Несносная Херктерент - 3 [СИ]

Глава 26

Софи слегка раздражена. Младшую поколотить стоит из-за умения обнаруживаться в самых неподходящих местах. Вот и сейчас проход загораживает, словно так и надо.

— Что-то ты принарядилась.

— А, — равнодушно машет рукой Софи, — опять приглашение из тех, где ответ требуется. Мне писать лень. Сама приеду.

— Кой-какие правила этикета помню ещё. Да и избранные места из знаменитой переписки Кэрдин с Императрицей, читала.

— Со мной не хочешь?

— Думаю, нет. Я вполне уважаю береговое командование, чтобы не заявляться к их детям в совсем уж непотребном виде.

— Могу и подождать, пока ты себя в… — умеет, язва паузы выдерживать, по причине жары на обеих почти одинаково мало надето, только у Софи причёска и украшения лучше подобраны, — потребный вид приведёшь. Мы тут самые важные и можем себе позволить куда угодно опаздывать.

— Не сегодня. К тому же, сама говорила. Будет похоже на императорский приём.

Софи хмыкает.

— Притом, мирренский.

Мода сейчас, в связи с военным временем, самим водить машины. Софи прекрасно знает, ещё по столице, некоторым, наоборот, лучше ездить с водителем для собственной и окружающих безопасности.

Себя принцесса относит к другой категории.

Всё-таки любопытно, куда это Соньку понесло. Одну, да ещё на ночь глядя. Как Марине кажется, появись у сестры кто, она бы заметила. В общем-то, интересующий вопрос можно выяснить простейшим способом, поинтересовавшись, куда сестрёнка поехала у охраняющей смены, тем более, одна машина должна её сопровождать.

Довольно банальная вечеринка. Ничего интересного, по мнению Марины если одну видел, видел все.

Только хотела уйти — зажёгся сигнал опасности. Вроде, ничего особенного, такое всегда загорается при любом вызове полиции в район особняков.

Взгляд на карту тут же прогоняет всякую скуку и лень. Вызов — как раз оттуда, куда Софи собиралась.

Марина усаживается в свободное кресло. Если правда назревает что-то серьёзное — меньше времени потратят на её поиски, а она вот так сразу в курсе происходящих событий.

Обычно при приезде полиции на вызов степень опасности тут же снижается. Здесь этого не происходит. Следует резкое повышение степени опасности сразу на несколько пунктов. На карте кто-то помечает местоположение машины Софи.

До объекта вызова она не доехала несколько километров.

Подняты боевые группы частей обороны острова. Судя по звонкам, установлено внешнее оцепление. Сонька, как раз к ним попала. Подозрительные участки окружаются.

Несколько минут всё дрожит в томительном напряжении.

Знаменитые красные лампы общей тревоги так и загораются, к некоторому разочарованию Марины. В обозримом прошлом, общую тревогу на Архипелаге объявляли только дважды. Первый раз — за пару лет до войны, во время больших маневров флота, когда по сценарию ожидался стратегический морской десант.

Второй раз был непосредственно в день объявления войны.

Пока всё протекает довольно скучно. Телефонные и радио переговоры. Что-то вокруг этого особняка происходит. Напряжённое, но пока относительно мирное. Медики там есть, но сведений об убитых и раненых не поступает.

Нападение было, но не диверсантов и даже не преступных элементов. Сонькина машина чуть дёргается за внешнее оцепление. Меньше чем через полчаса возвращается на прежнее место.

Даже скучно становится. Кого-то задерживают, но раз нет пострадавших так, и даже применения оружия, то не особо интересно. Марина откровенно начинает скучать. Но, раз уж что-то произошло, то стоит до конца досмотреть.

Машина Софи отправляется назад нескоро. Стрелки пару кругов успели на циферблате сделать. Степень опасности снижена, но новые группы всё прибывают.

Марина никуда не уходит, краем глаза следя за перестановкой квадратика Сонькиной машины по карте. Вот она и на внешнем периметре. Дальше можно не волноваться. Квадратик с карты снят.

