Ножи Императора

6

Марк проснулся до восхода солнца, так как спал урывками. Сидя на кровати, он ненадолго задумался о последних словах Скавра на офицерском собрании накануне вечером.

- Прошлой ночью мы оказали большую услугу Риму, господа. Мы удалили дюжину самых развратных мужчин из Сената, и, если немного повезет, мы пробьем в их рядах достаточно большую брешь, чтобы туда проникло немного свежего воздуха. И, давайте не будем забывать, что мы пока еще не свершили правосудие над четвертым человеком, убившим семью нашего коллеги. Однако ... - Марк уже знал, что он скажет дальше. - Я не вижу способа, которым мы сможем добиться справедливого возмездия в отношении этого четвертого. Во-первых, мы отказались от сомнительных услуг информатора Эксцингуса…, а во-вторых, этот ублюдок живет в гладиаторском лудусе среди сотен мужчин, которые чуть ли не молятся на него...

Трибун сделал глоток вина, которое он приготовил, чтобы отпраздновать их победу предыдущим вечером, кивнув на комментарий Юлия.

- Совершенно верно, примимил. И поэтому я с сожалением вынужден признать, что на данный момент нам придется подождать, пока представится такая возможность. Надеюсь, ты понимаешь, почему я проявляю осторожность в этом вопросе, центурион?

Марк кивнул.

- Я могу только выразить свою благодарность за поддержку, которую вы мне оказывали до сих пор, трибун. Поступить иначе было бы невежливо.

На мгновение ему показалось, что Скавр не до конца поверил в его продемонстрированное согласие, но, наконец, трибун кивнул, снова подняв свой кубок.

- Тогда очень хорошо, господа! Выпьем за одержанные победы и за ту, что еще впереди!

Офицеры подняли свои кубки, влившись в хор голосов, и Марк повторил то же самое, несмотря на свои мысли относительно того, что ему предстояло сделать на следующее утро.

Он оделся в темноте, разложив тунику и сапоги, которые намеревался надеть прошлой ночью, и бесшумно направился к двери спальни.

- Ты уходишь, не попрощавшись?

Он замер у двери, понимая, что уйти незамеченным не удастся, затем повернулся и сел на кровать рядом со своей женой.

- Я думал, мы обо всем договорились прошлой ночью?

Фелиция села и запустила пальцы в его волосы.

- Не все. - Она крепко поцеловала его в губы, ее глаза увлажнились от едва сдерживаемых слез. - Ты знаешь сам, что на этот раз ты не вернешься. Ты знаешь, что как только ты убьешь этого человека, его последователи разорвут тебя на части, и все равно идешь мстить, какой бы ни была цена, несмотря на то, что смерть этого Пилиния, оставила в твоей душе такое же опустошение, как и от тех двоих, которых ты убил до него.

Он беспомощно пожал плечами.

- У меня все равно нет выбора. Со дня на день нас отправят либо обратно в Британию, либо на ту границу Империи, которая скрипит громче всех, и я никогда больше не увижу этот город и не завершу месть, который начал.

- Я знаю ... - Она вздохнула. - Я могла бы остановить тебя. Я могла бы рассказать Юлию о твоих планах, и он запер бы тебя в твоих покоях под охраной, но стена негодования, которая была бы воздвигнута между нами, была бы для меня невыносимой. Так что уходи. - Она отвернулась к стене, сердито вытирая слезы, которые катились по ее щекам. - Иди и мсти. Я надеюсь, что это принесет тебе некоторое удовлетворение перед смертью ...

Марк покачал головой.

- Мне это не доставляет удовлетворение. Но и выбора у меня тоже нет ...

Он встал, в последний раз погладил ее по волосам и вышел из затемненной комнаты, бесшумно протопав по дому с ботинками в одной руке. Маленькая собачка носилась по кафельному полу, желая поиграть, и он присел на корточки, подчиняясь возбужденному облизыванию и покусыванию своих пальцев, прежде чем направиться к входной двери, сопровождаемый животным по пятам. Открыв дверь, он на мгновение остановился в темноте, прежде чем присесть и натянуть ботинки.

- Значит, ты действительно настолько глуп, чтобы пойти на это?

Марк вздрогнул, его рука рефлекторно потянулась к оружию, которое не было пристегнуто к поясу, прежде чем снова расслабиться, когда он понял, кто это сказал.

- Ты прождал здесь всю ночь?

Дубн вышел вперед, его лица почти не было видно в свете звезд.

- Вряд ли я собирался рисковать, поднимаясь сюда из казармы в темноте, не так ли? Если бы меня не подстерегали воры, я бы, скорее всего, поскользнулся на дерьме какого-нибудь грязного ублюдка и сломал себе спину.

Римлянин встал, покачав головой своему другу.

- Что ж, ты зря потратил свое время, если только с тобой нет полудюжины человек, ожидающих в тени, потому что ничто меньшее не остановит меня от этого.

Крупный британец тихо рассмеялся, его хохот был полон черного юмора.

- Остановить тебя? Я знаю, что это невозможно! Я здесь не для того, чтобы останавливать тебя, придурок, я здесь, чтобы сопровождать тебя и прикрывать твою спину. Я слышал, что происходит с новичками в этих учебных заведениях, и...

Междометие Марка было яростным, он поднял руки в жесте категорического отказа.

- Нет! Ты никуда со мной не пойдешь! Это мое личное дело, и я не собираюсь жертвовать тобой ради него!

Его друг упер руки в бока.

- О, это ты так считаешь, не так ли? Ты думаешь, я покорно отойду в сторону и позволю тебе уйти в темноту, чтобы тебя никогда больше не увидеть? - Он наклонился вперед, ткнув широким пальцем в грудь римлянина. - Что ж, можешь считать, как хочешь, брат, но я все равно пойду с тобой, нравится тебе это или нет. Мы можем либо стоять здесь и обсуждать этот вопрос до восхода солнца, пока Юлий не узнает об этом твоем плане, либо пойти в этот твой лудус вместе прямо сейчас. Давай, выбирай…

Марк мгновение мрачно посмотрел на него.

- Ты понимаешь, что обрекаешь себя на почти верную смерть на Арене?

Британец снова рассмеялся, но его ранее резкая шутливость смягчилась до фатального тона человека, размышляющего о собственной неминуемой кончине.

- Я солдат, Марк. Я смотрю в лицо смерти каждый раз, когда выстраиваю своих парней так, чтобы они не напарывались на клинки синеносых ублюдкам, с которыми мы сражались. И кроме того, в отличие от большинства других мужчин, с которыми нам придется драться, я убивал столько раз, что не могу даже и вспомнить. Поверь мне, мы с тобой прорежем такую полосу среди этих ублюдков, о которой потом будут вспоминать еще много лет.

Его друг пристально посмотрел британцу в глаза.

- И когда придет время разделаться с ч варварскими военнопленными, которых отправили в Рим для того, чтобы устроить жителям города грандиозное зрелище? Или тебя заставят убивать людей, приговоренных к смерти, на Арене?

Дубн пожал плечами.

