Одержимость

14

— Это уже третий раз за неделю. — Кори села на диван, приняла из рук Полы бокал с вином и подобрала под себя ноги. — Он словно возникает из ниоткуда. Сначала я думала, он хочет видеть Аннализу, но теперь сомневаюсь.

— Почему?

— Ну понимаешь, в основном он как с режиссером общается со мной, а Аннализа просто сопровождает его. И делает все, что велит Люк, буквально все. Уверена, прикажи он ей бросить работу, сидеть дома и облизывать его, она бы так и сделала. Честно говоря, прямо как в первый раз влюбилась. В общем-то она всегда словно в прострации, но сейчас у нее пелена на глазах, он ведь якобы обещал подумать о свадьбе. Ослеплена до такой степени, что не замечает его взглядов в мою сторону. Я в ужасе.

— А Люк что тебе говорит?

— Ничего. По крайней мере на работе. Но вчера вечером я собралась пойти в кино с секретаршами и, распахнув входную дверь, жутко испугалась: там стоял он. Не звонил, не стучал, просто стоял и ждал, похоже, довольно долго. — Кори невольно передернуло. — Кошмар.

— Ну и как он объяснил?

— Сказал, что ищет Аннализу. А Аннализа была в это время дома, я только что говорила с ней по телефону. Потом спросил, не связывались ли со мной из полиции насчет Бобби Мак-Ивера, того, арестованного. Из участка пока никто не звонил; затем он предложил подбросить меня до кинотеатра. Я отказалась, кинотеатр рядом, в конце улицы. Он пошел со мной пешком. Спрашивал мое мнение насчет его женитьбы на Аннализе. Я отшутилась, мол, не мое это дело. Видела бы ты его лицо, когда он засмеялся. Довольно странная реакция… — Ее снова передернуло. — У меня от него мурашки по коже, Пола. Боже, если бы не одержимость им Аннализы, я сумела бы вытащить из этого болота нас обеих. Но она просто не в себе, и я бессильна.

Пола озабоченно покачала головой.

— Фелисити, наверное, права, — произнесла наконец подруга. — Аннализа взрослая женщина, пусть сама о себе заботится.

— Ее возраст ничего на значит.

— А что насчет Сиобан?

— Видимо, большинство уик-эндов Люк проводит у нее. Аннализа знает и впадает в жуткую депрессию. Правда, я никогда не видела, как Люк ведет себя по возвращении, но знаю — ненормально.

— Если верить Аннализе.

— Но я же своими глазами видела синяки.

— Может, такое поведение из-за ее истерик.

— Но он сам доводит ее до такого состояния. Он будто специально ее мучает, называя именем своей любовницы. Считаешь, Аннализа в наваждении способна выдумывать? Но не забывай, я сама видела открытку ко дню рождения. — Кори вздохнула и покачала головой. — У них нездоровые отношения, Пола. И если оставить все как есть, Аннализе не миновать сумасшедшего дома. Самое страшное — Люк-то ведь все понимает!

— А что с вашим отцом? Он ведь не дурак. Если все так явно? Почему он ничего не сделает?

— Отец не смог бы даже в штаны написать, если бы оказался на костре, — хмыкнула Кори. — Видимо, мое первоначальное подозрение верно: их с Люком что-то связывает. А что если он специально выставил нас перед Филиппом в тот самый вечер, помнишь?

— Я убеждена — хотя не могу объяснить почему, — именно это он и сделал, дав Филиппу понять, что спит с вами со всеми. И значит, ему известно, что Филипп твой отец. И не отрицай — я больше чем уверена.

— Почему же он ничего не сказал?

— Откуда мне знать? Чем больше я слушаю тебя, тем меньше верю этому человеку. Ты только подумай, он жаждет тебя обнять, поцеловать, шепчет — ах, ты единственное хорошее в моей жизни. А как же Аннализа?

— О Боже, столько всего намешано! — простонала Кори.

— Вот именно. И ты погружаешься в это болото все глубже. Чего и хочет Люк Фитцпатрик, поверь. Ты ведь тоже дочь Филиппа Дэнби: видишь ли, слишком много совпадений. Ну ладно, Люк не сумел приручить тебя, как Аннализу, но он работает над этим. — Она умолкла, а Кори взволнованным взглядом обвела комнату.

— Полагаю, пора задуматься. Например, чем все это кончится? Понимаю, ты не оставишь Ти-ви-дабл-ю из-за Аннализы. Хорошо, не будем драматизировать, но мне кажется, Люк опасный человек. Очень опасный. Сама ведь сказала — Аннализе прямая дорога в психушку… Собираешься вклиниться? Но ради Бога, будь осторожна. Он неспроста топчется рядом в последнее время. Очень странный способ преследования.

Кори долго молчала. Столько всего вертелось в голове, стоит ли взваливать это на Полу, но деваться некуда, нельзя больше скрывать.

— Слушай, — начала она неуверенно, — по-моему, Люк что-то знает об этих убитых проститутках.

Глаза Полы расширились от ужаса.

— То есть?

Кори покачала головой:

— Я не совсем уверена, так что, пожалуйста, Пола, никому ни слова. Инспектор Радклиф сообщил мне, что у Бобби Мак-Ивера развитие десятилетнего ребенка. Не странно ли для такого преступления?

