Нет Шутта шуттее старого Шутта

Глава 11

Дневник, запись № 711

Как и ожидалось, поиграв в автоматы с большими ставками, где могли позволить себе играть только очень богатые люди, Виктор Шутт, как и любой здравомыслящий человек, быстро забросил данное занятие. Каждый десятицентовик, идущий в банк «Верного Шанса» позволял игрокам помечтать о своей космической яхте. А возможность посмотреть на удачливых игроков в действии лишь укрепляла очарование, бывшее основной частью привлекательности любого казино. «Пусть мечтают, пока это всего лишь мечты» – так считал Тулли Бэском, и почти всё в казино отражало мнение ветерана-управленца.

Эрни не понимал, почему Виктор Шутт, один из самых богатых людей в мире, играл в автоматы, одну из самых беспонтовых игр. Также Эрни удивил тот факт, что автоматы вообще установлены в месте, где игроки предпочитают поиграть в баккара или рулетку. Не надо было быть бизнес-аналитиком, чтобы уловить нечто странное.

Последней теорией Эрни было такое соображение: Виктор Шутт надеется привлечь других крупных игроков играть в автоматы с высокими ставками, но малыми выплатами (или, с точки зрения казино, с самой высокой прибылью). Казино действительно могло сделать себе большие деньги на таких игроках. Несколько тысяч здесь, несколько тысяч там – и быстро накапливается крупная сумма. Если бы все было так просто, по размышлениям Эрни, то Шутт не мог выиграть ничего. Но он мог быть подставным игроком, в конце концов… А вот это следовало разузнать.

Главным недостатком Шутта было абсолютное отсутствие харизмы. Если менеджеры «Верного Шанса» хотели привлечь внимание к автоматам, главное действующее лицо они выбрали очень плохо. Опускающий жетоны в автомат Виктор Шутт был примерно так же хорош, как порезавшийся листом бумаги клерк. Если не знать, кто он, то невозможно было заподозрить богатого и властного человека. Так почему же Шутт просиживал часами тут, когда он мог заработать за пару часов куда как большее количество денег?

Но тут Эрни похолодел, словно увидел айсберг в море. А что, если казино предложило настолько большую сумму, что даже Виктор Шутт прельстился и с яростью игромана дергает за ручку?

Казино всегда привлекает клиентов таким нехитрым способом, как перечисление на переднем табло сумм выигрышей, начиная с большего; конечно, вероятность самого большого практически нулевая. Стараясь выглядеть как случайный гуляка, Эрни прошелся по залу, где с неподдельным интересом сидел Шутт, в очередной попытке найти свое счастье.

– Извини, друг, но эти машины заняты, – сказал спокойный голос справа. Эрни повернулся и увидел низкорослого крепыша с глазами, способными прожигать насквозь планеты. Телохранитель, подумал он.

– Эй, да не вопрос, – воскликнул Эрни. – Я просто посмотрю выплаты, чтобы узнать, стоит ли игра свеч. А когда вы закончите, может, и я поиграю.

– Выплаты неплохие, – сказал телохранитель. – Но и ставки гигантские. Может, лучше сыграть в рулетку с минимумом в сто долларов.

Его поведение выглядело ненавязчивым, хотя ясно было, что он всеми силами выпроваживает любых желающих подальше. Этого было достаточно, чтобы понять: Шутт собирается срывать джекпот. Подставное лицо не будет стоять на пути клиента, желающего опустить пару жетонов в автомат. Тысячедолларовых жетонов, как заметил Эрни у следующей машины.

Затем он увидел суммы выплат и присвистнул.

– Ребята, это чья-то шутка? – спросил он. – Это же просто не может быть правдой, у казино не может быть столько лишних денег!

– Все совершенно законно, – сказал Виктор Шутт, направляясь к следующей машине. – Иначе бы я не стал играть. Я не выбрасываю свои деньги на ветер.

– Думаю, нет, – сказал Эрни, делая шаг назад и давая Шутту возможность дернуть рычаг. Он почувствовал напряжение телохранителя и сказал, имитируя стиль общения образованных людей. – Извините, не хотелось вас стеснить.

– Все в порядке, – сказал Шутт. – Я играю всего лишь шесть часов в день. В остальное время можете прийти сюда и попытать счастья. Хотя, я думаю, вам оно не улыбнется. Не думаю, что здесь играет кто-нибудь кроме меня. Что же, их проблемы.

– Ну, я не являюсь совладельцем казино, поэтому ничего не имею против, – сказал Эрни, показывая намного меньший интерес, чем было на самом деле. – Но извините, пора бежать. Нет времени стоять здесь с вами и считать ворон, у меня ещё есть маленькое дельце неподалеку.

