Охотники за Кривдой

Глава №17, в которой на один секрет становится меньше, но дыма всё равно много

На другой день тучи над лагерем всё-таки появились. Пышные, как клочья ваты, облака ходили по небу кругами, обещая скорую бурю. Порывистый ветер подтверждал их намеренья, а кот Баюн всем своим недовольным видом давал понять, что-де это неспроста.

Голос Сони Соболевой в такой обстановке звучал особенно проникновенно:

— Род — Единый и Многопроявный Бог, создатель и источник всего сущего, Яви и Нави. Для сохранения мира он сотворил Богов-покровителей, первых детей своих. Сварог, небесный кузнец, податель огня, покровитель мастеров. Лада, защитница семьи и любви, призывающая весну. Дажьбог, сменяющий времена года, несущий солнечный свет, сияние Ра, и тепло его. Стрибог, повелитель ветров и перемен в погоде, покровитель мореходов. Хорс, хранитель света Луны и звезд… — она неожиданно кашлянула, испортив весь эффект. — Нам же это все рассказывали, вы разве не слушали?

— Слушали, но всё невозможно запомнить сразу, — обстоятельно пояснила Яшма, сделав пометку в своих записях. — Да и повторение — мать учения, верно?

Они вчетвером — Велимир, Яшма, Ваня Петров и Соня Соболева — задержались после занятий у Индиры Астафьевны. Наставница сидела за своим столиком в некотором отдалении, и, то и дело, бросала в их сторону подозрительные взгляды. Баюн развалился на помосте с идолами, и тоже пристально за ними следил. Похоже, ни Громова, ни её кот не верили, что у этих кадетов может возникнуть бескорыстный интерес к боговеденью. По крайней мере, у двух из четырех.

Соня неодобрительно нахмурилась:

— Дело не в том, чтобы просто заучить написанное в книгах. Мы должны… ну, — она запнулась, подбирая слова.

— Душевно проникнуться? — глупо ляпнул Веля и тут же об этом пожалел. Чего он лезет, куда не знает?!

Но Соня почти не обратила на него внимания:

— Мы должны осознать, почувствовать свою связь с Ними, — чуть дрогнувшим голосом продолжила она. — Первыми Охотниками за Кривдой были первые же волхвы. Они принесли людям законы Прави, заповеди Рода. А мы, одаренные Силой, отмеченные божественной волей, несем на себе великую ответственность за сохранение порядка Прави и Кривды. Для нас важна не столько вера, сколько верность!

— Да, да, мы это понимаем, — деловито кивнула Яшма, похоже, не испытывающая особого трепета. — Но, согласись, без теории нет и практики. Сначала нужно именно выучить то, что написано в книгах. Так, кто там дальше после Хорса?

Соня только вздохнула и потупилась. Спорить она явно не умела:

— Если там написано, что Сварог — покровитель ремесел, это не значит, что к нему могут взывать только ремесленники… Он еще и высший хранитель Яви, светлой силы Рода.

Велимир старался помалкивать. Предстоящая — или уже наступившая?! — ответственность за миропорядок его слегка пугала. Не то, чтобы очень, но слегка.

Хитросплетения местной религии его занимали еще меньше, чем Яшму, но… Соня говорит о своих богах с таким искренним воодушевлением! Значит, в этом что-то есть, просто он пока не может понять, что. Не может почувствовать.

— Можно я расскажу про остальных? — оживился Ванечка, зашуршав своими бумагами.

На приглашение Яшмы позаниматься вместе с ними Петров согласился легко. Ему, похоже, вообще было всё равно, что и когда зубрить.

Соня неопределенно пожала плечами.

— Перун — громовержец, покровитель княжеской власти и дружины, помощник воинов, его сопровождает птица Сва-Слава, предвещающая победу, — начал тот, стараясь не частить. — Велес — бог торговли, расчета, лукавства, высший хранитель Нави, темной силы Рода. Мара — богиня смерти, старения, тления. Карна — покровительница правосудия. Макош — богиня земли, плодородия, урожая. Доля и Недоля — две сестры, сплетающие нити человеческих судеб. Жива — богиня жизненной силы, покровительствует целителям.

Но Соню его отчет тоже не впечатлил.

— Уж тебе-то следовало разбираться в этом получше нас всех, — произнесла она, не поднимая глаз.

Произнесла шепотом, но все расслышали хорошо. Повисло неловкое молчание.

— А… ну, да, наверное, ты права, — забормотал Ваня, опять перебирая бумаги. Он казался совершенно сбитым с толку. — Я тогда пойду… в библиотеку, еще почитаю…

Но Соня смутилась, кажется, еще больше его:

— Извините, — она первой вскочила из-за стола, прижав к груди какую-то книгу, — пожалуй, на сегодня нам всем хватит уроков. Я пойду… поищу брата.

Продолжая что-то бормотать, Ванечка и Соня быстро удалились в разные стороны.

— Что это с ними? — растерянно спросил Велимир, в мыслях невольно повторив слова Сони: «Не столько вера, сколько верность». Для него было неожиданно услышать такое от неё.