— Но ведь Мак-Ивер сознался? Во всяком случае, при чем тут Люк?

В глазах Полы застыл страх, она крепко сжала кулаки, впившись ногтями в ладони.

— Ну держись! Я думаю, Люк знает Бобби Мак-Ивера.

— О Кори! Надо как-то выбираться оттуда. Если он знает этого человека, если он как-то вовлечен… Боже, все гораздо хуже, чем я думала! А что, если все это связано как-то с твоим отцом? Кори, — с придыханием воскликнула Пола, — Кори, ты думаешь, замешан твой отец, да?

Кори отвела глаза:

— Не знаю, что и думать. Филипп очень напуган, он убеждал меня держаться подальше от Люка. Я-то думала, он скажет мне… Ну, короче, ты понимаешь, о чем я. А теперь…

— Кори, ты что, подозреваешь, этих женщин убил Люк Фитцпатрик?

— Нет. Я просто считаю… Просто… он знает больше, чем говорит.

— А ты еще кому-нибудь рассказывала?

Кори покачала головой:

— Тогда ты должна пойти в полицию.

— Радклиф — друг Люка.

— Бьюсь об заклад — не очень-то и друг. Я видела Радклифа в твоей передаче, он говорил искренне. Пообещай мне, Кори, что, как только ты вернешься в Лондон, тотчас пойдешь к нему.

Инспектор Радклиф внимательно выслушал Кори. Девушка сказала лишь то, что думает — Люк Фитцпатрик знает Бобби Мак-Ивера, но ничего не добавила в подтверждение. Ее тревожило что-то еще, Радклиф не сомневался, и мог бы поспорить — он догадывается, что именно. Но это только взвинтит полицейского: слишком часто сюда приходят с целью подвести кого-то под суд из личной мести.

Радклиф подался вперед и спросил:

— Каковы ваши отношения с мистером Фитцпатриком, мисс Браун?

— Он мой босс, — Кори вспыхнула.

В этом Радклиф и так не сомневался, но дело-то не в этом. Кори еще гуще покраснела, заметив, как Радклиф переглянулся с женщиной, детективом Арчер, сидевшей рядом.

Радклиф встал и привалился спиной к стене.

— Вы абсолютно правы, мисс Браун. Человек вроде Бобби Мак-Ивера не мог совершить этого один, если он вообще на такое способен. И теперь, как я вам уже говорил, Мак-Ивер в безопасном месте, о нем хорошо заботятся. Мы надеемся, что когда-нибудь он назовет имя настоящего преступника. Может, вы хотите сказать, что знаете, кто он?

— Нет, нет, — широко открыв глаза, заторопилась Кори. — Мне просто пришло в голову, что Люк Фитцпатрик, должно быть, знает Бобби. — Она злилась сама на себя — совершенно бездоказательное заявление. Ничего удивительного, что Радклиф так скептически скривился.

— Только потому, что он дважды назвал его по имени и дал вам адрес? — Радклиф покачал головой, хотел снова заговорить, но Кори перебила его:

— А почему вы не заявите о своих подозрениях публично? Я имею в виду, про того, другого человека?

— У нас есть на то основания.

— А почему вы сообщаете об этом мне?

Радклиф снова посмотрел на Арчер.

— Опять-таки не без оснований. А теперь большое спасибо за ваш визит. Если вы нам понадобитесь, я думаю, мы сумеем связаться с Ти-ви-дабл-ю.

— Да, конечно, — Кори взяла сумочку. — Но в беседе с Люком Фитцпатриком, — добавила она, когда Арчер открывала перед ней дверь, — не упоминайте, пожалуйста, обо мне.

— Конечно, — уверил ее Радклиф, и они с Арчер снова обменялись взглядами. — Знаешь, что я сейчас подумал? — спросил инспектор, когда та передала Кори на попечение констебля.

— Фурия в аду — ничто?..

Радклиф кивнул:

— Забавно, но она не произвела на меня впечатление женщины такого типа, когда я впервые ее увидел. Да и сейчас ей вполне можно доверить ту информацию, которую я ей дал. Конечно, она достаточно наивна и не проболтается, но как профессионал она на уровне, и когда придет время — правильно распорядится фактами.

— А как быть с Фитцпатриком?

Радклиф пожал плечами:

— Пригласим и попытаемся расколоть. Завтра и займемся.

Не находя себе места от ярости, Кристос Беннати из гимнастического зала отеля поднялся прямо к себе принять душ. Холодная вода успокоила его, но тем не менее этот, черт побери, менеджер с выездной съемки пусть лучше держится подальше.

Кристос в Лондоне уже четвертые сутки, и с каждым днем дела идут все хуже. Взять хотя бы эту адскую жару, да еще Ричард, к несчастью, простудился! Женни прямо-таки разрывалась. Ладно, это еще полбеды, но вот съемка, она едва теплилась. Беннати чувствовал себя генералом сбитой с толку армии. Художник старался изо всех сил, но даже его талант ничего не мог поправить.

Кристосу несколько раз пришлось объяснять Баду Уинтерсу, что ему не нужен красавчик Джо в качестве первого помощника. И настоял бы на своем, если бы здесь присутствовал его постоянный помощник. Но его не было. Бад и подсуетился, подсунул племянника. А юноша умудрился пристроить менеджером на съемках своего приятеля.