- Я пролью их кровь на песок, не задумываясь. Варварам следовало бы не высовываться, а преступники либо не должны были совершать своих преступлений, либо не должны были попадаться. Возможно, мне даже удастся выпотрошить кишки ублюдку, который украл мой кошелек в бане.

Марк невольно улыбнулся.

- Звучит так, как будто ты занимался этим всю жизнь. И у меня нет времени с тобой спорить. Если ты настроен на это, … пошли!

Его друг хлопнул огромной рукой его по плечу.

- Я готов, брат. А теперь давай поскорее уберемся отсюда, пока нас не хватились. Ты знаешь, что Юлий заковал бы нас обоих в цепи, если хотя бы заподозрил, что ты настолько глуп, чтобы добровольно пойти в лапы этого Несущего Смерть.

Марк загнал собачонку обратно в дом и закрыл дверь, сделав глубокий вдох и отвернувшись. Дубн подошел ближе, приблизив рот к уху римлянина.

- Ты все еще можешь передумать, Марк. Ты отомстил за свою семью больше, чем даже я когда-либо мечтал бы, и все трое, которых ты убил, мстя за свою собственную потерю, умерли в муках и унижении. У тебя прекрасная жена и ребенок, которые будут скучать по тебе каждый день всю оставшуюся жизнь. Для тебя что, так много значит еще одна смерть?

Римлянин покачал головой.

- Для меня нет. но тени моей семьи взывают ко мне и только я могу осуществить месть, которую они жаждут? Это вопрос, не согласуется с тем, который задаешь мне ты. Пошли быстрее, пока у меня не сдали нервы.

В тишине они вместе стали поднимались на Авиньонский холм, и Дубн выругался себе под нос, наступив в содержимое туалетного горшка, которое было выброшено на улицу из высокого окна.

- И что мы будем делать, когда туда доберемся?

- Ты спрашиваешь не того человека. Все, что я знаю, это то, что Дакийский лудус рассматривает заявки от потенциальных кандидатов рано утром каждый рабочий день. В какой форме это проходит и что нас ожидает после, я понятия не имею, кроме того, что нас заставят дать клятву, которая низведет нас до статуса рабов. Даже, хуже, чем рабов. После этого они проведут с нами необходимую тренировку, чтобы мы готовы были драться ...

Они достигли пологого гребня холма и на мгновение остановились, чтобы посмотреть на окрашенный в розовые тона город, где массивная громада Арены Флавиев затмевала окружающие ее здания, будучи даже выше, чем возвышающийся акведук Клавдия на юге.

- В день Игр он вмещает пятьдесят тысяч человек, жаждущих крови. Так, что это будет немного отличаться от схваток с варварами, а?

Дубн фыркнул.

- Единственная разница будет в том, что там мне придется убить всего одного или двух человек, чтобы выжить.

Оба мужчин спускались по северному склону Авентина, с первыми неуверенными птичьими чириканьями, которые эхом отражались от стен вокруг них.

- Ты уверен, что этот Мортиферум все еще живет в лудусе? Было бы жаль отказаться от своей свободы и обречь нас обоих на пожизненные бои только для того, чтобы обнаружить, что он собрал манатки и ушел жить к какой-то шлюхе.

Марк покачал головой.

- Это им запрещено. Каким бы великим не был гладиатор, пока он не освободится или не выкупит свой контракт, он принадлежит школе, которая ему платит и кормит его. Кроме того, зачем ему отказываться от такой удобного защищенного места? Сомневаюсь, что ему чего-то не хватает ...

Стараясь держаться в более глубокой тени, двое мужчин вскоре прошли мимо восточного конца Большого Цирка, где длинный ряд трибун ипподрома тянулся слева от них прямо в предрассветный сумрак. За ярусными рядами кресел возвышалась громада Палатинского Холма, увенчанного императорскими дворцами, где Марк совсем недавно был свидетелем смерти человека, ответственного за убийство его отца. Дубн поднял руку, указывая на картину бурной деятельности внезапно развернувшейся на их пути.

- Похоже, какой-то бедняга нарвался на грабителей.

Примерно в сотне впереди, в свете факелов, освещавших восточную оконечность Палатинского Холма, одинокий человек стоял посреди плотной группы мужчин, которые все теснее окружали свою жертву, не оставляя ей шанса на спасение. Пока двое друзей наблюдали, все еще продвигаясь незамеченными, сцена внезапно изменилась, поскольку предполагаемая жертва банды решила, что нападение - это его лучшая форма защиты, и, выкрикнув что-то похожее на военный клич, он бросился вперед.

- Да здравствует Гемина!

Бросившись на ближайшего из нападавших, он схватил мужчину за руку, нейтрализуя угрозу тускло поблескивающего лезвия в его руке, завернул ему руку и порвал связки, на плече противника.

С пронзительным криком пораженный грабитель упал на землю, размахивая рукой, корчась в агонии от столь неожиданно обрушившейся на него боли. Головорезы, собравшиеся вокруг своей жертвы, внезапно остановились, их очевидный лидер в ярости размахивал ножом, и его слова отчетливо звучали на тихой улице.

- Ты, ублюдок, искалечила его, сука! Мы просто собирались ограбить тебя, но теперь ты будешь медленно умирать с намотанными на шею кишками. Мы сейчас...

Дубн демонстративно кашлянул, и ближайший из грабителей, обернувшись, увидел крупного мужчину, стоявшего менее чем в дюжине шагов от них. Главарь банды некоторое время недоверчиво смотрел на него, прежде чем заговорить.

- А ты еще кто такой, химеры тебя забери?

Британец сделал еще один шаг вперед, его огромные руки, как весла у лодки свисали по бокам.

- Солдат, приятель. И этим утром, надо сказать, очень добрый солдат, потому что прямо сейчас я готов позволить тебе уйти отсюда, не взяв с собой ничего, кроме своего искалеченного подельника. Поднимите на меня палец, и вы все закончите свои дни, выпрашивая хлебушек, потому что ни на что другое вы не сможет сгодиться.

- Взять его!

Хотя остальные члены банды и услышали выкрикнутую команду, они, конечно же, не бросились ей подчиняться, и Дубн удивленно поднял бровь, глядя на разъяренного вожака.

- Видишь ли, вот в чем дело. Сегодня утром ты уже выбрал не того мужчину и потерял одного из своих помощников из-за травмы, которая никогда не заживет, ты же не собираешься его всю жизнь кормить, не так ли? А сейчас вас всего шестеро.

- Шестеро против двоих. Мы достаточно легко с вами справимся!

Марк вышел из тени возвышающегося акведука Клавдия позади главаря банды, тихо обойдя их группу, пока всеобщее внимание было приковано к Дубну. Он заговорил жестким голосом, глядя на стоящих перед ним мужчин.

- Шестеро против троих. И, судя по всему, любой из нас мог бы расправиться с парой таких, как вы, за то время, которое мне потребовалось бы, чтобы соскрести кусок дерьма со своего ботинка. - Он сделал шаг ближе, его взгляд скользнул по ближайшему из грабителей, и пару человек непроизвольно отступил назад при виде ненависти, с которой он смотрел на их колеблющиеся ряды. - Бегите сейчас же, или вам придется ползти на животах после того, как мы с вами закончим.

