Окончанельное искупление

Глава 21

Дориан вздохнул — от воротника у него чесалась шея, и полуденное солнце ситуацию не улучшало. Записка его матери была желанным отвлечением. Роуз планировала навестить Пенни, чтобы помириться, и её беспокойство по этому поводу делало ну просто её очень приятной спутницей. Её напряжение передалось Грэму и их дочери, Кариссе, и результатом стал сумбурный хаос.

Странное послание от его матери принесло ему почти облегчение, явившись как раз вовремя, чтобы помочь освободить его от неудобного разговора. «Однако оно всё равно кажется странным. Мать никогда не просила меня явиться во дворец в такой короткий срок».

Единственным, что действительно его беспокоило, было то, что ему пришлось переодеться в свою лучшую одежду. Его обычные вещи были несколько более «функциональными», а остальное время он носил броню. Хотя его более формальная одежда была слегка удобнее доспехов, в ней было так же жарко, и он никогда не чувствовал себя в ней так же непринуждённо.

Роуз уже начала загружать детей в карету, когда прибыл посыльный, поэтому он благородно предложил пройтись до дворца пешком. Несмотря на жару и дополнительную задержку, он считал, что точно выгадал в этом обмене.

Гроссмейстер Рыцарей Камня как раз завернул за последний угол, и теперь видел высящийся впереди, в нескольких кварталах, дворец. Дорога, по корой он шёл, оканчивалась передними воротами, но что-то в них его беспокоило. «Ворота закрыты. Почему ворота закрыты?». Он пошёл быстрее, даже не думая об этом сознательно.

Гвардейцы, которые обычно стояли снаружи, на улице, были примечательны своим отсутствием. Взгляд Дориана обыскал гребень дворцовой стены, но он не сумел заметить часовых, которые должны были ходить патрулём. Однако это мало что значило — они могли просто как раз выйти из поля зрения. Ворота всё равно его беспокоили. «Ворота никогда не закрывают, только решётку», — подумал он, и это было правдой… за исключением военного времени. В самом деле, ворота закрывали так редко, что те требовали особого внимания, каждый год, чтобы удостовериться в том, что они всё ещё закрываются как надо.

Он уже был в двадцати ярдах, поэтому решил позвать:

— Эй, ворота! — крикнул он, и слегка замедлил шаг. Прошла долгая минута, и Дориан повторил свой зов несколько раз, прежде чем в одной из бойниц прямо над входом появилось лицо.

— Чего ты хочешь, поднявши такой гвалт!? — сказал гвардеец.

От его тона у Дориана заныли зубы. Носи он шляпу, он бы в гневе сорвал её с головы, хотя он не был склонен к таким жестам.

— Я здесь с визитом к Королеве! Почему ворота закрыты? — крикнул он в ответ.

Незнакомец осклабился:

— Сегодня дворец закрыт. Возвращайся как-нибудь в другое время.

— Я не вернусь! Меня только что вызвали, — сказал Дориан, слегка искажая правду. — Ты знаешь, кто я такой?!

— Напыщенный хер? — ответил привратник, хихикнув. Дориан услышал, как в надвратной башне засмеялось ещё несколько человек.

— Меня зовут Дориан Торнбер, и если вы не впустите меня сейчас же, то вам не поздоровится, — проинформировал он людей внутри.

Человек в окне начал было отвечать, когда кто-то дёрнул его за рукав. Он отодвинулся от бойницы, и оттуда донёсся приглушённый шёпот. Когда он появился снова, выражение его лица изменилось:

— Ты хочешь сказать, тот самый Дориан Торнбер, то есть, Сэр Дориан Торнбер?

— Да! — раздражённо ответил Дориан.

— Я тебе не верю, — самодовольно ответил незнакомец.

У Дориана будто выпучились глаза:

— Ты действительно думаешь, что я бы солгал про такое? — удивился он. Его никто не называл лжецом уже больше десятилетия.

— Ну, любой может сказать, что он — Дориан Торнбер, но ты на него даже не похож, — серьёзно ответил гвардеец.

Ошеломлённый, Дориан некоторое время пялился на гвардейца.

