Неожиданное открытие

Глава 15

Олег. Утилизация опасных отходов

К моему величайшему удивлению, не только мужики, но и наши девочки – Люся с Викой – начали активно фонтанировать идеями по поводу применения порталов. Так они высказали идею утилизацию мусора с помощью выброса его в сторону Солнца и других планет, где он не принёс бы никакого вреда, которая была благосклонно принята нами.

Воодушевившись, Люся предложила также заняться контрабандой драгоценных камней из Южной Африки и Южной Америки. Но, несмотря на её горящие энтузиазмом и азартом глаза, отец контрабанду сразу же отмёл:

– Рано или поздно это всё равно вылезет наружу, и тогда нам выставят нехилый счёт.

Гоша, в свою очередь, предложил качать нефть из месторождений Саудовской Аравии и добывать газ в Катаре. Впрочем, если называть вещи своими именами, можно было сказать проще: воровать.

– Идея интересная, – хмыкнул отец, – да вот только кому мы всё это продавать-то станем? Любая нефть имеет свои маркеры, по которым можно определить, из какого месторождения она взята. Но это, конечно, касается исключительно международной торговли. Если нефть не экспортировать, а продавать внутри страны, то никто и не подумает интересоваться её составом. Однако остаётся ещё один момент – и он главный: мы должны искать, как зарабатывать деньги, а не похищать чужое добро.

– Эх, да где же взять такую страну, которой будет всё равно, “откуда дровишки” – в смысле, нефть! – саркастически посетовал Жора.

– Не вижу смысла связываться с чужими месторождениями, – вмешался я в бурное обсуждение. – Мы и сами можем отыскивать новые месторождения нефти и газа в нейтральных водах и качать оттуда!

– Но тут опять возникает вопрос о легализации, где бы мы эту нефть ни добывали, – снова взял слово отец. – Давайте серьёзно подумаем: как можно это сделать, не открывая сущности порталов? Ну, положим, нефтяников и геологоразведчиков мы найдём – у нас в Томске институт их сотнями ежегодно выпускает. И это не считая профильных специальностей в двух наших университетах! Вполне реально обнаружить опытных кадров, в том числе из преподавательского состава – аспирантов и пенсионеров.

Жора в задумчивости поскрёб подбородок и предложил:

– Можно попробовать договориться с собственниками небольших нефтедобывающих предприятий в России. Полагаю, они будут готовы поделиться прибылью, не спрашивая, откуда мы закачиваем им нефть!

Однако отец покачал головой:

– Боюсь, это не очень хорошая идея… по крайней мере, на данный момент. Разговаривать с этими предприятиями об увеличении добычи нефти мы сможем только тогда, когда купим у них контрольный пакет акций – скажем, девяносто процентов. Но таких денег у нас, к сожалению, пока нет. Но это не значит, что в будущем они не появятся! – поспешил обнадёжить он. – Вот тогда и попробуем реализовать подобную схему.

Люсю, заскучавшую было во время дискуссии по поводу нефти, вновь осенило идеей:

– А давайте добывать золото и другие драгметаллы на дне океанов! – воскликнула она. – Будем поднимать драгоценности с затонувших кораблей…

– Ого, классная мысль! – подхватил я. – Я с детства грезил поисками кладов!

– Мечтатели, – добродушно охладил наш пыл отец. – Клады, конечно, существуют. У некоторых даже известно точное местонахождение. Однако подъём их со дна океана запрещён законодательно: потенциальные правообладатели никак не могут поделить сокровища между собой.

Люся надула губы и пожала плечами:

– Так мы и не будем никому сообщать о том, где взяли эти сокровища. Золото переплавим, а драгоценные камни там не огранённые, опознать невозможно будет.

Отец несколько мгновений раздумывал. Идея была заманчивой, к чему лукавить.

– Что ж… – наконец сказал он. – Тогда нужно будет создавать профессиональную команду по этой теме: историки, фанатики-кладоискатели… А ещё у нас есть мощные инструменты для поиска кладов, которых нет больше ни у кого, и этим надо воспользоваться. Вот только кто у нас будет ответственным за этот проект?

Энтузиастка Люся промолчала, пришлось мне по-джентльменски поднять руку и взять это на себя.

– Ну что ж, сын… тогда за тобой формирование команды горящих этим делом фанатиков. Пообещай им полное финансирование экспедиций и аренду глубоководных аппаратов для подъёма драгоценностей. Но вот что касается стоимости кладов по ценам чёрного рынка… посули им не более, чем один процент. Ещё неизвестно, сколько денег мы с этого заработаем и заработаем ли вообще. Может, придётся переместить их в долговременные хранилища до лучших времён, – подвёл итог отец.