Звонок телефона. Старший смены охраны поворачивается к Марине.

— Отбой экстренных мер. Уровень понижен до первого.

— Где Софи?

— Прибыла пятнадцать минут назад.

Только сейчас замечает, начальник охраны недавно тут был, но куда-то успел испариться.

— Где начальник охраны?

— Докладывает Её Высочеству в Большом кабинете.

Значит, особо можно не спешить. Инцидент каким-то образом исчерпан. Вот только интересно, что по этому поводу сама Сонька скажет?

К ней можно не спешить, лучше пройтись посмотреть, сколько народа при опасности подняли. Тут ведь охрана из представителей сразу нескольких ведомств.

Дверь в кабинет привычно открыта пинком ноги. Софи, ожидаемо, за столом сидит. Словно ничего и не произошло, какие-то побрякушки перебирает. Марина плюхается в кресло.

— Не сомневалась, это ты. Видела такое? — протягивает золотой браслет.

— Нет, а что это? — «Я с ума начинаю сходить? Или это она на солнышке перегрелась?»

— Купила сегодня. Местные ювелиры делают такое. Под старину. По найденным в раскопках образцам. Представляешь, сколько ещё таких вещичек будет открыто?

«Серьёзно думаешь, будто я ни о чём не знаю? Ладно, поиграем в твою игру». На браслет Марина лишь глянула.

— Много золота не может быть по определению.

— Какому?

— Тут всё-таки было не бегство, а эвакуация. Даже организованная. Надписи на стенах сохранились жители какого квартала когда грузятся и с какого причала. И даже, сколько вещей по весу с собой можно брать.

Столько золота мало у кого бывает, а бронзовые статуи много больше весят.

Тут самое главное ― это единственный наш город, построенный до всего вот этого. Знаешь, у археологов даже шутка есть: «самое лучшее ― извержение вулкана. Всё накрывает, и жители ничего не успевают унести».

— Справедливости ради, тут был не вполне город, а разросшееся поселение при военном лагере.

— Все наши старые города так родились.

— Какая ты умная! — с напускной капризностью заявляет Софи, — Аж противно.

— Должен же быть среди нынешних Еггтов хоть один с мозгами.

— И это явно одна из нас. Что смеёшься?

— Смеюсь, потому что совсем не весело.

— Это, кажется, называется «Смех Ганнибала». Не плакали, когда армии гибли и флот горел, заныли, когда их за кошели взяли. Знаю, читала.

В зелёном взгляде что-то мелькает.

— Не знала, что ты читаешь такие книги.

— Сама любишь говорить, как история повторяется.

— Мы не разбиты, скорее, наоборот. До ситуации карфагенского полководца нам далеко.

— Ты сама про важное забываешь. Даже Рим признавал. Ганнибала не столько их армии разбили, сколько сенат собственный, не присылавший подкреплений в решающий момент из-за страха перед его амбициями.

— Правда, знакомая ситуация? Просто начало истории Чёрных Еггтов. Вот только они сначала Великие Дома к ногтю прижали, а только потом на местный Рим пошли.

— Это из программы начальной школы. Да и рылом все эти храаты на Рим не вышли. Те после Канн оправиться сумели, а этих сама знаешь с какой скоростью снесли.

— У Ганнибала огнестрельного не было.

— Тут не в наличии оружия дело.

— Ты снова про большую опасность внутренних врагов?

— Их у нас по любой линии несколько вагонов. Вспомни, куда в прошлый раз залезли.

— И это без учёта того, о чём нам не сообщили.

Марина встав над столом склоняется. «Что-то мы заигрались. Пора о деле поговорить».

— Во что ты опять недавно чуть не вляпалась?

— Я позже приехала… — на мгновение замирает, и с плохо скрываемым бешенством, — Кто тебе сказал?

— Софи, ты так часто дуру из себя разыгрываешь, что уже на автомате стала её из себя строить. Тут слишком лакомое место службы. Никто не хочет терять, поэтому все должностные инструкции выполняются самым неукоснительным образом.