— А как я должен выглядеть? — наконец спросил он.

— Для начала, ты должен быть крупнее.

— Все выглядят маленькими, когда смотришь сверху вниз с высоты двадцати футов! — крикнул Дориан. Он уже потерял терпение. Теперь он пытался решить, пытаться ли это терпение отыскать, или же сделать что-то сомнительное. В конце концов, это был королевский дворец, и никуда не годится нападать на резиденцию Короля, даже если привратник — осёл.

— Смотри. Говорят, что Дориан Торнбер однажды перебросил всадника вместе с лошадью через плечо, так что он должен быть крупнее тебя, — сказал гвардеец.

Дориан сделал глубокий вдох:

— Я хотел бы поговорить с твоим начальником, или вообще с кем-то другим, если уж на то пошло.

Малый над воротами будто бы оскорбился:

— Не нужно обижаться. Если ты — действительно Дориан Торнбер, то где твоя броня? Говорят, что Сэр Дориан всегда носит сияющие латы, и что он носит зачарованный двуручный меч, который может перерубить что угодно.

— Я обычно не являюсь перед Их Величествами одетым для войны! — выдал Дориан, напряжённо размышляя. Случилось что-то ужасное. Он решил поддерживать несдержанную внешность, но внутри он был уверен, что человек на воротах определённо был не из числа людей Короля, и это вело к самым разным плохим выводам.

— Хороший довод.

— Это значит, что теперь ты мне веришь? — спросил Дориан. «Будь у меня пара кинжалов, я смог бы легко вскарабкаться на стену», — молча думал он, вспоминая нападения одержимых богом воинов Дорона на Замок Камерон. К сожалению, у него был лишь длинный меч и кинжал, и хотя оба были зачарованы, карабкаться с помощью меча было бы трудно.

— Да, конечно.

— Значит, сейчас ты откроешь ворота?

— Минутку.

Гвардеец исчез, и Дориан задумался, что будет дальше. «Вероятно — арбалетчики», — подумал он, — «это было бы очевидным шагом, я же без брони». Он обдумывал, не метнуться ли вдоль улицы. Если он собирается попытаться забраться на стену, то это будет проще сделать где-то, где люди внутри не поджидали его, чтобы пристрелить. Он был явным образом удивлён, когда массивные деревянные ворота начали открываться. Внешняя решётка также начала подниматься.

Однако внутренняя решётка не шелохнулась.

— Заходите, ваше Благородие, — ответил голос привратника.

Это была классическая для замка в осаде стратегия. Внешняя решётка поднималась, чтобы позволить какому-то врагу добраться до входа во внешний двор, но внутренняя решётка оставалась опущенной. Как только враг оказывался между решётками, внешняя опускалась, и пойманные внутри люди обнаруживали себя в очень плохом положении. В потолке у входа было много прострельных бойниц — отверстий, которые позволяли защитникам выливать кипящий дёготь, расплавленный свинец, или, в некоторых случаях, просто расстрелять противника.

Дориан решил воспринять как комплимент тот факт, что они посчитали необходимым обращаться с ним как с армией.

— Мне придётся отказаться от вашего вежливого приглашения, — объявил он.

— Как хотите, — сказал гвардеец.

Примерно в этот момент Дориан и услышал топот сапог. Этот звук был ему весьма знаком — шум, производимый большой ротой на марше. Оглянувшись, он увидел большую группу солдат, приближавшихся по улице с того же направления, в каком пришёл он сам. Их было по меньшей мере восемьдесят, если не больше. Его глаза сузились, когда он увидел, что они носили цвета Лорда Хайтауэра, но его надежда была краткосрочной. Годы, проведённые вместе с солдатами, и конкретнее — солдатами Лорда Хайтауэра, заставили его усвоить, как выглядят дисциплинированные военные, и эти люди таковыми не являлись.

То были наёмники, и факт того, что они скрывались за формой его тестя, заставил мурашки пробежать по его спине. «Я не могу позволить этим людям войти во дворец», — осознал он, а затем услышал звуки сражения изнутри самого дворца.

