Опричники

Глава 19 Лахтинские потеряшки

Уличный воздух источал предательский аромат цветущей сирени. Думалось обо всем кроме работы. Вот и Илья задумчиво уставился в окно. Построят рядом с ними очередной точечный новодел, вырубят деревья и чем они дышать будут? Ранее покрытый кронами огромных тополей центр города стал после возведения череды новостроек совершенно лысым. Современных застройщиков хватало разве что на газон и чахлые деревца, которые хорошо если лет через двадцать дадут необходимую в загазованном пространстве листву.

Но чаще его мысли посещали их отношения с Людмилой. Как-то все неожиданно быстро начало у них развиваться. Девушка все чаще оставалась в его квартире. В ванной радикально поменялось содержимое, а число полок, принадлежавших хозяину, в последние недели резко сократилось. И это только начало! Родители Люды поначалу к их альянсу относились несколько напряженно. Но со временем отношения у них начали налаживаться.

Надежда Николаевна все чаще называла его ласково «зятёк», а Николай Саныч посвящал в свои нумизматические секреты. Видимо, пришла и его пора осесть в тихой семейной гавани. Юность Илья повел весело, так что и жалеть нечего. Покамест они планировали сыграть свадьбу осенью. Безо всяких мещанских штучек. Расписались на выезде, легкий фуршет и в путешествие. Правда, Люда оказалась жутко недовольна тем обстоятельством, что по службе Илье нельзя ездить заграницу. Но и у нас полно интересных мест. Разве что дороже.

В комнате тихой сапой появился Басов. По его блестящим глазам было понятно, что у начальства есть задание.

— Девушки, у нас есть потеряшки. Готовьтесь! Автомобиль сегодня полностью ваш.

— Где, что, когда?

Наталья была как всегда лаконична:

— Лахта, городские оболтусы, выезжайте немедля.

Седых растерянно глянула на босса.

— Пелагея со мной зачем? Давайте лучше Илью, раз остальные заняты. Это ведь обычный поиск…

— В странном районе. Ничего, ей полезно будет, — Христофор Бонифачьевич поджал губы. — Да и не кисейная барышня. А Илья с Григорием только недавно вернулись. С очень тяжелого задания.

Трескина тут же начала складывать все лишнее в несгораемый шкаф и выключила компьютер.

— Ребята, а что такое Лахта?

— Аэродром там раньше стоял военный, — начал объяснять Семенов. — Сначала ракетоносцы Ту-16, потом стратеги Ту-22. Дядька у меня там служил, морской летчик. Рассказывал, как наши с американскими АУГ бодались, — девушки посмотрели на коллегу с таким видом, что тот решил отделаться анекдотом:

Утро. Гостиница. Капитан подходит к окну, открывает… Ё!!!… А там Саванна, жирафы ходят, антилопы, носороги, зебры, львы…

— Штурман, где мы⁈

— В Африке, капитан.

— А как мы сюда приплыли?

— Мы не приплыли, а прилетели.

— Ой, бл… Я ещё и лётчик!

Смеха не последовало, лишь недоуменные взгляды опричниц. Илья замолчал:

— Короче, морская авиация там стояла.

— Мы здесь причем?

— Так там остались заброшенные здания со складами и бомбоубежищами. Вот молодежь и лазает, где ни попадя.

— Ну, так это дело спасателей, — не унималась Пелагея.

— Не всегда, — глубокомысленно ответил коллеге Семенов, намекая на свою последнюю поездку. