Ножи Императора

2

- Это был опять сон, любовь моя?

Проснувшись на следующее утро, Фелиция увидела Марка, сидящего у окна их квартала, его глаза были прикованы к огням, горящим на стенах города, а надвигающийся рассвет все еще был не более чем серым пятном на восточном горизонте. Она прожила с ним достаточно долго, чтобы знать, что могло разбудить его в такую рань, и ответ на ее, произнесенный шепотом вопрос, уже созрел в ее голове, когда она задала его. Он кивнул, улыбаясь ей через всю комнату в свете единственной лампы, горящей в углу, хотя выражение его лица было скорее тревожным, чем счастливым. Она поманила его скрюченным пальцем.

- Тогда возвращайся в постель, пока Аппий не проснулся.

Он мягко пересек комнату и скользнул за спину своей жены, грея ноги о ее икры, несмотря на ее тихие протесты, притягивая ее к себе и обхватывая одной рукой ее грудь.

- Наша вчерашняя встреча с отцом Луция Кария Сигилиса, похоже, возбудила призраков моей семьи на еще большие появления. Дважды прошлой ночью и еще раз сегодня утром они приходили ко мне во сне, показывая свои раны и умоляя отомстить за резню в нашей семье.

Она прижалась к нему спиной, протянув руку, чтобы погладить его лицо.

- Мой дорогой, успокойся, ты же знаешь, что это просто сон ...

- Нет, это мой спящий разум, работающий над событиями дня и мучимый чувством вины за тех, кто пережил такой ужас? - Фелиция повернулась к нему лицом, ее лицо стало более обеспокоенным, когда она поняла, что он смотрит на стену позади нее. - Это вполне может быть так, но я не могу прожить остаток своей жизни, преследуемый этими снами, будь то призраки моей семьи или просто старания моего разума смириться с реальностью их ужасных убийств. И теперь, когда мне стали известны имена четырех человек, повинных в смерти моего отца, моего брата, моих сестер.., хотя, возможно, некоторую часть нашей семьи продали в рабство, я обязан отомстить. - Он помолчал, прежде чем поведать своей жене новости, которые он узнал накануне вечером. - Глава банды головорезов , преторианец, сенатор и гладиатор: Брут, Дорсо, Пилиний и Мортиферум, по прозвищу Несущий Смерть. Однако мы получили их имена из не совсем надежного источника.

Фелиция нахмурилась, услышав что-то тревожное в голосе мужа, и села в постели, повернувшись, чтобы посмотреть на него в свете лампы, горящей у кроватки их сына.

- От кого?

Марк посмотрел на нее, явно пытаясь оценить ее возможную реакцию, прежде чем снова заговорить.

- Эксцингуса.

Ее глаза широко раскрылись от шока.

- Эксцингуса ?! Офицера-инспектора по зерновому довольствию, который похитил меня и пытался убить нас обоих?

- Того самого.

- И ты не…?

- Я не убил его? … Он является дальним родственником сенатора Сигилиса и находился под его защитой. И его убийство, ничего бы не изменило, хотя и помешало бы мне узнать личности людей, повинных в смерти моего отца .

Фелиция посмотрела на него с серьезным выражением лица.

- А если бы он не назвал вам их имена, ты бы не планировал расправы с ними, не так ли? Это может плохо кончиться, Марк ...

Он улыбнулся ей в ответ.

- Я понимаю твои опасения, но у меня действительно нет выбора в этом вопросе. Кроме того, теперь за мной Котта и его люди.

- Да … ?

В ее тоне прозвучали сомнительные нотки.

Марк тихо рассмеялся.

Он и Котта улыбались друг другу на площади накануне вечером, оба глухие к яростным протестам Альбинуса, когда того уводили, и ветеран-центурион заключил его в медвежьи объятия, от которых у него перехватило дыхание. прежде чем оттолкнуть его и осмотреть с головы до ног.

- Я думал, ты рохля, паренек, не смотря на твои, шрамы и все такое! Ты можешь рассчитывать на мою маленькую команду ветеранов в любое время!

Марк тупо смотрел на него, улыбаясь сквозь неожиданные слезы, и ничего не смог ответить. После минутного молчания Скавр вежливо кашлянул за его спиной.

- Да? …

Котта выпрямился, салютуя старшему офицеру.

- Слушаю, господин, трибун!

- В таком обращении ко мне нет необходимости, центурион, учитывая, что ты на пенсии.

Ветеран снисходительно покачал головой.

- Ветеран покидает легион, когда прослужит двадцать лет, трибун, но легион никогда не отпускает таких людей, не так ли, господин? Татуировки, шрамы и воспоминания о мертвых друзьях - все это остается с тобой до самой смерти, и, поскольку я и мои парни в основном ветераны, мы сразу же узнаем своих коллег-профессионалов, когда видим их. Это означает, что мы всегда будем приветствовать вас и называть «господином», пока будем работать вместе.

Скавр шагнул вперед, глядя на Котту из-под поднятых бровей.

- Пока ты будем работать вместе, центурион? Что тебе подсказало такую идею?

Ответный взгляд Котты был совершенно беззастенчивым, терпеливым взглядом кадрового служаки, которому бросил вызов его менее опытный старший офицер.

- Тот факт, что я и мои парни знаем этот гребаный Рим намного лучше, чем ваши ребята, не хотел проявить этими словами неуважения, примипил. - Юлий изящно кивнул, приподняв уголок рта в кривой улыбке, обращенной к своему трибуну. – И, это факт, что я сжег мосты с одним из самых влиятельных сенаторов в городе, не выполнив его приказ убить вашего центуриона. И тот довод, что я навязываю этому вашему офицеру здравый смысл, так как он вдвое моложе меня, хотя и безрезультатно, учитывая истории, которые я слышу о нем от ваших солдат, как только они выпьют несколько кубков вина. Попросту говоря, трибун, мы вам нужны. И я не собираюсь позволять этому глупому молодому пройдохе дать убить себя в Риме, хотя он, кажется, сносно справлялся со всеми бедами, которые обрушивались на него до сих пор.

Как только обычное утреннее офицерское собрание закончилось, Юлий отправился доложить Скавру о численности обеих когорт, бросив взгляд на Марка и Дубна, покидая холодное и слегка тусклое здание штаба транзитных казарм. Трибун весело поприветствовал их, пригласив присоединиться к нему за завтраком, где, на удивление Марка, Котта уже уплетал хлеб с медом. Скавр указал на пустые места вокруг поцарапанного и покрытого пятнами стола.

- Нечасто человеку удается поесть свежий хлеб такого хорошего качества, с отличным медом. Угощайтесь, господа.

Он повернулся к молчаливому Арминию, который изо всех сил старался избегать внимания, сидя в углу комнаты.

- Разве у тебя нет молодого ученика, которого ты должен обучать боевым искусствам?

Германец пристально посмотрел на него, затем пожал плечами и направился к двери.

- Я скоро и так узнаю, что вы задумали, не волнуйтесь.

Котта приподнял бровь, глядя на закрывающуюся за ним дверь.

- Вы недостаточно колотите этого раба, трибун.

Скавр пожал плечами.

- Я попробовал это в первые дни наших отношений, но, похоже, это ни к чему не привело, кроме траты довольно большого количества энергии, потраченной без особого эффекта, поэтому я перестал обращать на него внимание. У него ведь хорошие, добрые намерения… - Он взял еще один кусок хлеба и сунул его в рот, вопросительно глядя на Марка, и когда он снова заговорил, его тон стал обманчиво мягким. - Значит, ты полон решимости довести это дело до конца, центурион?

Марк услышал нотку формальности, которая скрывалась за явно неискренним вопросом его трибун, и выпрямился в своем кресле.

- Да, трибун.

Скавр покачал головой, его губы поджались от мрачной веселости.

- Расслабься, парень, я не собираюсь пытаться остановить тебя, отнюдь нет, я просто хочу, чтобы мы все четко представляли себе вероятные последствия следующих действий этих людей. Для начала, стоит рассмотреть нашего нового друга Клеандра. Я бы предположил, что императорский распорядитель довольно быстро почует неладное, если мы начнем убивать людей, от которых зависит выполнение возложенных императором задач по конфискации имущества богатых людей, не так ли? И это надо сделать до того, как мы подумаем, какой может быть реакция остальных членов группы, когда они поймут, что за ними охотятся. Если станет известен хотя бы намек на нашу причастность к смерти кого-либо из этих людей, то мы можем ожидать, мягко говоря, бурной реакции, и даже если на нас ничего не укажет, все они очень быстро впадут в болезненную подозрительность, когда умрет первый из них…

Молодой центурион серьезно кивнул.