Начальник охраны сразу доложил, как уровень опасности подняли на единицу. Сразу усилил меры безопасности, подняв отдыхающие смены, включая резерв. Я даже флотские усиленные патрули у ворот заметила. Потом доложили, ты в безопасности. Во что вляпалась?

Софи сверкает глазами. Привыкла вопросы задавать, а не отвечать. Но в этот раз, младшая права.

— Было нападение на закрытую вечеринку. Серьёзно пострадавших нет.

— Слишком спокойно говоришь. Нападение на кого-либо здесь ― ЧП очень серьёзного масштаба.

Софи машет рукой.

— Человек двадцать придурков решили, будет очень смешно, если имитировать нападение со стрельбой и страшными рожами.

— У нас на руках полно оружия. Ответки получить не боялись?

— Это вообще-то, была девчачья вечеринка. Оружие, знаешь ли, любят не все. Там даже прислуга была только из женщин. Из мужчин были только танцоры сама знаешь, каких танцев. Внешне все ничего, но как началось, так визжали похуже самых трусливых девочек.

Марина хмыкает.

— Так они, скорее всего, из тех мальчиков, что не по девочкам.

Софи невозмутимо продолжает.

— Кое-кто в бассейн попадал, когда они ворвались и стрельба началась.

— Что, совсем никто не пытался сопротивление оказать? — негодует Марина, — И где охрана была?

— Все говорили, было очень страшно. На внутренней охране многие владельцы вилл экономят. Считают, хватает внешней.

— Кто не хочет кормить свою армию…

— Охрана вилл ― не армия, тебе ли не знать различий?

— Все так лапки и поподнимали?

— Некоторые догадались в боковом корпусе закрыться. У недоумков хватило ума перерезать телефонные провода. Но как отключаются кнопки тревоги, они не знали. В боковом кнопки были. Кто-то про них вспомнил.

Спец. части морпехов и военной полиции приехали быстро. Сперва потребовали выпустить всех удерживаемых, и только потом с поднятыми руками выходить.

Эти идиоты сперва потребовали полчаса на размышление. Получили десять минут. По истечении, стали выходить с поднятыми руками. Оружие у всех было с холостыми патронами. И петарды вместо гранат.

— Ты когда там объявилась?

— Как раз перед ультиматумом, меня остановило оцепление. Сразу в штаб операции провели. У командира на столе были планы зданий. Когда узнали, что я их хорошо знаю, попросили посмотреть, и сказать были ли в последнее время какие-либо изменения планировки. Пока рассматривала, они сдались.

— Их не побили?

— Задержали. Я попросила сообщать о ходе расследования.

— Это конечно, чудесно, что никто не пострадал… — театральные паузы Марина умеет выдерживать не хуже многих актрис, — А теперь главное мне скажи: Это не ты?

Знай Марина сестру похуже, решила бы, неподдельное удивление в светло-карем взгляде искреннее. Но не надо забывать, Софи ― это Софи.

— Что «не я»?

— Не тебе взбрело в голову проучить кого-то из местных дур, напугав их до полусмерти?

— Тебе, что их жалко?

— Знаешь ли, я очень не люблю, когда стреляют в безоружных. Паника очень страшная вещь. Мне бы очень не хотелось, что бы кто-то вроде Динки или Рэды утонул в бассейне из-за пьяной шутки какого-то недоноска. Меня крайне настораживает, ты была одна не взяв с собой ни Эр, ни Хейс или Эор, их ведь наверняка приглашали. Да и за рулём была сама.

— Я вообще-то, прекрасно вожу.

— Угу. После прошлой поездки машина только в металлолом годилась. Но ты не ответила, почему была одна, и очень сильно опоздала. Я же помню поговорку «принцесса всегда прибывает вовремя». Тут не все знают, «вовремя» на твоём языке ― значит то время, какое ты сама себе назначишь для прибытия.

Вот ты вовремя и прибыла, когда всё веселье закончилось, а все, кто надо обделались со страха. Или ты кому из шутников хотела устроить общение с кулаками и ботинками морпехов? Ты же всех нападавших знаешь.

