Новая раса (том 1)

Болота Гоблинов

— Плохо наше дело, Ваше Величество, очень плохо — скорбно склонил вихрасту голову, пришедший с докладом командир роты разведчиков лорд Кор-Гарст.

Ну как роты, всего лишь двух с половиной десятков человек. Тех немногих, из оставшихся в живых, младших отпрысков бедных дворянских семей. Рыцарей-неудачников с дырявыми кошелями, что не могут позволить себе завести ни то, что оруженосцев, но даже обзавестись нормальными доспехами не в состоянии. Полиморф второго поколения под номером 1, который выдавал себя за короля Констафа, искренне недоумевал, почему эти бедолаги вообще остались с ним, а не примкнули к повстанцам. Видимо, по глупости своей не сообразили сразу, а теперь уж и деваться некуда. Следопыты из них тоже, прямо скажем, никудышные. Просто сынки более благородного происхождения, даже в условиях сложившейся печальной ситуации, не желали ползать на брюхе, а уж тем более, не приведи боги, первыми вступать в бой. Хотя конкретно Кор-Гарст своё дело знал и вылазки с его участием чаще были успешными, нежели наоборот.

— Насколько плохо, лорд? — сдвинул брови лже-монарх.

— Нас зажали в клещи. С востока орда орков, а с севера народная армия полностью отрезали путь к отступлению. Пробиться, увы, не сможем. Их чересчур много, к тому же наши люди слишком подавлены происходящим и смертельно устали. Нужен привал.

— А в западном направлении что? — пропустил мимо ушей слова про отдых «король».

— На западе свободно. Но придётся преодолевать почти отвесные скалы. А это не так легко без соответствующего снаряжения. Впрочем, если бы у нас найдутся верёвки и прочее, процесс отнимет слишком много времени. Разбойники Олики не станут сидеть сложа руки и наблюдать. Перестреляют нас, как фанерных уток в ярмарочном тире.

— Что ж, в таком случае, остаётся южное направление, — ответило существо в короне.

— Но там же Болота Гоблинов, Ваше Величество! — в ужасе воскликнул Кор-Гарст.

— И что? Полуразумный пугливый малочисленный народец, ты сам об этом мне говорил, лорд. У них ни воинов, ни магов толком нету. Они разбегутся, едва завидят наших конных латников.

— Сомневаюсь, Ваше Величество, — осмелился возразить подданный.

— Отчего же, позволь полюбопытствовать?

— Это их основная территория обитания — поэтому будут отчаянно защищаться, если дойдёт до боестолкновения. И они далеко не так малочисленны в данном районе, как принято считать. К тому же, боюсь, что лошадей и тяжелое вооружение придется бросить. Иначе нас засосёт в трясине. Но и это не самое страшное.

— А что же?

— Болота полны ядовитых испарений. Причём местный газ трудно обнаружить, ведь он без цвета и запаха. Достаточно подышать им пять-шесть часов и уснёшь навеки, — пояснил Гарст.

— А как же гоблины тут живут?

— Как раз-таки для них этот яд абсолютно безвреден.

— Хм, и что же нам теперь делать, сразиться с повстанцами и, наконец, умереть на радость крестьянским отбросам?! — в отчаянии закричал полиморф второго поколения, в задание которого не входило спасти остатки свергнутой монархии, а тем более вернуть её к власти. Но вот сохранить, как можно дольше, кучку бывших правителей Вивьера, и тем самым отвлечь кое-кого от кое-чего, это да. Так велел Отверженный маг.

Кор-Гарст не нашёл, что ответить и лишь развёл руками.

— Эх, всё должен делать сам, — недовольно проворчал тот, кого считали Констафом, поманил начальника разведки поближе и прошептал: — Ладно, есть у меня одна идея. Пять-шесть часов говоришь?..

Сергей

Надо мной навис мужчина средних лет. Короткостриженый, темнокожий, круглоухий, то бишь человек. Наряжен в мундир качественного покроя, судя по знакам отличия, кто-то из высших чинов Вивьерской разведки. На лице — выражении крайнего беспокойства. В руке листок с каким-то списком имён. За плечами, если не ошибаюсь, просматривается дорогое убранство королевских палат. Значит, мы есть — их величество Олимпиада Первая Освободительница! Кажется, так она мечтала обзываться?

