Ожидание койота

Глава 17

ЖЕЛТАЯ ЛЕНТА, используемая для обозначения места преступления, свободно свисала с ворот полковника Джи. Лиафорн отсоединил его, провел профессора Бурбонетту и снова подвесил за ними.

"Вы уверены, что все в порядке?"

«Все люди из Бюро приезжали сюда», - сказал Лиафорн. «Но держать руки в карманах, ничего не двигать - это хорошая идея».

На самом деле, это было не совсем так. Было бы лучше, если бы Бурбонетт ждала в машине. Еще лучше, если бы он перепроверил темную комнату полковника, прежде чем забрать ее из библиотеки. Но он подумал об этом слишком поздно. И тут его осенила идея. Ощущение срочности, которого он не мог понять.

Он отпер дверь, почувствовал легкий вздох холодного воздуха, который выпускают пустые дома, когда он ее открыл. Для Лиафорна это было знакомое ощущение - ощущение, которое он испытывал каждый вечер, отпирая свой собственный дом в Window Rock.

Ничего не изменилось в гостиной, за исключением того, что теперь там было тихо, а на подоконниках и поверхностях были слабые серые пятна порошка для отпечатков пальцев. Он заметил, что профессор Бурбонетт смотрит на меловые линии, отмечавшие место, где находилось тело полковника. Он заметил, что послания полковника все еще были на стене, теперь они казались чернее из-за искусственного желтого света потолочной лампы. Он заметил выражение лица профессора. Напряжена? Грустна? Скорбна? Очевидно, ей это неприятно. Зачем она здесь?

Все в темной комнате было таким, каким он ее запомнил - тесное, безвоздушное пространство, затхлые ноздри, наполненные кислотным запахом жидкостей для проявки печати. Отпечатки были там, где он их видел, но теперь на них тоже были следы серого порошка. Будет ли лаборант ФБР разбирать отпечатки пальцев Джо Лифорна? Он проверил свою память. Нет, он все держал аккуратно, по краям.

Теперь он разложил отпечатки на крышке шкафа двумя аккуратными рядами и методично изучил их. Все они были стандартных размеров восемь на десять дюймов на черно-белой глянцевой бумаге.

Казалось, что они были сняты с большого расстояния через телескопический объектив. Или, возможно, они были увеличены в увеличителе. Один и тот же негатив был использован для создания нескольких отпечатков, каждый из которых был увеличен до разного увеличения. Но угол в целом был почти одинаковым - как если бы все негативы были экспонированы из одного и того же места, но были сделаны с использованием линз с разным фокусным расстоянием и перемещением камеры на штативе. Все они включали один и тот же сегмент обнажения. Некоторые больше, некоторые меньше, в зависимости от объектива. Но в целом те же самые черты были в центре отпечатка.

Лиафорн показал их Бурбонетте и объяснил, о чем он думает.

"Почему телескопический?" спросила она.

«Обратите внимание на можжевельник на переднем плане здесь, в этом? Вот оно в этом другом. Обратите внимание, как изменилось соотношение размеров. Телескопическая линза так сжимает расстояние ».

Бурбонетт кивнула. «Конечно», - сказала она. «Вот так и будет работать оптика».

«Вы хорошо знаете резервацию. Знакомо?

Она изучила отпечатки. - Очевидно, они все в одном месте. Но у нас этого недостаточно, чтобы вписать это в ландшафт ».

"Вы это видели?"

Она смеялась. "Вероятно. Или что-то в этом роде. Это может быть около сорока заведений на мальпаи в окрестностях Грантса. Или, может быть, в бесплодных землях Бисти, или в горах Зуни, или на стороне Черной Мезы в Долине монументов, или в районе Хопи-Баттс, или здесь, за Шип-Рок, в сторону Литлвотера или Саности. Или одно из тех вулканических горловин к востоку от горы Тейлор, или… Она покачала головой и протянула отпечатки Липхорну. "Трудно сказать. Любое место, где лава пузырилась сквозь трещины во время вулканического периода. А здесь такое часто случалось ».

