Охотники за Кривдой

Глава №4, в которой друзья составляют план действий и встречают еще кое-кого

На заднем дворе главного корпуса «Орлиных врат» раскинулся огромный дуб, тень от кроны закрывала почти весь двор. Вернувшись с последнего урока, Велимир с друзьями расселись у его подножия.

— Тут разве не должна быть золотая цепь и еще какой-то кот? — вяло поинтересовался Велимир. Он уже просто устал удивляться.

— Мало тебе Баюна? — хмыкнул Ярослав. — Если ты про край Лукоморье, то это на Синем море. Туда ездит на отдых весь царский двор, между прочим.

Сквозь густую листву пробивались изломанные лучи солнца. Велимир был в Ар-царстве всего третий день, но ему казалось, что здесь никогда не бывает пасмурно. Хотя, вряд ли это так. Веля попытался представить себе курорт Лукоморье и заполняющих его бояр…

— На счет Баюна, — продолжил Ярик. — Вроде он что-то говорил тебе и Лоло. Вы собираетесь рассказывать Громовой?

У их наставницы по боговедению, Индиры Астафьевны, женщины средних лет, было худое, даже можно сказать, изможденное лицо. Одевалась она не в черную или белую форму, а в длинный серый балахон с блеклой вышивкой. Первое и пока единственное впечатление Велимира о ней — это то, что в жизни для нее существует только ее учение.

Но Велимир на первом занятии с трудом мог сосредоточиться на ее словах…

— Нет смысла, — равнодушно пожал плечами Лоло, — я и так знаю, что он хотел сказать. Я — отродье плутов и воров, и сверну себе на этой службе шею, — он иронично усмехнулся.

— Мы так не думаем, — серьезно возразила Любава. — И Баюн тоже.

Лоло еще раз повел плечами и сунул в зубы травинку.

— Как знать, что на самом деле думает эта зверюга? Своим выбором я нарушил немало традиций, своих и ваших. А за нарушения всегда приходится расплачиваться, как не крути.

Велимир заинтересованно приподнялся на локтях:

— Разве цыганам запрещено вступать в ОЗК?

— По закону — нет, — мотнул тот головой. — Любой, обладающий даром, подданный царя, а местные цыгане тоже его подданные, хоть и на особых условиях, может стать Охотником. Но есть традиции, а они иногда сильнее законов. — Лоло задумчиво пожевал травинку. — У рамэлов свои «площадные фокусы», не относящиеся ни к Яви, ни к Нави. И эта сила, по традиции, предназначена для семьи, а не для царя…

— По-моему, — осторожно заметил Велимир, — такие традиции не так уж важны, главное — выбор каждого…

— О, я примерно то же сказал отцу, — энергично закивал Лоло.

— И что он?

— Назвал меня взбесившимся щенком, — ответит тот без особого, впрочем, огорчения. — Потом всё же отпустил с миром. Ну, как с миром…. Короче говоря, в ближайшее время лучше мне ему на глаза не попадаться. Да и наш старый барон остался недоволен моей затеей, он-то с молодости терпеть не может «медведей»!

— Каких медведей?

Лоло лениво зевнул:

— А, так иногда неуважительно называют Охотников, «колдуны» или «медведи». Ты герб ОЗК видел? Там щит, меч и оскалившаяся медвежья морда.

Но такое «неуважение» показалось Веле, напротив, весьма уважительным. А герб Велимир уже видел, он был изображен на некоторых, выданных им бумагах.

— Почему же ты решил ввязаться в это?

— Ну… — Лоло неопределенно повел рукой. — Должны же быть в жизни какие-то приключения…

— А может тебя сюда спровадили просто, чтобы не слушать твоих музыкальных упражнений? — ехидно поинтересовалась Любава.

— Это временные трудности! — вскинулся тот, мгновенно потеряв большую часть своей иронии.

— Мы очень надеемся!

Велимир благоразумно промолчал. Так уж оказалось, что Лоло, кроме верности традициям, был начисто лишен еще и музыкального слуха. Но упрямо не желал это признавать и продолжал терзать гитару, которую притащил с собой в лагерь. А за одно и терзать слух всех окружающих.

