Новая Инквизиция VI

Глава 24

Моя кукла вскинула винтовку, руководствуясь прижизненными рефлексами. До своей погибели мертвец был опытным солдатом. У него буквально в подкорку въелась простая истина: «Если в тебя стреляют, без раздумий бей в ответ. Все разбирательства потом». И я едва успел послать приказ не открывать пальбу.

«Ба-бах!» — вторая пуля вспорола тупым носом ткань обмундирования поднятого трупа, раскурочив плечевой сустав. Рука куклы тотчас же неестественно провисла, потеряв опору. Слава богу, патроны у стрелка оказались самые обычные, не начиненные горючей химией. Поэтому, посчитав, что мне ничего не грозит, я уверенно вошел в магазин.

— Прекрати шуметь, а то вас обнаружат, — с ходу выдал я, наблюдая перед собой юного паренька, вряд ли старше двадцати лет от роду.

И тот вроде бы успел постичь смысл сказанного мной. И в какой-то момент в его глазах даже мелькнула тень облегчения. Но вот натянутые струной нервы сделали свое дело раньше. Палец балбеса самопроизвольно дернулся на спусковом крючке. Словно бы без команды мозга. Грянул новый оглушительный выстрел. Массивный револьвер подпрыгнул, едва не долбанув незадачливого защитника по физиономии. И робкая надежда во взгляде молодого человека быстро сменилась шоком и испугом. Он сам не ожидал от себя, что спустит курок.

Чертова пуля вошла мне аккурат в шею, чуть пониже и левее кадыка. Разворотив мою глотку и вылетев с другой стороны в сопровождении кровавых ошметков, она усвистела куда-то вдоль улицы. А я, тем временем, угрюмо уставился на паренька с револьвером, вынуждая того от страха отступить назад.

На его глазах моя рана заросла за считанные секунды. И от подобного зрелища лицо молодого стрелка посерело, а рот скривился от ужаса. Такого ему видеть еще явно не доводилось. Оно и неудивительно. Мертвецы, которыми тут всё кишит, так не умеют. А инфестата с настолько разогнанной регенерацией я и сам повстречал лишь однажды. В Ершове…

— И… из… извини… те… — пролепетал он, с трудом шевеля бледными губами.

— Ствол убери, — приказал я.

Парень поспешно отбросил от себя здоровенный револьвер, будто тот ему жёг ладони.

— Молодец, — сдержанно похвалил я. — А теперь глупостей не делай. Мы вооружимся и пойдем дальше.

Я оттянул воротник иностранного кителя и полюбовался багряными потёками на нем. Блин, новый комок изгваздал! Где мне теперь найти умертвие, одежка с которого придется мне впору? С таким ведь пятном расхаживать по здешней местности не стоит. Как говорил Умар, его химера чует свежую кровь на расстоянии до нескольких километров. И если тут по округе шныряют чужие зверушки, то я не хочу их привлекать.

— И переоденемся, — пришлось мне добавить. — А то благодаря кое-кому, я воняю как раненная косуля.

Незадачливый стрелок съёжился под моим взглядом, словно ждал, что его сейчас изобьют до полусмерти. Но я лишь нервно прошествовал мимо, скидывая на ходу перепачканную одежду. Парень аж онемел, завидев мою испещренную отметинами фигуру, на которой шрамы переплетались, путались и расходились в стороны, подобно узорам на мраморе. Незнакомец так бессовестно пялился, что я себя ощутил стриптизершей на дне рождения у девственника.

— Что тут у вас творится? — оторвал я его от созерцания. — Где остальные жители? Их забрали твари или люди?

— What? — поднял молодой человек на меня выпученные глаза.

— In the butt! — не удержался я от экспрессивного комментария. — Говорю, рассказывай, что происходит!

Пока я тщательно стирал с себя малейшие следы крови и рылся в отделе с охотничьими костюмами, надеясь отыскать там свой размерчик, недавний стрелок вводил меня в курс событий. Он то и дело отвлекался на подраненного им же мертвеца, замолкая и сбиваясь. И мне из-за этого приходилось постоянно прикрикивать на парня, чтобы вернуть его мыслительный процесс в нужное русло. А еще через пару минут в торговый зал, где мы находились, подконтрольные куклы привели остальных спасшихся американцев. Чисто на всякий случай. А то мне не улыбается сидеть под одной крышей, непонятно с кем.