- Совершенно верно, господин, и я не планировал просить о какой-либо помощи у кого-либо в когорте. Это мой личный долг, и я ...

- Неужели?- Юлий недоверчиво покачал головой. - Ты ожидал, что мы будем счастливы, молча сидеть здесь, сложа руки, и полнеть от переизбытка вина и острой пищи, в то время как ты будешь слоняться по этой городской помойке в поисках убийц? Ты, что собираешься положиться на этого придурка Эксцингуса? Этот ублюдок продаст тебя в мгновение ока и головорезы Клеандра схватят тебя, и никто, никогда тебя больше не увидят. Это ты планировал?

Марк покачал головой.

- Нет, Юлий. Я не такой дурак. Я знаю Рим не хуже любого человека, и у меня в городе больше друзей, чем ты можешь себе представить.

Скавр поджал губы, откидываясь на стуле.

- Тем не менее, идея о том, что ты мог бы самостоятельно избавиться от четырех мужчин с такими возможностями, более чем амбициозна. Я не сомневаюсь, что твой друг, Котта, сможет оказать тебе некоторую помощь, но, возможно, стоит пересмотреть то, что нам вчера рассказал Эксцингус, и немного подумать о том, насколько трудно с ними будет расправиться, не так ли?

Он поднял палец.

- Начнем с сенатора Пилиния. Этот человек живет в настоящей крепости, защищенной гораздо лучше, чем дом Сигилиса. Посетители проходят через главный вход, минуя достаточное количество телохранителей, чтобы пресечь любую попытку проникновения. Если они не хотят, чтобы их видели участвующими в такого рода развлечениях, и они достаточно важные особы, тогда они проскальзывают через заднюю дверь, где все его люди будут вооружены до зубов с гораздо меньшим количеством забот и, следовательно, в два раза бдительнее. Учитывая, как Пилиний и его дружки получают удовольствие, я бы предположил, что они тоже будут прилично нервничать. Все это указывает на то, что до него, возможно, легче добраться на улице, но, насколько я помню, Эксцингус сказал нам, что сенатор повсюду ходит как минимум с полудюжиной телохранителей, а это значит, что нам придется атаковать его с вдвое большим количеством людей, чтобы быть уверенными, что мы справимся с ним. И я не знаю, как вы, но идея бега с мечами по улицам столицы на самом деле не вызывает у меня энтузиазма по поводу вероятного успеха удачного броска кости или сохранения нашей анонимности в этом вопросе.

Он поднял второй палец рядом с первым.

- Теперь о Дорсо. Как действующий офицер гвардии он живет в преторианской крепости, которая, вряд ли мне нужно напоминать вам, содержит несколько когорт солдат, только одна из которых постоянно дежурит в императорских дворцах. Проникнуть в крепость будет достаточно сложно, но убить Дорсо, чтобы никто не увидел, а затем выбраться оттуда незамеченным… ? Это довольно сложная задача.-

Рядом с двумя появился третий палец

- Затем у нас имеется Брут, который был бы худшим из них, если бы не Мортиферум, но давайте о гладиаторе поговорим потом. Его банда “Серебряный кинжал” должна насчитывать не менее сотни человек, и это, кроме тех, слабо связанных с ним членов десятков более мелких банд, которых он терпит из за вознаграждения и мгновенного повиновения, когда ему это потребуется. Как только он услышит о подозрительной смерти кого-либо из этой четверки, он запрется в любой трущобной дыре, которых я думаю у него много, и соберет там вокруг себя достаточное количество головорезов, так что нападение на него будет пустой тратой сил и жизней. И я ни за что не смогу вывести свою когорту на улицы Рима, так как все охранные когорты обрушатся на нас, как корзина, полная кирпичей, падающих со строительной площадки шестого этажа.

Котта надул щеки, покачивая головой при виде масштабов трудностей, с которыми они столкнулись.

- И, как я сказал, если с остальными тремя будет сложно…

Накануне, ближе к концу их встречи Эксцингус перевел разговор на Мортиферума, покачав головой от самой перспективы добраться до этого человека.

- Это вряд ли получится сделать, господа, потому что Несущий Смерть, это хитрое дерьмо, которым он, несомненно, является, скрывается в самом последнем месте на земле, где он может столкнуться с какой-либо угрозой. Он проводит все свое время, когда не убивает богатые семьи для императора, в Дакийском лудусе гладиаторской школы.

Марк и Скавр понимающе кивнули, обменявшись мрачными взглядами, но остальная часть компании в недоумении уставилась на него.

- Школа дакийских гладиаторов? Нет? Я вижу, мне придется объяснить. В Риме есть Арена, господа, о которой вы, возможно, слышали. Это Амфитеатр Флавиев, построенный императором Веспасианом сто лет назад, главная Арена в Империи, достаточно большая, чтобы шестьдесят тысяч человек могли наблюдать за играми, которые там проводятся. Тысячи гладиаторов сражаются на этой Арене каждый год, и каждый из них должен быть натренирован и подготовлен к своему моменту на песке, вот почему вокруг здания расположены четыре официальные школы подготовки гладиаторов. Там есть такая, которая называется Галльская школа, где выпускают тяжеловесов, бойцов с сетями, гоплитов и тому подобное; есть Утренняя школа, где мужчин обучают сражаться с дикими животными ...

- Почему Утренняя школа?

Информатор пожал плечами, глядя на Дубна с выражением раздражения, его тон был саркастичным.

- Возможно, это потому, что бои зверей обычно проходят по утрам?

Британец пожал плечами в ответ, сжимая массивный кулак.

- Хотелось бы мне немного позлоупотребить гостеприимством сенатора. Так что, не забывай, что я до сих пор помню вонь дерьма, стекавшую по твоим ногам, в тот момент, когда я промахнулся, чуть не убив тебя.

Эксцингус кивнул, и его улыбка внезапно озарила его лицо.

- Справедливое замечание, центурион, и блистательно описана. Можно мне продолжать?

Он подождал какое-то время, а затем возобновил свой рассказ.

- В Риме имеется имперская школа гладиаторов, которая включает в себя все более мелкие боевые специализации, копейщиков, возниц, бойцов с сетями и так далее, и, наконец, есть Дакийская школа. С таким названием, я полагаю, их специализация довольно очевидна: легко бронированные бойцы на мечах, первоначально дакийские пленники, когда Траян стал поставлять их на рынки рабов с только что завоеванной провинции. И если остальные три члена этой особой банды кажутся труднодоступными, просто подумайте, как трудно будет добраться до человека, который живет в камере рядом с еще двумя сотнями или около того таких же, как он, и все они боготворят его как самого смертоносного бойца в этом городе ...

Марк кивнул Скавру и взял со стола для завтрака еще один кусочек хлеба.

- Эксцингус, вероятно, вчера был прав, когда сказал, что добраться до гладиатора будет невозможно. Я думаю, что, наверное, лучше пока сосредоточиться на других и подождать, когда Фортуна предложит какой-нибудь способ добраться до этого Несущего Смерть.

Дубн заерзал на стуле.

- И если вы правы, то убийство первого из них предупредит остальных троих о том, что за ними кто-то охотится.

Скавр кивнул.

- Возможно ты прав, центурион. Кроме того, в Риме полно людей, у которых имеется желание отплатить за семьи их жертв, которых они убили. Дальние родственники, которые на самом деле, возможно, не такие уж дальние, друзья, полные решимости отомстить за погибших ... В Риме должно быть немало таких, которые были бы более чем счастливы, застать любого из этих людей врасплох и разорвать их на части

Бородатый тунгриец на мгновение уставился на карту.

- Похоже, что тогда нам придется сделать так, чтобы первые несколько смертей были похожи на несчастный случай или случайные происшествие, не так ли…?

Когда этим утром Марк отдал ключ своей жене, полученный от Эксцингуса, ее первой реакцией было ошеломленное молчание . Через мгновение он понял, что она заливается слезами.

- Это ключ от дома твоего отца в городе?

Реакция его жены была безмолвной, по ее щеке текла слеза, когда она боролась с самообладанием, и Марк мягко заговорил в тишине.

- А теперь, это расчетливое животное вроде Эксцингуса с улыбкой протягивает мне этот ключ. Интересно, что это означает?

Глубоко вздохнув, Фелиция смогла заговорить, ее голос дрожал от волнения.