Кристос вообще-то привык к таким вещам, но, работая над последними двумя лентами, ему удалось избавиться от всех паразитов. Избавится и в этот раз, начнет прямо сейчас. Он позвонил в Лос-Анджелес и потребовал в течение двадцати четырех часов уволить этого менеджера, иначе он, Кристос Беннати, первым же рейсом вылетит из Лондона. Это, конечно же, повлечет за собой убытки, а ничего хуже для исполнительного директора быть не может. Беннати ухмыльнулся.

Не вытираясь после душа, он со злостью прошлепал в спальню и посмотрел на часы. Уинтерс еще в постели. Ничего, пора вставать.

— Эй, у тебя что, шило в заднице? — прохрипел Уинтерс, когда Кристос закончил свою тираду по телефону. — Терпение, мой друг…

— Терпение не для меня, — напомнил Кристос. — Я тебя предупреждал, что нам нужен британец, способный подобрать места съемок. Тот, кто знает страну. Твои ребята хорошо работают в Лос-Анджелесе, а здесь не могут. Они не ведают, что творят, и зря, черт побери, тратят мое время! Немедленно их убери и замени нормальными! Я сам найду в Лондоне менеджера для съемок.

— Ну если его еще надо искать, я не понимаю, почему Джо должен уйти? — сопротивлялся Уинтерс.

— Потому что они заодно, и им обоим лучше убраться. Слушай меня! — рявкнул он, когда Уинтерс попытался его перебить. — Мне не нужны бездельники. Я дал им шанс, они его профукали. Женни поговорит с Роулинсоном насчет нового ассистента. А с остальным я справлюсь сам.

— Ладно, ладно. Поступай как знаешь, — вздохнул Уинтерс. — Ума не приложу, что теперь говорить сестре.

Кристос положил трубку, потом набрал номер Женни.

— Поднимайся сюда, детка. У нас полно работы. — И кинулся искать полотенце. Тут зазвонил телефон.

— Беннати! — рявкнул он в трубку и мгновенно посуровел. — Фитцпатрик, мне казалось, я вполне ясно выразился в последний раз…

— Кристос, ну выслушай же меня наконец.

— Нам не о чем разговаривать, катись ко всем чертям…

— Кристос, я прошу не за себя, за своего режиссера. Она просто умирает от желания познакомиться с тобой. Почему бы тебе не прийти ко мне на пару рюмок…

Кристос хотел было уже набрать воздуха и послать Люка подальше, но потом вдруг вспомнил, что ему позарез нужен менеджер. И если Фитцпатрик негоден ни на что другое, то хотя бы сведет его с людьми.

— Завтра между семью и восемью! — сердито бросил он и повесил трубку.

В дверь постучали, он заорал, что кто бы это ни был, пускай проваливает.

На пороге, удивленно подняв брови, стояла Женни. Его гнев вмиг улетучился.

— Мог бы по крайней мере ради приличия повернуться спиной, — пробормотала женщина.

— Подумаешь, тут нет ничего такого, чего бы ты раньше не видела. Перестань скромничать, — Кристос тем не менее схватил полотенце. — Ну ладно, входи, убирай все это, давай займемся, — добавил он, заметив, что она все еще стоит в дверях.

Женни робко прошла в комнату, откинула крышку «ноутбука» и застенчиво посмотрела на него.

— Вот так, сэр?

Кристос расхохотался. Слава Богу, у него есть Женни. Вот всегда она так, рассмешит, успокоит. Не будь ее мужем Ричард, он, пожалуй, приударил бы за ней. И всего лишь по одной простой причине: она единственная из всех женщин, которая никогда не вешалась на него.

— А, вот и Кори, — заметил Люк, проходя мимо ее стола. — Где ты была весь день?

— Интервьюировала мать транссексуала, — сообщила Кори, избегая его взгляда.

— Понятно. Итак, приятная новость — я только что договорился с Беннати, он будет у меня завтра, в семь вечера. Надеюсь, ты свободна?

— Да, свободна, — выдохнула Кори, втайне желая ответить «нет». Она неважно себя чувствовала после разговора с Радклифом, но упускать такую возможность! Под ложечкой засосало. Боже, как не хотелось, чтобы именно Люк делал ей такое огромное одолжение!

Наутро старшему детективу удалось поймать Люка дома и пригласить его в полицейский участок. Наверное, сдался Дэнби, подумал Люк. Если бы он… Но нет, тогда полиция не вызывала бы: после допроса Дэнби они бы вломились в дом и потащили его сами. Кроме того, у Дэнби кишка тонка пойти и сдаться, Люк мог поклясться жизнью.

В участке вместо того чтобы отвести Фитцпатрика в отдел уголовного розыска, констебль провел его в комнату для допросов. Это не на шутку встревожило Люка, но он не подал виду.

— Рад видеть тебя, — Радклиф встал, как только Люк показался в дверях. — Как дела?

— Нормально, — Люк пожал инспектору руку и кивнул детективу.

После обмена любезностями Радклиф перешел сразу к делу.

— Похоже, — сказал он, — ты знаешь об умственном состоянии Бобби Мак-Ивера.

