Невеста-самозванка (СИ)

Глава шестнадцатая

Эйтон

Что-то здесь не сходилось.

Абсолютно гладкий свод, без малейшей трещины, ни малейшего намека на возможность обвала и даже довольно свежий воздух для подземного туннеля… О какой катастрофе в этом месте вообще могла идти речь?

— Даже не знаю, зачем вас вызвали, Ваша Светлость, — Чивер, старший из каменщиков, с недоумением почесал затылок, следуя за Эйтоном по туннелю. — Как видите, все у нас в порядке, все ребята по местам, а уж завала у нас давно не водилось. Недоразумение, видать, какое случилось. Все ж у нас спокойно. А управляющий… Ну а что управляющий? Только бегает туда-сюда, суету наводит, да орет до хрипоты. Так оно ж ему наверняка и положено так себя вести. Вам-то, конечно, виднее, но от себя скажу, что тут ошибка какая-то. Ничего эдакого не случалось, а с магией никакой местной уж точно тут не встречались. Не зря ж говорят, что земля мертвая уже давненько как. Не, мы-то копаем, как и отцы наши тут копали, да и деды. А толку? Чего бы тут ни искали, все равно что-то ничего до сих пор не нашли…

Он продолжал так и рассуждать сам с собой, но Эйтон уже не слушал. Направился обратно по сумрачному туннелю к оставшемуся снаружи у входа управляющему.

С одной стороны, было очевидно, что это не просто ошибка или недоразумение — кто-то нарочно вынудил его сюда спешить в срочном порядке. Но с другой, управляющий явно верил в то, что говорил. Так в чем тогда дело?..

Но и снаружи картина яснее не стала. Да, управляющий был здесь. Над ним уже хлопотали пару рабочих, пытаясь грузного мужчину поднять.

— Да мы сами не знаем, что случилось, Ваша Светлость, — отрапортовал один из них на вопрос Эйтона. — У него вдруг глаза чуть ли не наружу выкатились, и он оземь хлопнулся! Так-то живой вроде, дышит. Вот сейчас его к нашему лекарю потащим, авось тот и разберется.

И что же это выходит? Уж очень случившееся похоже на откат от ментальной магии! Значит кто-то нарочно воздействовал на сознание этого человека, чтобы тот и сам верил в случившийся обвал, и Эйтона в этом убедил?

Но зачем, демоны их всех побери?!

Не теряя больше ни мгновения, создал портал обратно. Прямиком к дому, где оставил бабушку и Анну. Уж точно будет безопаснее вернуть обеих в имение, а то мало ли что может в любой миг случиться.

По ту сторону портала мела метель. Ветер завывал раненным зверем, но вовсе не буйства погоды насторожили. А ощущение присутствия Алистера! Нет, при всей взбалмошности Анны и любви леди Тиффании к шуму на пустом месте они не стали бы вызывать семейного духа просто так. Точно что-то произошло!

Эйтон поспешил прямиком сквозь снежную пелену в дом. Едва распахнул дверь, как отчетливо разобрал голоса из гостиной. Тем более говорили на повышенных тонах.

— Алистер, да ты-то с ума не сходи! — оказывается, и старший брат тоже был здесь. Выходит, Алистер создал для Артана портал сюда? Но зачем?

— Я вообще не понимаю, что тут можно обсуждать! — это уже буквально голосила леди Тиффания. — Немедленно телепортируй обратно!

Алистер выдал в ответ что-то оправдательно-невнятное, но Эйтон и не прислушивался, уже вошел в гостиную.

И замер на пороге.

Нет, Аня тоже была здесь. Бледная настолько, будто последние искры жизни ее покинули. Артан держал ее на руках, будто собирался куда-то нести. Раскрасневшаяся бабушка что-то нервно говорила почти прозрачному Алистеру, а по углам комнаты… Собиралась тьма.

Невидимая ни для кого из остальных.

Тьма подкрадывающейся смерти.

Холод сковал все тело ледяным панцирем, не позволяя ни двинуться, ни вздохнуть. Казалось, даже взгляд на этот краткий миг застекленел!

Никогда еще магия не реагировала так остро на эмоции. Или же просто никогда еще эмоции не были настолько сильны?.. Только сейчас было не до философских вопросов.

— Повторюсь, — виновато бормотал Алистер, — я не вправе открывать портал в имение, Его Светлость строго-настрого наказал леди Анну никуда не переносить…

— Так что же ей умереть здесь теперь из-за безумия Эйтона?! — рявкнул Артан, аж побагровев. — Да вы оба…

Но Эйтон и не собирался дослушивать.

— Что здесь вообще происходит?!

Только сейчас все обернулись к нему. Одновременно в три голоса воскликнули:

— Ваша Светлость! Как вы вовремя! — обрадованный Алистер.

— Да что б тебя демоны уволокли, Эйтон, ты совсем с ума сошел! — яростный Артан.

— Открывайте вы уже ваш дурацкий портал! — уже перешедшая чуть ли не на визг леди Тиффания.

Но Эйтон даже не стал давать знак Алистеру, сам мигом создал сияющий портал среди гостиной. Вот только Артан ему Аню не хотел отдавать, рыкнул зло:

— Ты ее окончательно угробишь, одержимый безумец.

Только Эйтон не собирался тратить время на очередные препирательства с братом. Забрал у него из рук драгоценную ношу и тут же шагнул в портал. Перенесшийся мгновением раньше Алистер как раз появился среди холла и с готовностью доложил:

— Целитель вот-вот прибудет, Ваша Светлость!

Кратко кивнув в ответ, Эйтон уже нес Аню вверх по лестнице. Не мог не подмечать, насколько девушка бледна… Насколько слабее с каждым мгновением ее дыхание… И насколько явственнее крадущаяся следом тьма!

Леди Тиффания старалась не отставать, несмотря на свой возраст. На ходу сбивчиво говорила:

— Эйтон, я совершенно не понимаю, что вообще приключилось! Мы с Аней беседовали, ничего не предвещало каких-либо неприятностей. Но вдруг она в один миг сделалась белая как снег и потеряла сознание! Я пыталась привести ее в чувство, но без толку! Позвала Алистера, с ним появился и Артан. Но упрямый дух наотрез отказывался открывать портал домой! Мол, иначе расстояние разрушит этот твой драгоценный ритуал по разрыву связи! Нет-нет, Эйтон, ты уж прости, но Артан все правильно сказал! И если Аня… — голос дрогнул, — если Аня вдруг погибнет… это будет исключительно на твоей совести!

Многое хотелось на эмоциях ответить, но ограничился лишь кратким:

— Она не погибнет.

— Ты так уверен? Почему?

— Потому что я не позволю.

Анна

Если хозяин Илберга хотел меня до чертиков напугать, то, ладно, признаю, у него это прекрасно получилось.

Я никогда раньше не задумывалась о смерти, как-то наивно казалось, что, как в той песни, это то, что бывает с другими. Но сейчас, в этой абсолютной пустоте далекого прошлого, в царстве гари и пепла, я отчетливо осознавала, что вот это оно, то самое, чем все может закончиться… Темнота… Тишина… Абсолютное ничто…

Нет, первое время я шла куда-то, в надежде, что что-то измениться. Но нет, пейзаж, а вернее его отсутствие, оставался прежним. Не знаю, сколько я уже здесь находилась, время не чувствовалось вовсе. Может, несколько мгновений. А может, уже и несколько поколений успело смениться. И одна эта мысль пробирала леденящим ужасом по коже!

Нет, ну а чего хозяин Илберга от меня добивается?! Что я сейчас разрыдаюсь и начну вопить в этот снегопад из пепла, мол, ладно, хорошо, я буду послушной овечкой на заклании?!

Я хочу жить. Я безумно хочу жить! Но сейчас моя главная надежда на то, что живая я этим интриганам все же нужнее…

Внезапная слабость заставила остановиться. Я опустилась на колени, пытаясь отдышаться. Да только дыхание перехватило еще сильнее… Мои руки! Ладони полупрозрачные! Словно я перестаю быть материальной!

Я потерла дрожащие пальцы друг о друга. Вроде ощущаются… Сам собой между ними вспыхнул тусклый сполох. Моя магия? Или, точнее, магия почившей богини?.. Но как вообще сила исцеления может приносить зло? Есть ли хоть толика правды в словах хозяина Илберга? Наверняка есть… Другое дело, что сказал он мне точно далеко не все. Впрочем, такими темпами я до выяснения правды могу даже не дожить…

Теперь я отчасти понимаю Тарьена. А конкретно в то, почему он тогда так в меня вцепился. Страх смерти на многое толкает людей. А уж хвататься даже за призрачный шанс спасения уж подавно… Только за что же хвататься мне? В чем мое спасение? Здесь оно, или все же там в моем времени и в моей реальности? Но если так… Тут и вправду надежда исключительно на чудо.

