Один Удар в Вечности: Фрирен и Непобедимый

Глава 24: Колодец Без Дна и Отражение в Песке

Пустыня обрушилась на них во всей своей безжалостной мощи. Дни слились в одно ослепительно-белое, раскаленное марево. Солнце било свинцовыми молотками, воздух вибрировал над дюнами, высасывая влагу и силы. Песок проникал повсюду — в одежду, пищу, глаза, забиваясь в скрипящие суставы доспехов Штарка и делая каждое движение Ферн с посохом чуть тяжелее. Даже Фрирен, с ее вековой выносливостью, казалась подтянутой, как тетива лука, ее взгляд постоянно сканировал не только горизонт, но и магическую ткань пространства, которая здесь пульсировала неровно, как больной пульс.

Знаки слуг Мастера менялись. Пирамидки камней сменились глубокими, ритуальными царапинами на скальных выходах — все тот же Глаз и Волна, но крупнее, агрессивнее. Иногда рядом с ними они находили иссохшие, неестественно скрюченные тушки мелких пустынных зверьков или птиц, будто из них высосали саму жизненную силу. Атмосфера становилась гнетущей, пропитанной ожиданием удара.

Камешек страдал больше всех. Его обычно бодрый вид сменился вялостью, он тяжело дышал, прячась в тени рюкзаков во время дневных переходов. Сайтама нес его большую часть пути, завернув в кусок влажной холстины, и его обычная рассеянность уступила место тихой, но постоянной заботе. Он делил с псом свою скудную долю воды, не говоря ни слова.

На третий день после атаки Роевников мираж стал почти невыносимым. Вибрирующий воздух рисовал на горизонте озеро с пальмами, которое таяло по мере приближения. Ферн, шагавшая в полузабытьи, вдруг споткнулась и чуть не упала. Штарк едва успел ее поддержать.

— Держись, Ферн, — хрипло сказал он, его голос был груб от песка. — Скоро… должен быть следующий ориентир. Пересохшее русло…

— Там, — неожиданно четко произнес Сайтама. Он не указывал на мираж. Его взгляд был устремлен чуть в сторону, на ничем не примечательный склон песчаной дюны, у подножия которой торчало несколько почерневших, мертвых стволов деревьев. — Чувствуется… дыра.

Фрирен нахмурилась. Она не чувствовала ничего, кроме всеобъемлющей жары и искаженной магии. Но доверие к странной интуиции Сайтамы уже прошло проверку боем. Группа свернула к указанному месту.

Среди мертвых деревьев, почти занесенный песком, зиял колодец. Не природное углубление, а явно рукотворный, сложенный из темного, почти черного камня, не характерного для этой местности. Его края были выщерблены временем, но форма — идеально круглая — сохранилась. Внутри — непроглядная тьма. И никаких следов воды или влаги. От него веяло не просто сухостью, а… пустотой. Как будто он высасывал звук и свет из окружающего пространства.

— Это не источник, — тихо сказала Ферн, подойдя осторожно к краю. — Здесь… ничего нет. Совсем.

— И знака нет, — добавил Штарк, осматривая камни. — Впервые.

— Потому что это не их работа, — ответила Фрирен. Она присела на корточки, проводя рукой над черным камнем обода. Ее пальцы слегка дрожали. — Этот камень… он древний. Древнее Теократии. И он… не отсюда. Он пахнет… межмировым холодом. — Она подняла на Сайтаму взгляд, полный острого интереса. — Ты чувствовал именно это? «Дыру»?

Сайтама кивнул, пристально глядя в черноту колодца. Его лицо было сосредоточено.

— Да. Как… пробоина. Только не в стене. В воздухе. Тут что-то сломалось. Давно. — Он помолчал. — И пахнет… старым железом. И пылью. Не песочной.

Пока Ферн и Штарк с опаской разглядывали колодец, Фрирен достала из сумки обломок устройства слуг Мастера. Он был холодным, но теперь… он едва заметно **вибрировал.** Слабый гул, который чувствовался скорее пальцами, чем ушами.

— Он реагирует, — прошептала она. — На колодец. Значит, они знали о нем. Или искали его.

— «Точка соприкосновения»? — предположила Ферн.

— Возможно. Или… ее шрам, — ответила Фрирен. Она осторожно опустила обломок на веревке в колодец. Гул усилился, превратившись в тонкий, неприятный писк. На глубине примерно пяти метров обломок резко дернулся и… завис в воздухе, хотя веревка провисала. Он висел в темноте, словно опираясь на невидимую полку.

Фрирен резко дернула веревку. Обломок поддался с трудом, как будто его тянули сквозь густую смолу. Когда он показался на свет, на его поверхности играли крошечные, мерцающие искры статического электричества.

— Сильное пространственное искажение, — констатировала Фрирен, убирая артефакт. — Остаточное поле от… чего-то. От портала, который когда-то здесь был? Или от того, что его разорвало?

Она посмотрела на Сайтаму.

— Ты можешь… почувствовать, что там было? Что сломалось?

Сайтама нахмурился, вглядываясь в бездну. Он не был медиумом. Но его восприятие реальности было иным.

— Там… был путь. Не такой, как дыра, из которой я вылез. Узкий. Колючий. Как игла. — Он поморщился. — Потом… треснуло. Громко. Очень. И осталась… щель. Маленькая. Она скрипит. — Он потер виски. — Неприятно.

