Новый штамм

Глава 59 Охота на альфу

— Вчера было сумасшествие.

Ира села рядом со мной. Она только что закончила переодеваться в свою камуфляжную одежду.

— Я дрожу, просто думая об этом.

— Я знаю кое-что, что могло бы помочь в этом.

Ира ударила меня по плечу без всякой причины.

— Серьезно? Все мертвы! Дим, все!

— Вот почему мы должны выполнить свой долг как выживших, чтобы заново заселить планету.

В то время как Ира сказала, что все мертвы, это было не совсем так. Просто все, кого мы знали и с кем общались, были мертвы, кроме шефа. Выжил 21 человек, в том числе я, Ира и трое пленных наркоманов. Многие из выживших были людьми, которые должны были находиться в карантине, так как они опоздали на бой и на самом деле не присоединились.

— У нас нет на это времени.

Сегодня начальник собирался сделать объявление. Мне немного жаль его. Что он должен сказать после такого? Извиняюсь? Спасибо за бой? Давайте двигаться дальше? Чудо, что никто не убил его во сне и не взял на себя командование гарнизоном. Что ж, это могло случиться.

Я узнаю, когда мы доберемся до костра.

— Хорошо, ты готова идти?

— Ага. — Ира кивнула. — Думаешь, нас повысят? Мы должны быть награждены, верно? Все руководящие должности были освобождены…

— Разве ты не говорила, что все еще дрожишь, думая о вчерашнем дне?

— Я имею в виду, что в конце концов мы должны двигаться дальше, верно? Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше, и есть ли лучший способ двигаться дальше, чем думать о нашем будущем?

— Вот вы двое, — сказал вождь, когда мы вышли наружу.

Было удобно находиться рядом с костром.

— Мы последние?

— Нет, — сказал начальник. — Мы просто ждем еще одного человека.

— Марк? Он крепко спит, — сказал кто-то.

Я узнал его из карантина. Он был новичком в гарнизоне, пришел незадолго до начала радиопередач. Если я правильно помню, он пришел с кем-то, возможно, с Марком.

— Я разбужу его.

— Вы были не вместе?

— Замолчи. — мужчина уставился на меня. — Не все спят вместе, как ты и Ира.

Что за придурок?

Я просто подумал, что это странно. После такой ночи, кто захочет спать в одиночестве? Что, если вокруг прятался инфицированный? Или, что еще хуже, наркоман? Ира и я тщательно обыскали наше новое здание, прежде чем, наконец, достаточно расслабиться, чтобы лечь спать, и даже тогда мы бодрствовали: я не спал полночи. Ира осталась на второй половине.

Я не боюсь очередного вторжения зараженного стада, но люди по ту сторону тюремной камеры не любят своих надзирателей. Меня бы не удивило, если бы кто-то попробовал что-то сделать.

— Хорошо, давайте немного подождем, пока не приедет Марк, — сказал шеф, когда человек, имя которого я не могу вспомнить, вышел из группы и вошел в здание.

— Есть многое, что нужно сделать.

Ага. Забор надо ремонтировать. Мы передвинули несколько машин к пролому в заборе, но деревья все еще были там. Никто не хотел заботиться о нем после стольких боев, поэтому вместо этого был установлен импровизированный барьер. Вместе с забором, ров нужно было подправить, чтобы ничто не могло взобраться по пандусу, который вырыл тот большой зараженный. Кухню еще нужно было починить, а тюрьму сожгли. На самом деле, единственное, что мы делали после битвы, — это закалывали мертвых и удостоверялись, что они мертвы навсегда: это и сжигание трупов. Весь вечер ушёл на то, чтобы собрать тела.

Мы еще не закончили. Двадцать человек, чтобы перевезти около тысячи тел? Это часы работы.

— Что так долго? — Шеф нахмурился. — Он действительно так крепко спит?

Он подошел к зданию и постучал в дверь.

— Привет! Вы двое идете или что?

Ответа не последовало.

— Марк? Лео?

Ответа по-прежнему не было.

— Что за черт. — начальник сделал шаг назад. — Что-то не так. Где мой щит?

Что ж, похоже, мы с Ирой были правы, что были параноиками прошлой ночью. Что-то скрывалось здесь и убило Марка. Затем, когда Лео вошел, чтобы проверить его, он тоже был убит. Типичная ошибка новичка.

Никогда не оставляйте кого-то одного, даже если он собирается посрать. Может быть, я просто пессимист. Возможно, эти двое на самом деле любовники и не могли слышать крики вождя из-за их агонии страсти. В любом случае, я не хочу видеть сцену внутри этого здания.

— Вэл, ты не против возглавить… Неважно, ты ранен. Я сделаю это.

