Неизвестные Истории Рамаяны

ГЛАВА 7. ЮНОСТЬ ХАНУМАНА.

Изначально Хануман – сын Ваю, бога ветра. Он также является экспансией Господа Шивы. Все полубоги помогали Господу Рамачандре в сражении, и Господь Шива решил: «Я тоже должен Ему помочь». Задолго до того, как Господь Рама низошел на землю, у Господа Шивы была лила.

Однажды Шива и Парвати играли на Кайласе и увидели обезьяну. Глядя на эту обезьяну, они также приняли форму обезьян и стали играть друг с другом. В это время они зачали ребенка.

Сразу же после этого Парвати приняла свою прежнюю форму и сказала:

- Я не стану рожать обезьяну.

- Но мы зачали ребенка, - ответил Шива, - а значит, Ты должна его родить.

- Нет, нет. Когда Мы зачинали его, Ты был обезьяной, а значит и сын станет обезьяной. Сын-слон у Меня уже есть. Этого достаточно. Я не могу этого допустить.

- Хорошо, Я все устрою.

Шива призвал к Себе Ваю, и Ваю явился. Однажды Шива уже зачал ребенка, и Агни взял зародыш, но сказал, что больше никогда в жизни не станет этого делать. Итак, Ваю явился, и Шива сказал:

- Ваю, ты еще ничего для Меня не сделал. Поэтому, пожалуйста, возьми этот зародыш и позаботься о нем.

- Но Ты горячее всех живущих. – Ответил Ваю. – И я стану очень горячим, нося с собой Твой зародыш, хотя я должен охлаждать. Ветер станет горячим.

- Придумай что-нибудь. – Ответил Шива.

Так Ваю носил с собой этот зародыш и не знал, что ему делать, пока не увидел сапта-риши, которые куда-то направлялись. Он предстал перед ними и спросил:

- Это зародыш Господа Шивы. Его нужно сохранить до тех пор, пока Всевышний Господь не воплотится как Рамачандра. Это случится еще не скоро, но его нужно сберечь. Пожалуйста, придумайте что-нибудь. Сапта-риши согласились помочь. Они отправились к реке Мандакини, взяли металлическую пластину в форме древесного листа, и положили зародыш в него. Так он хранился там, а Ваю должен был навещать его и присматривать за ним, чтобы с ним ничего не случилось.

В это время у Брихаспати, духовного учителя девов, в доме была служанка, которая должна была приносить цветы для поклонения шалаграму. Однажды, пойдя за цветами, она увидела брачные игры гандхарвов, и очень привлеклась ими. Вместо того, чтобы собирать цветы, она вернулась в ашрам, где Брихаспати сидел на оленьей шкуре. Внезапно девушка бросилась на него и стала осыпать его поцелуями. Брихаспати не ожидал этого, потому что он проводил пуджу, и поэтому он сказал: «Что это? Ты ведешь себя как обезьяна. Так стань же обезьяной!» После того, как она превратилась в обезьяну, она заплакала:

- Мне очень жаль! Невежество затмило мой разум, и я оскорбила тебя. Теперь ты превратил меня в обезьяну. Когда же я снова приму прежнюю форму?

- Зачем я тебя так проклял? – задумался Брихаспати. – Я ведь даже не гневался.

Он некоторое время был в раздумье, а затем сказал:

- Да! Я знаю. У меня есть для тебя задание. Отправься в Кишкиндху и выйти замуж за великого воина, царя обезьян.

Когда служанка получила тело обезьяны, ее стали звать Анджана. Она спустилась на землю и встретила Кетари. Анджана появилась на верхушке дерева как раз в тот момент, когда он запрыгнул на дерево, чтобы нарвать фруктов. Затем они стали беседовать и вскоре поженились.

Они долгое время жили вместе, но у них не было детей. Кетари совершал аскезы, чтобы удовлетворить Индру и получить сына. Он хотел очень могущественного сына, и поэтому занимался медитацией. Пока он медитировал, пришел Ваю и тем или иным образом вложил зародыш в тело Анджаны в своей невидимой форме. Анджана почувствовала, что кто-то ее держит, и спросила:

- Кто ты? Ты должен показать себя мне, иначе я тебя прокляну.

Ваю появился перед ней и сказал:

- Проклятие стать обезьяной спадет с тебя, как только ты родишь сильную личность, и я даю тебе эту личность. Поэтому закрой глаза и прими этот зародыш. Потом роди ребенка и можешь возвращаться на райские планеты. Разве ты этого не хочешь?

Тогда Анджана вспомнила свою прошлую жизнь. Она приняла этот зародыш, но чем он был? Он был вначале зачат Шивой, потом отдан Ваю. Ваю долго носил его и отдал ей, так что он – сын Ваю и амша (экспансия) Шивы. Затем родился Анджанея. Как только он родился, он вырос и стал выглядеть как шестнадцатилетний мальчик. Таково могущество Шивы. Анджана немедленно поднялась и собралась отправиться на райские планеты, но Анджанея схватил ее за одежду и сказал: «Минуточку, куда ты собираешься? Ты родила меня и теперь уходишь? Что же я буду есть?» Она оглянулась по сторонам. Был закат, поэтому она сказала: «Любой фрукт, красный и спелый как эта планета, годится в пищу». Она ушла, а он остался и был очень голоден. Он поразмыслил и сказал: «Почему красный и спелый как Солнце? Почему бы не съесть само Солнце?»

Он подпрыгнул к солнцу и сразу оказался на колеснице господа Сурьядевы. Сын Анджаны вытянул руки, взял планету Солнце целиком и отправил к себе в рот. В этот момент он увидел, что к нему приближается Раху. «Я собираюсь съесть Солнце» - сказал Раху. Он всегда так говорит, но съедает его только на половину. Тогда Анджанея сказал: «Собираешься, да? Я уже съел его, а теперь съем и тебя». Затем он съел и Раху.

