Никогда не обманывай дракона

ГЛАВА 22. Дракон

– Как все прошло? – осторожно спросил Гийом, когда я вернулся в свой замок.

Я сидел за огромным столом, а слуги подавали мне ужин. Ненавижу ходить в гости! Проклятый этикет! Он совершенно противоречит драконьему аппетиту! Есть приходилось понемногу. С кислым видом пережевывая, словно тебя тошнит от еды. Для драконьего аппетита это было слишком. И лишь хорошее воспитание позволяло делать вид, что ты наелся, хотя только-только раздразнил аппетит.

Двое слуг несли огромное блюдо с жаркое, следом две служанки тащили салаты в огромных мисках. Половина стола была уже заставлена блюдами. Я постелил салфетку на колени и принялся за еду.

– Ну как еще может пройти? – спросил я, вспоминая как увидел двух девушек. Одна была настоящей красавицей, но вот вторая… Бррр…

– Обесчестили девушку? – уныло спросил Гийом, стоя рядом и распоряжаясь ужином. – Я хотел заказать торт со свечками, в честь каждой девушки, которая была у вас, но повар сказал, что не поместятся.

– Смешно,– буркнул я.

При мысли о том, чтобы обесчестить эту стрекозу, мне стало как-то не по себе. Прямо холодок пробежал по спине. Я вспомнил, как постучался в ее комнату, где царила свалка из книг, как пытался имитировать внезапно охватившую меня страсть и душевное волнение. Я долго перебирал в голове женщин и девушек, чтобы вспомнить, кто бы мог вызвать достаточно чувств. Жаклин я отбросил сразу. Она – мимолетное увлечение. Скорее даже, желание насолить ее мужу за то, что не поддержал мою инициативу, которую я предложил королю. Ну, впрочем, это лирика. И тут я вспомнил ту девушку – призрака. И в этот момент внутри что-то заволновалось. Я сам удивился тем чувствам, которые испытал. Причем, внезапно. Быть может, это – была единственная девушка, которая не стала моей в день знакомства. И это интриговало!

– Нет, девушку я не тронул, – нехотя отозвался я, отламывая себе окорок. – Не смог…

Гийом чуть не прослезился.

– Я знал! Я знал, что однажды у вас проснется благородство! – едва ли не плакал Гийом. – У вас оно оказалось позднее. Вы “позднеблагородный”. Я был уверен, что оно прорежется у вас в детстве. У вашего отца “молочное” благородство прорезалось, если верить семейным летописям, в семь лет.

– Я не смог, потому что там было слишком светло, – вздохнул я.

Я слышал, как Гийом выдохнул не то с облегчением, не то с разочарованием.

– Теперь стало понятно, почему ее не выводили в свет, – произнес я, отрывая зубами кусок мяса. – Если ее выведут в свет, то свет переедет.

– Неужели все настолько плохо? – спросил Гийом, а седая бровь приподнялась.

– Хуже, чем ты думаешь! – проглотил я, запивая мясо вином.

– Она страшненькая? – спросил любопытный Гийом.

– Не то слово. Ходит в университетской мантии, носит очки – две лупы и говорит так, словно у нее в носу полипы и аденоиды, – произнес я. – А еще жутко косолапит и прищуривается, чтобы получше разглядеть.

Но было в ней одно достоинство. Следует заметить, что впервые мне было о чем поговорить с женщиной. Обычно женщины рассказывали мало чего интересного. В основном сплетни, что-то про моду и о любви. Но тут была просто энциклопедия! И я впервые с удивлением обнаружил, что женщина может быть интересным собеседником.

Но на этом все.

– Я так понимаю, вы быстро вскружили голову дурнушке? – спросил Гийом.

Я все еще задумчиво жевал, вспоминая красавицу, которая выпала из окна. Вот если бы к ее внешности прибавить ум дочки газетчика… Но, такого не бывает.

Я опомнился, когда чуть не сломал вилку. Погнутый прибор в руке был отобран слугами, а мне вручили новую.

– Ага, – прокашлялся я, вздыхая. Я вспомнил отчаянный визг: “Мышь!” и “вы самое красивое мутное пятно из всех мутных пятен, которые я видела”.

– Ну разумеется, она не устояла перед вашей внешностью! – заметил Гийом. – Сразили ее наповал!

Я вспомнил ее прищуренный взгляд маленьких глаз: “Ты кто такой?”. Хотя, мне казалось, что это больше: “Ты где? И чем ты это сказал?”.

– Короче, я попросил ее руки у ее отца, – заметил я, а Гийом чуть не выронил приборы.

– Что? – обалдел старик.

– Да, – самодовольно усмехнулся я, откидываясь на спинку кресла. Служанка меняла блюда, унося пустые тарелки и подносы. – То, что слышал. Я попросил у отца ее руки. По факту объявил помолвку.

– Поздравляю! – зашелся кашлем Гийом. Он даже колкости свои подрастерял. – А когда свадьба?

– Никогда, – ответил я, вздыхая и глядя на роскошную люстру, которая нависала над столом. – Свадьбы не будет. Немного погодя, я объявлю о том, что она, дескать мне изменила. Ах, какой позор! После такого я не могу на ней жениться! Мое сердце разбито и все дела. Поверь, как подставить ее, я найду.

– Зачем вам так издеваться над бедняжкой? – спросил Гийом. – Природа уже сделала, видимо, свое дело. Вы зачем побежали ей помогать?

– После того, что сделал этот проклятый газетчик, я его никогда не прощу, – произнес я, чувствуя, как внутри стынет месть. – Я же сказал, я не успокоюсь, пока не растопчу его и его семью, как он растоптал мою.

– А вдруг девушка после этого… того? – кивнул глазами Гийом, а потом закатил их и высунул язык. – Они же впечатлительные!

– Ничего слышать не желаю, – усмехнулся я, глядя на старика. – Бери свои советы, заворачивай обратно, я ими не пользовался.

– Но вы понимаете, что после разрыва помолвки у девушки не будет ни единого шанса выйти замуж! А для девушек это очень важно! – настаивал Гийом.

Я закатил глаза.

– По- факту, вы ей жизнь собираетесь сломать! – воскликнул старик. – Это же такой позор! Разорванная женихом помолвка!

– Напомнить за что? – спросил я ледяным голосом. Гийом умолк. – А еще я прекрасно понимаю, что пока есть две сестры, лорду Ярдли всегда будет на ком жениться. Если я сумею опорочить одну, то отец подсунет ему другую. Итак, пока меня не было, она не появлялась?

– Никак нет! – произнес Гийом. – Я дежурил в вашей комнате, как вы и приказали.

Я кивнул.

– Понятно, – заметил я. – Гийом, сейчас будет грохот, но ты не обращай внимания. Я хочу подготовиться к ее визиту.