- Сомневаюсь, что это выдержит какое-либо сравнение с тем, к чему ты привык, когда был е жив твой отец, но наш дом достаточно тихое местечко, и я так любила его до того, как мы покинули Рим. Я выросла в этом доме, и здесь я в последний раз виделась со своими матерью и отцом. Когда я вышла замуж за этого ублюдка Бассуса, он отобрал у меня ключ и передал его своему брату. Он сказал, что мы будем жить в нем, когда вернемся обратно в Рим, так что пусть там поживет его брат со своей семьей. Я почти забыла обо всем этом из-за всего, что произошло с тех пор, пока ты не вложил мне в руку этот ключ. Но интересно, как он попало к этому ужасному человеку?

Она снова замолчала, не находя слов из-за того, что у нее оказывается появился доступ к дому, который она давно покинула на руинах своего предыдущего брака. Марк покачал головой.

- Он мне не сказал, но я сомневаюсь, что за его услугой скрываются какие-то хитрости. Где находится этот дом?

- Это на Авентинском Холме.

Он вытер ее слезы и взял ее руки в свои.

- Я попрошу Котту, чтобы несколько ветеранов сопроводили тебя в город позже, и ты могла бы сходить и осмотреть это место и решить, что хочешь с этим делать. Полдюжины бывших солдат со шрамами на лицах должно быть достаточно, чтобы отпугнуть самых дерзких воров. Почему бы не взять Аннию с собой и не провести утро с пользой? В конце концов, по пути есть множество лавок, а ты говорила, что вам нужно найти одежду получше той, что вы носили последние несколько месяцев. Почему бы не побаловать ее и заодно не купить детям что-нибудь из новой одежды?

Покопавшись в сумочке, он высыпал на кровать между ними горсть монет, чем вызвал прослезившуюся улыбку у жены.

- Что ж, центурион, это прекрасная идея! А ты не боишься, что мы истратим все наши деньги, приготовленные на на экзотические мечи и модные шлемы…

Когда Марк попросил Котту одолжить ему несколько своих людей для сопровождения Фелиции и Аннии в город и объяснил настоящую цель их прогулки, ветеран отреагировал быстро и недвусмысленно.

- Я сам займусь этим. Если твоя жена с ребенком собираются ступить за пределы этих казарм, то я сам буду сопровождать их с несколькими своими лучшими парнями, прекрасное сочетание умного с мерзким, если ты понимаешь, о чем я. Если сенатор Альбинус хотел, чтобы ты умер, чтобы преподать урок трибуну, то я не вижу причин, чтобы он колебался перед тем, как убить или похитить твою жену, если он увидит такую возможность. И судя по тому, что вы мне рассказали об этом типе Эксцингусе, он без колебаний сообщит сенатору о новых обстоятельствах, если он узнает о нашей маленькой ссоре с Альбинусом. Так что я думаю, что надо все внимательно осмотреть, прежде чем говорить о переезде, согласен?

Тунгрийские офицеры наблюдали, как небольшая группа направилась к воротам казармы, прежде чем вернуться к своим тренировочным обязанностям. Скавр и Юлий решили поддерживать режимы физической подготовки и владения оружием двух когорт, пока тунгрийцы находились в здесь в ожидании своих следующих приказов, рассуждая, что независимо от того, будут ли они отправлены обратно в Британию или в другое место в Империи, они, по всей вероятности, в любом случае, довольно скоро окажутся в гуще событий. Громадный примипил радостно кивнул, увидев, как его люди усердно отрабатывают свое владение оружием.

-- Неплохо, я вам скажу. Совсем неплохо.

Плац транзитных казарм был превращен в тренировочную площадку, где десятки пар мужчин сражались на деревянных мечах, в то время как другие наблюдали и давали смехотворные советы, прежде чем перейти к тренировкам в свою очередь. Рядом с казармами был захвачен участок открытого грунта, на одном конце которого поставили двадцать деревянных столбов. Перед каждым столбом группа из семи или восьми человек по очереди метала копья в деревянную мишень размером с человека с двадцати шагов; те мужчины, которые не попадали, были отправлены пробежаться по периметру поля со своим метательным оружием, поднятым над их головами, прежде чем снова воссоединиться со своими товарищами.

- Пехотинцы обливаются потом на солнышке. Какое приятное зрелище!

Трое центурионов повернулись, чтобы посмотреть, кто к ним обращается, и оказались под пристальным взглядом забавно выглядящего человека в выцветшей тунике, его сапоги были поцарапаны от постоянного интенсивного использования и лишь поверхностного внимания. Ростом почти с Дубна, хотя и не такого массивного телосложения, его густая борода была тронута сединой, а карие глаза выделялись на лице, кожа которого напоминала старое полотно.

- И, кто ты такой ?

Вновь прибывший кивнул Юлию, игнорируя резкий тон его вопроса с добродушной улыбкой.

- Авидус, Центурион, Третий Августа. А.Ты?

Примипил на мгновение уставился на этого мужчину сузившимися глазами, но Марк быстро вмешался, уверенный, что Юлий вот-вот набросится на незнакомца со своей виноградной лозой.

- Ты не пехотный офицер, не так ли, Авидус?

Обветренное лицо повернулось к нему и посмотрело на него с веселым выражением, которое не смутил взгляд Юлия.

- Пехота? Бля, нет! Я, сынок, принадлежу к той славной группе людей, которые выступают во главе легиона. Я первопроходец, господа, а точнее дорожник, командующий отрядом первопроходцев.

Дубн на мгновение взглянул на него с растущей радостью, прежде чем обрести голос.

- Ты дорожный ремонтник!

Авидус закатил глаза и с отвращением покачал головой.

- Я, вот подумал, что мог бы получить более сочувственный прием от солдат вспомогательных сил, но очевидно, все дурацкие ворчуны очень похожи друг на друга, какие бы доспехи они не носили.

Юлий обрел голос и протянул ему руку.

- Юлий, примипил, Первая Тунгрийская когорта. Я собирался отчитать тебя за то, что ты без формы, но поскольку у тебя явно есть сменная одежда, я не буду тратить время впустую. Что привело тебя к транзитным Казармам по дороге из а в Остии в Рим?

Дорожник пожал плечами.

- Какая еще Остия? Какой Рим?. Я и мои парни пробыли здесь большую часть месяца

- Ты имеешь в виду, что вас послали сюда, а затем оставили гнить?

- Ты все правильно понял. Кажется, никто не знает, куда нас должны были направить. Нас откомандировали и отправили сюда в ответ на запрос квалифицированной рабочей силы из легиона где-то в другом месте Империи, но к тому времени, как мы добрались сюда, первоначальный запрос был утерян. - Он с отвращением покачал головой. - Зная свою удачу, в конечном итоге нас отправят в какое-нибудь зверски холодное место, где единственной работой будет выкапывание заполненных нужников.

Дубн недоверчиво развел руками.

- Да ладно, целый месяц без приказов так близко от Рима? Ты видел шлюх, которых у них там тьма тьмущая?

Авидус устало кивнул.

- Мы интересовались тем же самым первые две недели или около того. Каждую ночь проводили с разными девушками, и мы шли к этому, как призовые колесницы, пока не поняли, что в ближайшее время никуда уже не пойдем. Теперь наши деньги более или менее закончились, поэтому мы ограничены периодическими прогулками в город, чтобы просто взглянуть на женщин.

- Смотреть, но руками не трогать?

Дорожник понимающе кивнул.

- Точно. Утиная задница и неоплаченная шлюха - две самые узкие дырки, которые ты когда-либо здесь найдешь без денег.

Юлий задумчиво погладил подбородок.

- Итак, ты знаешь, куда лучше всего сходить, где можно найти все самое дешевое, верно?

Авидус кивнул, поджимая губы, как мужчина, учитывающий свой опыт.

- Можно и так сказать. Мы определенно потратили достаточно серебра, выясняя, куда не следует ходить!

- В таком случае, центурион, я думаю, мы сможем оказать друг другу некоторую взаимную услугу. Ты можешь сказать мне, куда лучше всего послать моих ребят, когда мы позволим им выйти в город промочить глотки, а взамен я могу спросить моего трибун, можем ли мы выделить немного денег, чтобы позволить вам провести остаток своего времени здесь с некоторым комфортом. Из какого легиона ты сказал, вы пришли?

Дорожник ухмыльнулся, подтянув рукав туники, обнаружив татуировку крылатого коня.

- Третий Августа, примипил, лучший легион в Африке!

Эксцингус вошел в кабинет Альбинуса в сопровождении пары недавно нанятых телохранителей сенатора и низко поклонился, но когда он поднял голову, выражение его лица было каким угодно, только не подобострастным. Его хозяин молча ждал, пока информатор оглядывался по сторонам с неприкрытым любопытством.

- Что, тебе нравится то, что ты видишь перед собой?