Эйтон

Леди Тиффания хотела вместе с ним зайти в спальню, но Эйтон бабушку выставил. Бережно опустил Аню на постель, невольно подмечая, что бледность только усиливается, ведь даже обычно алые губы сейчас не просто светлее, но будто бы даже отдают синевой. Словно вокруг царит зверский холод.

— Я тут, Ваша Светлость, — Алистер взвился из-под пола мгновенно. А ведь даже звать не пришлось. Очевидно, дух прекрасно понимал и без указаний, что нужен здесь.

— Что именно ты можешь разобрать? — отрывисто спросил Эйтон, по-прежнему не отводя взгляда от Ани. — Хоть что-то!

— Лишь то, что ее сознание не просто каким-то немыслимым образом отделено от тела, но и будто бы заперто где-то, — растеряно выдал дух, приблизившись к кровати. — Большего понять не получается, словно какой-то барьер стоит, глубже не проникнуть. Но я вам одно могу точно сказать, господин, это воздействие извне, леди Анна никак бы сама с собой подобного не совершила. И не потому, что это, по сути, самоубийство. А потому, что никак бы и не смогла! Целитель, кстати, вот-вот прибудет, так что…

Но Эйтон перебил:

— Ты же лучше меня понимаешь, что никакой целитель тут не поможет! — и в другой момент посетовал бы, что зря поднял голос на ни в чем не виноватого духа, но сейчас было даже не до этого.

Схватился за голову. Прошелся из угла в угол, стараясь хоть немного собраться с мыслями.

Но как тут собраться с мыслями, если ледяной страх клещами взял за горло?!

— Значит так, Алистер, я попробую ее вытащить. Тебе же придется остаться здесь ориентиром. Ты должен во что бы то ни стало удержать связь между мной и реальностью, иначе обратно нам с Аней не вернуться. И ни в коем случае никого сюда не пускай, ни при каких обстоятельствах ничто не должно нарушить ход ритуала!

Дух с готовностью кивнул. И хотя при всей его бесхитростности на лице четко отобразились все сомнения, но он ни слова не возразил ни насчет сомнительности предстоящей затеи, ни даже насчет рискованности. Только Эйтон и без лишних пониманий прекрасно все осознавал.

Что дело не только в Алистере — тот лишь гарантия вернуться. И даже не только в нем — он лишь сможет запустить нужный процесс. Но основное за Аней… Если во всем этом мире нет ничего и никого настолько дорогого и важного, ради чего она сможет преодолеть эту неведомую магию… То все напрасно.

Анна

Не в силах пошевелиться я так и сидела на коленях, смотрела на тусклый магический сполох в своих руках. Нет, я, конечно, могла встать и идти дальше, но чувствовалось, что стоит поэкономить последние силы, да и магия… Она буквально завораживала…

Казалась, эта сила, сейчас слабая и все менее различимая с каждым мгновением, отчаянно пытается до меня что-то донести. Рассказать нечто такое, что знать очень важно… Но как вести диалог с тем, что никак с тобой общаться не может?

Но пусть и без слов или мысленных образов отчетливо чувствовались эмоции. Да, в другой раз и при других обстоятельствах я бы сама поспорила, могут ли быть эмоции у магии. Но сейчас это было слишком естественным.

Я чувствовала не только свой нарастающий страх. Но и ее страх! Проявившаяся в моих руках сила боялась чего-то. Боялась настолько, что это ее подавляло почти полностью.

Но чего?

Да, если вспомнить в это время и в этом месте погибла прежняя ее обладательница. И теоретически магия должна была погибнуть вместе с богиней. Так именно этого ли сейчас боится моя сила? Столь тяжелы воспоминания того прошлого?

Понимая, что все равно нет никакого смысла озвучивать вопрос, я поколебалась лишь мгновение, догадка сорвалась сама собой:

— А что, если ты перенеслась в другой мир вовсе не затем, что найти себе нового носителя? Что, если… Если ты просто пыталась спрятаться?

Сполох в моих руках на миг стал ярче и тут же вновь потускнел.

Но если расценивать, это как положительный ответ… То от кого могла спасаться магия богини? От кого пытаться спрятаться?

Ай, да что ж так все запутанно! Нет, вовсе не так я представляла себе свою идеальную жизнь в новом мире…

Перед глазами мгновенно поплыло. Пейзаж неумолимо менялся.

Эйтон

Разумом прекрасно понимая, что он здесь лишь сознанием, все равно ощущал все ровно так же, как и в привычном мире.

Холод, который, казалось бы, давно разучился чувствовать, сейчас буквально пронизывал. Только вокруг не было снега, не сквозил промозглый ветер, нет. С неба, больше похожего сейчас на черную бездну, падал будто бы бесконечный пепел.

И пусть вокруг не было ни единого ориентира, пустошь да пустошь, но и так сразу стало ясно, что это за место. И уже от одной мысли об этом магия забеспокоилась еще сильнее. Тут уж очевиднее очевидного — это ловушка. Его заманили сюда не просто так.

Но отступать все равно не собирался. Аня где-то здесь. И без его помощи она точно не выберется. Ну а то, что именно она не просто послужила для него приманкой, но и сам он даже не задумался о последствиях… Об этом лучше поразмыслить позже. А то уж очень однозначные выводы получаются.

Прекрасно понимая, что здесь не найти конца и края, сколько и в какую сторону ни иди, Эйтон не стал тратить время впустую. По мановению мысли магия разошлась во все стороны, черную землю мигом покрыла сеточка льда, а падающий пепел так и замер прямо в воздухе ледяными частичками. Осторожно провел рукой — нет, они даже не осязались. Иллюзия. Как и все здесь. Но слишком опасная иллюзия. Созданная кем-то могущественным. Хотя почему кем-то? Прекрасно же знает кем.

Магия продолжала расходиться, ледяной покров разрастался, все больше и больше, как круги по воде. Вверх от него серебристыми искорками поползло мерцание, рассеивая царящий вокруг больной сумрак. И тут же в нескольких шагах справа мелькнула неясная тень. Пусть заметил лишь краем глаза, но успел распознать подрагивающий силуэт. Явились…

Тень мелькнула теперь уже слева. Неясный тихий смех донесся, словно бы усиленный эхом. И все ближе и ближе, пока шипящий шепот зазвучал чуть ли не на ухо:

— Нельзя гневить богов, истинный лорд…

Тут же снова отдалился, и последующие слова донеслись уже сквозь все тот же смех, но с другой стороны:

— Ты проиграл уже самому времени… Ты последний… Последний остался…

— Отдай ее, — даже собственные слова показались неестественно тихими здесь.

Тут же на расстоянии вытянутой руки расползлось мерцание, проявляя сокрытую иллюзию. Аня сидела на коленях, прижав к груди сложенные ладони. Сквозь них едва заметно тлел некий свет, слишком слабый, чтобы что-либо осветить. Но сама иллюзия будто бы и держалась только им! Аня все-таки еще жива! И жизнь в ней поддерживает именно ее магия!

— Отдать ее?.. — шепот снова сменился смехом. — Разве мы можем не отдать?.. Не отдать смертельный яд последнему врагу?.. Ты ведь уже ощущаешь, древний?.. Чувствуешь каждой искрой своей примитивной человеческой природы, что это яд, от которого не найти противоядия?.. Как же это забавно!.. Погубить того, кого не берет ни оружие, ни магия… Того, у кого будто бы нет слабостей… Всего лишь найти ту, что разрушит его изнутри… И ты чувствуешь это… Потому и пришел за ней… Твоя слабость, истинный… Она — твоя слабость… Теперь ты уязвим, как никогда раньше…

Голос продолжал шептать, меняя интонацию и громкость. И пусть каждое слово буквально проникало в сознание, отдаваясь болью, но старался не обращать на это внимание. Да, он намеренно попал в эту ловушку из-за Ани. Да, непозволительно рискнул всем, придя сюда, только лишь бы ее вытащить. Да, она и вправду стала для него ядом, от которого нет спасения! Ядом, слишком желанным и манящим, чтобы от него отказаться!..

Но он ведь и не обязан отказываться. В его силах все переиграть.

Опустился на колени рядом с ней. Ничего не говорил. И не потому, что Аня все равно бы не услышала. А лишь потому, что в горле встал ком. Очень осторожно, опасаясь, что иллюзия разрушится, взял девушку за руку. Но пусть ощутилась лишь слабо, не так как материальная, все равно ведь еще чувствовалась.