– Эй, постойте, может, вы хотите сделать ход за меня? – спросил Виктор Шутт. – Если выбьете джекпот и не захотите его забирать, сможете отдать мне.

Он порылся в карманах и бросил Эрни серебристый металлический жетон. Эрни замер, недоверчиво глядя на жетон. Ситуация казалось невероятной. Посреди каждой стороны жетона находилась голограмма, изменяющая цвет под определенным углом. На рисунке была изображена рулетка, а по ободку были выгравированы слова «Казино Верный Шанс, 1000$», а внутри «Подлежит обмену на валюту Альянса в любом окне».

Телохранитель яростно нахмурился, но Эрни взял жетон и спокойно сказал:

– С легкостью. Один ход. Если что-нибудь выиграю, отдам вам половину.

Он бросил жетон в автомат и дернул за рычаг. Картинки на экране закрутились…

– Итак, – сказал Шутт, потирая левой рукой глаза. – Объясните мне, что произошло за ужином.

Рембрандт стояла на ковре у стола и виновата смотрела на начальника.

– Капитан, мы правда предупредили всех представителей нечеловеческих видов не появляться на глаза, пока здесь Барки. Похоже, у него неприязнь к нечеловеческим видам, думаю, его специально натренировали на них, но теперь не выяснить. Но никто и не подумал предупредить новичка, его зовут Лжец. Он лепоид с Телуна.

– И он ничего не знал о Барки, – закончил за нее Шутт. – Также, как и я о нем, кстати. А ведь был такой хороший план… Мы устроили инспекторам МСЭИА замечательную экскурсию по базе, аккуратно выпячивая свои плюсы. Потом мы накормили их едой, намного лучше той, что была у них в лагере. Подружились с Барки. Оставалось только отправить инспекторов домой с хорошими впечатлениями.

– Да, сэр, – сказала Рембрандт, не рискуя встретиться с ним взглядом.

Шутт покачал головой и продолжил тихим голосом.

– Самое неприятное, что почти сработало. Даже когда Барки чуть не набросился на Клыканини, я смог сгладить тот момент. И тут появляется этот… Лжец, прогуливается по столовой и Барки накидывается на него, как… как гончая на зайца. И вместо того, чтобы делать успехи, мы опять остаемся ни с чем.

– Искрима не мог поступить иначе, – сказала Рембрандт.

– Нет, уверен, что нет, – согласился Шутт. Он потер переносицу, как будто и впрямь заболел гайморитом. Чуть-чуть передохнув, он спросил:

– А что касается новичка, Лжеца, с ним все в порядке?

– Да, – отвлеклась от грустных мыслей Рембрандт. – Он быстрый, возможно, даже быстрее Квела, насколько я увидела этим вечером. Барки не имел никаких шансов догнать его.

– Хотя он приложил огромные усилия, – заметил Бикер. – Получилось и впрямь как… как на охоте.

Рембрандт застонала.

– Ладно, получилось очень плохо, – признала она. Потом хлопнула себя по лбу и выпалила. – Чуть не забыла, капитан. Легионер Лжец хочет поговорить с вами лично.

– Да, конечно, – кивнул Шутт. – Он здесь? Позовите его.

Рембрандт вышла за дверь и через секунду вернулась с ждавшим снаружи легионером. Шутт посмотрел на Лжеца, ставшего причиной переполоха вчерашним вечером. Лжец едва достигал ростом полутора метров, если не считать его ушей – но они были такие длинные, что игнорировать их было бы несправедливо. Его глаза привлекали внимание во вторую очередь: большие, коричневого цвета, бегающие по всей комнате, в которую он попал. Также из отличительных черт были резцы, торчащие изо рта, нежный розовый нос и длинные, как у кошки, усы. Его ноги были так же длинны… или, скорее, адаптированы к мгновенной реакции на атаку – убеганию. Лепоида можно было назвать «большим зайцем». Шутт с трудом сдерживался от расползавшейся по лицу улыбки. И было очень интересно, нет ли под формой Легиона маленького белого хвостика.

Каким-то чудом сохраняя серьезное выражение лица, Шутт выслушал бойкий доклад лепоида.

– Вольно, Лжец, – сказал он. – И что мне с тобой делать?

Лепоид попробовал немножко расслабиться.

– Не уверен, сэр, – сказал Лжец. – Я всегда хотел быть легионером. Но с тех пор, как я им стал, у меня постоянно проблемы с офицерами. Меня послали сюда потому, что генерал Блицкриг подумал, будто я облил его помоями…

– Генерал послал тебя сюда? – вытаращила глаза Рембрандт. – Это многое объясняет. С тех пор, как капитан здесь, генерал не любит роту…

– А я надеялся, вы ему не разболтаете, лейтенант, – сказал Шутт с улыбкой. Не дожидаясь оправданий, он повернулся ко Лжецу и продолжил. – В столовой ты не был образцом поведения легионера. Мы думали, что предупредили всех наших легионеров, не являющихся людьми, поесть после ухода Барки. Но про тебя никто не вспомнил, ведь ты новенький. На первый раз никаких наказаний не последует. Я сожалею о случившемся, но произошло это не по твоей вине. Эта собака преследует любого не-человека. Так что расслабьтесь – ты ни в чем не виноват.