- Думаю, это будет где-нибудь поблизости, - сказал Лиафорн. «Мы можем предположить, что их сфотографировали Джи или его сын. Ты хоть представляешь, зачем кому-то это делать? Или сделать все эти отпечатки? »

«Понятия не имею», - сказала она. «Но их определенно не приняли за красоту пейзажа. Не могли бы вы позвонить мальчику и спросить его?

Разве ты не говорил, что он останавливался здесь с друзьями? "

«Они отказались от этого. Вместо этого они везут его в Альбукерке к родственникам. Его там еще не будет. Но давайте посмотрим, сможем ли мы найти негативы. Может быть, в них будет достаточно предыстории, чтобы рассказать нам, где это ».

Они потратили почти тридцать минут на сортировку негативных файлов, но ничего полезного не нашли.

Лиафорн вытащил мусорную корзину из-под раковины, перебрал ее и достал смятый лист фотобумаги. Это была часть той же сцены, увеличенная на листе размером одиннадцать на четырнадцать дюймов. Отпечаток был намного темнее. «Переэкспонировано в увеличителе, - предположил Лиафорн, - и выбросил. Он расстелил ее на шкафу, посмотрел на Бурбонетту, вопросительно приподнял брови.

«Не знаю», - сказала она. «Может быть, достаточно большой, чтобы работать с ним». Она посмотрела на Лиафорна и усмехнулась. «Но над чем работать?»

«Я думаю, может, мы просто зря теряем время», - сказал он и положил фотографию обратно в корзину.

«Я думаю, что вы занимаетесь странным делом», - сказала она.

«О, обычно нет, - сказал он. «Все это странность».

«Целенаправленный фотограф», - сказала она. «Скалы и эта девушка». Она прикоснулась к портрету подростка, которого Лифорн заметила ранее. «Некоторые из них. Наверное, девушка мальчика, я полагаю.

«Похоже, это фотокопия», - сказал Лиафорн. "Не очень хорошая."

«Может быть, из-за этого», - сказала она. Ежегодник школы Шип-Рок лежал на полке позади увеличителя.

Среди чирлидеров нашли портрет девушки. Она была младше. Дженифер Динеяхзе.

«Я думаю, нам следует найти Дженифер Динеяхзе», - сказал Лиапхорн. «Может, она расскажет нам что-нибудь полезное». Но даже когда он это сказал, он в этом сомневался.

Дженифер Динеяхзе ездила на школьном автобусе Ship Rock.

«Сложно сказать вам, где именно живут Динеяхи», - сказал им исполняющий обязанности заместителя директора школы, вытащив карту из ящика стола и показал им, в каком школьном автобусе она ехала и примерно там, где автобус забрал ее. «Снова сюда», - сказал он, кладя кончик карандаша на склон Прекрасной Горы. «Или здесь, может быть». И он сдвинул его немного в сторону Саности. «Вы увидите место, где трасса уходит налево».

Перед тем, как покинуть Шип-Рок, Лиафорн залил бак своей патрульной машины - как он всегда делал на джанкетах, которые выводили его на проселочные дороги. Но, по крайней мере, это дело привело их на юг и запад, к Window Rock и домой. И они пройдут мимо того места, где Джим Чи арестовал Эши Пинто. Это дало бы ему возможность взглянуть на скальное образование, на котором художник совершил вандализм.

«Как вы думаете, что вы собираетесь узнать?» - спросила Бурбонетта.

«Честно говоря, ничего», - сказал Лиафорн. «Думаю, завтра я позвоню по телефону и попытаюсь связаться с мальчиком в Альбукерке, и я спрошу его о фотографиях.

Но это как бы по дороге домой или обратно к машине. И как знать ».

Они свернули на запад с шоссе 666 в сторону Красной Скалы на Навахо 33.

Бурбонетт указала на юг, в сторону скалы Рол Хай, а затем в сторону пика Барбер через шоссе. «Эти фотографии», - сказала она. «Это может быть маленький кусочек любого из них».

«Или даже некоторых из тех лучей, которые исходят от Корабельной Скалы», - сказал он. «Есть какие-нибудь новые идеи, почему он их сделал?»

«Нет. Даже старая идея. Как насчет тебя?"

«У меня есть старая идея, - сказал Лиафорн. «Я думаю, что когда мы доберемся до того скального образования, которое рисовал вандал Неза, возможно, это окажется то же самое образование, которое фотографировал Джи или мальчик Джи».