— Вот ты и проиграл, последний маг… А мы лишь понаблюдаем… Все вместе понаблюдаем, как ты разрушишь себя этими чувствами изнутри… Оставь ее здесь — и горечь потери изничтожит тебя… Забери ее с собой, но и там не удержишь, лишишься, и чувства к ней станут отравлять твою душу день за днем… День за днем… Мы подождем, истинный… Мы умеем ждать…

Последние слова донеслись уже почти не слышно. Магия объяла в ледяной кокон, скрывая и своего обладателя, и его драгоценную ношу.

Реальность раскрывала свои объятия, ожидая возвращения.

Алистера не было. Скорее всего, поддерживать связь ему было легче на магическом плане, чем проявляясь здесь. И пусть прошло явно меньше минуты в реальности, глаза настолько отвыкли от обычного света, что первые мгновения ослепили.

Но и сквозь эту пелену прекрасно мог оценить обстановку — все в порядке, они в привычном мире. И пусть Аня вскрикнула, выгнулась в его руках, так и не придя в сознание, прекрасно понимал, что все плохое позади. Ей просто нужно восстановиться. Лишь немного времени. Времени…

Ты проиграл уже самому времени…

Отдалось в мыслях все тем же отвратным шепотом. Но не отголосок чужих голосов, а уже лишь как въедливое воспоминание.

Будто без них он не знает, что остался последним. Что никого после и вправду может не быть. Если он допустит ошибку. Хотя бы малейшую ошибку!..

Зрение восстанавливалось. И окружающий дневной свет не казался таким болезненным, и о пережитом напоминала лишь ломота в висках. Ну а гнетущие мысли… Это давно уже обыденность. Хотя, как ни странно, именно Аня как-то умудрялась его отвлечь от всего этого. С первого мгновения, с первой встречи. Заставляла забывать о долге, об ответственности. Будто он…просто человек…имеющий право на простую человеческую жизнь…

И почему же раньше не подмечал этого?..

Смотрел на нее неотрывно, по-прежнему держа в объятиях. Не потому, что ей что-то грозило. Нет, и бледность отступала, и дыхание было ровным. Но никак не мог отделаться от въедливой тревоги, что в любой миг может снова ее лишиться.

Что вообще за абсурдный парадокс? Понимать всю ценность лишь тогда, когда теряешь это?..

— Аня, — произнес совсем тихо. Даже не рассчитывал, что она услышит.

Ее ресницы дрогнули, но и только. Словно что-то в ней отозвалось уже на само звучание его голоса, но сил пока не хватало прийти в сознание.

Подавив навязчивый соблазн, все же не коснулся губами ее губ. Украсть поцелуй сейчас было бы просто бесчестным. И пусть раньше нарочно держал дистанцию, старался не увлечься, но толку? Она умудрилась слишком глубоко запасть в душу. Даже за столь короткий срок…

— Ваша Светлость, — Алистер появился из-за стены. Спасибо, хоть не стал расспрашивать, как все прошло, ведь и так наверняка все через магическую взаимосвязь видел. — Прибыл целитель. Вести его сюда?

— Веди, — Эйтон кивнул, и дух тут же снова исчез.

Только и дверь тут же распахнулась, являя, правда, не целителя, а леди Тиффанию. Наверняка так и караулила в коридоре.

— Ну как?! Ну что?! — выпалила она прямо с порога. И, даже забавно, ни слова не сказала, мол, что за ужас, почему ты лежишь с девушкой на кровати, да еще и в обнимку.

— Все в порядке, — ограничился в ответ лишь кратким. Все же нехотя выпустил Аню из объятий. Вот теперь и вовсе казалось, что она просто спит. Умиротворенно так, свернувшись клубочком на кровати…

С трудом все же заставил себя отвести взгляд.

Направился прямиком к выходу. Леди Тиффания хоть и отступила в сторону, чтобы его пропустить. Но стоило поравняться, тихо произнесла:

— Эйтон, а ты не задумывался о том, что все бессмысленно?

— Что именно? — собрался всем своим терпением.

— Все твои непонятные порывы. Нет, я знаю об этой вашей зацикленности на сохранении магии рода. Но вот даже если и вправду случится такое чудо, и кто-то из твоих будущих детей унаследует эту магию, но дальше-то что, Эйтон? Никого уже из чистокровных древних родов не останется! Твоему наследнику попросту не с кем будет дальше создавать союз, чтобы эту злосчастную магию передавать! Так какой в этом смысл, Эйтон? Продлить существование магии просто на еще одно поколение?

К счастью, в другом конце коридора как раз показался пожилой целитель. Хотя Эйтон и все равно бы не стал отвечать. Да и зачем? Даже расскажи он бабушке всю правду, что это даст? Да, она перестанет трепать ему нервы этими возмущениями. Но ведь и правда отравит ей все последующие годы. И вот в этом как раз таки нет смысла.

Главное, что сейчас ситуация разрешилась. Аня в порядке. Нет повода для тревоги. Ситуация полностью под его контролем.

Ну а время… Даже у времени можно выиграть.

Если играть исключительно по своим правилам.

Анна

Наверное, так бы чувствовал себя человек, который падал-падал в бездну, где тьма и неведомые твари, и тут вдруг его с еще большей скоростью швырнуло обратно, наверх. И ладно бы просто так швырнуло, но нет, еще и прокрутило раз триста, как в центрифуге. Что в итоге ты не пробуждаешься в реальности, а буквально вползаешь в нее со скоростью заснувшей по дороге черепахи.

И по итогу я ожидала непременно первым же делом лицезреть говорящую голову Илберга. Но нет, обнаружился не Илберг, и не одна только голова, а целиком тот пожилой целитель, которого я видела и ранее. Он как раз говорил леди Тиффании:

— Нет, такими темпами мне куда проще у вас поселиться, — и хотя прозвучало в шутливой манере, но судя по скорбному выражению лица графини, она и сама считала ровно так же.

Проводив что-то продолжающего говорить целителя до дверей комнаты, она вернулась обратно к моей кровати.

— Анечка, милая, как ты? — смотрела на меня с таким искренним беспокойством, словно я уже была записана не просто в родные внучки, а в горячо любимые родные внучки. Ну вот, еще один повод для Ниеллы меня презирать.

Я хотела ответить вежливое «Все хорошо». Ну или честное «Бывало и получше». Но вышло совсем уж честное:

— Никак не могу понять, почему вы стали ко мне так относиться.

Я бы даже язык себе прикусила сейчас! Нет, правда, само собой вырвалось!

— Простите… — вышло сбивчиво и чуть ли не шепотом.

Но, похоже, леди Тиффанию это нисколько не покоробило. Присев на край кровати и по-прежнему не сводя с меня взгляда, будто видела насквозь, вместе со всеми моими мыслями, она тихо произнесла:

— Тебе не за что извиняться, милая. Пусть в нашем мире честность давно не в чести, как бы каламбурно это ни звучало. Но я всегда ценила ее в людях, и с годами лишь все больше. Понимаю твою настороженность и некоторое недоумение, но я все же не в том возрасте, чтобы долго ходить вокруг-да-около. И если мне кто-то нравится, я этого не скрываю. Как и обратное. Что же касается тебя… Ты не только вызываешь симпатию. В тебя я вижу, прости за пафосность, спасение нашей семьи.

Наверное, я все-таки еще до конца не пришла в себя. Уж слишком странно все это звучит.

Видимо, мое лицо ясно выражало все эти сомнения, леди Тиффания продолжила:

— Нет, Анечка, я вполне серьезно. Я, знаешь ли, уже готова была считать, что у моего внука и вправду нет сердца. Что он подобен голему из старых преданий, которые способны только мыслить, да и то крайне узконаправленно.

— Вы сейчас про Эйтона, так? — уточнила я на всякий случай.

— А ты знаешь другого такого же бесчувственного чурбана из остальных моих внуков? — усмехнулась она.

Ну того же Артана я пока плохо знаю, но да, он точно эмоциональнее Эйтона. Впрочем…и Эйтона легко можно вывести на проявление эмоций. Ну или просто у него нет иммунитета к моему умению невольно выбешивать людей. И, да, я вовсе этим не горжусь.

— Вот, тебе нужно выпить, — она взяла со столика флакончик из темного стекла. — Виттарий сказал, что так быстрее восстановится хорошее самочувствие.