— А ты? — прервал спор Ярослав, обращаясь к Велимиру.

— А я поговорю с ней. Точнее, мне нужно будет поговорить с каждым, кто здесь работает.

Ярослав нахмурился:

— В смысле?

Велимир сел на траве, соображая, как лучше разъяснить им свой план. Точнее, как подговорить их на задуманную авантюру.

— Я вот что думаю, — неуверенно начал он. Раньше Веля всегда умел договариваться со сверстниками, но тут особый случай. Очень особый. — Как я понял, тот переходный камень мог оказаться в нашем саду только отсюда, с этой стороны. Верно?

— Ну да, — сосредоточенно кивнул Ярик, — за связью с тем миром ОЗК строго следит, а на территории лагеря вообще не может быть порталов. «Орлиные врата», между прочим, одно из самых защищенных мест в царстве!

Велимир воодушевленно взмахнул рукой:

— Вот и я о том же! Значит, его сюда кто-то принес. А если, как ты сказал, охрана здесь одна из лучших, значит, его принес кто-то из своих. Или помог принести. Потом отправил домового, чтобы тот украл папку у моего деда.

— Но… — забормотал Яр, нервно стянув с носа очки, — но…

— Проще сказать, в лагере «Орлиные врата» завелся предатель, — припечатал Лоло, избавив Велимира от необходимости произносить это самому.

— Но такого просто не может быть! — спохватился Ярослав. — Всех работников лагеря, прежде чем принять сюда, тщательно проверяют и перепроверяют! Сюда кого попало не пустят!

— И Архипова? — быстро уточнил Веля.

Но Яр был не намерен уступать.

— Да, Архипов и Самсонова — люди «со стороны». … Но закон-то у нас у всех один!

— Его дед — Хранитель Яви. — Любава снисходительно глянула на брата. — Думаешь, у него нет врагов? Какой же ты ребенок!

Ярик вспыхнул:

— Есть, но не в этих стенах! «Орлиные врата» — всецело вотчина ОЗК! Ну, не считая Самсонову и Архипова… И вообще, я тебя старше!

Велимир поспешил вмешаться:

— Тише, тише, не надо орать на весь лагерь, на нас и так уже оглядываются. Ты сказал «кроме Самсоновой и Архипова». А как насчет Громовой? Она тоже от ОЗК?

— Нет, — Яр слегка растерялся. — Она от Круга волхвов. Но вот уж она — точно никогда! Ты её видел?!

Велимир глубоко вздохнул.

— Ребята, я не хочу оскорбить чью-то честь мундира, но ясно же, что этот булыжник не сам собой здесь оказался.

— Да, не сам. Но, в любом случае, следствие разберется, — возразил Ярик, впрочем, без особой уверенности.

Велимир осторожно кивнул.

— Я пока не знаю, как в этом мире проводятся такие расследования, но мне кажется, что просто так сыщиков в этот лагерь не пустят. Особенно, если замешано начальство. — Он вопросительно посмотрел на друзей.

— В этом он прав, — мрачно кивнул Лоло. — Самсонова уже заявила, мол, «пугать детей» и «мешать учебно-воспитательному процессу» она не позволит.

— В этом-то и проблема. — Велимир, воодушевленный согласием Лоло, собрался, наконец, сказать главное. — Я хочу провести свое расследование.

Друзья уставились на него с одинаковым удивлением. Неожиданно в кроне дуба зашумел тревожный ветер.

— Это как? — насторожено поинтересовался Ярик, вернув на нос очки.

— Методом исключения, — Важно ответил Веля, вспоминая все известные ему детективы, — Мы просто поспрашиваем их про… Константина Пугачева.

— Про кого?! — хором воскликнули друзья.

— Понимаете, я думаю, что без него тут не обошлось, — торопливо заговорил Веля, — двенадцать лет назад он, как вы говорили, вероломно напал на штаб ОЗК, потому, что ему там было что-то нужно, так?

— Ну, так, — кивнул Ярик.

— Но он тогда не нашел, что искал, верно?

— Говорят…

— Так может быть, то, что ему нужно было в той папке? — выпалил Велимир. — Если мой дет такой большой начальник, его не будет грабить простой жулик. И простой жулик не подговорит на такой заговор работника лагеря. Если здешние работники, правда, такие честные, как вы говорите.