Когда с кладами более-менее разобрались, Гоша предложил ещё одну идею:

– А ведь можно ещё перерабатывать затонувшие корабли на металлолом! По мелким кускам никто не идентифицирует источник. Стоит металлолом недорого, но его много – сотни тысяч тонн!

– Здравая мысль, – подтвердил отец. – На местах былых морских сражений этих затонувших кораблей немеряно… Только нужно точнее просчитать всю экономику, чтобы хоть приблизительно представлять финансовый результат. Ну вот тебе, Гоша, и карты в руки! Заодно проштудируй юридическую базу – какие затонувшие корабли можно использовать как металлолом без разрешения хозяина. Возможно, что таких вообще не окажется… и останемся мы с носом.

– Ну, при цене металлолома триста пятьдесят долларов за тонну… Разборка среднего крейсера даст нам десять тысяч тонн металлолома, так что выручка будет три с половиной миллиона долларов, – тут же подсчитал Гоша.

– Так-так-так, это интересно! – воскликнула Вика. – А как мы его легализуем?

Гоша тут же погрустнел.

– Только через договор с собственником… Можно, конечно, ещё попробовать договориться с владельцами металлургических заводов по переработке лома и забрасывать его на их территорию.

– И никто об этом не узнает, – иронично добавила Вика. – Ну подумаешь, прилетело там откуда-то десять тысяч тонн!

– В общем, пока мы не легализуем порталы – этот вариант нам не подходит, – резюмировал отец.

Однако Люся не теряла надежды:

– А что, если продавать в Китай? Только нужно найти выходы на торговцев. Продавать придётся с большим дисконтом, через цепочку посредников – чтобы отделить это от нас. Иначе рискуем раскрыть порталы.

– Идея рабочая, – согласился отец, – так что вернёмся к ней позже, когда Гоша исследует юридическую базу.

После этого мы снова задумались о возможных способах использования порталов.

– Есть такая тема – серые танкеры, – начал Жора. – Они нигде не зарегистрированы, возят нефть…

– Выручку это приносит только правительству Венесуэлы, – отмахнулся отец. – Думаем дальше!

Но Жора не собирался сдаваться.

– Транспортные перевозки – это наиболее эффективный способ коммерциализации порталов. Давайте не будем заниматься контрабандой, а займёмся удешевлением коммерческих перевозок: доставкой грузов из Азии в Европу до таможен.

– Здесь секретность будет под угрозой, – возразил я, – ведь для получения больших денег нужны большие объёмы.

– Согласен, – кивнул Жора. – Тогда давайте подумаем над транспортировкой дорогих грузов с небольшим объемом, но высокой ценой.

– Наркотики, – с улыбкой предложил отец, и все захохотали, оценив шутку.

– Неужели ничего приличного нет? – искренне огорчился Жора.

– Ну ты подумай ещё, может, что-нибудь найдёшь, – подбодрил его я.

– А как насчёт нефти из месторождений в нейтральных водах океанов? – предложил Гоша. – Никакие другие варианты просто в голову не приходят. И кстати – о наркотиках! Можно просто изымать деньги у наркокартелей.

– Точно, – поддержал я.

– Только нужно будет очень тщательно имитировать ограбление хранилищ без применения порталов. В этом случае на нас никто не подумает! – развил свою мысль Гоша.

– А давайте всё же ближе к теме, – попросил отец. – Мы сейчас ведём речь о том, как зарабатывать деньги, а не воровать их.

– Можно добывать драгоценные металлы возле чёрных «курильщиков» в океане, – предложила Люся.

Я покачал головой.

– Идея, конечно, интересная, но это сопряжено с промышленным производством. В самых богатых месторождениях на дне океана не более ста граммов золота на тонну руды. Это же всё надо где-то промывать, отделять от примесей… практически нужна драга для добычи золота, в которую мы и будем передавать нашу золотоносную руду.

Но не так-то просто было охладить Люсин пыл.

– Можно договориться с золотодобывающими артелями! У них в переработку идёт бедный грунт с содержанием золота – десять грамм на тонну, а мы предложим им намного больше. Половину им, половину нам.

– Это уже ближе к реальности, но половина – слишком жирно, хватит с них и тридцати процентов, – подытожил я.

Тут свой ход сделала Вика.

– Редкоземельные металлы в глубоководных «курильщиках» очень дорогие. Там же и высокое содержание золота.

– Есть такая тема, – подтвердил Жора.

– Это сходно с добычей золота – промышленная добыча, – подтвердил отец. – Нужна легализация через существующее предприятие по добыче аналогичных ресурсов… Вот как Люся предложила насчёт золота через артели. Путь вполне реалистичный! Для начала сосредоточимся на этом: сначала найдём артели, у которых возникли финансовые проблемы в связи с обеднением месторождений. Возможно, они согласятся на меньший процент от добычи, тогда и продолжим обсуждение этого вопроса.

