Охотники за Кривдой

Глава №12, в которой Велимир ближе знакомится с Арконой, её жителями и свободной прессой

В первую ночь в новом-старом доме Велимиру спалось плохо. Разговор с Аскольдом, ничего не прояснил, только добавил вопросов. Например, как добраться до предполагаемых папок с «делами» наставников? Если таковые папки, вообще, имеются.

Полночи ему казалось, что внутри стен прокатываются какие-то импульсы, как по телеграфным проводам. Или не казалось? А в коридоре долго бродил домовой Акиф и бормотал что-то неодобрительное.

Велимир думал о своих родителях: какими они были на самом деле? За что отдали свои жизни? О чем они бы ему рассказали, если бы были живы? С детства Велимир привык считать, что они были смелыми и благородными людьми и, похоже, так оно и было. Значит, теперь он тем более должен вести себя так, чтобы соответствовать фамилии Великий!

Когда же Велимиру, наконец, удалось заснуть, во сне ему явился треклятый Баюн и, сверкая огромными зелеными глазами, прорычал «М-ммирий, м-ирий, ир-рий».

Так что с утра соображал он плохо, поэтому, столкнувшись прямо у ворот с Ратмиром Богдановичем Южным, даже не сразу сообразил, кто это. Впрочем, узнать наставника по созданиям Нави было сложно и на ясную голову. Выглядел он не лучше какого-нибудь лешего, выгнанного из леса злыми дровосеками. Интересно, это на него так выходные влияют или что-то похуже? И чего это наставники зачастили в гости к деду?

Сам Ратмир Богданович едва заметил своих учеников и, не медля, бросился к Матвею Ильичу с требованием срочно препроводить его к хозяину.

— Что это с ним? — недоуменно спросил товарищей Ярик, судя по всему, не привыкший видеть учителей в таком «неформальном» состоянии.

— Не знаю, — пожал плечами Веля, косясь на помогавшего кучеру Аскольда, — вчера вот Волков приходил.

С друзьями необходимо было все обсудить, но если Асик будет сопровождать их весь день, это вряд ли получится.

Ярик, Любава и Лоло пришли к ним после завтрака, и теперь они вместе, в сопровождении Аскольда, собирались на прогулку в город. Велимир, хоть и плохо соображал от недосыпа, но всё же подумал, что отправляться в город вот так, одним, без всякого сопровождения, может быть опасно. Ну, не считать же за охрану студента, пусть и отличника? Хотя, кто его знает…

Не то, чтобы Велимир чего-то боялся, а без лишнего надзора даже проще будет осмотреться, но странно, что дед их вот так отпускает.

Впрочем, выезжают они скромно, в маленькой повозке без всяких опознавательно-княжеских знаков. Авось, злоумышленники их не заметят.

На подъезде к центру Арконы они оставили повозку и пошли пешком. К тому времени сонливость у Велимира как рукой сняло, и он оживленно крутил головой во все стороны.

— Повторим план прогулки. — Скомандовал Ас, резко завернув их к какой-то лавочке. Неизвестно, как он спал в прошедшую ночь, но обязанностями няньки-экскурсовода был явно недоволен. — Через Торговую площадь дойдем до Святилища, потом развернемся и по другой улице, мимо статуи «Кузнец и крестьянка», пройдем к Высокой школе, — еще раз отчеканил он то, что уже было проговорено несколько раз. — Правила безопасности?

Тут оживился уже Ярик:

— Отставшему и заблудившемуся следует предъявить городовому свой медальон и попросить проводить его до школы.

В лагере им дали на время выходных серебристые кругляши с эмблемой «Орлиных врат» с одной стороны и именем кадета и его адресом с другой. Велимир не совсем понимал, зачем это нужно, и почему нельзя просто так спросить дорогу у городового, но, видать, высочайшее начальство лучше знает. Подвески было строго велено носить на шее и ни в коем случае не потерять. За потерю — строгое занесение в личное дело учащегося, а это значит — «несмываемое пятно на всю жизнь»!

— И самое главное? — сурово спросил Ас.

— И… э… — растерялся Ярик. Инструкцию он выучил, но не ожидал дополнительных вопросов.

— Самое главное — не хлопать глазами, дабы не пришлось вообще иметь дело с городовым. — Он устремил особо уничижительный взгляд на Велимира. — В первую очередь это касается неместных.

