Новая раса (том 1)

Сергей

Мы распрощались с агентами ГРОЗы глубоко за полночь. А конкретнее — в третьем часу ночи. Или, если уж быть совсем точным, в два ноль восемь.

Хе-хе! «Группа Разведывательная Объединённая Землян» — и взбрело же в чью-то в голову дать такую аббревиатуру. По «почерку» нетрудно догадаться, что взбрело кому-то из наших армейских гениев, наших — в смысле россиян. Очевидно, по праву хозяина территории, на которой разворачивается театр основных «боевых» действий. Названьице так себе, могли бы и получше сочинить. Хотя, если сделать скидку на то, что крестить команду пришлось на скорую руку, то вполне сойдёт. Да и кто знает, вдруг это знаковое событие? Может, создание данной интернациональной бригады, послужит первым серьёзным шагом по сближению народов? И вчерашние «вероятные противники» завтра станут настоящими, а не притворными друзьями. Что, если и впрямь не за горами тот день, когда сотрудничество между нашими странами будет не временным и вынужденным, а постоянным и бескорыстным, ведомым исключительно побуждениями добрых сердец? Сильно смахивает на утопию, но ведь, действительно, было бы здорово! Наверное, я неисправимый оптимист?

Проводил ребят за калитку, пожелал им напоследок успехов в общении с командованием, ввернулся в дом, запер за собой дверь, оглядел пришельцев из другого мира, улыбнулся и лишь после этого с облегчением перевёл дух:

— Уф, устал, как собака!

— Немудрено, — понятливо кивнула Ёлифрэль. — Должна заметить, сынок, что более безалаберной растраты маны я ещё не наблюдала. Технику управления магическими потоками тебе ещё оттачивать и оттачивать.

— Знаю, — потупился я.

— Однако, также обязана признать, что многие из известных мне магистров, виртуозно плетущих энергетические нити, истощились бы и после половины такого яркого выступления. Не говоря уже о том, что некоторые из продемонстрированных тобой вещей — уникальные и феноменальные, как по задумке, так и по манере исполнения. С удовольствием возьму у тебя пару уроков мастерства.

— Спасибо, мам. Раньше и не предполагал, что все эти магические штучки-дрючки настолько жутко выматывают. А создание амулетов — вообще тихий ужас! Представить страшно, сколько требуется потратить сил и времени на действительно мощный и долгоиграющий предмет.

— О да! — соглашаясь, затряс бородой гном. — Зато теперь осознал, почему они так дорого стоят?

— О да! — повторил я.

— Тем не менее, Серёж, ты неплохо притворялся. С этакой ленцой и пренебрежительной непринуждённостью показывал, будто у тебя все легко получается, — вступил в разговор и папа со своими похвалами. — Действительно, со стороны всё смотрелось очень даже бодренько.

— Спасибо, отец. Откровенно говоря, еле продержался до конца. А Теона, так та вообще боялась, что рухнем с ней без чувств, в самый разгар феерии.

«Не выдумывай, ничего я не боялась! Я, между прочим, верю в твою крутость больше тебя самого!» — мысленно возразила моя прелесть.

«Благодарю за доверие, солнышко, но сейчас для нас важно, чтобы агенты в это поверили. Надеюсь, моя напускная бравада после такой демонстрации волшебства, быстрее убедит начальство с дубовыми петлицами принять нужное нам решение».

Ёль заметила, что я пошатнулся, воскликнула и кинулась ко мне:

— Ой, Вотар, да ты же от слабости едва на ногах стоишь!

— Есть маленько, — тряхнул я головой и оперся плечом о стену, быстрее чем среагировала мама и подскочил гном. — Пойду, наверное, уже отдыхать.

— Конечно, иди! — согласился Ролтрилтар. — Мы тут сами приберёмся.

Я сделал попытку высвободиться из крепких объятий кузнеца и покинуть сцену моего чародейского триумфа самостоятельно, но коротышка нахмурился:

— Серый, может все-таки проводить?

— Так скверно выгляжу?

— Как выжатый лимон, — дал честную оценку Базирог и запричитал: — Ох и не завидую сейчас тебе!

— Дружище, спасибо, но не надо провожать. Сам, — всё-таки отказался я от предложенной помощи. — Ну а насчёт того, кто кому должен завидовать, то, в отличие от некоторых, кто-то через пять минут уже задрыхнет, а кому-то ещё предстоит до-о-олгое объяснение с Людмилой. Или запамятовал?

