Незримое Здесь

Глава двадцать первая. Без труда рыбку не достанешь из пруда

Еще секунд десять мы разглядывали друг друга, пока Ган Шао не решил начать первым.

— Хом-хоум, — выдал он странный задумчивый звук, сравнимый разве что с затяжным человеческим «хм…».

Обезьяны за ним замерли, только услышав это странное «хом-хоум», некоторые в забавных позах. Но увидев, что их владыка внимания на подданных не обратил, отмерли.

— Я много лет не говорил ни с кем на человеческом языке, — медленно продолжил Ган Шао, тщательно выговаривая каждое слово. — Надеюсь, ты простишь мою некую… Косноязычность.

Не смотря на сказанное, тормозом или существом, забывшем как говорить, он мне не показался. Огромная, человекоподобная обезьяна говорит в манере, сравнимой с мудрецом из сказок. Не знаю почему, но у меня от него стойкие ассоциации с личностями, обладающими несравненной мудростью и опытом.

Бывает те, кто строят из себя мудреца и знающего человека, вызывают лишь презрительную ухмылку и смех над подобными потугами. Даже если обзавелись сединами и бородой до колен. Но Ган Шао из категории других, раз взглянешь и сразу понимаешь — к этому надо прислушиваться.

Я понял, почему не решился сразу напасть. Не в силе дело, просто он напомнил мне Смотрителя Храма Змея. Спокойствием от него веет, непрошибаемым спокойствием. Думаю, даже разденься я прямо сейчас и начни танцевать чечетку, потрясая причиндалами промеж ног, он разве что будет с вежливым вниманием наблюдать, ожидая концовки клоунады.

Все эти мысли и догадки пронеслись в голове за пару секунд.

— Ничего страшного, — заверил я его. — Я все понимаю.

Молчу, жду. И он молчит. Неловкая ситуация…

— Хом-хоум, — чуть рычаще выдал Ган Шао, сменив позу на более расслабленную, чуть раздвинул губы в улыбке. — Не задался разговор.

— Да.

Еще молчим. Ган Шао вообще не напрягает пустая трата времени.

— Ну… — про себя признал, что придется начать все же мне. — Зачем нападали такой сворой? Разве не стало понятно, что я сильнее?

— Хо, — выдохнул Ган Шао с усмешкой. — Числом сильного берут, а коли не берут, так изматывают.

— Со мной не получилось.

— Да, — плавно кивнул Ган Шао, почесал заросший подбородок. — Такие сильные Духи здесь редкие гости. А ты еще и Великому служишь…

От меня не ускользнул интерес Генерала Духов к метке на моем лбу, как и не высказанный вопрос. Но как-то комментировать не собираюсь. Ган Шао легонько хлопнул ладонью по колену и сказал:

— Хорошо! Я не могу тебя победить. И уговорить просто уйти тоже не смогу. Но я могу откупиться?

— А есть чем? — вспыхнул интерес внутри.

Не знаю, отчего, видать от жадности в моих глазах, но Ган Шао еле заметно передернулся. Как бы не было надо, все же поглощать разумных существ ради силы — это не то, что мне по нраву. Если будет возможность заменить на духовные сокровища, с радостью поменяю мнение. А еще знаний надо с него стрясти побольше. Как нынче люди живут примерно понял, но я ни черта не знаю, как сейчас живут Духи.

Такой старый и явно опытный хрыч, как Ган Шао, о внутренней кухне Духов будет знать явно побольше Клана Куро.

День спустя.

«Алая Дева» летит высоко над землей, разрезая бортами серые облака. Даже сквозь чары Гоба, управляющего самим ветром, прорывается сырость, знаменующая будущий ливень. Но это ненадолго, через час корабль должен вырваться из дождливой области.

Я же об этом вообще не волнуюсь, заперевшись в каюте и валяясь на большой кровати. Алый бархат простыней приятно шелестит при каждом движении, а под головой подушка такая мягкая, что напоминает так часто видимые облака.

Хоть погодка за бортом в самый раз, чтобы с удовольствием поспать, дремы ни в одном глазу, а разум чист. Я думаю, размышляя над всем, что удалось узнать у огромной обезьяны, оказавшейся настолько старой, что уже не помнит, сколько точно живет.

