Неожиданное открытие

Глава 25

Олег. Клады

Я начал работу над созданием группы по поиску кладов. Для начала изучил фанатиков этого дела в нашем Томске и ближайшем Новосибирске. Как ни странно, наибольший фанат-кладоискатель был обнаружен в новосибирском Академгородке — историк, преподаватель, посвятивший свое свободное время исследованию различных фактов, связанных с кладами. Я решил с ним встретиться лично, для этого съездил в Новосибирск. Человек оказался очень интересный. При встрече он сыпал различными деталями, называл места кораблекрушений золотых галеонов, места золотых кладов различных эпох.

Когда он сделал паузу, я спросил:

— А вы сами-то верите в их существование? И готовы ли поехать туда и извлечь их из глубины океана?

Он насупился:

— Конечно же! Но кто будет финансировать такую экспедицию? Она же не может принести гарантированного дохода.

Я сказал:

— Я за этим и приехал, мне нужен человек, который возглавит экспедиции по поиску сокровищ. И я отдаю себе отчет, что не все они будут успешными. Я хотел бы, чтобы вы, Игорь Васильевич, сформировали группу энтузиастов, которые за зарплату научного сотрудника примут участие в такой экспедиции. Но эта экспедиция секретная, поэтому никаких публичных сообщений о ней не будет в ближайшие десять лет. Вот на таких условиях мы можем предложить вам участие в такой экспедиции. И для команды мы выделим один процент от найденных сокровищ, так как не знаем, сможем ли реализовать их вообще. С золота и драгоценных не огранённых камней, о которых ничего не известно, все получат тоже один процент стоимости на черном рынке — к другому рынку у нас доступа нет.

— Вы еще нам такую большую долю предлагаете? — вскричал историк. — Я готов и соберу квалифицированную команду для поиска сокровищ! Но специалистов — водолазов и прочих — не смогу, это не мой профиль. Историки-исследователи будут за мной.

— Отлично! — воскликнул я. — Это от вас и требуется, но только за один процент плюс оклады. Мы создадим базу в Карибском бассейне, раз вы сами ранее обозначили мне его как основной регион поисков. И вам надлежит туда вылететь, на месте руководить исследованиями.

— Я возьму отпуск за свой счет на год! — все больше воодушевлялся Игорь Васильевич.

— Решайте вопрос с остальными членами команды. Напоминаю, что главное условие — полная секретность миссии. Год вы проведете безвылазно в лагере кладоискателей на Карибах. Вашим спецам требуется разработать программу исследования мест кораблекрушений, изучать результаты исследований, корректировать программы по результатам.

Через три месяца экспедиция отбыла на Карибы. База была выбрана в государстве Тринидад и Тобаго, на малонаселенном острове Литл-Тобаго (точнее, вообще не населенном). Легенда для прикрытия — биологическая экспедиция по изучению моллюсков со дна океана. Островок небольшой — два на один километра, как крестик, но нам достаточно, чтобы разместить там, на берегу, драги по промывке донного грунта, для поиска редких «моллюсков».

Отправили в Тринидад и Тобаго группу во главе с биологом Василием Сергеевичем, он получил все разрешения на исследования, оплатил все положенные сборы. Получили разрешение прибытия-отбытия на этот остров, минуя пограничную и таможенную службу, но без права заезда на другие острова. Расположили базу на юго-восточном побережье, в безымянной для нас бухте — назвали ее для себя «Надежда пирата». Поставили большие палатки с надувным каркасом, которые были способности выдержать ураган, через портал в них перекинули необходимое оборудование, утварь для проживания.

С искателями сокровищ подписали соглашение в Новосибирске, предложили отметить это дело как следует. Какой ученый откажется от выпивки в компании единомышленников? Мы занесли в середине пиршества элитный коньяк и виски, мартини, вина — на любителя, изысканные блюда из дичи и морепродуктов. Через два часа весь народ, включая десяток дам, выпал в осадок. Мы их погрузили на тележки и перевезли на остров в палатки, предназначенные для отдыха на берегу океана. Дам в отдельную палатку, мужчин в другую палатку, чтобы не смущали друг друга.

Утро добрым не бывает — через восемь часов сна народ очухался, начал выползать из палаток. На дворе ночь, запах и шум океана.

— Мы где? — самый первый вопрос.

— Как где? На Карибах! Вчера мы вас, как бревна, в самолет погрузили — и вы уже тут проснулись.

— Ну, мы дали!.. — последовал первый отзыв о гулянке.

Гостям предложили горячий бульон, пирожки, уху, чай и кофе с булочками. После завтрака-ужина народ снова осоловел и разошелся по палаткам досыпать.