На мгновение показалось, что грабители начнут сопротивляться, но Дубн решил проблему, бросившись вперед с гневным ревом, и в одно мгновение их решимость переросла в паническое бегство. Предполагаемая жертва некоторое время оглядывалась по сторонам с выражением человека, которого в чем-то обманули, прежде чем повернуться к тунгрийцам с печальной улыбкой.

- Кажется, я обязан вам жизнью, господа. Сомневаюсь, что я смог бы справиться со всеми ...

Дубн рассмеялся, протягивая мясистую руку в знак приветствия.

- Ты выглядел достаточно остроумно, чтобы заставить их задуматься. Легионер, не так ли?

Мужчина наклонил голову, его глаза сузились.

- Почему ты спрашиваешь?

Британец слегка пожал плечами.

- Профессиональное любопытство. Я Дубн, а это Марк, и мы оба... - Он поморщился от внезапного осознания изменившихся обстоятельств. - Вернее, мы были центурионами вспомогательной когорты в Британии.

- Были?

Марк шагнул вперед и, в свою очередь, протянул руку.

- Мы направляемся в Дакийский лудус, чтобы заключить контракт в гладиаторы.

Человек, которого они выручили из неприятной ситуации, покачал головой в мрачном веселье, подняв руки перед лицом растущего раздражения Дубна.

- Простите меня за смех. - Он поклонился им. - Я обязан вам обоим жизнью, и не забуду этого долга. Возможно, у меня будет возможность расплатиться раньше, чем вы думаете, потому что я тоже направляюсь в лудус. Я подумывал поступить в Галльскую школу, но шанс присоединиться к другой школе бок о бок с двумя такими мужчинами, как вы, не из тех, что часто выпадают. Я Гораций, бывший центурион Десятого Легиона Гемины, а теперь просто человек, стоящий на распутье.

Дубн посмотрел на Марка, который медленно кивнул.

- Мы будем рады, если ты присоединишься к нам, хотя я предупреждаю тебя, Гораций, что я хочу убить человека, который живет в лудусе, и хотя его смерть для меня не что иное, как священный долг, она, вероятно, закончится моей собственной кончиной и кончиной любого, кто рискнет встать рядом со мной.

Гораций тихо рассмеялся.

- Моя жизнь уже потеряна. По закону я должен был умереть в Паннонии пару недель назад, и боги, несомненно, позволили мне сбежать только с целью мести. Хотя как я вообще смогу достичь этой цели, выше моего понимания.

Марк кивнул.

- Тогда у нас с тобой одна цель. Но я должен еще раз предупредить тебя, что мой успех, скорее всего, обречет нас обоих на смерть, и, вполне возможно, что и тебя заодно.

Бывший центурион кивнул.

- Я возьму на себя этот риск.

Трое мужчин молча прошли под многоярусными арками акведука, через некоторое время, выйдя на огромное открытое пространство, служившее интерьером Арены Флавиев. Каменная кладка массивного сооружения ловила первые лучи солнца, его безвкусная краска поблескивала в бледном освещении, а слева от Арены сто-футовая бронзовая статуя Бога Солнца, которую первоначально венчала голова императора Нерона, устремила на них свой пустой взгляд. Они обошли Арену справа и пересекли открытую площадь, которая располагалась между ее восточной стороной и тренировочными школами, готовившими гладиаторов.

- Вот он, Дакийский лудус. И, похоже, что претендентов уже достаточно, чтобы обеспечить школу любыми новобранцами на месяц.

Марк повел двоих мужчин вверх по длинной лестнице, наверху которой около двух дюжин человек ждали перед воротами, охраняемыми парой крепких мужчин. Самый дальний из группы потенциальных гладиаторов открыл было рот, чтобы заговорить с новичками, но его прервал скрип открывающихся ворот.

- Соблюдайте тишину! Если вы хотите войти в Дакийский лудус, то ваша первая задача - заткнуться и слушать!

Среди ожидающих мужчин воцарилась тишина. Марк вытянул шею и смог разглядеть коренастого мужчину, который появился в воротах. Кожу его бритой головы рассекал длинный шрам, который тянулся от правой брови к левому уху, верхняя часть которого отсутствовала.

- Меня зовут Саннитус, и я ланиста, а заодно и главный тренер этого лудуса. Что бы я ни сказал за этими воротами, для вас это закон, и здесь нет другого судьи, кроме меня, и нет права на апелляцию! Если вы хотите получить шанс пожить по моим законам, вам придется убедить меня, что вы достойны войти в эти ворота. Итак, если вы хотите войти в лудус, раздевайтесь! Я хочу увидеть ваши мышцы, и у меня нет времени на то, чтобы раздевать каждого по очереди!

Он подождал мгновение, пока они снимали свои туники, обнажая тела всех форм и размеров, некоторые сохраняли скромность и стояли в набедренных повязках, в то время как остальные были обнажены.

- Теперь, по одному, становитесь передо мной и покажите, из чего вы сделаны. Мужчины выстроились в толкающуюся, гудящую очередь, по очереди представая перед ланистой. - Нет, слишком толстый… Нет, недостаточно мускулистый… Потренируйся немного в местной бане в течение месяца и возвращайся… Да, ты выглядишь достаточно хорошо. - Он жестом указал успешному кандидату отойти в сторону, бросив неприязненный взгляд на следующего человека. Нет, не ты... Я говорил тебе в прошлый раз, что ты никогда не будешь достаточно силен для Арены, хотя, похоже, я недооценил твою глупость. Возвращайся на ферму и перестань тратить здесь свое и мое время!

Отбор продолжался, быстрый и беспощадный, пока из примерно двадцати претендентов были допущены только трое мужчин, и потенциальные гладиаторы, стоявшие перед Горацием, не были отправлены разочарованными..

Саннитус долго смотрел на тунгрийцев, затем медленно покачал головой с явным недоверием.

- Время от времени, один или два раза в год, боги считают нужным прислать к этим воротам кое-что необычное, чего я раньше не видел. В прошлый раз это был такой свирепый карлик, что нам приходилось держать его запертым в камере, когда он не тренировался, такой маленький ублюдок, что ребята, в конце концов, устали от его выходок и решили, что он должен случайно упасть на копье во время тренировки.. До этого это был аристократ высокого класса, который решил на некоторое время затеряться в нашем лудусе, демонстрируя свое виртуозное владение мечом из под анонимной маски. Он тоже был хорош, пока не разозлил не того рутиария, и в итоге, запутавшись в его сети, напоролся на кусок острого железа. А теперь ...

Он изучал троих мужчин безжалостным взглядом.