Люк поднял брови, позволив себе изобразить удивление.

— Да, знаю.

— Интересно откуда?

— Ну, ради Бога, как ты думаешь, откуда? Ты сам и сказал одной из моих ассистенток.

На лице Радклифа не дрогнул ни один мускул.

— Слушай, Люк, ты считаешь, такой человек, как Мак-Ивер, мог бы совершить эти убийства?

Люк явно занервничал:

— А при чем тут я? Я вовсе не специалист по умственным отклонениям. И потом — он же признался, так ведь?

— Да, он сознался, но мы ему не верим.

— А я-то думал, он сообщил вам все детали…

— Да, сообщил. Но ему кто-то подсказал. Он руководит им. Думаю, тебе неизвестно — кто.

Сначала Люк в шоке распахнул глаза, затем сощурился и в течение нескольких секунд переводил взгляд с Радклифа на старшего следователя и обратно.

— Какой-то специальный вопрос, инспектор, — нашелся он. — Откуда мне знать, кто связан с Мак-Ивером?

— Значит, нет?

— Нет.

— Подумай хорошенько.

— Слушай, это шутка или… — Люк умолк, нахмурился, и вдруг разрозненные фишки соединились в единую картину. — О, я понял, — он вдруг расплылся в улыбке.

Радклиф держал паузу — он ждал объяснений.

Люк улыбнулся еще шире. По какой-то причине Кори, а это могла быть только она, пришла и рассказала Радклифу, что Люк знаком с Бобби Мак-Ивером. Да, он явно недооценил ее, она совсем не так наивна, как кажется. Ну что ж, ситуация еще не настолько плоха, дело поправимо. Что до Кори — ну это совсем другое.

— Вам когда-нибудь приходилось отказывать женщине? — спросил он Радклифа.

— Нечасто. — Глаза Радклифа метнулись в сторону старшего детектива. Похоже, их подозрения подтвердились.

Люк прямо-таки возликовал, заметив эти взгляды:

— Ну, к несчастью, в моем положении нередко приходится отказывать. Главным образом потому, что моя подруга очень много значит для меня. Она работает на Ти-ви-дабл-ю, ну вы знаете, это Аннализа Капсакис. Между нами, инспектор, конечно, я допускаю ошибки — иногда сплю с другими, особенно с одной. И, вероятно, делаю это не слишком тактично. — Он многозначительно помолчал, но Радклиф ничего говорить не собирался, и Люк добавил: — Думаю, мы оба понимаем, о ком речь.

Радклиф смущенно кашлянул:

— Спасибо, Люк, что пришел. Мисс Арчер тебя проводит. — И, пожав ему руку, вышел из комнаты.

Люк весело помахал рукой Арчер и бодро зашагал к машине. Только сейчас, выйдя из участка, он мог дать себе волю. Лицо его исказилось от гнева, его трясло все сильнее и сильнее. Он старался не спешить, но ему стало нехорошо, и дрожь в ногах переросла в боль в груди. Он едва переставлял ноги… Гнев пробирал прямо-таки до костей.

Люк буквально упал на сиденье, закашлялся, отплевываясь и стараясь поймать побольше воздуха. Ярость душила его, хватала за горло скользкими щупальцами. Но все будет хорошо, ситуация под контролем. Он пойдет к проститутке, вот что он сейчас сделает, и весь свой гнев вобьет ей в задницу, даст этим жутким воспоминаниям нахлынуть, пусть мучают, а потом, когда даст выход отвратительному яду, решит, что делать с Кори.

Офис почти опустел, все разбрелись кто куда. В отсутствие Люка совещание провел Боб, но когда Люк не появился и в середине дня, Кори занервничала.

От вчерашней беседы с Радклифом у нее осталось смутное ощущение, что ее не восприняли всерьез. Она даже не спала ночью, мучилась осознанием своей собственной вины. И по мере того как утро проходило без Люка, Кори едва ли не запаниковала. В конце концов, уже не в силах терпеть, она поинтересовалась у его секретарши.

— У него встреча с инспектором Радклифом.

Сердце Кори оборвалось — именно этого она боялась больше всего.

— Полагаю, он скоро подойдет, — Джулия с любопытством взглянула на Кори. — Может быть, чем-нибудь помочь?

— Нет, нет, я подожду, — забормотала Кори и вернулась к себе. Возможно, он уже знает о ее визите в полицию, но Радклиф обещал не упоминать ее имени. Впрочем, какая разница — Люк наверняка все поймет. Кто же еще мог сказать? Она попыталась представить реакцию Люка, но никак не могла успокоиться. Нервы были на пределе.

К обеду Кори уже места себе не находила, продолжая убеждать себя, что в отсутствии Люка нет ничего необычного, он иногда и по нескольку дней не появлялся. Просто ее комплекс вины разросся до невозможности.

— Слушай, если ты так нервничаешь из-за сегодняшней встречи с Беннати, — засмеялась Аннализа, когда Кори в пятый раз повторила один и тот же вопрос, — почему бы тебе тогда не отправиться прямо сейчас домой, а все дела я закончу сама?

— Нет, нет, все в порядке. Я останусь, — ответила Кори и резко повернулась на звук открывшейся двери. Оказалось, это всего лишь менеджер.