Утром, уже бодрые, все высыпали на берег купаться. Первый день посвятили адаптации, последующие выходные — тоже. А стартовали мы в четверг вечером. За выходные все адаптировались к перемене часового пояса, в понедельник приготовились к работе.

Мы предложили перейти в палатки в глубь острова, которые не доступны стихии ураганов, бушующих в этом регионе. Эти же палатки будут использоваться для отдыха на побережье океана. Люди переместились примерно на километр, начали осваивать палатки и аппаратуру. Состоялось большое совещание в штабной палатке. Это, конечно, получилась скорее конференция — ученые, что с них взять. Час они дискутировали, в основном о том, кто из них более крутой искатель сокровищ.

Пора мне вмешаться. Я взял слово — не все знали, кто я такой. Я представился и сообщил, что поскольку я плачу зарплату, то и вся отчетность каждого члена экспедиции будет передо мной. И уточнил:

— Чтобы получать зарплату, как было оговорено ранее, у каждой группы должна быть своя программа исследований сокровищ. У нас есть семь палаток-аппаратных, с помощью которых вы будете вести свои исследования. Рабочий день — десять часов, с восьми до семи вечера, с часовым перерывом на обед. К услугам каждой команды воздушный и подводный дроны. Когда что-то обнаружат — подключится ЭПРОН, наш отдел по подъему образцов со дна океана.

— Какой корабль у нас будет, на котором мы будем выходить в океан? — задал вопрос Игорь Васильевич.

— Корабль будет у ЭПРОНа, у вас будут исследовательские дроны с большим радиусом действия, которые могут брать пробы с глубины океана. Рекомендую разделить ваши группы на две части, чтобы работать в две смены. На глубинах темно, все равно нужно искусственное освещение, поэтому не важно, что на поверхности — день или ночь. Но воздушным дронам придется работать только в световой день.

Всего в экспедицию набралось тридцать пять человек, которые разделились на семь групп, примерно по пять человек. У каждой группы была своя идея-фикс о нахождении сокровищ в определенном районе. Мы предложили такую схему: один в смене работает с воздушным дроном, второй по его наводкам погружается на дно и проводит исследование подводным дроном (панорамную видеосъемку, проверку металлоискателем). Руководитель следит за работой группы, собирает информацию воедино, делает заявки по забору образцов ЭПРОНу.

Эти группы были сформированы своими руководителями до контакта с нами, поэтому дополнительное слаживание им не требовалось. Пара дней ушла на обучение управлением дронами — и работа закипела. Группы перешли в режим в две смены по восемь часов, еще час уходил на обсуждение результатов и планирование следующего дня. Я не вмешивался — работа закипела, моего участия больше не требовалось, будем ждать результатов. Я перешел через портал в Томск. Буду ежедневно участвовать в совещаниях с обсуждением результатов.

Первая находка. На морском дне остаются лежать затонувшие галеоны, в трюмах которых в Испанию переправляли золотые монеты и серебряные слитки. Один из таких кораблей обнаружили во второй половине двадцатого века. Речь идет о галеоне «Нуэстра Сеньора де Аточа», среди обломков которого нашим современникам удалось найти ценностей почти на полмиллиарда долларов. По оценкам экспертов, поднятой оказалась лишь половина сокровищ этого корабля.

Наша группа с названием «Аточа» — взяли часть имени корабля — предложила поднять остальные сокровища, остававшиеся на дне. Координаты затонувшего корабля известны, надо с помощью портала высасывать со дна песок и промывать его.

На острове мы соорудили «грохот» — это длинный лоток с невысокими перегородками, установленный под небольшим наклоном, на дно которого уложены резиновые коврики для удержания золотого песка. В его бункер загружается порода, которая размывается струей воды под давлением. Вода вместе с грунтом стекает по «грохоту», порода выходит вместе с водой в зону складирования отходов, тяжелые металлы застревают в резиновых ковриках — классический способ добычи золота с месторождений.

Прииск работал только в дневное время — нельзя привлекать к себе внимание акул и людей светом в месте добычи. Наша драга втягивала песок под наблюдением оператора и отправляла его в грохот.

Через неделю работы начали попадаться золотые монеты и слитки серебра. Поскольку сокровища с этого корабля были рассеяны на большой площади, то их добыча была аналогична добыче золота на приисках — пропускай песок через драгу и собирай в конце смены золото. С небольшим отличием: вначале операторы с помощью металлоискателя обследовали участок дна, при обнаружении металла запускали драгу, наблюдали за результатами промывки в режиме онлайн, при попадании металлов в грохот звучал сигнал металлодетектора. После этого область попадания металла интенсивно промывалась, пока там не доходили до твердого дна или пока на металлоискателе не пропадало присутствие металла. В день получалось набрать от одного до пяти килограммов золотых монет — экспедиция уже окупилась!

