Ночные птицы

4. Просьба бога — это приказ

На несколько секунд Арден замер, не веря своим глазам. Черные птицы, ночь, полутьма в пещере, парящая фигура в темной мантии. Нет. Это был не сон. Он внимательно смотрел на возникшую из темноты незнакомку. Как некстати сейчас был этот спальник, лучше бы Лане его отдал. Вот до чего доводит жадность! Наконец, он выполз из мехового мешка и присел на одно колено, склонив свою голову перед женщиной.

— Это честь для меня, Владычица Ночи, — взволнованно проговорил Арден, все так же не поднимая головы. Он чувствовал, как бешено стучит сердце у самого горла, готовое вот-вот выскочить из груди. Мало кто из смертных удостаивался чести встретить одного из богов лично. Пусть даже у него и были особые причины надеяться, что именно Наита — покровительница ночи, может одарить его подобным счастьем.

— Вижу, ты узнал меня, смертный. Это радует, как и твоя преданность. Впрочем, другого я не ожидала, — произнесла богиня, — я знаю тебя, Арден Страуд. Ты всегда соблюдал законы братства, с почетом относился к традициям и во многом руководствовался принципами чести. Но теперь настало время доказать свою верность.

От шума проснулась и Лана. Перед ее глазами предстала странная картина. Над самым сводом пещеры воронкой кружились птицы, а ее попутчик стоял на одном колене, склонив голову в поклоне перед парящей над землей женщиной. Неизвестной, но такой пугающе узнаваемой.

— Наита, — шепнула Лана, но тут же осеклась. Даже в Гелионе не всякий рискнул бы вот так называть по имени владычицу ночи, а уж в их провинциальном Свалледе за такое можно было и подзатыльник от матери получить. Конечно, она не раз слышала все эти истории, когда смертные встречали богов, но разве можно было поверить, что такое случится с ней? И главное, что может быть нужно от них хозяйке тьмы?

Словно в ответ на ее вопрос, Наита повернулась, с усмешкой глядя на девушку.

— А это маленькая акробатка с большими секретами, которая хотела войти в Темное святилище, — богиня повернулась к Лане, и той на миг показалось, что весь ее мир сосредоточился только в темных глазах Наиты. — Ты тоже послужишь мне.

На миг Лана даже почувствовала внутренний протест, она никогда не служила Наите, чтобы та вот так ей распоряжалась. Но тут же забыла об этом, поглощенная более важными делами. Мало что может быть важнее, чем богиня в одном с тобой помещении. Разведя руки в стороны, Наита опять повернулась к мужчине, которого назвала Арденом Страудом, и которого Лана знала, как Хита Диррени.

— Вы знаете, смертные, что боги порой не ладят друг с другом, — она прикрыла глаза, позволив усмешке скользнуть по лицу, — прямо как вы. Это нормально, равные с равными. Но когда боги вмешивают в свои дела смертных, это уже слишком, — голос Наиты, то звенел серебром, то превращался в струящийся шепот, который пробирал до костей, как сквозняк. — Бестард похитил моих зачарованных птиц, обратил во что-то и подкинул в мир смертных. Не знаю, о чем он думал. Что я примусь бегать по антикварным лавкам и храмам в поисках побрякушек?

Голос Наиты неуловимо изменился. Сейчас в нем дрожало раздражение и гнев. Далекий, но отголоски его были настолько ощутимыми, что Лана вжалась в свои еловые ветки и не могла пошевелиться от страха.

— Когда чары были наложены, я увидела образ, — богиня повела ладонью, и в воздухе появился образ красивого амулета с изображением воронов, который то оборачивался настоящими птицами, то опять украшением, — такими они воплотились в вашем мире. Это случилось несколько дней назад, в старом святилище Бестарда. Вы знаете его как башню Карратас, она в дне пути отсюда. Найдите их и верните мне! Ты, — Наита показала пальцем на Ардена, — знаешь, куда их принести. А ты, — она повернулась к Лане, — будь готова отдать долг.

К потолку взметнулись тени, поглощая величественную фигуру, птицы еще немного покружили и тоже рассеялись, как дым. Спутники завороженно молчали, оглядывая пещеру. Выбираясь из своей еловой постели и подходя ближе к напарнику, девушка не могла удержаться от смешка.