— Они в масках были. И очках чёрных.

— Если ты видела, как их в «скотовозки» грузили, то лица должна была запомнить.

— Видела. Многих узнала. Сразу могу сказать они из тех, кто со мной или Эор всегда были вежливы. Хейс, правда, парочку отшивала. Кстати, даже если у них был список гостей, я только сегодня, точнее уже вчера, позвонила хозяйке и сказала, приду.

— Что говорит против тебя.

Звонок телефона.

— Да! — Софи нажимает на кнопку ответа не поднимая трубки.

— Пост охраны один. Старший следователь прокуратуры просит принять.

Сёстры переглядываются.

— Мы бы хотели услышать ваши претензии, и, если потребуется, оказать помощь в составлении заявления.

— На вилле серьёзно пострадавшие есть? Неважно, кто.

— Зафиксированы только лёгкие телесные повреждения. Материальный ущерб подсчитывается.

— Сколько уже подано заявлений?

— Пока ни одного. Юристы стараются уладить дела частным порядком. Вот список задержанных.

Софи берёт и читает, потом ненадолго задумывается.

— Это я могу оставить себе? — получив кивок, продолжает, — В таком случае, я то же от претензий отказываюсь, тем более, я даже опасности не подвергалась.

— Если это ваше окончательное решение, то разрешите идти.

Марина хотела что-то сказать, но Софи опережает, с чарующей улыбкой, обращённой к сестре поднимает трубку вызывая начальника охраны.

— Все вопросы ― после его ухода. Лады?

— Лады, — выцеживает сквозь зубы Младшая Херктерент.

— В свете недавних событий я желаю немедленно получить полный отчёт о происходящем в городе. В первую очередь меня интересуют происшествия и преступления, в силу каких-либо причин не попадающие в сводки, а так же сами эти причины. Во вторую ― все незаконные развлечения и нелегальная торговля. Сразу могу сказать ― наркоторговля меня не интересует.

— Самое распространённое происшествие из тех, что не в сводках. Про «верхних» и «нижних» знаете?

Получив кивок, продолжает.

— Драки «верха» и «низа». По одному, двое, но чаще всего, группами. Самая крупная из зафиксированных в этом году ― около пятисот участников.

— Это практически массовые беспорядки.

— Я бы так не сказал. Почти у всех есть оружие ― но никогда не применяют. Молодёжь пар выпускает. Кулаками да ногами машут. Пусть. Многие скоро на фронт уйдут, а там смерть разбирать не будет, верхний или нижний. Происходит в строго определённых местах. Иногда бывает девушки друг с другом сходятся. Тут драчливых всегда хватало.

— И кто чаще побеждает?

— Примерно поровну.

— Хм. Странно. Если я всё правильно поняла, «низ» должен побеждать всегда хотя бы из-за количества бойцов.

— Верно, да не совсем. Тут ещё «полуверхние» есть. По происхождению ― «снизу», но дерутся за «верх».

— Наёмники?

— Вроде того. Их презирают. При случае толпой бьют.

— Есть ещё и бои без правил. И простые, и на разном оружии, и даже в полной броне. Тоже верх и низ, но больше от разных клубов. Женщины тоже участвуют. Даже несовершеннолетние.

— Даже так?

— Ничего по-настоящему серьёзного. Ужесточенные варианты и так практикующегося.

— Если я захочу посетить подобный бой, что надо будет сделать?

— Лично вам практически ничего. Любой устроитель только рад будет подобной гостье. Договориться совсем не сложно. Хотя, лично я бы не рекомендовал.

— Причины?

— Там слишком грязные вещи иногда происходят. Вроде крайне неоднозначных призов. Совсем недавно сошлись два самых сильных бойца-юниора. Они, наверное, в стране сильнейшие. Как по заказу, один ― сверху, второй ― снизу. Второй за победу, кроме денег, потребовал, что одна из верхних девиц будет на несколько дней его. Причём, он сам её выберет. Если нет ― боя не будет.

На его условия согласились.

— Девиц не спросили?

— Кто не хотела быть выбранной, в тот день просто не пришли.

