Охотники за Кривдой

Глава №29, в которой расследование завершается

Велимир вздрогнул и невольно шагнул в сторону Савелия Палыча. Тот невозмутимо рассматривал явившегося наставника. Выглядел Волков не многим лучше налетчиков: весь какой-то всклокоченный, запыленный, из разбитой брови сочится кровь. Доверия он не вызывал.

— Если Вы к ней, она уже убежала! — запальчиво, не подумав, выкрикнул Велимир.

— Кто — она? — недоумение Руслана Романовича казалось вполне искреннем. Но Велимир всё еще не верил.

Савелий Палыч вежливо кашлянул:

— Здесь становится очень тяжело работать, — он кивнул в сторону разрывного заклятия и поднялся на ноги. С трудом, но быстро.

— Что же ты так не рассчитал силы? — Волков перевёл недобрый взгляд уже на него.

Старик лишь вскинул руки к небу, молча негодуя.

Велимир понял, что они знакомы. И понял, на что намекает Волков. Понять бы так же легко всё остальное!

— Это сделал не Савелий Палыч, — быстро сказал он, встав между ними, — он меня спас, а это всё Роза…

— Савелий Палыч? — с ухмылкой переспросил наставник. — Впрочем, не удивительно. Чего-чего, а имен у него предостаточно, на все случаи жизни.

Велимир растерянно моргнул. Честно говоря, удивляться нечему, у старика с самого их знакомства был подозрительный вид. Вообще, пора перестать удивляться чему бы то ни было.

Савелий Палыч — или как его на самом деле? — при этом только мученически возвел взгляд к небесам.

— Но надо же, какая встреча! — тем временем продолжал ухмыляться Волков. — Вот она, знаменитая преемственность поколений!

Обычно он напоминал Велимиру сурового, но терпеливого следователя, сейчас — походил на следователя, потерявшего всякое терпение.

— Можете Вы объяснить, что происходит? — очень тихо, едва слыша самого себя, спросил Велимир. — Без намеков и недоговорок!

Руслан Романович перевел диковатый взгляд на него:

— Как я уже сказал, к вранью тебе стоит привыкнуть. Но сейчас я расскажу тебе правду, — и замолчал, будто ожидая бурной радости.

— Да? — бурно радоваться у Велимира не было ни сил, ни желания. Ни повода.

— Руслан Романович, — Савелий Палыч неспешно подошел к Веле и мягко забрал у него листки и папку. Велимир не возражал. Тот аккуратно сложил письмо в папку и завязал тесемки. — Стоит ли нарушать договоренность? И именно сейчас, так…

— Меня освободили от той договоренности! — почти прорычал Руслан Романович. — Я больше не обязан покрывать их подлость!

— Да, действительно, — Савелий Палыч с сомнением потеребил свою бородку и еще раз оглянулся на «молнию», — впрочем, почему бы и нет, почему бы и не сейчас? — Он демонстративно сложил руки с папкой за спину и отошел к своему ящику. — Не буду вам мешать.

Велимир и наставник напряженно уставились друг на друга. И тут Велю осенила очередная страшная догадка:

— Вы ведь знали, что в ней, в папке, — он опять обратился к старику, — еще тогда, в первый раз… Дед Вам рассказывал?…

Тот лишь неопределенно пожал плечами.

— Еще бы ему не знать! — заметил Волков почти с радостью. — Он же это и писал.

— Но…

— Познакомься, — резко продолжил Руслан Романович, — это — Константин Пугачёв, цареубийца, создатель и руководитель Стаи — главной преступной организации в Ар-царстве, самый влиятельный нелегальный колдун, самый разыскиваемый преступник и прочее, прочее. И друг детства почтенного Панкрата Александровича, конечно. Нет, точнее будет сказать, это ваш друг семьи.

Велимир слушал не шелохнувшись. Едва он смог осознать новую — очередную! — картину своего мира, как она в очередной же раз начала меняться. И что теперь?

Краем глаза он видел старика, тот оставался невозмутим.

— Так уж сложилось, — продолжил наставник немного спокойнее, — Великий, Князев и Пугачёв в один год оказались в «Орлиных вратах», а потом и в Высокую школу вместе поступили. Но курсант Пугачёв там не доучился. Вместо верной службы он почему-то убил царя.

Велимир заметил, что перестал дышать и сделал судорожный вдох. Савелий Палыч — Пугачев?! — лишь кисло хмурился.

— Общая служба закончилась, дружба осталась, — мерно продолжал Волков, — негласно, конечно.

— Панкрат мне ничем не помогал, этого не думай, — сухо, но твердо произнес старик, — он уставов не нарушал. Болтовня всё…

— Верно, — легко согласился Волков, — до поры. Я тогда был на том задании, про которое тебе удалось узнать. Подбирался вон к нему.

