Один Удар в Вечности: Фрирен и Непобедимый

Глава 27: Архивы Теократии: Пафос и Непробиваемый

Темнота за каменной плитой была не просто отсутствием света. Она была густой, древней, пропитанной запахом камня, пыли и чего-то еще — озоном и сухими травами, запертыми на века. Воздух стоял неподвижный, тяжелый. Фрирен первой шагнула внутрь, подняв магический светильник. Луч выхватил из мрака высокий, узкий коридор, высеченный в скале. Стены были покрыты фресками, поблекшими от времени, изображающими торжественные процессии жрецов, солнца над пирамидами и странные, геометрические символы, отдаленно напоминающие знак Мастера, но более сложные.

— Защитные поля… деактивированы, — пробормотала Фрирен, ее посох тихо гудел, сканируя пространство. — Древние ловушки, судя по следам на стенах, тоже. Но осторожность не помешает. Штарк, ты сзади. Ферн, свети впереди. Сайтама… — Она обернулась.

Сайтама стоял на пороге, заглядывая внутрь. Камешек, почуяв прохладу, попытался юркнуть вперед, но Сайтама удержал его за ошейник.

— Тут пыльно, — констатировал он. — И пахнет старым шкафом. Ты уверена, тут есть что-то полезное? Может, там только глиняные горшки и сломанные палки?

— Знания, Сайтама, — терпеливо ответила Фрирен. — Ключи к разгадке. И, возможно, карты с указанием, где найти… менее пыльные места.

Они прошли метров двадцать, когда Ферн резко остановилась, упершись посохом в пол. Ее светильник выхватил почти невидимую нить, натянутую на высоте щиколотки поперек коридора.

— Леска? — удивился Штарк.

— Триггер, — поправила Ферн. — Чувствую слабую магию. Очень старую. — Она осторожно обошла нить.

Фрирен кивнула. — Простейшая сигнальная ловушка. Наверное, активировала бы шум или световую вспышку столетия назад. Сейчас… вряд ли сработает. Но лучше не рисковать.

Сайтама, шедший следом за Ферн, посмотрел на нить. Потом на Камешка, который норовил ее понюхать.

— Мешает, — заключил он. И просто… перешагнул. Его нога задела нить. Раздался тихий щелчок. Из щелей в стенах и потолке с шипением вырвались струи едкого желтого газа. Одновременно с потолка сорвался зазубренный каменный блок, падая прямо на то место, где должен был стоять нарушитель.

Фуууумп! Камень рухнул на пол, подняв облако пыли. Газ клубился, шипя. Ферн и Штарк инстинктивно отпрыгнули назад, зажимая рты платками. Фрирен взмахнула посохом, создавая барьер из воздуха.

Сайтама стоял на камне. Нет, он стоял там, где был. Огромный валун лежал перед ним, слегка придавив край его сапога. Желтый газ обтекал его, как вода камень, не касаясь даже комбинезона. Он чихнул — не от газа, а от пыли, поднятой камнем.

— Вот видишь, — сказал он, обращаясь к Фрирен поверх шипящего газа и пыли. — Надоедает. И грязно. — Он потряс ногой, освобождая сапог из-под края валуна. Камень, весивший тонну, сдвинулся с места, как пустая картонная коробка. — Этот газ… он съедобный?

Фрирен опустила барьер, когда газ рассеялся. Она смотрела на Сайтаму, потом на камень, потом на совершенно нетронутые стены ловушки.

— Объект «С», — сказала она с плохо скрываемым научным восторгом, игнорируя его вопрос. — Вы только что предоставили неоценимые данные! Пассивная нейтрализация контактных газов неизвестного состава и кинетической ловушки с массой… — она оценила камень взглядом, — …не менее восьмисот килограмм! Без видимого усилия! Зафиксировано: Ловушка № 1 — нейтрализована объектом методом прямого игнорирования.

— Можно идти дальше? — спросил Сайтама, зевнув. — Тут все равно ничего интересного.

Коридор открылся в просторный зал. Его своды терялись в темноте. Вдоль стен стояли ряды каменных стел, покрытых плотной вязью иероглифов. В центре зала на невысоком пьедестале лежал массивный каменный диск, испещренный сложными узорами. Воздух здесь вибрировал едва слышимым гулом — навязчивым, как комариный писк.

— Читальные зал… и фокусный артефакт, — прошептала Фрирен, ее глаза горели. — Диск, вероятно, усиливает ментальную связь с информацией на стелах. Гениально! Но… — Она нахмурилась. — Гул… он неестественный. Искаженный.

Как только они вошли в зал, гул усилился. Он превратился в навязчивый шепот, лезущий в голову. Обрывки фраз на забытом языке, смешанные с детским плачем, скрежетом металла и чувством невыносимой тоски. Штарк схватился за голову, его лицо исказила гримаса боли. Ферн застонала, прислонившись к стеле, ее пальцы побелели от сжатия посоха. Даже Камешек заскулил и спрятал морду в лапах.

— Пси-защита! — крикнула Фрирен, пытаясь сконцентрироваться на создании ментального щита. — Очень сильная! Она… взывает к страхам! К боли! Держитесь!

Волны ментальной атаки били о ее щит, как штормовой прибой. Она видела, как Штарк падает на колени, сжимая голову, как Ферн плачет, уткнувшись лицом в камень. Атака была направлена на слабые места, на глубинные страхи. И она была смертельна для обычного разума.

Сайтама стоял посреди зала, рядом с каменным диском. Он смотрел по сторонам, слегка нахмурившись.