Об этом подумала Бурбонетта. "Почему?"

Лиафорн усмехнулся. «Я боялся, что вы меня об этом спросите», - сказал он. «Думаю, это потому, что после смерти жены я начал смотреть телевизор. Вот так и должен сложиться сюжет ».

Бурбонетт какое-то время молчала. А потом она сказала: «Ну, должна была быть какая-то причина, чтобы кто-то выстрелил в полковника Джи. Он был там, где художник работал в ночь убийства г-на Неза. По крайней мере, его машина была. И он сфотографировал скалы. Так что, может быть, есть связь.

Лиафорн взглянул на нее, поймал, что она смотрит на него. Она пожала плечами. «Звучит глупо, но одни и те же камни, - сказала она, - это какая-то связь».

Липхорн свернул налево с асфальта на грунтовую дорогу, которой не было в графике профилирования дороги в этом году. Они налетели на него, подняв пыль. «Хорошо, - сказал он. «Мы скоро узнаем».

Лиафорн припарковался на том месте, где сгорела машина офицера Неза. Его увезли - необычная участь для заброшенного автомобиля в резервации, где они обычно ржавели там, где они умирали, - но место было отмечено скелетами частично сгоревших можжевельников и выжженных кактусов.

- Вот оно, - указала Бурбонетта. «Видите сфотографированые места?»

Образование поднялось на юго-восток, одно из многих старых вулканических выступов, разбросанных по флангам огромных взбросов, которые образуют множество горных хребтов южных Скалистых гор. "Где?" - спросил Лиафорн и, сказав это, увидел одну белую полосу, другую и еще одну, где белого быть не должно.

«Ага», - сказал он и полез за биноклем за сиденьем машины. Но прежде чем использовать их, он изучил формацию в поисках того же рисунка форм, который запомнил по фотографиям. Он этого не видел.

Похоже, образование было произведено серией извержений. В некоторых местах базальт был выровнен эонами времени и размягчен ростом лишайников - в его трещинах прорастали буйволы, кусты травы, кактусы и даже тощие можжевельники. В другом месте он был новее, все еще рваный и черный. Пару миль в длину, предположил Лиафхорн, а за ним - еще одна четверть мили.

В бинокль построение показалось еще более грубым и сложным. Местами надвиг, казалось, поднял вышележащий песчаник вверх, создав сломанные стены и наклонные плиты в хаотическом лабиринте. Там, в самой высокой части хребта, была выполнена роспись.

Сделано аккуратно. Несмотря на то, что сказал ему Чи, это удивило Лиафорна. В том месте, где был сфокусирован бинокль, черный цвет базальтовой поверхности и белый цвет краски образовывали небольшую кривую, не идеальную, но в целом четко очерченную. Он сместил взгляд на следующее место. Форма казалась неправильной. Возможно, это было из-за его точки зрения. Но и здесь работа была чистой. Он слишком мало видел другие окрашенные поверхности, чтобы судить.

Он передал бинокль профессору Бурбонетте. «Обратите внимание на края. Обратите внимание, как тщательно это сделано, - сказал он. Пока она смотрела, он думал о том, что она видела. При этом он понял, где именно были сделаны фотографии.

Его дядя был прав. Вещи кажутся случайными только потому, что мы видим их с неправильной точки зрения.

Он рассказал об этом Бурбонетт, когда они ехали по ухабистой дороге к месту Динеяхзе.

«Это все еще чертовски безумно звучит, - сказал он, - но я думаю, что либо Джи, либо мальчик взяли все эти фотографии и слелали их, чтобы спланировать, куда нанести краску».

Профессор Бурбонетт выглядела соответственно удивленной. Она подумала. Лиафорн притормозил, позволил машине катиться по карьерной канаве и выехать на дорогу, которая быстро превратилась в две параллельные дорожки через заросли травы и змеевиков.

- Хорошо, - наконец сказала Бурбонетта. «Если вы хотели нарисовать что-то обычное на абсолютно неровной поверхности, я думаю, вы могли бы это сделать».

«Я так думаю, - сказал Лиафорн. «Вы выбираете то место, откуда хотите увидеть, и делаете фотографии, отмечаете места, куда должна уходить краска. Немного здесь, на этом углу этой плиты, а потом обратно

здесь, там и так далее ».