А Виттарий у нас кто? Тот пожилой целитель? Как плохо иметь отвратительную память на имена…

Кивнув, я попыталась привстать. Леди Тиффания тут же подложила мне подушки под спину. Зелье оказалось вполне приятным на вкус, с тонкими цитрусовыми нотками. Но чуда, конечно, моментально не произошло. Пока еще подействует…

— Анечка, милая, Эйтон, конечно, ничего объяснять мне не стал, но ты ведь не просто в обморок упала, так ведь? Это было что-то магическое?

Угу, магический хозяин магического Илберга вытворил неведомую магическую хрень.

Но, ладно, я понимаю, как и почему я там оказалась. Но как вернулась-то?

— Я и сама толком не знаю, что случилось, — ну вот, меня только что похвалили за мою честность, а я тут же вру, глядя прямо в глаза. Причем, с честнейшим видом.

Но, вроде бы, леди Тиффания обмана не заподозрила. Кивнула.

— Понимаю, для меня самой все эти магические хитросплетения всю жизнь были загадками. Но и, признаться, находить отгадки не хотелось.

Ну не знаю, я при моем любопытстве, обязательно бы до всего докопалась. Мало того, что это все интересно до дрожи, так ведь еще и моя жизнь напрямую от этих «магических хитросплетения» зависит!

— Наверняка Эйтон прекрасно знает, что с тобой случилось и почему, — продолжила пожилая графиня, на миг недовольно поджав губы, будто внук ее сейчас раздражал неимоверно. — Но спрашивать у него без толку.

— Почему же?

— Если ты еще не заметила, он совершенно не умеет общаться с людьми! — вырвалось прямо в сердцах. Но леди Тиффания тут же вздохнула: — Увы, он, в точности как и его отец, и дед, нисколечко не считает нужным что-либо кому-либо рассказывать. Не только касательно магии. Но и происходящее с ними самими. Такое впечатление, что это врожденное проклятье всех Ристеллхолдов: считать, будто они одни во всем мире. Будто нет и никогда не будет никого рядом, кто способен их понять.

От ее слов буквально веяло холодом. Нет, не было холода ни в интонации, ни в глазах, но сами слова словно изобличали самую что ни на есть неприглядную правду. Эдакое проклятье одиночества для целого рода…

А раньше я этого не понимала! Как раз именно этого не понимала в Эйтоне! А ведь он и вправду будто бы отгородился ото всех неодолимой стеной. Нет, не прячась за ней, конечно. Наоборот, словно допустить кого-то постороннего за эту неведомую стену равнозначно смертному приговору для кого бы то ни было…

— Вот вы говорите, что не разбираетесь в магии рода, но, быть может, как раз именно она и ключ ко всему? — осторожно начала я, опасаясь, что леди Тиффания опять заведет свою волынку, мол, магия — зло, брось каку. — В том смысле, что есть нечто такое в этой магии, о чем ни я, ни вы даже не подозреваем. Что, если поведение Эйтона — это не магическая придурь, уж простите за прямоту, а чем-то вполне обосновано?

Она снова недовольно сжала губы, словно тонна возражений готовы были сорваться один за другим. И я даже в ответ заготовила такую же тонну своих. Но битве титанов не суждено было случиться, леди Тиффания вздохнула.

— Ох, Анечка, все было бы куда проще, если списывать просто на дурной характер… Но я вынуждена признать, да, сама я ничегошеньки в магии не понимаю. Я даже пыталась на днях выяснить, тут в библиотеке есть старинные книги, повествующие о природе магии рода, о событиях столь древних, что о них уж точно уже никто не помнит.

— И что там? — я аж привстала, начисто забыв о своей слабости.

Но графиня пожала плечами.

— Магические книги прочесть может только маг. Для всех остальных страницы кажутся покрытыми цветными разводами, будто бы кто-то просто пролил на них краски. По сути, из всех магических книг для любого доступна исключительно книга судеб, в которой запечатлеваются важные события жизни каждого человека. Но сама эта книга существует на нематериальном плане, и проявить ее может лишь маг. То есть опять же все без толку… Нет, Анечка, это все-таки правильно, что магия исчезает из нашего мира! Вот как окончательно пропадет, так хоть люди равны между собой станут.

Ага, станут. Как же. Как будто у людей нет иных поводов придумать неравенство.

Но тут и к гадалке не ходи, ясно, что в леди Тиффании говорит застарелая обида. Ну да, если ее всю жизнь тюкали за то, что она рождена без магии, тут и любой эту магию возненавидит.

Но вот древние книги в библиотеке, доступные для чтения лишь магам… Мне определенно туда надо!

И пусть у меня пока нет сил пока даже с кровати встать — ерунда. Дождусь ночи и отправлюсь в библиотеку да хоть ползком! Ну а если при этом попадусь кому на глаза… Скажу, что неудачно упала с кровати и так далеко от нее откатилась. И пусть только попробуют доказать, что это неправда.

Эйтон

Больше всего сейчас хотелось, чтобы просто оставили в покое. Причем не только окружающие, но и собственные навязчивые мысли. Чтобы это непрерывное гудение в голове хотя бы на несколько мгновений сошло на нет, оставляя лишь блаженную тишину… Но об этом оставалось лишь мечтать.

Артан вломился в кабинет без стука. По-прежнему багровый и даже, без сомнений, пыхтящий так, будто вот-вот дым из ноздрей пойдет.

— Знаешь, обычно в дверь стучатся перед тем, как войти, — сидящий в кресле Эйтон хмуро смотрел на брата.

— Даже если бы я и постучался, ты бы в ответ сказал, чтобы я шел отсюда куда подальше! — выпалил тот.

— Но ведь ты бы все равно не последовал моей вполне логичной рекомендации.

— Нет, естественно! Кто-то же должен высказать тебе все то нелицеприятное, что ты не желаешь слышать!

Эйтон на миг прикрыл глаза, помассировал переносицу. Вот как, спрашивается, он до этого жил без родственничков?.. Замечательно же жил! И сейчас бы с преогромным удовольствием всех выпроводил. И бабушку с ее придирками, и Артана с праведным возмущением, и Ниеллу с постоянным нытьем про то, что он ей всю жизнь испортил…

— Ты, правда, считаешь, что для меня имеют значения какие-то твои нотации? — все же собрался всем своим терпением.

Нервно метнувшийся от книжного стеллажа к противоположной стене Артан громко фыркнул:

— Уж очень сомневаюсь, что ты хоть сколько-нибудь способен прислушиваться к голосу разума! Своего собственного у тебя точно нет, скажем прямо! А то, что мое мнение тебя не волнует нисколько, я и так знаю! Но сейчас я просто не в состоянии молчать!

— Так не молчи. Только делай это где-нибудь за пределами моей слышимости.

Артан зло сверкнул глазами на Эйтона. Быстро подошел к столу и, упершись в него руками, буквально процедил сквозь зубы:

— Да ты хоть осознаешь, что сегодня из-за твоей придури девушка могла погибнуть?! Неужто разрушить помолвку с ней для тебя было дороже ее жизни?! Эйтон, да ты и вправду не в своем уме! И не надо говорить, что ты не знал о возможной опасности! Дело не в том, знал или не знал. А в том, что для тебя кроме этой ненавистной магии вообще ничего не имеет значения! Наш дед был безумцем! И отец был безумцем! Но я всей душой надеялся, что у тебя все же сохранились хотя бы крохи здравого разума… Но нет! Ты точно такой же безумец!

Он снова нервно метнулся от стола к стене, злость в голосе все нарастала. Видимо, давно уже накопилось, и теперь Артан не только не мог, но и не желал сдерживаться.

— Да сколько я себя помню, всю жизнь чувствовал ущербным, что я родился без этой вашей магии! Меня отец даже за сына не считал, все над тобой трясся! И только теперь я понимаю, что на самом деле мне несказанно повезло! Что я нормальный здравомыслящий человек! И всей душой надеюсь, что таким останусь! А ты… Ты… — побагровел еще больше. — Ты упорно прешь не только против воли богов, но и против самой людской природы!

Резко замолчав, словно ему стало не хватать воздуха, он снова подошел к столу. Эйтон все это время молчал, но слова брата все равно неуклонно били по нервам. Но тут, скорее, сказывалось, что и терпение уже было на исходе, и случившееся с Аней уж сильно его задело. Настолько сильно, что и сам этого не ожидал…

— Эйтон, послушай, — смотря на брата в упор, Артан заговорил чуть ли не ласково, как с чрезмерно опасным душевнобольным, — ты же должен в глубине души понимать, что это безумство. Что наш отец был сумасшедшим. И что бы тебе в голову с детства ни вдалбливали, все это бред. Ну исчезнет магия рода, и что с того? Что с того, Эйтон? Солнце всходить перестанет или что? — горько усмехнулся. — Или дело исключительно в абсурдной одержимости, что без магии наш род растеряет всю эту свою якобы исключительность?.. Да нет никакой исключительности, Эйтон! Ты своим упрямством не только свою жизнь рушишь, но и окружающих! Всех родных от себя отогнал! А сегодня так и вовсе чуть не угробил чудесную девушку!

