Новый штамм

Глава 37 Стрельба

Как это произошло? Что пошло не так? Я знаю, что большинство планов рушатся при первом же контакте с врагом, но я не ожидал, что все произойдёт именно так!

Это были перемещенные шипы, которые вызвали все это. Сначала Макс наступил на одну деревяху и привлек внимание зараженных к нам, потом он попал в яму…

Неужели «альфа» ожидал, что мы придем сюда? Мало того, он вырыл ямы в земле и накрыл их полиэтиленовой пленкой с листвой и травой! Если приглядеться, то их можно разглядеть! Но зачем вообще проводить тщательный осмотр? Мы были на своей территории…

— Подожди, Макс, тут еще одна ловушка.

«Они выполнены в том же стиле, в каком их оставлял Макар… Может…»

Но я сразу выкинул из головы мыслю, что старик стал вторым «альфой».

— Макс. Как ты себя чувствуешь?

— Какого хрена ты спрашиваешь это? Сам не видишь? — он медленно двигался назад, — У меня в ногах гребанные дыры!

— Ты чувствуешь… Голод? Когда «сожительницу» ранили в глаз, когда мы оборонялись, она очень быстро превратилась в зомби… Если на этом деревянном шипе была зараженная кровь, велика вероятность, что ты заразился. Но есть также шанс, что кровь не заражена…

— Действительно? Заразился? Я голоден? Если я скажу да, ты вытащишь полотенце и причудливую корзинку для пикника? Устроишь мне чаепитие?

Гнев является симптомом ранней инфекции. Вирус, или бактерии, или что-то еще воздействует на мозг. Так и должно быть, иначе люди не превратились бы в безмозглых пожирателей плоти.

Но…

Макс имеет полное право злиться. Двое его товарищей только что погибли. И, как он неоднократно заявлял, у него пробиты ноги. Если он заражен…

— Хотел бы я ответить тебе, что бывало и похуже… Думаю, мне повезло, что он попал в бедро, а не в яйца, как Витьку…

— Ага…

— Так, стоп, Макс?! А зачем зараженному стрелять в меня твоей стрелой? Он попал в Витю деревянной стрелой. И после этого он начал использовать твои, верно?

— Эм… Да?!

— У альфы мало стрел? Даже если он умный, я не думаю, что он может производить стрелы. Оперение — это нечто большее, чем поиск прямой палка и заточка. Грубые стрелы не летят прямо! Я уж знаю это, несмотря на то, что не стрелок из лука!

Послышался «вой» стрелы. Я нырнул вправо, а стрела просвистела влево. Если бы я не увернулся к Максу, меня бы прибило.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — спросил Макс.

Он не двинулся, чтобы прикрыть меня, так что я пополз назад за ним один.

— Если у него закончатся стрелы, то ничто не будет нас сдерживать. Нам пока не нужно отступать.

— Я отступил, потому что не похоже, что забор сможет продержаться дольше! — Макс сделал еще один шаг назад, — В отличие от тебя, я ранен. Если на меня бросится сотня зараженных, я не убегу!

— Как только я заставлю его израсходовать все стрелы, мы сможем убить зараженных, толкающих забор. Не ссы, он выдержит.

Я приготовил свой лук и снова вышел из-за спины Макса. Прежде чем идти дальше, я проверил землю на наличие ловушек.

Очередной выстрел…

Я упал, прижавшись животом к земле. Стрела прошла по моему телу.

«Это вторая».

— Сколько стрел ты выпустил в него, Макс?

— Я что, еб* чтоли?

И вновь мне пришлось отскочить в сторону. Я едва увернулся от очередной стрелы.

Она прошел прямо у моего лица. Это было очень близко. Мое сердце колотится, а ноги трясутся…

«Что делает жертва? Она не умеет пользоваться луком? Она просто стоит там, позволяя мне стрелять в нее. Но каким-то образом каждый раз уклоняется! Почему? Она хочет умереть? Но если бы это было так, то не уклонялось бы…»

У меня осталось всего несколько стрел и тут до меня дошло.

«Еда хочет, чтобы я израсходовал все свои стрелы! Но откуда он знает, что у меня осталось всего несколько?»

Но это не имело значения. Жертва намеренно сдерживается. Не стреляет, потому что не хочет давать мне стрелы. Это заставляет меня использовать мои стрелы.

