Некромант против тьмы

Глава 10. Проще убить, чем прокормить

На то, чтобы не ждать, а избавиться от нечистых прямо сейчас, Прохора сподвиг его последний разговор с супругой.

– Кого ты отправил? Митьку? Убить некроманта? Ты что ж, Прохор, совсем обезумел! – удивлённо восклицала Прасковья. – Мальчонка ведь совсем безобиден! А ежели этот Митька твой его поранит?

– Тьху ты! Женщина! Типун тебе на язык! Убьёт его Митька! Как пить дать убьёт!

– А зачем же его убивать, Прохор? – Прасковья подошла к супругу и с надеждой заглянула ему в глаза. – Он ведь магией владеет. Это ж какую пользу он нам может принести.

– Какую такую пользу? Разнести тут всё? В нежить всех людёв превратить?

– Так он разве разносит? Разве превращает? – Супруга погладила Прохора по руке. – Ну сам подумай, Прошенька. Мы и сами в нём ошиблись. Стрелять вот начали… – Она всплеснула руками с досады: ведь та злополучная стрела – её рук дело. – А он даже не подумал нам мстить, Прошенька. Всё понял. Всё простил.

– Не простил он! – закричал Прохор, ударив кулаком по столу. – Затаился только! – И он строго пригрозил супруге пальцем. – Помяни моё слово, Прасковьюшка. Затаился он, нечистый! Чтобы в самый неподходящий момент вонзить нож в спину.

– И ты решил сделать это первым? И чем ты лучше него?

– Ой всё! Ничего ты не понимаешь, женщина! – воскликнул Прохор. – Тёмное коварство хуже предательству. Никогда не знаешь, когда от них ожидать подлости. Но твёрдо знаешь одно: только подлости от них и можно ожидать.

Прасковья на слова супруга промолчала. Когда он говорил так решительно и твёрдо, спорить с ним было бесполезно, а доказывать что-то – и вовсе глупо. Но Ксандра ей всё равно было жалко. Хороший мальчик, она это сердцем чуяла.

– Всё! Решено! – заявил Прохор, завершая разговор. Он поднялся на ноги и оправил рубаху. – Надо кончать с тёмными. Прямо сейчас!

После того, как Прохор описал, что потребуется, люди с воодушевлением взялись за дело. Очень многим присутствие тёмного мага в родной деревеньке было не по душе.

Когда они ворвались в дом, выделенный нечистым, упыриха совсем не сопротивлялась. Она могла лишь кричать от страха и трусливо просить о помощи. Прохор пригрозил нечисти снести голову с плеч, если не заткнётся, и упыриха смирно опустила голову. Хорошее заклинание, видать, некромант на неё накинул. Послушная стала, словно шёлковая.

Упыриху надёжно связали и выволокли за северную стену. Мужики уже натаскали сюда соломы из закромов, да нанесли старых разбитых досок. Оба кострища получились на славу: высокие, объёмистые и очень сухие. Такие заполыхают, глазом не успеешь моргнуть.

Похвалив всех за отличную работу, Прохор принялся высматривать некроманта. С того места, где он решил устроить обоим нечистым казнь, открывался отличный вид на лес и ведущую к нему дорогу.

Никого. Пусто.

И лесорубов не слышно.

– Смотрите! Там в небе! – раздался окрик слева. – Что это?

Прохор пригляделся и увидел поднимающуюся над лесом точку.

– Это птица! – предположил он.

– Это самолёт! – сказал кто-то из толпы.

«Кто такой «самолёт»?» – подумал Прохор, пытаясь рассмотреть непонятный предмет. И вдруг он понял.

– Да нет же! Это…

Его слова заглушил оглушающий звук взрыва, прогремевший над лесом. Взрыв был такой силы, что облако магического дыма в форме гигантского гриба поднялось до самых облаков. А ещё через несколько мгновений до деревни долетел резкий порыв ветра.

«Или сгинул некромант, или это месть тёмного за попытку Митьки его убить», – сообразил Прохор. Он повернулся к остальным и скомандовал:

– Готовьтесь! Сейчас или никогда!

Все разошлись по местам. Осталось дождаться и увидеть, кто вернётся в деревню первым. Если Митька, значит некромант убит, и, подпалив костёр с упырихой, они отпразднуют эту великую победу. Если некромант, значит нет больше Митьки, и им предстоит последняя смертельная схватка с тёмным магом.

Прохор и его люди замерли. На какое-то время затихло всё. Ни звука, ни движения.

И вот, когда Прохор уже приготовился к худшему, далёкое эхо донесло до его слуха мерный стук топора.

– Деревья рубят, – шепнул Прохор себе под нос. – Ну точно! Рубят!

Он неожиданно улыбнулся. Так, может, и Митька выжил, и некромант сгинул? Раз лесорубы за дело взялись.