Здесь, как оказалось, нашли прибежище трое школьников-мальчишек возрастом от семи до четырнадцати. Две девушки годков на пять постарше. А еще пожилой мужик и престарелая дама. Судя по некоторой внешней схожести, родственники этого ковбоя с револьвером. Всего восемь персон.

Завидев, как вооруженные покойники выводят людей, парень дернулся в сторону выброшенного пистолета. Но хватило одного лишь моего взгляда, чтобы он снова замер, будто под дулом винтовки.

— Без глупостей, — предостерег я его. — Вы мне не нужны.

— А к-кто вы? — с придыханием спросил чей-то почти детский голосок.

— Посланник божий, — полунасмешливо фыркнул я и вернулся к осмотру магазина. — Дальше рассказывай.

— Я? — глупо переспросил недавний стрелок.

— Ну не я же.

Почему-то любезничать с иностранцами не хотелось. Малая часть меня понимала, что эти люди сейчас и без того перепуганы сверх меры. Не стоит их угнетать еще больше. Но другая, куда более значимая, считала несколько иначе. Она твердила мне: «Они заслужили это. Пока их правительство убивало тебя, твоих братьев и твоих соотечественников, пока вело целенаправленную войну, подпитывая неживую угрозу на территории России, эти слабаки просто наслаждались жизнью. Их не интересовало, что где-то там, за океаном, созданный в подземельях базы „Санта Муэрте“ инфестат убил целый город. Не волновало, что их президент лично приказал директору Бюро разработать план по заброске этого одаренного безумца. Причем, глава Белого дома произносил это с улыбкой, потирая потные ладошки. Ему очень хотелось понаблюдать, как мы будем справляться с выкормышем доктора Грейси. А эти… эти… люди выбрали себе такого лидера. Голосовали за него. Так разве ж достойны теперь они сочувствия?»

От таких размышлений брови неосознанно ползли на переносицу, а челюсти то и дело напряженно стискивались. Однако же такого рода умозаключения царапали мой разум заусенцами своей нелогичности. Ну не был я никогда сторонником коллективной ответственности. А потому старательно гнал прочь подобные мысли. Надо бы еще жвачки мятной раздобыть, чтоб мозги на место встали…

В общем, если отбросить эмоции, ничего хорошего американцев тут не ждало. Как поведали беглецы, в их городок нагрянула целая армия. И поскольку она носила на форме нашивки войск U. S. A., местное население встретило их сперва осторожным любопытством. Ну а те без всяких объяснений принялись хватать и паковать всякого, кто не успел спрятаться. Женщин, детей, стариков, мужчин. Увезли, конечно, не всех, но многих. А еще через пару часов, когда оставшиеся жители высунули носы из укрытий, понадеявшись, что беда уже миновала, умертвия вернулись вновь. Похватали, кого смогли, а потом опять исчезли.

Повторный визит вооруженных трупов посеял настоящую панику. Те, кто дважды избежали близкого знакомства с отрядами охотников за головами, рванули, не разбирая дороги. Прыгнули по машинам и умчали в противоположном направлении от того, в котором скрылись военные. У кого такой возможности не было, забаррикадировались в подвалах, убежищах или персональных бункерах.

Вот и Глен, тот самый ковбой с револьвером, тоже вознамерился свалить. Но так и не решился уйти, не выяснив хоть что-нибудь о судьбе родни. Первым делом ему повезло отыскать свою девушку. Та оказалась в компании младшего брата, которого, соответственно, тоже взяли с собой. По пути они повстречали двух школьников, чьих родителей забрали умертвия. Затем к их группе прибилась еще какая-то знакомая. Ну и так далее. К тому моменту, когда беглецы доковыляли до дома главного рассказчика, они представляли из себя целый детский сад на выгуле. А тот, в свою очередь, вскоре дополнился еще и парочкой стариков — отцом и матерью парня. Сильный отряд, ничего не сказать…

И вот когда эта разномастная компания осторожно пробиралась к жилищу возлюбленной Глена, надеясь отыскать там и ее родителей, их спугнули какие-то солдаты. В противовес тем, которые хватали горожан ранее, эти были вооружены значительно лучше. По описанию, очень стало похоже, что эти бойцы разгуливали в «Крисалисах» –защитных костюмах, выдавленных американской промышленностью из себя в качестве провальной попытки заткнуть за пояс российские ИК-Б. Весьма спорное изобретение, уступающее инквизиторскому облачению по всем статьям, кроме, разве что, цены. Но все равно, не стану отрицать, что кукол такая амуниция защитит гораздо лучше, чем простецкое массовое обмундирование. Поэтому некоторый резон отыскать сей отряд и снять с них дорогую защиту у меня зародился.