Вождь хотел передать мне свой щит, но в последнюю секунду удержал его. Он толкнул дверь, приподняв щит, чтобы защитить туловище и талию. Ничего не произошло.

— Марк? Лео?

Ответа не последовало. Шеф вошел внутрь здания, посветив свободной рукой фонариком. Солнце вышло, но в здании было не так много окон. После того, как вождь вошел, остальные люди последовали за ним. Я пошел последним с Ирой. Из тех, кто выжил во вчерашнем бою, более половины были ранены настолько сильно, что им следовало бы отдыхать в постели, включая меня. Однако, когда есть так много вещей, которые нужно сделать, чтобы выжить, отдых откладывается в сторону вместе с моралью и здравомыслием.

— Марк! Лео! — крикнул начальник.

Я не знаю, было ли это потому, что он нашел их или нет. Они были мертвы? Или мое буйное воображение было правильным? Может быть, ни то, ни другое. Они могут быть съедены заживо. О том, что случилось с зараженным смартом, меня никто не проинформировал.

Мы не уверены, умер ли он. Может быть, кто-то убил его, а потом был убит наркоманом. Может, убежал. Может, это убило парней.

Здание не очень большое. Это размер студии. Гостиная отделена стеной и дверью, ведущей в спальню. Дверь в спальню была закрыта, и перед ней стоял начальник.

Он постучал в дверь.

— Парни? Вы двое в порядке?

Как и раньше, ответа не последовало. Шеф передал фонарь человеку позади него, обеими руками схватившись за щит. Он пинком распахнул дверь и присел, прикрываясь щитом, но почти полностью обнажая человека позади себя с фонариком.

Ничего не произошло.

— Ничего не видишь?

— Нет, — сказал человек с фонариком.

Был ли он слишком глуп, чтобы понять, что его разоблачили? Ну, это не имело особого значения. Если кто-то захочет напасть на него, им придется сначала споткнуться о вождя, если там нет стрелы или чего-то еще. Может быть, я должен предупредить их.

Шеф схватил фонарик и провел им по комнате. Я был слишком далеко, чтобы увидеть, есть ли внутри что-нибудь примечательное. Я не думаю, что даже смог бы поместиться в комнате, если бы все пытались войти.

— Лео? Ты в шкафу?

— Черт, там кровь!

Что-то тяжелое надавило мне на плечи, от чего из раны вырвался приступ боли. Ира забралась мне на спину, чтобы видеть сквозь толпу.

— Похоже, кого-то затащили внутрь, — сказала она.

Через мгновение она спрыгнула.

— Ой. Извини я забыла…

— Что вы имеете в виду, говоря, что кого-то затащили внутрь?

Вождь что-то готовил впереди, но на пути было слишком много людей, чтобы это увидеть. Не говоря уже о том, что мое поле зрения уже было не таким хорошим, потому что дверь в спальню была узкой. Он вошел в комнату с группой из четырех человек, полагаю, не желая переполнять ее.

— Вы знаете, в фильмах ужасов есть монстр, который затаскивает людей в темные комнаты, и они царапают пол, оставляя после себя кровавое пятно? Пятно крови похоже на это, но в то же время похоже, что кто-то пытался стереть его, чтобы скрыть. Мы пропустили наркомана?

— Нет, их всех посчитали, — сказал человек перед нами.

— Может быть, это умный зараженный?

Кто-то спотыкался с одной стороны дверного косяка на другую, и исчезает из поля моего зрения. Судя по тому, что я увидел, в его шее была воткнута стрела. Казалось, шеф проделал тот же маневр, что и при открытии двери в спальню, пригнувшись, чтобы защитить себя, в то время как люди позади него были незащищены, а человек с фонариком стал несчастной жертвой.

Кто-то пробежал мимо моего узкого поля зрения комнаты от одного конца двери до другого. Через мгновение они побежали назад с фонариком в руках.

— Кто ты!?

Я схватил Иру за руку и сделал шаг назад. Казалось, что все становится немного беспокойным. В шкафу кто-то был, скорее всего, умный зараженный, который бросался в людей из засады, как только они открывали дверь. Что этот человек собирался делать сейчас? Стрела подействовала бы только на одного человека; слишком долго перезаряжаться.

Похоже, кого-то ударили ножом. Я не мог слышать пронзительный звук, но проклятия было достаточно, чтобы дать мне знать.

— Пахнет гнилью! Это определенно умный!

Зараженные плохо пахли. Наверное, так они могут различать друг друга. Если зараженный принимает ванну, другие зараженные попытаются его съесть? Я уверен, что шеф провел над этим какой-то эксперимент и куда-то записал результаты.