Последнее замечания, похоже, ставило Ярослава в тупик.

— Честные, — неуверенно подтвердил он.

— Тогда, может быть, кто-то из их не по доброй воле помогает Пугачеву, — горячо добавил Веля, чувствовав, что особого восторга у друзей его затея не вызвала, — может, он кого-то заставил!

Повисло тягостное молчание.

— Выходит, в лагере «Орлиные врата» у Константина Пугачева свой человек, — наконец вымолвил Лоло, — да, сильно. Но как ты собираешься его раскрыть?

— Будем расспрашивать, кто что знает про Пугачёва, — бойко заявил Веля, — вроде как из любопытства. И будем наблюдать. Преступник может выдать себя, рано или поздно.

Велимир понимал, что это не самый надежный и четкий план, какой должен быть у настоящих детективов, но ничего лучше им всё равно пока не придумать.

— Я категорически против нарушений устава, — Ярик упрямо скрестил руки на груди.

— А я — категорически за! — Неожиданно вмещалась Любава.

Ярослав мгновенно перевел гневный взгляд на сестру:

— И ты меня еще называешь ребенком?!

Велимир поспешил опять вмешаться:

— Тише! — Они тут всё-таки секретный план обсуждают! — Я не предлагаю делать что-то хулиганское. Наоборот, нам нельзя привлекать к себе внимание.

Но Ярик всё равно оставался непреклонен:

— Вряд ли мы так что-то узнаем. А твой дед имеет влияние не меньшие, чем Самсонова, он не позволит затягивать следствие.

Велимир немного замялся, потом ответил, очень тихо:

— Если захочет.

— То есть? Ты и его в чем-то подозреваешь?!

— Нет! В смысле.… Не в том смысле! — замахал руками Веля. — Просто, понимаете, теперь я не могу верить на слово даже ему.

Друзья опять напряженно переглянулись. Любава и то притихла.

— Знаешь, неуважение к старшим у нас считается очень большим недостатком, — тихо заметил Лоло. — Уж я-то знаю.

Ветер в листве затих также резко, как и появился.

Велимир взглянул на друзей очень серьезно.

— Я их уважаю. Но я хочу узнать всю правду о своей семье, что бы там ни было. Если этот Пугачев убил моих родителей, я имею право знать, хотя бы ради чего они погибли.

Любава присвистнула:

— А ты не плох для новичка.

— Я стараюсь. Так вы со мной?

Девочка, уже одобрившая «нарушение устава», тоже вопросительно уставилась на брата и Лоло. Те безнадежно вздохнули.

— Чувствую, что слова Баюна на счет моей судьбы начинают сбываться, — махнул рукой Лоло. — В той папке, видать, было что-то очень важное, если из-за нее устроили такую заварушку, Пугачев или кто другой. Твой дед может и не хотеть ее возвращения. Точнее, попадания в руки царских сыщиков.

— Тогда, в кабинете Самсоновой, он не сказал старшине, что пропала папка, — добавил Велимир еще тише, — он сказал, что ничего не пропало…

— Да? — Ярик, казалось, задумался о чем-то своем. — И с чего же ты хочешь начать? Точнее, с кого?

— С домового, — оживился Веля. — Кто из местных может найти для такого дела домового?

Ярик пожал плечами:

— Вообще-то, любой. Только это всё на домовых совсем не похоже, они бывают вредными, сварливыми, но воровать — никогда!

Вчера в столовой, едва не перепутав кухонного помощника с дачным воришкой, Велимир узнал о местных домовых много интересного. Как оказалось, это единственный волшебный народ в Ар-царстве, имеющий самый настоящий профсоюз. Каждый домовой заключал с хозяевами дома особый «Трудовой договор», в который уж точно не входили обязанности вроде «ограбь соседа».

— Тогда…

Но их разговор прервали внезапные крики и грохот откуда-то слева.

Неприметная дверца, приваленная пустыми коробками, распахнулась, коробки разлетелись в стороны.

Из двери просто таки выкатился небольшой медведь. На нем было надето что-то вроде красной жилетки. Велимир сразу вспомнил, что видел его на трибуне в первый день, когда они преследовали Баюна.