«Привет, революционерка! Это же ты?» — ментально поздоровался я с Оликой.

«Сергей?! Да, я», — отозвалась девушка. — «Ой, а что тут происходит?»

«Ха, это ты мне поведай!»

«Странно, почему-то не могу пошевелиться», — собеседница, вероятно, предприняла попытку принять горизонтальное положение.

«Не волнуйся, никто не может», — утешил её я.

«А почему?»

«Долгая история. Давай сначала ты расскажешь? Судя, по тому, что я успел, заметить, тут тоже всё замерло на самом интересном месте».

«Тоже замерло?»

«Ну да. Как и на Земле!»

«А почем…»

«Сейчас это второстепенный вопрос! Лучше вспоминай скорее, кто этот негр?»

«Его зовут Бордиан. Он заместитель капитан-командора».

«Замечательно! А отчего ты упала, друг или недруг этот Бордиан?»

Липа несколько секунд помедлила, собираясь с мыслями, а потом вдруг… зарыдала.

«М-да, дела-а», — протянул я, после того как она более-менее успокоилась и поведала о своём горе. — «Но не переживай, по-моему, я придумал, как спасти Мидо!»

«Спасти? О чём ты? Он же мёртв», — ментально всхлипнула девушка. Затем с робкими нотками надежды в голосе уточнила: — «Светлые эльфы помогут, да? Они же, кажется, способны друг дружку оживлять? Или не только друг дружку? Они ведь и человека сумеют, правда?»

«Верно, не только! Покойников остальных рас тоже. И даже животных», — не стал я отрицать. — «Но, лишь в случае, если с момента наступления смерти прошло очень мало времени. Касательно людей, это вообще считанные секунды. Правда, есть ещё свитки воскрешения различных видов, — они помощнее, хотя и не на много».

«Тогда как, Серёж? Как ты вернёшь мне моего парня?» — безрадостно отозвалась сомыслительница.

«Не я верну, а мы! Попробуем сделать это вместе!», — подумал я в ответ.

На что Олимпиада, с уже более окрепшей верой «сказала»: «Говори, что требуется! Я на всё согласна! Так и знала, что есть ещё способ!» — И тут же обиженно присовокупила: «Он просто обязан быть в этом долбаном волшебном мире, иначе… иначе, как-то несправедливо получается! Совсем-совсем несправедливо!»

«Ну, он не конкретно этому миру принадлежит, способ имею ввиду. Тут речь идёт о более глобальном размахе, понимаешь ли?»

«Если честно, не очень», — призналась мулатка.

«Короче, здесь вообще такие силы мироздания затронуты, что и представить страшно. Ладно, не буду грузить, я и сам до конца не въезжаю во всю это хренотень, так как случайно получил доступ к мм… данному Вселенскому инструментарию. Проще говоря, мы вернёмся в прошлое и помешаем плохому произойти».

«Ого-го! Но звучит чудесно! И просто. Хотя и безумно», — хмыкнула Липа. — «Но я почему-то хочу тебе верить».

«Ну и замечательно!»

«В принципе, если существует магия, почему не может существовать «машина времени?» — философски добавила она.

«Вот-вот, смесь жанров скай-фай[3] и фэнтези», — тоже ухмыльнулся и поправил: — «Только не машина, а монета. Ладно, не суть».

«А на сколько именно она нас унесёт в прошлое? И долго ли мы там пробудем? А то ведь надо же успеть. И подумать, как нам там не застрять и не встретить самих себя?» — деловито поинтересовалась Найдёнова, очевидно под влиянием прочитанной когда-то на сию тематику литературы.

«По идее, на сутки — двое. Но застрянем мы навсегда, потому что тогдашний день станет для нас уже безвозвратным настоящим. Однако себя мы не встретим, ведь технически я отмотаю бытие, как киноплёнку», — удовлетворил я любопытство владелицы текущего тела.

«Ясно», — отозвалась Липа тоном девяностолетней бабули, которую внуки на юбилей осчастливили сенсорным смартфоном.

Но за что купил, за то и продаю, не могу объяснить по-другому.

«То есть, мы как бы очутимся в сегодня, только со знаниями о завтра и послезавтра?» — выдала Олимпиада, после некоторого раздумья.

Хм, беру свои слова обратно. Напрасно сравнивал её с бабулей, смекнула землячка быстро.