Он обвёл нас всех взглядом и, поскольку новых предложений ни у кого не было, заключил:

– Отложим всё остальное на потом. Сейчас у нас горячее предложение Люси и Вики по утилизации токсичных отходов. Оно способно принести нам ежегодно десятки или даже сотни миллионов долларов! Давайте сначала вот эту идею реализуем. Ну и медицинские центры – они нам понадобятся не только как источник дохода, но и как кузница здоровья и доверенных кадров.

***

Ни для кого не являлось секретом, что на Земле были огромные проблемы с утилизацией радиоактивных и опасных отходов. Сколько скандалов разгоралось при попытках вывезти токсичный мусор в третьи страны! Так что утилизация подобных отходов стала для нас просто потрясающей находкой, грандиозной коммерческой идеей!

– Девочки, вы гениальны, – похвалил отец довольных и смущённо зардевшихся Люсю и Вику. – Будем договариваться с дельцами чёрного рынка, потому что их деятельность правительством практически не контролируется. Эти люди не станут задавать лишних вопросов и заплатят наличными. А мы не только отлично заработаем, но и избавим нашу планету от этой заразы. Дело за малым – нужно прикинуть, в каком именно месте можно выбрасывать отходы, чтобы они не создавали помех на Земле и не вернулись обратно.

Гоша и Жора включились в разговор:

– Все параметры портала мы рассчитаем!

– Может, астрономов привлечь? – задумчиво протянул отец.

– О, – внезапно вспомнил Гоша, – у нас же Виталик – астроном!

– А то он за человек? – поинтересовался я.

– Ну… если коротко, то в разводе, ему тридцать шесть лет. Кандидат наук и настоящий фанатик своего дела. Работает младшим научным сотрудником в Госуниверситете. Всё мечтает открыть новую звезду или планету – ночи напролёт проводит у телескопа. Видимо, поэтому и жена от него ушла, – хмыкнул Гоша многозначительно.

– Если согласится переселиться к нам – то он подходит, – тут же отозвался отец.

– Да он душу дьяволу продаст за доступ в космос с телескопом! – со смехом заверил Гоша.

– В космос мы ещё не выходили, – напомнил я. – Пока наши порталы открывались на максимальное расстояние в пятнадцать тысяч километров, этого было достаточно для доступа к любой точке на Земле. А вот про космос следует хорошенько подумать, как это сделать максимально безопасно.

– Нужна вакуумная камера – аналогичная той, в которой мы проводим напыления на кристаллы, – предложил Жора.

– А как ты в неё телескоп-то засунешь? – усомнился Гоша.

– Подождите, а зачем нам вообще телескоп для сброса мусора? – непонимающе спросил я.

– Так для того, чтобы Виталика купить с потрохами! – пояснил Гоша. – К тому же, ему нужно будет проводить эксперименты по сбросу тестовых грузов и следить за их поведением.

– Тогда уточни, какой именно телескоп ему нужен, – попросил отец. – Только пусть имеет в виду, что бюджет у нас ограничен. Теперь вопрос о кристаллах, – он повернулся ко мне. – Какое максимальное напряжение они выдержат в рабочем режиме?

– Должны выдержать порядка двадцати пяти киловольт, а это примерно сто пятьдесят тысяч километров, – доложил я.

– Что ж, давайте за работу! – подытожил отец. – Предполагаю, что нам потребуется расстояние в миллион километров, как минимум. Изготавливайте или покупайте кристаллы на рабочее напряжение сто киловольт, работа предполагается импульсная.

Мы разошлись, не ну шутку озадаченные.

У нас были не распиленные кристаллы – круглые стержни монокристаллов ниобата лития, которые мы резали на параллелепипеды, полировали их, наносили на них покрытия, электроды. С использованием технологии порталов делать это стало намного проще и быстрее.

Ну что ж, сказано – сделано. Порезали стержень на параллелепипеды размером пять на пять сантиметров и толщиной в два сантиметра. По расчётам, рабочее напряжение – более ста киловольт. Отполировали, напылили прозрачные электроды, внесли примеси и поставили кристалл в установку. Подали базовый набор тестовых напряжений, который открывал одно окно портала в нашей вакуумной установке, а второе окно портала – в сторону Солнца, на расстояние от двух десятых до миллиона километров от Земли. Диаметр окна сделали маленьким – всего два сантиметра. Однако портал… не открылся.

Мы увидели это по манометру в вакуумной камере. Давление в ней не изменилось. Настроение у всех моментально упало ниже плинтуса – эх, плакал дальний космос…

Однако неунывающий Жора не собирался сдаваться и тут же предложил:

– А давайте попробуем открыть портал на меньшее расстояние? Ну, скажем, на сто тысяч километров. Это примерно двадцать киловольт и стандартная толщина кристалла. А перемещаться на большее расстояние будем прыжками. Десять прыжков – и мы на месте.