— Ты закончил? — терпение уже было на исходе.

Артан на миг сжал зубы, на скулах заиграли желваки.

— Знаешь, в чем твое главное безумство, Эйтон? В том, что ты мнишь себя превыше богов! Неужто ты не понимаешь очевидного?! Что магия уходит из мира не просто так! На все воля свыше! И именно древняя магия обречена на вымирание именно потому, что не нужна нашему миру! Без нее же людям прекрасно живется! Полным-полно обычных магов! Да и у простых смертных все замечательно! Боги своими силами охраняют границы королевств, заботятся о том, что все люди жили в сытости и довольствии, и только ты…

Все. Кончилось терпение. Эйтон ледяным тоном перебил:

— Ответь мне на один вопрос, Артан. У каких именно животных охраняются границы их обитания, у каких именно животных постоянно заботятся о сытости?

Брат хоть и растерялся, но все же ответил:

— Ты про домашний скот? Но причем тут это?

Эйтон так резко встал с кресла, что оно заскрежетало ножками о пол.

— Да, с того, что человечество — это и есть для них домашний скот! Эти ваши так называемые боги, лишь присосавшиеся к нашему миру сущности, поглощающие людскую энергию! Да, вы возвели их в сан богов и им поклоняетесь! И любой праведник, вроде тебя, ни за что не поверит, что на деле все совсем иначе!

— П..погоди… — Артан даже в лице изменился. — Ты о чем сейчас?..

Уже жалел о вырвавшихся в сердцах словах. Но и смысл идти на попятную.

Отвернулся к окну, хмуро произнес:

— Изначальная магия мира, древняя магия — это единственное, что защищает нас, Артан. Как естественная способность самого мира оберегать нас от всех посягательств извне… Пока она еще держится, люди в безопасности. Исчезнет — и все, «домашний скот» пойдет по своему прямому назначению. И, да, ты прав, я одержим идеей сохранять эту магию как можно дольше. Можешь считать это безумием, но я все равно не отступлюсь. Даже если удастся продлить существование древней магии лишь на одно поколение, это поколение у людей все же будет, как бы пафосно это ни звучало.

— Н…но, Эйтон, почему ты раньше ничего не рассказывал? — голос Артана дрогнул. Как ни странно, брат не выказал и тени недоверия. — Ладно, я могу понять, почему отец ничего мне не говорил, он вообще меня за человека не считал… Но ты? Почему ты скрывал, все это время?

— Потому что правда ничего не меняет, — Эйтон все же обернулся. Встретился взглядом с донельзя растерянным сейчас братом. — Абсолютно ничего. И, если совсем уж честно, я жалею, что тебе открылся. Ведь смысл? Куда проще жить, как ты и сказал, обычную жизнь обычным человеком. А не думать каждый миг о том, что в любой момент все может закончиться.

Артан будто бы вслепую нащупал спинку кресла, медленно сел. Словно бы хаос в голове мешал ему сейчас адекватно оценивать окружающее пространство.

— Но, Эйтон… Что-то же можно сделать! А король? Он не знает?.. Погоди, — даже ахнул, — так вы с ним наверняка в сговоре, так?

— Сговор — это слишком сильно сказано, — Эйтон мрачно усмехнулся. — Но отчасти да, он преследует те же цели, что и я.

Сразу вспомнились странные сосуды с магией в запретном хранилище… Нет-нет, как только появится возможность отдалиться от Ани на любое расстояние, нужно сразу же во дворец! И про эти сосуды узнать, и уж тем более выяснить все от и до, что это был за выплеск разрушительной магии на приеме.

— Но ведь Видия вроде бы не наделена магией? — с сомнением смотрел на него Артан.

Эйтон покачал головой.

— Увы, нет. Но из всех древних родов, чьи потомки еще существуют, только королевская семья не допускала никаких посторонних примесей. Потому-то Видия — единственный приемлемый вариант для меня. Я бы даже сказал «идеальный», но, к сожалению, нет нерушимой гарантии, что наш союз даст одаренное потомство. Только вся загвоздка в том, что если с ней не получится, то других кандидатур попросту нет. Не осталось, понимаешь?

— Ох…ты ж…как все это сложно… — опершись локтями о колени, Артан схватился за склоненную голову, будто та вмиг стала непомерно тяжелой. — Эйтон, я же не знал… Я же даже не думал…

— Только не вздумай начать извиняться, — Эйтон сразу разгадал намерения брата. — И предупреждая твои расспросы о том, как бы ты мог мне помочь, я прошу лишь просто хранить все это в секрете. Незачем портить другим людям жизнь этим знанием. Повторюсь, правда ничего не даст. Только невыносимый гнет беспомощности и обреченности.

— Естественно, я никому не скажу… Эйтон, а Анна? — встрепенулся. — Ее не могли к тебе подослать эти…они…чтобы помешать твоим планам жениться на принцессе?

— Даже если и так, Аня никакого зла не желает. Может, ее и использовали, но уж точно вслепую. В любом случае, эта проблема почти решена. Помолвка вот-вот будет разрушена. Да и записи в книги судеб Алистер надежно скрыл и постоянно контролирует, чтобы они не проявились снова. Как видишь, у меня все под контролем.

— Вообще не представляю, как ты справляешься, — прошептал Артан сбивчиво. — Я бы уже с ума сошел от такого груза ответственности…

— Я привык с этим жить, — и не хотел, но прозвучало достаточно холодно. — И я прекрасно понимаю, что чуда мне не совершить. Никак. Когда-то даже все вместе собравшиеся древние маги не смогли избавить наш мир от этой угрозы. А я так и вовсе один. Но я обязан сделать все, что в моих силах. Любой ценой.

Артан вновь взглянул на брата. В глазах так и читался невысказанный вопрос: «А если бы сегодня Аня из-за тебя умерла, как бы ты это воспринял?». Но, к счастью, Артан так ничего и не сказал. И без его напоминаний сегодняшнее давило тяжелым грузом на сердце.

Даже если Аню и вправду подослали они, отчасти их замысел увенчался успехом. Вряд ли подобное планируя, но они нанесли ему такой удар, который он отвести не в силах… Насколько раньше было проще! Ничего ни к кому не чувствовал, хладнокровно двигался к цели, не отвлекаясь на ненужные эмоции! А теперь… Теперь он уже лишен такой роскоши.

И, как ни прискорбно, придется признать самому себе, что никак он уже это чувство не вытравит.

— Я сейчас себя ощущаю и глупцом, и слепцом одновременно… — Артан тяжело вздохнул. — Эйтон, все равно должен быть какой-то выход! Древние маги ведь смогли когда-то убить богиню! Так, может, и теперь возможно как-то избавиться от этих самоназваных богов?

Эйтон покачал головой.

— Все не так, Артан. Маги не только не убивали богиню, но и именно она тогда объединила их всех под своим началом. Марсита Милосердная и была истинной богиней нашего мира, единственной, но, к превеликому сожалению, не всесильной. И когда появилась эта внешняя угроза, наша богиня собрала всех самых могущественных магов в единое войско, чтобы одолеть противника раз и навсегда. Естественно, эти события старательно переврали, и в итоге случившееся подается совсем в ином ключе… Но суть в том, что та битва была проиграна. Богиня погибла, ее сила исчезла из нашего мира. А без нее древняя магия была обречена на постепенное вымирание. К чему мы несколько поколений спустя и пришли.

— Но ведь это все ужасно несправедливо! — Артан даже тон повысил.

Эйтон с усмешкой смотрел на брата.

— О какой справедливости вообще речь? Это борьба за выживание. Все же было взаимосвязано. А теперь без истинной богини мир не в состоянии поддерживать существование древней магии, своей естественной защиты от любых посягательств. Как живое существо, он последними силами противостоит объявшему его недугу. Но исход здесь однозначен. И, нет, я не драматизирую, я просто трезво смотрю на вещи.

Артан на мгновение даже открыл рот, словно все еще хотел что-то возразить. Но так ничего и не сказал. Опустил мрачный взгляд в пол.

Все больше жалея, что все это рассказал брату, Эйтон со вздохом посоветовал:

— Ты все же постарайся на этом не зацикливаться, Артан. У тебя еще есть твоя жизнь. Проживи ее так, будто все в порядке и никому ничего не грозит.