— Ну что ж, давайте знакомиться, мистер Страуд, — она протянула ладонь, но, видя, что он не спешит ее пожать, положила ее тому на колено. — Как дела в братстве? — и Лана звонко рассмеялась, будто зазвенели серебряные колокольчики. То, что у спутника оказались секреты, нисколько ее не обидело, напротив, теперь появилось какое-то чувство легкости, а мучительное смущение отступило. Арден перестал видеться ей каким-то безусловно идеальным и далеким, будто статуя в парке Златодвора. Да, он непростой человек, но все же человек. Да и собственные секреты перестали быть настолько тяжелыми.

— А я и вправду бард, но, — смех ушел, и голос девушки стал тише, будто охрип, — но не только.

Рука скользнула к шее, снимая платок, который ни на минуту не покидал своего места: под ним прятался какой-то неясный амулет. Слишком пузатый и объемный, выглядевший какой-то кустарной поделкой, он вряд ли мог привлечь чей-то заинтересованный взгляд. Раскрыв потайной замок, Лана разделила амулет на две половинки, внутри лежало кольцо. Массивное, украшенное квадратным бриллиантом — его знал, пожалуй, каждый из живущих в Иргуине, а может, и за его пределами — «Длань короля». Кольцо королевского повеления. Никто, конечно, кроме самого короля, не знает сколько их, но точно очень и очень мало. Каждое из них — универсальный пропуск. Покажи такое стражнику, наместнику или управляющему, и любая просьба будет услышана. Любое преступление прощено. Всякое деяние, предъявившего такое кольцо, считается сделанным на благо Иргуина.

— Если бы ты показала его тем солдатам, пьяные или трезвые, они бы не посмели тебя тронуть, — сказал Арден. Ему было неприятно, он-то думал, что спас ее.

— Нет, совсем нет, — покачала головой девушка, убирая кольцо в амулет и пряча под платком, — если бы я его вытащила, думаешь, ни у кого бы не вызвала вопросов одинокая певичка с «Дланью короля»? Не говоря уже о том, что не всякий чтит королевское повеление, а вот завладеть им захотели бы многие. Далеко я бы ушла, как думаешь? Да и не показала бы я его, попробовала бы отбиться, — из потайного кармана в голенище сапога она вытащила кинжал. Не зачарованный, сразу видно, что очень хороший, доведенный в кузнице почти до идеала. — Я не очень хорошо им владею, но Татия говорила, что он так долго провел в руках опытных воинов, что сам обрел разум и помогает в бою.

Черный металл лезвия был матовым и казался провалом в темноту, как и недавно летавшие тут птицы. Лана молча взглянула на спутника, ожидая реакции и как бы говоря, что теперь они обменялись тайнами.

— Ого, ты не так проста, как я посмотрю. Тайное подразделение бардов на службе короля? Придумываете сатирические песенки о врагах отечества? — он рассмеялся.

Лана легко пихнула его ногой, но и сама не удержалась от смеха. Слишком уж нервную встречу довелось им пережить.

— Нет, — качнула головой девушка, убирая кинжал обратно, — хотя идея неплохая, нужно предложить мисс Инге. Она будет очаровательна в роле подпольного агента, распевающего на перекрестках про Сидарк, — образ перед глазами получился настолько забавным, что Лана расхохоталась. — А что до всего остального, это не моя тайна, прости, — она опустила глаза, чувствуя себя виноватой, но Арден будто и не заметил этого, словно его больше волновало что-то другое.

— Прости, я не мог тебе рассказать, кто я такой и почему направляюсь в Шафтен. Однако если Наита явилась к нам обоим, то я могу тебе доверять, — произнес Страуд, вставая с колена. — Я глава «Сынов ночи», известных, как гильдия наемников.

Арден глянул на Лану, не мелькнет ли в ее глазах так хорошо знакомая ему смесь страха и неприязни. Наемников не любили и боялись. Всякий знал, что они берутся за любую работу. К сожалению, далеко не всякий слышал о жестком кодексе чести наемников. Да, они не были благими рыцарями света, как служители Бестарда. Но они не были и злом. Как зима и лето, день и ночь, свет и тьма, холод и жара, жизнь и смерть, так и Бестард с Наитой были двумя сторонами одной монеты. Равно важными и нужными. Но кто об этом задумывался?