Индра сидел на троне и обсуждал политику, когда внезапно стало темно. Агни тоже был там, но видел все благодаря собственному свету. Индра спросил:

- Что случилось? Почему нет света?

- Кто-то забрал Солнце. – Отвечал Агни.

- Что? Как это забрал Солнце?

- Зачем тебе об этом гадать? Просто используй свою шабда-виддхи.

Шабда-виддхи означает, что вы можете выстрелить в цель по звуку. Поэтому Индра метнул свою ваджру. Когда он сделал это, он уже сидел на слоне Айравате и приближался к сыну Анджаны. Тот посмотрел по сторонам и увидел, что вокруг темно, а потом увидел, что приближается белый слон. «О, его я тоже съем!» - подумал он и прыгнул на Айравату. Во время прыжка в него врезалась ваджра и ударила его по зубам. Анджанея быстро поймал ее.

Индра обернулся, увидел, что он держит ваджру и подумал: «Наверное это аватара Вишну. Нужно с ним поосторожнее. Из живых существ только Индра может держать эту молнию, так что видимо это какое-то воплощение с хвостом». Индра отступил. Теперь у сына Анджаны было Солнце, Раху и оружие ваджра, и он вернулся в Кишкиндху, чтобы съесть и ее.

Он сел, глядя на ваджру и стал раздумывать: «Жевать мне ее целиком или откусывать по кусочку?» В это время все отправились к Господу Брахме и стали расспрашивать его в чем дело.

Брахма сказал: «Не волнуйтесь. Это потенция Господа Шивы, и эта личность – великий преданный Господа Рамы». За время жизни Брахмы происходит множество Рамаян. Поэтому он каждый раз знает в чем дело, хотя лилы несколько отличаются в каждой кальпе.

Он сказал: «Это Хануман. Мы все должны попросить его и коснуться его стоп. Если вы сделаете это, получите назад Солнце. Иначе Солнца не видать». Тридцать кроров полубогов явилось к Хануману. Все они пришли со сложенными ладонями: «Пожалуйста, Анджанея, открой свой рот».

Он был расстроен, потому что ваджра Индры ударила его по зубам. «Вы сломали мне челюсть.

Если я сейчас открою рот, то и вторую сломаете». Тогда Брахма сказал: «Мой дорогой мальчик. Я дам тебе все, что захочешь. Если захочешь, можешь жить столько же, сколько и я». Анджанея не был доволен. Затем Агни вышел вперед и сказал: «Огонь не обожжет тебя». Он все еще был недоволен, поэтому вперед вышел Индра и сказал: «Ты уже держишь мою ваджру, так что какое благословение я смогу тебе дать? Могу сказать тебе вот что: ты будешь знаменитым, таким же знаменитым, как и я». Опять недоволен. Затем вышел Ваю. Он сказал: «Будешь таким же быстрым, как и я». Он немного улыбнулся. Один за другим полубоги выходили и давали свои благословения, но даже после того, как все его благословили, сын Анджаны все равно не был доволен.

Тогда Брахма сказал: «Не волнуйтесь. Я использую свои мистические силы». Он прочел ум мальчика. Тот думал: «Почему в этом мире нет фруктов?» Брихаспати узнал об этом желании, вышел вперед и сказал: «Анджанея, я дам тебе все фрукты этого мира. Я также дам тебе знание Аюрведы, благодаря которому ты будешь знать все плоды, растения и деревья. Ты будешь знать, как их использовать и их лечебный эффект. Таково мое благословение тебе».

Тогда Дханвантари сказал: «Я буду тебе помогать. Если ты дашь кому-то лекарство, то он оживет».

Анджанея открыл рот, где был бог Солнца, и все полубоги были очень довольны. Брахма дал ему имя Хануман. Хануман означает «тот, у кого повреждены зубы». Его также называют Ваджранга, что означает то же самое. Одно из значений слова ваджра - это «зубы», а анга означает «не хватает части». Еще одно из его имен – Марута, «сын бога ветра». Он известен как Анджанея, сын Анджаны. И наконец, он известен как Махавира или «великий царь». У Ханумана много разных имен.

Затем Брахма дал ему алмазное ожерелье со словами: «Это наивысшее благословение, которое ты можешь получить. Ты будешь вечным слугой Вечного Господина, и только Он сможет увидеть это ожерелье. Так ты узнаешь Его, а Он узнает тебя». Поэтому когда Рамачандра спросил: «Что ты за попрошайка? У тебя на шее удивительное ожерелье!», Хануман сразу понял, что это тот самый Господь, которому он должен поклоняться, и предался Ему. После этого они отправились к Сугриве. Когда Хануман был маленьким, он также совершил множество других подвигов.

За игрой с проглоченным Солнцем последовали другие удивительные игры. Он брал слонов и тигров и играл с ними. Однажды он поймал очень мудрого слона. Хануман держал слона за хобот, а тигра за хвост, и крутил ими в воздухе. Они издавали забавные звуки, и это его веселило. Затем он увидел ашрам. Мудрец, который жил в этом ашраме, ни разу в жизни не разгневался. Он был известен тем, что контролировал свои чувства, и Хануман подумал: «Сейчас мы это проверим». Он связал тигра со слоном и поставил их перед входом в ашрам этого мудреца. Это было ранним утром во время брахма-мухурты. Риши медленно открыл дверь и взял свою лоту, чтобы омыться. Потом он выглянул наружу и увидел тигра, и быстро захлопнул дверь. До этого момента у него был запор, но когда он увидел тигра, то сразу почувствовал зов природы.

Ему нужно было выйти, но как, ведь за дверью был тигр? Он снова приоткрыл дверь и теперь увидел еще и слона, и снова ее захлопнул. Ему нужно было справить нужду, но он не мог сделать это внутри ашрама. Ему оставалось вылезти через окно, под которым росло дерево. Подняв глаза, риши увидел, что на дереве сидит Хануман. «О, так это ты проказничаешь? Иди сюда!» Хануман подумал: «Он начинает сердиться. Нужно идти», так что ему пришлось послушаться. Он спустился с дерева, стал маленьким и вошел в окно. Риши наложил на Ханумана проклятие, которое ограничило его силу.