— А я ведь хотел жениться, Эйтон. Хотел обзавестись детьми. И быть им как раз таки любящим заботливым отцом, таким отцом, которого у меня самого не было… — глухо произнес тот. — Но что теперь я им скажу, а? Мол, вы проживете совсем недолго?.. Эйтон… Даже если твой замысел удастся, и кто-то из твоих наследников переймет эту магию, это все равно лишь на одно поколение… Все выглядит слишком безнадежным.

— Зря ты так, шансы все равно есть, — подойдя к брату, Эйтон ободряюще опустил руку ему на плечо. — Отец как-то обмолвился, что без силы богини ни у кого нет возможности перекраивать мир. Так что еще какое-то время он все равно продержится.

— Ну да, ну да, надейся на лучшее, но готовься к худшему… — Артан с тяжелым вздохом поднялся с кресла. — Ты, извини, я пойду. Мне нужно как-то уложить все эти мысли в голове, а, боюсь, на трезвую голову я это сделать просто не в состоянии…

Уже в дверях он обернулся:

— А Алистер? Он что по этому поводу говорит? Он же магический дух рода, как-никак. Разумное воплощение древней магии. Он-то явно должен знать больше нас!

— А что Алистер скажет? — Эйтон развел руками. — Все его идеи из разряда «внезапное ничем не обоснованное чудо». Говорит, что вот вернулась бы Мистара, обновленная, собравшаяся с силами, и все бы тогда стало хорошо. Но даже богиня не может воскреснуть из мертвых… Считается, конечно, что подобная магия не умирает, обязательно передается кому-либо. Но все эти поколения маги искали ее силу. Но нет. Нет ее в нашем мире. Сам Алистер это признает. Так что нет смысла ждать чуда, Артан.

— Лично я все же не против, чтобы оно вдруг случилось, — грустно улыбнулся брат и вышел из кабинета.

Анна

Чудо! И то, что я все-таки не уснула после того зелья, которое оставил старенький целитель. И то, что я не только умудрилась не заблудиться в коридорах замка, но и никто даже по пути не попался!

А ведь у меня имелось лишь словесное описание от Клодди, мол, идите туда, госпожа, потом туда, и точно придете к библиотеке, хотя кому она вообще нужна эта ваша библиотека…

А ведь наверняка всеведущий вездесущий Алистер точно знал, что я тут крадусь посреди ночи на цыпочках, осторожно выглядывая из-за углов и таясь в нишах, если таковые попадаются.

Но то ли магический дух мою вылазку не считал чем-то серьезным, то ли у него имелись дела поважнее — пока он не объявлялся. И высоких двустворчатых дверей библиотеки я достигла без каких-либо препятствий, и встреч.

Если в остальном замке по пути на стенах мерцали магические огни в специальных подсвечниках, то в библиотеке такой роскоши не имелось. Благо, здесь одну из стен полностью занимали окна с перегородками столь тоненькими, что запросто можно было счесть, что стекло монолитное. Ночь выдалась светлой, да еще и снег отражал лунные лучи, так что мне не пришлось двигаться на ощупь.

Но одно дело двигаться, а совсем другое читать! При всем желании я не могла разобрать надписи на корешках книг. А ведь магические книги могли бы иметь совесть и хотя бы подсвечиваться! Ну что ж, моя совесть сейчас тоже вынужденно молчала, так что пришлось прибегнуть к вандализму.

Не скажу, что стащить со стены в близлежащем коридоре настенный светильник было легко. Вовсе нет! Он крепился настолько надежно, что мне пришлось приложить все силы, и при этом очень надеяться, что не выдерну вместе с частью панели. И что не появится разгневанный Алистер, мол, чего это вы, барышня, мне тут замок ломаете.

Но нет, дух по-прежнему не объявлялся, и я сочла это отличным знаком. Так что в моем распоряжении уединение, спокойствие и…теперь еще и источник света! Впрочем, его ведь еще как-то это обратно закреплять…

Но про «обратно» можно и потом подумать. А пока, вооруженная настенным подсвечником с магическим сиянием в сфере, я поспешила обратно в библиотеку.

Вот теперь дело пошло веселее! Но, к сожалению, не продуктивнее…

Каких только здесь книг не было! Начиная со всяких травников, бестиариев и сказаний о чьих-либо деяниях. И заканчивая руководствами по самостоятельному разбору артефактов на части. Над последним я, кстати, надолго зависла. Банально в попытке понять, зачем вообще кому-то может понадобиться разбирать артефакты…

Ну а так, время все шло и шло. Как и я шла и шла от стеллажа к стеллажу. Причем пока без толку. Обойдя все первого яруса, я кое-как подкатила лестницу, закрепленную верхушкой на перилах второго яруса.

Вот сейчас туда заберусь и там все исследую… Главное, чтобы магические книги не хранились где-то отдельно! Но леди Тиффания вроде о таком не упоминала. Так что нужно просто продолжать искать. У меня для этого хоть вся ночь впереди.

Перекладины лестницы скрипели так надсадно, будто в ним была встроена специальная библиотечная сигнализация. Подниматься и так оказалось крайне неудобно из-за постоянного путающегося в ногах подола платья, так еще и громоздкий светильник приходилось держать одной рукой.

И я ведь уже почти добралась! Буквально несколько перекладин до вожделенных перил осталось, как бедная лестница таки не выдержала… Перекладина хрустнула у меня прямо под правой ногой!

Выбор был молниеносен.

Выбор был однозначен: либо я падаю целиком вместе со светильником, либо светильник все-таки падает один и без меня.

И мой уже более несветоносный товарищ загремел вниз, разбиваясь на множество осколков! А я повисла на еще целой перекладине, вцепившись в нее двумя руками.

И именно в столь эпичный момент меня и застукал Эйтон.

Нет, я заготовила огромное множество отговорок, если кого встречу в коридоре, или даже на подходах к самой библиотеке, да даже внутри! Но на такой случай у меня правдоподобных объяснений заготовлено не было.

Эйтон

Послание от Родда пришло уже почти в полночь. Иллюзорное изображение первосвященника хоть и лучилось привычной жизнерадостностью, но даже полупрозрачность и эфемерность не скрывали, что выглядит тот удручающе. Глаза с лихорадочным блеском, а под ними уныло залегли тени. Щеки впали, лицо осунулось. Словно бы бедняга Родд все это время не в храме своем предавался магии, а на рудниках киркою махал без устали.

— Эйтон! Отличные новости! — радостно восклицал иллюзорный первосвященник. — Я уже почти закончил! Буквально пара часов, ну или максимум к утру, и все! Ты снова свободен! Все, как я и обещал! Вышло даже быстрее! И нет-нет, не стоит благодарности! Для меня это был вызов! Вызов самому себе, как быстро я смогу справиться с поставленной задачей! И, как видишь, справился! С чем и меня, и тебя поздравляю!

Иллюзия на миг погасла, чтобы тут же возникнуть снова. Уже не так громогласно Родд добавил:

— Я, конечно, понимаю, что ты и так сразу почувствуешь исчезновение помолвочных уз, но все же на всяких случай решил предупредить заранее, — и виновато улыбнулся: — Ну или, скорее, похвалиться, какой я молодец!

И на этой не в меру гордой ноте сообщение заканчивалось.

Как назло в это время Алистер был рядом, так что выслушал все вместе с Эйтоном.

— И что думаете, Ваша Светлость? — спросил как бы между прочим.

— А что тут думать? Это было не только ожидаемо, но и запланировано.

— Просто я…как бы сказать…не вижу особой радости на вашем лице… — Алистер замялся. Словно очень хотелось сказать прямо, но все же не решился.

— Ты хочешь спросить, не жалею ли я? — но Эйтон слишком хорошо знал духа.

Тот вздохнул. Пусть дыхание, как такового у Алистера не имелось, но именно внешние повадки человека он сохранял в точности.

— Не сочтите за дерзость, но в последнее время меня все больше посещает мысль, которая вам не понравится… Что, быть может, пора уже прекратить эту многолетнюю гонку из поколения в поколение. Ведь чуда вы все равно совершить не можете при всем желании. Так проживите хотя бы свою жизнь как обычный человек. Человек, имеющий право на собственное, пусть и эгоистичное счастье… Простите, — мотнул головой. — Не мог не сказать. Даже прекрасно зная ваш ответ. Как зная и вас… Не сможете вы стать счастливым, зная, что с вашей смертью все для этого мира оборвется.

— Я все же надеюсь совместить все, — Эйтон ободряюще Алистеру улыбнулся. — То, что помолвка будет разорвана, вовсе не значит, что я обязан от Ани отказываться.