– Спасибо, сэр, – сказал Лжец. – Но есть такая мыслишка… – он запнулся.

– Ну давай, Лжец, – подбодрил Шутт. Он уже отметил для себя, что лепоид отлично говорит без помощи транслятора.

Лжец собрался с мыслями.

– Как я сказал, сэр, я хотел быть легионером почти всю свою сознательную жизнь. Но служба в Легионе оказалась совсем не такой, какой я ожидал.

– Как я тебя понимаю, – сказал Шутт, пряча улыбку. – День за днем в армии становится все скучнее и скучнее…

Он посмотрел на выражение лица Рембрандт и добавил:

– Но эта рота – явное исключение.

– Явное преуменьшение, сэр, – поднял бровь Бикер.

Рембрандт кашлянула.

– Может, стоит дать Лжецу закончить? – предложила она.

– Ах да, конечно вы правы, лейтенант, – спохватился Шутт. – Пожалуйста, Лжец, продолжай. Извини за то, что перебили.

Уши Лжеца дернулись и он вытаращился сначала на Рембрандт, потом на Шутта.

– Сначала я хотел просить вас уволить меня из Легиона, – сказал нерешительно он. – Все, что случилось со мной в базовом лагере убеждало меня в том, что я совершил большую ошибку. Но теперь я пересмотрю свое мнение. Раньше я никогда не слышал, чтобы офицер признавался в своей неправоте или извинялся перед легионером. Мне нужно подумать над этим. Таким образом, если вы не возражаете, говорить теперь не о чем.

– Все в порядке, Лжец, – осторожно сказал Шутт. Он пока не видел маленького лепоида в действии, только сумасшедшую скорость в столовой, но читал характеристику, написанную сержантом Питбулем. Питбуль не говорил ничего прямо, на случай прочтения характеристики кем-нибудь из штаба, но завуалированно назвал Лжеца замечательным новобранцем. Может, штаб сделал роте подарок, сам того не желая. Так уже не раз бывало. Он улыбнулся и добавил:

– Пройдись по роте и посмотри, что здесь происходит. Если захочешь нас покинуть, тебя никто не будет здесь держать. Но попробуй ещё разок. Мне кажется, ты в состоянии вписаться в эту роту.

– Я оправдаю ваши надежды, если вы дадите мне шанс, – сказал Лжец, усердно отсалютовав, напомнив тем самым Шутту, что он здесь новичок.

Шутт отсалютовал в ответ и с улыбкой сказал:

– Ты себя ещё покажешь, Лжец.

– Некоторые люди могут сказать, что на нас крыша рухнула, – сказал Суси. Был ранний вечер следующего после побоища в столовой дня. Слишком метко брошенное кем-то яблоко оставило под его глазом радужный синяк. После похода к автодоку были получены болеутоляющие таблетки и тюбик с кремом, но синяк должен был продержаться ещё несколько дней.

– Ну так возьмитесь за ум и поищите, что зенобианцы могли написать в своих архивах, раз писать они учатся раньше, чем говорить, – сказал Преп, почти не пострадавший (потому что вовремя упал на пол) во время метания еды. – Если вы не забыли, целью номер один является поиск некоего Эль-Виза в их мифологии, который и стал причиной моего беспокойства.

– Преп, вы и взаправду думаете, что мы на что-нибудь наткнемся? – спросил Рвач. Он каким-то чудом избежал серьезных повреждений (за исключением заляпанной формы), несмотря на то, что был зачинщиком потасовки. – Я думаю, динозавры и люди до последней пары лет никогда не встречались. И что они тогда могут знать об этом вашем Короле? Как думаешь, Сус?

– Мне это тоже кажется надуманным, – признался Суси. – Но скажите мне, Преп, почему бы вам просто не спросить летного лефтенанта Квела об этом парне? Он-то должен знать.

– Уж конечно он знает, – проворчал Преп. – Да я с этого и начал, а маленький лефтенант ушел от темы разговора на политику и происшествия. Рано или поздно, но придётся искать информацию самому.

– Тогда имеет смысл, – сказал Суси. – Но для Квела это значит нечто иное, нежели для меня. Но что, если предположить, что у зенобианцев есть свое подобие Короля? Это было бы сенсационное открытие, равное тому, что у синтианцев есть игра, напоминающая шахматы, только с доской девять на девять и пешки там могут ходить обратно, достигая края доски, а не становиться другой фигурой на выбор. Кто из вас упустит шанс открыть такое чудо?