Эксцингус мягко улыбнулся едкой нотке в голосе Альбинуса и слегка наклонив голову, ответил.

- Я вижу сенатор, сенатор, вы явно человек довольно образованный, если судить по такому большому количеству свитков на ваших полках.

Альбинус коротко рассмеялся.

- А ты разбираешься в лести.

Информатор поклонился, его губы скривились в очередной улыбке.

- Действительно, я в ней разбираюсь, сенатор. И, кроме того, во многом другом. Хотя основная тема, которую я собирался обсудить с вами, - это предательство.

Сенатор откинулся на спинку стула.

- Это, скорее всего, так и есть? Мой секретарь дал мне понять, что у тебя есть ко мне ценное предложения?

Эксцингус поджал губы.

- Полагаю, я смогу убедить вас, что так оно и есть, сенатор Альбинус, если вы позволите мне объяснить?

Альбинус взмахнул отработанным патрицианским жестом.

- Я могу уделить тебе немного времени.

- Спасибо. Сначала давайте поговорим о предательстве. Поскольку эта история достигла моих ушей, ваш предыдущий партнер Гай Рутилий Скавр в последнее время решил вести игру, скорее преследуя собственные цели, чем обратить внимание на те, которые совпадают с вашими, и без какого-либо уважения, которое должно быть проявлено человеком его положения к вашему статусу. Я полагаю, что недавняя попытка научить его хорошим манерам разбилась о скалу противодействия другого человека, от которого вы, возможно, ожидали несколько большей преданности, чем было продемонстрировано до того, как наступил этот момент?

Лицо сенатора потемнело.

- Если ты пришел разгребать угли моих недавних разочарований, то очень скоро тебя выбросят на улицу с небольшим набором шишек, информатор.

Эксцингус широко развел руками, вопросительно наклонив голову.

- Я просто стремлюсь описать факты, сенатор. В своей деятельности я обнаружил, что исправление несправедливости достигается легче, когда всем сторонам ясно, что конкретно им необходимо достичь

Он немного подождал, и, наконец, Альбинус махнул рукой.

- Тогда продолжай. Но скорее переходи к тому, что ты хочешь мне предложить

- Действительно. Чтобы проиллюстрировать эту потенциальную выгоду, я должен сначала указать, что я добился определенного влияния у вашего коллеги-сенатора Гая Кария Сигилиса. Он покупает у меня информацию о деятельности определенной группы людей, которые, скажем так, слабо связаны с императорским двором. Люди, которые предоставляют императору свои услуги, когда иногда возникает необходимость отстранить от занимаемых должностей видных членов общества.

Альбинус перегнулся через стол.

- Сигилис покупает у тебя информацию, чтобы понять, насколько вероятно, что его убьют из-за его состояния? - Информатор кивнул, и Альбинус откинулся назад, глядя в потолок, когда заговорил снова. - Вполне возможно. Я могу быть в безопасности от подобных угроз из-за моих недавних заслуг перед императорским распорядителем, но он, судя по слухам, которые я слышу, совершенно точно - нет. Но какое это имеет отношение к Скавру

Эксцингус улыбнулся.

- Трибун недавно связался с сенатором Сигилисом и посетил его с единственным намерением использовать информацию, которую я ему продаю, чтобы выследить и убить каждого из четырех человек, которые известны как “Ножи Императора”. Его сопровождает, как, я уверен, вы знаете, молодой центурион по имени Корв, хотя на самом деле он сын Аппия Валерия Аквилы. И этот молодой человек поглощен необходимостью отомстить за разрушение своей семьи. Похоже, что теперь его главная цель мертва, убита императором как прямое следствие вашего недавнего визита во дворец с приличным количеством привезенного золота. А теперь, он решил лично разобраться с убийцами своего отца.

- И польза, которую это может принести мне, заключается в ...?

- Учитывая, что я буду снабжать Скавра и Аквилу информацией, которую они затем будут использовать для выслеживания ручных убийц императора, было бы удивительно легко направить их в другую сторону от намеченной цели, то есть, головой вперед в ловушку, которую мы с вами придумаем.

Альбинус медленно кивнул.

- Мне нравится ход твоих мыслей, информатор. И какова будет твоя цена за заманивание этих неблагодарных ублюдков в ловушку?

- Скромной. Мне и так хорошо платит сенатор Сигилис. Это скорее мое личное дело, чем финансовая выгода, поэтому я могу позволить себе взять с вас оплату за свою работу. скажем, двадцать ауреусов золотом, которые будут выплачены, когда вы получите Скавра и Аквилу?

Сенатор улыбнулся.

Две тысячи сестерциев? Я бы заплатил намного больше, но ты сам назвал цену. Итак, похоже, наши интересы совпадают. Очень хорошо, возвращайся ко мне, когда у тебя будет информация, с которой я смогу что-нибудь предпринять. А пока, я думаю, будет лучше, если ты перестанешь приходить ко мне домой. Отправь посыльного с предлагаемым местом встречи в каком-нибудь общественном месте, где мы сможем встретиться и поговорить в более неприметной обстановке, чем в случае, если тебя увидят входящим в мой дом.

Эксцингус снова наклонил голову.

- Как скажете, сенатор.

- Вам нет необходимости возиться со всем этим багажом, госпожа. Мои молодые ребята будут рады донести ваши покупки за вас.

Котта достаточно долго был поставщиком телохранителей правящему классу Рима, чтобы знать повадки женщин, безопасность которых ему была доверена, именно поэтому он взял с собой в поход за покупками пару своих младших рекрутов. Взяв у Фелиции только-что купленную еду и одежду, он распределил ее между паройтелохранителей, одарив их при этом многозначительным взглядом.

- И что вы из этого почерпнете, ребята, так это то, что сколько не бери с собой в поход за покупками мужчин, их все равно будет маловато. У кого-нибудь в конечном итоге в руках окажется то, что купили хозяйки, а мы не можем позволить себе хорошими манерами поставить под угрозу безопасность женщин, не так ли? - Он с улыбкой повернулся к Фелиции. - Не отправиться ли нам в ваш дом, госпожа?

Докторша подняла бровь, глядя на него.

- На самом деле нет необходимости называть меня так, центурион. Меня вполне устраивает, если ко мне будут обращаться просто по имени.

Котта покачал головой с натянутой улыбкой.

- Извините, госпожа, но, устраивает это вас или нет, вы жена римского вельможи, даже если для него настали более тяжелые времена, чем нам хотелось бы. На днях имени этого молодого человека будет возвращен прежний статус, и я не вижу пока причин не проявлять к нему должного уважения. Так, где конкретно находится этот ваш дом?

Они поднимались на Авентинский Холм в темпе, вполне спокойном для женщин, в котором обе несли своих детей, пока, наконец, Фелиция не остановилась и со смесью надежды и трепета уставилась на дом средних размеров с собственным скромным садом, защищенный от случайных наблюдателей стеной высотой в шесть футов. Окруженный с трех сторон более крупными зданиями, он, тем не менее, явно оставался усадьбой того типа, которую могла позволить себе только состоятельная семья среднего достатка. Район был довольно приличный, и ничто так не раздражало наметанный глаз Котты, как пара грубо одетых детей, играющих с деревянным обручем на углу. Заметив решительное выражение лица Фелиции, офицер-ветеран протянул руку.

- Возможно, мне следует войти первым, госпожа. В конце концов, мы понятия не имеем, что может ждать нас внутри. Не могли бы вы дать мне ключ, пожалуйста?

После минутного раздумья она отдала железный ключ и, приказав своим людям быть настороже, Котта открыл калитку и осторожно заглянул через нее в сад, ухоженное мощеное сооружение с цветочными клумбами и горшками для растений, которые явно недавно пропалывали и поливали. Проскользнув через ворота, он толкнул дверь на место, вынимая кинжал из ножен на левом предплечье, и повернулся, чтобы посмотреть на дом. Мягко ступая по плитам тротуара, он быстро подошел к окну слева от входной двери, вглядываясь сквозь подернутое рябью стекло в комнату за ним. Ничего не двигалось. Обойдя дом, он нашел дверь и, подняв щеколду, с удивлением обнаружив, что она не заперта. Дверь открылась с легким скрипом, который возвестил о его присутствии так же громко, как если бы он постучал, и, отбросив предосторожность, он прошел через дверной проем с ножом в руке, готовый к любой неожиданности, оказавшись на просторной кухне, которую предыдущие обитатели оставляли в скрупулезной чистоте. Тарелки и сковородки были чисто вымытыми и сложены аккуратными стопками, и нигде не было запаха гниющей пищи, которого он ожидал. Пройдя по дому, он обнаружил одинаковый порядок в каждой комнате, чистые полы, аккуратно расставленную мебель, но никаких следов того, кто жил в них раньше, и после нескольких минут осторожных поисков он, пожав плечами, вложил нож в ножны и направился к входной двери.

