Невероятные приключения Катеньки

Глава 19

Отпустила котомыша усадьбу гуглить и пошла в хоромы княжеские. Не сама, конечно, а под белы рученьки пригласили ее в залу наиглавнейшую.

Стоит в хоромах стол, яствами редкими уставленный, и редькой в меду, и щучьми головами с чесноком, и почками заячьими верчеными, и икрой белужьей черной, и красной семужьей... Крутила-крутила головой Катенька, игру заморскую — баклажанную разыскивая, да так и не нашла. Уткнулась взором в хозяина. Сидит князек-попаданец во главе стола, жестом царским к себе призывает.

Подошла Катенька. Без робости, чинопочитания и прочего мракобесия.

— Что тебе с меня надобно, княже? — начала она вежливо, едва сдерживаясь, что бы не засадить ногою в пах жирный, да нож в гусе точащий, к подбородку тройному не приставить на предмет — друзей в темницу напрасно ввергнутых тотчас выпустить, урона не причинив. — Уж не позабавиться ли решил со мной? Да только не выйдет меж нами ничего по доброму. А без того, какое в том удовольствие?

— Ах ты..., — вскинулся Князь — Ерепениться вздумала!

Сузил глазки и без того жиром заплывшие, наезжать стал, пальцы веером растопыривать, на счетчик ставить, мол не дашься по воле своей, дашься опосля, как в темнице посидишь, одумаешься. Сама проситься станешь, молить слезно, да пока счетчик не отработаешь...

Вот зря он так с девицами красными. Уж коли попал в мир дивный, то живи по обычаям его, понятия при себе оставляя.

Катенька не вспыхнула. Не грянула блюдо с лебедью жаренной по темечку по противному. А только руку к ней потянувшуюся вывернула приемом самбо боевым, в рог бараний согнула — выучилась на реконструкциях, и сказала так, тихонько-ласково, на ходу тягучесть говора старинного теряя:

— Слышь, баклан? Я тебя сейчас в крошево настругаю, если через пять секунд корявки свои не уберешь! Я птица вольная, у меня папа майор-спецназа, свистну, положит тя с прихлебателями твоими. Ясно излагаю? — пошла ва банк девушка.

Никакого папы-майора отродясь у нее не случалось. А который был — в геологоразведке без вести пропал семь лет тому назад, но то к делу касательства не имеет. А то, что имеет — напрямую относится к психологии. Не было в девяностого зверя страшнее, чем легендарный майор-спецназа. Такой беспредел устраивал, что у отморозков поджилки тряслись. Истории жуткие про него рассказывали, хотя никто и в глаза того майора не видел! Фигура мифическая, сложная для понимания.

Затряс головой мелко князек щучий сын, а сам звериным чутьем определить пытается — гонит, или серьезно — с майором-спецназа в родстве состоит. Выходило по базару — гонит! На понты берет! Поэтому на обман пошел.

Перестал дергаться, смирение свое выражая.

Катенька руку выпустила, отошла на два шага, глаз с князька не сводя, а только тот нажал сапожком сафьяновым на кнопку тайную, распахнулся люк под ногами девицы, да полетела та в сумрак подземный.

Счастливо дело обошлось. Изгибался провал, так что кубарем по нему прокатилась Катенька, с ушибами-переломами разминувшись. Влетела в клетушку тесную, тут за ней створ и захлопнулся.

Через десять минут князь пожаловали со свитою, факелами вокруг мрак разгоняющими.

Стоит в безопасности княже, по ту сторону решетки крепкой, говорит слова издевательские.

— Нет у тебя никакого майора-папочки, фифа залетная! А есть только время подумать до утра, пока за дружков твоих я не принялся. Мыслишь — убивать стану? Убийству закону противны, а законы я чту. Ведаешь, какую кликуху мне братва выбрала? Протезист! На расхват в лихие года был. Менял людишкам живые зубы на нержавеющие. Без наркоза, естественно. Выбирай, что по себе — с ума от криков дружков сойти, или ложе со мной разделить.

— Ты идиот? — спросила Катя. — Людей пытать, чтобы с девкой развлечься?

— Да какое там, пытки! — радостно оскалил фиксы князек. — Перед тем, как в вечную тьму людей бросать, правило у меня есть. Медосмотр называется. Строго по закону! Не положено людишек больных в тюрьмы закатывать. Найду у обоих кариеса полный рот, а писарь запишет, что сами просили зубы им починять. И крестик вместо руны поставит, чтобы подписью не утруждать. Они, безграмотные у тебя, чай? Так что чту я закон, девочка, а по ним, законам этим, много чего добиться можно. Дыр потому что в них количество запредельное. Это я тебя как специалист говорю. Юриспруденция — вождь пролетарский сказывал, это когда по закону все правильно, а по факту — издевательство неуемное. Посиди, подумай, завтра поутру ответ дашь! А чтобы лучше думалось, скажу, что темница в разломе межмирья находится. Не действуют тут ни чары, ни колдовство. Так что захочешь чего из приданного вызвать, не получиться ничегошеньки! Я через это место в этот мир прибыл три года тому назад, рудник медный приватизируя. Стражи оставлю пост, сможешь весточку передать, когда одумаешься. Темница знатная, на волю ни звука не выдаст!

Захохотал князь, собою довольный, да рукой своим на выход махнул.

Оставили Катеньку в темноте кромешной, факелы забрав. Ну, темноты то теперь Катя уже не боялась, наоборот — та думать помогает с тишиною вместях. А поразмыслить много о чем придется. Ведь как получилось — шли в царство Кощея Бессмертного, а попали в царство Протезиста-садиста! Содрогнулась Катенька, вспоминая слова его. Да как только земля носит, изверга! Получается, что и в этом мире спокойствий не будет, коль возможность есть любому сюда зайти, да порядки мерзкие законным путем устраивать! Отринула от себя переживания долгоиграющие, стала о насущном размышлять. Выбираться отсюда надобно. Это первое. Друзей отыскать-освободить — второе. Имущество возвернуть — третье. А до кучи — свалить князя толстомордого, да возвести на княжество — прежнего, в темницу брошенного. И главное — если место это разломом межмирья зовется, то исследовать непременно на счет, как домой возвернуться во время свое! Кощей-Кощеем, а дополнительные варианты — никто не отменял, как профессор ее в универе сказывал.