Короче говоря, Глену и его «войску» пришлось укрыться здесь. На общем собрании было принято решение ждать ночи и только тогда возобновлять движение. Ситуация усугублялась еще и тем, что связь в здешней местности отсутствовала вот уже который день. Спутниковые телефоны и терминалы тоже работали с перебоями. Как я понимаю, ими активно пользовались для координации чужие умертвия. И это единственная причина, по которой их вообще не отключили. Собственно, незадачливые горожане даже не имели понятия, живы ли родители подружки Глена. Но собирались это проверить. Вот такая вот банальная история.

— Где вы видели солдат в «Крисалисах?» — осведомился я, примеряя на себя уже десятый по счету охотничий костюм.

— На пересечении Пятой улицы и Аллен-авеню, — поспешил ответить молодой ковбой.

— Понятно… — дернул я плечом, срывая с себя очередное не подошедшее по размеру облачение.

Больше никаких вопросов у меня не осталось. Потому я ничего и не спрашивал. Но уцелевшие горожане повисшее молчание восприняли очень тягостно. Они начали неуютно переминаться, коситься на хозяйничающих в оружейном магазине мертвецов и со страхом поглядывать на меня. В конце концов тишины не выдержал пожилой мужчина, которого я определил как отца Глена:

— Простите, но вы разве не поможете нам? — проскрипел он, отдаленно напомнив мне хриплое карканье полковника Гиштапа.

— Советом если только, — не подумал я прервать своего занятия. — Бегите отсюда, как можно скорее. И как можно дальше. На юг, в сторону мексиканской границы. Или к Далласу. Тогда не исключено, что вам посчастливится остаться в живых.

— А вы не объясните, что вообще происходит? — побледнел и занервничал старик, выслушав мои не самые оптимистичные рекомендации. — Мы не знаем, что и думать! Не понимаем, что за напасть грянула! Всё произошло так внезапно…

— Ваше правительство доигралось с неживой угрозой, вот что, — произнес я чуть более импульсивно, чем намеревался. — А всё, что вам нужно об этом думать, расскажут в новостях.

Горожане пугливо притихли, уловив в моем тоне недовольные нотки. А у меня появилась возможность вернуться к неторопливой ревизии торгового ассортимента. Мой неживой отряд тоже не бездельничал. Куклы успели метнуться в соседнюю туристическую лавку и принести оттуда целую охапку всевозможных приспособлений колюще-рубящего назначения. Топорики, тесаки, мачете, изогнутые ножи боло, паранги — в этой куче отыскать можно было практически что угодно.

Всё-таки, если физика огнестрельного оружия не поспевает за моей продвинутой «Соткой», то куда рациональней будет подобрать себе другой инструмент. Ведь за промежуток времени, лежащий между двумя ударами бойка автоматической винтовки, я голыми руками успею вмазать по противнику раз пять, а то и все шесть. Ну-ка, ну-ка, проверим…

— Глен, мне потребуется твоя помощь, — не терпящим возражений тоном оповестил я. — Отработаешь мою испорченную одежку.

— И что же я должен сделать? — не очень-то радостно отозвался американец.

— Просто немного потерпеть…

После этих слов мой мертвец схватил парня за предплечье и завернул ему руку до самых лопаток. Парень завыл, пританцовывая на носочках, а я под воздействием его боли нырнул в состояние тактической относительности. Сначала на первый, давно привычный уровень. Затем мне пришлось совершить короткое волевое усилие, чтобы прорваться ниже. И к моему удивлению, задуманное удалось так легко, словно я всю жизнь между ними прыгал.

Воздух для меня стал гуще воды. Каждое движение гнало по моему телу целые волны. Кожа то собиралась гармошкой, то растягивалась. А кости и жилы тут же застонали от невыносимой перегрузки.

