Необыкновенные охотники на привидений против Дикого горца

Глава 5 "ЗАБАВНАЯ" ДУЭЛЬ

Туман перед глазами Рэймана рассеялся. Он чувствовал только легкое головокружение. Перед ним снова стоял высокий африканец в потертом кожаном плаще. Несмотря на улыбку на его лице, некоторая напряженность между ними сохранялась до тех пор, пока Чоконге не выдернул руку из-под плаща. Рэйман вздрогнул, но у того в руке оказалась плоская металлическая фляга.

Они громко рассмеялись и быстро шагнули навстречу друг другу. Обменявшись крепкими рукопожатиями, они обнялись.

– Как поживаешь, брат? – сердечно спросил Рэйман.

Чоконге кивнул головой.

– Все нормально.

Они встали у перил мостика, пропуская велосипедистов, которые шумно неслись мимо. Чоконге снял отвинчивающуюся крышку с фляги и протянул ее Рэйману.

– Сделай пару глотков, Шотландец, – сказал он с улыбкой. – У тебя глаза шире раскроются, на мир будешь смотреть по-иному.

Рэйман взял флягу и понюхал ее содержимое.

– Что это? – с недоверием спросил он.

Чоконге рассмеялся.

– Эль, – ответил он, – это всего только эль. Можешь не бояться сделать несколько глотков. Или, может быть, ты думаешь, что я хочу тебя отравить?

Рэйман широко улыбнулся.

– Нет, я еще не сошел с ума.

Он отпил немного из фляги и мотнул головой. Напиток оказался очень крепкий и обжег ему горло. Чоконге взглянул на прозрачную воду под мостом и произнес:

– Встреча состоится здесь. В городе...

Он возбужденно постучал кулаком по перилам. Рэйман отхлебнул еще немного из фляги и протянул ее Чоконге.

– Послушай, какая встреча?

На лице его была растерянность.

– Я никак не могу понять, что со мной происходит? Откуда я знаю тебя?

– Странный ты, Шотландец, – усмехнулся африканец, – и всегда таким был. Ты никогда не был похож на нас. Мы только и делаем всю свою жизнь, что гоняемся друг за другом. А ты... Ты постоянно исчезаешь куда-то, вечно забываешь обо всем. Сначала мы думали, что ты не жилец, а все оказалось наоборот... Мне все больше и больше кажется, что ты и будешь тем самым избранным, – сказал африканец, отпивая из горлышка.

Рэйман задумчиво улыбнулся.

– А ты не хочешь медленно стареть? – спросил он.

Чоконге покачал головой.

– Я? Нет!

Они немного помолчали. Затем Чоконге перевел разговор на более приятную тему.

– Я думаю, нам стоит куда-нибудь пойти. Посидим, вспомним прошлое. Я думаю, это пойдет тебе на пользу. Ты хоть помнишь, когда в последний раз веселился?

Рэйман на мгновение задумался.

– Погоди, что-то начинаю припоминать. Да, наверное, лет двести назад. Это было в Париже, в конце восемнадцатого века...

– Точно! – Чоконге положил руку на плечо Рэймана. – Ну, слава Богу, ты еще хоть что-то помнишь. Ты имеешь в виду свою знаменитую дуэль с каким-то там графом. По-моему, он занимал тогда довольно большой пост при дворе императора.

– Ну да... – подтвердил Рэйман.

– Тогда я знаю, о чем ты говоришь. Ох и насмеялись же мы тогда!

– Почему? – удивился Рэйман.

– Да потому, что ты был мертвецки пьян! – рассмеялся Чоконге.

Рэйман улыбнулся.

– Точно, припоминаю. Я тоже тогда на славу повеселился.

– А как его звали? Ты помнишь?

Рэйман задумался.

– Кажется, де ла Марк.

– Точно! Это был граф де ла Марк.

– И у него еще слуга был такой противный. Фамилия такая грубая... А, Онорак...

Соперники встретились на опушке леса во владениях графа де ла Марка.

Когда граф со своим слугой прибыли в карете на место дуэли, его противник и секунданты были уже на месте. Граф выбрал шпагу и стал размахивать ею в воздухе, проверяя гибкость оружия.