- Вы все мускулистые со, шрамами и татуировками, не так ли, парни, даже ты, жилистый, закаленный в боях и готовый драться при взмахе носового платка? Считаете себя идеальными для нас, не так ли? Обучение вам не требуется, за исключением нескольких коротких четких уроков о грязных трюках, которые вытворяют на Арене. Вы все отлично владеете мечом, верно, владеете щитом, и я готов поспорить, что вы все можете вонзить копье в кошачью задницу с двадцати пяти шагов. Но вот в чем проблема, ребята ...

Он сделал эффектную паузу.

- Про вас все говорят. Вы принадлежите армии, и любой ланиста, который возьмет вас на службу, рискует потерять лицензию, школу и, скорее всего, свои яйца в придачу, если его поймают на том, что он выставляет солдат на Арену. - Он покачал головой. - Извините, ребята, но, на мой взгляд, вы слишком рискуете .

Отвернувшись, Гораций шагнул вперед.

- Я не знаю об этих двоих, но официально я уже мертв.

Саннитус остановился, на мгновение задумался, а затем обернулся с вопросительным видом.

- Как, так… мертв? Что, ты имеешь в виду?

Бывший центурион пожал плечами.

- Я оказался втянутым в то, чего мне лучше было бы избегать, если бы я когда-нибудь знал, как держаться от этого подальше. Теперь я просто еще одно анонимное тело со всеми необходимыми навыками, которые помогут вам разбогатеть на Арене. Попробуйте меня.

Саннитус медленно кивнул.

- Хорошо, я попробую. Ты можешь сообщить мне свое прежнее имя и звание, и я потихоньку наведу о тебе справки. Тем временем, ты можешь прийти с этими тремя, и мы посмотрим, хватит ли у тебя аргументов, чтобы подтвердить это заявление. - Он бросил взгляд на Марка и Дубна, ни один из которых не двинулся с места. - Полагаю, никто из вас не собирается пытаться сказать мне, что вы тоже мертвы?

Пока Марк думал, что лучше сказать, Дубн выступил вперед, его массивная фигура возвышалась над ланистой.

- Мы почетные ветераны Первой тунгрийской вспомогательной когорты, ушедшие в отставку со всеми полагающимися льготами.

Саннитус нахмурился, глядя на него.

- Правда? В вашем возрасте? Ни один из вас не выглядит ни на день старше тридцати, и теперь, когда вы упомянули об этом, ваш приятель больше похож на двадцатилетнего.

Британец улыбнулся, потирая большой и указательный пальцы друг о друга.

- Войны в отдаленных провинциях, как правило, имеют некоторые побочные преимущества, как только вы преодолеваете все очевидные вещи, такие как необходимость убивать тысячи орущих варваров, которые все хотят использовать ваш член для украшения пояса. Как у вас здесь золото. Я и мой брат по оружию здесь ... - Он ткнул большим пальцем в сторону невозмутимого Марка. - Наша работа центурионов заключалась в том, чтобы быть впереди легионов, когда дело доходило до охоты на вождей племен, которые были достаточно глупы, чтобы все это затеять. И когда мы захватили Кальга, самого большого ублюдка из всех, у него было достаточно золота, чтобы оплатить наше увольнение со службы, и еще много кое-чего осталось. - Он усмехнулся, увидев недоверчивый взгляд Саннитуса. - Наш трибун забрал наше золото и с честью отпустил нас, поскольку мы были слишком тяжело ранены, чтобы продолжать службу.

- Вы можете это доказать? У вас обоих есть подтверждения?

Британец легко пожал плечами.

- Мы решили не брать их с собой. В конце концов, на улицах этого города можно встретить довольно неприятных типов.

Саннитус на мгновение задумался, обводя обоих мужчин критическим взглядом.

- Ни унции лишней плоти ни на одном из вас. - Он внимательно посмотрел на лицо Марка, затем наклонился, чтобы посмотреть на живот Дубна. - Некоторые шрамы на тебе тоже свежие. Что это было. Копье?

Британец кивнул.

- Линия моей центурии вот-вот должны были прорвать, пригнулся, и меня проткнули насквозь. В общем, перестарался!

- А ты? Что случилось с твоим носом?

Марк пожал плечами.

- Я слишком медленно увернулся.

Глаза ланисты сузились, и когда он заговорил, его голос был жестким от подозрения.

- Он, ведь, не из Рима, но ты то из Рима, не так ли? Я слышал такую манеру разговора раньше,и я слышу ее каждый раз, когда сенаторские детки приезжают сюда на свои частные представления. Итак, что такой человек, как ты, делал во вспомогательной когорте, а?

Марк наклонился, пока его непроницаемое лицо не оказалось в нескольких дюймах от лица ланисты.

- Исполнял свой долг.

Он выпрямился, ожидая вердикта тренера с очевидным спокойствием, которого на самом деле не испытывал. Саннитус поднял на него глаза на мгновение, прежде чем заговорить снова.

- Будь по-твоему. Я не буду отрицать, что вы трое стали бы интересным персонажем на наших Играх, но пока я не принял окончательного решения. Следуйте за мной!

Шестеро мужчин поспешили за ним, когда он зашагал обратно в лудус, и ворота закрылись за ними с тяжелым стуком, стражники быстро задвинули три массивных железных засова, которые сделали тяжелые деревянные двери почти неприступными. Марк огляделся по сторонам, но не нашел в том, что увидел ни малейшего намека на назначение школы.

- Ты ожидал увидеть Арену, не так ли? Нам она не нужна, богатенький мальчик. Пусть другие школы хватают кого не попадя, мы просто концентрируемся на подготовке гребаных бойцов на мечах для любой точки Империи. И мы проделываем это здесь ...

Он открыл дверь в длинный, широкий зал с открытой крышей, жестом приглашая новичков следовать за ним.

- Один или двое из вас возможно достаточно хороши, чтобы потренироваться на Арене в качестве членов моего лудуса, но прежде чем вы подпишете контракт на свои жизни, вы должны пройти проверку.. Вот, с ними!

Он указал на группу мужчин, прислонившихся к дальней стене, все они были одеты в короткие туники, доходившие им не более чем до середины бедер.

- Это мои гладиаторы. Они тренируются в этом зале целый день, каждый день, пока их тела не станут похожи на мешки, набитые камнями, и я их буду кормить, как призовых лошадей для колесниц, чтобы они покрылись тем полезным слоем жира, который нужен мужчинам на Арене. Мы тренируем их до тех пор, пока они не научатся вести бой с закрытыми глазами, поэтому они будут продолжать сражаться до последней капли крови, если им не повезет или они будут достаточно глупы, чтобы получить ранение. Все, что вам нужно сделать, если вы хотите присоединиться к нам, это достойно выступить против человека, которого я выберу из их числа. Если вы выстоите в схватке с ним, возможно, я вас и зачислю в лудус. В этом случае вы примете присягу, опуститесь в своем положение в обществе настолько низко, что даже рабы будут глумиться над вами, и станете собственностью школы, от которой можно будет выйти только тем способом, который я выберу. Итак, кто хочет выйти первым?

Один из мужчин, стоявших в очереди впереди трех центурионов, выступил вперед, его голос был четким и сильным.

- Давай, я попробую, если вы не против, ланиста?

Ланиста хлопнул его по спине.