— И почти подобрался, — неожиданно весело вставил… Пугачёв, — кое-кто из моих до сих пор тебя уважает!

— Я польщен. И вот в один, как говорится, прекрасный день ко мне явился уже мой друг детства, которого я по долгу службы не видел семь лет. И попросил свести его с нашим главным объектом, ни много, ни мало! — он еще раз ухмыльнулся, но уже не так злорадно, скорее, горько. — Я не мог заподозрить в измене Станислава Великого, сына Хранителя Яви! И моего друга, кроме всего прочего.

— Да, все были друзьями, и вот что получилось, — с лирической грустью заметил упомянутый «объект». Его, похоже, более не волновало всё происходящее.

Велимир мельком подумал, что будет, когда их найдут другие наставники. Как этот Пугачёв собирается уходить?…

— И грустно и смешно. Больше грустно, — Волков секунду задержал взгляд на папке в руках Константина. И вновь уставился на Велю. — Стас раскопал старое дело Ирия, рассказал о нем Пугачёву и тем спровоцировал нападение на штаб.

Последняя фраза прозвучала резко и бесстрастно, как приговор. Но Велимир полностью осознал только одно слово.

— При чем. Тут. Ирий? — медленно, очень медленно спросил он.

— А, да, чуть не забыл, — фальшиво спохватился Волков, — бытует в наших высоких кабинетах такая… теория. Учёные из ОЗК называют её научно-магической теорией, волхвы — божественным посланием, но суть одна: колдун, обладающий способностью к Яви и к Нави, так называемый двувидящий, сможет отыскать легендарные ключи от Ирия — обители богов. И сможет напрямую с богами говорить. Вот такие надежды возлагались на курсанта Пугачёва. Но, честно сказать, я с трудом представляю, — Волков издал то ли нервный смешок, то ли кашель, и кивнул на старика, — о чем этот безумец мог говорить с богами? Может быть, о божественности своего безумия?

— Какого безумия? — тем же шепотом спросил Велимир, покосившись на Константина. Тот по-прежнему выглядел невозмутимо. Он, вообще, меньше всего походил на психа. На хитреца — да, но не на безумца!

— Богоизбранность, — буквально выплюнул Волков, — божественный дар колдовства, он же наше вечное проклятие. Когда человек хоть на пядь превозносится над обычной человеческой природой, хоть на волос становится подобнее высшим силам, о, ему бывает очень трудно сохранить рассудок. Все наши уставы, инструкции, запреты, присяги — всё только чтобы «избранники богов» могли сами себя удержать в узде. Но некоторым и это не помогает. Некоторые убивают царя ни с того ни с сего, некоторые просто предают всё и вся…

Велимир вспомнил о своём «особом даре», но как-то отстраненно, без всякого волнения.

— Ну, ну, — устало хмыкнул Пугачёв, когда Волков замолчал — расскажи теперь, ради чего, точнее, ради кого ты молчал столько лет.

Взгляд Руслана Романовича опять стал откровенно злым. Дальнейшее он говорил именно Константину, словно забыв про Велимира:

— В поиске старых документов участвовала наша… общая знакомая. Анна Фролова, — цедил он сквозь зубы. — Я обещал князю Великому молчать о роли его сына в этой истории и о его бегстве, в обмен на её доброе имя. И её безопасность.

— Запомни, юноша, — Константин строго посмотрел на Велимира и погрозил ему пальцем, — всё зло от баб! Против них не попрет ни благородство, ни подлость! И еще: никогда не знакомься на улице…

— Я немного требовал! — неожиданно резко вскричал Волков. — По сравнению с его предательством, немного!

— Да кто ж спорит? — спокойно пожал плечами Константин. — Но Анька была та еще шельма, боги таких метят.

Взгляд Руслана Романовича опять полыхнул гневом, но он промолчал. Видимо, опровергнуть слова старика ему было нечем.

— Пару месяцев назад твой дед попросил меня связаться с Пугачёвым, по старой памяти, — подавив гнев, продолжил он. — Пожелал узнать, не видал ли тот беглого «героя». А этот недотепа Южный еще пытался за мой следить. Нашли, кого приставить!

На последнее замечание шеф «мафии» никак не отреагировал, и наступило молчание. Оба выжидающе глянули на Велимира. А он только и смог подумать, что его расследование успешно завершено. Самое время начать новое!

— А почему я должен Вам верить? — вызывающе спросил он, стараясь дышать ровно. — Мой отец не мог быть предателем!

Волков всё-таки ощерился, как настоящий волк, но Пугачёв опередил его с ответом:

— Он не врет. Но Стас не хотел бессмысленных жертв, просто… так получилось.

— Он не мог об этом не догадываться! Не догадываться, что ты устроишь там бойню из-за этих мифических ключей! И ему было наплевать на всех, включая свою жену!