- Здесь пусто, домина и нет ничего более неприятного, чем слегка затхлый запах, Заходите внутрь!

Две женщины вошли в дом, Фелиция оглядывалась по сторонам со смесью изумления и недоверия, в то время как Анния просто смотрела на относительную роскошь комнат с беззастенчивым одобрением.

- Ты, смотри мягкая мебель? Стеклянные окна? Это прекрасно, Фелиция! Тебе так повезло, что у тебя есть что-то подобное!

Докторша рассеянно кивнула, вопросительно взглянув на Котту.

- И нигде никого нет?

Ветеран покачал головой.

- Нет, госпожа, никого ничего что могло бы дать какой-либо намек на то, кто жил здесь до того, как дом опустел.

Она глубоко вздохнула, а затем, быстро кивнув головой, приняла решение.

- Очень хорошо. Этот дом принадлежал моему отцу, и, поскольку он так и не был передан в собственность моему первому мужу, погибшего в Британии, тот, кто жил здесь, должен был знать, что у него нет на него никаких прав. Они, вероятно, просто надеялись, что я никогда не вернусь. - Она снова огляделась с новым блеском в глазах. - Это мой дом, и я буду относиться к нему соответственно. - Центурион, не будешь ли ты так добр, сообщить моему мужу, что я поселюсь здесь на время нашего пребывания в Риме, и попросить его прислать сюда мою одежду?

- Я так и сделаю, госпожа. И я распоряжусь, чтобы на территории усадьбы была выставлена постоянная охрана, чтобы вас и ребенка никто не беспокоил.

Фелиция благодарно улыбнулась ему, прежде чем повернуться к Аннии.

- Ты останешься и составишь мне компанию? Это станет приятным дополнением к нашим телохранителям, и мы сможем притвориться парой респектабельных римских матрон на несколько недель

Ее подруга на мгновение огляделась по сторонам, прежде чем озорно ей улыбнуться.

- Я думаю, что смогу вынести такие трудности, госпожа. В конце концов, в последний раз, когда у меня была нормальная крыша над головой, я управляла борделем, так что будет что-то новенькое, если я не увижу постоянного потока солдат, заходящих в дом со своими членами, оттопыривающими туники.

Отрывистый кашель за спиной Аннии в сочетании с внезапным выражением веселья на лице ее подруги заставили ее снова повернуться к Котте, чье лицо выражало неконтролируемое изумление. Положив руку ему на плечо, она одарила его милой извиняющейся улыбкой, похлопывая по руке, пока он пытался вернуть себе самообладание.

- Прости, центурион, я совершенно забыла, что ты еще не знаешь, кто мы и откуда появились. Мы с тобой должны посидеть за бокалом вина, когда все эти волнения закончатся, и я объясню тебе тонкости работы городского публичного дома. А теперь, Фелиция, не пойти ли нам осмотреть ваш прекрасный дом?

- Итак, скажи мне, центурион, для выполнения какого рода инженерных задач обучены ты и твои люди?

Авидус неодобрительно поднял брови.

- Каких еще задач, трибун? Мы можем все.

Скавр нахмурился.

- Правда? Я думал, существует какая-то специализация?

Инженер понимающе кивнул.

- Ну, есть такое , господин, за исключением того, что вы должны иметь в виду, что мы единственный легион на всем африканском побережье. Если бы наши мостостроители заблудились во время песчаной бури или попали в засаду местных жителей, то мы выглядели бы немного глупо, когда добрались бы до следующей реки только для того, чтобы обнаружить, что переправа сгорела. Третий Августа всегда следил за тем, чтобы каждый мужчина в первопроходческих центуриях был квалифицирован для выполнения любой задачи, а это значит, что когда мы не в походе, нас посылают не собирать урожай или убирать камни с полей, нас отправляют на обучение.

- Значит, вы действительно можете совершить любую военно-инженерную работу?

Авидус поднял руку и начал загибать пальцы

- Ремонт дорог, горные работы, строительство мостов, снос зданий, осадная техника ...

- Ты имеешь в виду, что вы можете собирать болтометы?

Он улыбнулся в ответ на вопрос Дубна.

- Да. И не только болтометы. Осадные башни, катапульты, тараны ... называйте как хотите, я и мои ребята с этим справимся.

Юлий обошел стол со своего места позади Скавра и встал рядом с инженером.

- Судя по всему, центурион и его люди затерялись при транспортировке. Куда бы они ни направлялись, эти идиоты, отвечающие за рабочую силу, похоже, забыли инструкции. И, конечно, никто не хочет спрашивать командование, опасаясь, что в конечном итоге они будут выглядеть глупо. Итак, в какой-то момент довольно скоро эти бедняги обнаружат, что их назначили в легион, просто чтобы не мешались под ногами, пока они не стали серьезной помехой, и, вероятно, в конечном итоге они отморозят себе яйца в Германии. Или ...

Он позволил словам повиснуть в воздухе, и Скавр желчно приподнял бровь.

- Или? Или что? В прошлый раз, когда у нас была такая-же дискуссия, я закончил ее тем, что принял участие в собрании недовольных легионеров и имел не одну интересную беседу с лагерным префектом Шестого легиона. Хорошо, что он отнесся к нам дружелюбно после того, как мы вернули их Орла, отобрав его у вениконов, не так ли? И теперь ты хочешь, чтобы я потихоньку присоединил к твоей когорте целую центурию дорожников?

- Всего лищь тридцать человек, трибун,...

Скавр покачал головой.

- Нет, ты не понимаешь. Раз он центурион, то как подразделение, они центурия. И что заставляет тебя думать, что человек, отвечающий за распределение войск, не почует неладное, когда ты припрячешь этого человека и его солдат у себя в рукаве?

Лицо Юлия озарилось улыбкой, а глаза Скавра подозрительно сузились.

- Ты уже пообещал ему что-то, не так ли?

Его примипил покачал головой.

- Не мое дело этим заниматься, трибун, но офицер, о котором пойдет речь, сказал мне, что он готов передать Авидуса нам на баланс , если мы сделаем скромное пожертвование его храму .

Он уставился на стену за трибуном и молча, ждал реакции Скавра, зная, что лучше не пытаться каким-либо образом убеждать человека, который, как он знал, будет крайне упрям, если примет какое-либо решение.

- Значит, ты предложил ему взятку?

Юлий покачал головой.

- Вовсе нет. Я просто поинтересовался, когда закончатся скитания центурии Авидуса, а затем ненароком оговорился, что мы были бы рады присмотреть за ними некоторое время. Просьба о пожертвовании была полностью его идеей. Очевидно, они хотят установить новый алтарный камень ...

- А ты, центурион? Что ты думаешь об этой идее?

Авидус пожал плечами.

- Я солдат, трибун. Я иду туда, куда мне приказывает армия, копаю ямы, пока недружелюбные туземцы упражняются на мне в стрельбе из луков, снова засыпаю их и затем вместе со всеми марширую. Если наша оплата и условия не изменятся, мы с ребятами будем, конечно, рады побыть с вами некоторое время. Желательно где-нибудь в тепле?

Скавр нахмурился и отвернулся, глядя через незанавешенное окно на здания казарм, которые выходили окнами на штаб-квартиру.

- Я не буду отрицать, что вы были бы нам полезны ...- Он повернулся к Юлию. – И сколько хочет этот транзитный офицер?

Стук в дверь прервал Юлия прежде, чем он успел ответить, и дежурный центурион, потрепанный кулачными боями Ото, ввел в комнату одного из людей Котты. Вытянувшись по стойке "смирно", телохранитель объяснил, что его послали сообщить Юлию и Марку о том факте, что их женщины решили остаться в городе на ночь, и не будут ли они возражать против отправки какой-нибудь одежды и постельных принадлежностей?

- Ну что ж, я полагаю, это не совсем неожиданно. Я думаю, вашим дамам не стоит сидеть взаперти в этих довольно суровых казармах, когда у них появился этот дом на Авентинском холме, не так ли? Возможно, мы могли бы пойти взглянуть на это место, все втроем и ты, с нами центурион Авидус, если тебе захочется прогуляться.

Скавр ухмыльнулся своим офицерам с видом человека, наслаждающегося перспективой отдохнуть от привычной рутины.

- И кто знает, может быть, если нам действительно повезет, и мы выберемся за ворота без сопровождения ревнивых варваров.