Под действием «Форсажа» я брался за разложенное передо мной оружие и безжалостно кромсал им столешницу магазинной стойки. Классические мачете я сразу забраковал. Их тонкое лезвие сильно изгибалось, сталкиваясь с твердой поверхностью. Да и прорубались они совсем недалеко. Такому ножу больше под силу кромсать гибкие ветви или стебли, нежели перерубать кости. Топорики в этом плане справлялись гораздо лучше. Однако и застревали они глубже. Выдернуть такой становилось затруднительно даже в состоянии ускорения. Куда предпочтительней в этом плане оказался нож-паранг. Рубит, может, чуть хуже, зато за счет длины клинка им отсечь руку или даже ногу за один замах будет проще. Его пока просто взял на заметку.

Еще неплохо показали себя многофункциональные лагерные ножи, форма и размер клинка которых сильно варьировался. Мысленный плюсик я поставил и кукри, оказавшимся раза в три толще мачете. Они тоже мне весьма приглянулись.

Было, конечно, и около десятка дешевых ножей, заваливших мой тест. Их даже не считал, просто выбрасывал. Они только выглядели грозно, а на поверку оказались полнейшим дерьмом. Большинство из них вообще обломились у самой рукояти.

Перепробовав весь набор орудий, которые принесли мои ожившие трупы, я выскочил из «Форсажа» и приказал отпустить бедолагу Глена. Тот даже не успел осмыслить, что произошло, а только непонимающе зыркал то на меня, то на размочаленную в хлам стойку. Даже о своем возмущении забыл.

Под ошарашенными взглядами американцев я остановил свой выбор на паре тяжелых «лагерников». Ими было одинаково удобно рубить и колоть. Их толстые клинки не только выдержали надругательство, которому я их подверг, но еще и сохранили заточку. А уж судя по тому, на какую глубину я врубился ими в столешницу, то покрошить такими можно даже упыря. Но полагаться на них одних я не стал. На всякий случай прихватил еще с полдюжины тесаков, прошедших стресс-тест. Лишними точно не будут…

— Ч-что это б-было? — прозвенел детский голосок, но взрослые тут же зашикали на любопытного ребенка.

Теперь на меня люди поглядывали с почти суеверным страхом, отчетливо понимая, что находятся полностью в моей власти. Я могу сделать с ними всё, что мне вздумается. И никто меня не остановит. Но на их счастье, мне оно на хрен не нужно.

Наверное, по этой причине у Глена кровь отлила от щек, когда я предложил маленькую сделку. Однако стоило мне объяснить чуть подробнее, как парень пусть и нехотя, но согласился. Ведь ему действительно было выгодно мне помочь. Поскольку тогда их шансы покинуть город существенно возрастут.

— Отлично, — удовлетворенно прикрыл я веки, получив утвердительный ответ. — Тогда показывай, где ты видел тех солдат.

И Глен поплелся к выходу. Причем, родители и его девушка провожали молодого человека такими взглядами, будто он шел к эшафоту. Но мне тратить слова на их утешение не хотелось. Я уже во всю планировал дальнейшие свои действия. И до переживаний местных жителей мне не было ни малейшего дела.

Американец, тем временем, семенил впереди, втягивая голову в плечи и пугливо озираясь. Мое общество его сильно напрягало. Он всю дорогу ждал от меня какого-то подвоха, но я поводов усомниться в своей честности не давал.

— Стой! — негромко распорядился я, хватая Глена за воротник, когда куклы заметили в одном из переулков узнаваемые очертания боевой машины.

— Ч-что я сделал? — жалобно заныл тот, замерев с таким видом, будто занес ногу над пропастью.

— Да ничего, — успокоил я временного спутника. — Твоя помощь нужна.

— Оп-п-пять⁈ — скривился парень, прекрасно поняв, к чему я клоню.

— Ага, — бодро кивнул я. — Придется немного потерпеть.

— Ну если без этого никак, тогда ладно. Только можно мне что-нибудь…

Дослушивать ковбоя я не стал. Совершив короткий рывок и дернув американца на себя, я не сильно влепил ему коленом в промежность. Пусть это будет моей маленькой местью за простреленную шею. Глаза у Глена одномоментно выкатились из орбит, придавая лицу крайне удивленное выражение. Рот открылся в неслышимом для меня стоне, и время снова замедлило бег.