Люк вышел из полицейского участка несколько часов назад: Кори просто-напросто позвонила Радклифу, позвонив ему и выяснив. Арчер уверила девушку, что они вполне удовлетворены рассказом Люка и имени ее не упоминали.

Тогда почему такая нервозность? Конечно, она волновалась в связи с предстоящей встречей с Беннати, но не из-за этого сердце ее прямо-таки выпрыгивало всякий раз, как только ее звали к телефону.

И так до тех пор, пока они с Аннализой не ушли с работы. Тут-то Кори наконец призналась себе, что боится. На самом деле! На первый взгляд страх был совершенно беспричинный. Но в действительности он, видимо, пришел в ярость и, не явившись на работу, тем самым угрожает ей, заставляет попотеть. Кори не сомневалась, он скажет ей «ласковые» слова сегодня вечером, прямо в присутствии Кристоса Беннати.

Аннализа подбросила Кори домой, она тотчас засобиралась в душ. Однако неосознанный страх остановил ее. Быть униженной при Кристосе Беннати? Нет, она просто не позволит Люку сделать этого. Пусть кричит на нее перед кем угодно, но Боже мой, только не перед Беннати!

Она тут же набрала номер телефона Люка. Не имея еще достаточно веских отговорок, она не собиралась к нему сегодня ехать. Телефон на другом конце провода звонил и звонил, но никто не брал трубку. Молчал даже автоответчик.

— Черт побери! — воскликнула Кори, бросив трубку. Ну ладно, она поедет. Но надо успеть поговорить до прихода великого человека. Какая же она несчастная — так испортить то, что должно было бы стать самым волнующим событием в ее жизни!

К тому времени, когда Кори подошла к дому Люка, она сто раз прорепетировала извинения, обвинения и оправдания, и теперь в голове не осталось ни одной ясной мысли. Ладно, придется еще поломать голову над тем, какой яркой остротой или глубокой интеллектуальной идеей рассмешить или очаровать Кристоса Беннати. Впрочем, нет, сначала — главное, напомнила она себе. Люк захочет узнать, зачем она тайно от него ходила в полицию. И надо бы разобраться с этим до появления Кристоса.

Она так сильно запаниковала, что даже не услышала очередной писк зуммера; Люк уже давно открыл кодовый замок.

— Кори! — он выбежал на лестницу ей навстречу. — Слава Богу, ты пораньше. Я только что сообразил, который час. А у меня жуткий беспорядок. Поможешь мне убраться, а?

Кори, совершенно сбитая с толку, недолго думая, одним махом взбежала вверх. Помогать. Но у двери вдруг вспомнила — на ней же самый лучший и очень дорогой костюм. Сегодня девушка отвергла сексапильные платьица, боясь показаться глупой. И перспектива заняться уборкой ее ничуть не радовала.

Люк деланно расстроился, выслушав объяснения:

— Ну неужели ты не можешь хотя бы раз пожалеть бедного холостяка?

Кори в упор взглянула на него, потом вздернула подбородок и вошла в квартиру.

— Ты потрясающе выглядишь. — Он закрыл за собой дверь.

— Хорошо, я помогу, — Кори все еще не верила, что ссоры, кажется, удалось избежать. — Между прочим, а чем же ты-то занимался весь день? Я думала, ты появишься на работе.

— Полагаю, ты скучала без меня? — ухмыльнулся Люк.

Кори надула губы и отвернулась. Похоже, он вовсе не собирался устраивать сцены. О Боже, благослови Радклифа, он ее не подвел.

— Ты курил. — Кори втянула носом воздух, кинула взгляд на полную пепельницу на кофейном столике.

— Да, иногда я курю, — сознался Люк, — когда есть о чем подумать.

Так вот оно что. Именно сейчас он и заговорит об этом. Люк сосредоточенно запихивал газеты в нижний ящик книжного шкафа, Кори же понесла пепельницу на кухню.

Там, на полу, валялось грязное белье, она отпихнула его ногой и направилась к мусорному ведру. И вдруг резко остановилась. Так резко, что содержимое пепельницы вывалилось на рубашку, которая привлекла ее внимание. Сердце ее оборвалось, закружилась голова.

Кори отступила назад, шаря по кухне глазами, будто пытаясь что-то обнаружить. Нет, больше ничего подозрительного. Только одна эта рубашка… Она встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями. Она преувеличивает. Бояться нечего… Просто кровь… Ну хорошо. Много крови, но… Она чуть не подскочила от неожиданности, когда сзади хлопнула дверь. Мгновенно обернувшись, девушка увидела рядом Люка. Он стоял так близко, что ощущалось его дыхание. Она подняла на него глаза и в ту же секунду чуть не онемела от ужаса.

— Что? — Люк взял ее за руки. — Что случилось?

— Ничего. Ничего, — пробормотала Кори. — Ты просто испугал меня, вошел так тихо.

Он притянул ее к себе и крепко обнял.

Страх отступил, но она все еще чувствовала себя весьма неловко. В открытое окно врывался ветер, девушка обливалась холодным потом. Она как-то странно трепетала, вибрируя всем телом, и вдруг поняла — это из-за Люка.

Кори отпрянула, Люк смеясь наклонился и поднял рубашку.