– Снарядите телеги! – приказал он. – Лес рубят. Понадобится вывезти древесину.

Приказ был выполнен с завидной скоростью, и вскоре в сторону леса потянулся караван пустых телег. А им навстречу – первая телега, груженная лесом.

Ожидая, пока она приблизится, Прохор во все глаза глядел, пытаясь рассмотреть, кто выжил и вернулся.

– Хоть бы Митька, – шепнул он.

Но вот телега приблизилась настолько, что можно было пересчитать спицы в колёсах. А поверх брёвен в ней, вопреки всем надеждам, ехал некромант. Его самодовольная морда сияла, что начищенный бок самовара.

Прохор скривился и презрительно сплюнул на землю.

– Сгинул Митька. Жаль-то как. Хороший пацан был. – Он повернулся к ожидающим его людям и скомандовал: – Некромант едет! Готовьте второй столб и верёвки! – И хлопнув по рукояти меча, добавил: – А тёмного я беру на себя!

* * *

Место казни оборудовано по высшему разряду. Даже крестьяне с вилами стоят в три ряда вокруг кострища, словно почётный караул. Когда только успели?

– Прохор! Это ещё что такое? – спрашиваю я, когда телега равняется с бывшим главой деревни.

Прохор выглядит настроенным решительно. На нём военный доспех, а в руках меч. Точно так же он встречал меня на подходе к Малой Молотне.

Скольжу взглядом по толпе деревенских, выискивая стрелков и мечников. Но нет, ни тех, ни других не видно. Или их не видно, но на самом деле они здесь? Гадать не хочется, потому что не хочется прогадать.

Прохор указывает острием меча на Лейлу, трепыхающуюся в путах, и зычно провозглашает:

– Это казнь! Жестокая, но справедливая!

– Что она опять такое натворила? Отложи казнь. Давай решим всё полюбовно.

Бежать развязывать Лейлу я не спешу. Во-первых, около её кострища стоит пацан с зажжённым факелом. Мало ли, напугаю мальца, а он факел и выронит – прямо в солому. А мне потом придётся в пекло лезть, чтобы упыриху от столба отвязывать. А во-вторых, «это же Лейла» [ТМ]. Пока меня не было, она могла натворить столько гадостей, сколько мне и не снилось.

Я даже не исключаю мысли, что после того, как Прохор мне всё расскажет, я сам брошу факел в солому под девушкой.

Тёмных, порой, и правда, проще убить, чем прокормить. И общаясь с Лейлой я всё чаще прихожу к этой мысли.

– С тёмными переговоров не ведём! – твёрдо отвечает Прохор.

Ну, это я уже заметил: сначала стреляете, потом спрашиваете.

Я спрыгиваю с телеги, помогая себе магией так, чтобы пролететь по воздуху и приземлиться сразу около Прохора. В толпе раздаются охи-ахи. Чего я, собственно, и добивался. Пора жителям Молотни привыкать, что Прохору нашлась достойная замена.

– Давай поговорим, Прохор. Опусти меч. Что мы тебе сделали?

Восприняв мой вопрос серьёзно, Прохор начинает перечислять наши с Лейлой «грешки». И моих в его списке не меньше, чем у упырихи.

– Ворота порушил! Деревню без защиты оставил!..

– Так! Стоп! – перебиваю я Прохора и указываю себе за спину. – Для ворот новые брёвна я привёз. И тёмный лес, между прочим, излечил.

Частично, конечно, но про это Прохору знать незачем. Рано ещё.

– Митька где? – хмуро спрашивает Прохор и обвинительно тыкает в мою сторону мечом. – Всё? Нет больше Митьки?

– На погрузке телег твой Митька остался, – отвечаю я. – Лесорубы валят, пилят и носят. Он присматривает. Он у тебя парень, вроде, толковый… Исполнительный.

Я нарочно делаю паузу между словами и вижу, что Прохор намёк понимает. Его взгляд темнеет.

Да, старик, я знаю, какое на самом деле задание ты поручил своему Митьке. А ты теперь знаешь, что я это знаю. И мы оба знаем, что выполнить это задание у парня не вышло.

Но Прохора это не устраивает.

– И вот ты здесь, – сквозь зубы цедит он.

– И вот я здесь, – подтверждаю я недобрую для Прохора весть. – И Митька твой цел. И лешие присмиреют. Уж об этом я позаботился. – Я поворачиваюсь к жителям деревни и громко, чтобы они точно поняли, что я для них сделал, добавляю: – Отныне лес безопасен!

В толпе слышится шорох разговоров. Некоторые люди опускают вилы.

Так-то лучше!

– Разве ты не этого хотел? Разве не за этим меня в лес отправлял? – спрашиваю я, обращаясь к Прохору, и чуть понижаю тон. – Разве не обещал ты мне награду за эту работу?