В вырытые промоины возвращался промытый песок, восстанавливался прежний рельеф дна — мы не хотели обращать на себя внимание. Постепенно выработался четкий алгоритм работы — мы смогли его автоматизировать. Вначале делался обзор подводного пространства возле участка работы с помощью видео- и гидролокации. Если не было людей в зоне — запускались автоматические исследования и анализ большого участка дна, сто на сто метров. Окно портала, как на станке ЧПУ, быстро сканировало всю поверхность с помощью металлоискателя. На участках, где обнаруживался металл, шла промывка песка.

За сутки так мы могли обследовать несколько квадратных километров. И это дало свои положительные результаты. Поиски на побережье Флориды ежедневно приносили по несколько килограммов золота в монетах, слитки серебра, редко — украшения с драгоценными камнями. Однажды повезло — обнаружили сундук с драгоценными камнями, благодаря металлической оковке сундука.

Мы продолжали поиски сокровищ — хотелось найти целый корабль. Четыре группы были ориентированы на это, еще одна — на поиски сокровищ майя и еще одна — на поиски сокровищ пиратов. Через три месяца мне надоело этим заниматься, я оставил за командира Игоря Васильевича и отбыл в Томск. Только приходил через портал раз в неделю для подведения итогов поисков.

Экспедиция, пользуясь доступными историческими архивами, решила обследовать методом автоматического сканирования маршруты следования «золотых» галеонов. Перенесли основные поиски вокруг Азорских островов. И вот на глубине примерно полторы тысячи метров, юго-восточнее острова Терсейра, по направлению к острову Сан-Мигель, обнаружилась крупная локация металла. Локация была нами изучена — находилась на океанском дне, на расстоянии примерно сто км восточнее острова. Это была небольшая возвышенность, которая, по нашим оценкам, соответствовала затонувшему галеону, занесенному илом и песком.

Начали очищать от донных отложений, с помощью наших илососов — окно портала создавало перепад давления, и ил с песком втягивались в него с регулируемой силой, мы переносили его недалеко, за километр от локации, выше уровнем на тридцать метров (перепад давления — примерно три атмосферы).

За неделю очистили корабль до ватерлинии — дальше опасно, корабль может развалиться. Весь процесс снимали на видео с целью создания фильма. После этого пришлось озаботиться роботами-манипуляторами. Мы могли корабль целиком вытащить на сушу, но он бы при этом рассыпался на мелкие кусочки — внутренне давление воды, пропитавшей древесину, разорвало бы его в щепки. Поэтому приняли решение об извлечении с корабля ценных предметов — золота и серебра, оставив его в исходном виде для потомков.

Наши подводные дроны — это толстостенный «казан» из нержавеющей стали, с прозрачной крышкой из бронированного стекла. Внутри «казана» открывалось окно портала для наблюдения через стекло, второе окно портала было под водой в районе наблюдения. Начали пытаться обследовать корабль изнутри, но нас ждало разочарование — и внутри он оказался забит илом и песком. Ничего не получится с манипуляторами, которые мы еще не сделали. Пришлось постепенно размывать ил и песок изнутри корабля через окна порталов.

Через неделю мы смогли кое-что рассмотреть на корабле. Нам повезло в том, что корабль не развалился при кораблекрушении — его, похоже, просто залило водой при шторме, и он пошел ко дну. Останков людей в корабле не обнаружилось — очевидно, они пытались спастись на шлюпках, и корабль тонул достаточно долго. Но ящики с золотыми монетами в трюме были целыми, как и сросшиеся в большую кучу слитки серебра. Мы извлекли из корабля около тонны золота и пять тонн серебра в слитках. Никакого антиквариата брать не стали — для этого надо очистить корабль до конца, но после этого он долго не протянул бы. Мы только очистили трюм от груза и даже решили не трогать сросшееся в кучу серебро на полу в трюме, весом примерно одну тонну — не настолько этот металл дорог, чтобы из-за него разрушился корабль-артефакт. В будущем мы сможем извлечь целиком корабль и выдать его потомкам.

В окрестностях этого затонувшего корабля мы обнаружили еще семь галеонов с золотом — предположительно погибла вся эскадра. Возможно, что корабли стали жертвой знаменитого «Плотницкого ветра». На одном из галеонов мы обнаружили семь тонн золота, сундук с необработанными драгоценными камнями — изумрудами, пятьдесят тонн серебра. Очевидно, это был флагманский корабль эскадры.