— Логично. Вы женские бои упоминали. Там в качестве призов красавчиков не было?

— Мне о таких случаях неизвестно. Хотя, популярность таких боёв сейчас растёт.

Как же о самом очевидном не подумала? Кто в школе чуть ли не главный по дракам? И пусть она рядом сидит. Всё-таки, Младшей напомнить не мешает, кто тут главный.

— Скажите, а моя сестра ничем подобным не интересовалась?

Начальник охраны в сторону Марины даже не покосился. Сама же Марина делает вид, будто росписи на потолке изучает.

— Никак нет. Её запросы касались только библиотеки, стрельбища, возможности посещения военных объектов и содержимого винных подвалов. Довольно умеренного.

— Препараты ограниченного распространения?

— Никаких запросов не было.

— Денег она много тратит?

Называет сумму. В общем-то, умеренно. Софи на ювелирное изделие способна потратить значительно больше.

— Ещё она разрешила всем гостям тратить определённые суммы. Но к дворцовому казначею никто не обращался.

К некоторому удивлению, Марина сияет так, что противно.

— Так я и знала, это твои проделки.

— Я разве говорила, что оставлю их безнаказанными?

Младшая Херктерент пожимает плечами.

— Лучший способ их проучить только что ушёл. Если что, я круглосуточный телефон прокуратуры помню. Могу подсказать.

— Способ, конечно, замечательный, но для первого раза уж больно жестокий.

— Знаешь, убивают обычно один раз. Да и быть изнасилованной не всем нравится, хотя есть любительницы, когда грубо, как я слышала, — мурлыкает Марина, выразительно разглядывая сестру.

Софи, только хмыкнув в ответ, невозмутимо продолжает.

— Я обещала их проучить, и я их проучу.

— Слова, слова…

Софи берёт трубку, щёлкнув по кнопке.

— Завтра, то есть, уже сегодня, приобретите восемнадцать экземпляров уголовного кодекса, отметьте статьи, — Софи начинает называть номера статей. Брови Марины забираются под чёлку. Ну, сестрёнка даёт! Уголовный кодекс к любимым книгам не относится, но содержание известно неплохо. Номеров всех статей не помнит, хотя Сонька их наизусть шпарит. Ага. Вот и знакомый номер мелькает. «Насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетних». Следующий пункт — «то же совершенное группой лиц». Опять статья знакомая «незаконное владение оружием и боеприпасами». Что там ещё весёленького? Марина напрягает память. Незаконное проникновение, вооружённое нападение, угроза жизни и здоровью, порча частного имущества, банальное хулиганство, что просто смешно на фоне статьи о разбойном нападении.

«Букетик» ещё тот набирается.

И в качестве «вишенки» на тортик персонально от Софи — «порча государственного имущества» — и эту статью вредина приплести решила. Вопрос только, к чему? Провода перерезанные прилепить решила? Ага, снова к делу перешла.

— Напечатайте и вложите в каждый экземпляр следующий текст.

«Ещё раз такое повторится… Или просто в поле зрения полиции попадёте. В нагрузку пойдёте ещё по всем этим статьям. Это моё первое и последнее предупреждение». Потом мой полный титул. Принесёте на подпись. Упакуете в парадные конверты и отвезёте этим, — протягивает листок, — лицам. Вручать только лично под роспись. На ответ в письменном виде ― пятнадцать минут. В случае отказа отвечать ― немедленно извещать меня. Свободны!

Нажимает другую кнопку.

— Усиленную охрану не снимать до особого распоряжения.

Марина резко хватает со стола и залпом опустошает бокал сестры. Софи язвительно интересуется.

— Довольна?

— Вино, да хорошее.

— Это не ответ.

— Если бы я не была той, кто я есть, была бы счастлива на двести процентов, визжала от восторга, и может, даже обниматься бы полезла.

Софи отодвигается в кресле.

— Но я ― это я, и поэтому, только укрепилась в мысли, ты хотела не девочек попугать, а этих придурков за что-то проучить. У них и правда хватило наглости или глупости тебя обидеть?