В обмен на мой уход из леса, Генерал Духов поведал многое. Скрытые от большинства людей и Духов события и места, рассказал о личностях в округе, которых даже мне стоит опасаться. Но главное — местонахождение одного сокровища, настолько ценного, что даже Правитель соблазнится на резню.

Ган Шао не боится смерти, не боится боли и плюет на давление. Мне было трудно верить его словам и обещаниям, пока я не нашел, за что подцепить столь бесстрашного Духа.

Больше всего на свете старый обезьян ценит лес и потомков, которые защищает столько лет. Он поведал мне краткую историю своей жизни. И если честно, то она не примечательна и банальна.

Давным-давно была обезьянка в стае, что сожрала особый фрукт в лесу. Он не даровал обезьянке силы или особых способностей, все что изменилось — разум и немного духовной энергии. Вот так обычная, ничем не примечательная обезьяна получила толчок стать Духом с необычной судьбой.

Ган Шао рос, осторожно увеличивал силу и убивал конкурентов в лесу, поглощая проигравших ему. С годами он вырос в могучего Духа, покинул лес и спустя года вернулся уже Генералом Духов. С таким защитником стайки обезьян получили поддержку и дары всего леса, развившись в духовных обезьян с огромной силой физического тела.

И все, ничего примечательного. Так и живут, убивая любого конкурента, пытающегося встать на ноги в лесу или приходящих экспертов из людей. Лес Обезьян стал запретным местом даже для практиков Пути Бессмертного со всей округи.

И разумеется, что у гегемона целого леса не может быть недостатка в особых знаниях, знакомствах и вещах. Но из всего этого меня заинтересовало только местонахождение крутого природного сокровища.

Хватало бы у Ган Шао силенок, он бы сам давно его забрал и повысил уровень силы. Но вот беда, я пришел, хе-хе. И если старик обманул наивного меня — спалю его нахрен со всем лесом и потомками.

Припомнив еще одну вещь, я грустно вздохнул и перевернулся на бок, подмяв подушку.

Легенды об Обезьяньем Вине. Оказались легендами. Ган Шао даже знает, как его сделать, пробовал из любопытства и скуки создать, но… Кто будет переводить ценные духовные фрукты на чертово вино, бродившее в пне, когда в мире существует человеческая Алхимия?!

Ган Шао не настолько глуп и дремуч, как кажется из внешнего вида. Он давно связан с парой организаций Алхимиков. Он им ресурсы Леса Обезьян, они в обмен долю ништяков. Видел я эти пилюльки и ряды бутылочек, расфасованных по сундукам.

Для людей и Духов низкого уровня — огромное искушение и сокровище, но для Лорда вроде меня такие штуки разве что как горстями драже грызть, толку столько же.

Ну да ладно, все равно не зря полетел в такую даль, хотя бы наводку на вещь себе по уровню получил, уже удача. И в бою без Доспеха себя опробовал, размялся.

Лететь еще долго, лучше попробую поспать. Завернулся в одеяло как в кокон и под гул ветра за бортом провалился в сон без сновидений.

— Так это здесь… — оглядевшись, я усмехнулся. — Не удивительно, что старая обезьяна не рискнула.

Каждый шаг сопровождается хрустом давно спекшейся почвы под ногами. Впереди глубокая горная долина, а ее конец венчается поистине огромным вулканом. Вулкан спящий, но сама долина несет следы былых извержений.

Будь среди давно застывшей лавы хотя бы след красного — хоть пиши картину из самого Ада. Нет жизни, никаких растений, везде черный цвет и уныние. Ветра тоже нет, а над головой хмурые тучи, будто специально застывшие и не собирающиеся никуда двигаться.

Я пнул камешек и он покатился с гулким стуком по каменной земле. На звук никто не вылез, в ощущениях тоже полный штиль. Здесь никого нет, кроме меня. Ну, и корабля с капитаном, что сейчас должен быть где-то выше облаков.

Иду к вулкану, сопровождаемый только хрустом под ногами, почва будто хрустальная, трескается со странным звуком, напоминающим хруст мелких птичьих костей. Мне не страшно, но чувствую себя в такой обстановке странновато.

Будто что-то точно должно произойти, что угодно, от выпрыгивания врагов из-под земли, до извержения вулкана, но ничего не происходит.

— Ган Шао, если это ловушка, я тебя живьем закопаю… — невольно я снизил голос до шепота. — Да, точно закопаю.