Тут всё начало сходиться. Кто-то пытался устроить переворот — они уже провели во дворец своих людей, и контролировали ворота. Приближающиеся люди были подкреплениями. «Всё ещё не потеряно, иначе внутри не продолжали бы сражаться. По крайней мере — до тех пор, пока эти люди не зайдут внутрь». Дориан внезапно пожалел, что ворота не закрыты. «После моей смерти они поднимут внутреннюю решётку».

Тут он ошибался, поскольку внутренняя решётка начала подниматься, открывая путь прибывающим солдатам. «Полагаю, они всё же не думают, что я настолько опасен», — заметил он.

Вновь прибывшие всё ещё были где-то в пятидесяти ярдах, и Дориан знал, что времени у него было мало. Оглядевшись, он заметил единственную полезную вещь, способную оказаться полезной — большую телегу, стоявшую через дорогу, прямо напротив дворцовых ворот. Быстро подойдя к ней, он оттащил пустое транспортное средство ко входу во дворец, поставив его перед входом, прежде чем перевернуть на бок.

Судя по всему, сражение внутри надвратной башни стало более ожесточённым, и изводивший его гвардеец больше не мог спросить его, чем это он занимается. Телега теперь перекрывала почти половину входа, имевшего ширину в десять ярдов, оставляя Дориана на охране проёма лишь в пятнадцать или шестнадцать футов. Дориан обнажил меч. Тот казался маленьким у него в руке, когда он оглядел приближавшийся к нему большой отряд. «Мне нужно что-то покрупнее, иначе у меня уйдёт целая вечность».

Человек, командовавший замаскированными солдатами, крикнул, подходя ближе:

— Эй, ты! Что это ты делаешь?

Дориан повернулся к днищу телеги, рассматривая одну из толстых железных осей. Большая её часть состояла из шестифутового стержня между двумя колёсами.

— Я планирую защиту дворца. А на что ещё это похоже!? — крикнул он через плечо.

— Не глупи. Убери этот хлам с дороги, — приказал капитан наёмников.

Встав в стойку, Дориан нанёс два быстрых удара мечом, добавляя к силе ударов вес всего своего тела. Даже с зачарованным мечом было нелегко рубить железный стержень диаметром в дюйм — будь он толще, Дориан вообще мог бы отказаться от этой идеи. Два колеса телеги отвалились, и ещё несколькими небрежными взмахами Дориан освободил ось от обвязки, крепившей её под кузовом телеги. Он сложил свой меч в ножны, и взвесил железный прут в руке:

— Сейчас буду, — сказал он нетерпеливому капитану.

Стержень весил чуть меньше двадцати фунтов, что сделало бы его слишком тяжёлым, чтобы использовать как оружие в течение хоть сколько-нибудь долгого времени… для большинства людей. Дориану для его нынешних нужд он подходил почти идеально. Теперь он обратил всё своё внимание на капитана наёмников, только что начавшего отдавать приказы своим людям.

— Тебе следует тщательно это обдумать, — сказал ему Дориан.

Капитан попятился прочь от железного посоха:

— Если ты не бросишь это смехотворное оружие и не отойдёшь прочь, я прикажу тебя зарубить, — ответил неряшливый офицер.

Лидер Рыцарей Камня смерил капитана взглядом, прежде чем решил его игнорировать. Повысив голос, он заговорил с солдатами напрямую:

— Меня зовут Дориан Торнбер! Некоторые из вас могли обо мне слышать — или нет, на самом деле это не важно. Сегодня ваш господин, кем бы он ни был, послал вас на необдуманную миссию. Во дворце идёт битва, и вас послали в помощь для укрепления незаконного замысла какого-то мелкого лорда по свержению Короля. Вам следует сейчас же повернуть назад, если вы хотите дожить до завтрашнего дня.

Солдаты отозвались смесью смеха и шепотков, хотя некоторые из них выглядели несколько не в своей тарелке. Капитан снова заговорил:

— Я думаю, большинство из нас слышало о Дориане Торнбере, хоть тебе это и не поможет. Где твои люди, Лорд Торнбер? Сожалеешь, что оставил их дома? Почему бы тебе не сдаться?