- Почему ты наложил на меня такое проклятие? – Спросил Хануман.

- Это для твоего же блага. – Ответил риши. – Теперь твоя сила будет под контролем, чтобы ты использовал ее в служении Господу. Когда нужно будет послужить, Господь придумает, как напомнить тебе о ней.

- Я больше никогда не буду связывать вместе тигра и слона. – сказал Хануман. – И я уж точно больше не буду ставить их перед твоим ашрамом. Если и поставлю, то где-нибудь еще.

После этого он вернулся во дворец и не играл целую неделю. Кетари стал спрашивать: «Хануман, почему на тебя уже целую неделю никто не жалуется? Ты стал хорошим мальчиком?» Хануман ответил, что больше не хочет никого беспокоить. В этот момент они услышали очень приятный звук, и Кетари воскликнул:

- Что это? Это идет Нарада муни!

- Кто он?

- Великая душа! Его не нужно представлять. Просто иди к нему, и ты сам осознаешь величие этого человека.

Нарада проходил мимо их дворца, направляясь в гости к какому-то риши, и Хануман просто подпрыгнул к нему и поклонился:

- Нарада муни, я слышал, что ты великая личность, поэтому ты должен благословить меня. Тебе нельзя уходить, не благословив меня.

- Какого благословения ты хочешь? – Сказал Нарада.

- Полубоги уже дали мне столько благословений, что я не могу придумать еще одно. Пожалуйста, придумай благословение сам и дай его мне.

Нарада подумал: «Какого же благословения еще нет у Ханумана?» и решил: «Ты будешь великим музыкантом». Затем он собрался уходить, но Хануман остановил его:

- Минуточку. Откуда я знаю, что я великий музыкант? Мой отец сказал мне, что ты величайший музыкант. Благослови меня стать еще более великим, чем ты.

- Хорошо. Я сяду неподалеку и буду слушать, как ты поешь.

- Мне начинать?

- Да. – сказал Нарада, положил свою вину на камень, сел рядом и приготовился слушать.

Хануман выбрал мелодию, которая способна расплавить камень. Камень стал жидким, и вина упала в эту лужу. Он пел и пел, а инструмент Нарады лежал в расплавленном камне. Нарада сидел и слушал, закрыв глаза. Затем он сказал:

- Хорошо, Хануман. Ты самый лучший музыкант. Можешь перестать петь.

- Открой глаза и скажи, перестать мне или нет.

Нарада открыл глаза и оглянулся, но не заметил, что случилось с его инструментом. Поэтому он сказал:

- Хорошо. Можешь перестать.

Хануман перестал петь, жидкий камень затвердел и вина застряла в нем. Нарада собрался уходить и взялся за вину, но она не поддавалась.

- Что ты сделал, Хануман?

- Я просто спел песню. Ты сказал мне спеть и наделил меня этой способностью, а теперь жалуешься. Я хорошо себя вел целую неделю.

- Это значит, что неделю назад ты сделал что-то очень плохое, только и всего.

Тогда Хануман рассказал ему, как он проглотил Солнце и так далее, и Нарада был очень доволен его рассказом.

- Теперь, спой ту мелодию, которую ты пел, чтобы я смог вытащить свою вину.

- Ну, я не знаю…

- Пожалуйста.

- Нет, не буду.

Хануман вскочил и убежал во дворец. Нарада вошел туда вслед за ним и стал звать: «Хануман, выходи и вытащи мою вину! Мне нужно идти!» В этот момент вышел Кетари и, увидев Нараду, коснулся его стоп.

- Что делает мой сын? Он доставил тебе беспокойства?

- Нет, никаких беспокойств. Просто моя вина застряла в камне.

- Только не это. Он опять взялся за свои проказы. Хануман, достань вину Нарады муни из камня!

Тогда Хануман сказал:

- Я просто хотел, чтобы Нарада коснулся своими стопами всех комнат этого дворца. Теперь он прошел по всем залам, и я верну вину. Пыль с его лотосных стоп так редка. Поэтому не лучше ли, если она будет лежать по всему царству, а не в одном месте?

Нарада ответил:

- Ты уже благословлен, ведь ты – вечный слуга Господа Рамы.

Хануман еще раз спел для Нарады, который быстро вытащил свою вину и ушел. Так у Ханумана было столько замечательных игр. После этого он сказал Кетари:

- Я хочу получить образование. У меня уже есть столько благословений, но я хочу обладать видьей. Я очень сильно стремлюсь к видье.

- Но кто сможет дать тебе видью? У тебя столько благословений, но ты совершенно неконтролируем. Я не могу найти для тебя гуру. Ты очень силен и большой проказник. – Сказал Кетари.

- Это значит, что ты не выполняешь своих обязанностей отца. Ты не даешь мне образования.

- Я должен дать тебе обучение, - ответил Кетари, - но ты должен сделать одну вещь. Отправляйся к Сурье, богу Солнца. Он обладает высшим могуществом. Ты притеснял его в свое время, но мне никто другой не приходит на ум.

Хануман отправился к богу Солнца, который, увидев его, задумался: «Хануман снова здесь.

Интересно, зачем он пришел? Он уже вырос и, видимо, перестал проказничать». Хануман приблизился к нему и поклонился. Бог Солнца спросил:

- Зачем ты здесь на этот раз? Кого ты собираешься проглотить?

Хануман возразил:

- Нет, нет. Все это из-за невежества. Я все еще пребываю в невежестве, и хотел бы получить знание. Ты – великий пандит, поэтому пожалуйста, учи меня. Я пришел, чтобы вступить в твою гурукулу.

