не отрубиться ночью, а дописать код. Но меня буквально вырубило. Я начал косячить от усталости, в глазах плыло. Подумал посплю пару часов и успею доделать. А утром, как на зло начали вылезать баги.

И да, наверное, нужно было вызвать ей такси, чтобы спокойно доработать, но я хотел сам. Это показалось мне важным, отвезти её. Поэтому всё и пошло по одному месту.

Но зато… сейчас у меня на счету штука баксов. За срочность всегда хорошо платят.

Да и исправить свой косяк, я в принципе, тоже в состоянии.

Чем я и занимаюсь, когда мы приезжаем домой.

— Матери не звони пока. Я постараюсь тебя записать на завтра, — говорю ей перед тем, как она прячется в своей комнате, конечно же не поверив мне.

Лиза всю дорогу молчала, а звонки Лидии скидывала.

Надо быстрее с этим разруливать, пока её мамаша не села на первый самолет и не прилетела сюда.

Найдя электронный адрес клиники, клепаю письмо, от имени только что придуманного клиента, с говорящим названием «Жалоба» и обязательно капслоком. Внутри прикрепляю ссылку на якобы фото, загруженные на фотохостинг, снимки с камеры, где к клиенту применяют грубую силу. Фотографии эти я банально скачал с интернета. Но мне и не нужно, чтобы мне поверили. Мне нужно, чтобы перешли по ссылке.

Отправив письмо, жду. Надеюсь, администраторша мыслями еще не совсем улетела в отпуск и работу свою выполняет исправно.

И таки, да. Уже через пять минут письмо она открывает, и умничка такая, переходит по ссылке, регистрируется, так как просмотреть снимки без регистрации, не является возможным, а я перехватываю ее пароль.

Сомневаюсь, чтобы она его сильно меняла, или вообще меняла, заходя с айпи клиники. И да, как показывает результат спустя несколько минут, она сменила только две цифры.

Собственно, как и все. Пользователи часто используют один и тот же пароль на всех сайтах. Максимум два. А потом удивляются, как их так легко взламывают?! А просто надо не лениться и везде создавать разные. И уж тем более не использовать пароль клиники для регистрации на другом сайте.

Но сейчас эта её оплошность мне только на руку. Пришлось бы повозиться гораздо дольше, если бы она использовала свой, и взламывать систему уже другими путями.

Итак, осталось дело за малым. Захожу в систему, нахожу таблицу записей на завтра. Пока выискиваю кого бы можно было подвинуть, звонит мой мобильный.

Мельком бросаю взгляд на экран. Закатываю глаза.

И хотелось бы проигнорировать эту надоедливую барышню, но тогда она снова начнет заёбывать Лизу.

Оторвавшись на секунду, отвечаю на звонок.

— Да, Лидия?

— Максим, — с ходу отравляется желчью моё ухо, — где Лиза?

— Я не знаю, спит, наверное, — зажав ухом гаджет, возвращаюсь к таблице.

— Что значит, спит? Как прошла консультация?

— Никак. Мы на неё не попали. — И уже слыша, как она набирает воздух в легкие, чтобы утопить меня в еще большем количестве желчи, перебиваю, — Форс — мажор у врача. Запись перенесли на завтра.

Набранный воздух со свистом покидает ее легкие.

— Понятно. А почему она легла спать? Вчера после вашей прогулки плохо себя чувствовала?

— Нормально она себя чувствовала. Может, не выспалась.

— Ну ясно. Лизе противопоказано такое времяпровождение, Максим, — желчь таки льется дальше, — И ты должен был об этом подумать. Она не одна из твоих вертихвосток. С ней не нужно обращаться, как с другими, ты меня понял?

Стиснув зубы, направляю свое внимание на более важное сейчас задание. Нахожу клиентку, у которой в заметках указан подбор новых очков и проверка состояния после операции, и перекидываю её на час позже вместе с другим. Делаю так, словно они записаны на одно и то же время. Пусть считают, что это ошибка системы. А если это не клиент не явился на консультацию, а ошибка самой клиники, то отказать в приёме они не рискнут. Репутация думаю, для них играет не последнюю роль. Вот пусть и разруливают.

Лизу же записываю так, чтобы эти разборки она не застала, а пациенту отправляю письмо, в котором извиняюсь от лица клиники за неудобства, и прошу приехать позже.

— Максим, — требовательно режет Лидия.

— Я слышу. И вы ошибаетесь, если считаете, что с Лизой я обращаюсь как с другими. А вот о том, как обращаетесь с ней вы — следует задуматься. Тюремщикам и то повезло больше.

— Да как ты…?

— Она ваша дочь. И ей нужна поддержка, а не постоянное напоминание о том, что и так не приносит ей радости.

— Не дорос еще раздавать советы. Чтобы я больше не видела, что вы где — то гуляете по вечерам, или ты подвергаешь её опасности, это ясно?

— Не увидите.

Сбросив вызов, откладываю телефон и завершаю запись. Подчищаю за собой, выходя из систему.

Готово.

Довольный результатом, отправляюсь к Лизе.

Пару раз стукнув, вхожу в комнату. Она сидит на кровати в наушниках. Голову откинула на спинку, длинные пальцы нервно отбивают ритм на бедрах.

Переживает.

Подхожу и сажусь на край кровати. Несколько секунд позволяю себе её порассматривать, пока она не начала рассказывать какой я безответственный и снова обиженно дуть губы.

Губы…

Залипаю на них, как ненормальный. Они у неё большие, мягкие, сочные такие, пиздец. Я думал меня унесет вчера, когда она ответила на поцелуй. Оттолкнула потом, правда, но это уже всё мелочи. Если ответила, значит её торкает не меньше моего. Я это почувствовал, когда она сама ко мне прижалась. Губами мои ловила, а языком несмело гладила мой. Чувственная такая девочка, рехнуться можно.

Я будто вообще впервые целовался по — настоящему. Так это было непривычно по ощущениям. Без развязных стонов, которые обычно издают девчонки, давая понять, что уже готовы на всё, без торопливости.

Наоборот, хотел смаковать её ещё и ещё. Пробовать, изучать.

И вот сейчас смотрю на неё и хочется повторить. Раскрыть рот языком, чтобы тихонько, смущенно застонала, а потом медленно стащить вниз по простыне, распластать под собой, снять ненужные тряпки и сладенько так затрахать.

Зажмуриваюсь, потому что от всех этих картинок мой меньший мгновенно оживает и требует к себе внимания.

Лежи смирно уже. Нас пока близко не подпускают. Не заслужили.

Но это пока.

— Лиз, — осторожно, чтобы не напугать, трогаю её пальцы.

Лиза вздрагивает и снимает наушники.

— Всё готово. Завтра на пятнадцать едем в клинику. Твой профессор жаждет с тобой встречи.

Оторвав спину от подушки, с неверием морщит лоб.

— Это невозможно.

— Я не обещаю невозможных вещей, стесняшка. Если сказал, что запишу на завтра, значит запишу.

Еще раз тоскливо взглянув на её губы, встаю и направляюсь к выходу.

— Но как? — летит ошарашенно мне в спину.

— Это так важно?

Отрицательно мотает головой.

— Ну вот. Завтра выйдем раньше на всякий случай. И матери перезвони, а то она там кипишует.