Лишённый брони рыцарь печально посмотрел на него:

— Я действительно сожалею об их отсутствии, поскольку без них я не могу предложить вам никакой пощады или милосердия.

— Убейте этого психа, — сказал капитан.

Слова едва сорвались с его губ, когда Дориан прыгнул вперёд, мощно взмахнув своим железным посохом в ударе, обрушившемся на шлем капитана, прежде чем продолжить движение, ломая руку стоявшего рядом солдата. Капитан наёмников осел на землю — шок от удара убил его, а его помощник закричал, отступив.

Солдаты уже обнажили оружие, и попытались навалиться на одинокого воина со всех сторон, но Дориан двигался для этого слишком быстро. Его железное оружие мелькало размытым пятном смертоносной инерции, когда он метнулся вперёд, разбрасывая людей в стороны как сломанных кукол. Броня не помогала против его дробящих ударов, и вес его оружия делал невозможным остановить его, когда оно пришло в движение. Один из людей попытался заблокировать его удар щитом, но заполучил лишь сломанную от силы удара Дориана руку. Люди кричали от боли в искалеченных руках и ногах. Молчали лишь те, у кого были сломаны черепа.

«Сначала сломить их боевой дух», — думал опытный рыцарь, — «затем заставить их напасть на меня». Его атака оставила проём в воротах незащищённым, и некоторые из солдат попытались проскочить мимо. Он отступил, напав на них сзади, снова очистив проход. Битва приостановилась, когда потерявшие лидера наёмники уставились на него, стоя в десяти футах. Почти двадцать человек пали, получив различные ранения, шестеро были мертвы, а остальные заполучили переломы. Почти четверть вражеских солдат больше не могла сражаться, а остальные казались потерявшими уверенность. Никто не хотел приближаться к воротам дворца.

— Вы ещё не потеряли аппетит к бою, парни?! — крикнул Дориан, дразня их. — Подходите ближе, и я вам ещё наподдам! — добавил он. Наёмники отступили назад от его ярости, и Дориан шагнул вперёд, уперевшись концом своего посоха в грудь одного из его раненых противников. Послышался громкий треск, когда его рёбра сломались, и его стоны сменились отвратительным бульканьем. — Я же сказал — никакой пощады, — печально сказал Дориан.

Арбалетный болт без предупреждения пролетел мимо настолько быстро, что Дориан осознал его лишь как ощущение движения воздуха, когда снаряд едва не задел его нос. «Я знал, что это было слишком хорошо, чтобы продлиться долго», — уныло подумал он. Его взгляд заметил в задних рядах несколько арбалетчиков, готовивших своё оружие к стрельбе — очевидно, один из них только что выстрелил.

— Вот это вы зря, — громко объявил он, и метнулся вперёд.

Стоявшие перед ним люди изо всех сил постарались убраться с его пути, оставив стрелков без защиты. Посох Дориана размозжил череп того, который только что стрелял, и по пути выбил оружие из рук другого. Он зыркнул на остальных, прежде чем отойти обратно на свою позицию у ворот:

— Я убью следующего, кто выстрелит в меня!

Плечи Дориана чесались от упёршихся в них взглядов, пока он шёл обратно. Несколько человек направили на него свои арбалеты, но никто не выстрелил. Они потеряли решимость, сильно испугавшись этого будто бы непобедимого воина. Теперь они держались вместе лишь потому, что по отдельности были уязвимы.

— Как я уже говорил недавно, поскольку я один, я не в том положении, чтобы быть милосердным или позволить вам сдаться, но мой долг — охранять ворота. Это значит, что если вы решите бежать, то я не могу вас преследовать, — объявил доблестный рыцарь. — Это — единственный совет, который я могу дать вам.

Отряд наёмников потерял волю сражаться, и, лишившись лидера, они не были уверены, что делать. Они отступили на пятьдесят футов, пока командиры взводов переговаривались, пытаясь выбрать наилучший план действий. Дориан улыбнулся, наблюдая за их спором.