— Пока наглее тебя, я тут никого не видела.

— Неприятно признавать, но тут не школа, и главный источник местных легенд этим летом ― не я, и даже не ты.

— Хейс быть легендой не привыкать.

— Ты в этот кабинет совсем переселилась. Решила в заместителя отца, шестого соправителя на этом острове поиграть?

Софи наклоняется вперёд. В глазах что-то страшноватое.

— Запомни раз и навсегда. Я никогда и ни при каких обстоятельствах не буду играть чью-то роль. Я всегда и во всём буду собой и только собой. Мне не нужно чьё-то место. Найду и займу своё.

Надув и схлопнув шарик жвачки, Марина изрекает.

— Снижу пафос момента. Через несколько лет какой-нибудь мирренский пилот может свою роль лучше сыграть. И от тебя только пепел останется.

— Мы все умрём, — обворожительно улыбается Софи, — и ты как хочешь, а я спать пойду. Провела ночку не так, как планировала, но всё равно весьма насыщено.

Софи сидит там же, где и несколько часов назад. Словно и не ложилась. Только не в легкомысленном платье, а в ещё большей степени, легкомысленном купальнике.

Сияет, словно позолоченная, да ещё отполированная. Перебирает стопку конвертов.

— Привет! Головка после вчерашнего не болит?

Марина отвечает непристойным жестом.

— И тебе не болеть. Все ответили?

— От двух ещё не привезли. Вот, сижу и жду.

Марина, как и вчера усаживается на стол. Возле Софи стоит бокал на тонкой ножке с чем-то зелёным, дольками фруктов украшен, ягодки плавают и соломка торчит. Сестрёнка явно пила, иначе бы Марина из вредности отхлебнула.

— Представляешь, тебя ждала. Веришь?

— Разумеется, нет.

Разложив конверты веером, Софи любуется.

— Я много раз говорила, как не люблю ждать, но тут больше подходит «хочу всё и сразу».

— Редчайший случай, когда с тобой согласна.

Ждать приходится недолго.

— Ну, что, поглядим, настолько ли мы страшные, какими сами себе кажемся?

— Открывай уже, страхолюдина.

— А с кого начать? — саму себя Софи спрашивает, — Эти двое самые богатые и знатные, дома первого разряда, шестеро ― дома второго и третьего. Остальные ― мелкота, подозреваю наняты. Все в том возрасте, когда думают исключительно половым органом.

— Вариант с планировавшимся массовым изнасилованием, или групповым кого-то конкретной не рассматривается?

— Ты тоже сейчас не головой думаешь. Они придурки, но не до такой же степени. Групповое изнасилование ― это чпок, — выразительно щёлкает языком Софи, подняв руку пистолетиком.

— А если их после хотели, — Марина рукой по горлу проводит, — Того. Чтобы свидетелей не оставлять. Да и под наркотой мозги напрочь отключаются.

— Ты совсем больная!

— Как уже сказала, на всех этих ваших вечеринках любую дурь достать можно. А под дурью человек бывает страшным.

— Или бывает мёртвым.

Марина вскидывает глаза к потолку.

— И такое тоже бывает. Ладно, давай вернёмся к тому, что они понаписали. Подружкам скажи, что бы на охране не экономили. Да и в связях разборчивее были.

— Вернёмся к письмам. Предлагаю начать с самых незначительных участников истории.

— Можно подумать, ты станешь слушать чьи-то возражения.

— У тебя они есть?

— Не в данном случае. Читай уж давай. Вслух.

— Я для этого ленивая слишком. Сама прочтёшь.

Та же самая лень не позволяет Марине перелезть через стол и читать из-за спины Софи. Хотя и так ясно ― Сонька будет время намеренно тянуть.

Вскрывает первое.

— М-да. Хотела бы я знать, что у него по родному языку в школе было. Полная безграмотность.

— Что пишет?

— Просто относительно честный дурак. Признаёт свою вину. Просит прощения. Готов искупить вину любым способом. На, читай.

Марина прочла. Потом ещё восемь. Почти как под копирку, только степень грамотности различается.