Мортиферум усердно трудился на тренировочной площадке Дакийского лудуса, когда сенатор Пилиний появился в дверях огороженного прямоугольника посыпанной песком площадки, на которой они проводили тренировочные бои. Он оглядел ряды гладиаторов-стажеров, пока те трудились над повторяющимися упражнениями, которые должны были укрепить их силу и мышечную реакцию, явно ища своего коллегу по службе императору.

Один из трех мужчин, сражавшихся с Мортиферумом, заметил его взгляд на сенатора и ослабил свою защиту, предположив, что их противник прервет бой, чтобы поговорить со столь важным посетителем, но чемпион-гладиатор воспользовался своим шансом со скоростью, которой он славился.

- Не обращай на него внимания!

Он метнулся вперед, чтобы атаковать противника с поднятыми обоими мечами, парируя неуклюжий защитный выпад соперника одним клинком, в то время, как другим с широким размахом справа, он отбросил двух остальных назад, а когда быстро подскочил ближе, ударил свою жертву плечом по зацепленной лодыжке, заставив ее пошатнуться. Когда беспомощный гладиатор растянулся на твердой песчаной площадке, Мортиферум, сделав выпад, деликатно ударил его по горлу кончиком своего тяжелого деревянного тренировочного меча, а затем бросился вперед, кувыркнувшись через распростертое тело упавшего человека, чтобы приземлиться на ноги с поверженным бойцом между ними, крутануться, когда его ноги коснулись песка, и поднять мечи для боя, выкрикнув команду.

- Стоп!

Он вопросительно посмотрел на двух своих оставшихся партнеров.

- Посмотрите, где мы находимся. Ты, лежи, ты покойник! Вот вы двое, что вы должны делать?

Первым ответил самый сообразительный из слушавших.

- Мы разделяемся и подходим к тебе с обеих сторон от трупа ...?

Их учитель покачал головой.

- Не лучший ответ, Феликс. Первое правило боя в паре — никогда не сражайся в одиночку, если можешь этого избежать, иначе хороший фехтовальщик просто быстро убьет одного из вас и не будет торопиться с другим.

- Или мы могли бы подойти к тебе вместе, обойдя его с одной или с другой стороны ...?

Чемпион-гладиатор пожал плечами и ухмыльнулся.

- Я бы сказал, вы можем ходить хороводами вокруг него весь день. Публика потеряет к этому интерес задолго до меня, а все знают, что происходит, когда публике становится скучно.

Феликс мрачно кивнул.

- Мы что, должны перепрыгнуть через труп одновременно?

Мортиферум кивнул.

- Есть лучший вариант в девяти случаях из десяти. Один из вас может остановить замах клинка, но другой должен быть на чеку, по крайней мере, против хорошего или среднего противника. В этом случае, конечно, вы оба были бы мертвы прежде, чем смогли бы восстановить равновесие. Итак, в чем была ошибка, по которой Сергий оказался здесь ... - Он ткнул лежащего стажера носком ботинка, качнув головой в его сторону. - Ты можешь перестать смотреть на меня так, если не хочешь, чтобы в следующий раз я сильнее ткнул тебя мечом. Что ты сделал не так, что позволил себе открыться?

Упавший человек, приподнявшийся на локтях, чтобы послушать, ответил: - Я следил за твоим взглядом, Несущий Смерть и отвлекся.

- Он следил за моим взглядом. На самом деле, вы все следили за моим взглядом, но я выбрал тебя, Сергий, по двум причинам. Во-первых, потому что ты был ближе всех, а во-вторых, потому что ты был идеально расположен так, чтобы твой труп стал препятствием между мной и этими двумя. А, теперь вставай.

Сергий перекатился на ноги подальше от Мортиферума, зная, что лучше не попадать в зону досягаемости обманчиво болтающихся деревянных мечей. Чемпион поднял один из них, указывая на своих партнеров по тренировке.

- Разве я не повторял вам все время, что глаза вашего противника говорят вам только о том, куда он смотрит, а не о том, куда направлен его меч. Вам нужно следить за острием меча, девочки, все остальное не имеет значения.

Сергий озадаченно повернул голову набок.

- Разве нам не нужно следить и на телом и руками противника?

Мортиферум кивнул, улыбаясь в ответ своему партнеру по тренировкам.

- Когда ты будешь готов, мой друг, а, ты будешь готов. Придет время, если ты будешь достаточно хорош, то тогда ты поймешь, что произойдет дальше, просто по позе тела противника, подергиванию мускул, по мерцанию его глаз...

- Но ты же сам сказал нам не смотреть в глаза!

Ухмылка чемпиона-гладиатора стала шире.

- Да. Я сказал тебе это, потому что ты способен смотреть только на что-то одно. Когда я смотрю на противника, я вижу все, каждое подергивание и моргание, каждую мелочь, подсказывающую о его следующем шаге, и я впитываю и понимаю их все, даже не задумываясь о том, что происходит. Я вижу, сколько крови на песке позади него, и может ли он поскользнуться, если я толкну его назад. Я вижу лица в толпе, выкрикивают ли они приветствия или просто жаждут крови. Я вижу мужчин в императорской ложе и их настроение, поэтому я могу быстро успокоить его, если они выглядят снисходительными, или устроить им достойное представление, если я думаю, что их нужно убедить в том, что соперника стоит спасти. Я вижу раны, которые я ему уже нанес, как сильно они кровоточат и какая темная кровь, поэтому я знаю, насколько сильно я его ранил, и было бы милосерднее убить его сразу.- Он снова ухмыльнулся, пожимая плечами упиваясь своим мастерства, которым был одарен. - Я вижу гораздо больше, чем ты, и ты вряд ли научишься этому, потому, что я таким родился. А теперь ...

Он поднял руку, приветствуя появление Пилиния, зная, что дальнейшее промедление было бы ненужным и весьма заметным оскорблением этого человека.

- А теперь я вижу, что сенатор очень хотел бы, чтобы я бросил то, чем занимаюсь, и подошел к нему. И хотя есть соблазн игнорировать его еще некоторое время, я не вижу смысла настраивать его против себя.

Бросив свои тренировочные мечи на пол, он подошел к тому месту, где его ждал Пилиний, слегка кивнув головой вместо обычного поклона и устремив на сенатора прямой взгляд.

- Сенатор?

Если патриций и был раздражен явным отсутствием уважения, он хорошо это скрыл.

- Мортиферум. Мы с нашими партнерами по нашим делам пришли к соглашению относительно того, как нам лучше всего поступить с твоим вопросом о выплате суммы, удержанной нашим новым покровителем.

Гладиатор кивнул.

- И?

- Итак, вот ...- Он взял кожаную сумочку у раба, стоявшего позади него, своего секретаря и бухгалтера, - ... это твоя доля. Можешь пересчитать ее.

Мортиферум покачал головой.

- Нет необходимости в таком вульгарном проявлении недоверия, сенатор. Я рад, что любой повод для неприятностей был предотвращен. В конце концов, в вашем календаре намечается довольно значительное событие. Гораздо лучше, чтобы оно не было нарушено какими-либо неприятными происшествиями, не так ли?

Пилиний секунду смотрел на него, прежде чем ответить, и когда он это сделал, его голос был едким.

- Совершенно верно, Мортиферум, совершенно верно. Но, похоже, подробности моего вечернего развлечения распространились за пределы круга мужчин, которым я обычно доверяю такую информацию. Я не буду спрашивать тебя, откуда ты раздобыл этот лакомый кусочек сплетен ...

Мортиферум снова нагнул голову, зная, что Пилиний уже понял, насколько маловероятно, что он когда-либо поделится таким конфиденциальным источником информации.

... но я бы попросил тебя не распространяться об этом дальше. Влиятельные люди, с которыми я разделяю эти довольно необычные развлечения, были бы далеки от удовольствия, если бы их вкусы открылись городу. И их недовольство может быть более суровым, чем мое.

Он повернулся и пошел прочь, его раб бросил на гладиатора быстрый, странный взгляд, прежде чем повернуться и последовать за ним. Мортиферум мгновение взвешивал кошелек, прежде чем бросить его идентично одетому и экипированному мужчине, который подошел к нему сзади во время разговора.

- Вот тебе, брат, это деньги за выполненную работу по семье Перенниса.

Его брат поймал кожаную сумочку и тоже взвесил ее в руке.

- Я же говорил тебе, что они рассыплются, если ты немного надавишь. Даже этот полоумный Брут достаточно умен, чтобы понять, что в городе нет человека, способного выстоять против Велокса и Мортиферума.

Мортиферум кивнул, поворачиваясь обратно к своим партнерам.