Велимир предпочел гордо сделать вид, что это всё вообще его не касается. На том инструктаж закончился и они зашагали в направлении Торговой площади.

Двух-трехэтажные дома Арконы плотно выстроились вдоль широких, мощеных улиц. Все дома построены из толстых бревен и разноцветного камня, все как-нибудь украшены — резьбой или фигурками на крышах и каждый дом, даже самых простой, напоминал Велимиру сказочный терем.

Несмотря на ранний час, Торговая площадь бурлила, на ней сходилось с десяток улочек, состоящих из пестрых лавок и забегаловок. Велимир только успевал читать названия: «Булочных дел мастер. Свежий хлеб всегда», «Скороход и сыновья. Ремонт и заказ обуви», «Малахитовая гора», «Ватрушкин. Харчевня — лучшая в городе», «Мудрость. Книги, бумага, перо» «Красный кувшин. Вина, настойки»…

Но озирался по сторонам Велимир не только из простого интереса. Едва ли не от ворот дома его не покидало чувство, что за ним кто-то наблюдает. И это точно не Аскольд. Кто-то, кого он не видит…

Вопреки инструкциям «надзирателя», друзья начали понемногу расходиться, хоть и честно старались не терять друг друга из виду. Любаву привлекла лавка под короткими ясным названием «Вооружение», Ярик немедля побежал её оттуда вылавливать, а Лоло о чем-то болтал с двумя своими соплеменниками. Аскольд тем временем пытался одним глазом заглядывать в лоток с какими-то цветными листовками, а другим — коситься на соплеменников Лоло. Весьма невежливо коситься.

На Велимира никто не обращал внимания. Кроме невидимых надзирателей.

Он призадумался, если спокойного разговора с друзьями до возвращения домой всё равно не получится, стоит не терять время и тоже куда-нибудь зайти. Может, хоть в помещении пропадет это чувство слежки.

В пестрой толпе прохожих его внимание привлекли трое мальчишек примерно его возраста. Они стояли на углу заведения «Пирог и Ко» и, воровато озираясь, делали что-то странное. Все втроем они держали какой-то мешок, одновременно пытаясь вытряхнуть его содержимое и, видимо, опасаясь того, что внутри. Это «внутри» заметно шевелилось, стремясь к свободе.

Велимир приблизился к компании, стараясь незаметно расслышать, что они говорят.

— Осторожно, осторожно…

— К стене прижимай!

— Слова помнишь? Слова!

Один из мальчишек торопливо вынул из кармана скомканный листок, уставился на него и что-то забормотал. Его товарищи тем временем всё-таки вывернули мешок.

Из него выпало нечто маленькое, похожее на комок земли. Комок немного расправился, из него показались четыре когтистые лапки и мордочка, напоминающая летучую мышь. Существо подрагивало и сердито фыркало.

Веля с подозрением присмотрелся к мальчишкам. Всё-таки кое-что он в лагере уже выучил! Перед ним была крикса — низший бес Нави, простейшее существо из тени, навские охотники иногда используют их для мелких несложных поручений типа перестановки мебели.

Мальчишка с листочком продолжал бубнить заклинание. Толку от этого было мало, крикса только фыркала и норовила вырваться из окружения. Уж лучше бы они раздобыли себе явское подобие криксы — берегиню, светлого духа-помощника, с ними гораздо меньше хлопот.

Вряд ли эти ребята тоже кадеты, Веля не помнил их в лагере, да и, судя по неуклюжим попыткам подчинить беса, колдовским даром они не обладали.

Как, спрашивается, тогда они изловили криксу и, главное, зачем? Впрочем, о последнем нетрудно догадаться.

Как ни странно, крикса всё-таки вняла бормотанию и, прижимаясь к стене, поползла в лавку. Результат не заставил себя долго ждать: через пару секунд из открытой витрины прямиком в тот же мешок стали вылетать пироги, ватрушки и тому подобное.

Веля хмыкнул, аккуратно обошел честную компанию и вошел в лавку. Крикса хозяйничала в витрине, безвольно исполняя поручение своих горе-хозяев. Всего лишь маленький сгусток темной энергии, едва материализованной. Велимир мысленно потянулся к созданию. Заклинания для крикс он счастливо не помнил, но оказалось достаточно и мысленного приказа. Неумелые чары, сковывающие бесенка, мгновенно рассыпались, и тот выполз из витрины уже по воле Велимира.