Тогда бог Солнца взглянул вниз. Перед его колесницей была большая платформа для сидения. На ней было шесть миллионов риши, которые постоянно повторяли Риг-веду, Атхарва-веду, Сама-веду и Яджур-веду для бога Солнца. Он посмотрел, нет ли там свободного места, но все было забито, и он ответил:

- Извини, не могу тебя принять.

- Если нет сиденья, то я буду учиться у тебя стоя. – Сказал Хануман.

- Но мне нужно продолжать двигаться. Если ты будешь стоять передо мной, то я не смогу двигаться, и не будет времен года. Будет беда.

- Тогда я буду обучаться в движении.

- Хорошо. Но тебе придется двигаться спиной вперед, лицом ко мне. Ты будешь слушать меня, и что бы я ни сказал, ты должен запомнить. Я не стану повторять одно и то же дважды.

Так Хануман стал идти спиной вперед перед Богом Солнца. Он так хорошо контролировал свои чувства, что мог двигаться по орбите Солнца. За шестьдесят орбит он изучил все – Риг, Яджур, Атхарву и Сама-веду. Все, что говорил бог Солнца, он немедленно запоминал. В конце он сказал своему учителю:

- Я готов. Все, что ты сказал, я понял и запомнил.

- Очень хорошо. Теперь ты должен дать мне дакшину. – Ответил тот.

- Чего же ты хочешь? Хочешь корону Индры? Я в миг добуду тебе ее.

- Нет, ничего такого мне не нужно. У меня есть друг-обезьяна. Я хочу, чтобы ты защищал его и стал его советником. Вот и все. Это единственная гуру-дакшина, которая мне нужна.

- О, - воскликнул Хануман, - это честь для меня. Я буду всегда защищать его жизнь как свою собственную.

Тогда бог Солнца сказал ему, что это была за обезьяна. Это был Сугрива, его сын. Как Сугрива стал сыном бога Солнца – это тоже удивительная история. Жила одна дама по имени Нараяни. Ее мужа звали Угра-тапас. Это слово означает «ужасные аскезы», но он никогда не совершал аскез.

Вместо этого он все время предавался чувственному удовлетворению. Поэтому он так сильно заболел, что его парализовало, и его приходилось носить в корзине. Нараяни носила его в разные места, чтобы он мог предаваться удовлетворению чувств. Угра-тапас говорил Нараяни: «Сегодня ты должна отнести меня к такой-то и такой-то проститутке», и она несла его.

Однажды, когда они шли вот так, они повстречали мудреца, которого звали Бишманда риши. По недоразумению он был насажен царем на трезубец и очень страдал в таком положении. Этот мудрец был три-кала-гьяни, то есть он знал прошлое, настоящее и будущее. Когда он увидел Угра-тапаса и его жену, он все понял и так расстроился, что забыл о своей боли. Он окликнул его:

- Эй, Угра-тапас, что ты делаешь? Тебя зовут Угра-тапас, но какова твоя жизнь? Ты приказал собственной жене отнести тебя к проститутке. Что ты за человек? Ты должен немедленно умереть.

Когда солнце взойдет завтра, ты умрешь.

Нараяни услышала это и решила: «Мой муж умрет с восходом солнца? Тогда я прокляну солнце, и оно не взойдет». Солнце перестало двигаться. Колесничий бога Солнца, Аруна, готовился, запрягая лошадей, когда, оглянувшись, увидел, что Солнце замерло. «О, у меня отпуск? Такая возможность мне еще не представлялась. Пришло время развлечься». Он пошел и спросил у мудрецов, которые сидят на колеснице бога Солнца:

- Почему Солнце не движется?

- Это проклятие целомудренной женщины.

- Как долго оно продлится?

- Как минимум один день.

- Отлично. – Сказал Аруна. – За день я успею хорошо развлечься.

Он думал: «Как мне провести этот день? Такого никогда еще не случалось в творении и, видимо, больше не случится. У Солнца не бывает отпуска». Он взял книгу – что-то вроде путеводителя по райским планетам – и узнал, что в этот день у Индры будет пир в честь какой-то великой личности, и что там будет танцевать апсара Менака. «О, я должен пойти и увидеть это!» - Сказал он. Однако, туда были допущены только заранее приглашенные гости. Нужно было принести с собой приглашение и одеться особым образом. Приглашены были только близкие друзья Индры.

Поэтому Аруна решил тоже стать танцовщицей. Аруна стал Аруни. Она была очень красива и излучала сильное сияние, ведь Аруна всегда сидит рядом с Солнцем. Он подошел ко дворцу Индры. Привратник обратился к нему:

- Кто ты такая?

- Я визажист Менаки. Она забыла нарисовать у себя на лице одну линию, и я пришла, чтобы сделать это. У меня одной есть необходимая для этого квалификация.

- Хорошо, проходи.

Аруни вошла. Менака танцевала, а Аруни смешалась с остальными. Когда Индра оглядывал толпу, он внезапно заметил Аруни. «Она красивее Менаки», - сказал он. Индра немедленно отменил вечеринку и стал отправлять всех по домам. Аруни тоже собиралась уйти, но он схватил ее и спросил:

- Минуточку! Кто ты?

- Я визажист Менаки. Оставь меня в покое! Я ухожу!

- Нет, ты останешься.

- Останусь где?

- Со мной, - сказал Индра.

- Я не останусь с тобой. Я кое-что знаю о твоем прошлом.

- Нет, нет. Я посажу тебя рядом с Индрани.

- Даже если ты посадишь меня на лучшее место, чем Индрани, я все равно ухожу, потому что я мужчина.

- Не играй со мной в эти игры! Я знаю, что ты женщина!

- Нет! Я не женщина! Я мужчина. Я просто принял эту форму.

- Даже если так, - сказал Индра, - ты все равно самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел.

- Если ты зачнешь ребенка, то кто будет растить его? Я колесничий бога Солнца.

- Кто бы ты ни была, и что бы этого не вышло, я хочу насладиться тобой.