«Что намерена делать жертва, когда я израсходую все свои стрелы? Должна быть причина, по которой они ждут! Хотя…»

Я на время остановился и начал думать, и как результат, идея пришла почти моментально!

«Выпущу последнюю стрелу, остальные спрячу, посмотрю, как после этого отреагирует еда!»

Жертва снова прижалась к земле, стрела пролетела над ней.

Моя точность определенно увеличилась после копирования техники выстрела, но этого было недостаточно. Эффективность была только если она стояла на месте и не двигалась…

Чтобы поразить уклоняющуюся еду, я должен был предсказать, куда она пойдет.

«Куда она может двигать? Влево, вправо, вниз. Она также может оставаться неподвижной. Но сейчас это не имеет значения. Больше стрелять не буду. Что сделает жертва, если я опущу свой метатель?»

Кажется, они разговаривают.

Я слышу их голоса. Но они слишком далеко, чтобы разобрать их слова.

Они приглушены.

Прошло 60 «секунд», но они так и не стреляли в меня.

«Как я и думал, они не хотят давать мне стрел!»

Большой больше не отступает. Он опустил «соплеменника», которого использовал как щит. Я просто стою и смотрю на них. Ожидаю.

Через некоторое время из-за большого вышла еда с луком. Она внимательно осматривала стрелу, которой я попал ранее.

Это было испытание? Он ждет и думает, буду ли я стрелять в него или нет. Будет ли он стрелять в меня? Он забрал лук у добычи, и молча посмотрел на меня.

Но вместо того, чтобы выстрелить, жертва убрала стрелу обратно в сумку на поясе. Большой лег на спину, и захрипел.

Жертва, которая приманила меня, ушла, подняла белую коробку, лежащую на земле, и вернулась. Он задел жертву с находящейся в ней стрелой.

Что он делал? Оно вынуло нож. Собирался ли он зарезать своего раненого товарища? Нет, он хочет достать стрелу…

Почему бы просто не вытащить её? Зачем обрезать его? Это чтобы кровь не текла?

Жертва отрезала длинную часть стрелы, спустила штаны раненой жертвы, обнажив кожу. Внутри коробки была белая тряпка, которую она достала. Прижимала его к раненой добыче.

«Это для того, чтобы остальная часть стрелы не вышла? Более вероятно…»

Здоровяк в это время все еще наблюдал за мной.

«Если я сейчас достану стрелу, она подхватит мертвую добычу, снова использует ее как щит. Еду лучше не тревожить, не нужно ей знать, что у меня остались стрелы…»

Как только белая ткань встала на свое место, раненая жертва снова надела штаны, прежде чем встать. Она качалась.

«Сколько нужно времени, чтобы залечить ее? Моему плечу потребовалось несколько дней, чтобы восстановиться после того, как меня проткнули копьем…»

Собиралась ли жертва уйти сейчас? Или возобновят стрельбу? Нападут на меня? Похоже, они сделали то, что хотели: залатать раненую добычу. Нет. Они еще не закончили. Перевязывают ноги.

«Это мой шанс. Раньше я не мог стрелять в добычу, потому что большая могла использовать мертвую добычу как щит. Но сейчас руки заняты. Другая еда отвлечена! Если я сейчас не выстрелю сейчас, то, когда? Нет лучшей возможности, чем эта!»

Стрела поразила ту самую жертву, которая уклонялась от моих выстрелов.

Она закричала, падая на бок. Стрела пронзила его тело почти насквозь!

Но пернатая часть застряла внутри, а стрела свисала из спины. Жертва кричала. Я не мог слышать, что они говорили. Но большой схватил мертвого, готовый снова охранять.

Я больше не собираюсь стрелять. У меня осталась только одна стрела.

Но жертва этого не знает. Они не знают точное количество стрел, которые у меня есть.

Они решили все таки атаковать меня, и жертва, которую я прошил почти насквозь подняла лук и…

Метатель опустился.

Больше стрел не помешало бы…

Я решился на заключительную атаку, и моей целью стал большой, только вот моя последняя стрела промахнулась. Она не задел ни одну из жертв, даже ту мертвую, что лежала на земле.

Она задел шлем жертвы, который пытался замотать большого…

Если еда не выстрелит в меня, не даст мне еще одну стрелу, я ничего не могу с ней сделать. Только они вроде и не собирались стрелять в меня, а только смотрели, ожидая, не выстрелю ли я снова. Большой тоже ждет.