Тут же разгорелась бурная дискуссия. Спорили до хрипоты, прикидывали и рассчитывали… В итоге стало очевидно, что мы сможем реализовать эту схему только на космическом корабле, на котором будет установлен портал. В противном случае мы сможем лишь выбросить мусор на расстоянии сто тысяч километров от Земли.

– А какая, собственно, разница – сто тысяч километров или миллион? – спросила вдруг Люся. – Кому это помешает? Спутникам?

– Так, давай прикинем… – задумался Виталий. – Спутники на геостационарных орбитах находятся на высотах до сорока трёх тысяч километров. На ста тысячах никаких спутников нет, так что действительно – мешать там некому. Чтобы мусор полетел на Солнце, потребуется двигать окно портала со скоростью тридцать километров в секунду против движения Земли по орбите Солнца. Это первая космическая скорость для Земли вокруг Солнца. Тогда на мусор будет действовать сила притяжения Солнца.

– Но с Земли это могут легко заметить! – вмешались девочки. – В том случае, если это будет происходить на тёмной стороне Земли. Ночью в небо обычно устремлены тысячи любительских телескопов!

Виталий покачал головой:

– Разрешающая способность обычных любительских телескопов от трёх угловых секунд, у профессиональных – до одной десятой секунды. На расстоянии в сто тысяч километров десятиметровый объект даст угол в тысячные доли угловой секунды. Даже в профессиональный телескоп его не разглядеть! К тому же скорость движения этих объектов относительно Земли будет тридцать километров в секунду. Добавим к этому засветку Солнцем – будем спокойно выбрасывать с солнечной стороны Земли, и никто ничего не разглядит.

Народ заметно расслабился.

– А зачем мы, собственно, эти кристаллы делали? – спросил Жора.

– Для межпланетных путешествий, – с плохо скрываемой тоской ответил Виталий.

Внезапно Гоша аж подскочил. В глазах его вспыхнула отчаянная надежда:

– И всё-таки давайте попробуем с этим кристаллом! Дадим сразу сто киловольт, на таком напряжении должно работать. Просто напряжённости электрического поля при такой толщине кристалла не хватает для открытия портала!

Выслушав его, мы настроили математическую модель в компьютере и подали пятьдесят киловольт. Портал открылся! Давление в вакуумной камере упало до нуля.

Все восторженно вопили и радостно прыгали вокруг Гоши.

– Гоша, ты просто гений! – восклицали девочки, а он скромно соглашался:

– Да, я такой!

***

Итак, началась череда экспериментов на орбите Земли. Ведущим специалистом по ним назначили Виталия.

Для начала определили чувствительность кристаллов, поскольку они начинали работать только с пятидесяти киловольт. Оказалось, в этой зоне практически линейная зависимость: на вольт примерно десять километров.

Стали исследовать следующую проблему.

– Земля движется по орбите вокруг Солнца с первой космической скоростью – тридцать километров в секунду. Любой объект, выброшенный из портала, будет тоже двигаться с этой же скоростью и не попадёт на Солнце, – объяснил нам Виталик. – Поэтому надо заставить окно портала двигаться с нулевой скоростью относительно Солнца, то по той же орбите со скоростью минус тридцать километров в секунду относительно Земли.

Гоша с Жорой начали морщить лбы. Ну и я, разумеется, тоже.

– Математическая модель позволяет даже облететь вокруг Солнца. Но у нас не хватит запаса напряжения – мы можем перемещать окно только на миллион километров, – уточнил я.

Гоша тут же внёс своё предложение:

– Предполагается краткосрочное открытие портала. Поэтому нам будет достаточно, чтобы портал двигался с этой скоростью только в момент открытия! А потом мы его просто отключим. Проще говоря, подадим импульс требуемого напряжения, который задаст параметры окна портала.

Последовал настоящий эмоциональный взрыв! Мы с лаборантами бурно включились в обсуждение. Виталик в дискуссии не участвовал, он не был электронщиком. В итоге мы нашли следующее решение: движением по орбите у нас управляет сдвиг фаз синусоид, мы можем подстроить их таким образом, чтобы в краткий момент включения портала (одна миллисекунда) орбитальная скорость относительно Земли стала у нас минус тридцать километров в секунду. Что же касается окна портала, то мы можем выставить его на удаление миллиона километров от Земли в направлении Солнца. В этом случае ускорение свободного падения на Солнце будет почти в тридцать раз больше земного! Весь мусор улетит к Солнцу с огромной скоростью и примерно за восемь часов достигнет короны звезды.