- Действительно. И теперь, поскольку эта маленькая сделка заставила меня почувствовать себя грязным, я думаю, что мне придется попотеть, несколько раз вывернув этих троих наизнанку.

- Помните, девочки, следите больше за лезвием, а не за глазами!

Тунгрийские офицеры поднялись на Виминальский Холм, когда солнце приближалось к зениту, Юлий с выражением отвращения вытирал пот с бороды, когда Котта вышел им навстречу.

- Я полагаю, в этом гребаном городе слишком жарко, слишком холмисто и слишком, химеры их забери, полно полуголых девок.

Скавр огляделся по сторонам, вытирая влажный лоб носовым платком.

- По крайней мере, девки отвлекли наших телохранителей настолько, что они отстали и, таким образом, избавили нас от обычных комментариев по поводу товаров на витринах.

Марк оглянулся вниз по склону и увидел, что к одинокой проститутке, с которой остановился поговорить их эскорт, быстро присоединились с полдюжины ее приятельниц. Скавр понимающе ухмыльнулся.

- Ну, теперь им будет трудно уйти, не навлекая на себя гнев этих дам. Я предлагаю зайти внутрь, пока не начались крики.

Котта наклонил голову, указывая на пустующую торговую лавку сбоку на дороге напротив дома.

- Прежде чем мы это сделаем, трибун, я предлагаю прогуляться и выяснить, кому принадлежит эта лавка? Если цена окажется разумной, можно было бы арендовать ее на неопределенный срок, что сделает владельца достаточно счастливым, и если он он не будет задавать никаких вопросов относительно того, что мы в ней собираемся делать?

Скавр посмотрел через улицу, оценивая указанное место.

- Отличная идея, центурион! Пожалуй, так и сделаем. Сходи и поговори.

Офицеры пробыли в доме ровно столько, сколько потребовалось ветеранам, чтобы вырваться из лап группы вспыльчивых проституток и подняться на холм под градом оскорблений, оглядеться вокруг и заявить, что, хотя это явно очень хороший дом, если кому-то нравятся подобные вещи, на самом деле ничто не может сравниться с деревянным залом казармы, когда раздался стук в дверь. Приняв прибывшего за Котту, возвращающегося со своего задания, Марк открыл дверь только для того, чтобы обнаружить Эксцингуса, стоящего в ожидании между парой бывших солдат центуриона-ветерана.

- Ах, центурион, как приятно обнаружить, что вы уже чувствуете себя как дома. Я надеялся, что мой скромный жест не останется незамеченным ...

Марк недоуменно смотрел, приподняв бровь, на молодого центуриона, который на мгновение озадаченно уставился в ответ, прежде чем понял, чего именно ждет Экцингус.

- Подожди здесь, Эксцингус. Я не могу пригласить тебя в дом моей жены без ее ведома и согласия.

Фелиция недоверчиво нахмурилась, и когда она открыла рот, Марк был уверен, что она собирается категорически отказать информатору в доступе в свой дом, но затем она снова закрыла его, улыбнулась мужу и кивнула.

- Ладно, Марк, пригласи этого человека войти.

Ее муж встал, и некоторое время недоверчиво смотрел на нее, прежде чем снова повернуться к двери.

Эксцингус ухмыльнулся ему, прежде чем войти в дом, оглядываясь вокруг с выражением удовлетворения.

- Приятно видеть, что плоды моего труда используются с пользой.

Фелиция встретила его с каменным лицом, ее тело напряглось от гнева.

- Если вы тешите свои фантазии о каком-то примирении между вами и мной, я бы посоветовал вам избавиться от них. Я напоминаю вам, что вы участвовали в убийстве ни в чем не повинного санитара и похищении беременной женщины с компанией мужчин, с явным намерением изнасиловать, а затем убить меня, как только я отвлеку своего мужа и тем самым облегчу его убийство.

Эксцингус кивнул.

- Не больше и не меньше, чем я ожидал услышать, госпожа .

- И если вы ожидаете, что ваш поступок ”только выполнение приказов" смягчит мой гнев, то вы снова обречены на разочарование. Вы могли бы выполнить свой долг по розыску и задержанию моего мужа, не прибегая к разврату, который вы запланировали в отношении меня.

- И которого вы избежали, применив менее цивилизованный прием - вонзив нож в челюсть моего коллеги?

Лицо Фелиции непроизвольно напряглось при воспоминании об этом, и Эксцингус не смог удержаться от того, чтобы слегка не вздрогнуть от свирепого выражения ее лица.

- Да. И имейте в виду, информатор, это первый и последний раз, когда я добровольно терплю ваше присутствие в этом доме. В следующий раз, когда вы переступите порог моей двери, с оружием или цветами, вас будет ждать разочарование.

Эксцингус поклонился.

- Понятно, госпожа. Но прежде чем я уйду, могу я перекинуться парой слов с командиром вашего мужа? Полагаю, он здесь?

Скавр вышел из столовой, коротко кивнув информатору.

- Чем я могу тебе помочь, Вариус Эксцингус?

- Чем вы можете мне помочь? А, может, чем я могу помочь вам, трибун? У меня есть для вас информация, которая даст вам возможность расправиться с одним из членов Ножей Императора.

- И ты пришел за деньгами за эту информацию?

Эксцингус улыбнулся, покачав головой.

- Нет, Рутилий Скавр, я уже вполне удовлетворен прошлой оплатой. Сенатор Сигилис установил щедрый график возмещения расходов для моего вознаграждения за помощь в сокращение их численности любыми средствами ...

Скавр одарил его желчным взглядом.

- Понятно. И вы, вероятно, надеетесь, что мы будем теми самыми ”средствами", с помощью которых вы отработаете свою оплату?

Бывший центурион по зерновому довольствию пожал плечами.

- Я предполагал, что у нас имеются общие интересы. Возможно, я ошибся, полагая, что вы горите желанием покаратьь зло, причиненное отцу вашего центуриона и другим невинным жертвам этих людей?

Скавр энергично кивнул.

- Очень хорошо, мы сыграем в твою игру, Эксцингус, но не здесь. Давай встретимся завтра утром, сразу на рассвете, если захочешь. Приходи в транзитные казармы на Остийской дороге и спроси тунгрийцев. Твою безопасность я гарантирую.

- Я бы предпочел не ...

Скавр рассмеялся, его веселая ухмылка отразилась на его лице.

- Я уверен, что вы бы предпочли не появляться на нашей территории, но тогда выбор не за вами, если только вы не хотите упустить возможность получить ту щедрую награду, которую сенатор назначил за голову нашей, пока еще призрачной, цели. А теперь, информатор, я бы сказал, что ваш визит сюда достиг своего предела. Я предлагаю вам поскорее уйти, пока здешняя докторша не передумала и не попросила меня убить вас в качестве компенсации за санитара, которого вы так безжалостно убили. И мне было бы трудно отказать ей в этой просьбе.

Эксцингус мрачно кивнул и повернулся к двери.

- Если вы гарантируете мне безопасность, завтра я приду в ваш лагерь. Но имейте в виду, господин, что если вы нарушите слово, я оставлю очень четкий след до вашей двери.

- Еще кое-что, информатор ...

В дверях он обернулся и отвесил демонстративный поклон.

- Чем я могу вам еще помочь, госпожа?

Фелиция подошла вперед и пристально посмотрела ему в глаза.

- Что вы сделали с предыдущими жильцами этого дома?

Эксцингус тихо рассмеялся.

- Ах, теперь, когда вы вступили во владение домом своего отца, вы задаетесь вопросом, какой ценой обошлось ваше возвращение. Вы обеспокоены тем, уж не прикончил ли я семью вашего бывшего мужа, не так ли?

Она выдержала этот пристальный взгляд, ее губы скривились от отвращения.

- Такая мысль действительно приходила мне в голову .

Его лицо сморщилось в оскорбленной гримасе.

- Тогда выбросьте ее из головы, домина. Это Рим, а не та приграничная деревня, к которой вы привыкли, и я совершенно точно не склонен к бессмысленным убийствам, которые являются прерогативой императора. Ваш бывший шурин и остальные члены его семьи надежно спрятаны где-то не слишком далеко отсюда.

Он повернулся и ушел, не дожидаясь ответа, оставив тунгрийцев смотреть ему вслед, а Юлия с Дубном в особенности, теребить рукояти ножей, которые они припрятали при себе. Юлий недоверчиво покачал головой, подняв бровь на Скавра.

- Это, правда, трибун? Мы собираемся работать с ним после того, что он натворил в Британии? Он же без колебаний нас всех продаст.

Старший офицер ответил, все еще глядя на дверь, через которую вышел Эксцингус.