— Не знаю, — отстраненно пожала плечами Яшма. — Видно, переутомились оба. А в команду их всё-таки надо позвать. Завтра же я с ними поговорю.

— Ладно, — не стал спорить он, предстоящая игра занимала Велю меньше всего. — Тогда до завтра.

Уходя от капища, он буквально спиной чувствовал недобрый, царапающий не хуже когтей, взгляд Баюна.

Сегодня Велимир твердо решил поговорить с Волковым. Решил просто спросить того о своем отце. Просто спросить, в этом же нет ничего криминального!

Но, едва отойдя от капища, Велю посетила другая идея, которую не стоит откладывать на следующий день.

Примерно на полдороге он нагнал Ванечку Петрова.

— Эй, постой, — они, наконец, поравнялись, и Веля перевел дыхание, — ты, это… Не обижайся на Соболеву, она вовсе не хотела сказать, что ты плохо учишься! Но нельзя же выучить всё и сразу.

— Нет, нет, я вовсе не обижаюсь! — энергично замотал головой тот, сбавив шаг. — Я точно знаю, что Соня не хотела меня обидеть! Просто… — он опять замялся. — Просто она права, я должен разбираться в этом лучше всех остальных.

У Велимира неожиданно мелькнула догадка: а что, если Соня знает, кто Петров на самом деле? Но тогда и Зарик знает, а это уже не к добру.

— Если у тебя закипит мозг, ты уже точно ничего не выучишь! — авторитетно предупредил его Веля. — Лучше вступай в нашу команду на «Орлиной охоте». Я, правда, еще сам не знаю, что там за правила, но наверняка будет весело.

— О, нет, еще эта игра! — Петров чуть было не споткнулся. — Я там всё испорчу!

— Ну, это же просто игра, — возразил Велимир с куда меньшей уверенностью.

По правде сказать, этот неврастеник начинал его просто раздражать. Вот уж кому бы не помешали пара дружеских затрещин, только он того и гляди упадет в обморок!

— Со стороны я выгляжу очень глупо, — неожиданно спокойно заметил Ванечка.

— Я этого не говорил! — быстро ляпнул Веля.

— Знаю. Но, понимаешь, мой отец, торговец, очень огорчится, если я здесь не добьюсь успехов.

Велимир помолчал немного, мысленно ругая себя. А ведь стоило догадаться, с чего ради сын большой шишки будет учиться как подорванный, да еще летом! Страшно представить, что с ним творится в обычной школе.

— Слушай, насчет твоего отца, — Велимир решительно заговорил о том, о чем и собирался. — Я знаю, что он не торговец.

Петров остановился, как вкопанный, и уставился на него идеально круглыми глазами:

— Ты знаешь, кто мой отец?!

— Не совсем, — Веля быстро замотал головой, — я только знаю, что он не торговец, а большой начальник из правительства. Мне дед рассказал.

— Большой начальник из правительства, — эхом повторил Ваня и зашагал дальше, с трудом переставляя ноги. — Панкрат Александрович велел за мной присмотреть, да?

— Ну, вроде того… Он просил следить, чтобы ты никуда не вляпался. — Как можно непринужденнее сообщил Велимир. — А по мне, так тебе бы как раз не помешало выбраться из библиотеки. От меня вот тоже вроде ждут каких-то невероятных свершений, но я же не чахну над книгами!

— Угу…

— Успехи достигаются не только зубрежкой, — горячился он. — Допустим, не выучишь ты пока одно-два заклятия или перепутаешь одну-две функции у этих богов, так не убьет же тебя отец, в конце концов!

Ваня опять чуть не споткнулся. Похоже, эта пламенная речь его не воодушевила. Скорее, наоборот.

— А в команду всё-таки запишись, — слегка сбавил обороты Велимир. — Что там надо делать, кстати?

— Будет семь заданий по семи основным дисциплинам, — механически ответил тот, — их нужно выполнить, притом не заблудившись в лесу. Правда, в местном лесу почти невозможно заблудиться.

— Вот и здорово, — бодро подвел итог Веля. Они уже почти дошли до главного корпуса. — Значит, до завтра?

— До завтра, — флегматично ответил Петров и скрылся за дверью.

Велимир направился в обратную сторону, стараясь не растерять решительность.

Как он начнет разговор с Волковым? Лучше спросить прямо или начать издалека? Из какого именно далека? И как с ним поговорить, если там будут другие кадеты? А еще Лукина, у них же один класс на двоих!

Когда он вошел в аудиторию заклинаний, там сидели с десяток кадетов и Далия Степановна, а Волкова не было. Почему-то такой вариант Веля не продумал.

Он растерянно подошел к столу Лукиной:

— Здрасте. А где Во… Руслан Романович?

— А, Великий, — немного рассеянно кивнула ему Далия Степановна. Выглядела наставница как-то изможденно. Неужели сестрица не дает покоя? — Он вышел на задний двор покурить. У нас тут везде запрещено курить, детское учреждение, но некоторым неймется. Садись пока.