– Я бы попытался, если бы мне за это перепало бесплатное пиво, – сказал Рвач в своей обычной манере. – Думаю, что не ошибусь, Преп, если скажу, что это лучше службы в карауле или наряде. Но я не понимаю – почему возникает столько нюансов?

Преп посмотрел на Рвача, подняв бровь.

– Что ж, Рвач, если проект безнадежен, то вы всегда вправе отказаться. Конечно, вам тогда придется многое объяснить капитану, например, Бикер может вспомнить, кто попал в мундир капитана сырным соусом. Но мне не хотелось бы выбивать из вас нужное любым способом, понимаете ли. Хотя и так может случиться.

– Ой, да ладно, Преп, – заскулил Рвач. – Вы же знаете, капитан не ожидал такого от меня, да и вообще, он классный парень…

– Конечно, – согласился Преп, кивая, а затем с нажимом продолжил: – Но Бикер вполне мог все и увидеть…

– Вы так думаете? – спросил Рвач, теперь уже заметно волнуясь. – Блин, вот бы найти способ заставить его забыть о случившемся…

– Почему бы мне не позаботиться об этом, сынок? – Преп положил руку на плечо Рвача и заговорил с большой симпатией в голосе. – Капитан знает, что у меня нет никаких корыстных целей, разве что кроме привлечения людей в лоно веры в Короля. Вы сделаете для меня работенку и я обещаю, что никто в ваш адрес и слова плохого не скажет.

Суси усмехнулся.

– А если мой приятель присоединится к церкви Короля, вы дадите гарантию в двести процентов, – сказал он с иронией.

– Ну почему же, Суси! Я удивлен, что слышу от тебя такие несправедливые слова, – так и подпрыгнул Преп. – Я беспокоюсь о каждом в роте «Омега», ты же знаешь.

– Правда, только люди со сбитыми коком волосами и пышными баками попадают под вашу усиленную опеку, – невесело усмехнулся Суси. – Не переживайте за Рвача, Преп. Я думаю, что знаю его достаточно хорошо и не считаю вашу идею хорошей.

Рвач посмотрел на них с удивленным выражением на лице.

– Эй, спасибо, Сус. Я не знал, что ты понимаешь меня со всех сторон…

– …Особенно с той, которая валяет дурака, – закончил Суси.

– Эй, какого чёрта! – воскликнул Рвач, тут же затевая шуточную потасовку. – Я думал, ты меня выгораживать собрался!

– Ты знаешь меня достаточно, чтобы понимать: я не делаю таких глупостей, – сказал Суси. – Но если серьезно, Преп, не стоит беспокоиться. Рвач и его мировоззрение устойчивы и сформировались до вступления им в Легион. Мы просто обеспечим вам хорошие результаты работы, при условии, конечно, что их вообще можно добиться. Я предлагаю следующее…

Преп и Рвач наклонились, чтобы слышать его шепот и вскоре уже начали кивать в знак согласия.

– Тихо, меня Гарри послал, – сказала темная фигура, находящаяся сразу за периметром базы.

– Да? Пароль! – потребовал Луи, вызвавшийся в эту ночь сторожить данную часть ограждения. Рембрандт была немало удивлена, когда помощник сержанта-снабженца сам захотел в караул, но потом пожала плечами и поставил Луи на эту ночь. Один доброволец – на одного меньше придется уговаривать.

И хотя стоило заинтересоваться таким необычным поступком, капитан придерживался политики добровольных начал и она не собиралась вмешиваться.

– Пароль – птичка, – сказал голос из-за периметра.

– Какая птичка? – спросил Луи.

– Птичка-синичка, – сказал голос раздраженно. – Эй, а может, я пройду прямо сейчас? Вся эта затея с паролем выглядит глупо.

– Да, но так принято в Легионе, человек, – ответил Луи. – Но в любом случае, проходите. Ну быстрее, не хотите же вы, чтобы вас заметил кто-нибудь ещё?

– Мы идем, – сказал Л.П. Ашо, выходя из тени. Рядом показались Юстас О'Биттер и Остин Тещин. Все трое были одеты в темные костюмы, не такие черные, как форма Легиона, но достаточно темны, чтобы не быть замеченными ночью. Они остановились за периметром и Ашо спросил. – Где нам найти Гарри?

– Держитесь прямо, – произнес Луи. – склад будет по правую руку от машины зенобианцев – осторожно, не заденьте её. Не знаю, где вы можете споткнуться и сломать себе что-нибудь, но уверен, что вам и самим не очень-то хотелось бы.

– А хитрая машинка, – потянул О'Биттер. – Что она делает?