— Дориан, это ты?

Это был женский голос, донёсшийся со стороны дворцовых стен. Подняв взгляд, он заметил стоящую на стене Ариадну.

— Ваше Высочество! — крикнул он, увидев её. — Вы в порядке?

Она любопытным образом посмотрела на него:

— Меня защищает каменная стена, а ты сражаешься на улице, и ты меня спрашиваешь, в порядке ли я? Мы теперь контролируем надвратную башню. Заходи внутрь, чтобы мы могли закрыть решётки!

Арбалетный болт чуть не попал в неё, пока она говорила, заставив её спрятаться за зубцом стены.

Разъярённый Рыцарь Камня резко развернулся к наёмникам:

— Ну что я вам говорил?!

Перехватив свой посох подобно копью, он занёс руку назад, и метнул его в того человек, который стрелял. Тяжёлый металлический прут попал несчастному малому прямо в грудь, пробив грудину. Арбалетчик осел на землю, а Дориан повернулся к врагам спиной, и вошёл во дворцовые ворота. Внешняя решётка опустилась у него за спиной.

Принцесса встретила его в надвратной башне, жестом указав ему войти в одну из внутренних дверей:

— Сюда, — сказала она ему. — Во дворе небезопасно, — добавила она. Её платье было рваным и окровавленным в нескольких местах, и в одной из рук она несла тяжёлый разделочный нож. Внутри здания вместе с ней была большая группа мужчин и женщин.

— Снаружи тоже небезопасно, — заметил Дориан, окидывая взглядом её пёстрый набор слуг и поваров. Большинство из них держали в руках различную кухонную утварь — скалки, тяжёлые сковороды, и разнообразные ножи. У некоторых из них было оружие, которое они, вероятно, забрали у мёртвых врагов, а прачка держала тяжёлый деревянный прут, обычно использовавшийся для чистки одежды — он мог показаться смехотворным оружием, если бы не покрывавшие древесину пятна крови.

— Когда я увидел вас на стене, я надеялся, что вы взяли дворец под контроль. Почему вы у ворот?

— Во дворце полно солдат, большинство из них носит форму Хайтауэра, — проинформировала его она. — Ворота казались нам единственным путём отступления.

— Где люди, которые держали ворота закрытыми для меня? — спросил Дориан.

Алан вмешался в разговор:

— Наверху, в комнате над входом — мы оставили их там же, где они умерли, — ответил он, и опустил голову, увидев раздражённый взгляд Ариадны: — Прошу прощения, Принцесса. Я подал голос необдуманно.

Дориан сходил с ними наверх, чтобы ещё раз проверить состояние врага. В маленькой комнате их было шестеро, и они были очень мертвы — заколоты и забиты разнообразным оружием. Он заметил гвардейца, дразнившего его из башни.

— Жаль, что ему пришлось умереть, — сделал он наблюдение вслух.

— Ты знал его? — спросила принцесса.

Он покачал головой:

— Нет. Он просто напомнил мне Мордэкая, с его великолепным чувством сарказма.

Она странно на него посмотрела.

Дориан пожал плечами:

— Я сражаюсь большую часть жизни. Через некоторое время начинаешь учиться отделять насилие от всего остального, иначе сойдёшь с ума. Он был моим врагом, но он также, вероятно, был малым, с которым было бы интересно выпить кружку эля.

Эван перебил их, он смотрел наружу через одну из бойниц:

— Прошу прощения, Высочество, но снаружи всё ещё стоит толпа солдат.

Дориан нахмурился:

— Думаю, я их запугал, но у них уже было время перегруппироваться. Они скорее всего создадут для нас проблемы, если мы попытаемся вывести вас через главные ворота, Принцесса.

Ариадна выглядела обеспокоенной:

— Ещё остался вопрос о моих матери и отце.

«И моей матери», — мысленно добавил Дориан.

— Вы знаете, они ещё живы?

— Я никак не могу этого знать, но опасаюсь худшего. Я, вероятно, сама была бы уже мертва, если бы не послание, которое пришло мне от твоей матери. Я шла встретиться с ней и с Матушкой, когда нас чуть не схватили, — ответила она.