Может быть, я спрошу его позже. Если он выживет, что он и сделает. Есть только один инфицированный. Что бы он ни делал, он мертв. Даже наркоман — по сути лучше зараженный, потому что они оба не чувствуют боли — умер бы в подобной ситуации, загнанный в угол в комнате двадцатью людьми. Что ж, наркоман сдастся перед смертью, но я не думаю, что инфицированные могут это сделать. Нет, даже если бы это было возможно, черт возьми, никто бы с этим не согласился. Сегодня он умирает.

Это плохо. Пришло много добычи. Я ожидал, что один или два появятся после убийства второго. Но это не так. Добычи, должно быть, осталось так мало, что одной или двух смертей было достаточно, чтобы встревожить их.

Нет выхода. Но я не ожидал его, когда я отсиживался здесь. Я нахожусь в лучшем положении, даже если оно плохое. Нет других, которые могли бы мне помочь. Я не вижу конца добыче. Это то, что чувствуют жертвы в свои последние минуты? Когда их окружают другие, съедают заживо? Я думаю, есть ли что-нибудь после смерти? Что произойдет, когда я умру? Кажется, я собираюсь узнать. Я заставил себя выжить, чтобы голод не поглотил мой мозг. Умирая, я не стану немым, безмозглым. Может быть, это будет не так уж и плохо. Жаль, что я еще не встретил Бога. Или, может быть, главный передо мной — Бог. Он хочет моей смерти.

Но я так просто не умру. Я убью столько добычи, сколько смогу, прежде чем умру. И если мне повезет, я буду жить. Вот так. Я собираюсь жить. Я никогда раньше не умирал. Я не умру сейчас…Возможно, я действительно умер, прежде чем превратиться в другого. Это не имеет значения. Я приготовил свое копье, держал ножи наверху мешка со стрелами, готовый схватиться в любой момент.

Добыча не спешила. Мне повезло. Если бы у кого-нибудь из жертв были острые мозги, они бы напали на меня прямо сейчас. Похоже, старая добыча выиграла бой.

— Есть добровольцы?

Я за узким проходом. Если какая-то добыча придет, они должны прийти в одиночку. С тем, что пойдет добровольцем, будет труднее всего драться, уверенный, что он сможет победить меня. Но если я выживу, если я не получу серьезных травм, мои шансы на выживание возрастут, пусть даже ненамного. Когда еще одна жертва умирает, оставшуюся жертву становится легче убить. Они могут даже сбежать.

— Большинство из нас ранены, шеф.

— Эд?

— Я… Не уверен, шеф. Разве этот умный зараженный не убил парней? Я определенно не такой хороший боец…

Жертва не уверена. И похоже, что те жертвы, которые умеют драться, получают ранения. Это имеет смысл. Чем лучше они, тем больше они будут драться, что приведет к большему количеству травм.

— Что значит нет? Ира — один из наших лучших бойцов.

— Как насчет… Мы берем тех наркоманов, которых связали, и заставляем их бороться с зараженными?

— Это неплохая идея. Почему один из нас должен рисковать своей жизнью? Именно эти наркоманы и привели нас в такую дерьмовую ситуацию.

— Да, верно, шеф. Заставьте этих уродов сделать это вместо нас.

Идет много споров. Похоже, старая добыча поймала новую добычу. И они заставят их драться со мной. Это плохая ситуация. Они будут такими же, как я, вынужденными убивать, чтобы выжить. Если бы я дрался со старой добычей, они попытались бы убежать, чтобы уменьшить риск для себя. Они не будут драться со мной до смерти. Я не могу позволить добыче звать новую добычу.

Я воспользуюсь своим луком, приготовлю стрелу, заставлю добычу войти внутрь, чтобы остановить меня.

— Осторожно! Он заряжает свой лук!

— Главный! Перестань пригибаться, когда прячешься за своим щитом!

Добыча со щитом присела, тщательно защищаясь. Но это полностью обнажило добычу позади него. Я прицелился. И попал в дверь.

Одна из жертв вовремя захлопнула ее. Я начинаю думать, что надо было найти комнату с окном. Тогда я мог бы хотя бы сбежать. Не думал, что вся добыча соберется здесь. Разве это не означает, что остальная часть гарнизона пуста? Могу ли я выкопать выход? Сломай стену. У меня есть инструмент для резки дерева. Стена сделана из дерева.

Должен ли я попробовать это? Нет никакой гарантии, что добыча останется в этом здании. Я могу лишиться узких мест, и мне придется сражаться посреди гарнизона.