— Вот это, да? — спросил он. — Ты подумала — кровь?

Кори подняла на него глаза, пытаясь держать голову прямо.

Люк кинул рубашку обратно на пол.

— Думаешь, я, да? — хмыкнул он. — Ты думаешь, я их убил?

Сердце Кори билось так часто, что у нее перехватило дыхание. Ее словно бы парализовало, Кори не могла даже шевельнуть губами. Она оставила при себе свои подозрения, не заикаясь об убийствах ни ему, ни Радклифу, ни даже Поле. Даже самой себе…

— О да, я в курсе, ты забегала в полицию. — Люк взял в свои ладони ее холодные как лед руки. — И думаешь, я на тебя сержусь, да? Нет, ничего подобного. Ну вначале-то я сердился, а потом подумал, поразмышлял и напомнил себе — большинство людей, особенно впервые столкнувшись с убийством, многое преувеличивают, видят в искаженном свете. — Он склонил голову набок и изучающе заглянул ей в глаза. — Так вот, там, на моей рубашке, краска.

— Краска? — как эхо повторила она, не в силах отвести от него взгляда.

— Да, краска. Масляная. Разве я никогда не говорил о своем хобби?

Она покачала головой.

— Пошли. — Он улыбнулся.

Несколько минут спустя они стояли в маленькой студии, о существовании которой Кори даже не предполагала. Вообще-то ей хотелось отсюда уйти, убежать из квартиры, но она медленно обвела глазами комнату. Повсюду принадлежности для рисования. Наконец взгляд ее остановился: пустой мольберт, палитра вымазана красной краской.

Люк в молчании наблюдал за ней. Но Кори не знала, что сказать. В голове какая-то путаница, ни одной мысли. К ее несказанному облегчению, в дверь позвонили, и Люк пошел открывать.

Через пару секунд, тихо прикрыв дверь студии, Кори вышла в узкий кирпичный коридор, ведущий в гостиную. Изо всех сил она пыталась овладеть собой. Скорее всего пришла Аннализа, надо пойти и поздороваться. Нет, это невозможно, пока, во всяком случае. Надо подумать, спросить себя — почему у нее именно такая реакция на перепачканную рубашку? И что еще важнее — почему Люк решил, что она подозревает его?

Услышав голоса, Кори подняла голову, сердце ее подскочило, и из головы вмиг все улетучилось — голос с американским акцентом мог принадлежать только Кристосу Беннати.

Она вздохнула полной грудью, попыталась сделать шаг, но не смогла даже двинуться с места.

«Ради Бога, да в чем дело?» — сердито подумала она. Стиснула руки, разжала. Потом вдруг весь абсурд такого поведения дошел до нее в полной мере, и она тихо прыснула.

Кори уже способна была открыть дверь — Кристос и Люк разговаривали, стоя у письменного стола, и Беннати водил ручкой в блокноте. Оба разом повернулись, и Кори, изображая счастливую улыбку, почувствовала, что от слабости вот-вот рухнет как подкошенная.

Он был много темнее — длинные блестящие черные волосы растрепались, — чем она ожидала, и выше, даже выше Люка. В потертых рваных джинсах и видавшей виды бледно-голубой хлопчатобумажной рубашке он выглядел очень буднично. То, что он не принял душ и не переоделся перед визитом, совершенно очевидно, как и то, что лезвие бритвы не коснулось его обросшего подбородка. Но эти невероятные глаза! Кори просто застыла на месте. Она готова была утонуть в них, а смогла лишь широко раскрыть рот в слепом обожании.

— Кори, познакомься — Кристос Беннати, — представил Люк.

В полной прострации Кори пересекла комнату. Кристос все еще смотрел на нее, но она боялась встретиться с ним взглядом.

— Кристос, это Кори Браун, я именно о ней тебе и говорил, — хихикнул Люк. — Она просто умирала от желания познакомиться с тобой.

Кори тотчас же спустилась с небес на землю.

— Люк очень умело смущает людей, — она просто испепеляла его взглядом. — Очень рада познакомиться, мистер Беннати.

— Кристос. Взаимно, Кори.

Он пожал ей руку, а она попыталась не умереть от его прикосновения.

— Я видела все ваши фильмы, — Кори как бы между прочим попыталась произнести явную банальность. — Особенно хорош фильм с Дэвидом Истоном в… Ну в общем, вы сделали с ним пару лент, да? Так вот это был… Ах да, я вспомнила, «Нэвэ то фар». Ну вы помните, это фильм, где он… О Господи, о чем это я! Вы же знаете все свои фильмы. — Ну почему Господь так жесток с ней? Почему лишил ее дара речи? — А ваш последний фильм я смотрела дважды, — продолжала она. — Удивительно, просто здорово — иметь такой огромный талант! — О черт, неужели она и правда такое сморозила? Но похоже, она еще не кончила. — Вы действительно мой самый любимый режиссер. Ах да, конечно. Я не одна такая, у вас полно поклонников. Видимо, потому, что вы полностью поглощены своим делом. Мне ли не знать, что это такое. И вы, вероятно, очень целеустремленный человек. Я читала. Во всяком случае, видно по вашим фильмам…

Она продолжала свою бессвязную речь, Кристос вежливо улыбался, но, очевидно, уже не слушал. Наконец ей удалось обуздать свой язык. И Кристос тут же обратился к Люку.