Аруни согласилась, они зачали ребенка, и сразу же родился полубог. Затем Аруни побежала обратно, потому что уже было поздно, и Солнце постепенно возвращалось в движение. В последний момент Аруна запрыгнул на колесницу и взял в руки вожжи. Бог Солнца сказал:

- Тютелька в тютельку. Где ты был?

- Нигде, - ответил Аруна.

- Скажи мне!

- Был на планете Индры.

- Что он сделал с тобой?

- Зачал ребенка.

- Как зачал?

- Уже поздно, - сказал Аруна, - и у нас всего несколько секунд.

- Несколько секунд – это не страшно. Нужна всего одна секунда. Дай мне взглянуть на эту прекрасную форму.

- Нет, нет. От этого будет только еще больше проблем.

- Нет, я должен ее видеть. Ты мой слуга.

«Хорошо», - сказал Аруна и снова превратился в Аруни. Сразу же после этого был зачат еще один ребенок. Такова жизнь полубогов. Очень немногие из них сосредоточены на Вишну. Большинство из них думают о Вишну только тогда, когда появляются демоны, а когда демоны уходят, они возвращаются к чувственному удовлетворению. В Вишну-пуране говорится, что тот, кто услышит эту историю, потеряет желание отправиться на райские планеты.

Итак, теперь было два плачущих младенца. Обычно на райских планетах рождение происходит не так, и поэтому чувственное наслаждение полубогов было нарушено. Все они отправились к Брахме, который в свою очередь обратился к Индре:

- Ты стал причиной этой проблемы, тебе ее и решать.

- Мне нельзя держать младенцев на райских планетах. – Сказал Индра. – Нам нужно их кому-то отдать.

Затем он вспомнил о царе Варанасы, Рикшарадже, у которого не было детей. Он совершал аскезы, чтобы умилостивить Индру и получить в награду сына. Благословение от полубогов – это как правило что-то, что им не нужно на райских планетах, и поэтому они это отдают. Рикшараджа стоял на одной ноге, стремясь получить сына, когда перед ним появился Индра:

- Почему ты стоишь на одной ноге? Вот тебе два младенца. Забирай их.

Так у царя появилось два сына – Бали и Сугрива. Сугрива был сыном бога Солнца, а Бали – Индры.

Бог Солнца попросил Ханумана всегда защищать Сугриву в качестве гуру-дакшины. Бали был помазан на царство после Рикшараджи, Сугрива стал его министром, а Хануман – советником Сугривы.

ИСТОРИЯ НАВАДВИПА-МАНДАЛА-ПАРИКРАМЫ И ГАУДИЯ-МАТХА.

Этот фестиваль, посвящённый Гаура-пурниме, был введён в нашем движении в 1975 году, однако он проводится уже около 200 лет. Преданные приезжают в Маяпур, Навадвипа-дхаму, чтобы участвовать в парикрамах. Бхактисиддханта Сарасвати тхакур, духовный учитель Шрилы Прабхупады, наш духовный дед, устраивал первоклассные парикрамы. Божеств в то время везли на слоне. Слонов было два: на одном стояли божества, а на втором сидел он сам, что вызвало возмущение госвами Навадвипы. Они наняли гундов (бенгальских головорезов), чтобы те забросали процессию камнями, потому что были против пышных парикрам с машинами и слонами. «Что он делает?», - говорили они, - «Он, должен быть ваираги». Обычно, если в Индии услышат, что вы повторяете Харе Кришна махамантру, то о вас скажут, что вы ваираги, что означает «отречённый человек». Харе-Кришна-махамантра ассоциируется именно с таким отречённым образом жизни, который предполагает, что человек носит только каупину, ест руками, у него нет утвари для приготовления пищи, а спит он под деревом.

Итак, в Бенгалии тех, кто повторяет мантру Харе Кришна, называют ваираги, подразумевая при этом «нищие». Такой человек приходит с караталами под дверь вашего дома и начинает петь, но как только вы вынесете ему риса, он уйдёт. Пение настолько ужасно, что ему ни разу не удаётся допеть мантру до конца: люди сразу же выносят еду, чтобы он уходил побыстрее. Это не имеет ничего общего ни с музыкой, ни с преданностью. Так что вайшнав в Бенгалии – это ещё один синоним попрошайки. Я слышал, как один человек говорил так: «У него было три сына. Один умер от малярии, второй ушёл в армию, а третий стал вайшнавом» (тут он сделал грустное лицо). То есть, третий сын стал совершенно бесполезен, ведь он – ваираги, у него нет никакого творческого потенциала. Он просто попрошайничает и с этого живёт, используя для этого святое имя, харинаму. Такое представление бытует, по крайней мере, в Бенгалии: харинама-ваирагью стали понимать совершенно неправильно.

Поэтому, когда Бхактисиддханта Сарасвати тхакур прибыл во Вриндаван со своей процессией, он ехал со своей дандой на заднем сиденье «Шевроле», а за рулём автомобиля был шофер в униформе. Раман-рети, где сейчас есть храм ИСККОН, был известен благодаря местным бабаджи.

Бхогал-ашрам в то время только строился, а в округе жило множество бабаджи. Все эти бабаджи столпились, чтобы рассмотреть машину, в которой приехал Бхактисиддханта Сарасвати, затем водитель вышел и открыл дверь, откуда вышел свамиджи с посохом. Они сказали: «Что ты делаешь? У тебя тилак гаудия-вайшнава и ты триданди-санньяси, а по твоему лицу мы видим, что ты – наиштика-брахмачари! Что же ты делаешь в этой машине, да ещё и с водителем?» Он ответил: «Я просто хочу научить вас отречению».

Затем он дал лекцию на тему юкта-ваирагьи - о том, как всё задействовать в служении Господу Кришне. Это наше понимание ваирагьи. Он был первым, кто построил мраморный дворец, чтобы в нём могли останавливаться санньяси, а также для того, чтобы поклоняться божествам. В таком умонастроении он проводил свою парикраму, и шёл он по этой дороге, которая сейчас известна как Бхактисиддханта Сарасвати Марг.