— Она, должно быть, обнаружила что-то, когда пришла к вашей матери с визитом этим утром, — предположил Дориан. — Как они захватили дворец?

— Большинство дворцовой стражи захворало. Люди Хайтауэра пришли заменить их, пока те не поправятся. Похоже, что они были помещены сюда специально для того, чтобы убить моего отца, — проинформировала его Ариадна.

— Это не люди Хайтауэра, — сразу же сказал ей Дориан. — Они на солдат-то едва тянут. У тех, кого я встретил на улице, была плачевная дисциплина. Я подозреваю, что большинство из них — наёмники, или замаскированные слуги какого-то лорда-выродка.

— Я и не верила в то, что они принадлежат Лорду Хайтауэру, — сказала она, унимая страх Дориана. Лорд Хайтауэр был его тестем, и он беспокоился, по вполне понятным причинам. — Настоящий вопрос в том, кто стоит за этим?

— Если бы я знал.

Ариадна приняла задумчивый вид, и секунду спустя сказала:

— Мне нужен твой совет, Сэр Дориан. Как мы, по-твоему, должны действовать дальше?

— На данном этапе вашим основным приоритетом должен быть поиск безопасного укрытия, и не похоже, чтобы тут было много вариантов. Я бы предложил попытаться достигнуть дома Иллэниэл. Там Пенни, а когда окажетесь внутри, чары обеспечат безопасность. Резиденция Хайтауэра по сравнению с этим может оказаться не столь надёжной, — объяснил он. «И вообще, мой тесть уже, возможно, мёртв», — беспокоился Дориан, но не высказал этого вслух. Секунду спустя он продолжил: — Я, возможно, смогу безопасно провести вас через расположившихся снаружи наёмников.

Принцесса казалась подозрительной:

— А потом что ты будешь делать?

Дориан отошёл от неё, и начал снимать броню с одного из мёртвых солдат:

— Исполнять свой долг, Принцесса, перед Королём и Страной.

— Пожалуйста, конкретнее.

Дориан подумал, что броня самого крупного из солдат может оказаться достаточно большой для него, хотя раздевать труп было нелегко. Он поднял взгляд на принцессу. Какие бы обстоятельства их ни окружали, у него в подсознании она всегда оставалась младшей сестрой Марка.

— После того, как я выведу вас отсюда, я вернусь. Ваши мать и отец всё ещё где-то внутри. Я не могу бросить их, если они ещё могут быть живы. Если будет возможно, я их спасу. Также остаётся вопрос относительно моей собственной матери.

Он отбросил мысль о том, чтобы попытаться надеть подкольчужную куртку мертвеца, пахла она отвратительно. Вместо этого он решил просто надеть кольчугу поверх своих изысканных одежд. Они были достаточно толстыми, чтобы служить адекватной подкладкой, но он мог вообразить, что позже Роуз останется недовольна результатом. Простой круглый щит и невзрачный металлический шлем довершили его вооружение.

— Собирайте своих людей, и готовьтесь следовать за мной наружу. Дайте меня фору в десять секунд, и к тому времени, как вы их достигните, они будут в смятении. Вам следует также поменяться одеждой одной из… — начал Дориан, планируя их побег, но Ариадна перебила его.

— Нет, — сказала она.

Рослый рыцарь был сбит с толку:

— Что?

Ариадна повторилась:

— Я сказала «нет». Я не имею намерения оставлять тебя здесь одного.

— Это глупо, — ответил Дориан. — Вы, возможно, являетесь единственной оставшейся наследницей, поскольку у нас нет способа узнать, как дела у Роланда.

— Я с тобой согласна, — ответила она, — но твоё прибытие изменило ситуацию. Теперь у нас есть шанс что-то исправить — тем более, если у тебя будут помощники.

Дориан посмотрел на пёстрое сборище слуг, прежде чем посмотреть на неё, и понизить голос:

— Как вы думаете, насколько много помощи можно будет от них получить?

— Они с боем прорвались вместе со мной из дворца, — дерзко сказала она. — Выглядят они, может быть, и не очень, но в них есть боевой дух.