- Я не вижу особого выбора. На данный момент мы даже не знаем, кого из четверых он имеет в виду под словами “возможность расправиться”, поэтому мы либо воспользуемся шансом, который он нам предоставляет, и, закрыв глаза, пойдем на рис, либо пропускаем его слова мимо ушей и отказываемся от всего этого.

Двое мужчин некоторое время, молча, смотрели друг на друга, прежде чем вмешался Котта.

- Я бы сказал, что вы оба правы, - он указал на Скавра. - Трибун прав, когда говорит, что мы не сможем осуществить задуманную месть без этого человека. Но, с другой стороны, примипил прав, говоря, что мы можем доверять этому гнусному ублюдку не больше, чем моче ... прошу прощения, дамы.

Фелиция и Анния скромно улыбнулись, и бывший солдат продолжил, хотя его лицо немного покраснело.

- В любом случае … я собирался сказать, что, возможно, есть способ привнести в отношения к нему больше доверия.

Юлий недоверчиво нахмурился.

- Большее доверие? Ты предполагаешь, что мы могли бы дать этому ободранному куску дерьма презумпцию невиновности?

Котта покачал головой.

- Не совсем. Проблема в том, что прямо сейчас у нас есть только два варианта: либо слепо доверять ему, либо убить его. Один вариант безрассудно наивен, в то время как другой лишает нас всякой надежды отомстить за смерть отца Марка. То, что я имею в виду, может подсказать нам третий вариант.

Когда все ушли, Котта долгим пристальным взглядом смотрел на Марка затем резко ударил его рукой по плечу.

- Я все ждал, Марк, когда вы меня узнаете? Но видно не дождусь. Вспомните, я же тот самый солдат, который вместе с гладиатором обучал вас воинским премудростям. И вы меня не узнали, а ведь прошло всего два года. Неужели я так изменился?

- Котта? Но я даже не знал в то время твоего имени. Для меня ты был просто солдатом. Но как я рад снова тебя встретить

- Видишь. Какое несчастье нас с тобой постигло. Я бы хотел узнать подробности

- Вам лучше не знать их, Марк, оставьте все как есть.

Котта решительно покачал головой, глядя на своего бывшего подопечного, его губы решительно сжались в жесткую линию.

- Я должен знать. Мне нужно понять, насколько все было плохо…

Ветеран прервал его мощным взмахом руки.

- Примерно так же плохо, как вы себе представляете и даже хуже, несмотря на то, что вы видели уродливое лицо войны. Некоторые вещи просто лучше не знать и не обсуждать, иначе вы в конечном итоге сойдете с ума просто потому, что это они были здесь, а вас здесь не было.

Марк встал и зашагал прочь через маленький сад. За стеной дома всегда слышались звуки города: шлепанье ног по булыжникам, крики лавочников и уличных торговцев, сливающиеся в непрерывный нестройный хор. Скавр увел свой эскорт обратно с холма, оставив молодого центуриона проводить вечер со своей женой под бдительным присмотром Котты и нескольких его людей.

- И это моя точка зрения. Да, меня здесь не было, а они были. Вся моя семья исчезла за одну ночь, и я так и не узнал, что с ними случилось. Насколько я знаю, они могли быть проданы в ... - Он замолчал, увидев выражение лица своего друга, когда тот внезапно перестал ему перечить. - Что?

- Люций.

На его лице появилось затравленное выражение, и Марк вспомнил, что Котта и гладиатор начали тренировать его младшего брата всего за год до его вынужденного изгнания в Британию. Он терпеливо ждал, пока бывший его учитель возьмет себя в руки.

- Позже я услышал, что Люция продали одному из друзей Пилиния. Похоже, что сенатор в нем не нуждался, учитывая количество женщин, которых увезли с виллы вашего отца, поэтому он избавился от него в обмен на деньги, которые он так любит.

Нарушив свое молчание, он не смог остановиться говорить.

- Вашу мать и сестер заставили обслуживать одну из вечеринок Пилиния. Я не знаю, что происходит за стенами его виллы, но я знаю, чем это заканчивается. Один из ваших слуг, сбежавший в суматохе, нашел меня несколько дней спустя и отвел на беспризорную свалку за Эсквилинскими Воротами. Тело вашей сестры Ливии лежало там обнаженным, с уже выклеванными воронами глазами. Мы похоронили ее и обыскали могилы в поисках кого-либо еще из домочадцев, но не нашли ничего, что могло бы рассказать нам о судьбе остальных членов вашей семьи или кого-либо из их домочадцев, если уж на то пошло.

Марк мгновенно взглянул на него и представил себе отвратительную работу по рытью в печально известной свалке, заваленной гниющими трупами, кишащей паразитами и дикими собаками.

- Спасибо… Котта…

Двое мужчин некоторое время помолчали.

- Вашего отца, конечно, пытали. Я бы предположил, что они бросили его тело в главный коллектор, чтобы затем спустить в Тибр.

Марк помолчал еще немного.

- Я собираюсь убить их всех. Каждый из тех, кто сделал это с моей семьей, перед смертью должен посмотреть мне в глаза и понять, что они ничем не лучше диких зверей. И когда я убью этих всех троих из Ножей Императора, мне останется иметь дело только с одним.

Котта положил руку ему на плечо, медленно покачав головой.

- Помнишь, когда я говорил, чтобы вы никогда не отступали от боя, если это опорочит вашу честь? Сначала ударьте того, кто, угрожает вам любым гребаным способом, и продолжайте мутузить его до тех пор, пока он не перестанет сопротивляться?

- Да, и мой отец не раз говорил мне, примерно, то же самое, хотя и в более сглаженных выражениях.

Лицо ветерана стало смертельно серьезным.

- Только на этот раз забудьте мои слова. У вас есть жена и ребенок, у вас есть друзья, которые уважают вас, и новая жизнь, которой можно наслаждаться. Забирайте свой выигрыш и бегите с ним, Марк, и игнорируйте кровавый путь, ведущий к мести, или вы в конечном итоге потеряете все! Есть вещи поважнее, о которых вы узнаете на собственном горьком опыте, если столкнетесь с этими людьми.

Он уставился на своего бывшего подоречного, и Марк беспомощно покачал головой.

- Я знаю! Пилиний слишком богат, Брут слишком хорошо защищен, Дорсо живет в преторианской крепости, а Мортиферум слишком быстр и ловок с мечом, даже если бы я даже смог до него добраться! Но я должен попробовать! Разве ты этого не понимаешь?

Котта мрачно кивнул, его плечи поникли в знак примирения с неизбежным.

- Да. Даже слишком понимаю. Я просто хотел убедить вас от этого отказаться.

Шестая центурия первой когорты сидела возле своих казарм на позднем вечернем солнце, обмениваясь утомительными оскорблениями, смертельно уставшая после целого дня тренировок и выучки, когда Кадир, центурион, командующий Девятой центурией, вышел из-за угла в сопровождении дюжины солдат. Квинт, избранный смотрящим центурии и ее командир в отсутствие Марка, вскочил на ноги и проревел, призывая своих людей сделать то же самое.

- Внимание! Всем встать, вы, черви навозные!

Кадир, единственный из офицеров когорты, родом с восточной окраины Империи, подождал, пока все солдаты поднимутся и встанут в строй, прежде чем заговорить. Его голос с сильным акцентом был обманчиво мягким, когда он обратился к Квинту.

- Приветствую вас, смотрящий, и приношу свои извинения за то, что прервал ваш вечер. Трибун поручила мне сформировать небольшое подразделение для выполнения особого задания, и среди ваших людей есть пара человек, которые, как сказал мне ваш центурион, обладают необходимыми навыками для этой работы.

- Слушаю, центурион! Какие навыки вам требуются?

Кадир слабо улыбнулся на громогласный ответ Квинта.

- Я думаю, что основным требованием было бы то, что солдаты, о которых идет речь, не должны испытывать абсолютно никаких угрызений совести, проявлять пренебрежение к авторитетам и быть готовыми делать что угодно, независимо от того, насколько это неприятно или действительно противоречит общепринятым стандартам добра и неправоты. Я, конечно, сказал центуриону Корву, что он мог бы выбрать любых девять человек из десяти в этой когорте, соответствующих его требованиям, но он ответил, что имеет в виду двух совершенно особенных людей. И я не совсем понял. Я полагаю, у вас есть какое-то представление о том, кого он мог иметь в виду?

Квинт кивнул.

- О да, центурион, я точно знаю, кого имел в виду молодой господин. - Он снова повысил голос, как на плацу. - Шанга и Саратос, выйти из строя!