- Хорошо, парень. Кого позвать, чтобы дать тебе попробовать? Понтус! - Один из ожидавших гладиаторов поднялся на ноги, взял деревянный тренировочный меч и вышел на середину зала. - Пусть этот новичок побегает вокруг, и давай посмотрим, на что он способен! Эйд, вооружи его!

Новичок взял тренировочный меч у помощника Саннитуса и двинулся вперед, чтобы встретить своего противника, который подождал, пока он окажется на расстоянии длины меча, а затем обрушился на него с серией ударов и выпадов, которые явно были направлены на то, чтобы выявить пределы его способности защищаться, не давая тому возможности нанести ответный удар. После дюжины или около того попыток пробить защиту испытуемого, он усилил атаку, взмахнув тяжелым деревянным клинком сначала высоко, а затем низко, целясь в голову, а потом в колени, а после этого, без предупреждения, прыгнул вперед и плечом повалил своего противника на землю, пригвоздив его затупленным кончиком меча к горлу.

- Неплохо! - Саннитус с ухмылкой подождал, пока гладиатор поднимет свою поверженную жертву на ноги. - Не имеет значения, что он надрал тебе задницу, учитывая, что он вообще собирался тебя побить. Это всего лишь один из самых простых приемов в нашем ремесле. Хотя мечом ты владеешь неплохо. Кто научил тебя защищаться?

Испытуемый вернул свое оружие, встав по стойке "смирно".

- Мой отец, господин; он был преторианцем!

Саннитус улыбнулся.

Преторианцем, говоришь? Что ж, он достаточно хорошо тебя обучил, так что я решил дать тебе шанс. Молодец! Теперь отойди в сторону и пусть подойдет следующий, ладно? Немо, твоя очередь показать нам, на что способен вот этот!

Второй кандидат, вышедший вперед, выглядел гораздо менее уверенным, костяшки его руки, сжимавшей меч, побелели на рукояти тренировочного оружия, а на лбу выступили капельки пота, несмотря на утреннюю прохладу, и Марку показалось, что Саннитус многозначительно взглянул на гладиатора Немо, прежде чем отпустить их для схватки. В то время как предыдущий испытуемый был достаточно уверен в себе, чтобы защищаться с определенной степенью мастерства, этот человек с самого начала поединка оказался не в своей тарелке, и в течение полудюжины ударов его противник дважды ударил его острием оружия по руке и шее. Понимая, что он быстро теряет свой шанс поступить в школу, новичок с криком прыгнул вперед и яростно ударил своего противника, который просто пригнулся от удара и ткнул его в ребра с такой силой, что тот с глухим стоном осел на песчаный пол зала. Саннитус подал знак своим помощникам, которые подобрали тренировочный меч и поставили мужчину на ноги.

- Боюсь, на этот раз тебе не повезло. Иди и поучись владеть мечом, если хочешь пройти это испытание, и не возвращайся, пока не научишься защищаться, понял?

Несостоявшийся кандидат мрачно кивнул и был препровожден к выходу, вскоре за ним последовал другой новичок, оценка которого была столь же быстрой и убедительной. Саннитус повернулся лицом к трем солдатам, сардонически улыбаясь им.

- Меня так и подмывает вытащить Мортиферума из его постели, чтобы стереть эту уверенность с ваших лиц, но я сомневаюсь, что он поблагодарил бы меня, и он может стать настоящим ублюдком, если не выспится. Итак ...

Он повернулся, чтобы посмотреть на оставшихся гладиаторов, ожидавших у дальней стены.

- Кого бы нам вызвать для этого ... ах, да. Гермес, подойди сюда!

Самый крупный из них встал и прошагал через зал, остановившись в дюжине шагов от группы и скрестив руки на груди, бесстрастно ожидая дальнейших указаний. Если предыдущих участников из их числа подбадривали одобрительными возгласами, которые были лишь отчасти ироничными, то проход этого человека через зал был встречен лишь молчанием, другие гладиаторы с каменным выражением лица смотрели ему в спину. Саннитус подал знак одному из своих помощников, который быстро передал здоровяку тренировочный меч.

- Давайте также возьмем щиты, мы не хотим, чтобы кто-нибудь получил ранения. Ты, легионер. Давай посмотрим, на что ты способен?

Гораций кивнул и шагнул вперед, взяв предложенные ему меч и деревянный щит и несколько секунд взвешивая их, прежде чем повернуться лицом к своему противнику. Гладиатор хмуро посмотрел на него в ответ, на одной из его щек виднелся зловещий розовый шрам, и у Марка сложилось четкое впечатление, что он намеревался максимально использовать свою возможность, чтобы запугать новичка.

- Начинайте!

По команде Саннитуса гладиатор прыгнул вперед, избегая любых атак мечом и предпочитая вместо этого бить щитом, стремясь воспользоваться своим превосходящим весом, чтобы вывести Горация из равновесия. Легионер отступил назад, едва отразив удар собственным щитом и поощряя гладиатора снова сделать шаг вперед, нанося удары еще сильнее, поскольку он почувствовал, что жестокая тактика выбивает из колеи его противника. Гораций снова отступил назад, его шаг назад был больше, чем при предыдущем отступлении, его правая рука скользнула назад, пока острие деревянного меча не оказалось почти на уровне его уха, и Марк сузил глаза, когда понял, что за этим последует. Гермес шагнул вперед в третий раз, ободренный ускоряющимся отступлением солдата, чтобы произвести решающий удар, но когда он ринулся в атаку, намереваясь убрать колеблющийся щит со своего пути и ударить пошатнувшегося центуриона своим мечом, Гораций ловко уклонился влево, ударив краем своего щита по внутренней стороне щита противника. Прежде чем гладиатор успел осознать, что происходит, солдат прыгнул вперед, оттолкнувшись левой ногой и жестко выставив локоть руки с мечом перед собой. Удар остановил Гермеса и на некоторое время оглушил его, когда он упал спиной на твердый песчаный пол.

Гораций рефлекторно поднял свой меч, чтобы нанести удар по упавшему бойцу, но быстрый оклик Саннитуса остановил его руку.

- Эй, подожди! Ты мог бы таким образом вести себя в армии, но на Арене принято держать поверженного противника под острием своего меча и спрашивать зрителей на Играх, оставить ему жизнь или его нужно убить. И в этом случае ты должен протянуть ему руку помощи, поскольку он твой новый товарищ. Я беру тебя. Добро пожаловать в лудус.

Победивший новичок опустил меч и протянул руку Гермесу, но гладиатор откатился от него, поднявшись на ноги с непринужденной грацией, которая никак не вязалась с его массивным размером теля, оставив меч и щит там, где они упали. Гораций пожал плечами и передал свой щит Саннитусу, обменявшись взглядами с ланистой, который покачал головой с притворной грустью по поводу поведения проигравшего.

- Я знаю, он всегда был жалким ублюдком. Хорошо, что он неплохо сражается, иначе из него бы еще много лет назад выбили все дерьмо. - Он отвернулся и пробормотал Эйду дополнительный комментарий, предназначенный только для ушей его помощника, но дошедший до Марка. - И хорошо, что у нас есть Велокс с Мортиферумом, чтобы поддерживать таких людей в порядке, а?