— Шумно тут, — сказал он громко, перекрывая шепот и вой в головах товарищей. — Как на стройке. Или в метро в час пик. — Он потрогал каменный диск. — Это что, колонка? Можно громкость убавить?

Диск под его пальцем вспыхнул лиловым светом. Шепот превратился в оглушительный визг. Пси-шквал обрушился на зал с удесятеренной силой. Фрирен вскрикнула, ее щит треснул. Штарк рухнул на пол, теряя сознание. Ферн замерла, ее глаза остекленели.

Сайтама нахмурился сильнее. Он стукнул кулаком по диску. Не сильно. Как по заедающей кнопке лифта.

Тук.

Визг оборвался. Лиловый свет погас. Гул стих, сменившись оглушительной, благословенной тишиной. Пси-давление исчезло, как будто его и не было. Штарк слабо застонал, придя в себя. Ферн опустилась на пол, дрожа, крупные слезы катились по ее щекам. Фрирен тяжело дышала, опираясь на посох, ее лицо было пепельно-серым.

Сайтама потер уши.

— Вот, теперь нормально. Хотя стук был громкий. — Он посмотрел на диск, на котором осталась небольшая вмятина от его кулака. — Сломалось? Жалко. Хотел спросить, где тут туалет. Или хотя бы уголок.

Пока Ферн и Штарк приходили в себя, Фрирен, игнорируя головную боль, подошла к ближайшей стеле. Иероглифы были сложны, но узнаваемы. Она водила пальцем по камню, бормоча перевод.

— «…и пришел Тот-Кто-Смотрит-Из-Теней… не с мольбой, но с требованием… ключей от Зеркал Изначальных… жрецы отказали… тогда Он наслал на земли Смуту и Раздор… видения кошмаров в умах слабых…»

— Он, — прошептала Фрирен. — Тот самый. Теневой Покровитель. Его методы… пси-атаки, провокация страха… очень похожи на то, что мы испытали. И на то, что видел Сайтама во сне. «Голос».

Она перешла к другой стеле, к третьей. История обрастала деталями: древний конфликт, артефакты, спрятанные жрецами, ритуалы защиты от ментальных вторжений. И упоминания о «Камне Памяти» — артефакте, способном хранить и воспроизводить ключевые моменты прошлого.

Их поиски привели к небольшой нише в глубине зала. Там, на бархатной подушке, истлевшей в пыль, лежал гладкий, темно-синий камень, размером с яблоко. Он был теплым на ощупь.

— Камень Памяти, — благоговейно произнесла Фрирен. — Если он еще активен… — Она осторожно прикоснулась к нему пальцем, вливая крошечную струйку маны.

Камень вспыхнул мягким светом. Из него вырвался поток голографических образов, заполнивших нишу: величественный храм, жрецы в белых одеждах, ведущие сложный ритуал вокруг большого зеркала… и тень. Нечеткая, колеблющаяся, но огромная. Она парила над зеркалом, пытаясь проникнуть сквозь него. Зеркало треснуло, жрецы падали, корчась от невидимой боли… Сцена была беззвучной, но ужас передавался отчетливо.

Образы погасли. Камень потускнел.

— Он пытался прорваться через их Зеркало, — прошептала Фрирен. — Так давно… и так похоже на то, что он делает сейчас! Значит, его цель неизменна: контроль над пространственными переходами. «Великое Отражение»…

Сайтама заглянул в нишу.

— Камень? — спросил он. — Красивый. Можно его… продать? Или обменять на что-нибудь полезное? Еду, например. Или новую щетку для Камешка. — Он показал на пса, который с опаской обнюхивал место, где висели пси-образы.

Фрирен вздохнула, аккуратно заворачивая камень в кусок ткани.

— Нет, Сайтама. Его нельзя продать. Это… ключ к пониманию врага. Бесценное знание.

— Бесценное — значит, очень дорогое? — уточнил Сайтама с надеждой.

— Нет. Значит, за него не дадут ни еды, ни щетки, — терпеливо объяснила Ферн, утирая остатки слез и пытаясь привести в порядок волосы. — Это как… старая карта. Важная, но не съедобная.

— О, — разочарованно протянул Сайтама. Он посмотрел на ряды стел. — А тут есть что-то съедобное? Или хотя бы прохладительное? Архивы, архивы… а толку?

Штарк, поднимаясь с пола и отряхивая пыль, невольно усмехнулся. После пси-кошмара и вида Сайтамы, невозмутимо торгующего артефактом апокалипсиса на щетку для пса, мир казался чуть менее враждебным. Немного.

— Дальше пойдем? — спросил Сайтама, указывая на следующий проход из зала. — Может, там будет киоск. Или хотя бы фонтанчик. А то пыль во рту скрипит. Хуже, чем тот камень на полу.

Фрирен посмотрела на завернутый Камень Памяти, потом на Сайтаму, который был гораздо более ценным и абсолютно непробиваемым артефактом, чем все сокровища Теократии вместе взятые. И гораздо более загадочным.

— Идем, — сказала она, пряча камень в сумку. — Киоск понятие не имею что это, но его не будет. Но, возможно… ответы. Или новые, еще более изощренные способы убедиться, что на тебя действительно ничего не действует. — Она кивнула на проход. — Вперед, Объект «С». На разведку. Аккуратнее с древними артефактами. Особенно если они похожи на торговые автоматы.

Сайтама пожал плечами и пошел первым, освещая путь своим… присутствием. Камешек, воспрянувший духом после тишины, трусил за ним. Группа двинулась следом, вглубь архивов, неся с собой бесценное знание о враге и абсолютно неуязвимый источник вечных вопросов о еде и удобствах. Путешествие продолжалось.