Шотландец – тогда его звали Томом Гловером – стоял спиной к своему сановному сопернику. Он был одет в черные панталоны и белую рубашку с пышным воротником. Парик его съехал на лоб. Взмахнув пару раз шпагой, он едва не свалился на траву.

– Да он на ногах не стоит, мсье, – недоуменно пробормотал Онорак – молодой человек с румяным лицом и пышной фигурой.

Де ла Марк проверил шпагу и громко возвестил:

– Я готов!

Шотландец пробормотал:

– Я тоже.

Повернувшись спиной к графу, он начал размахивать шпагой, сражаясь с невидимым противником. Де ла Марк недоуменно смотрел на Рэймана. Онорак подбежал к нему и стал говорить ему на ухо:

– Граф де ла Марк ждет вас, мсье!

Шотландец резко повернул назад, едва не зацепив шпагой преданного слугу графа. Тот с трудом успел отскочить, взвизгнув, как женщина. Рэйман заплетающим языком произнес:

– Скажите ему, что я готов.

Он не рассчитал своих сил и упал на спину.

Де ла Марк – сухощавый мужчина лет сорока с чопорно поджатыми губами – оторопело смотрел, как Рэйман медленно поднялся и пробормотал:

– Господи, я почему-то ослеп...

Это парик съехал так низко на глаза, что понадобилось еще некоторое время, чтобы соперник графа приготовился к схватке. Он поправил парик и, по-дурацки улыбаясь, выставил вперед свою шпагу.

Де ла Марк верным движением прошил грудь противника. Рэйман захрипел и упал на колени. Удовлетворенный граф протянул шпагу немедленно подскочившему к нему Онораку и направился к карете, посчитав дело сделанным.

– Прекрасный удар, мсье, – забормотал слуга, целуя руку господина.

Горделиво подняв голову, граф сделал несколько шагов, как вдруг услышал сзади голос противника.

– Де ла Марк! Куда это ты?

Не веря своим ушам, граф обернулся. Отряхиваясь от травы, его соперник, мгновение назад пронзенный насквозь, поднялся и снова выставил вперед шпагу. Его белоснежная рубашка была испачкана кровью, но он еще стоял на ногах и, помахивая шпагой, подзывал де ла Марка.

– Опять мой парик... – пробормотал он и поправил съехавший набок парик.

Граф изумленно посмотрел на слугу. То пожал плечами и испуганно затараторил:

– Мсье, может быть, вам не удалось поразить его в самое сердце?

Граф схватил шпагу и бросился на противника. Он выбил шпагу из рук Рэймана и снова пронзил его грудь. Тот упал, негромко вскрикнув.

– Прекрасно, мсье! – Онорак снова бросился целовать руки графа.

– Спасибо, – важно ответил тот.

– А где моя шпага? – раздалось сзади пьяное бормотание.

Обернувшись, граф увидел, как его соперник на четвереньках подполз к валявшейся неподалеку шпаге. Шатаясь, Рэйман встал и стал поправлять испачканную кровью рубашку.

Разъяренный граф снова бросился со шпагой на соперника и нанес новый удар. Рэйман снова упал и... снова поднялся. Де ла Марк наносил удары еще и еще. Но всякий раз его противник поднимался с земли. Когда граф очередной раз собирался проткнуть Рэймана, тот остановил его жестом руки.

– Остановитесь, мсье, – изобразив на лице издевательскую улыбку, произнес Рэйман, – остановитесь. Не тратьте напрасно силы. Я приношу свои извинения за то, что назвал вашу жену старой, уродливой жабой.

Он расхохотался и помахал рукой графу.

– Желаю вам всего наилучшего, мсье!

Рэйман повернулся и, шатаясь, побрел к своей карете.

Ошеломленный граф де ла Марк проводил его взглядом, затем в сердцах отшвырнул шпагу. Онорак засуетился и подбежал к карете.

– Застрелите его, мсье! Застрелите! – визжал он.

Де ла Марк вырвал из рук слуги пистолет и медленно направил его на Онорака.

– Нет, мсье! Нет!

Слуга бросился бежать, прикрывая руками свой зад.