Послушав нас, Виталик запросил космический телескоп: ему нужно было наблюдать за результатами наших экспериментов для корректировки программы перемещения портала.

– Да, видеокамерой тут не обойдёшься, – вынужден был признать Гоша.

Мы принялись думать, как пристроить к вакууму полуметровое зеркало. Виталик назвал минимальную модель телескопа, который подошёл бы для наших целей. Диаметр зеркала должен быть двести пятьдесят миллиметров. Цена такого телескопа, включая необходимые прибамбасы – около двухсот тысяч рублей.

– Нормально, – кивнул отец, – заказывай. В принципе, можешь купить и что-нибудь подороже. Но в ценовом диапазоне до пяти миллионов, чтобы особо не привлекать внимания. И вам ещё необходимо будет сделать к телескопу систему позиционирования, аналогичную системе «мусорного» портала, только ему придётся работать непрерывно.

Мы снова напрягли мозги.

Виталик заулыбался:

– За четыре миллиона я куплю шестнадцатидюймовый телескоп, который уже имеет систему позиционирования и слежения. Наводишь его на объект по компьютеру, обозначаешь цель – и он автоматически с поверхности Земли следит за объектом.

И, весьма довольный собой, покинул совещание. Главное – хороший телескоп – у него будет, а уж остальное мы как-нибудь решим и без него.

– Да в чём проблема? – подал голос Жора. – Хоть по кругу его крутите в окрестности Земли, лишь бы он возвращался в точку выброса «мусорного» портала.

– Можно крутить окно портала по узкому эллипсу по орбите Земли, – предложил Гоша. – Половину времени он будет нерабочим, будет двигаться с удвоенной скоростью. Но поскольку мы ничего через него не выбрасываем, то ничего страшного.

– Не стоит вводить новых сущностей, – резюмировал отец. – Давайте просто привяжем его постоянно на орбите Земли и будем наблюдать за удалением объектов, выброшенных из «мусорного» портала к Солнцу.

Я согласился с ним:

– Да, зачем нам мельтешить? Даже с Земли мы можем спокойно наблюдать в этот телескоп за работой «мусорного» портала в общем виде и знать, куда движется общая масса объектов. Нам ведь не нужно детально рассматривать мусор – это можно и на Земле увидеть.

– Точно! – воскликнул Гоша. – Самая очевидная модель, а в голову почему-то сразу не пришла. Тем более, что его собственная система позиционирования учитывает вращение Земли и движение её вокруг Солнца. Только придётся выбрасывать мусор в стороне от оси Земля – Солнце, чтобы телескоп не был засвечен Солнцем.

– Подумайте над вакуумной камерой для телескопа, – сказал отец.

– Да, подумать тут есть над чем, – согласился я. – Весь телескоп, конечно, можно запихнуть в вакуумную камеру, это не проблема, но он не рассчитан на работу в вакууме. А заказать разработку такого телескопа нам не по карману – цена будет на порядок выше, да и ждать придётся долго.

– Думайте, – повторил отец.

Начали обсуждать, как сделать вакуумную «линзу». Выбрали самый простой вариант: взяли пластину оптического стекла потолще – двенадцать миллиметров, вырезали квадрат с размером стороны в пятьсот миллиметров, чтобы края не мешали обзору телескопа. К нему с одной стороны не герметично приклеили хомут, которым крепится стекло к внешней трубе телескопа и плата с кристаллом портала. С другой стороны герметично к стеклу приклеили корпус вакуумной камеры, внутри которого будет открываться окно портала в космос.

Отец попросил уточнить размер окна и его флуктуации, поскольку при напряжении в сто киловольт флуктуации напряжения будут не менее десятков вольт, а это – перемещение границ окна в пределах десяти километров на вольт.

– Ничего себе, – воскликнул Гоша, – вот это помехи!

– Иваныч, – шутя обратился я к отцу, – ты не прав. У нас два окна: одно выходит в космос, оно формируется напряжением в сто киловольт. Второе же окно, которое выходит в вакуумную камеру, находится рядом с кристаллом и формируется напряжением в несколько сотен вольт, шумы влияют на него несущественно. Но внешнее окно так и будет хорошо «шуметь» – флуктуация будет значительной, шумы будут даже десятки вольт, если не применять прецизионных источников питания. А это уже сотни километров продольного колебания. Это надо будет иметь в виду только на будущее, когда будем пропускать корабли через порталы. Для отходов это не имеет значения.

Народ облегчённо выдохнул, а отец довольно улыбнулся:

– Умница!

Итак, мы купили телескоп. Приделали вакуумную линзу, вывели окно портала на высоте пятьдесят километров над местом расположения телескопа, чтобы не сбивать его настройку по GPS. На такой высоте облачности нет, спутники ещё не летают, а самолеты – уже не летают.