Велимир послушно сел на ближайшую к двери парту, соображая, что ему делать теперь. К его удаче, Лукина отвлеклась на какого-то кадета Нави, сидящего на задней парте: он выкрикнул нечто невразумительное, и тут же в приоткрытое окно ворвался сильный порыв ветра, разметавший все имеющиеся в классе бумаги. Воспользовавшись суматохой, Велимир выскочил за дверь и направился в обход домика.

Волков обнаружился на заднем дворе, он сидел на лавочке и, никуда не торопясь, выдыхал клубы сероватого дыма. При этом он что-то бормотал, и клубы принимали форму разных зверей-птиц.

— О, какие лица, — не особенно приветливо хмыкнул Волков, завидев Велимира. — Чем Вас не устроило общество Далии Степановны?

Веля подошел ближе. Насколько он уже знал, на самом деле Руслан Романович не злился, просто у него такая «манера преподавания». Но сейчас, когда они впервые были одни, Велимир заметил в лице наставника новые черты. Тот рассматривал его уже не как всегда пренебрежительно-высокомерно, а.… С явным подозрением! Темный, колкий взгляд наставника словно стремился подцепить Велимира, как железным крюком, и встряхнуть хорошенько.

Велимиру почему-то подумалось, что так и только так может смотреть бывший следователь. Или не бывший. А бывают ли вообще «бывшие» следователи?

Одно Веля понял сразу: лучше даже не пытаться врать Руслану Романовичу Волкову.

Остается только ломиться напрямик.

— Я хотел бы поговорить с Вами, — сказал он, без приглашения садясь на лавку рядом с наставником.

Тот лишь опять что-то хмыкнул. Гасить папиросу он и не собирался.

— Вы знали моего отца, — продолжил Велимир скорее утвердительно, чем вопросительно.

— У твоего отца был ворох приятелей, — пожал плечами наставник, — можно не объявлять это таким торжественным тоном.

— Но вы были не просто приятели, вы дружили еще с лагеря, — возразил Веля, созерцая чеканный профиль наставника. Обернуться к нему тот не соизволил. — И служили вместе до…

Волков всё-таки повернулся и опять вперил в него следовательский взгляд. Велимиру, к его гордости, хватило сил не отшатнуться.

— Не представляю, где ты набираешься сплетен, — удивительно спокойно ответил Волков, снова отворачиваясь и выдыхая очередную порцию дыма, — но та «работа» в Стае уже давно рассекречена. В общем итоге ее оценили как проваленную, но… учли обстоятельства. — Он заметно поморщился, не то от дыма, не то еще от воспоминаний. — Полагаю, про эту историю ты узнал не от деда?

— Нет, — неохотно признался Веля.

— Тогда я не имею права рассказывать его внуку то, что Панкрат Александрович сам не счел нужным ему сообщать, — холодно заключил наставник.

Да, тут не поспоришь. Велимир лихорадочно соображал, что дальше спрашивать?

— Но вы всё-таки… были друзьями?

Руслан Романович в очередной раз невыразительно хмыкнул и ответил сквозь зубы:

— До его гибели мы много лет не виделись. Если тебя интересует, каким твой отец был в молодости, могу сказать, что он был смелым Охотником и надежным другом.

— И… это всё?

— Разве этого мало? — наставник криво усмехнулся.

Веля потряс головой, стараясь разогнать всё больше обволакивающий его дым. Он так долго готовился к этому разговору, думал, как всё пройдет, а теперь не может толком ничего узнать!

— А Пугачев? — сипло выпалил Велимир.

— Что — Пугачев? — Волков опять резко обернулся и сощурился. Его взгляд стал еще неприятнее.

— Вы его хорошо знаете? — Веля опять растерялся. — Он мог… Ну, принести сюда этот камень и вообще…

— Не имею понятия, — Руслан Романович снова отвернулся и выдохнул очередную порцию дымы. — Я с ним больше не дружу, если ты об этом.

— Я не об этом! — поспешно возразил Велимир.

— Об этом, — тот с усмешкой покачал головой, — но если хочешь мой совет, то вот он: не ищи встречи с Константином Пугачевым.

— Думаете, он захочет и меня убить?!

— Не обязательно. Возможно, он захочет с тобой подружиться. Просто держись от него подальше, пусть им занимается кто-нибудь другой.

Велимиру вдруг вспомнилось, что говорили на одном из первых уроков по заклинаниям: заклинания Яви и Нави принципиально отличаются тем, что явские слова всегда направлены на внесение ясности, установление прямоты, порядка, на разгадывание загадок, распутывание узлов. А навские речи, напротив, предназначены запутывать, искривлять, создавать задачи. От многоопытного колдуна Нави очень трудно добиться прямого ответа, если только вы не его начальник. Из колдунов Нави получаются хорошие дипломаты.

— Зачем Вы приходили к дедушке пару дней назад? — без особых надежд спросил Велимир.

— Мы обсуждали дела, о которых я совершенно официально не имею права Вам рассказывать, Велимир Станиславович. По крайней мере, до момента окончания Вами Высокой школы ОЗК. — Наставник церемонно развел руками. — Если у Вас возникнут ко мне вопросы, более близкие к делу вашего образования, прошу в класс, — закончил Волков, раздавил окурок и направился обратно в дом, оставив Велимира в дыму и недоумении.