– Черт её знает, – ответил Луи. – Они называют её «склем» и если вам это хоть что-нибудь говорит, то вы поняли больше меня. Ну живее, сейчас вас могут заметить.

– Уже идем, не беспокойся, – и трое охотников потопали в сторону склада, оставив Луи около заграждения. Он посмотрел им вслед, но затем развернулся и снова принялся охранять периметр. Смена придет через три часа. Если повезет – эти чужаки оставят в кармане Гарри денежку, часть которой перепадет и ему. Если сержант был прав, то денег у них было предостаточно. Если нет – расстройство было минимальным. Не такой уж и большой риск, как решил для себя Луи.

– Четыре тысячи долларов? – переспросила Лола, не веря своим ушам. – Виктор Шутт дал тебе четыре тысячи долларов?!

Эрни расплылся в улыбке и бросил ей в руки четыре легких тысячедолларовых жетона казино «Верный Шанс».

– Сказать по правде, он дал мне только тысячу, – тут он не выдержал и рассмеялся. – Только тысячу – и лишь для того, чтобы я бросил их за него. Для затравки, так сказать. Я выиграл девять тысяч и вернул ему жетон, точно такой же, какой он дал мне, а также – половину выигрыша. Так что он тоже остался в плюсе.

– Ну хорошо, но откуда ему знать, что ты выиграешь? – спросила все ещё не отошедшая от шока Лола. – Зачем ему давать тебе деньги, чтобы ты выкинул их в этот чертов автомат?

– Если бы я не сыграл, он бы сделал это сам, – объяснил Эрни. – Я думаю, он дал мне шанс перекрыть его неудачи, или что-нибудь ещё. Кстати, может быть, он не хотел выигрыша – работая на казино он мог надеяться, что я вложу в этот автомат своих денежек. Выиграю, увлекусь и просажу больше, в попытке повторить.

– С такой же вероятностью ты мог уйти и обналичить деньги, – нахмурилась Лола. – Что ты, собственно, и сделал. Почему тогда?

– Я убедил его, что дела мои идут не так уж плохо, – сказал Эрни. – Я выглядел так, словно могу себе позволить сыграть несколько раз и в этот автомат. Если бы я просто закинул выигрыш в автомат, Шутт подумал бы, что я – мальчишка без гроша за душой. А так в следующий свой визит я могу выглядеть как большой мальчик, почти как он. И можно прошить жетончик-другой для повышения шансов – не встречал идеи проще и лучше.

– Не будь так уверен, – сказала Лола. – Они могут быть промаркированы, а тогда тебя отследят в два счета.

– Что ты навыдумывала? – удивился Эрни. – Кто б мне дал промаркированные жетоны?

– Не будь так уверен, – предостерегающе подняла палец вверх Лола. – Помни, мы имеем дело с человеком, который занимается поставкой армейского и шпионского снаряжения в планетарном масштабе. Или забыл, чем занимается Шутт за пределами казино?

– Блин, а ты права, – прошептал Эрни. Он повертел жетон в руках пару секунд, а затем метнулся и положил его под подушку, прошептав. – Как думаешь, нас могут услышать?

– Если это так, то мы под прицелом, – безмятежно сказала Лола.

– О нет! – ещё больше расстроился Эрни. Он в ужасе уставился на подушку, затем – обратно на Лолу. – Я должен был подумать о меченых фишках! Что же нам теперь делать, Лола?

Лола уселась на подоконнике спиной к окну. Скрестив пальцы и обхватив руками голову, она произнесла:

– Выбора практически нет. Либо они подслушивают, либо нет. В первом случае мы умрем – независимо от своих планов. Иначе у нас есть достаточно денег, чтобы сбежать – так, чтобы мистер Вэ кусал локти. Эта не идеальная мысль, но четыре тысячи долларов помогут нам улететь отсюда быстро.

– Предполагается, что охраны у Шутта нет, однако на подхвате есть человек, готовый сожрать любого на своем пути, – заметил все ещё дрожащим голосом Эрни. Он посматривал на подушку, словно боялся, что его укусят.

– Ага, – сказала Лола. – Так что у нас нет выбора, кроме как идти по плану и считать, что никто ничего не знает. Не самый лучший план, но действовать иначе мы не можем.

– Да, ты права, – сказал Эрни, подумав пару секунд. – Но что, если мы ошибаемся?

Лола пожала плечами.

– А если так, мы испытаем на себе, как хороши охранники Шутта и что они делают с потенциальными похитителями и шантажистами. Мы имеем шанс укрыться даже от мистера Вэ, правда, укрываться придется очень глубоко в дерьме.

– Да, ты права, – сказал Эрни мрачно. – И как ты собираешься поступать?