«Это оставляет действительно большой вопрос», - сказала она. «Большой вопрос в том, почему любой здравомыслящий человек захочет что-то здесь нарисовать. И что бы это было ». Она посмотрела на него. "Вы уже выяснили эту часть этого?"

«Не бойся, - сказал Лиафорн.

«Думаю, для этого понадобится настоящий гений».

Патрульная машина поднималась по длинному склону, трясясь по каменистым местам. Лобовое стекло было покрыто пылью, но солнце уже садилось низко на юго-западе, скрывая их лица. Лиафорн переместился вниз, вверх и снова вниз. И вдруг он нашел другой ответ. Или, может быть, он это сделал.

«У меня есть еще одна мысль, - сказал он. «О« что ». Или больше о« почему »».

Бурбонетта смотрела на него в ожидании.

Лифорн подумал, не будет ли он выглядеть глупо, если ошибается. Ему пришло в голову, что он выпендривается. И наслаждаюсь этим. Он подумал об этом. Зачем ему выпендриваться? Зачем это нравится?

"Ты собираешься мне сказать?" - спросила Бурбонетта.

Лиафорн снова поднялся, когда следы выровнялись. «Когда мы доберемся до вершины этого хребта, мы снова сможем увидеть это образование. Теперь с другой точки зрения. «Я думаю, мы увидим, как эти нарисованные пространства объединятся. Формируя единство ».

"Ой? Как что?"

«Что-то связанное с этой маленькой девочкой, которую мы собираемся навестить». И как он это сказал, понял, что это звучит абсурдно. Это было бы неправильно. Картина навсегда останется сумасшедшей мешаниной.

Они достигли вершины хребта. Плечо здесь было широким, загораживая им вид на строй. Но они могли видеть место проживания Динеяхзе. Оно было построено на склоне напротив них. Жилье Динеяхзе включало в себя небольшой продолговатый дом с крышей из брезента, отягощенных от ветреной погоды россыпью старых автомобильных покрышек, хогана, построенного из камня, передвижного дома, установленного на бетонных блоках, и обычных кустарниковых беседок, загонов и хранилищ. сараи.

«Если я правильно угадаю, мальчик Джи сделал эти фотографии с гребня над домом. Он хотел того же вида, что и Дженифер со своего двора ». Он взглянул на Бурбонетт, которая выглядела впечатленной.

«Если я ошибаюсь, - добавил он, внезапно смущаясь, - значит, я выставил себя глупым».

«Правильно или неправильно, - сказала Бурбонетта, - я бы сказал, что вы выставили себя мыслителем-новатором. Мне вообще ничего из этого не приходило в голову ».

Каменное образование медленно появилось в поле зрения, пока машина двигалась по гребню. И тогда они увидели краску.

Лиафорн остановил машину. Он нажал на стояночный тормоз. Он смотрел.

Ликование!

С этой точки зрения это было не идеально. Но вы легко могли это разобрать. Белое против черного гласило:

Я ЛЮБЛЮ Джен

"Видишь?" он спросил. "Можешь прочитать это?"

"Как насчет этого?" - сказал профессор Бурбонетт. «Поздравляю вас, лейтенант Лиафорн».

Ее улыбка охватила его теплым одобрением.

«Я должен был подумать об этом раньше», - сказал он. «У меня была вся необходимая информация. Как только я узнал, где живет девушка, я должен был догадаться.

«Скромность», - сказала Бурбонетта. «Я думаю, это было прямо из Шерлока Холмса».

«По правде говоря, я сам горжусь этим», - сказал он.

«Интересно, что думает девушка?» - сказала Бурбонетта. «Думаю, я спрошу ее».

«Я не вижу особой необходимости ее беспокоить, - сказал Лиафорн. «Мы собирались спросить ее, имеет ли она какое-либо представление о том, что будет происходить с Такой. Теперь мы знаем.

«Конечно», - сказала Бурбонетт.

Она молчала, пока он разворачивал машину. Затем она сказала: «Мы не знаем, почему кто-то застрелил его отца».

«Нет, не знаем», - сказал Лиафорн. Но он начинал думать, что сможет узнать и это.