– Онорак! – угрожающе произнес граф.

– Не надо, мсье! – подпрыгивал тот.

Граф прицелился и выстрелил. Онорак, схватившись за иссеченное дробью мягкое место, упал на траву...

Эту дуэль вспоминали в Париже еще долгие годы. Правда, один из ее участников – Том Гловер – сразу же после случившегося покинул Париж и перебрался назад в Лондон.

Чоконге и Шотландец весело рассмеялись. Но внезапно лицо африканца стало серьезным.

– Теперь я вижу, что ты вспомнил о своем бессмертии, – сказал он. – Но хорошо ли ты осознаешь уязвимое место?

– Да, – скривился Рэйман. – Насколько я понимаю, надо беречь свою голову или, лучше сказать, шею.

– Ты прав, – сказал Чоконге.

– Послушай, – в голове Рэймана неожиданно пр-неслась одна мысль, – а почему ты стоишь и мирно со мной разговариваешь, вместо того, чтобы...

Рэйман показал на свою шею.

– Ведь я даже безоружный.

Чоконге усмехнулся.

– Да, ты действительно странный, Шотландец. Я в этом убеждаюсь каждый раз. Видишь ли... Мигель де Санта был моим другом. У нас были еще друзья. Мы – бессмертные – всегда делились на два клана. Одни – безумные злодеи, вроде Дикого Горца. А другие – люди... – он задумался.

– Добрые и справедливые? – усмехнулся Рэй.

Чоконге тоже усмехнулся.

– Да ладно, – он махнул рукой. – В общем, люди нормальные. Вот мы постоянно и сражаемся друг с другом.

– Но ведь должен остаться один! – Рэйман внимательно смотрел в глаза Чоконге.

– Ты прав...

– А если бы остались мы с тобой вдвоем? – снова спросил его Рэйман.

Чоконге растерянно улыбнулся.

– Эх, Шотландец, снова ты со своими штучками. Природа устроена так, что в ней сколько хорошего, столько и плохого. Мне кажется, что это маловероятно.

– Но не исключено! – оборвал его Рэйман.

– Мне все равно не хочется об этом говорить, – пожал плечами Чоконге. – Вот если такое случится...

– Ну хорошо, тогда и поговорим, – поддержал его Рэйман.

Чоконге протянул ему свою руку.

Рэйман выставил свою. Они по-дружески пожали руки один другому.

Чоконге и Шотландец медленно шли по аллее.

– Послушай, – не унимался Рэйман, – скажи, почему я все забыл?

Чоконге остановился.

– Это произошло случайно... Видишь ли, мы – вечные скитальцы. Мы не можем постоянно жить на одном месте. Простые смертные никогда не поверят, что мы в принципе такие же люди, как и они. Они всегда будут уверены, что мы – порождение дьявола. А поэтому мы вынуждены постоянно скитаться и примерно раз в семьдесят лет менять свое имя для всех остальных. Друг для друга же мы всегда остаемся одним и тем же. Как ты, например – Шотландец, а я – Чоконге.

– Это очень тяжело... – вырвалось у Рэймана.

– Ты прав, – вздохнул Чоконге, – но тяжелее всего покидать дом, в котором ты родился. Для каждого из нас это – самая тяжелая трагедия. И чем быстрее мы забудем о том, откуда пришли на этот свет, тем проще нам жить...

– А я что – вернулся? – спросил его Рэйман.

– Да, ты вернулся... – Чоконге задумался. – Но это произошло помимо твоей воли. Все из-за женщин... Де Санта был прав, когда повторял, что мы не имеем права с ними связываться. Для нашего же блага и для их тоже.

Рэйман остановился посреди аллеи. Он обхватил свою голову руками, но был в полной растерянности.

– Я ничего не помню! – воскликнул он.

– Хорошо, я объясню тебе в чем дело, – Чоконге положил ему свою руку на плечо. – Я же говорю, Шотландец, ты был всегда непохожим на нас. Ты всегда действовал на свое усмотрение и никогда не обращал внимания на горький опыт всех остальных. Возможно, это потому, что ты из нас самый молодой. Ведь тебе исполнилось всего полтысячи лет.

