Объятия перламутра

Глава 11. У кострища

ЛИЛИ

Меня разбудили поздно, но от этого было не легче. Я, все еще связанная, по-прежнему лежала в шалаше и мечтала сбежать с острова.

– Пей, ― Таллула протянула мне новую флягу с водой. ― И поднимайся!

– Пришла-таки, коза рыжая, ― ворчал в моей голове голос Клео. ― Рожки-то не режутся? ― Ящерица не показывалась ведьмам, лазала где-то под моей одеждой.

Таллула привела меня обратно на помост и посадила прямо на него. Сама ведьма встала рядышком, словно часовой. Солнце уже поднялось над деревней, но не захотело показываться из-за облаков. Ведьмы вокруг шуршали, занимаясь каждая своим делом. Жрица, ее тень, Ирида, и еще две ведьмы варили фиолетовое зелье над костром. Четыре островерхие шляпы кружили вокруг котла, а их хозяйки периодически что-то нашептывали и подкладывали новые ингредиенты. Группа ведьм на метлах развешивала по периметру деревенской площади веники из трав. Наездницы словно украшали пространство к шабашу, создавая праздничный антураж. Неподалеку часть общины нарезала овощи и коренья, другая носила воду, третья запасала хворост и поленья. Детей и подростков, сующих свой нос на площадь, прогоняли метлами: видимо, им напиток не положен.

Сомнений не было ― островитянки уже не раз готовили темное зелье и погубили далеко не одну душу. Я влипла по-крупному. Ведьмы действовали слишком слаженно. Словно рой пчёл, они танцевали по поляне, наводя на меня ужас.

– Клео, ― обратилась я про себя к ящерице на плече. ― Почему они все молчат?

– Многие из сестёр имеют право говорить только по ночам, ― ответила рептилия. ― Когда ночное светило оберегает деревню.

– А как же они договариваются между собой?

– Жестами. Никто не жалуется, ― сообщил тоненький голосок в моей голове. ― Молодое поколение выросло в таких правилах и давно приспособилось. Другой жизни они не знают.

– А кто имеет право говорить днем?

– Старейшины, жрица и все, кто вносит особый вклад в жизнь общины.

– Например, Ирида? ― догадалась я, наблюдая за хороводом вокруг зелья.

– Да, Ирида ― сильный воин и охотница. Ей доверяют и её уважают на острове, ― подтвердила мою мысль соратница. ― А еще те, кто привел на остров самородка.

– А кто из них привел тебя?

– Одна из старших ведьм, может быть, увидишь ее ночью, ― рептилия впилась маленькими коготками в мою кожу. ― Знаешь, я совсем не расстроюсь, если во время побега мы убьем пару ведьм.

Прошел час, а за ним еще один. Солнце поднялось в зенит. Таллула так и стояла рядом со мной, не теряя бдительности. Удобного момента для побега не наступало.

Выжидать бесполезно. Нужно чудить и надеяться на госпожу Фортуну. Я зажмурилась и представила вместо тугих водорослей, обвивающих мои запястья, ― мягкий мох ― тоже зеленый, но легко порвется. Секунда, две, три. Ничего не произошло. Путы на руках так и остались водорослями. А может, их надо просто растворить? Снова зажмурилась, представляя, как освобождаются руки. Но своевольная сила не слушалась моих команд. Ей чужды были доводы разума. Я не сдавалась, пробовала снова и снова. Но все попытки колдовать оказались тщетны.

К вечеру зелье было сварено и убрано с огня. А на его место шестеро ведьм водрузили огромный котел с меня ростом.

– Лили, ― прошептала ящерица. ― Я забыла спросить, каким типом магии ты обладаешь?

– Магией преображения, ― мысленно ответила я, наблюдая, как островитянки носят ведра с водой и выливают их содержимое в котел.

– Может, пора ее применить? ― предложила моя маленькая подруга.

– Я бы и рада, но она меня не слушается.

– Как же ты вчера колдовала? ― удивилась рептилия.

– Боялась сильно или злилась. Вот магия и вырывалась.

– Ясненько, ― задумчиво протянуло существо. ― А знаешь, ведь этот котёл для тебя.

В костер стали добавлять крупные поленья и новый хворост. Ирида принесла кинжал в кожаных ножнах и протянула его Жрице. Седая ведьма достала оружие из ножен, и оно заблестело на солнце.

– Кстати, этот кинжал ― для твоего сердца, ― сгущала и без того мрачные краски ящерица.

– Ты на чьей стороне? ― У меня уже дергался глаз! Это все не может быть явью.

– Вызываю твой страх, ― отозвалось чешуйчатое с моего плеча. ― В ночь шабаша, после торжественной речи, кинжал вонзается в грудь самородка. А чтобы не потерять ни капли ценной крови ― все тело умирающей девушки отправляют в бурлящий котел.