— Через пару недель в Шафтене пройдет встреча глав всех гильдий, ожидаются гости из Сидарка. Будут обсуждаться вопросы, которые уже я не могу тебе рассказать.

— Серьезный парень, — ухмыльнулась Лана, — было бы забавно, если бы мне было нужно туда проникнуть, а? — совсем тихо, так что Страуд уже не мог услышать, продолжила она, направляясь к спальному месту.

До рассвета оставалось несколько часов, и спутники улеглись обратно, нужно было набраться сил для долгого перехода. Лана еще долго не могла уснуть. Ее мысли занимал не запах ельника и дыма, не тепло куртки Ардена, не даже посещение Наиты. Когда стало понятно, что ей нужно проникнуть на то самое собрание, на которое едет Арден, она оказалась перед сложным выбором. Сказать правду или продолжать молчать? Рискнуть данным ей поручением или предать доверие Ардена? Это были слишком неприятные мысли, чтобы уснуть, но усталость все же взяла свое, и Лана провалилась в темные сновидения без снов. Наита к ней была сегодня милостива.

Остаток ночи пролетел быстро, наступило утро. Солнце щедро согревало землю своими лучами, последний месяц весны обещал быть по-летнему теплым. Лана развалилась на камнях у входа в пещеру, подставляя лучам голые руки и ноги в закатанных до колен штанах. Ее спутник еще спал, а девушка предпочла не устраивать хлопоты у костра, а позагорать немножко. Так уж сложилось, что участь завидной хозяйки никогда ее не привлекала, и Лана с большим удовольствием полазила бы по скалам или деревьям, чем попыталась произвести впечатление своими хозяйственными навыками. Тем более что впечатление могло получиться не очень положительным.

Мысли о ночном визите Наиты при свете дня казались не такими тревожными, а даже в чем-то романтически-захватывающими. Подумать только, сама богиня темной четверти удостоила их визитом, да еще и попросила помочь. Хотя, наверное, попросила — не то слово. Даже когда из милости бог оборачивает свои слова в просьбу, они не перестают быть приказом. Хорошо еще, что им не сказали кого-нибудь убить или отдать своего первенца.

«Что я несу, какого первенца?!», — оборвала Лана, своевольно прыгнувшие в совершенно неожиданном направлении мысли. Неужели она допускает такую возможность? Бред какой-то. Но, как бы девушка не фыркала, щурясь под яркими лучами солнца, как бы не называла свои слова бредом, но бред был довольно интересный. Многообещающий.

Пока она валялась на камнях, подставляя бока первому весеннему солнцу, Арден успел вскипятить воду с мятой и горькой травой коф, которую обычно заваривают переселенцы из Сидарка. Настой получается пряный, островато-горький, многим он с непривычки не нравится. Но в последнее время он вошел в моду на посиделках в Гелионе, и Лане довелось распробовать этот тонкий, горьковатый вкус. Хотя главным все же был аромат, она принюхивалась, думая, как бы поделикатнее попросить порцию.

— Ты не ягодка, ты лисичка, — услышала она за спиной насмешливый голос Ардена. — Я и не знал, что люди умеют так принюхиваться. Ты не из лис-перевертышей случайно? Угощайся.

Опять он подкрался незаметно! Лана была уверена, что буквально секунду назад Арден спокойно стоял у костра и был полностью поглощен своими делами. Но стоит моргнуть, как он уже у тебя за спиной. Теперь-то понятно, откуда такие умения. Наемники далеко не всегда хорошие воины, их оружие скрытность и особые темные науки, которые передаются строго между своими. Какая-то смесь магии, тайного боя и воздействия на разум.

Лана, конечно, слышала о таком. Еще девчонкой на ферме в Свалледе, она часто участвовала в вечерних посиделках у костра, где собирались ребята постарше и делились историями. Именно там обычно молодежь пробовала эль и пиво, испытывала первые робкие чувства и узнавала пугающие, будоражащие фантазию подробности о темной стороне мира. И нередко, оказываясь перед выбором — копать всю жизнь отцовскую ферму или отправиться на поиски приключений, молодые парни и девушки выбирали второе. Правда, далеко не для всех это заканчивалось счастливо.