Он повернулся к остальным претендентам, ухмыльнувшись Дубну.

- Ты, большой ублюдок. Уверен, что хочешь пройти проверку? Ты выглядишь слишком уж ... хорошо сложенным, чтобы быть достаточно быстрым для Арены.

Британец приподнял бровь.

- Не хотели бы вы проверить свои наблюдения в деле, ланиста?

Саннитус покачал головой с кривой ухмылкой.

- Только не сегодня. - Он повернулся, чтобы крикнуть вслед поверженному гладиатору, который уже прошел половину зала, пристально глядя на своих товарищей и молча провоцируя любого из них пошутить на его счет. - Стой, Гермес! Ты так легко не отделаешься! Возвращайся и вымести свое разочарование на этом. - Покачав головой Дубну, он указал на гладиатора, который обернулся и уставился на него с выражением, обещающим кого-нибудь убить. - Нет, здоровяк, мне придется отклонить твое предложение, учитывая, что у тебя двадцатилетний стаж боевого преимущество. Сегодня ты можешь сразиться с Гермесом просто ради удовольствия нашей компании.

Британец пожал плечами и шагнул вперед, принимая тренировочное оружие, кивнув тренеру и повертев массивной бородатой головой на бычьей шее, прежде чем шагнуть вперед и принять знакомую боевую стойку, которую он отрабатывал каждый день на протяжении последних пятнадцати лет.

- Тогда вперед, гладиатор. Давай посмотрим, сможешь ли ты добиться успеха там, где потерпели неудачу десять тысяч разъяренных варваров.

Гермес мгновение пристально смотрел на него, сосредоточенно нахмурившись, прежде чем шагнуть вперед, и нагнуться, чтобы дотянуться до меча. На короткое мгновение двое мужчин уставились друг на друга поверх своих щитов, а затем Гермес глубоко вздохнул, моргнул, а затем бросился вперед на британца. Предупрежденный своим предыдущим поражением о том, что любая попытка запугать солдата своим щитом вряд ли принесет плоды, гладиатор вместо этого взялся за свой меч, обрушив шквал ударов, явно предназначенных для того, чтобы найти брешь в обороне противника. Дубн твердо стоял на месте, парируя атаки мечом и щитом и пристально наблюдая за гладиатором, ожидая удобного моменьа, но после дюжины бесплодных атак Гермес отступил назад, раскрыв руку с мечом настолько, чтобы пальцами подать жест великану великану пройти вперед. Саннитус кивнул в знак согласия.

- В его словах есть смысл, здоровяк. Никто не пойдет на Арену смотреть, как боец защищается, они идут за зрелищем! Они хотят увидеть ...

Внезапно бросившись вперед, Дубн одним большим шагом преодолел расстояние между собой и Гермесом, ударив своим щитом о щит противника достаточно сильно, чтобы отбросить гладиатора на два шага назад. Атака британца с самого начала оказалась безжалостной, он снова ударил своим щитом по щиту противника, а затем и в третий раз, прежде чем нанести яростную серию ударов мечом, для отражения которых потребовались вся сила и мастерство Гермеса. С каждым отчаянным парированием он стал отступать назад, не в силах справиться с мощью непрекращающихся ударов меча солдата. Увидев свою возможность, Дубн высоко взмахнул мечом, чтобы вынудить гладиатора парировать удар, а затем, пока меч противника все еще был поднят для защиты, двумя быстрыми шагами ступил вперед и, зацепив лодыжку его передней ноги, сильно ударил своим щитом по щиту Гермеса, отчего тот растянулся на спине. Гладиатор напрягся, готовый вскочить на ноги, как он сделал мгновение назад, но замер от жесткого прикосновения меча Дубна к своему горлу.

Саннитус вышел вперед, удивленно приподняв бровь при виде своего человека на полу зала во второй раз. Тихий хор смешков и улюлюканья коллег гладиатора были подавлены долгим взглядом и резкими словами ланисты.

- Хотел бы я посмотреть, как кто-нибудь из вас, любителей пожевать огурцы, справится с этим боровом, поэтому я предлагаю вам всем заткнуться, пока вы сами не проведете тренировочный бой с этим монстром ...- Он повернулся к Дубну, одобрительно кивая. - Да, это именно то, что зрители хотят увидеть! Ты в деле, теперь помоги ему подняться.

Гладиатор встал самостоятельно, его лицо выдавало тот факт, что земля явно ходила ходуном у него под ногами. Саннитус подошел ближе, яростно шепча ему на ухо.

- Что, разочаровался, Гермес. Возможно, у тебя лучше получится с последним из них. Он скорее

Всего из аристократов, поэтому я сомневаюсь, что он владеет таким же мастерством злостью, как эти двое.

Гладиатор кивнул, расправил плечи и повернулся лицом к Марку, стиснув зубы от гнева из-за своего второго поражения. Саннитус махнул рукой, приглашая последнего из испытуемых присоединиться к ним.

- Тогда давай посмотрим, столько же в тебе злости, сколько в твоих приятелях.

Марк остановился вне досягаемости меча Гермеса и стоял наготове, свободно свесив по бокам обе свои руки, с настороженными глазами в ожидании любого признака атаки. Саннитус рассмеялся, жестом приказывая своему помощнику Эйду дать ему оружие.

- Да, ты, я вижу, не глуп!

Его слова были произнесены намеренно пренебрежительным тоном, но взгляд молодого человека не дрогнул, когда он уставился на Гермеса.

- Не настолько глуп, чтобы позволить человеку, который уже дважды был унижен моими собратьями по оружию, отыграться на мне.

Гермес усмехнулся, но Саннитус одобрительно кивнул.

- У тебя крепкие яйца, я отдаю тебе должное, солдат. Если ты действительно солдат? - Он поджал губы и оглядел молодого человека с ног до головы, качая головой с явным недоверием. - Ты, вообще-то, не похож на тот тип людей, не так ли? Мне кажется, что тебе было бы приятнее находиться там, на Холме, с преторианцами?

Марк пожал плечами, не сводя глаз с гладиатора.

- Я предоставляю тебе самому судить об этом. - Он отмахнулся от щита, который протянул ему Эйд. - Я возьму еще один меч, если вам все равно.

Саннитус удивленно покачал головой.

- Ты можешь защититься хоть палочкой сельдерея, если хочешь. У меня никогда раньше не было человека, решившего сражаться за свое место в лудусе двумя мечами, для этого требуются годы упорной работы с лучшими фехтовальщиками, чтобы обучить этому мастерству димахера, но если ты думаешь, что ты достаточно хорош, чтобы драться таким образом, тогда дерзай. - Он кивнул Гермесу. - Готов?

Гладиатор прорычал в ответ, его взор был прикован к Марку таким взглядом, который явно должен был казаться устрашающим.

- Дай мне посмотреть на него.

Гораций наклонился ближе к Дубну, пробормотав вопрос ему на ухо.