При этих словах у Рэймана перехватило дыхание, но он сдержался и промолчал.

– Ты еще слишком влюбчив, – усмехнулся Чоконге, – женщины для тебя слишком много значат!

– Я пытался их избегать, – пробормотал Рэйман.

– Видно, парень, у тебя это слабо получается, – улыбнулся Чоконге. – Так было и в этот раз. Как и раньше, ты не смог жить один. Ты жил тихо и мирно, тебя это вполне устраивало, но твою жену – нет. И она настояла на встряске.

Рэйман внимательно посмотрел на своего собеседника. Африканец усмехнулся.

– Путешествие, – ответил он. – Она просила тебя отправиться в путешествие. Ты долго не соглашался, но, наконец, не смог устоять.

– И мы отправились в Шотландию? – в ужасе спросил Рэйман.

– Именно туда. Никто тебе не ответит, случайность это или воля провидения, но вы вместе с группой туристов подъехали к одному из старинных замков. Как только ты переступил подвесной мост через давно засохший и заросший травой водяной ров, ты почувствовал, как у тебя сдавило горло. Все остальные с интересом оглядывались по сторонам, щелкали затворами фотоаппаратов, а ты шел, как во сне. Где-то глубоко в душе все, что ты видел, находило у тебя отклик, вызывая неясные, но болезненные ассоциации. Все могло бы закончиться вполне нормально, но в коридорах замка висели старинные портреты его бывших хозяев.

– Я увидел портреты родителей? – в ужасе спросил Рэйман.

– Если бы только это! – воскликнул Чоконге. – Ты увидел свой собственный портрет!

Рэйман почувствовал, что ему становится не по себе.

– Неужели он сохранился?

– Да... У твоих родителей не нашлось сил уничтожить твой портрет. Его просто в свое время сняли со стены, и он почти пятьсот лет провалялся на чердаке. Но его не съела моль и не сгрызли крысы. Когда замок восстановили, реставраторы нашли старые холсты. Их подновили и снова повесили вдоль галереи. Так там оказался и твой портрет...

Рэйман стоял в полной растерянности и не находил в себе силы, чтобы двинуться дальше.

– Что же мне теперь делать? – спросил он у африканца.

– Набраться сил и мужества, – ответил тот. – Нас – бессмертных – осталось мало. А если быть абсолютно точным, то нас только четверо. Но помни: те двое вышли на свою последнюю охоту. Они ищут нас. И я чувствую, что с каждым днем они приближаются все ближе и ближе. Ты должен быть готов к встрече постоянно! Каждый день, каждый час, каждую минуту!

– Иначе... – Рэйман посмотрел на своего собеседника.

– Иначе, Шотландец, тебе несдобровать. А мне бы очень не хотелось, чтобы твоя шея остановила клинок Дикого Горца. Тем более, – Чоконге усмехнулся, – она не в состоянии этого сделать.

– Но как? Как я могу противостоять Дикому Горцу?! – в отчаянии воскликнул Рэйман. – Ведь у меня нет даже меча!

– Он у тебя есть, – возразил Чоконге, – вернее, должен быть. Разве ты забыл? У тебя самый лучший меч из всех нас. Он достался тебе от бедного Мигеля де Санта.

– Меч, сделанный руками японского императора... – пробормотал Рэйман. – Горе мне! Ведь я не помню, где он! И даже не могу этого предположить! Что же мне делать?

Чоконге засунул руку в карман и достал оттуда сложенный вчетверо листок бумаги.

– Ищи по этому адресу, – он протянул листок Рэйману.

– Что это? – Рэйман прочитал название улицы и номер дома.

Адрес ни о чем ему не говорил.

– Что там находится?

– Теперь? Не знаю, – Чоконге пожал плечами. – Но раньше ты там жил, Шотландец, – добавил он. – А теперь прощай! Не обижайся, но я не могу слишком долго находиться с тобой, – Чоконге немного помолчал, – а вернее, не имею на это права...

Африканец повернулся и быстро зашагал прочь от Рэймана вдоль пустынной аллеи парка.

Рэйман-Шотландец в полной растерянности остался стоять, одиноко оглядываясь по сторонам и сжимая в руках листок бумаги.