— Интересно, если я, как представитель Высшего дома, велю им за бесчестие с собой покончить, выполнят?

— Теперь я тебя могу спросит: совсем больная?

— А что? Все эти кодексы формально действуют и изредка применяются. Раз их начитались ― пусть по ним и отвечают. Я полностью в своём праве для отдачи подобного приказа. Полезных членов общества из них всё равно не выйдет. Так что, можно оказать обществу услугу, грохнув их заранее. Например затем, чтобы они девочек больше не обижали.

— Хм. Мне вот что странным показалось. Пишут безграмотно, а представления о кодексах имеют. В школе их так натаскать не могли. Они в какой-то организации состоят? И, кстати, почему их всех так быстро отпустили?

— Сама же слышала, заявлений не было, сопротивления при задержании не оказали. А всё остальное решается штрафами. Да и думаю кой-чьи родственники постарались замять неприятности. Плюс самое простое ― вспомни, на сколько часов у нас можно задерживать не предъявляя обвинения.

— Всё, как всегда, — кривится Марина, — А кодексы?

— Тут полно всяких стрелковых клубов. Они наверняка в каких-то состоят. Да всякие «общества изучения древностей». Занимающиеся чем угодно, кроме местных руин.

— У нас же тут тоже стрельбище есть. Или, как всегда, законы одинаковы для всех, но для некоторых есть исключения?

— На территории дворца всё, что есть и чего нет находится в полном соответствии с действующим законодательством.

— Ладно, вернёмся к нашим баранам. Следующий кто?

— Не баран. Я серьёзно. Скорее, рыба-прилипало. Друг детства вот этого, — показывает не открытый конверт.

Марина присвистнула.

— Далеко пойдёт. При таком Доме устроиться.

— Некоторые считают, будто при нас тоже много кто устроился, — от тона Софи изморосью веет.

— Я друзей от прилипал отличать умею, — Марина тоже голосом вымораживать умеет.

— Не допускаешь, они тоже самое сказать могут?

— Из тех, кто бывал во «Дворце грёз» я ни про кого такого сказать не могу. Они там были. Оба. И почему они здесь? У них призывной возраст подошёл уже. На них бронь?

— Нет. Но у нас умеючи даже в военное время можно получить отсрочку на срок до семи лет.

— Ага, если умеючи, — Марина словно купюры жестом считает.

— Так тоже бывает, — не стала спорить Софи, — Он тоже пишет, осознал и готов понести наказание. Кстати, почерк у него красивее моего…

— Точно, заднеприводной, — хмыкает Марина.

— Ещё написал, готов понести заслуженную кару по древнему кодексу, дабы не нанести бесчестия Дому.

— Что-то много знатоков кодексов развелось. Точно, какое-то общество есть, куда надо с проверкой заглянуть. Не доверяю я почитателям старины всякой.

Софи отбрасывает письмо в сторону.

— Теперь к рыбкам пожирнее перейдём, — вскрывает очередной конверт, — та-а-ак. Дом третьего разряда, притом, древний… А правильных форм обращения ко мне самой не знают.

— У него отсрочка столько же?

— Ещё возраста не достиг.

— Так дальше пойдёт, может не достигнуть вовсе. Я тоже могу представителям младших домов… Приказы всякие разные отдавать.

— А говорила, я больная…

— В таких делах, с тех кто выше ― спрос больше. Нанять и других можно было, а этот уже сознательно шёл.

Софи смехом просто заливается.

— Ты, что, правда, заболела.

— Да нет, отцовская поговорка вспомнилась: «Рыба всегда с головы гниёт». Тут дальше причитания почти в стиле наёмных плакальщиц. И это наследник древнего дома! Да у наёмников куда больше достоинства. У них хотя бы смелости хватило признать, что напакостили. А этот… Через две фразы на третью. «Они меня заставили с ними идти!» Хотя, такого заставишь, пожалуй. Его самого, пожалуй, только Сордар и сможет что-нибудь заставить.