За ним выбежала старушка, тощая, немного согнутая, наряженная в белый фартук и поварской колпак. В руке у нее была зажата скалка, которой она, похоже, и изгоняла медведя с кухни.

— Ах ты, разбойник! — Рявкнула она, почти настигая «жертву». — Ты что думаешь, я твои штуки забыла? Думаешь, бабка все-таки того, выжила из ума?! Не дождётесь!

Медведь всё же успел увернуться, быстро сориентировался в пространстве и метнулся за дуб. «Сыщики» едва успели посторониться.

— Только попадись еще! — крикнула ему вслед бабка, но догонять не стала. — А, привет, дети!

Ярик, Любава и Лоло энергично закивали и поздоровались. Похоже, их вся эта сцена совсем не удивила.

— Скоро ужин. Несмотря ни на что. — Сообщила бабуля и, покачивая скалкой, вернулась на кухню.

— Кто это был? — поинтересовался Велимир, косясь за дуб. — Случайно не родственница Бабы Яги?

— Это она и есть, — беспечно ответила Любава.

— Да?!

— Если ты про то, сколько ей лет, — хихикнула Любава, — она говорит, что возраст женщины — всегда загадка…

— У нее самое крупное алхимическое производство, деловая группа «Живая вода», — серьезно уточнил Ярик.

Лоло коротко усмехнылся:

— Это многое объясняет.

— А, понятно, — кивнул Велимир, хотя ему было понятно далеко не все. — У нас, в том мире, это называется бизнес-баба.

Ярослав строго покачал головой:

— Марфа Егоровна — очень уважаемый человек в государстве. А здесь работает на общественных началах. Мировая бабка!

— Злая, бессердечная старуха, — обиженно заявил медведь, выходя из-за дуба.

— Что, Топтыга, — Лоло по-дружески потрепал его за ухо, — не удалось поживиться?

— Да меня здесь вообще голодом морят! — простонал мишка, усаживаясь под дерево.

— А чего ты ожидал? Как говорит мой чтимый барон, «проклятые колдуны» славятся своей жестокостью!

— Но ведь не на столько!

Велимир вежливо кашлянул:

— Здесь что, все звери разговаривают?

— К счастью, нет, — ответил Ярослав. — Топтыга попал в наш лагерь давно, еще медвежонком, непонятно, как пролез. И один из кадетов умудрился его так заколдовать, что он обрел разум. Ну, как сказать, разум… — медведь тем временем стал подозрительно принюхиваться к Веле. — Точнее, способность вслух жаловаться на судьбу. Расколдовать его тогда никто не смог, вот и решили оставить.

Топтыга тем временем еще раз шумно втянул носом воздух и вдруг удивленно округлил глаза:

— Калинов?!

Велимир непонимающе глядел то на него, то на друзей.

— Балбес! — Ярик возмущенно толкнул медведя в бок. — Это Велимир Великий, внук Панкрат Александровича. Ты же его видел позавчера!

Топтыга ошалело потряс головой, на его морде изобразилось смущение.

— А… Да… Обознался, — забубнил он, — пойду, пожалуй.

И он торопливо попятился обратно за дуб.

Веля продолжал смотреть на друзей вопросительно:

— Кто такой Калинов?

Все трое выразительно пожали плечами.

— Топтыга — совсем плюшевый, но иногда он говорит как бы сам с собой, — сказал Ярик. — Здесь, в лагере, его считают чем-то вроде живого оберега. Хотя, что касается продуктовых запасов, то оберегать приходится как раз от него.

— То есть, наша история с камнем — это не первый случай, когда в «Орлиные врата» кто-то пробирается без разрешения, — заключил Велимир, провожая Таптыгу взглядом.

Ребята сразу помрачнели и снова переглянулись.

— И кого же будем допрашивать первым, господин дознаватель? — полюбопытствовал Лоло.

— Стоило бы начать с главных подозреваемых, Самсоновой и Архипова, но до них еще надо добраться, — вздохнул Велимир. — Поэтому начнем с Громовой.

Тем более, что к изучению боговедения у него появилась еще одна, особая причина.