Мне было страшно, очень страшно. Но магия не просыпалась.

От осознания полной беспомощности у меня затряслись губы. Ужас и накатывающая паника туманили голову. Ведьм на поляне было слишком много. И каждая кидала в мою сторону голодный взгляд. Словно я угощение на свадьбе! Шансов выбраться нет. Руки так и остались связанными. Живот бурчал, что его не кормят. Горло сохло от жажды. Неугомонные мурашки бегали по коже, не желая отдавать тело холоду. Но самое неприятное ― это энергично трудящиеся сестры, приближающие мою смерть и давящие на нервы.

За это чувство я и зацепилась. Пальцы сжались в кулаки, а внутри зажегся огонь ненависти. Земля под ногами ведьм затряслась и превратилась в коричневую вязкую дымящуюся жидкость. Поленья под котлом обернулись пшеничным хлебом, а котел стал огромной фарфоровой чашкой с ручкой. Ракушки на одеяниях членов безумного сестринства превратились в аппетитные завитушки из бекона.

– Что ты натворила? ― пищала в моих ушах ящерица.

– Сама в шоке!

Над поляной воцарился хаос. Сестры орали и вязли по колено в горячем шоколаде, некоторые падали и роняли свою ношу. Самые сообразительные заставляли прилететь к ним метлы, но сталкивались друг с другом при подъеме и падали обратно. Жрица пыталась призвать девушек к порядку, но ничего не выходило.

– Не жди! ― шепнула ящерица. ― Это наш шанс!

Шоколад, бекон, хлеб ― перечислила я в уме, значит, ключ к магии ― чувства! И сейчас это чувство ― голод! Превратив морские лианы на руках в вареную вермишель, я встала, резко отпрыгнула в сторону и напала на Таллулу сзади. Бывшая коза, растерянная происходящим, не смогла сориентироваться и выпустила магический трезубец из рук.

– Отлично! ― воскликнула ящерка. ― А ты умеешь им пользоваться?

– Я развернула трезубец черенком вперед и с размахом ударила врага по виску. Тело Таллулы обмякло и упало, словно мешок с мукой.

– Пойдет, ― одобрила моя помощница.

– Надеюсь, она очнется.

– А я надеюсь, что ― нет, ― вставила ящерица. ― Бежим!

Спрыгнув с помоста, я набрала охапку мучных брёвен у кострища и стала отступать к кустам. Кидая перед собой хлеб и наступая на него, я смогла двигаться гораздо быстрее. Ведьмы были заняты происходившим на поляне и в суматохе потеряли меня из виду.

– Нужно скрыться в зарослях, а дальше найдем лодку, ― напутствовала рептилия.

– Ловите самородка! ― донесся разъяренный голос опомнившийся жрицы.

Я уже преодолела сладкое озеро и, даже не став оглядываться назад, нырнула за ближайшую хижину.

– Поверни за следующей постройкой и продолжай петлять между домами, ― раздавала советы ящерица, пока я пыталась сохранить ровное дыхание. ― Сделаем крюк, чтобы выйти в лес в непредсказуемом месте.

План не отличался совершенством. У ведьм было слишком много преимуществ. Они знали свою деревню и могли искать меня с воздуха. Они владели магией и не боялись применять ее. И вдруг до меня дошло! Я тоже не стану бояться! Не нужно скрываться в лесу!

– Что ты делаешь? ― запаниковала моя маленькая наездница, когда мы встали у ближайшего окна. В этот раз я обратилась к своему сердцу, одновременно держа в уме образ одной из женщин. Это был мой единственный шанс! Пожалуйста, сработай!

Я перестала дышать. Воздух прорвался в легкие лишь после того, как я почувствовала сырую землю под ногами. Обувь пропала. Как и корабельная форма. Теперь на мне было простое льняное платье, расшитое дарами моря вдоль рукавов. Я подняла голову и вгляделась в тёмную оконную раму. Из отражения на меня смотрела женщина средних лет с распущенными серыми волосами. И лишь в глазах искрилось что-то знакомое.

– А это может сработать, ― одобрительно пробормотала ящерица.

– Она не могла далеко уйти! ― послышалось рядом. Я тут же упала на землю и закрыла глаза. Лежать долго не пришлось. Послышались шаги, а затем на меня полилась вода.

– Она была тут! ― воскликнула я, сделав вид, будто только очнулась. ― Я пыталась её остановить, отобрала у неё это! ― Одной рукой показывая на трезубец, второй я схватилась за голову. ― Всё, все плывёт.

– Последние слова вышли слишком жалобно, ― проворчало существо на плече.

– Куда? Куда она побежала? ― трясла меня одна из преследовательниц.

– Кажется, туда! ― палец показал направление. Женщина встала, махнула рукой остальным, и погоня скрылась за очередной постройкой.

– Фух. Кажется, получилось.