Когда случилось первое наводнение после постройки нашего храма здесь в Маяпуре, Ачьютананда свами писал Шриле Прабхупаде: «Нас спасает дорога Бхактисиддханты Сарасвати», на что Прабхупада ответил в следующем письме: «Нас всегда спасал только путь Бхактисиддханты». Кончено, в этом году улица не остановила наводнение: вода здесь поднялась на восемнадцать футов. Но несмотря на все убытки, потоп дал нам новые возможности для проповеди, потому что в нашем храме укрылось около тысячи местных жителей. Их три раза в день кормили дорогим рисом говинда бхог, который едят только на свадьбах. Обычно же они едят простой рис. Там были сабджи и другие вкусные блюда, и всё, что они видели – это преданные с чётками: «Харе Кришна Харе Кришна». Им некуда было бежать: не могли же они прыгнуть в Гангу. Сначала они затыкали уши, но потом постепенно привыкли к этому и тоже начали повторять мантру, тем более что если ходить с джапа-малой и повторять, получишь больше риса и сабджи.

Один старик даже говорил мне: «Всё, что у меня есть: дом, семья – это просто иллюзия.

Единственная истина – это храм Харе Кришна. Каждый раз, когда приходит потоп, храм Харе Кришна даёт нам прибежище. Поэтому ИСККОН – абсолютная истина. Всё остальное – майя».

Конечно в его философии была некоторая примесь брахмавады.

Мы остановились на том, что вайшнавы-фанатики критиковали парикрамы Бхактисиддханты Сарасвати за то, что они были слишком роскошными. Они прятались и бросали камни в процессию, но все-таки он успешно завершил парикраму. Маяпур- дхама известна благодаря этим парикрамам, а Бхактисиддханта Сарасвати сделал ее еще более известной благодаря его роскошным парикрамам со слонами, а ИСККОН сделал ее еще более известной благодаря тому, что люди с самым разным цветом кожи поют: «Джай Шачинандана ки-джай!», что было предсказано Шрилой Бхактивинодой тхакуром.

Когда мы отправляемся на парикраму, мы идем не для того, чтобы посмотреть на какие-то старые дома или древние баньяны. Мы должны слушать об играх преданных и Господа. У Вриндавана-парикрамы и Навадвипа- парикрамы есть два аспекта. Первый аспект религиозный - это паломничество. Второй аспект относится к духовной жизни. Это шраванам, слушание. На этом празднике столько возможностей для того, чтобы слушать кришна-катху от преданных со всего мира. Поэтому этот фестиваль следует использовать для того, чтобы всё время слушать и говорить, причём не о политике, а об играх Господа.

Эти игры подобны прохладному ветру. Мы изранены материалистической концепцией бытия в этом материальном мире, и мы страдаем. Пытаясь улучшить своё положение при помощи мирского образования и усилиями интеллекта, мы попросту бередим эту рану. Затем на рану дует прохладный ветерок, и мы чувствуем облегчение. Этот ветерок – рассказы о лилах Господа. Так что для любого, чье сердце измучено материалистическим восприятием жизни, это единственное лекарство. Это поэтическое сравнение не принадлежит мне. Я просто перевожу стих, который царь Кулашекхара произносит в Мукунда-мале: «О неразумные обусловленные души, чьё сердце совершенно изранено, почему бы вам не принять этот прохладный ветерок, слушая об играх господа Рамачандры». Затем он говорит «О, ум, пожалуйста, пей это лекарство». Это лекарство – Кришна-аушадхам. Кришна сам – лекарство. Кришна – тонизирующий напиток. Шрила Прабхупада говорит, что Кришна – тоник и лекарство одновременно. Два в одном. Он излечивает болезнь, а затем укрепляет ваше здоровье для того, чтобы вы могли вести духовную жизнь. В этом году у нас есть и то, и другое. Мы собираемся слушать об играх Господа Рамачандры, и мы поём «Харе Кришна» и «Нитай-гоур» по пути в Навадвипу.

На четырнадцать крос, начиная от Антара-двипы, простирается духовный мир. Я говорю это не потому, что я уроженец Маяпура, а потому, что так сказано в Навадвипа-дхама-махатмье Бхактивиноды Тхакура. Когда наступает частичное разрушение вселенной, все миры оказываются затопленными. Есть история о том, как Маркандея муни плавал в водах разрушения и увидел участок земли, который не был покрыт водой. Он удивился: «Вся вселенная от Сваргалоки до Паталалоки затоплена. Что же это за земля? И почему она сияет?» Когда он подплыл поближе, он смог разглядеть деревья и сидящих на них птиц. Эти птицы пели: «Гоур! Гоур! Гоур!». Пока он размышлял над этим и несколько раз сам повторил это имя, он заметил, что в его глазах выступили слёзы.

Это имя – страшная интоксикация. Какой самый новый, самый страшный наркотик? Крэк? Имя Гоур хуже, чем крэк, потому что если вы начнёте его повторять, то уже не сможете остановиться. И вы будете бегать повсюду и спрашивать прохожих: «Почему я повторяю Гоур, Гоур, Гоур, зачем это Гоур, Гоур, Гоур, без конца Гоур, Гоур, Гоур?» Это имя – сочетание двух бидж (слогов): «гау» и «ра». Если поискать, то даже в аюрведе есть это имя. Они используют его, не зная, что это имя Гауранги Махапрабху. При приготовлении определённых аюрведических лекарств врач должен повторять имя «Гоур» три, четыре лакха раз. Я встретил одного такого врача, который смешивал ингредиенты и повторял, не зная, кто такой Гоур. Я показал ему картинку, и он очень обрадовался и поблагодарил меня: «Большое вам спасибо. А я всё время гадал, кто это такой», потому что о Нём нельзя узнать из Вед и Пуран. Он сокрыт, Его не так-то легко найти.