— Такое разве забудешь? — буркнул мигом погрустневший гном и снова заохал: — Надеюсь, Мила простит меня и тоже примет то решение, которое я от неё ожидаю.

— Ага, удачи! — искренне пожелал ему на прощанье и убыл восвояси.

Базирог

Милочка металась из угла в угол, гневно раздувая ноздри и, то и дело бросала на меня испепеляющие взгляды. Я, как нашкодивший подмастерье, сидел на табурете, положив ладони на колени, понуро опустив голову, и искоса наблюдал за перемещением возлюбленной по комнате. И ждал. Так продолжалось минут пять, может чуть больше, наконец, Людмила соизволила заговорить.

— И ведь с самого начала чувствовала, что врёшь! Важное партийное поручение у него, наглая рыжая морда! — с упрёком процедила она.

Не совсем верная формулировка, я несколько иначе объяснял цель своей вынужденной «командировки», да и за наглую рыжую морду обидно, но лучше пока воздержусь от комментариев.

— Я места себе не находила, столько дум передумала! Всё переживала, может сама, что не так сделала, может, сказала что-то лишнее или обидное? Убеждала себя, что ты не преступник, что не шпион, что была не мимолётным увлечением для него, что не поматросил и бросил, а он, оказывается ГНОМ!

Не понимаю, как вообще моя раса связана с остальными членами предложения? Вот уж загадочная женская логика.

— Думала, что он честный порядочный человек, а он ГНОМ!

Ну, если только с этой точки зрения. Да и то с натяжкой. Вот если бы сказала: «Думала, что он порядочный человек, а он ПОРЯДОЧНЫЙ ГНОМ!», тогда самое то!

— Планы строила, готова была бросить всё! Страшно подумать, даже убийство совершила ради него!

Я обиженно засопел.

— Молчи, подлец!!!

Да и так молчу.

На прекрасном разрумянившемся лице появились слёзы.

— А какими словами он меня осыпал, какие красивые эпитеты употреблял, какие дифирамбы пел!

Почему она обо мне в третьем лице говорит?

— А я, дурында старая, уши и развесила, в сказку поверила. Думала, ну вот, дождалась-таки принца на белом коне! Хотя насчёт сказки верно угадала: про такие чудеса, что ты тут вытворял, мне даже в книжках читать не доводилось.

— Знаю, нет мне прощения, но умоляю прости, прости меня, милая, — всё-таки не сдержался, открыл я рот и бухнулся на колени. — Ты, конечно же, права, о таких вещах нужно заранее предупреждать. Но я не знал, как. Точнее, как это правильнее сделать. Как признаться, чтобы ты поверила и при том не потерять тебя. Ведь, как только увидел, всем сердцем полюбил раз и навсегда и понял, что жить не смогу без тебя.

Мила перестала отмерять шагами спальню, остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, переспросила:

— Что, правда, без меня не сможешь?

Я выдержал строгий взгляд и ответил:

— Клянусь! Но не волнуйся, тебя не будет мучать совесть за мою жизнь. Ёлифрэль сотрёт тебе память, и ты забудешь всё, что произош…

— Я ей сотру! — угрожающе помахала музыкантша кулаком в сторону замочной скважины. После чего за дверью кто-то испуганно пискнул и, кажется, упал.

— Но…

— Заткнись и встань уже с колен, итак приходится наклоняться, чтобы тебя целовать.

— А? Что? — переспросил я, проверяя, не ослышался ли.

— А то! — властно заявила собеседница, едва я поднялся на ноги, привлекла меня к себе и жадно прильнула устами.

Вот и поди разберись.

— Я тоже тебе люблю, и не могу без тебя, мой дурачок! — жарко прошептала Мила. — Куда ты — туда и я. Позовёшь на свою Пангею — полечу, пожелаешь остаться тут, значит, будем жить на Земле. Лишь бы вместе.

М-да, ругала, ругала и такой финал. Однозначно, женская душа — потёмки. Но за эту непредсказуемость, видимо мы, мужики, их и обожаем.

Эфир

Игрок 2 (с сарказмом обречённого): «Ну вот, что и требовалось доказать! Живой колосок получен не просто из измельчённого в мёртвую пыль зёрнышка, но к тому же из муки, подверженной после этого запеканию в духовке. Поздравляю, друзья мои, нас всех ловко обвели вокруг пальца!»