— Не буду ничего говорить о нравственном аспекте вашей затеи, — дух снова замялся, — но у меня все же есть некие сомнения, как к этому отнесется сама леди Анна. Нет, я не спорю, ее искренняя симпатия к вам очевидна, но… Вряд ли этого достаточно.

— Дело даже не в симпатии, Алистер. Чисто с логичной точки зрения, согласись, то, что могу предложить ей я, ценнее любого расклада. Ведь какая у нее альтернатива? Вернуться на болото?

И хотя в мыслях так и крутилась досадливое желание, чтобы Аня согласилась не потому, что иных вариантов нет. А просто потому…что ей и самой хочется остаться с ним. Пусть и не в той роли, на которую она, вероятно, изначально рассчитывала.

Алистер спорить не стал. Даже если ему этого и хотелось.

— С этим трудно не согласиться, Ваша Светлость. Единственное, просьба лично от меня…или даже, скорее, совет… Не ставьте леди Анну уже после перед фактом. Наверняка она воспримет это в штыки. Я понимаю, что вы куда лучше меня знаете, как обращаться с женщинами. Но, боюсь, тут тот случай, когда и для вас самого это в новинку. И не потому, что леди Анна другая. А потому, что вы сами относитесь к ней не так, как к кому-либо ранее… И сейчас как раз подходящий момент. Леди Анна не спит. Гуляет по замку. И судя по направлению, — его глаза на миг засветились, словно он видел незримое, — прямиком в сторону библиотеки.

— И почему я не удивлен? — поймал себя на безотчетном желании улыбнуться.

— Любознательности леди Анне не занимать. Предупредить ее о вашем намерении поговорить?

— Нет, не стоит. Сам справлюсь. Просто проследи, чтобы никто нам точно не помешал. А то у моих родственничков настоящий талант появляться в самое неподходящее для того время.

Анна

Нет, ну глупее ситуацию сложно придумать! Особенно, когда висишь на довольно внушительной высоте, и все мысли уже не об оправданиях, а о перспективе сломать себе что-нибудь при падении. И уж точно в таких обстоятельствах сложно делать невозмутимый вид, мол, все нормально, все так и задумывалось.

Но и Эйтон не стал задавать самого логичного «Что ты там делаешь?», хотя я бы на его месте точно спросила. Да и я его с нервным смешком опередила:

— Тебе тоже не спится, да?

— Не спится. Вот и решил проверить, не вздумает ли сверху свалиться что-то внезапное или кто-то внезапный. Отпускай, я тебя поймаю.

— А если вдруг нет? — вырвалось у меня само собой.

— Тогда не поймаю, — у него еще и хватало наглости сейчас иронизировать! — Ну ничего почтенный Виттарий и так уже сегодня высказывался, что ему проще у нас поселиться, чем туда-сюда порталами мотаться.

Но все же добавил уже серьезно:

— Аня, тебе нечего бояться. Я не дам тебе упасть.

— А что, тебе уже давалось спасать кого-то от падения? — у меня, казалось, просто пальцы от страха задеревенели, не желая разжиматься.

— Да, Артан в десять лет свалился с дерева в саду.

— И ты его смог поймать?

— Нет, конечно. Но зато я спас его гордость, потом утверждая, что падал он с самым мужественным видом.

Так себе утешение. И вроде засмеяться хочется, но, боюсь, от нервного смеха только руки ослабеют.

— Аня, ты мне веришь? — прозвучало довольно неожиданно.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание.

— Если конкретно в данном моменте, то, да, готова признать, что кроме тебя, меня никто не в силах спасти, — знал бы он двусмысленность этих слов…

— Потому что я надежный.

— Ну…эмм…вообще я имела в виду, что знаю крайне мало людей, но из них, согласна, ты самый надежный.

Эйтон вздохнул. Терпение моего дорогого графа уже явно было на исходе.

— Аня, я считаю до пяти и…

— Уходишь все-таки спать?

— Прибегну к магии!

— Это угроза?

— Отчасти, да. Целитель сказал, что тебе пока противопоказано любое магическое воздействие. Так что, если не хочешь еще суток трое провести в постели, страдая от слабости, скуки и безделья, разжимай пальцы.

Ладно. Так и быть уговорил. Но нет, не потому, что меня пугает постельный режим. А потому, что и вправду пока с магией лучше дела не иметь.

Крепко зажмурившись, и отчаянно себя уверяя, что если и шлепнусь, то максимально быстро, я все-таки отпустила несчастную перекладину…

Эйтон солгал.

Нет, он меня все же поймал, но, очевидно же, падение замедлил магически! Ну или мне на волне страха просто показалось, что время протянулось быстрее, чем должно было?..

В любом случае я вцепилась в своего спасителя мертвой хваткой. А Эйтон улыбался! Держал меня на руках, такой надежный и будто бы даже родной…и улыбался! Не самодовольно, не иронично, а как-то…умиротворенно словно бы…

— Знаешь, почему ты уникальна? — прозвучало неожиданно, и даже не как вопрос, а будто мысли вслух, констатация некоего одному ему известно факта.

— Потому что раньше в твоем замке никто лестниц в библиотеке не ломал? — я невольно улыбнулась в ответ.

— Ну это тоже, — Эйтон усмехнулся. И тут же чуть тише со странной интонацией произнес: — Потому что ты каким-то неведомым образом заставляешь меня забывать обо всем, что до этого казалось самым важным. И не то, чтобы это хорошо, нет… Но я даже не догадывался, насколько драгоценными могут стать такие мгновения.

Эйтон

Пусть Аня не могла бы понять истинной подоплеки этих слов, но она все же притихла. Будто даже все ее желание болтать без умолку в абсолютной любой ситуации испарилось. Все же, пусть она и не понимала, но, похоже, чувствовала…

И как избавиться от ощущения, что она в его руках — как хрупкая снежинка? Того и гляди, что от неверного движения растает или сломается… Да сейчас любое его слово может все разрушить! Но здесь выбор прост: или поддаться малодушию, или все же до конца оставаться с Аней честным.

— Эйтон, ты можешь поставить меня на ноги, правда. Я даже клятвенно обещаю, что больше никуда падать не планирую, — выдала она сбивчиво. Даже в сумраке было очевидно, что не сводит с него глаз. Пусть и робеет отчего-то, что уж точно странно, учитывая ее обычно боевой нрав.

— Мне нравится тебя не отпускать.

И снова невольно столько двусмысленности во фразе…

— Нет, мне тоже нравится, чтобы меня носили на руках, — она чуть лукаво улыбнулась. — Но ты же сам сказал, что ваш старенький целитель уже замучился ходить туда-обратно. Так что вряд ли он обрадуется необходимости лечить от травмы спины одного не в меру упертого графа. И не надо говорить, что я не настолько тяжелая.

Чувствовалось, что ей просто очень неловко от самой ситуации. Причем, пугает ее вовсе не он. И не то, что они в столь поздний час наедине.

Но что тогда?..

Все же не стал настаивать, поставил ее на ноги. Но все же рук не разжал, держал за талию. Впрочем, Аня и сама не спешила отстраняться. Лунный свет сквозь окно за ее спиной подсвечивал девушку чуть серебристым ореолом. Казалось, даже сама ночь пыталась лишний раз подчеркнуть, какое перед ним неземное чудо. Для него чудо…

— На самом деле я очень рада, что ты здесь, — Аня все же отвела взгляд. Причем, будто ей даже заставлять себя пришлось. — Здесь, в смысле в библиотеке… И не потому, что мне не пришлось проверять скорость свободного падения. Хотя, конечно, спасибо, что спас. Кстати. А то ведь потом забуду сказать… — чувствовалось, что хаос в ее словах отражает нарастающее смятение, которое она все же пытается скрыть. — Я тут кое-что искала, но, боюсь, без твоей помощи не справлюсь. Просто ты…ты мне нужен… — и тут же перепугано добавила: — Нужен тут. Я в том смысле, что нужна помощь с книгами в библиотеке. Я именно это имела в виду.

— Я понимаю, — не мог сдержать улыбки. Но не стал пояснять, что прекрасно понимает именно причины ее смятения.

Аня все же отстранилась, даже отошла на несколько шагов, будто так ей было эмоционально проще.

— Я просто хочу разобраться в том, что сегодня случилось со мной. А леди Тиффания говорила, что в библиотеке как раз таки есть магические книги, объясняющие особенности вашей магии и…

Мягко, но решительно перебил:

— Аня, ты не сможешь их прочесть.

— Почему? Я ведь маг.

