Некромант

28. Клим.

Некромант оказался доволен их работой. Он выдал им кошель с деньгами и сказал: «Этой ночью можете отдыхать. Заслужили». А что за отдых без доброго вина и парочки сисястых кабацких девок? Недолго думая, Клим и Ульрэх направились в кабак, который располагался всего в нескольких кварталах от замка.

На удивление Клима, его товарищ оказался привередливым в плане женщин.

— Уж чего бы я никогда не подумал, так это то, что ты такой прихотливый, — сказал сатир. Пока Ульрэх выбирал себе спутницу на вечер из выстроившихся перед ним полуголых жриц любви, Клим сидел на коленях у обнаженной красавицы, по меркам сатира, конечно же, и, попивая вино, гладил её грудь.

— Я с самого рождения вынужден рисковать жизнью. Когда был в банде «Детей песка» и до того, а теперь мы шпионы некроманта. Мы выполнили первое задание и остались живы, так что я хочу отметить это самым лучшим вином и самыми лучшими бабами, — сказав это, Ульрэх хлопнул ближайшую к себе шлюху по голой попке.

В конце концов, определившись, Ульрэх уединился с двумя смугленькими брюнетками.

— Вот и славно, — расплываясь в довольной улыбке, сказал Клим. Допив вино, он провел языком по коричневому соску девицы и добавил: — Нам тоже пора в кроватку.

Проснулся Клим от того, что Ульрэх тряс его за плечо.

— Что за необходимость, так бесцеремонно меня будить, — проворчал сатир.

— Вставай, нужно срочно уносить ноги. По всей видимости, барлийцам удалось взять город.

— Что! — Клим молниеносно проснулся и принял сидячее положение. — С чего ты взял?

— Все шлюхи разбежались, в кабаке кроме нас никого нет, а под окнами несколько дюжин солдат в барлийской форме.

— Как такое возможно? — Пробормотал сатир, натягивая бриджи. — Почему Надали меня не разбудила? Я же был щедр и ласков с ней.

— Щедр? — усмехнулся Ульрэх. — что ей до этого, когда она спёрла все наши деньги.

— Как все? — искренне удивился сатир. Но кошелька действительно, нигде не было. — Вероломные шлюхи! — сердито выкрикнул Клим и топнул копытцем.

— Идиот, — шикнул на него Ульрэх. Он подбежал к окну. Украдкой выглянув в него, сказал — Они же почти прошли мимо. Теперь возвращаются. Быстрее, валим.

В заведении было непривычно тихо, как в склепе. Клим и Ульрэх как могли быстро спустились на первый этаж, но было поздно: в кабак ввалились несколько солдат в барлийских нагрудниках и шлемах. У некоторых из них в руках были заряженные арбалеты.

Сатир глазом моргнуть не успел, как Ульрэх затолкнул его в ближайший проход и захлопнул за собой дверь.

В тот же миг по ней замолотили арбалетные болты, а их наконечники стали «проклевываться» из дверных досок, словно молодые ростки пшеницы.

— Обложили, — стиснув зубы, прорычал Ульрэх.

— Делать, делать–то что будем! — выкрикнул Клим осматриваясь по сторонам.

Они оказались заперты в не большем помещении, без окон и с единственной дверью.

— Похоже, глупо было искать спасение здесь, — Ульрэх смачно выругался. — Где же твоя Луна?

— Ну, такими словами, ты вряд ли сможешь разбудить в Богине сочувствие.

— Это их задержит, — Ульрэх пододвинул к двери шкаф.

— Смотри, — Клим указал на крышку люка, на котором стоял до этого шкаф.

Это был лаз в подземелье, которое длинными коридорами раскинулось под столицей.

— Ты действительно везунчик, — довольно произнес Ульрэх, когда стало ясно, что их никто не преследует и можно уже перевести дух.

— Это не я, это незримая длань Богини Луны.

— Как так получилось, что мы проспали осаду? — произнес Клим. Они шли по тоннелю. Дорогу освещал факел, который нёс Ульрэх.

— Видимо вино и бабы сделали свое дело.

— Что же теперь нам делать?

— Для начала выбраться отсюда, потом выяснить, кто победил. Сдается мне, наш костлявый господин отхватил по первое число от барлийских колдунов.

— С чего ты взял? — В глубине души, Клим воспрял духом. Уж больно ему не хотелось быть в услужении у некроманта.

— Сам подумай: кабак в котором нас застали барлийцы, всего в нескольких кварталах от центральной площади. Не просто же так, вражеские солдаты разгуливают по центру города?