Игрок 1 (грустно и задумчиво): «Угу. Теперь, действительно, всё окончательно прояснилось. Хотя лично я до последнего надеялся, что мы имеем дело не с чистокровным демихроном, а повелителем четвёртого измерения лишь по отцу, на языке которого Сергей произнёс это своё: «Ву дерр квиа лио хора». Но, как нам всем прекрасно известно, в таком случае он не сумел бы показать то, что было показано. А ещё, мне кажется, что это не агентам, а скорее нам было продемонстрировано умение обращать время вспять».

Наблюдающий (с сомнением): «И все же пока рано что-либо утверждать на сто процентов».

Коллекционер Душ (возбуждённо и непонимающе): «Рано?! А какие ещё доказательства вам требуются?!»

Игрок 2 (встревоженно): «Да-да! Уж будь добр, поясни нам свои слова!»

Наблюдающий (глубокий вздохнув): «Вы забываете, что это существо вполне может принадлежать не только к, встречающейся один на миллион, разновидности Высших, но и…»

Игрок 1 (ошеломлённо перебив и на долю мгновения опередив говорившего): «Но и к таким, которые встречаются один на миллиард?»

Коллекционер Душ (задыхаясь от переполняющих его эмоций, и не осмеливаясь до конца озвучить то, о чем все уже догадались): «Не хотите ли вы сказать, что Вотар…»

Наблюдающий: «Не хочу. Однако, всё само сводится к тому, что перед нами — Истинный Творец!»

Игрок 2 (не желая верить в происходящее): «О, нет, нет, нет…НЕТ!»

Игрок 1 (вдруг, осенённый спасительной идеей): «Стоп! Без паники! Даже если это и впрямь так, Тарасов вполне может быть из недавно появившихся на свет. Точно! Похоже, так оно и есть! И ведёт он себя так не специально, а просто потому, что не обучен и сам не ведает, кем является на самом деле! Предлагаю провести эксперимент! Если мои предположения подтвердятся, то ситуация не такая уж безнадёжная. А если нет, то… что ж, тогда, в принципе, без разницы, будет эта проверка или нет».

Наблюдающий: «А что нам ещё остаётся? Не возражаю».

Игрок 2: «Ну, допустим, я тоже согласен».

Коллекционер Душ: «Так, а что за эксперимент-то? Изволь поподробнее».

Игрок 1: «Опомнитесь, не в Эфире же! Все детали при личной встрече».

Игрок 2: «Где и когда?»

Игрок 1: «Через сутки. На Пангее. Скажем, в «Логове хризолитового единорога»?»

Наблюдающий: «Идёт!»

Чужой: «Приветствую всех! А мне тоже можно прийти?»

Игрок 2 (скрежеща от злости зубами): «О-па, а вот и гость наш дорогой! Конечно можно. Даже нужно! Приходи, пообщаемся».

Агент «ГРОЗы» Браун Робс (позывной «Би-Ар»)

— В Пентагоне изучили ваш доклад, агент Би-Ар. Если хотя бы половина из написанного там правда…

— Позвольте, сэр? Вы сомневаетесь в моих словах?! — возмутился я, позволив себе нарушить субординацию и перебить вышестоящее начальство, что происходит со мной крайне редко.

— Не кипятитесь, второй лейтенант Робс! Выслушайте до конца! — повысил голос полковник Гиллоу.

— Виноват, сэр! — вытянулся я по стойке «смирно», как кадет-первогодка, хотя нужды в том не было, поскольку разговор проходил по защищённому каналу телефонной связи.

— Вольно, Робс! — скомандовал Гиллоу.

— А как вы…

— Браун, я ведь знаком с тобой ещё с тех пор, как ты был сержант-майором, — полковник назвал меня по имени и сменил тон на дружелюбный отеческий, — и мне не требуется видеть, чтобы понять, что ты сейчас стоишь по «струнке».

— Виноват, сэр!

— В чём? — не понял полковник.

— В том, что задаю очевидные вопросы!

— А-а. О’кей, как говорят русские, «про-е-кха-ли». Так вот, продолжу мысль. Если хотя бы половина из написанного тобой и твоими сослуживцами правда, а не разновидность какого-нибудь массового гипноза, то дело плохо.

— Насколько плохо, сэр?

— Настолько, что впору петь «Боже, благослови Америку!»

— О-о.

— В общем, статус твоего персонального задания становится приоритетным! А весь план операции усложняется настолько, что в него срочно пришлось внести ряд существенных корректив.

— Я справлюсь, сэр! Вернее, мы справимся, сэр!