Итак, Маркандея, который был очень сведущ в ведической науке, недоумевал, почему при повторении этих звуков его волосы встали дыбом, а из глаз потекли слёзы. Он решил: «Кто бы это ни был, я увижу его», и он сел и стал повторять «Гоур». И по прошествии долгого времени он получил даршан Нитьянанды и Гауранги. Эти события, произошедшие на другом берегу Ганги, описываются в Навадвипа-махатмье.

Есть ещё похожая история, произошедшая с Господом Шивой. Он сидел и медитировал, повторяя имя Гауранги, и Парвати заметила, что Он дрожит. Это озадачило Её: Господь Шива привык к вечному холоду горы Кайлас и никогда никого не боится. В то же время она услышала, что он шепчет незнакомое ей имя. «Что это за Гоур?», – подумала Она и пошла к Нанди, чтобы расспросить его об этом. Но Нанди отвечал: «Кто такой Гоур я не знаю. Знаю только гур». Гур – это коричневая сладость, которую очень любят быки и коровы, а Нанди ведь бык. Поэтому когда Господь Шива вышел из медитации и открыл глаза, Парвати подняла руку в знак того, что у Неё есть вопрос.

- Что означает эта дрожь в теле и что за имя Ты повторяешь? - спросила Она.

- Что ты сказала?

- Гоур!

- О, Гоур, - закричал Он и потерял сознание.

Тогда Она села рядом и стала терпеливо ждать, и когда Господь пришёл в себя, Она попросила Его справиться с экстатическими ощущениями и рассказать Ей то, что Она хотела знать. Он ответил, что Она не сможет понять, кто это такой, пока не найдёт землю, которая называется Навадвипой.

Навадвипа – это место, где все подвижные и неподвижные объекты преисполнены экстатической любви к Кришне.

- Что такое экстатическая любовь к Кришне, - спросила Она.

- Дело в том, что ты не сможешь этого понять, пока не получишь милость Гауранги. В этом-то и проблема.

- Но это же порочный круг. Пожалуйста, отправься туда со мной и покажи Мне это место.

Тогда они отправились в Навадвипу вместе, но Господь Шива не стал касаться земли:

- Если Я ступлю на эту землю, то потеряю сознание на целую югу, так что лучше уж дальше Тебе идти одной.

Тогда Она села на землю и стала петь имя Гауранги. По прошествии некоторого времени Она увидела перед собой прекрасные стопы. «Что это», - подумала Она, - «Я знаю эти стопы! Это Кришна, вот кто! Почему же никто Мне не сказал этого раньше!». Это был Кришна, и в то же время не Кришна. С Ним был Нитай. Тогда Парвати поклонилась Им, и красная кункума упала с Ее головы на землю и окрасила её в красный цвет. С тех пор это место называется Шьяманта-двипа.

Шьяманта означает пробор.

Мы должны понимать, что все эти замечательные истории совсем не являются вымыслом. На самом деле эти события происходят постоянно, и по сей день. Есть одна очень интересная история, которая прекрасно иллюстрирует этот факт. Я хотел бы рассказать ее перед тем, как перейти к Рамаяне.

Бхактисиддханта Сарасвати тхакур принял обет постоянно повторять Харе Кришна махамантру. Он ушёл из дома после ухода Бхактивиноды Тхакура и пришёл сюда, в Антара-двипу с одной лотой в руке, в одной гамче. Глаза его были красными потому, что он никогда не спал. Днем и ночью он сидел и повторял мантру. И у Бхактивиноды Тхакура был один друг, который услышал от него, что его сын (Бхактисиддханта) возглавит миссию гаудия-вайшнавов. Этому человеку было очень интересно, как же сбудется предсказание: «После молитвы Господу Джаганнатхе пришёл махатма. Затем было предсказано, что он возглавит нашу миссию, но теперь никто не может его найти! Двенадцать разновидностей сахаджий и пашанди разрывают сампрадаю на части. Как же должно сбыться это предсказание?».

Итак, он пошёл на поиски Бхактисиддханты Сарасвати и узнал, что тот был здесь. Он стал расспрашивать местных жителей:

- Вы когда-нибудь видели молодого, хорошо сложенного, сильного, сияющего молодого человека, который всегда повторяет имена «Кришна» и «Гоур»?

- Мы знаем одного такого человека, но он сумасшедший.

- Что это значит?

- Во-первых, он для всех своих нужд пользуется одной и той же лотой: готовит, есть, омывается из нее. У нас никто из госвами так не делает. Кроме того, он может плыть на спине вниз по течению Ганги многие мили и смотреть в небо, как труп. Потом он может быстро выбежать из воды, обнять дерево и заплакать. Что ты думаешь, разве это не сумасшедший?

- Это именно тот, кого я ищу! Пожалуйста, покажите мне, где его найти.

- Сегодня он здесь, а завтра – там. Но вот место, где он принимает омовение.

Он сел на землю в том месте и стал ждать Бхактисиддханту Сарасвати. На утро третьего дня он увидел человека, бегущего к Ганге с криком «Гоур! Гоур!» и с поднятыми руками. Человек прыгнул в Гангу. Друг Бхактивиноды был грихастхой, и поэтому не решился поплыть за ним: течение здесь слишком сильное. Бхактисиддханта поплыл вниз по течению, бормоча какие-то слова. По телу его струился пот, хотя он и был в воде Ганги. Наконец, по прошествии какого-то времени грихастха еще раз увидел его пробегающим мимо. На этот раз он поймал его и спросил:

- Помнишь меня? Я приходил в дом твоего отца.

- Харе Кришна!

- Ты должен организовать миссию гаудия-вайшнавов. Пока ты тут плаваешь и бегаешь с лотой взад-вперед, сахаджии разрушают нашу сампрадаю.

- Организовать что?

- Миссию, проповедь!