«Если жертва собирается отступить, я не могу их остановить. Я могу перелезть через забор, преследовать их металлической палкой или копьем. Но это меня убьет… Ждать? Что, если я скопирую их технику? Жертва заставила меня стрелять в нее стрелами. Могу ли я сделать то же самое? Еда, использующая лук, не стреляет в меня, потому что не хочет давать мне стрелы. Но он хотел, пока жертва на земле не подняла руку, чтобы остановить его. Почему? Оно хотело убить меня. Это шлем? Может быть, если я сниму защиту, этого будет достаточно, чтобы жертва меня застрелила? Я попробую!»

Я положил руки на шлем, толкнул его вверх, с головы.

«Этого достаточно?»

Жертва сразу же схватила свой метатель, встала и приготовилась стрелять, но… Большой, лежащий на земле качал головой, говоря ей «нет». Но второй все еще возился со стрелой, готовя метатель выстрелу.

«Что еще я могу сделать, чтобы спровоцировать жертву? Что, если я подразню их? Взять еду, пока они смотрят? Оторвать добычу от забора? Чем? Копье может сделать это?»

Я опустил метатель и схватил копье, бросившись к стене.

Этого орудия было достаточно, чтобы сбить добычу с забора.

Прозвучал знакомый звук. Я пригнулся. Стрела вонзилась в стену позади меня. Как я и думал, их не стоило дразнить.

Одной стрелы недостаточно.

«Если я снова надену купол, он продолжит стрелять? Еда все еще целится в меня? Одеть шлем? Да, так и сделаю».

Я не ковырял еду на заборе, а лишь молча смотрел на нее. И все же жертва выстрелила в меня. Теперь у меня есть две стрелы! Но этого недостаточно. Мне нужно пять. Моя точность увеличилась. Но пять — обнадеживающее число. Пять стрел никогда не подводили меня. Я встал и снова присел.

«Если я встану, чтобы достать стрелы из стены, жертва выстрелит в меня. Если я стою, тоже стреляет. Почему у него так хорошо получается? Если я копирую его позу, моя меткость увеличивается, но так же как они — я не могу. А смогу ли я обмануть их?»

Я ринулся к забору и перемахнулся через него.

Раздался хлюпающий звук. Из глаза жертвы на заборе брызнула капля крови. Немного, но достаточно, чтобы засуетилась бригада за забором. Я позволил «другому» упасть, вытащил стрелу, как только она коснулась земли. Теперь интересно, думает ли жертва, что убила меня. Предыдущие четыре выпущенные им стрелы вслед тупо прилипли к стене. Но эта пятая стрела теперь в моих руках. Жертва думает, что у меня нет стрел, думает, что я мертв. Я подожду немного. Большинство из них тянутся к насаженной добыче. Но есть некоторые, наблюдающие за добычей на расстоянии.

А я же — был вне зоны видимости.

«Поскольку жертва думает, что я мертв, они будут думать, что они в безопасности. Одна из жертв тяжело ранена, дыра в туловище. Без сомнения, жертва залечивает рану прямо сейчас. У большого тоже травма ноги. Сколько времени им понадобится, чтобы закончить?»

Прошла минута.

Я выглянул из-за забора, и посмотрел, не наблюдает ли еще жертва за мной. Он и большой склоняются над своим «щитом». Похоже, они его режут. Но я не могу видеть слишком хорошо с такого расстояния. Они не обращают вообще никакого внимания. Так что сначала я сниму стрелы со стены. Получается пять.

Жертва по-прежнему сосредоточена на лежачем.

«Почему? В чем дело?»

Их руки на его туловище. Я действительно хочу знать, что они делают. Но расстояние слишком большое. Если только я не проделаю дыру в желудке жертвы прямо сейчас! Пока они не обращают внимания!

Жертва не увернулась. Она свернулся калачиком, максимально сжавшись. Попал ли я?

«Должен ли я отказаться от безопасности забора, перелезть через него, чтобы увеличить свою точность? Чем ближе я буду, тем легче будет попасть. Нет, это опасно. Я не пробовал перелезать через забор, с другой стороны. Но, похоже, это займет некоторое время. За это время жертва может меня застрелить. Или подбежать ко мне».

Жертва использовала свою сумку как щит. Большой тоже использует мертвую добычу как щит. У меня осталось три стрелы, ибо вторая попала в мертвого…