— Не сомневаюсь, сынок, — ответил мистер Гиллоу и пояснил: — Нам просто нельзя допустить, чтобы инициатива окончательно перешла на сторону врага. Уж лучше никому, чем им. И, тем более, чинг чонгам. Ситуация очень серьёзная!

— Понимаю, сэр.

— Да, и ещё. Правильно, что вы позволили эльфам влезть в ваши головы и прочесть, что они хотели. Это расслабило их. Но впредь, постоянно помните, чему вас учили наставники на тренингах и, до поры до времени, упрячьте свои истинные мысли в зад…

— Есть упрятать свои истинные мысли в задницу, сэр! — гаркнул я, снова не дожидаясь конца фразы.

— Вообще-то имел ввиду задворки сознания. Но так тоже звучит хорошо! О’кей, ждите обновлённые документы, — сказал на прощание полковник Гиллоу и отключился.

Через сорок минут по всё тому же зашифрованному каналу пришло два файла, которые следовало немедленно прочесть, запомнить и стереть: «Троянский конь», в котором поправки для Майкла и остальных команды, и «Иуда» — дополнительные инструкции лично мне.

Агент «ГРОЗы» Ю Ли (позывной «Юлька»)

— Партия прочла ваш доклад, шанвэй Ли.

— Я понимаю, что описанное там выглядит неправдоподобно. И, к сожалению, кроме моих слов, иных доказательств нет. Но поверьте, тунчжи чжунсяо, всё так и было! Я не сумасшедшая и мне никто ничего не внушал.

— Что ж, скрывать не будем, это мягко говоря, превзошло наши ожидания, но мы верим тебе, шанвэй Ли. Во-первых, ты уже давно зарекомендовала себя, как умный и хладнокровный офицер, которого нелегко сбить с толку. Во-вторых, у нас другого выхода нет, — успокоил меня чжунсяо Суни-Дун.

— Есть ещё и в-третьих? — догадалась я.

— Да, а в-третьих, это ничего не меняет, кроме повышенной бдительности. Продолжай наблюдать и собирать информацию. Ну и, разумеется, сохраняй политику невмешательства.

— А если…

— А если США или Россия нарушат нейтралитет, и от тебя будет зависеть перелом момента, вставай на сторону наших северных соседей.

— Разрешите спросить?

— Да, шанвэй Ли?

— Почему мне следует помочь именно русским? Потому что у них тоже был когда-то коммунизм?

— Потому что им знакомо такое понятие, как «честь». В отличие от американцев, которые на протяжении всей истории, руководствуются исключительно термином «подлость». Приказ ясен?

— Так точно!

— Тогда выполняйте!

— Вэйженьминь фуу! («Служу народу!» кит.)

Агент «ГРОЗы» Тимур Тимирязев (позывной «Тим-Тим»)

— В штабе ознакомились с твоими писульками, капитан, — вышел на связь куратор.

— Только с моими, товарищ полковник?

Бударин тяжело вздохнул.

— Нет, конечно, другие рапорты, разумеется, тоже проанализировали.

— И что скажете?

— А что тут скажешь? Если бы только ты один подобную чушь написал, было бы проще.

— Для меня или для вас?

— И для тебя, Тимурчик, и для меня, и для них, и для всех нас! А поскольку показания всей группы совпадают, то, боюсь, дело завязывается нешуточное.

— Да уже завязалось, товарищ полковник.

— Что верно — то верно, — Бударин снова вздохнул.

— Ну, так что решили наверху? План остаётся прежним? Или поменяем тактику? — мне так не терпелось узнать мнение командиров, что задал аж три однотипных вопроса сразу.

— Нет, капитан, менять ничего не надо! Разве что проявляйте повышенную бдительность по отношению к нашим зарубежным коллегам. Есть предположение, что, в свете новыми обстоятельств, они могут активизироваться, гораздо раньше обычного. Хотя, честно признаться, этот ваш Сергей и компания такого нагородили, что сейчас вообще проблематично что-либо предполагать или считать обычным.

— Согласен, товарищ полковник!

— Короче, Тим-Тим, говорю тебе, но и остальным передай, что ваша главная цель, помимо прочего, сохранить жизнь Тарасову, а также не позволить агентам предполагаемого противника сильно нашкодить там, и не дать обвести нас вокруг пальца здесь? Ясно выражаюсь?

— Предельно. В смысле, так точно!

— Тогда ни пуха, ни пера, ребятки!

— К чёрту, товарищ полковник!