Виталик всё никак не мог успокоиться и непрерывно восторгался:

– Это даже круче, чем Хаббл!

Конечно, это было преувеличением – у Хаббла диаметр зеркала в шесть раз больше нашего. Зато Виталик получил настоящий космический телескоп в личное пользование и не мог ему нарадоваться!

Настроили математическую модель, выставили смещение окна портала относительно эклиптики – плоскости вращения планет Солнечной системы – в пятьсот тысяч километров. Произвели пробные запуски контейнеров с мусором… точнее, с его имитацией: это были просто глыбы песчаника плюс несколько закрытых пластиковых и стеклянных бутылей с горящими внутри файерами, чтобы их легко было заметить. Мы наблюдали за ними в телескоп и с удовлетворением убедились, что результат совпал с расчётами. Камни и бутылки с файерами полетели к Солнцу с ускорением более 274 м/с2. Ещё одна техническая проблема была решена!

***

Далее мы с девочками начали изучать интернет по теме утилизации токсичных отходов. Довольно скоро нашли компании, замешанные в “мусорных” скандалах, и причастных к ним лиц. Рынок, конечно, был поистине гигантским: только в одной лишь Франции утилизировалось около десяти миллионов тонн опасных отходов в год! По оценке экспертов, нелегальный – он же чёрный – рынок токсичных отходов составлял не менее двадцати процентов.

Мы выбрали интересующие нас компании и вышли с ними на контакт. Нас представляла Вика, которая свободно говорила на английском и французском языках. Настал период переговоров и взаимных проверок, который продлился целый месяц. Собственно, проверить нас было невозможно, но мы предлагали беспроигрышный для них вариант, которым невозможно было не заинтересоваться. Мы заверили, что готовы принимать жидкие отходы любой токсичности, лишь бы тара была герметичной и целой. «Отвозите отходы в определённый район, мы их забираем и утилизируем – отходы исчезают. После этого вы оплачиваете наш гонорар» – таковы были условия нашего сотрудничества.

Для начала договорились о партии в тысячу тонн с территории Франции. Вика была в ударе! Арендовали склад с погрузчиками в глухой провинции. Заказчик завёз в него семь тысяч бочек по полторы сотни килограммов каждая. Восемнадцать грузовиков с прицепами сделали по два рейса – возили целый день. На этом складе мы установили вакуумную камеру на сотню бочек: ровно на один грузовик. Сделали из неё вертикальную трубу в двадцать метров высотой – типа для выхода газов от утилизации отходов. Подвели к трубе газовые горелки для нагрева «отходов утилизации», а на самом деле – обычного воздуха. Рабочая легенда по принципу работы установок была в использовании плазмы – шаровой молнии, которая мгновенно превращала отходы в безобидные газы.

Откровенно говоря, времени на изготовление вакуумной камеры у нас просто не было. Но мы решили эту проблему переброской мусора в два этапа. Вначале из арендованного склада перекидывали его на каменистую площадку в тундре на Таймыре, а уже оттуда отправляли в космос. Хлопок в открытом пространстве был практически не слышен при объёме камеры в шестьдесят кубометров. Тем более, чтобы не выбрасывать воздух с Земли в космос, вначале мы плавно перемещали площадку другим окном портала на высоту восемь километров. Основной воздух удалялся в атмосфере Земли, а там мы перехватывали груз «космическим» окном портала. В камеру погрузчиками завозили сотню бочек, закрывали дверь, перекидывали бочки на полигон, включали окно портала на заданной орбите. Бочки вылетали туда, некоторые взрывались от избыточного давления, и осколки летели по направлению к Солнцу. За сутки очистили склад полностью и выставили счёт на оплату в пятьсот тысяч евро, что было ниже цены чёрного рынка в два раза.

Сначала нам банально не поверили. Приехали с контролем – бочек не обнаружили. Взяли пробы воздуха вокруг нашего местоположения, всё оказалось в норме. Попросили ещё неделю на контроль – мы согласились: мол, контролируйте сколько угодно, а мы уже готовы обработать следующую партию. Через неделю нам передали сумку с миллионом евро и договорились об отправке следующей удвоенной партии.

У нас был большой праздник: мы заработали свой первый миллион евро!

– Запомните эту дату, – улыбаясь, говорил довольный отец, глядя на наши ликующие лица. – Двадцатое июля две тысячи двадцать пятого года. Это дата создания нашей империи!

Мы выдали девочкам премию по сто тысяч евро, парням – по десять тысяч, пускай впредь шустрее шевелят мозгами. Надо было видеть, как наши дамы расправили плечи! Ни дать, ни взять – графини. Нанимать им прислугу мы отказались из соображений секретности, но обещали потом ни в чём их не ограничивать.