– Ах ты награды захотел? – зло шипит Прохор. – Да никогда тёмному не бывать главным в Молотне! Только через мой труп!

Он поднимает меч выше. А я и не против.

Выпрямляюсь перед Прохором во весь свой гигантский рост и исполняю любимый трюк: пускаю пламя из ноздрей. Ух, как мне нравится эффект! Прохор заметно бледнеет, а меч в его руках начинает подрагивать.

– Ну что, подерёмся? – с задором спрашиваю я, разминая кулаки – каждый размером с человеческую голову.

– М-может, сначала поговорим? – заикаясь, спрашивает Прохор.

Он дрожит всё отчётливее, а затем внезапно вонзает в меня меч и что-то проговаривает вполголоса. Как будто бы заклинание. Лезвие меча вспыхивает ровным голубым светом. Я застываю на месте и чувствую, как меня распирает… смех.

– Вот ты дурень, Прохор! – хохоча восклицаю я.

Слегка поворачиваюсь, и меч вылетает у Прохора из рук. Я выдёргиваю острие из тела и бросаю на землю. Рана мгновенно затягивается.

– Но как?.. Как так?! – поражённо спрашивает Прохор. – Я же сам видел. Магия меча на тебя действовала!

– Действовала, – подтверждаю я. – И перестала. Ты же не думал, что я собираюсь прыгать по одним и тем же граблям и ждать, когда ты этим воспользуешься? – Я строго грожу Прохору пальцем. – Прошлый баг я в прошлый раз залечил. Учусь на своих ошибках. Чего и тебе советую.

Я отворачиваюсь и встаю к Прохору спиной. А что он мне сделает, слабый человечишка? Мечиком своим игрушечным потыкает? Пробовал. Против меня эта «тыкалка» больше не поможет.

– Жители Молотни! – обращаюсь я к стоящим вокруг нас людям. – Я – демон. Нечисть. Тёмный маг. Я общаюсь с Той Стороной. Я использую Силы Тьмы. И я, некромант Ксандр, собираюсь возглавить вашу деревню.

– А Прохор? А как же Прохор? – испуганно раздаётся в толпе.

– А Прохор станет моей правой рукой. Он всё знает. Он всех знает. Знает, на что каждый из вас способен. – Я подхожу к Прохору и хлопаю его по плечам. – Лучше него мне помощника не найти. Правда?

Люди вокруг согласно кивают головами. Я слышу хвалебные слова в адрес Прохора. Его здесь и правда уважают. А мне нет смысла делать из него мученика, куда проще заручиться поддержкой. В том случае, если он поймёт, что союз для нас будет полезнее ссоры.

Смотрю на недовольного Прохора. Поймёт ли?

Смотрю на растерянный народ деревни и решаю: а пусть-ка они его и подтолкнут к нужному решению.

– Прохор и сам не против, чтобы я возглавил Молотню, – объявляю я. – Это он направил меня в тёмный лес, чтобы снять с него заклятье. Это он рассчитывает на то, что я помогу вам с другими проблемами. – Люди молчат и переглядываются между собой. – Нужно ещё с чем-нибудь помочь? – Молчание затягивается. Прохор усмехается в усы. – Где-то ещё нечисть мешает жить?

И толпу словно прорывает.

– Нету воды в колодцах, некромант Ксандр! … Надо бы к руслу речки сходить. Нечисть там, нечисть, глава Ксандр! … Дорога восточная перекрыта. Там точно что-то тёмное засело, некромант Ксандр! Помочь бы! Изгнать нечисть бы! … Глава! Глава Ксандр!..

Просьбы сыпятся одна за другой, а я слушаю и никак не нарадуюсь: «глава Ксандр» слышится в них всё чаще. Так, глядишь, люди и забудут, что я «тёмный» и «нечистый». И останется в их памяти только то, что я «глава» и «великий некромант Ксандр».

Снисходительно смотрю на Прохора. Ты проиграл, старик! И обратно обращаюсь человеком. Надо же, ещё обеда не было, а я уже несколько раз применял магию и принимал истинный облик. Ну и мирок. Ну и жизнь пошла.

– Развяжите Лейлу! – приказываю я, собираясь пойти домой и как следует отдохнуть.

– Стойте! – возражает Прохор.

Я поворачиваюсь к нему.

– Что ты хочешь с ней сделать? Убить хрупкую и беззащитную девушку, которая больше никому и никогда не причинит вреда? – спрашиваю я в притворном возмущении. – Сердца у тебя нет!

– Она упырь!

– Она не виновата, что такой уродилась.

– Невиноватая я-я-я! – ноет со своего места Лейла.