Крикса уселась перед ним неподвижно и тихо, без всяких попыток сбежать. Чувствуя себя прямо-таки всемогущим, никак не меньше, Веля задался вопросом, а куда её теперь девать?

Мальчишки недоумевающе заглянули в витрину, увидели его, но несогласия проявлять почему-то не стали, а быстро скрылись. Велимир едва заметил их, всё его внимание было сосредоточено на криксе, по его велению она могла шевелить лапками или поводить носом. На занятиях у Южного у него так ловко не получалось…

— Ах вы, паршивые крысята! — прервал его упражнение чей-то негодующий голос. — Воришки! Управы на вас нет, понабрались всякой нечисти!

Непонятно откуда взявшийся хозяин схватил его за шиворот и от всей души встряхнул. Контакт с криксой был немедленно потерян, та метнулась в тень под прилавком и просто растворилась там.

Велимир не противился первой волне негодования хозяина — пусть выскажет всё, что думает о подобной «самодеятельности», а Веля пока сообразит, как выкрутиться из этой переделки. Желательно выпутаться так, чтобы не узнал Аскольд, иначе братец будет вспоминать ему эту историю по каждому поводу и без повода тоже!

— Это же незаконное ведьмовство! — кипел хозяин. — А знаешь, что за это бывает?! Даром, что дети!

Велимир таких подробностей пока не знал, но о запрете на колдовство для всех, кто не состоит в ОЗК, конечно, слышал. И ему за эту «тренировку» тоже могло влететь.

Хозяин тем временем еще раз энергично его тряхнул, при этом из-за ворота рубашки Велимира вывалился медальон со знаком лагеря.

Лавочник тут же перестал его трясти, а еще через секунду отдернул руку, словно обжёгся.

— Э… Прощения просим, юный сударь, — забормотал он, потеряв всякую грозность. — Ошибочка вышла… Эээ… не желаете ли угоститься пирожком? И друзей позовите!

Велимир был уже готов к оправданиям, но от такого поворота событий попросту потерял дар речи. А лавочник начал чуть ли не приседать перед ним, сам беспрерывно извиняясь непонятно за что.

— Тише, начальник, — раздавшийся над ними голос заставил замереть обоих, — к вам вопросов нет. Молодой господин не в обиде на вашу глупость, так ведь?

Велимир воззрился на появившуюся рядом с ними даму. Вид у неё был весьма необычный: одета, можно сказать, по-мужски, зато имела слегка растрёпанные розоватые волосы и множество крупных украшений.

Но первым в глаза бросалось имевшееся у неё на указательном пальце левой руки массивное, вроде бы серебряное кольцо с большим зеленоватым камнем. Велимир не мог объяснить, почему его внимание привлекла именно эта штука. Кольцо явно колдовское, в этом он не сомневался, но что-то в нем было… не то. Ну, на сколько Веля мог судить о таких вещах.

А самое удивительное, при её появлении чувство следящего взгляда мгновенно пропало. Она словно отгородила их невидимой завесой.

— Э… да… То есть, нет, — наконец отмер Веля, — ничего, это моя вина, я не…

— О, Велимир Станиславович, Вы ни в чем не виноваты, это недоразумение! — решительно возразила она, звякнув браслетами. — Я Вас давно жду.

— Вы? Меня? Ждете? — глупо переспросил Велимир.

— Именно. Надеюсь, Вы уделите мне немного времени? — она кивнула в направлении пустующих с утра столиков.

— Зачем? — он смутно припоминал правило про то, что нельзя никуда ходить с незнакомцами.… Но идти-то, по сути, и не надо, они уже на месте.

— Чтобы обсудить вчерашнее происшествие с вашей каретой, например.

Велимир напряженно кивнул, покосившись на витрину и дверь. Кто бы до этого за ним ни следил, сейчас они его не видели. Как, впрочем, и друзья с братцем.

Испуганный хозяин мгновенно выставил на их столик несколько блюд с разнообразной выпечкой, щедро приправляя её пожеланиями приятного аппетита, доброго здоровья и всего наилучшего. Только аппетита у Велимира не появилось ни на крошку.

Незнакомка нетерпеливо велела хозяину, наконец, убраться.

— Надеюсь, безнаказанность не испортит Вас… слишком быстро, — усмехнулась она, придирчиво оглядев угощение.

— Это он так из-за моего медальона?

— Ну да. Принадлежность к Охотникам производит на простых горожан сильное впечатление. Увы, многие наши «охранители» этим злоупотребляют.