– Очень просто, – сказала Лола. – Вернешься в казино, забыв на время про Виктора Шутта, и закинем эти четыре жетона обратно в автомат.

Эрни был поражен.

– Выбросить на ветер четыре тысячи долларов? Разве я похож на идиота?

– Вообще-то да, – сказала Лола. – Но погоди немножко, я объясню тебе идею. Ты должен показать, что тебя не волнуют несколько паршивых жетонов. Тогда Шутт не будет беспокоиться за свои деньги в твоем присутствии. Тогда он сможет рассказать тебе про сына, что нам, собственно, и надо. Понял?

– Да понял я, – сказал Эрни с кислой миной на лице. – Просто я хотел бы придержать жетон-другой на всякий случай…

– Ай, кто не рискует – тот не пьет шампанского, – засмеялась Лола. – Тем более, дергая за рычаг, ты можешь и выиграть. Тогда скажешь мне спасибо.

– Коне-ечно, а ещё Виктор Шутт может вычеркнуть сына из завещания и вписать туда меня, – протянул насмешливо Эрни. – Ты не забыла, какие там шансы на джекпот? Один к двадцати миллиардам!

– Да, но выиграть может каждый, – пафосно сказала Лола. – Так почему не ты?

– А действительно, почему бы мне не стать тем счастливчиком? – возбужденно прошептал Эрни. – Я затаю дыхание и стану мультимиллиардером!

– Сыграть надо в любом случае, – сказала Лола. – Не хотелось бы рисковать нашими жизнями, если можно вместо этого слегка поразвлечься.

– Ну ладно, но тогда не упрекай меня, если я все потеряю, – сказал Эрни, вышел и направился обратно в казино.

– Эй, дружище, кто придумал эту игру? – прорычал Юстас О'Биттер, изучив свои карты. Играли в Красную Комету, игру с разделением выигрыша со ставками после последней положенной на стол карты.

– Один хороший парень, которого здесь нет, – сказал Гарри Шоколад, сидевший за впечатляющей горой фишек. – Не нравится – не играй. В любом случае, вы не можете отступать, если игра требует уравнять или удвоить.

– Считаю, что надо пасовать, – сказал О'Биттер. – Но я хочу посмотреть ещё на одну карту.

И он подтолкнул ещё одну красную фишку в центр стола. Г.Ш. пожал плечами.

– Нигде не написано, что ты должен прекратить, если не веришь в победу. Но из меня тебе ничего не выжать! – он кинул голубую фишку. – Удваиваю твои пять.

– Поддерживаю, – сказал Суси, чья горка фишек была поменьше, чем у Гарри, но побольше, чем в начале игры.

Л.П. Ашо, сидевший на месте дилера, посмотрел на свои карты.

– А, к черту, это всего лишь деньги. Ваша десятка… – он кинул голубую фишку в банк, – и моя.

Он кинул вторую, расплывшись в улыбке.

– Вот что я хотел видеть, – просиял Гарри. – Мужик знает толк в игре. Стрит, ты в теме?

– Не, с такими картами смысла нет, – сказал легионер и сбросил карты. – Не могу подобрать большой или маленькой руки. Почему не выигрывает тот, у кого средние карты?

– Мог бы и добавить, но – твое дело, – сказал Гарри. – Между тем, карты на столе, а время – деньги. Что скажете, мистер Тещин?

Остин Тещин глотнул из своего стакана бурбона с кактусовым соком и заглянул в свои карты.

– Мне нравится то, что я вижу, – сказал он. – Поддерживаю.

– Если считаете, что мало, можете и поднять, – дружески улыбнулся Гарри. – Теперь вы, О'Биттер. Пятнадцать долларов, чтобы продолжать игру или бросаете карты – это уже бесплатно. Что скажете?

– Я скажу, что хочу ещё одну карту, – сказал О'Биттер, кидая две фишки. Он выглядел человеком, у которого спеси больше, чем благоразумия. На что, собственно, Г.Ш. и делал ставку.

– Уравниваю, – сказал он. – И поднимаю ещё на синюю.

Фишки отправились в банк. Суси закатил глаза и сбросил карты, но охотники уравняли, по-разному рассчитывая на выигрыш. Игра была из таких, которые интересны всю ночь.

– Еще карту, дилер, – позвал Гарри. – Сделайте так, чтобы люди не говорили, что приехали сыграть с Г.Ш. и не смогли подобрать хорошую руку за игру!

– Да, да, – сказал Ашо, посылая каждому игроку ещё по карте. – Послушать, так вообще заплачут.

– Ага, словно слюнтяи, – поддержал его Тещин. – Или к мамочке побегут жаловаться. Ха-ха.

Он бросил в банк красную фишку.

– Пять.

Юстас О'Биттер фыркнул.