Я останусь. Я выбрал это место в первую очередь потому, что оно было хорошим. Добыча с острым мозгом, может мне повезет с моим луком, убью ее до того, как она войдет. Но я не могу рассчитывать на свою удачу.

Добыча с острым мозгом, повреждающая конечности, не имеет значения. Я должен закончить бой быстро, сразу в мозг или в шею. Скорее всего шея, так как голова защищена. Добыча сражается, не заботясь о себе, сосредотачиваясь только на нападении, а не на защите. Я не думаю, что это заблокирует мои атаки.

Хорошо, что я сразился с одной из новых жертв раньше. Без этого опыта я был бы мертв.

Я подождал некоторое время. Добыча разговаривала снаружи. Но их голоса были слишком приглушены. Были шаги. Затем дверь издала звук. Я приготовил свой лук. Было больше разговоров. Дверь чуть приоткрылась, впустив полоску света.

— В тот момент, когда я открою это, оно выстрелит, вот что ты хочешь сказать?

— Да, так что будь осторожен.

— Куда ты положил мой мешок?

— Ваше что?

— Знаешь, мой мешочек. Мешочек, который я держал в нижнем белье.

— Мы сожгли его.

— Твари! Вы знаете, как трудно найти это дерьмо?

— Поторопись, уродец. Если ты хочешь жить, ты должен убить его!

— Лучше не закрывай за мной дверь. Я ни хрена не вижу в темноте!

Дверь открылась. Я собирался выпустить свою стрелу. Но там никого не было. Должно быть, они последовали за дверью, открыли ее, пошли вместе с ней, чтобы спрятаться за ней.

— Дай мне этот стакан.

Мгновение спустя, из-за двери вылетел кусок стекла. Отразившись на нем, появился купол. Это ловкий трюк. Вместо того, чтобы смотреть прямо на меня, рискуя быть застреленным, жертва может использовать отражающий материал, чтобы осматривать объекты. Я должен запомнить этот трюк. Если я смогу пережить это, то есть.

— Эй. Это точно умный зараженный, а не человек?

«Что он говорит?»

Добыча не выходила из-за двери. Должен ли я стрелять в его руку? Но гораздо проще двигать рукой, чтобы увернуться от стрелы, чем двигать всем телом. Он увернется, может быть, воспользуется временем, которое я трачу на подготовку очередной стрелы для удара. Я буду ждать.

— Это действительно зараженный.

— Привет! Я знаю, ты меня слышишь. Почему бы тебе не бросить лук, и мы мирно обсудим это?

В последний раз, когда жертва убедила меня, что хочет быть мирной, она попыталась пронзить мне голову копьем. Но я могу подыграть, опустить лук, надеяться, что добыча обнаружится. Я буду держать стрелу на тетиве.

— Посмотри на это. Это точно человек!

— Эй, эй! Осторожно! Это действительно заражение, ты гребанный идиот!

Добыча показала себя. Его оружием была металлическая палка. Похоже, другая жертва не хочет давать ей что-то более опасное. Палка опасна, да. Но я уже знаю, что нужно много ударов, чтобы сломать кость, еще больше хитов, чтобы сломать купол. Но если добыча достаточно близко, чтобы использовать палку, я достаточно близко, чтобы использовать нож. И в обмене ударами между ними побеждает нож. Нож может убить одним ударом. Палка не может.

Но поскольку добыча была готова попасть под стрелу, я не собирался отказываться.

Я поднял лук, натянув тетиву назад, выстрелив в тот момент, когда лук был достаточно высоко наведен. Стрела попала в грудь жертвы. Раздался громкий треск. Добыча сделала два шага назад, опустила голову. Он коснулся стрелы рукой, словно подтверждая, что она действительно существует. Не похоже, чтобы он был очень глубоким. Добыча схватила его, вытащил его.

Я приготовил еще одну стрелу, так как добыча, похоже, ничего не собиралась делать. Он стоял там, наблюдая, как кровь пачкает его одежду, мокрое пятно становилось все больше и больше.

— Разве мы не предупреждали тебя!? О чем, черт возьми, ты думал?!

Добыча не ответила. Оно кашляло.

Жидкость брызнула на внутреннюю сторону визора. Кашель стал более сильным. Добыча упала на землю, уклонившись от следующей стрелы, которую я выпустил в нее. Стрела пролетела над его головой и вонзилась в стену позади него. Добыча свернулась калачиком на земле, сжимая грудь во время кашля.

— М-мое легкое.

Я приготовил еще одну стрелу, ждал следующую добычу. Мне не нужно было тратить свои стрелы на добычу, которая не могла сражаться. Даже если он не умер, пока он не смог убить меня, этого достаточно. Если я выиграю, я смогу убить его позже. Так мясо будет свежее.