Сумерки сгущались быстро, окрашивая пустыню в багровые и фиолетовые тона. Решили разбить лагерь не у зловещего колодца, а в сотне метров, за гребнем дюны, где мертвые деревья давали хоть какую-то иллюзию укрытия. Ферн и Штарк ставили палатку, их движения замедленные от усталости. Фрирен изучала колодец с безопасного расстояния, записывая наблюдения в гримуар. Сайтама сидел на песке, прислонившись к рюкзаку, Камешек дремал у него на коленях.

Атака пришла бесшумно. Не твари, не монстры. Тени.

Они выплыли из-за черных стволов мертвых деревьев, как сгустки ночи. Невесомые, без четких форм, лишь с намеком на человеческие очертания и двумя холодными точками — «глазами» — в центре. Их было четверо. Они не двигались по земле, а скользили над ней, не оставляя следов. Воздух вокруг них мерзко звенел, как натянутая струна.

Первой заметила Ферн. Ее предупреждающий крик превратился в хрип — ближайшая тень коснулась ее тени на песке. Ферн вскрикнула от резкой, ледяной боли, будто ей вонзили иглу в сердце. Она рухнула на колени, посох выпал из ослабевших рук.

— Ферн! — Штарк бросился к ней, но его собственная тень заплясала под ногами, пытаясь сплестись с тенью атакующего. Он замер, боясь сделать шаг, меч беспомощно опущен.

Фрирен вскинула посох, выкрикивая заклинание света. Сгусток энергии ударил в ближайшую тень. Она… искривилась. Свет словно обогнул ее, не причинив вреда, и ударил в песок, подняв фонтан искр. Тени продолжали приближаться, их холодные «глаза» были устремлены на Сайтаму, который все еще сидел.

Одна тень скользнула прямо к нему. Она вытянула нечто похожее на руку, чтобы коснуться его тени.

Сайтама поднял голову. Он не вскочил, не замахнулся. Он просто… посмотрел на тень. Не на существо, а именно на его темный, колышущийся силуэт на песке, освещенный закатным солнцем.

И тень Сайтамы ответила.

Обычная, плоская тень вдруг приобрела объем. Она резко приподнялась с песка, став похожей на черную, плотную статую его самого. И двинулась. Не на Сайтаму. На тень-агрессора.

Черный кулак теневого двойника Сайтамы ударил с невероятной скоростью. Не было звука удара, но тень-слуга разорвалась. Не рассеялась, не отпрянула — именно разорвалась на клочья черного тумана, которые тут же растворились в воздухе с тихим шипением. Холодные «глаза» погасли.

Остальные тени замерли. Их скольжение прервалось. Казалось, они в недоумении.

Сайтама встал. Он не смотрел на своих теневых двойников или на врагов. Он смотрел на свою собственную, снова ставшую плоской и обычной тень на песке, с легким недоумением, как будто увидел что-то странное в собственном отражении.

— Хм, — произнес он. — Интересно.

Это было сигналом для остальных. Тени, словно по команде, отпрянули и начали растворяться, сливаясь с наступающей ночью. Через мгновение их не было.

Ферн, бледная и дрожащая, опиралась на Штарка. Боль ушла, но слабость осталась. Штарк смотрел на Сайтаму с новым, глубоким изумлением, смешанным с тенью страха. Фрирен стояла неподвижно, ее гримуар забыт, взгляд прикован к тому месту, где только что действовала тень Сайтамы, а затем к нему самому.

— Ты… — начала Фрирен, но слова застряли в горле. Что можно было сказать? Он не только остановил пространственный разлом. Он заставил свою собственную тень… защитить себя? Или это была его сила, проявленная через отражение?

Сайтама потянулся, его тень на песке снова была безобидной и плоской.

— Эти штуки… они тени? — спросил он, как будто ничего особенного не произошло. — Странные. Настоящие тени не кусаются. — Он посмотрел на Ферн. — Ты в порядке? Выглядишь бледной.

— Я… я в порядке, — прошептала Ферн, все еще опираясь на Штарка. — Спасибо… тебе. И… твоей тени.

Сайтама пожал плечами. — Не за что. Она сама. — Он повернулся к палатке. — Пора спать. И колодец этот… лучше от него подальше. Он скрипит. И пахнет. — Он взял на руки сонного Камешка. — Идем, Камешек. Там хоть не дует.

Он пошел к палатке, его желтый комбинезон выделялся призрачным пятном в сгущающихся сумерках. Его тень, длинная и обычная, тянулась за ним по песку. Ничего не выдавало в ней того могущества, что она проявила минуту назад.

Фрирен, Штарк и Ферн остались стоять у мертвых деревьев. Колодец зиял черной дырой позади них. Воздух все еще звенел от остаточной энергии теней и… чего-то еще. От того, что они только что увидели.

«Объект «С» демонстрирует неконтролируемое взаимодействие с пространственными искажениями и… проекциями», — мысленно записала Фрирен, ее рука дрожала. — «Его сущность искажает реальность на фундаментальном уровне, включая такие базовые понятия, как свет и тень. Опасность изучения возрастает экспоненциально. Но опасность *незнания*… может быть еще страшнее». Она посмотрела на черный камень колодца. «И он прав. Он скрипит».

Путь на юг казался теперь не просто опасным. Он казался путешествием в самое сердце безумия, где законы мира гнулись вокруг одного лысого человека в желтом комбинезоне. И враг, наблюдающий из теней, теперь знал об этом чуть больше.