– Не знаю, что хуже – ваши шутки или мои карты, – и он сбросил руку. – Дайте-ка мне ещё пива.

– Сам возьми, мы серьезным делом заняты, – сказал Гарри, показывая на бочонок в углу склада. Он вновь вернулся к своим картам и бросил две фишки в банк. – Твоя пятерка и моя десятка.

– Серж, ты с нами не ставишь по пятнадцать за раз, – завороженно произнес Стрит, с завистью глядя на растущий банк.

Г.Ш. фыркнул.

– Если человек хочет выиграть, он должен копить банк, – сказал он. – Если ты считаешь эту игру слишком благородной для твоих кровей – мы замену подыщем. Эй, Сус, Рвача можно подключить, как думаешь?

Но пока Суси не ответил, Стрит торопливо сказал:

– Я не говорил, что ухожу. Просто удивился, и все.

– Что бы ты не говорил, – проворчал Гарри, – это пришлось не под руку.

– Ну конечно, – насмешливо протянул Суси, откидываясь на стуле. – Ты устраиваешь игру в покер каждые несколько дней, и ни одной не прошло, чтобы кто-то был недостаточно богат для тебя. Или богат, кстати. Ты, наверное, самый демократичный сержант в Легионе, когда дело доходит до обирания народа.

– Спасибо за комплимент, – насмешливо произнес Г.Ш. – Но не стоит делать из меня злодея. Если есть выбор, я предпочитаю обыгрывать богатых. И причина проста…

– У них денег больше! – сказали Суси и Стрит в унисон.

Гарри Шоколад нахмурился.

– Ребят, что не так? Вы мне мешаете.

– Пытаемся сохранить твои силы, – широко улыбнулся Стрит. – Твоя работа так тяжела для этого…

– Дьявол, игра идет, – сказал Остин Тещин. – Твои ребята играют или нет? Ты ставишь, Л.П.?

– Да, поддерживаю, – произнес дилер. – Ты играешь или нет, приятель? Если блефуешь – лучше прекрати, покуда без штанов не остался.

– Дай-ка ещё карту, – не дрогнул Тещин. – Достаточно времени, чтобы ситуация исправилась. Пропускаю.

Все пропустили и Ашо раздал игрокам ещё по одной карте рубашкой вверх.

– О, теперь все хорошо! – воскликнул Тещин, заглянув в свои карты.

– Может, у тебя все хорошо, но банк возьму сегодня я, – улыбнулся до ушей Гарри Шоколад. В его открытых картах явственно были видны три дамы.

– Хвастайся сколько угодно, но я просто подожду и посмотрю, – сказал Ашо. – Ты можешь бравировать сколько угодно своей тройкой, но не ждешь, что у кого-нибудь найдется что-нибудь стоящее.

– Это так, – согласился Остин Тещин. – Слишком самоуверен и поэтому мой тебе совет – держись за бумажник крепче. Я ставлю двадцать пять.

Г.Ш. с сомнением посмотрел на карты Тещина.

– Ставишь на низшую пару? Удваиваю твои двадцать пять.

– И я присоединяюсь, – сказал Ашо, кидая три голубые фишки в банк и кровожадно ухмыляясь.

Тещин не моргнув глазом поддержал вторые двадцать пять.

– Смотри, не обижайся, Серж, – сказал он.

Гарри Шоколад рассмеялся в голос.

– Ты так говоришь, будто у меня все плохо, но последнее слово будет за картами!

Суси наблюдал за сражением, ожидая следующей раздачи. Но тут его внимание привлек О'Биттер, после выхода из игры подошедший к бочонку с пивом. Тот завороженно уставился на стенд с оружием. Кружка с пивом была в его руке, но все внимание было сосредоточено только на оружии. Как бы случайно Суси подошел к бочонку, набрал себе кружечку и заговорил с О'Биттером.

– Ты выглядишь так, как будто неплохо разбираешься в оружии, – сказал Суси.

– А? – переспросил вернувшийся из мира грез охотник. – А, да, для большой охоты мне приходилось брать парочку крупных игрушек. Просто поражен, какие мощные штучки есть у ваших ребят в Легионе.

– Да, для гражданских эти пушки могут показаться довольно экзотичными, – усмехнулся Суси. – Но мы используем их постоянно, так что для нас ничего необычного. Тем более, что есть стратегическое вооружение – от него вам никакой пользы. Какой вам толк от трофея, разнесенного на атомы, а?

– Нет, такое нам ни к чему, – рассмеялся О'Биттер. – Но есть трофеи и трофеи, если ты понимаешь, о чем я. Некоторые монстры, водящиеся на этой планетке, могут оказаться очень опасными и было бы неплохо в подходящий момент просто взять и отрезать ему голову… – Он указал рукой на зенобианский парализатор, который, как знал Суси, поставлялся только в роту «Омега», и только благодаря отцу капитана – оружейному магнату.