Следующие партии отходов во Франции пошли ежедневно – по две тысячи тонн. Мы были искренне рады очистить планету от токсичных отходов. Чтобы не засветиться перед властями Франции, мы договорились с нашими клиентами, что будем сами забирать отходы с их складов, потому что трудно скрыть круглосуточный поток из тридцати пяти трейлеров в одном и том же месте.

Пришлось ввести в курс технологии портала Рене Корфуа – одного из «мусорных» королей чёрного рынка токсичных отходов Франции. Он должен был организовать тишину вокруг нашей деятельности и обеспечить загрузку «печи». Опасаясь мошенничества, Рене ещё при заключении контракта попросил разрешения понаблюдать за её работой. Мы согласились. На его глазах через каждые две минуты двери в “печь” открывались и в неё завозилась очередная порция отходов в пятнадцать тонн. Когда двери открывались и погрузчик ввозил следующую порцию, от прежней не оставалось и следов.

Через полгода мы предложили ему войти к нам компаньоном без права выхода, если мы раскроем ему секреты нашего бизнеса. Но если не хочешь – не входи, можно было спокойно отказаться. Рене думал недолго – нас он не опасался, так что ответил согласием.

Принцип работы «печи» ему объяснили довольно просто:

– Если не веришь, что мы уничтожаем отходы с помощью плазмы – шаровой молнии, тогда считай, что у нас есть маг-волшебник, который по нашей просьбе и за оплату отправляет этот мусор на Солнце. Если проболтаешься – тебя тоже туда отправят.

В плазму он не верил, а вот на волшебника купился с лёгкостью. Рене реально был готов с нами работать, тем более что ему самому это было очень выгодно. Он договаривался с другими деятелями черного рынка, и в согласованное время, обычно ночью, мы с помощью порталов переносили бочки с отходами со складов клиентов на наши склады.

Рене не просто вошёл в наш бизнес, но и начал активно расширять его. Он умудрился легализовать вакуумную камеру как «печь» по утилизации опасных отходов, организовал её сертификацию – разумеется, изрядно “подмазав” кому надо.

К этому времени мы сделали настоящую вакуумную камеру, из которой сначала выкачивали воздух, открывая портал на высоте восемь километров, а затем перебрасывали отходы в космос. Это позволило привлечь клиентов с серого рынка токсичных отходов, которые засветились перед властями. Им нужны были документы о сдаче этих отходов на утилизацию от сертифицированной фирмы.

Схема работы на чёрном рынке была проще: “У тебя есть токсичные отходы, ты показываешь, на каком складе они хранятся. Договариваемся, что ты снимаешь охрану на ночь и отключаешь все видеокамеры – после чего мои люди вывозят отходы. Затем ты платишь нам деньги. Не заплатишь – вывалим все отходы рядом с твоим складом”.

Рене зарабатывал на «транспортировке» отходов до «печи» и ещё получал от нас комиссионные в размере десять процентов. Он расширил географию работы: наладил связи с итальянскими дельцами, а также с немцами и австрийцами. Пришлось нам дополнительно поставить ещё четыре «печи», и суточная выручка вмиг увеличилась до четырёх миллионов евро. Надо было начинать легализировать наши доходы – их стало слишком много, чтобы они оставались незаметными.

Для хранения денег мы арендовали ячейки в банках разных стран и хранили их там. Для оперативного управления капиталами открыли несколько оффшорных компаний в разных зонах: на них поступала выручка от «серых» клиентов, как плата за использования ноу-хау «печей». Походы за деньгами в хранилище к коррупционеру нас больше не интересовали, и мы вернули в него «занятые» деньги. После этого организовали утечку информации в СМИ и в Следственный комитет. За пару дней бригада следователей из Москвы изъяла грузовик денег и увезла с собой губернатора и его зама.

Однако для более надёжного хранения денег необходимо было создать собственное хранилище. Такая тема в наших разговорах возникала ежемесячно после выплаты доли нашим партнёрам: им элементарно негде было хранить деньги. Обсудив варианты, мы задумали сделать хранилище в пещерах на острове Мохо-Тани. Пещеры для этого мы намеревались вырезать сами при помощи порталов.

Целый месяц велось обсуждение проектов в разных вариантах, и в конце концов нам удалось прийти к общему знаменателю. В пещере будет общее хранилище, а записи о доле каждого будут содержаться в нескольких связанных между собой базах данных. Индивидуальные ячейки все отвергли с учётом возможностей порталов по доступу к закрытым хранилищам. Общее имущество охранять будем вместе, и убыток будет распределяться на всех – так и решили. Мы всё более сплачивались в одну семью, интересы каждого отдельного члена становились общими интересами большого и дружного семейства.