«Точнее не скажешь!» — уважительно ответил я. — «Только есть ещё одно но. Лично я уверен, что буду помнить о будущем, а вот за тебя не поручусь».

«Но, как же тогда?», — растерялась мулатка.

«Зато я смогу тебе поведать о наиболее вероятно грядущем. Ну, когда снова появлюсь в твоей голове. Буду стремиться это сделать поскорее, чтобы выиграть у судьбы побольше времени».

«А-а, поняла! Значит, мне нужно сейчас тебе максимально подробно рассказать о гибели Мидо?»

«Максимально подробно, но, вместе с тем, желательно максимально кратко!»

«Да-да, ясно!»

«Итак: где, когда и как его убили?»

«Эх, жаль самой мало что известно».

«Мало — лучше, чем ничего. Только, давай, поскорее, а то, в любой момент могу проснуться», — поторопил я девушку. — «Представляю, как у тебя на душе тяжело сейчас. И искренне сочувствую горю. Но, Липусь, соберись и излагай уже!»

Впрочем, беспокоился напрасно. К моменту пробуждения, я не только был в курсе, при каких обстоятельствах убили мальчишку Мидо, но и вызубрил названия улиц и номера домов, где гнездились разбойничьи шайки, что творят бесчинства в столице Вивьера. Благо заместитель капитан-командора Бордиан, который склонился над Оликой, держал список имён и адресов под удобным для чтения углом…

Очнувшись на заснеженной равнине, я вдруг осознал, что веду себя чересчур беспечно. Потому как с ужасом представил, что случилось бы, если бы перенёсся не в Олимпиаду Фатунову или кота, как собирался, а в Теону? То бишь, в тот сосуд, к которому моя проводницкая душа в текущий момент привязана. И потом бы проснулся! А Серая Эльфийка, одновременно с этим, пришла бы в себя, точнее в меня (господи, как сложно!) на Земле. Что тогда? Она увидела бы вокруг сотни «живых манекенов», шипящий во льду артефакт демиургов и не понимала, что делать, и что думать. Да ещё, не приведи боги, что-нибудь не то сотворила бы вдруг с монетой! Чудо моё ушастое, порой, ведь такое инициативное! Ведь объяснить ей мне бы не удалось.

Сам я, к слову, тоже, находясь в стазисе на Пангее, не знал бы, что делать. Представил и… вновь начал себя душить.

«Бог не выдаст, свинья не съест», — решил я. — «С другой стороны, Липкину беду бы не смог предотвратить. А ну как и других близких от несчастий сумею предостеречь? Вот чует сердце, что неспроста всё это. Наверняка Игроки-шахматисты руки свои всемогущие к им судьбам приложили. Коль уж представился такой шанс потягаться с Творцами на равных, нельзя его упускать! Кругляш же, надеюсь, ещё потерпит».

Как в воду глядел! Третьей, к кому я «улетел», стала попавшая в передрягу сестра. Картина, представшая пред очами, отличалась от предыдущей с точностью до наоборот. В том плане, что не над нами нависла гладко выбритая чёрная физиономия, а мы склонились над чьей-то лохматой белой мордой. Кстати, чей? Не встречал ещё таких зверюг. Хотя влага не щеках родственницы почему-то тоже ощущается.

«О, Светик! Как же я рад, что нашёл тебя! Где ты вообще есть? Не пойму, плачешь что ли? Кто тебя обидел? Это животное?!» — грозно покосился я на поверженное существо. — «Оно мертво?»

«Сам ты животное!» — огрызнулась близняшка и, тут она также оригинальностью от Олимпиады не отличилась, зарыдала.

«Свет, ну чего ты? Прости, пожалуйста, я не нарочно. Это чудовищ… этот чудный зверь, наверное был тебе дорог? Я ж не в курсе просто».

«Да-а-а. Его зовут Пушистки-ик. И он не зверь, а сне-ежный тролль», — сквозь всхлипы ответила близняшка.

«А, так вот как они выглядят? А от чего он умер?»

«Он хоть и большой, но добрый, чуткий и безобидный. Мы подружились. А потом он погиб, защищая меня от этого… от этого… негодяя, а-а…» — сестрёнка снова заплакала.

Дальше, собственно, всё протекало по известному сценарию: истерика, утешения, объяснения и надежда на лучшее, путём исправления ошибок прошлого в будущем настоящем.