Кори села, пылая от смущения. Затем это чувство сменило раздражение. Как будто Кристос виноват в ее дурацком выступлении. Но вечер еще не кончился, и надо до конца использовать свой шанс. Оба — Кристос и Люк, казалось, совершенно забыли про нее.

Наконец Кори еще раз посмотрела на Кристоса. Ее взгляд странным образом зацепился за выпуклость на джинсах. Она сама себя не узнавала — никогда в жизни она так не разглядывала мужчин. Но сейчас просто не могла оторваться! Она велела себе встать, пересечь комнату и подойти к бару.

— Принести чего-нибудь выпить? — крикнула она.

Они удивленно переглянулись, и Кори побагровела от смущения. Боже, даже голос срывается!

Кори краешком глаза уловила удивленный взгляд Люка, когда он сообщал, что налить.

— А мне скотч, — бросил Кристос.

Кори разлила напитки, снова уселась на диван и стала в упор разглядывать Кристоса. Неожиданно в голове ее возникли такие удивительные эротические фантазии, что она расхохоталась. Мужчины снова повернулись к ней. Кристос, похоже, только усилием воли заставил себя вспомнить о хихикающей школьнице, и Кори умолкла. Да как он смел смотреть на нее подобным образом? Какого черта? Она резко повернулась к Люку, тоже покатывающемуся со смеху.

— Так чем ты занимаешься? — спросил Кристос, когда Люк направился к входной двери.

Кори со злостью сверкнула глазами.

— Вы имеете в виду, в свободное от сексуальных фантазий, связанных с вами, время? — с жаром выпалила она. — Именно поэтому я и расхохоталась.

Губы и бровь Кристоса полезли кверху. Потом он неторопливо смерил ее взглядом.

— Ну и как я был — хорош?

— Просто смешно, что вы и слышали, — отозвалась она.

— И все?

— В общем, да, у меня пропало желание сорвать с себя одежду и умолять вас немедленно заняться любовью.

Он ухмыльнулся, а Кори прямо-таки растаяла от счастья.

— Ну чтобы ответить на ваш вопрос, — она покраснела, радуясь, что еще не успела ответить, — я ассистент режиссера. Другими словами, придумываю темы, идеи, развиваю их…

— Я знаю, чем занимается ассистент, — перебил Кристос. Потом снова улыбнулся, и на этот раз, к своему стыду, Кори снова залилась краской.

— Вы уже нашли место для съемки? — Она скрестила ноги и взъерошила волосы.

— Нет.

— А о чем фильм?

Он уже собрался ответить, но тут вошли Аннализа и Люк.

— Пожалуйста, простите за опоздание, — проговорила Аннализа, обнимая Кори, — позвонил отец, и я никак не могла вырваться.

Она повернулась к Кристосу, Люк представил ее, и Кори тут же заметила его оценивающий взгляд. Кристос галантно пожал руку Аннализы.

С несчастным видом, еще не оправившись от мимолетной ревности к Аннализе, Кори наблюдала за Беннати, потом, к своему удивлению, заметила его взгляд и улыбку на губах. Она закрыла глаза и отвернулась.

— Вы же спрашивали, о чем фильм, — напомнил он.

Кори стало совсем плохо.

— Угу, — буркнула она, вскидывая голову.

Раз он предпочитает Аннализу — его дело. Но она решила стереть с его лица эту отвратительную улыбку. Ему, наверное, нравится думать, что все на свете женщины только и мечтают снять с него штаны. Так пусть узнает — одна уж точно не из их числа!

— Вы слушаете или вам неинтересно?

— О нет, нет! — сказала Кори. — Конечно, слушаю.

— Ну это почти не объяснить. Фильм по книге «Паст ливз презент». Наверное, вы не читали, здесь она еще не выходила. Но если вам интересно, ассистент пришлет экземпляр по почте.

— Это так великодушно с вашей стороны, — небрежно бросила Кори, тут же ужаснувшись своему поведению. А потом совсем зарвалась, добавив: — Я попытаюсь выкроить время, но я так кошмарно занята — нет и минуты на чтение.

Аннализа от удивления рот открыла, да и сама Кори просто не могла поверить в происходящее. Никогда в жизни она ни с кем не разговаривала так дерзко. Но слова сами вылетали изо рта.

Кори снова повернулась к Кристосу.

— Конечно, — она многозначительно выгнула бровь, — ради этой книги я сделаю над собой усилие. Ну раз уж мы теперь с вами знакомы.

Кошмар! Говорить таким снисходительным тоном?! Теперь надо только стиснуть зубы и молчать! С каждой минутой ей становилось все хуже. Он давно уже привык к женщинам вроде нее, теряющимся перед звездами, и ничуть не удивился ее дерзости. Похоже, еще полчаса, и он начисто забудет о ее существовании.

Минут десять Кори молчала.

— А вам, наверное, тяжело? — вдруг выпалила она. — Я имею в виду быть таким красивым?

Кристос повернулся к ней, и она увидела, что он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Люк же открыто хихикнул, потом прикрыл рот рукой. Кори вспыхнула и залилась краской.

— В каком смысле — тяжело?