- Проповедь? Кому проповедовать? Разве ты не видишь, как Панча-таттва поёт здесь свой киртан? Что же я смогу сделать своей проповедью? Буду просто повторять мантру!

- Ну все, этот человек сумасшедший. Панча-таттву видит…

Тогда этот грихастха принял омовение лицом на восток. В ведической традиции человек омывается лицом на восток, если оставляет надежду на что-то. Он оставил надежду на то, что миссия гаудия-вайшнавов будет организована под началом Сарасвати тхакура. Потом он вернулся домой.

Затем однажды утром он услышал, как в дверь его дома позвонили. Он спустился по лестнице, открыл дверь и впервые в жизни он увидел триданди-санньяси в Калькутте. Выбритая до блеска голова, дхоти, данда. Санньяси сказал:

- Мистер Рай, я пришёл.

Человек поклонился и спросил:

- Я так рад видеть вайшнава-санньяси! Повсюду ходят эти санньяси Рамакришны с одной дандой, и я так оскверняюсь от одного их вида, что мне каждый раз приходится принимать омовение! Мне приходится мыться по тридцать раз в день! Они не проповедуют, просто открывают школы и больницы. Скажи мне, кто ты?

- Вы не помните меня? Я сын Кедранатха Датты. Меня зовут Бхактисиддханта Сарасвати.

- О, когда же ты успел принять санньясу?

- Мы уже опаздываем. Нам нужно организовать миссию гаудия-вайшнавов. Я хочу зарегистрировать общество сегодня в четыре часа. Беритесь за работу.

И прежде, чем этот грихастха поднялся по лестнице, Бхактисиддханта Сарасвати уже был наверху.

Он попросил принести ему ручку и бумагу, после недолгого обсуждения они составили устав и к четырем часам дня зарегистрировали общество. Так Сарасвати тхакур начал своё великое движение.

Затем, был один человек, получивший у него посвящение и долгое время руководивший одним из храмов Гаудия-матха. После ухода своего учителя он разочаровался, видя, как последователи тхакура спорили друг с другом по любому поводу, даже из-за мебели. Поэтому он оставил движение и стал преподавать санскрит в Ориссе. Я встречался с ним, и он рассказал мне эту историю.

Прабхупада в то время был грихастхой и жил в Калькутте. Он сдал комнату на верхнем этаже своего дома для того, чтобы брахмачари и санньяси Гаудия-матха могли там учиться санскриту у этого человека. Когда Прабхупада приходил с работы, он садился на лестнице дома и заканчивал там читать свои круги. А этот человек (его звали Доял-говинда шастри) спускался по лестнице после урока, и они садились на ступеньках рядом и говорили о былом и о своём духовном учителе.

И вот однажды, объясняя своим ученикам санскритский стих, Доял-говинда шастри сказал, что согласно предсказанию Бхактивиноды тхакура это движение распространится по всей планете.

После урока он стал сам над этим размышлять: «Как это пророчество может сбыться, если уже сейчас они спорят, кому достанется мебель? Даже когда Бхактисиддханта был жив, они спорили».

Поэтому он спросил: «Абхай Чаран, как это может произойти?».

Прабхупада стоял ниже по ступенькам и повторял джапу. Он сказал: « Шастриджи, почему ты подвергаешь сомнению слова Бхактивиноды тхакура? Не волнуйся (он уже спускался по лестнице), один глупец, который предался Бхактисиддханте Сарасвати, воплотит это предсказание». И уже на прощание он ещё раз повернулся к шастри и добавил: «Это будешь не ты», просто чтобы развеять его сомнения.

И тогда шастри совсем запутался: «Не я? Я же учёный, а он простой семьянин! Абхай бабу думает только о деньгах! Даже если начинают обсуждать Бхагаватам, он сводит все к деньгам. Он, конечно, религиозен, но слишком материалистичен. Как же он это сделает?»

По прошествии многих лет Доял-говинда шастри, уже пожилой человек, шел по своим делам, когда вдруг увидел полного западного мужчину, великого Бхагават даса, который пересекал улицу. Бхагават никогда не обращает ни на кого внимания. Даже если Господь Вишну попытается его остановить, ничего не получится, потому что он знает, что Вишну не подпишется на пожизненное почетное членство в ИСККОН.

Шастри закричал: «Погоди, кто ты такой? Я вижу, у тебя шикха и кантхимала. Кто твой гуру и как ты стал гаудия-вайшнавом?». После долгих попыток, ему все же удалось остановить этого европейца. Бхагават сказал: «Прочитай вот этот журнал и дай мне свой адрес. До встречи».

Шастри открыл журнал «Бэк ту Годхед» и прочел на первой странице: «Йога — это не гимнастика». «Это же слова Бхактивиноды», - закричал он, - «Постой же!»

Шастри уже лихорадило. Бхагават показал ему фотографию Шрилы Прабхупады: «Вот мой гуру-махарадж, Бхактиведанта свами Прабхупада». «Абхай бабу?! Когда же он успел принять санньясу?!» Шастри не был в курсе последних событий. Затем он поклонился. Бхагават дас спросил в ответ: «А кто же твой духовный учитель?» «Бхактисиддханта Сарасвати», - ответил тот.

Тут уже Бхагават упал на землю в поклоне. Затем они обнялись и провели целый день вместе, и шастри много рассказал ему о молодости Прабхупады.

Итак, это движение – часть армии Господа Чайтаньи. Вы же не ждете, что на войне все выйдут с поля битвы с аккуратно выглаженной одеждой. Война означает убийство: отрубают руки и ноги, люди падают и так далее. Все эти вещи происходят, но мы никогда не должны прекращать слушать об играх Кришны. Последние слова Бхактисиддханты Сарасвати были: «Не теряйте веру.

Так много людей не повторяют святое имя. Может быть, вы один повторяете, но никогда не теряйте веру. Мы последователи Рупы-Рагхунатхи. По милости Рупы и Рагхунатхи госвами все будет хорошо. Мы просто должны продолжать».