— Это верно.

Какое–то время они шли молча. И Клим стал представлять, как вернется домой, в Хор. Он с огромной радостью вернется к прежней жизни в которой не было риска для жизни, а только игра в «Жлоб», реки вина и бесчисленное множество сисек.

— А что ты будешь делать, если мы действительно теперь свободны? — спросил сатир, нарушая тишину.

— А кто тебе сказал, что мы свободны?

— Ты же сам говорил: некромант получил на орехи от барлийцев.

— Да, но я не говорил, что он мертв. Пока он жив, мы его слуги.

Клим расстроено вздохнул. Карты, вино и сиськи, вновь стали лишь мечтой.

Еще через пару часов, они поняли, что не знают куда идти. Более того, они заблудились. Возможность провести в подземелье не один день, а быть может, и остаток жизни становилась всё вероятнее.

— Все, привал, — раздраженно сказал Ульрэх. Он сел на песок и добавил: — надо отдохнуть. Что толку бродить по лабиринту, если мы даже не представляем куда идти.

Клим сел рядом и начал молиться Богине.

В конце концов, Богиня услышала мольбы сатира. Голодные, грязные и злые, они выбрались из подземного лабиринта, почти в двадцати километрах от Дара. Неподалеку от маленькой деревушки. Благодаря тому самому свитку, врученного им некромантом, в котором говорилось, что они слуги короны, местные жители радушно приняли скитальцев. Тогда–то, Клим с Ульрэхом и узнали, что провели в подземелье целых четыре дня.

Напарник сатира оказался прав: Барлийский орден победил некроманта. Буквально через пару дней, волшебники покинули столицу, а должность первого министра занял предшественник некроманта, Кордо.

— Богиня Луна услышала мои молитвы, — довольно произнес сатир. Попивая брагу, он развалился на лежаке из овечьих шкур.

— Да, — почесывая щетину, протянул Ульрэх, — я уже начинаю завидовать твоему везению.

— Это не проблема, держись рядом и мы с тобой горы свернем. Теперь, когда некромант мертв, мы можем делать что захотим.

— Верно. Ты уже придумал, чем займешься?

— Ага, я хочу вернуться домой, в Хор. У меня там свой игорный дом.

— Игорный дом? Что это такое?

— Заведение вроде кабака, но только в него приходят играть.

— А пить?

— Можно и пить и девок трахать. Главное: плати деньги.

— То есть, это просто кабак?

— Нет, — закатив глаза, Клим покрутил головой. — Кабак это кабак, а мой игорный дом это совсем другое. Я вложил в него свою душу.

— В смысле? — удивился Ульрэх.

— Ну, это значит, что я с особым вниманием подошел к внутренней отделке. Двери из лучших сортов древесины. Гобелены, ковры, посуда, все самое лучшее и самое красивое. А какие на меня работают девочки, — сатир причмокнул и снова закатил глаза. — Самые шикарные бабы со всего королевства.

— Если они такие же, как та Надали, что ограбила тебя то, я пас.

— А чем тебе Надали не понравилась? Если закрыть глаза на то, что она вероломная шлюха, в остальном она все делала просто замечательно.

— Она мужеподобная, — поморщился Ульрэх. — И у нее волосы на сосках и ногах.

— Шикарная женщина, — вновь причмокнул Клим. Видя реакцию напарника, он добавил: — Ладно, ладно, я как–никак хозяин заведения, так что будут тебе девочки каких пожелаешь.

— А вино, — сделав глоток браги, продолжал сатир, — бьюсь об заклад, ты никогда не пил такого замечательного вина, что подают в моём игорном доме.

— Если у тебя так все было замечательно в Хоре, какого лешего ты поперся в Дар?

Клим рассказал Ульрэху свою историю и главную причину, по которой отправился в столицу: нехватка острых ощущений.

— Теперь, после всего пережитого, я понимаю, как глупо поступил, покинув Хор, — закончил свой рассказ, сатир.

— Да, — протянул Ульрэх. — Променять по–королевски шикарную жизнь на ветер в поле. Ты настоящий авантюрист.

— Что есть то, есть, — Клим сделал большой глоток браги, смачно рыгнул и спросил: — ну, так что, поедешь со мной в Хор?

— Пить вино и трахать девок?

— Ага.

— Конечно, поеду.

— За Богиню Луну, — уже заплетающимся языком, сказал Клим.

— И твою удачу, — добавил Ульрэх.

— Точно.

Они чокнулись кубками и осушили их до дна.