– Отрезать голову? Да, было бы неплохо, если бы здесь было нечто похожее, – сказал Суси, наблюдая за реакцией О'Биттера. Но прежде чем тот что-либо успел сказать, раздался крик из-за карточного стола.

– Эй, Юстас, ты играешь? У нас следующая партия «Бензопилы»…

О'Биттер сглотнул, извинился и вернулся к карточному столу, с выражением облегчения на лице. Но Суси успел заметить, с какой тревогой Тещин и Ашо наблюдали за своим товарищем.

Эрни брел в казино «Верный Шанс» с таким энтузиазмом, как будто у него были переломаны ноги. Почему бы и нет? Он неплохо смотрелся перед оружейным магнатом. И никто не ждал его дома, желая задать парочку вопросов. А теперь, после всего, у него в кармане были фишки на четыре тысячи долларов, на которые он должен был сыграть. Это давало ему право находиться в казино, как и любому другому игроку.

Первую остановку он сделал у кассы, разменяв один тысячедолларовый жетон на пятидесятидолларовые. Уменьшение номинала позволит ему играть дольше – на языке казино такой игрок зовется словом «слон». Остальные крупные жетоны он собрался приберечь для игры в тысячедолларовые автоматы Виктора Шутта, завязывая в будущем ещё одну беседу с оружейником.

Эрни с нетерпением ждал, во что выльется их знакомство. Ему очень хотелось узнать реальные планы Шутта. Его тупая отговорка, что главная цель – это сорвать банк, была шита белыми нитками. И возможно, он мог узнать, где находится Уиллард Шутт, похищение которого было основной задачей. Смогут ли они убедить работодателей дать им ещё времени? Эрни предпочитал не думать об этом.

Он сел за стол блекджека и сыграл пару рук. Карты валились из рук и он за пятнадцать минут проиграл триста долларов. Трудно было держаться уверенно, растрачивая деньги, превышавшие его обычные ежедневные расходы до того момента, когда Виктор Шутт предложил ему сыграть. Умный человек, наверное, сразу же смылся бы с Лорелеи. Но Эрни, конечно, этого не сделал. Лола была мозговым центром их парочки и она сказала ему вернуться и играть на эти деньги. Она никогда не повторяла дважды.

Он встал из-за стола и пошел к рулетке. Там были более слабые шансы, но целью проекта было создание имиджа преуспевающего транжиры. Какая-то веселая рыжая девица с невероятной фигурой наблюдала за игрой в ожидании, пока два-три раза не выпадет черное, после чего делала ставку на красное. Эрни знал, что подобный ход не имел смысла и цвет мог выпадать сколько угодно раз подряд, а вероятность от этого не изменялась. Но данная логика была не для этих людей. Если человек разбирался бы в математике, он вообще не играл бы в казино.

Эрни встал рядом с рыжей. Он достал из кармана пятидесятидолларовую фишку и поставил её на красное, справа от её фишек. Девушка вздрогнула и посмотрела на него. Он улыбнулся, не беспокоясь о том, что сказала бы Лола, находись она здесь. Он просто играет роль. Отличное оправдание.

Крупье объявил об окончании ставок фразой, неизменной со времен Старой Земли. Повинуясь импульсу, Эрни достал из кармана вторую фишку и положил её на первую, пока колесо вертелось. Глаза рыженькой расширились и она с любопытством посмотрела на него, прежде чем вернуться к рулетке.

Эрни поймал себя на том, что волнуется, глядя на шарик. Черт побери, если он и впрямь был серьезным бизнесменом, сотня баксов для него почти ничего не значила бы. Да и тысяча была бы не такой уж большой ставкой.

Еще немного – и он бросит жетон в игровой автомат, а если будет не его день – денег не видать.

Колесо начало останавливаться и рыжая чертовка наклонилась вперед, демонстрируя глубокое декольте. Эрни посчитал это событие хорошим знаком. Он усмехнулся, стараясь сделать так, чтобы она не заметила. Но не стоит забывать о реальной цели пребывания здесь. Тем более, если Лола узнает, что он развлекался с проституткой в казино… Да, если бы она была здесь, то сказала слова даже похлеще. А если не повезло, то в его голову могли даже полететь какие-нибудь тяжелые предметы.

Но увидев результаты рулетки, Эрни стал намного меньше волноваться – шарик остановился на красном поле. Девушка подпрыгнула и захлопала в ладоши – показной жест, предназначенный, скорее всего, ему. Но надо было держать себя в руках, просто необходимо для того, чтобы не выйти из образа.

Но он позволил себе улыбнуться, глядя в глаза рыжей чертовке и забирая свой выигрыш.