Компенсацию денежную предлагал. Мне! Похоже, насчёт вырождения некоторых Древних домов ― правда. Я бы ещё поняла, предложи он деньги жертвам, там некоторые совсем небогаты. Но мне! Самой мне!

— А давай возьмём и поржём. Половину, нет, ещё лучше, две трети его денежных средств отберём. Отошлёшь хозяйке той виллы с подписью: «От тайного поклонника».

— Дарить девушке деньги считается плохим тоном.

— Ага. Только это самый лучший подарок. Ходят же слухи, главы Великих домов хотели за заслуги поставить Дине II памятник из золота. Она ладонь протянула: «Ставьте немедленно, вот постамент».

— История повторяется. Хотя, миры и разные.

— С ним самим что делать собираешься?

— Оно мне не нравится. Перешлю-ка я это письмецо Кэрдин. Пусть у неё посмотрят, чтобы ничтожество это ни на какую должность не попало.

— Не забудь добавить, что он уже начал сильно девочек обижать.

— Кто про что…

— Не забудь, раз уж вшивость вспомнила, за это из нашего флота выгоняли со «свинским пергаментом», с которым больше ни на что, способное на воде держаться, никогда не возьмут.

— Знаю!

— Приступай к следующему.

— Яволь!

Софи очередной конверт потрошит. Начинает читать с полуусмешкой, и почти сразу становится серьёзной.

— Ну, что там?

— Подумать дай.

— Сразу прокурору или в безопасность?

Старшая Херктерент поднимает кулак. Младшая, пересилив лень, перебравшись через стол, устраивается за креслом сестры. Демонстративно суёт нос в текст, ожидая реакции сестры, но та только чуть повыше письмо приподнимает. Сёстры переглядываются.

— Он издевается? — Софи взбешена.

— Идейный или мудак?

— Сама как думаешь?

— Его во «Дворце грёз» не видела.

Софи плечами пожимает.

— Дом мелковат, молодой слишком.

— Тоже верно.

— Я вот не пойму, он на самом деле не понял, что попал под удар Еггта?

— Люди этого обычно понять не успевают, ибо от нашего удара сразу умирают. Не те сейчас Еггты пошли.

— Он, похоже, из тех, кто не верит во все эти байки про славу Древних Домов.

— Прям, как я. На его месте не верить в статус и возможности дочерей Императора очень глупо.

— Привык верить в то, что сам видел. И не знает, на сколько я взрослее и умнее своего возраста. И он настолько эгоистичен, что не понял, в насколько мерзких действиях принимал участие. Почему-то принято считать, девочки моего возраста обожают всех из себя таких мужественных обаятельных мерзавцев. Не понял, кретин, я прямо сейчас могу ему и жизнь, и карьеру навсегда испортить. Достаточно несколько звонков сделать.

— Ну, обаятельные мерзавцы бывают и вроде Херенокта. Только вот ему над девочками издеваться не нравится. И никогда не нравилось, через Кэрдин проверено.

— И знаешь ли, он совсем не в моём вкусе.

Марина хмыкает.

— Хотела бы я знать, кто в твоём. А то на моей памяти ты посылала далеко и надолго парней всех возможных разновидностей. И даже Ярика своего пошлёшь рано или поздно.

— Не лезь ни в своё дело, мелкая!

— Ещё скажи, он тебе дорог или как ты его любишь. Просто загарпунила на время самого перспективного жениха страны, что бы кому-нибудь другому не достался.

— Знаешь, сколько раз в жизни мне тебя хотелось убить?

— По-настоящему? — Марина задумчиво смотрит в потолок, — Только что был первый раз.

Софи обхватывает голову руками.

— Знаешь, Маришка, от тебя в больших количествах очень сильно устаёшь. Особенно, от твоей любви правду говорить. И от придурков этих устала тоже. От всего вместе, да ещё от жары мозги просто закипают. Пойду поплаваю. Не хочешь со мной?

— Топить не будешь?

— Нет. Слово Еггта.

— Смотри, в рыбу не превратись. И так из воды почти не вылезаешь.

— За этим люди вообще-то, сюда и ездят.