Оставив невезучего стрелка плавно оседать на землю, я бросился в сторону обнаруженного транспорта. Срывая жилы и ощущая, как встречный ветер пытается вывернуть мне губы, я нырнул за угол, параллельно оценивая обстановку. Так, что у нас тут? Военный транспортник в считанных метрах от меня. Вокруг никого, но водительская дверь приоткрыта. Вполне вероятно, что за рулем кто-то есть.

Мчусь туда. С силой пинаю по дверце. Опа, чья-то нога! Хватаюсь за нее и тяну на себя. Вижу словно в замедленной съемке, как из машины выпадает чье-то тело. Здоровенный, зараза! Ничуть не меньше меня! Да еще и в узнаваемом бронекостюме. Это точно те самые кексы в «Крисалисах», о которых говорил Глен.

Раньше, чем противник успевает коснуться асфальта, я подцепляю толстым обухом ножа соединительные клапаны на плечах солдата. А затем врубаюсь в появившийся между защитными пластинами зазор. Клинки погружаются в открывшуюся плоть, играючи рассекая суставы. При этом я даже не чувствую сопротивления. Разве что легкое дрожание передается от рукоятей в мои ладони.

Кровь веером темно-красных бусин рассыпается в пространстве, следуя за движением моих ножей. Но ее слишком мало. Да и боли вокруг меня не становится больше. Значит, я опять наткнулся на покойников. И это усложняет мне работу. Но несущественно. Не прошло и минуты субъективного времени, а умертвие уже превратилось в мелко нарубленный кебаб.

Бросаю короткий взгляд в салон военной машины. Там больше никого. Оббегаю транспорт с другой стороны. Нахожу еще одного мертвеца. Тот всё еще крайне тормознуто разворачивается туда, где я разделался с водителем, но не успевает отреагировать на мое появление. Получает двойной удар по месту соединения шлема, а потом начисто лишается головы.

Оттолкнув обезглавленное, но все еще способное доставить неприятностей тело, я в один прыжок оказываюсь у дверей дома, возле которого припарковался автомобиль. Ныряю внутрь и… слишком поздно понимаю свою ошибку.

Тут я встречаю сразу двух умертвий в «Крисалисах», броню которых нечего и пытаться прорубить. И в это мгновения с меня слетает «Сотка». Эманации боли Глена попросту не достают сюда. И мне приходится импровизировать…

Зову на помощь старшину, а сам пока кидаюсь на ближайшего врага. Но тут же получаю автоматную очередь в бок от его напарника. Ха! Обычный свинец⁈ Ну, ребята, тогда вам точно мало что против меня светит…

В короткой, но яростной борьбе мне удается достать до застежек и сорвать с солдата шлем. Несколько ударов ножами, которые врубаются в череп противника словно в колоду, и вот оживший труп начисто лишается зрения. Теперь он не так опасен, ведь обычные умертвия не могут координировать друг друга, как объединенные в коллективный разум куклы.

За это время второй покойник успел расстрелять мне в спину весь магазин, превращая в ошметки охотничий костюм, который я с таким трудом подбирал. Но тут уже подоспел и мой старшина. Он не только сам ворвался в здание, но еще и подтащил получившего по шарам Глена к самому входу. Я снова нырнул в «Сотку» и увидел, как удлиненные пальцы Краснова неспешно оплетают шею неживого бойца, перезаряжающего оружие. Ну, за этого можно больше не волноваться. У моего соратника в измененном теле достаточно сил, чтобы превратить мясо в кровоточащую отбивную даже сквозь броню костюма.

Я пока направляюсь дальше и в конце коридора обнаруживаю еще чей-то силуэт. Бегу к нему, попутно отмечая, что там явно не один человек. И точно. Совсем скоро я настиг мертвяка в броне, тянущего за волосы какую-то полноватую негритянку. Новый эпицентр боли будто придает мне сил, и я за десяток субъективных секунд успеваю подцепить застежки чужого костюма и отделить от туловища сначала руки, а потом и ноги умертвия.

Невзирая на то, что сердце у трупов практически не бьется, кровь из организма никуда не исчезает. Поэтому от моих манипуляций все окружение превращается в застенки скотобойни. Багровые потёки украшают собой абсолютно всё. Меня, спасенную пленницу, стены и даже потолок.