Велимир обиженно вспыхнул:

— Эту криксу привел не я, я только хотел…

— Верю! — она примирительно вскинула руки. Браслеты опять звякнули. — Вам — верю. Поэтому и хочу поговорить. Меня зовут Эльвира Степановна Антонова, я независимый репортер.

— У вас тут и газеты есть? — удивленно спросил Веля и опять смутился. — Ну, просто я недавно в этом мире.

— Понимаю, понимаю, я о Вас наслышана, — опять зазвенели браслеты. — И очень надеюсь на Вашу непредвзятую оценку, свежий взгляд, так сказать. А газеты в Ар-царстве, как ни странно, наличествуют.

Почему-то эта дама казалась ему всё более и более подозрительной. И её кольцо тоже.

— Так Вы, наверное, хотите взять у меня интервью, — осторожно предположил он, — но, боюсь, моему дедушке это не понравится…

— О, нет, — Эльвира Степановна энергично помотала головой, серьги звякнули не хуже браслетов. — Время для Вашего интервью еще не пришло. Сегодня я только хочу предупредить Вас об опасности.

Велимир мысленно обругал себя за невнимательность.

— Вы сказали, что знаете что-то про вчерашнее нападение?

Она немедленно посерьёзнела. Ну, насколько это было возможно при её крайне несерьезном облике.

— Видите ли, хотя у нас и есть газеты, в работе репортеров всё равно возникает немало проблем. Не обо всём можно писать и не всегда можно писать так, как оно есть.

— Вы имеете в виду цензуру? — догадался мальчик.

— О, да! — она резко отодвинула в сторону блюдо с пирожками. — Сразу видно человека… прогрессивного!

— Но причем здесь нападение?

— При том, что это не просто хулиганство. — Произнесла она жестко, как приговор.

Веля слегка вздрогнул.

— Откуда Вы знаете, что…

— Не трудно догадаться, уж поверьте моему опыту, — грустно усмехнулась она. — И, тем более, все официальные листки сегодня представили эту новость именно как глупую выходку городских хулиганов. Но! — Эльвира резко хлопнула ладонью по столу. — Это совсем не баловство школяров! Понимаете, в нашем государстве далеко не все готовы терпеть… — она замялась, резко превратившись из решительной в неуверенную. — Терпеть злоупотребления некоторых «охранителей». Поверьте, я ни в коем случае ни в чем не обвиняю Вас или Вашу семью, я только хочу предупредить… Вы в опасности и можете пострадать, если не измените СИСТЕМУ. А вчерашние камни — это только слабый отзвук надвигающейся грозы!

Что-то во всём этом казалось Веле нелогичным, но он не мог уловить, что именно.

— Вы про Стаю? — осторожно спросил он.

— О, не совсем, — она снова зазвякала украшениями. — Я говорю о других группах, о несогласных, о повстанцах. О тех, для кого первейшей целью является борьба, а не нажива. Но и бандиты своего не упустят!

Тусклый блеск кольца всё больше и больше отвлекал от слов. Велимир неожиданно осознал, что у него болит голова. Неужели от избытка переживаний?

— А Вы не пробовали поговорить обо всём этом с моим дедушкой? — осторожно поинтересовался он.

Эльвира Степановна очень тяжело вздохнула.

— О, при всём моем уважении! Но такие перемены должны осуществлять вы, молодые. Поэтому я и решилась поговорить с Вами, Велимир Станиславович.

— Э… ну, наверное, — Веля всё равно ей не доверял, впрочем, последнее время он сам себе доверял с трудом. — Вы можете называть меня просто Велимир… Но я вряд ли смогу вам помочь, я ведь еще только кадет. — Головная боль усиливалась едва ли не поминутно.

— О, само собой, я говорю о будущем, — опять вздохнула она. — И, знаете, для меня это все тоже не просто общественный вопрос. У меня в ОЗК служит родная сестра. Сейчас она работает в вашем лагере, её зовут Далия Степановна.

Велимир резко взбодрился. Головная боль не пропала, но мысли закрутились быстрее.

— Это Ваша сестра?!

— Мир тесен, да, — рука со странным кольцом обвела стол, заставив Велю непроизвольно мотнуть головой. — Но даже родная сестра не желает слушать моих доводов! Теперь Вы понимаете, о чем я?

Велимир понимал не очень, но зачем-то кивнул. Затылок тут же заломило.