А ведь она совсем не дура, как мне казалось раньше. По крайней мере моменты, когда нужно промолчать, Лейла просекает на раз-два.

– Она убивала людей!

– А ты убил её! Один раз уже убил, тебе этого мало? – Люди кругом прислушиваются к нашему спору, и я начинаю говорить громче. – Я надел на Лейлу магический ошейник. Она слушается приказов и не может никому навредить. И ты хочешь убить её? Сейчас? Когда она полностью безобидна? Ну и кто ты после этого?

Прохор так просто сдаваться не собирается. Однако, пока он подбирает нужные слова, Лейлу отвязывают от столба и помогают дойти до меня.

– Ах, Ксандр! – кричит она и бросается мне на грудь.

Приобнимаю её за талию, поддерживая. И тут же чувствую, как Лейла лезет целоваться.

– А ну! – приструняю я упыриху. Та изображает тяжёлый вздох и стреляет в меня хитрым взглядом. – А ты, как я вижу, совсем неплохо пережила близость к смерти.

– Мне не привыкать, – пожимая плечиками, отвечает Лейла. Игриво гладит меня по груди и добавляет: – К тому же я знала, что ты спасёшь меня, господин Ксандр!

Она неисправима.

– Ну что, Прохор, мы с тобой все вопросы порешали? – спрашиваю я. – А то мне домой хочется. На обед. Проголодался я.

Прохор что-то неразборчиво ворчит себе под нос.

– Что-что? – уточняю я.

– Решили! Решили! – резко отвечает он, отворачиваясь.

Вот и ладушки. Значит точно решили.

– Сделаем так: после обеда я зайду к тебе домой, и ты расскажешь, где и с какой нечистью мне предстоит побороться. Люди ждут. А заодно поговорим, обсудим твою дальнейшую судьбу. Согласен?

– Согласен.

– Согласен… Кто?

– Согласен, глава Ксандр.

– Так-то лучше, Прохор. Так-то лучше. – Я поворачиваюсь к толпе: – Вопросы есть?

Толпа безмолвствует.

А так ещё лучше. Значит, я могу быть свободен.

– Пошли, Лейла.

Не сопротивляюсь, когда Лейла берёт меня под ручку, и увожу её в сторону дома.

Когда мы оказываемся на достаточном расстоянии от места нашей несостоявшейся казни, Лейла внезапно спрашивает:

– Почему ты его не убил, Ксандр?

– Кого именно? – уточняю я. – Прохора что ли?

Все мои мысли только о еде. Я и правда сильно проголодался, пока боролся с лешими.

– Ну да. Он же хотел тебя убить. И меня тоже.

– И ты считаешь, что за это его необходимо убить?

– Конечно.

Лейла так серьёзна, когда это говорит, что я не могу сдержать улыбки.

– Если бы я убивал каждого, кто хоть раз хотел меня убить… – смеясь, говорю я.

– То что?

– То я бы в мире один остался!

Мы доходим до дома. Внутри всё выглядит точно так же, как было утром, когда я уходил. Я уже собираюсь отчитать Лейлу за то, что она ничего не сделала, но вовремя вспоминаю, откуда только что её спас. Уверен, что привязанной к столбу посреди кострища, ей было не до уборки и готовки.

А жаль.

– Ну так почему не убил? – спрашивает Лейла снова. – Убить врага всегда проще, чем сохранить ему жизнь. Не приходится потом беречь спину от удара. Не ждёшь предательства. Не разочаровываешься…

Голос Лейлы становится всё грустнее и грустнее. Кажется, это она уже о чём-то личном заговорила. А личное у каждого своё.

– У меня есть свои причины оставить Прохора в живых, – честно отвечаю я. – И для начала это лояльность жителей деревни. Вряд ли меня будут любить, если я убью их бывшего главу ради того, чтобы занять его место.

– Почему нет? Пригрозишь им расправой, и будут любить, как миленькие!

Милая наивная Лейла. Это так не работает.

Жестом указываю девушке в сторону запасов еды. Лейла всё понимает без слов, потому что сразу корчит жалостливую мордашку, надеясь отмазаться от готовки обеда.

– Прохора я победил? Я тебя освободил? А теперь, душа-девица, я хочу есть и напиться! – в шутку читаю старинные стихи из школьной программы я. – Ты готовь обед, а я пока отдохну.

Не дожидаясь споров и возражений, я ухожу в спальню. Мне на сегодня предстоит ещё много дел. Деревенские говорили что-то там про проблемы с водой и с рекой. Надо бы разобраться. И про лес заколдованный нужно не забыть. Лешие больше не будут нападать на людей, но тьма в лесу так и осталась.

От кучи накинутых проблем начинает болеть голова. «Всему своё время», – решаю я и ложусь отдыхать.

Послеобеденное время дообеденного мудренее.