— Я не могу допустить такого.

Принцесса одарила его холодным взглядом:

— Очень жаль. Ты поступаешь под моё командование, Сэр Дориан, и я приказываю тебе помочь мне спасти моих мать и отца. К тому же, если ты всё же найдёшь одного из них, или свою собственную мать, тебе потребуется помощь. Что если они ранены? Ты можешь сражаться и нести кого-то одновременно?

— Это не имеет значения, — сказал Дориан. — Я поклялся служить Королю, а не вам. Первым делом я обеспечу вашу безопасность.

— Они оба могут быть уже мертвы.

— В этом случае ваш брат становится монархом, — ответил Дориан.

— Большинство узурпаторов тщательно уничтожают всех потомков. Велика вероятность того, что я — последняя из наследников, — возразила Ариадна. — В этом случае я — твой монарх.

Дориан застонал. От Ариадны у него разболелась голова:

— Вы упираете на то, что вся ваша семья может быть мертва, что делает вас следующей Королевой, и моей синьорой… и всё это для того, чтобы приказать мне помочь вам спасти их? Вы же наверняка видите в этом противоречие, — сказал он, оглядывая мужчин и женщин, которые сражались, чтобы спастись вместе со своей принцессой. Некоторые из них были ранены, и лишь трое выглядели как всамделишные гвардейцы, но у всех у них было что-то такое во взглядах. Они не потеряли духа.

«Как она их так сплотила?» — задумался Дориан.

— Кто из вас готов следовать за нашей самоубийственной принцессой обратно во дворец, чтобы спасти Короля? — спросил он у них.

Ему ответил хор «да» и других выражений согласия, когда они подняли свою странную коллекцию оружия и утвари. Один из гвардейцев ясно ответил:

— Куда она, туда и мы.

— Как тебя зовут? — спросил Рыцарь Камня, сосредоточившись на заговорившем солдате.

— Алан Райт, Ваше Благородие.

Стоявший рядом с ним гвардеец подал голос:

— Я того же мнения, Ваше Благородие.

Третий, которому будто бы было немного не по себе носить броню, тоже кивнул.

Дориан поклонился Ариадне:

— Хорошо, Ваше Высочество, если эти добрые люди решили разделить вашу судьбу, то у меня нет выбора. Я не могу заставить вас уйти, и не могу не дать последовать за мной, и потому смирюсь с трудностями.

Повернувшись к её последователям, он начал отдавать приказы:

— Те из вас, кто ещё боеспособен — раздевайте тела. Если есть что-то, что вы можете использовать — берите. Те, кто ранен, останутся здесь. Наденьте вражеские табарды, и заприте двери, когда мы уйдём. У вас будет самая важная задача. Удерживайте надвратную башню до нашего возвращения — это, вероятно, наша единственная надежда выбраться отсюда живыми. Те, кто ещё может сражаться, останутся со мной и принцессой.

Ариадна выглядела обнадёженной:

— У тебя есть план?

— Если честно — нет, — сказал Дориан, поморщившись. — Тот факт, что вы со своим отрядом сумели сбежать, и взять надвратную башню, говорит мне о том, что враг не ожидал никакого вооружённого сопротивления. Иногда неожиданность — оружие более мощное, чем численный перевес. Сейчас они уже должны знать о вашем присутствии, но я сомневаюсь, что они ожидают, что ваша группа чокнутой челяди развернётся, и вторгнется во дворец.

Она подняла бровь:

— Чокнутой челяди?

Дориан пожал плечами:

— Я водил скверную компанию в детстве, и плохие попытки пошутить были у нас частыми преступлениями, — сказал он. «Маркус и Морт засмеялись бы над моей неумелой шуткой, но, вероятно, лишь из жалости». Его отсутствовавшие друзья никогда не были слишком далеки от его мыслей.

— К концу они ещё пожалеют о нашей чокнутости! — объявил один из посудомойщиков.

— Берите вон те копья, — сказал Дориан. — В необученных руках они будут гораздо эффективнее, чем то, что держит большинство из вас.