В эту долину так просто не залезть, она в глубине высоких острых скал и горных хребтов. Только на корабле легко, я сам не уверен, как долго бы добирался на своих двоих. Чтобы что-то исследовать в такой жопе, надо обладать действительно неисчерпаемым любопытством и упорством. Ган Шао в молодости похоже той еще был оторвой и сорви головой.

Это еще учитывая что нормальные горы заселены дикими Духами и зверьем, и просто так никому через свои территории пройти не дадут. А здесь им просто нечего делать, бесплодная земля без следа жизни.

Теперь я понимаю, почему обезьяна был так уверен, что сокровище наверняка еще здесь и не парился, что его кто-то кроме него найдет. Я бы тоже не заморачивался.

Спустя час неспешной прогулки я дошел до подножия спящего вулкана. Его огромная тень накрывает половину долины из давно застывшей лавы и прессованного пепла. Следы былых рек лавы застывшими змеями прорезают гору, придавая еще больший дьявольский вид. Даже смотреть не хочется, не то что подниматься, но выхода нет.

А больше всего мне не понравился вид воздуха у вроде как спящего вулкана. То здесь, то там, на всей протяженности от подножия до горловины можно заметить легкие искажения от жары. Немного усилив зрение Эн стали заметны тонкие трещины, откуда вырывается жар. Но вот прикол, в долине прохладно! И даже тут, у самого подножия тоже не жарко.

Такое ощущение, что нечто удерживает внутри горы жар, возможно, что не позволяет повториться извержению. Неужели это эффект от природного сокровища? Ган Шао о таком не говорил.

— Теперь хотя бы понятно, чего тут такого интересного, что обязьян залез, — почесал подбородок, поглядывая на вулкан. — Странно это все.

Вздохнув, я чуть присел и резко прыгнул, точно приземлился на выступ и прыгнул снова. Глаза шарят по округе, пытаясь отыскать ориентир. Шум ветра в ушах от прыжков, толчки стоп, отдающихся в пятки и хруст ненадежной почвы стали спутниками в поисках на долгое время.

Когда небо стало темнеть, а я уже почти отчаялся за сегодня найти цель, удача улыбнулась.

— Камень, похожий на клык… — в очередной раз бормочу под нос, и вдруг глаза наткнулись как раз такой камень. — Оно? Или опять ошибся?

В три моих роста каменюка, спокойно лежащая на крутом склоне. Ничего не выдает, что камень здесь не естественно появился. Черный, пыльный, такой же, как и тысячи других здесь.

Подошел справа, уперся плечом и как следует надавил. Стопы с хрустом камней ушли вниз по щиколотку, в плече тоже что-то хрустнуло, но камень в форме клыка поддался. Со скрежетом земли и камней, оставляя траншею, медленно, но верно сдвигается. А за ним узкий проход!

— Нашел, — устало улыбнулся я.

И тут же отвернул лицо от прохода! Жарой и застоявшимся воздухом пахнуло так сильно, что глаза мгновенно высохли, а в глотке запершило. Эн легко окружила меня белым шлейфом, но все равно волосы затрещали от жары!

— Кха-кха, черт! — отшатнулся от прохода, рефлекторно прикрывая лицо. — Хрена себе печка!

Офигеть, я же все равно Эн защитился, что за жар такой?! Сомнения расцвели буйным цветом, не решаюсь сразу лезть в проход. Что если Ган Шао настолько хитрый, что это место убьет меня со стопроцентной вероятностью?

Лезть или не лезть? С одной стороны страшновато стало, а с другой, не зря же летел сюда?

— Там же не спит какой-нибудь дракон? — поддался я на секунду буйному воображению.

Палящий жар нескончаемым потоком давит на тело, мешая каждому шагу. Узкие проходы заставляют пригибаться или идти боком на поворотах. Даже одежда из Храма Змея поддается жару, начиная тлеть на краях рукавов, когда я продвигаюсь, прикрывая лицо.

Защита Эн, что белым шлейфом укутывает меня, почти не работает. Белая Эн, которой так гордился, сейчас годна лишь на две вещи — давать свет в темноте подземелья и лечить, постоянно исцелять обожженную плоть.

Сейчас я как никогда рад, что переродился в Духа. Был бы человеком, боль свела бы с ума, а так лишь чувствую неприятный зуд вновь и вновь восстанавливаемой кожи. Еще и дышать не требуется при желании, а то бы одним вдохом легкие бы к чертям спалил.