— Эти книги зачарованы магией моего рода, так что никакая иная не подойдет. И, предупреждая твоя вопрос: нет, я тоже не стану тебе их читать.

— Есть смысл спрашивать почему? — она скрестила руки на груди. Казалось, волшебство момента вот-вот будет разрушено. — Или, дай я тоже предугадаю: ты считаешь, что это не мое дело, вот нечего в него лезть. Но, позволю себе напомнить, из-за этой странной магии я сегодня чуть не погибла. Эйтон, я имею полное право знать, что происходит.

Слов не находилось. Быть может, впервые в жизни. Даже на миг мелькнул порыв, что стоило бы рассказать все Ане… Но нет. И дело вовсе не в том, что по-прежнему неизвестно, кто ее подослал и зачем. А в том, что он не вправе отягощать ее этим! И так, вон, Артану все испортил, открыв брату правду.

— Я не могу сказать тебе всего. И дело не в доверии или в том, как ты сказала, что нечего в это лезть. На все есть свои причины… Но и лгать тебе я совсем не хочу.

Аня сначала ничего не ответила. Задумчиво прошлась вдоль стеллажа, задевая кончиками пальцев корешки старых книг. Многое бы отдал, чтобы узнать, о чем она сейчас думает…

— Я понимаю, — прозвучало тихо, но со странным смирением. Словно она и вправду, как никто иной, разделяла его стремление сохранять некие сугубо личные секреты. — Просто жаль…жаль, что так все складывается.

Обернулась к нему.

— Знаешь, Эйтон, что странно? Попав в избушку болотной колдуньи, я искренне верила, что это только поначалу сложно, и что день за днем и будет проще. А в итоге, — усмехнулась, — получается, в точности до наоборот. Чем дальше, тем сложнее.

— И со мной? — все же не удержался от этого вопроса.

— С тобой, — ее голос дрогнул, — сложнее всего…

Анна

Отчего же так тревожно? И ведь именно сейчас, когда я, казалось бы, в максимальной безопасности! Ведь что уж скрывать, только рядом с Эйтоном я и вправду чувствую себя по-настоящему защищенной. Но сейчас… Что же не так?

Опасаясь, что в ответ на мое неловкое признание Эйтон скажет нечто такое, что еще больше меня смутит, я спешно добавила:

— А я ведь, кажется, так тебя и не отблагодарила.

— За что именно? — он оперся плечом о книжный стеллаж, внимательно на меня смотрел.

Как минимум, за то, что не придушил меня при первой же возможности.

— За то, что так терпимо отнесся ко всей этой ситуации с нашей помолвкой. Хотя, честно говоря, я ожидала совсем иного. А в итоге я… — и снова голос невольно дрогнул, будто совсем иные слова хотели сорваться с губ. — В итоге я оказалась среди замечательных, пусть и своеобразных, людей. Я понимаю, конечно, что все это временно, но…

— Аня, — резко перебил он, вновь подходя ко мне, — временно или нет — это зависит только от нас.

Кажется, у меня сердце пропустило удар… Или два… Интересно, если у меня сейчас случится небольшой инфаркт, добрый целитель успеет примчаться?..

Нет, серьезно, вот стоит сейчас Эйтон буквально вплотную ко мне. Вот просто как гранитная скала! И так хочется поддаться слабости, спрятаться в тени его силы, в его объятиях… Навсегда спрятаться… Да что там местные боги со своими интригами! Рядом с Эйтоном меня точно никто не достанет!

Но… Что уж саму себя то обманывать… Вовсе не ради этого мне хочется быть рядом…

Я опустила глаза, боясь, что все мои эмоции настолько открыто написаны сейчас на лице, что никакой сумрак не спасет. Но Эйтон взял меня за подбородок, осторожно приподнял, заставляя снова встретиться взглядом.

И снова сердце пропустило удар… Я, кажется, сейчас даже забуду, как дышать…

Зато не забыла, как говорить. Особенно тогда, когда не надо.

Вот просто само собой вырвалось откровенное:

— Эйтон, зачем ты так?.. Я ведь прекрасно знаю, что втайне ты разрушаешь нашу помолвку.

Он на миг в лице изменился. Но никак не удавалось трактовать эти эмоции. И нет, я не ждала в ответ пылкого «Я передумал! И вообще люблю тебя больше жизни!». Но все же так хотелось услышать хотя бы что-то напоминающее «Давай все же дадим друг другу шанс»…

— Аня, я хочу быть предельно с тобой честным, — тихо произнес он. — Между нами и так слишком много лжи. Но если в чем-то мы ее переступить не в состоянии, то все же в сокровенном не нужно лукавить. Останься со мной, — ласково заправил мне за ухо прядь волос. — Просто останься.

Мой голос сам собой сбился на шепот:

— Но, Эйтон, узы ведь…

Только он снова перебил:

— Не буду скрывать, узы вот-вот разрушатся, как я и планировал. Да, я не могу дать тебе всего. Но могу дать многое.

Я не могу дать тебе всего…

Где-то, примерно внутри меня, сейчас скорбно скончалась последняя вера в человечество…

Нет, смысл его слов дошел до меня не сразу. Словно никак не мог пробиться через ту розовую вату наивных иллюзий, что я успела уже себе нарисовать…

Только чему тут удивляться?! Что я вообще от Эйтона ждала?! Да и вправе ли я чего-то от него ждать?..

Это я ему навязалась! Я прилипла как банный лист с этой принудительной помолвкой, на шею забралась и радостно ножки свесила! И это у меня хватило дурости за эти несколько дней по уши влюбиться!

Но я не имею никакого права ждать подобного от Эйтона в ответ.

Я отступила на шаг. На еще один.

Столько слов так и рвались сорваться с языка! Но хотя бы сейчас хватило ума унять свою глупейшую болтливость.

— Все же уже очень поздно. А почтенный Виттарий сказал мне больше отдыхать, — пробормотала я сбивчивым голосом. — Так что я…

Но Эйтон успел придержать меня за руку.

— Аня, не пойми мои слова превратно, — в голосе читалась отчетливая досада.

— Думаю, я поняла их исключительно правильно, — я все же встретилась с ним взглядом. И повисшие мгновения тишины оказались красноречивее любых слов.

Да и смысл тут что-то говорить?.. Я хочу остаться! Я очень хочу остаться с ним! Именно с ним!

Но…

Будем честны. Однажды я ему надоем. Однажды это все закончится. И что тогда?..

Пусть и не сейчас, но когда-нибудь я хочу создать семью. Хочу выйти замуж за хорошего мужчину, воспитывать чудесных детей… Но своим согласием сейчас я перечеркну себе все шансы на достойное замужество когда-либо!

Я не могу так.

Как бы ни было плохо, больно, тоскливо… Но лучше расстаться с Эйтоном сейчас. Потом — было бы не просто хуже, потом это стало бы настоящей катастрофой!

— Не отвечай ничего пока, — хмуро произнес он, взгляд просто прожигал насквозь. — Просто подумай обо всем хорошенько.

Я в ответ лишь кивнула. Банально для того, чтобы уйти. Обдумывать здесь было нечего. Но вряд ли Эйтон это понимал.

Только сейчас он разжал пальцы, отпуская меня. Да и то нехотя. Наверняка хотелось ему совсем иного. Но интуитивно я понимала, что он сам себе не позволяет лишний раз прикоснуться ко мне. Мол, пока не имеет права. Но в то же время не сомневается, что это право у него будет.

Нет, Эйтон. Не будет.

И лишь оказавшись за дверьми библиотеки, я отчаянно закусила губы от безотчетного желания разреветься. Но отчего? От обиды? Но на что мне обижаться? Что я недостаточно хороша для серьезных намерений? Что, быть может, дело в моем происхождении, характере, скрытности… Да мало ли иных причин, что я не могу рассчитывать на большее, чем роль временного развлечения!

Эйтон ничего мне не должен. И уж точно не виноват в том, что я успела себе нафантазировать. Придумать себе идеальную жизнь рядом с этим особенным единственным мужчиной…

Я спешно вытерла все-таки выступившие на глаза слезы. Ничего-ничего, мир от этого не рухнет. Пострадаю сколько-нибудь и все забудется.

А пока просто все надежды на то, что моя магия уже достаточно адаптировалась, чтобы разрушение помолвки не свело все на нет. По крайней мере, я чувствовала инстинктивно, что все уже должно быть в порядке.

Пережду оставшееся время, и как только узы исчезнут, вернусь на свое уже чуть ли не родное болото.

Ну а Эйтон… Надеюсь, со временем забудется.

Очень надеюсь…