Естественно, после такого, я не мог не выяснить, что стряслось со второй сестрой, Теоларинэ и Крайтисом. Они ведь должны быть вместе.

Сходу не вышло, сперва Великий Рандом[4] зашвырнул меня к Барсику. Два раза подряд! Зато со свидетелем покушения на матриарха Леяру, был проведён дополнительный опрос. Потом опять к Липе. И вот долгожданная Цветаниэль!

«Здравствуй, Цветусь, это Вотар! Рассказывай, что за пагуба настигла вас?» — с такой репликой обратился я к родственнице, ибо по кислой мине помолодевшего Крайтиса, по грустному лицу порыжевшей Теоны, и по перекошенной оконной раме, подле которой она стояла, понял, что гроза и их не обошла стороной. — «Ну а почему весь мир застыл, растолкую потом».

«Шейра умерла», — печально вздохнула эльфийка.

«О, нет-нет-нет!» — ком подкатил к моему горлу. Бедная девочка и бедная её мать Ерцзелина! А я ведь ей пообещал приглядеть за дочерью. Проклятье! — «Как это случилось?»

«Застрелили. Из снайперской винтовки».

«Что?!» — ошалел я. — «С чего вы взяли? Откуда здесь снайперы с винтовками?»

«К сожалению, Сеющая Смерть оторвала ему башку прежде, чем мы успели поинтересоваться», — ответила эльфийка. — «Впрочем, догадаться несложно. Наверное, оттуда же, откуда появились гранаты и огнестрельное оружие в столичном дворце Светлого Леса».

«Угу, наверное. Ну ничего, доберусь ещё до этого Отверженного мерзавца!»

«Жаль Шейру это не вернёт», — снова мысленный вздох.

«А вот это, дорогая, спорный вопрос!» — с вызовом заявил я, и вкратце ознакомил Цветанку с последними новостями.

«Уф, успокоил немного, братишка» — выслушав рассказ, в третий раз выдохнула она, однако теперь с облечением. — «Будем надеяться, что всё получится».

«Будем», — согласился я.

«Только что-то не совсем поняла, как ты догадался, что и у нас тоже что-то случилось?»

«А никак», — если я бы мог, то сейчас бы пожал плечами. — «Предчувствие».

«Ясно. Ну а Теону-то свою с изменившейся причёской сразу признал?»

«П-ф, конечно! Кстати, с красными волосами она ещё больше похожа на Солнышко, правда?» — ментально улыбнулся я. Потом нахмурился и попросил: — «Только ей об этом молчок!»

«Ах-ха-ха! Я же ведь вроде всё забуду?»

«Ну мало ли. Может и не всё».

«Хорошо, не скажу», — пообещала остроухая девушка.

«А ещё лучше, если монета забвения не сотрёт-таки тебе память, передай, что я свою курносую прелесть всегда узнаю! В любом обличье: хоть с побелевшей кожей, хоть с зелёными глазами, хоть… хоть… мм… да хоть даже с жабрами или рыбьим хвостом! Вот!»

«Хи-хи, ладно, так и передам».

Цветаниэль

Поразительно, всё-таки. Большая часть жителей нашего мира (до некоторых пор в их число входила и я) до ужаса боится Серую Эльфийку и произносит её имя не иначе, как шёпотом. И непременно с приставкой Мстящая. А то и вовсе предпочитают прозвище Сеющая Смерть. Королевой клинков и Легендой, впрочем, тоже называют, но значительно реже, и то преимущественно знакомые.

А Серый прямо в глаза — то киской, то рыбкой, то зайкой, то курносенькой прелестью, то чудом своим длинноногим, а то (с ума сойти!) ушастым Солнышком наречёт! И это самую известную убийцу Пангеи! Ту, при одном только упоминании о которой, кровь стынет в жилах. Причём, как у виноватых, так и у правых.

Нет, я понимаю, что Теона подобным образом вершит некую божественную справедливость, что она своеобразный инструмент — карающий меч возмездия, международный гарант мира, или что-то типа того. Но всё равно ведь палач! И я никак не могу свыкнуться с этим фактом. Даже теперь, после того, как узнала её поближе и подружилась, меня частенько охватывает неконтролируемая дрожь. Хотя нужно отдать должное, в последнее время легендарная дроу показывает себя исключительно с положительной стороны. Может и правда любовь способна творить чудеса?