Эльвира помолчала с минуту, уставившись в столешницу.

— Сестра считает, что я думаю только о дешёвых сенсациях, что мне лишь бы растрезвонить государственную тайну! — по-детски вскинулась она. — Но это совсем не так. Знаете, я уже однажды доказала ей, что умею хранить секреты.

— Правда? — как можно вежливее уточнил Веля.

— Да. Это касается еще одной вашей наставницы, Громовой Индиры Астафьевны.

Велимир в очередной раз вздрогнул. В памяти тут же всплыли подробности ночного разговора Громовой и Лукиной. Значит, наставница по богознанию жаловалась на преследования этой Эльвиры? Или у Далии Степановны есть еще сестры?

Он едва удержался, чтобы не спросить это вслух. Женщина тем временем продолжала, кается, не заметив его волнения:

— Вам-то я могу это рассказать, Вы человек не посторонний. Дело было давненько, примерно двенадцать лет назад. Тогда наш царевич Алексей, сын нынешнего царя, странно погиб за границей. То есть, это так объявили, что он погиб, упал с лошади на охоте. А я сразу почувствовала, что-то там не чисто! Репортерское чутье, знаете ли… И попыталась разобраться. Ну, понимаете, это же не хорошо, чтобы народ обманывали… Верно? — она взглянула на него в ожидании сочувствия.

— Верно, верно. — напряженно кивнул Веля. — Что было дальше?

— Далия тогда уже была хорошей подругой Индиры Астафьевны, а та, как Вы, должно быть, уже знаете, племянница Пресветлого Бомелия, личного духовника царя.

— Да, — сам Веля не назвал бы Громову и Лукину «хорошими подругами». Но, может быть, тогда всё было иначе?

— Сестра помогла мне с ней встретиться. А от неё я узнала, что царевич был замешен в заговоре против отца, и за это его «наказали» наши Охотники. Вот такие дела.

Велимир не мог оторвать взгляда от её кольца. Нужно задавать вопросы, нужно спросить о нынешних делах её сестры и Громовой! Но кольцо буквально физически мешала ему думать.

— От меня в газеты не попало ни слова! — гордо заявила Эльвира. — Но сестра мне всё равно не доверяет. — Она всплеснула руками. Велимир, наконец, оторвал взгляд от кольца. — Старшие сестры и братья порой ничего не желают понимать из-за своих правил!

— Это да… — слабо кивнул мальчик. Экую истерику устроит Аскольд, когда до него доберется! — Как Вы думаете… Это Константин Пугачев притащил в наш лагерь переходный камень?

Эльвира задумчиво подперла ладонью подбородок и посмотрела на Велимира очень внимательно. Будто бы по-новому его оценивала.

— Хотелось бы и мне это знать, — тихо промолвила она, — он непрост, никогда не знаешь, что у Хранителя кривды на уме.

— А Вы сами… знакомы с ним?

— Не скажу, что знакома лично, — протянула Эльвира, мельком глянув на своё странное кольцо, — но видеть мне его доводилось. С близкого расстояния. И вот что я думаю! — она резко щелкнула пальцами, от чего Велимира передернуло. — Поверьте моему репортёрскому чутью, в той истории с нападением на штаб, когда погибли Ваши родители, всё не так просто, как нам рассказывают власти. Помяните моё слово!

— Но что тогда правда? — воскликнул Велимир, его вдруг охватило необъяснимое отчаянье.

— Хотелось бы и мне это знать, — со вздохом повторила свои слова Эльвира, — но, быть может, мы это еще узнаем. Кажется, я задержала Вас дольше, чем стоило бы, Вас наверняка уже ищут, — она вытащила из кармана маленькую бумажку и протянула её Веле. — Это номер моего переговорного зеркала. Если понадобится моя помощь — когда бы то ни было! — свяжитесь.

Велимир механически взял бумажку. Взгляд опять зацепился за её кольцо, и он, не удержавшись, спросил:

— У Вас такое странное кольцо… Откуда оно?

Эльвира почти отдернула руку.

— Это, — она замялась, и, пожалуй, впервые за весь разговор Велимир не усомнился в её искренности. — Это подарок одного знакомого… Ерунда, безделушка! — она быстро взяла себя в руки. — Что ж, не смею Вас больше задерживать! — и торопливо вышла из лавки.

Велимир тоже не стал её задерживать.

Он тупо уставился на бумажку с номером. Головная боль потихоньку отступала.