Совсем скоро мне встретился еще один покойник. Только без навороченной брони, а в стандартном армейском облачении. Его я перерубил как тростиночку — от левого до правого плеча, срезав обе лямки бронежилета. Найденного чуть позже товарища мертвеца, тоже разделил как говяжью вырезку на рынке. После этого на узкую лестницу обрушился целый кровавый дождь.

Подниматься выше не стал, опасаясь снова лишиться подпитки болью Глена. Да и сам парень начал постепенно приходить в себя, судя по тому, как ухудшилось качество «Сотки». Но на созданный мною шум остальные умертвия сбежались и сами. Причем, среди них оказались не только трупы военных. Но и вполне себе по-граждански разодетые люди. Похоже, что тот, кто устроил здешнюю заварушку, использовал в качестве охотников за головами все доступные ресурсы.

В общем, мы со старшиной постепенно уработали весь отряд ловцов. При этом, правда, измазались красным так густо, словно окунулись в бассейн с кровью. А дальше настало время ревизии трофеев, коих набралось до обидного мало. Винтовки и цинки с неспециализированным БК даже брать не стали. Обычный свинец против наших врагов бессилен, а на себе еще попробуй всё утащить. Заложников выпустили и отправили на все четыре стороны вместе с Гленом. А вот броневик и комплект из шести «Крисалисов», измазанных кишками по самое «не могу», экспроприировали охотно. Более того, один из костюмчиков оказался мне даже впору! Как раз тот, который был вздет на водителе, порубленном мною первым. Осталось только оттереть его от кровищи, и можно сказать, что вопрос с одеждой для меня на ближайшее время закрыт.

Когда все приготовления были завершены, мертвецы переодеты, а автомобиль осмотрен на предмет различных сюрпризов, я прислушался к себе. Глас бытия тянул меня на северо-запад. Но я не мог отправиться туда, потому что путь перекрывала горная гряда. Пришлось покопаться в знаниях своих кукол, которые и подсказали мне оптимальный выход.

В принципе, можно отправиться в сторону гор. Там хватало извилистых дорожек. Да и вероятность встретить противника меньше. Но и сверзиться на броневике с обрыва там проще простого. Куда быстрее будет проехать на север, до трассы Interstate 40, а потом свернуть на запад. С вероятностью в девяносто девять процентов, я отыщу нужный мне маршрут. Поскольку трасса эта простирается аж от Калифорнии и до самого Атлантического побережья. Так я и решил поступить, рассудив, что рожденным и выросшим в США бойцам, да упокоит бог их души, должно быть виднее.

По пути мне попалось еще несколько некрупных городков. Но везде я натыкался на одну и ту же картину. Брошенные машины, выломанные двери домов и пустынные улицы. Армия умертвий выгребала всех людей, которых находила.

Но вот, наконец, дорожный указатель сообщил мне, что я добрался до искомой трассы. Местами она выглядела так, словно ее бомбили и тяжелой артиллерией, и с воздуха. Благо, что американский внедорожник без проблем мог объехать участки разбитого полотна по обочинам. Поэтому машину не пришлось бросать.

Меня, конечно, смущало, что помимо воронок и вывороченных кусков асфальта нам ничего больше не встречалось. Ни трупов, ни подбитой техники. Однако до самого окончания горного хребта, который я изначально и объезжал, в нас никто и не думал стрелять. Мы катили по разбитой трассе спокойно, почти как в мирное время. И уже менее, чем через час Глас бытия неимоверно усилился. Когда же мы добрались до первых домиков довольно крупного города, простирающегося на многие-многие километры, я ощутил ЭТО…

Выбравшись из трофейного броневика, я сдернул с головы шлем костюма и с трудом сглотнул вмиг ставшую вязкой слюну. Мой испуганный дар забился в самый отдаленный уголок души и там трусливо дрожал. Навалившаяся на него мощь не шла ни в какое сравнение ни с чем другим. Даже та аура, которая коснулась меня в Ершове, рядом с этим виделась лишь полупрозрачной тенью…

Собрав волю в кулак, я приказал старшине остаться. Если я не справлюсь, то он расскажет другим братьям, с чем им предстоит столкнуться. Кажется, вот она, финишная прямая. То, к чему я так долго шел. Что бы там не ждало мое тело, а дух мой в твоей власти, Отец небесный… С богом!