Бытие полуматериальной сущностью это тот еще прикол, позволяющий в небольших пределах игнорировать реальность. Все дело в восприятии, сознании и принятии собственного я. Будучи человеком раньше, сейчас я все еще цепляюсь за прошлое. Урожденные Духи, близкие к стихиям, могут вообще состоять из чистой энергии, они бы плевали на здешние аномалии, а я не настолько крут.

Зато я не потерял всех прелестей бытия человеком, так что готов мириться и с недостатками. Размышляя о тривиальных вопросах бытия Духом, я и вышел, наконец, к истоку аномального жара.

Огромный черный грот с трещинами всюду, с наплывами застывшей породы на стенах и потолком куполом, и огромным озером текучей лавы внизу, с островками из скал, острых как лезвия.

Потоки лавы разбиваются об эти скалы и разнятся цветом, от просто оранжевых и красных до белизны и огромных пузырей, рвущихся с утробным звуком и расплескивающим капли, способные спалить дотла любого.

Отсветы лавы на стенах грота, острые, как когти чудовища, скалы. Адский пейзаж, достойный самого дьявола для проживания. И температуры тут под стать. Но самое главное таится прямо в центре лавового озера.

Приглядевшись, я застыл, не веря в то, что вижу. Я, конечно, разного невероятного дерьма уже повидал, но такое… Серьезно? Это — сокровище?! Цветок в лаве! Это же просто гребанный цветок!

Рука сама поднялась, чтобы прикрыть задергавшийся в нервном тике глаз. А как пригляделся, то успокоился, завороженный зрелищем. Не просто цветок. В потоках лавы плывет, словно парит, большой алый лотос с сотней лепестков. А в середине его большая белая жемчужина, пышущая мощью такой глубины и таинственности, что волны бегут по пространству вокруг.

Это и есть источник невероятного жара, а вовсе не озеро лавы. Лотос плывет и лепестки трепещут, то поднимаясь, то опускаясь, то пряча жемчужину, то открывая всему миру. Плавно, безостановочно, приковывая взгляд. Вот-вот кажется, что действие прекратится, оборвется, что лепестки собьются с неведомого ритма, но нет… Все продолжается, бесконечно как вечность…

Не знаю, сколько я стоял, как идиот, завороженный лотосом в лаве. Но очнулся от боли в высохших от жара глазах.

— Млять, — треснули кровью иссохшие губы.

Осознав, что Эн осталось капли и я сейчас попросту высохну как травинка в пустыне, рванулся на выход! Путь, что казался долгим, в обратную сторону пролетел перед глазами петлями переходов.

— Вух, черт! — протолкнулись слова через сухую глотку, когда я выполз из прохода, подгоняемый волной жара.

Ха, как радостно увидеть тучи над головой! Как же холодно на обычном воздухе, после того ада в гроте! Живой, мать его! Не попался до конца. Дьявольский цветочек, чтоб его!

Сижу полуголый, туника тлеет под ногами, от нее осталось обгоревшее рванье. Как и от остальной одежды, только штаны еще едва держатся. Теперь ясно, чего обезьяна не смог забрать ту штуку. Мало того, что хрен там выживешь, еще и попробуй возьми подобный цветочек. Я увидел достаточно, чтобы понять — Алый Лотос создает там особую систему.

Жемчужина питается энергией подземных недр, вытаскивая лаву на поверхность, а взамен растет и дарит миру невероятную силу, что чувствуется как адовый жар. Это вовсе не температура сама по себе, это такая особая энергия, схожая с Эн.

И пока я не разгадаю, что это за сила — Лотос не забрать. Я к нему не смогу подойти, не то что в руки взять. А если забрать краеугольный камень всей этой системы в гроте — рванет извержением.

Я восстанавливаюсь и размышляю, пока с тела осыпается кусочками сгоревшие слои кожи, открывая новую, розоватую. Висит там груша, нельзя скушать. Загадка прямо про меня сейчас.

И чего делать? Минута проходит за минутой, и вдруг с шорохом отвалились остатки штанов, оставив голышом на весь честной мир.

— Гм, — невольно огляделся вокруг, ни души.

Вопрос что делать теперь не стоит, для начала — призвать корабль, одеться и привести себя в порядок.