Четырёх наших бывших лаборантов, а также астронома, хакера и двух биологов, стоявших у истоков применения порталов – мы решили перевести в статус постоянных коммерческих партнёров, имеющих право на долю прибыли. Их должности назвали «генеральный менеджер». Мы снова вернулись к вопросу о дополнительном расширении состава доверенных лиц: теперь заработанных денег на это хватало.

Опять начались многочасовые обсуждения по отбору кандидатов на вакантные должности из круга наших знакомых. В результате отобрали аж сто двадцать кандидатов! Никто из них не отказался от работы у нас, но после прохождения тестирования в нашем отделе кадров кое-кого всё-таки пришлось отсеять. Остальных на испытательный срок загрузили обычной работой по производству кристаллов. Девять человек перевели в наше общежитие – мне пришлось уступить свою комнату, чтобы они управляли «печами» круглосуточно.

Контролировали работу новеньких наши новоиспечённые «генеральные». Люся стала генеральным менеджером по производству, а Вика – по контролю качества кристаллов. Виталия сделали генеральным менеджером по астрономии, Жору – по вакуумному напылению, Гошу – по имплантации примесей, а Андрея – по информатике (вот так скромно мы обозначили его деятельность).

Разумеется, все названия должностей были довольно условными и просто отражали основные обязанности ребят на данный момент.

Наши новые сотрудники работали в три смены, обеспечивая круглосуточную работу «печей» по удалению отходов, мы с Андреем занимались автоматизацией процесса.

За время испытательного срока новеньких нужно было решить вопрос об их проживании на казарменном положении. Деньги есть — решили купить большой коттедж с участком за городом и пару минивэнов для доставки сотрудников на работу и с работы. Начали подбор вариантов. Поскольку каждый день нам прилетало по несколько миллионов евро, аппетиты у нас росли тоже ежедневно. Но подходящих вариантов не могли найти — построенных замков в Томске не было. Перебрали все риэлтерские конторы в городе, но ничего подходящего не обнаружили. Но отец попыток не оставил и нашел подходящий вариант.

Для обеспечения нашей безопасности мы купили десять больших коттеджей на прилегающих участках — целый переулок на окраине деревни. Застройщик запросил по 20 миллионов за каждый, скидку не давал. Мы не стали торговаться — денег у нас было достаточно, оформили документы на корпорацию УНАС, наняли крупную фирму по отделке домов — за два месяца она закончила отделку.

В одном разместились Вика и Люся — захотели жить вместе. Мужчины поселились каждый отдельно — Гоша, Жора, я, Виталий, Андрей, Василий, ну и отец тоже. Мы же все теперь мультимиллионеры, и понимали, что это наше временное служебное жилище, поэтому устраивались соответственно, особо не заморачиваясь. Все заботы по обустройству коттеджей переложили на хозяйственный отдел корпорации.

Остальные коттеджи мы использовали как общежития для своих новых сотрудников. Коттеджи находись на окраине города, прилегающей к нашей промзоне, — в деревне Корнилово. Застройщик ТДСК планировал их для продажи, поэтому они стояли на соседних участках. Все участки обнесли общим высоким бетонным забором, внутри их объединили, установили пост круглосуточной охраны и системы охраны и видеонаблюдения. Коттеджи продавались с черновой отделкой и свободной планировкой, что нам вполне подходило, мы сделали планировку по нашим потребностям.

В каждом коттедже сделали по 4 спальни с санузлами — это собственно говоря были двухкомнатные квартиры, просторная гостиная и спальня. В коттедже сделали большой каминный зал, цокольный этаж, в которых разместились сауна и спортзал. Кухня-столовая больше напоминало буфет, потому что в основном народ питался из ресторана, только разогревал блюда при необходимости.

На работу мы переходили через специальную комнату-портал в нашей лаборатории, но можно было и доехать на машине, конечно. Одну машину с охраной мы ежедневно гоняли на работу и с работы для имитации наших поездок.

Для ухода за коттеджами наняли обслуживающий персонал, двойная оплата обеспечивала их искреннюю лояльность к нашей компании и уважение к нашим генеральным менеджерам. Коттеджи были обставлены по высшему разряду, и такой же был обеспечен уход за ними. Персонал закупал все необходимое для проживания, готовил по заказу желаемые блюда жильцов к завтраку и ужину.

Обедали мы обычно вместе в фирме, в нашей «генеральской» столовой, заказывали в ресторане. Обеды переходили в совещания, на которых в неформальной обстановке обсуждались новые идеи по использованию порталов. На нашей промплощадке купили отдельное пятиэтажное промышленное здание с участком земли, в которое перевели все свои лаборатории и цеха. Участок огородили бетонным забором, поставили пост охраны на воротах, системы видеонаблюдения по периметру забора и здания.