- Достаточно ли он хорош?

Британец тихо рассмеялся.

- Сам посмотри.

Саннитус повернулся к Марку, который взвешивал в руках оба тренировочных меча, все еще пристально наблюдая за Гермесом.

- Готовы?

Когда гладиатор открыл было рот, чтобы ответить, но глубоко вздохнул и в тот момент, которого ждал молодой центурион, на мгновение моргнул глазами. Марк шагнул вперед левой ногой и подняв правую, согнутую в колене, выбросил ее вперед и изогнувшись всем телом, нанес удар прямо в грудь гладиатора. От удара Гермеса отшвырнуло назад, и он тяжело приземлился на спину, в то время как Марк двинулся на него, выставив мечи. Его противник отпрянул назад, отчаянно отступая перед лицом угрозы двойного оружия, неуклюже поднялся на ноги с хмурым выражением ярости и заорал:

- Ублюдок!

Марк впервые улыбнулся, обнажив зубы и ухмыляясь гладиатору.

- Тебе нужно что-то делать со своим морганием. Сомневаюсь, что профессиональному бойцу понадобится такой совет, не так ли? - Он бросил взгляд на Саннитуса. - Если он действительно гладиатор? В конце концов, сейчас он на него не похож, не так ли?

Тренер криво кивнул, понимая, что все, чего он добился своей грубой попыткой побеспокоить молодого центуриона немного ранее, - это обострил его злость, но Гермес явно упустил суть.

- Ты дерзкая молодая шлюха! Я вырву твою гребаную печень!

Саннитус шагнул вперед, поднимая руку.

- Хватит! Мы...

Гермес протиснулся мимо него с яростным рычанием.

- Отвали, Саннитус! Это дерьмо мое! - Он рванулся вперед, прикрываясь щитом и размахивая мечом, чтобы воспользоваться отсутствием у Марка щита, и вынудил молодого человека отплясывать назад, уклоняясь от его выпадов. - Ты уже не такой гребаный умник, да, парень?- Он снова атаковал, и на этот раз Марк сделал ложный выпад вправо, прежде чем уйти влево и с почти презрительной легкостью отвел меч гладиатора, демонстративно глядя при этом на выставленную правую ногу гладиатора. Саннитус в смятении покачал головой, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Дубна.

- Прав ли я, думая, что это бром это не закончится?

Британец пожал плечами.

- Это зависит от вашего гладиатора.

Марк попятился, когда Гермес снова набросился на него, широко размахивая мечом.

- Это честь для тебя даже на данный момент, Гермес. Ты уже был на заднице и некоторое время сражался со мной. Мы могли бы просто бросить оружие и объявить ничью?

Гладиатор усмехнулся поверх своего щита.

- Да пошел ты! Предлагаешь мне ничью, когда я заставляю тебя в страхе бежать? Я даже чувствую запах твоего дерьма...

Он дернулся вправо, когда Марк прыгнул вперед, понимая, что атака была лишь ложным маневром, отчаянно отбиваясь, чтобы отразить все время меняющуюся угрозу, когда его противник размахнулся левой ногой и нанес удар по его защищенной щитом стороне, слишком поздно осознав, что это тоже был блеф, поскольку последовавший за этим слабый удар мечом тоже просто коснулся щита. Лишь в последний момент гладиатор понял, что из-за резкой смены защиты вся правая сторона его тела осталась оголенной, а его меч превратился в забытый и бесполезный кусок деревяшки в правой руке. Второй меч Марка ударил его по правому колену с достаточной силой, чтобы он согнулся, и Гермес обнаружил, что лежит на спине, схватившись за ногу, в то время как его противник отвернулся, бросив мечи на песчаный пол.

- Ублю-ю-ю-юдок! Я тебя, сука, убью за...

Он замолчал, когда Марк повернулся и быстро наклонился, чтобы крепко сжать его горло. Когда молодой человек заговорил, его голос был холодным и деловитым.

- Я запомню это. И если мы когда-нибудь встретимся на Арене с настоящими мечами в руках, тебе лучше перерезать себе горло самому, прежде чем я доберусь до тебя, или тебе придется долго умирать.

- Достаточно!

Саннитус встал между двумя мужчинами, оттолкнув Марка.

- Обычно я могу распознать настоящего зверя еще до того, как он возьмет в руки меч, но время от времени я пропускаю такое. Ты, ведь, чудовище! - Марк мгновение смотрел на него в ответ, прежде чем понял по тону ланисты, что это было сказано как комплимент. - Как тебя зовут? - спросил он.

Сопротивляясь желанию назвать свою истинное имя, Марк ответил именем, под которым служил в тунгрийской когорте.

- Марк. Марк Трибул Корв.

Саннитус медленно кивнул.

- Идеально. Каждому бойцу нужно имя для Арены, что-то такое, что толпа могла бы выкрикивать, когда ты стоишь перед ними с красным от крови мечом. Вроде таких имен, как Велокс или Фламма, короткие имена, которые толпа может скандировать хором.

Он указал на Горация.

- Ты будешь “Центурионом”. А ты, Дубн, кем? Хотя, “Дубн”, это хорошее имя для толпы, короткое и простое. Но для тебя, парень, поскольку я предсказываю, что ты дашь двум моим лучшим игрокам пищу для размышлений, нам понадобится что-то мощное, чтобы фанаты могли запомнить твое имя. И я думаю, что “Корв” подойдет лучше всего.

- Похоже, этот молодой недоумок действительно решил отправиться в лудус за Мортиферумом?

Скавр широко развел руками, беспомощно пожимая плечами при виде своего сердитого примипила. Гонец, отправленный в город на рассвете, когда Дубн не явился на обычное утреннее офицерское собрание, подтвердил то, о чем первый центурион сильно подозревал.

- И ты бы сделал на его месте?

Разъяренный примипил раздраженно покачал головой.

- Вы хотите сказать, что на его месте я бы бросил свою жену и маленького сына на произвол судьбы при почти неизбежном исходе своей смерти? И я бы взял своего лучшего друга в эту кровавую баню умереть рядом с собой!

Его трибун откинулся на спинку стула, на мгновение уставившись в потолок.

- Сомневаюсь, что у него был какой-либо выбор в этом вопросе. Ты лучше всех знаешь, каким упрямым может стать Дубн. В конце концов, я сам удивляюсь, как это он несколько лет терпел тебя в качестве центуриона? В любом случае, ты делаешь преждевременные выводы в своей уверенности, что они...

Стук в дверь возвестил о прибытии солдата, посланного с сообщением от Отона, центуриона, дежурившего днем. Отдав честь так ловко, как только умел, помня о вечно осуждающем взгляде своего старшего центуриона, он вытянулся по стойке смирно и произнес свое сообщение запыхавшимся бормотанием.

- Центурион выражает свое почтение, господин, и у главных ворот какой-то человек просит встречи с вами, господин! Человек из города, господин!

Скавр бросил взгляд на Юлия, чтобы убедиться, что его подчиненный был так же ошеломлен, как и он сам, и кивнул в знак согласия. Примипил встал, отдавая приказ ожидающему солдату.