Константин Пугачёв решительно поднялся на ноги:

— Итак, ты всё сказал, ты доволен? — холодно спросил он. — Может быть, теперь ты вспомнишь свои служебные обязанности и отведешь ребенка в безопасное место? Не сочти это злоупотреблением твоим благородством!

— Отведи его сам, тебе он больше доверяет, — наставник лишь махнул рукой. Он, действительно, всё сказал.

А до Велимира, наконец, дошло: это именно он — Константин Пугачёв, Савелий Палыч или как его там? — повинен в гибели его родителей. Вероятнее всего, обоих.

— Значит, это Вы, — тихо произнес он, — Вы их убили тогда?

Старик поморщился, будто откусил кусок лимона:

— Погибла только твоя мать, если ты заметил, Стасик сбежал… Ну, извини, дружок, я не собирался никого нарочно убивать. Просто мне нужно было забрать одну вещь, которая принадлежит мне, а они оказались на дороге, — он сердито взмахнул руками, — я держусь такого правила: если считаешь что-то своим по праву, то не спрашивай никого, иди и возьми. Иначе, зачем сила? Зачем, по-твоему?

Он всерьез хотел получить ответ от Велимира.

— Но, значит мой отец правда… — с трудом выговорил мальчик, — и что за вещь…

«Молния» вдруг резко мигнула и задрожала, словно от перебоя напряжения.

— О, похоже, подкрепление, наконец, прибыло, — искренне заинтересовался Константин, тут же забыв о своем вопросе, — пойдемте, посмотрим.

Он бодро зашагал в сторону главного корпуса, словно и не было только что всего этого разговора. Может это и имеется в виду под безумием?

Нервно переглянувшись, Велимир и Волков последовали за ним.

Открывшаяся картина всё-таки заставила Велимира опять удивиться, хотя, казалось, на это у него уже не было сил. Аристарх Хродольф отдавал какие-то приказы троим солдатам. Баба Яга стояла рядом и дополняла приказы от себя, судя по выражению её лица, не самыми уставными выражениями. А чуть в стороне от них стоял Ваня Петров, с умным видом воздев руки к небу.

Ветви «молнии» еще пару раз мигнули и стали неохотно перетекать в противоположную от корня сторону. Они изгибались, сливаясь в один поток, вонзившийся в землю перед Петровым. А еще через пару мгновений этот сияющий столб полностью ушел в землю.

Велимир, не отрываясь, следил за жестами приятеля, но в то же время не мог не заметить, как окружающая ткань энергопаутины легко восстанавливается по мере сворачивания заклинания. Это необъяснимо успокаивающе действовало и на него самого. Впрочем, время на удивление он не тратил и стремительно подбежал к приятелю:

— Ты в порядке? — громко спросил Велимир, помахав рукой у него перед носом.

— Да! — Петров выглядел слегка ошалелым, но бодрым. — Что у вас здесь происходит?

— На нас напали… Долго рассказывать! А что с Верой Алексеевной?

— Она осталась в столице, с ней всё в порядке, — выдохнул тот. — Она нам всё рассказала, это она принесла переходный камень.

Велимир едва не подпрыгнул.

— Ромашкина?! Не может быть, это Роза!

— Нет, Жданова только помогала, нашла подходящего домового.

— Это вовсе не домовой!

— Дети, — вмешался в их сбивчивый спор Аристарх Аркадьевич и тут же обратился к подошедшему Волкову: — вы справились? Пострадавшие есть?

— Да. Нет, — сухо ответил наставник, ничуть не выражая радости от прибытия подмоги.

Хродольф неодобрительно сощурился, сам став похож на матерого волка.

Велимир тоже обернулся и с удивлением увидел… точнее, не увидел Константина. Пугачёв исчез. Вместе с папкой.

— Где Роза Жданова? — вовремя спросил Аристарх Аркадьевич, продолжая хищно озираться.

— Она сбежала, — с нескрываемой обидой сообщил Велимир и снова обратился к Петрову, требовательно хлопнув его по плечу: — Как тебе это удалось?!

Тот слегка пошатнулся и неуклюже взмахнул руками:

— Ну, я просто…

— Сын своего отца, — припечатала Марфа Егоровна, обводя округу скептическим взглядом. — Да, похоже на сей раз Настасье Карповне не удастся списать происшествие на хулиганов. Если её саму не спишут. Или уже не списали…

— Где Самсонова? — Аристарх Аркадьевич не терял надежды разобраться в ситуации.

Но Руслан Романович и не думал ему в этом помогать:

— Не знаю, — вызывающе-равнодушно ответил он.

— Чем вы, вообще, здесь занимаетесь?!

Разгорающийся скандал прервали крики от главного входа. Крики громкие, можно сказать, душераздирающие. Тяжелая двухстворчатая дверь резко распахнулась, и взорам предстал Глеб Иванович Морозов. Вид у него был весьма потрёпанный, но кричал, точно, не он. Кричал кто-то за его спиной.