Кори пожала плечами:

— Ну например, красивой женщине трудно добиться, чтобы ее воспринимали всерьез. А как у вас, мужчин?

— Такого я, пожалуй, не замечал, — ответил Кристос.

— Да, в вашем положении трудно заметить, — парировала Кори.

Через несколько минут Кристос собрался уходить. Кори посмотрела на часы и объявила — и ей пора. Беннати взглянул на нее с легким удивлением, а Кори захотелось умереть на месте — очевидно, он решил, девица собирается прицепиться и надо от нее как-то отвязаться. Ну что ж, ничего не поделаешь — поздно, она еще больше запутается, если пойдет на попятную.

Когда они спускались по лестнице, Кристос шел впереди, и Кори молила Бога, чтобы он не расслышал вой из квартиры Люка — они с Аннализой покатывались со смеху. Кори чувствовала себя круглой дурой, ей хотелось зарыдать. Они завернули за угол, она с обожанием посмотрела ему вслед и вдруг воспарила. Может быть, они некоторое время пойдут вместе и у нее будет шанс исправить положение?

— М-м, а-а, Кристос.

— Что? — спросил он, не оборачиваясь.

— Простите, если, ну у Люка…

— Забудь, — бросил он.

— Понимаете, обычно-то я нормально…

— Такси! — закричал он, и, к невероятному разочарованию Кори, машина тут же остановилась.

— Пока, — заявила она торжественно, когда он забрался в машину. — Я возьму другое.

— Может, куда подбросить?

— Нет, не надо, я подожду.

— Ну как хочешь. — И с этими словами захлопнул дверцу.

Такси умчалось.

Через двадцать минут Кори уже была дома и разговаривала с Полой по телефону.

— Полная катастрофа, — плакала она, сглатывая слезы вперемешку с вином. — Полная.

— Что случилось? — строго спросила Пола. — Что ты натворила?

К тому времени, когда Кори кончила рассказывать, Пола уже умирала со смеху.

— И ты думаешь, не произвела на него впечатления? — стонала она. — О, чем бы я только не пожертвовала, чтобы оказаться там.

— Ну, ты ничего не потеряла, разве что не видела моего унижения, — всхлипнула Кори. — Он совсем не такой, как я ожидала. Да, он красив, он чертовски хорош, но Боже, он не произвел на меня такого сильного впечатления…

— Кори!

— Нет. Ну хорошо, да. Но он заставил меня почувствовать себя такой задницей… ну ладно. Я вела себя так… Но он сам виноват. Заставил меня молоть глупости, я вовсе не собиралась…

— Да как же он это сделал?

— Просто смотрел на меня, вот как.

На другом конце провода повисла тишина. Кори глубоко вздохнула с явным смирением. — Пола, — мрачно произнесла девушка. — Похоже, я влюбилась. Я не люблю его, я его ненавижу, никогда бы его не видеть… Но он самый сексуальный мужик, которого я только встречала: мне захотелось тут же сорвать с себя одежду и умолять его взять меня. Ему понравилась Аннализа, ну, он смотрел на нее так, будто она ему понравилась, а я лучше бы испарилась. Пола, это единственный мужчина, который произвел на меня такое впечатление. Я просто в шоке…

— Ладно, кончай давай. А чего, интересно, ты ожидала? Что он бухнется к твоим ногам и объявит о вечной любви?

— Ну по крайней мере…

— Не слишком ли высоко взлетела? — засмеялась Пола. — Он самый известный кинорежиссер, Кори. Женщины гоняются за ним по всему миру.

— Знаю, я для него ничто. Но он разбил мое сердце, я ни на кого другого больше не посмотрю. Слушай, может, мне написать ему и извиниться за свое поведение?

— Не стоит.

— Пожалуй, ты права. Он и читать не будет. Ох, ну зачем небеса наградили меня вкусом к таким мужчинам? Знаешь, когда я умру, выбей на моей могиле эпитафию: «Здесь лежит Кори Браун, старая дева этого прихода, Бог наградил ее вкусом к мужчинам, которые ей не по зубам».

— Заткнись, Кори. Может, он самый настоящий ублюдок. Расскажи-ка лучше о Люке. Ты выяснила что-нибудь у Радклифа?

— Да. Люк не знает Бобби Мак-Ивера, это просто плод моего воображения.

— Точно?

— Да. Вернее, я так не думаю, но сейчас просто ни о чем больше думать не могу, кроме как о Кристосе Беннати.

— Перестань ныть. А Люк знает, что ты ходила к Радклифу?

— Да, мы говорили об этом до прихода Кристоса. Сперва он был в ярости, как сам признался, а потом объяснил почему… О Пола, не трогай меня. Я настолько взвинчена, что просто хочу сейчас забыть о Люке Фитцпатрике.

Скорее сладострастно изводить себя воспоминаниями о неудачном вечере с Кристосом Беннати, чем Кори и занялась. И потом: если инспектор Радклиф удовлетворен беседой с Люком, почему бы ей сомневаться? Люк иногда, конечно, кажется странным, но ее собственное воображение куда богаче. Приняла же она краску за кровь и напугалась до смерти. Люк верно подметил — первое же столкновение с убийством довело ее до одержимости. Пора кончать строить из себя детектива-любителя.