- Очень хорошо, Солдат, попроси центуриона Ото сопроводить его сюда.. Свободен.

Как только рядовой повторил ожидаемое от него топанье, отдал честь и вышел из комнаты, Скавр откинулся на спинку стула с задумчивым выражением лица, в то время как примипилу прошлось пройти по комнате, и выглянуть в окно.

- Это даже быстрее, чем я ожидал.

Скавр задумчиво кивнул.

- Совершенно верно. Будем надеяться, что это означает хорошие новости, не так ли?

Ото сам проводил посетителя в кабинет, на его побитом лице застыло озабоченное выражение. Он отдал честь и удалился, его жесткий взгляд, устремленный в затылок мужчины, красноречиво говорил о беспокойстве, охватившем лагерь, как только отсутствие двух центурионов стало очевидным. Скавр с серьезным видом поднялся со стула и обошел стол, протянув посетителю руку. Новоприбывший был элегантно одет в официальную тогу, его сапоги блестели от частого нанесения воска, а редеющие волосы были коротко подстрижены в явное нарушение нынешней моде. Раб ждал позади него с видом человека, привыкшего держать рот на замке, а глаза и уши открытыми, и он в почтительном молчании наблюдал, как его хозяин поклонился Скавру и заговорил уверенным тоном, который дал Юлию понять, что это человек, привыкший получать то, что хочет.

Приветствую вас, трибун Скавр. Я могу только извиниться за столь неожиданный визит и за то, что не отправил заранее сообщение с просьбой о встрече. Я Луций Теттий Юлиан, прокуратор Дакийского императорского Лудуса.

Скавр в свою очередь поклонился, его обезоруживающая улыбка приглашала гостя разделить его радость по поводу неожиданного визита.

- Приветствую вас, прокуратор, и добро пожаловать в то, что на данный момент является небольшой частью Британии, присоединенной к Риму, по крайней мере, до тех пор, пока мы не получим приказ снова выступить на Север. - Они пожали друг другу руки. - Это мой примипил, Юлий.

Пришедший мужчина поклонился Юлию, и рослый центурион серьезно кивнул в ответ головой. Скавр указал на свободное место и прошел вокруг стола к своему креслу.

- Пожалуйста, присаживайтесь. Могу я налить вам чашечку этого вполне приемлемого вина? Оно, конечно, разбавлено из уважения к раннему часу.

Юлиан склонил голову в знак благодарного принятия предложения, пригубил напиток и одобрительно кивнул. Скавр взял в руки свой кубок, едва пригубив разбавленное вино, прежде чем вопросительно поднять глаза на своего гостя.

- Итак, прокуратор, чем мы можем быть вам полезны?

Посетитель снял кольцо со своего пальца и передал его трибуну.

- Как я уже сказал, я ношу звание прокуратора, подчиняюсь непосредственно императорскому распорядителю, и я отвечаю за управление Дакийским лудусом.

Скавр склонил голову в знак признания высокого статуса своего гостя, на секунду взглянув на значок прокуратора, прежде чем вернуть его с уважительным наклоном головы.

- Большая ответственность, Юлиан. Особенно в эти дни...

Он оставил фразу незаконченной, и прокурор без колебаний клюнул на его разговорную наживку.

- Насколько вы правы. Довольно пристальный интерес императора ко всем аспектам гладиаторских боев означает, что мы должны обучать и готовить лучших фехтовальщиков в Империи, если хотим оправдать его ожидания.

- Я могу только представить, какое на вас оказывают давление. Но у вас ведь есть эти два непобедимых брата, не так ли? Велокс и ...

Скавр уставился в потолок, словно пытаясь вспомнить другое имя.

- Мортиферум. Да, у нас есть такие, и, клянусь богами, это превосходная пара бойцов, настолько хороших, что я склонился к предложению моего ланисты и назвал их обоих бойцами Первого ранга, несмотря на необычную сложность такого соглашения. Однако, вы, наверное, не можете себе представить, но мы предпочитаем готовить гладиаторов второго и третьего ранга. Вот, например, сейчас в наш Дакийский лудус изъявили желание попасть три кандидата, которые, представьте себе, во время проверки их боевых возможностей, один за другим одержали победу над одним из моих наиболее эффективных бойцов, и я уверен, что не могу даже оценить их потенциал. Не говоря уже об их перспективах.

Скавр улыбнулся в знак согласия, приподняв бровь в сторону Юлия.

- Трое мужчин с таким мастерством? Я действительно понимаю, каким подарком это может показаться. Но, конечно, всегда есть риск сразиться с человеком, который на самом деле все еще служит в армии. Я могу только предположить, что вы изучаете досье каждого бывшего солдата с величайшей тщательностью?

Юлиан кивнул.

- Действительно, так оно и есть. Я полагаю, вы уже поняли, что привело меня сюда в столь ранний час. В этот самый момент у меня в лудусе находятся двое мужчин из вашей когорты, и они утверждают, что недавно ушли в отставку и, следовательно, претендуют на право принести присягу Дакийской школе.

- Ах.

Выражение лица Скавра сменилось с расслабленного дружелюбия на слегка растерянное, и Юлиан сочувственно улыбнулся.

- Да, действительно.- Он наклонился вперед и понизил голос, бросив на Юлия заговорщический взгляд. - Пожалуйста, поверьте мне, что ваши собственные внутренние административные интересы меня не касаются, и, если быть откровенным с вами обоими, вы оказали мне огромную услугу, дав им отставку, чтобы они могли поискать счастья на Арене. - Он откинулся назад с широким жестом. - Я чувствую, что они заработают для нашего лудуса много золота. Очень много. И часть этого золота со временем перейдет и к ним, я уверен, вместе с преклонением толпы, всевозможными услугами множества благодарных матрон и так далее. Я уверен, мы все разделим вместе с вами часть их славы - вы почувствуете, что зря прожили жизнь до тех пор, когда увидите как ваша спутница будет благодарна вам за вечер проведенный на Играх, наслаждаясь возбуждающим эффектом гладиаторских боев!

Он откинулся на спинку стула с самодовольной улыбкой, а Скавр подался вперед с заинтригованным выражением лица.

- Вот на это я сам хотел бы посмотреть!

- И вы, Рутилий Скавр, будете моим личным гостем, когда ваши люди впервые сразятся на Арене. Их даже не нужно особо тренировать. Они уже сейчас выглядят как готовые бойцы. Тем более у нас на днях Игры. Я думаю, что мы сделаем их частью зрелища, от которого Рим будет гудеть несколько дней. В любом случае, все, что мне нужно, чтобы быть уверенным в их свободе принести присягу, - это увидеть эти два драгоценных бронзовых листа, на которых они оба с честью уволены как граждане Империи, со всеми печатями свидетелей, разумеется.

Скавр бросил на Юлия быстрый взгляд.

- Их контракты?

- Да, действительно. Просто покажите мне их контракты, и я пойду своей дорогой. Полагаю, они у вас здесь?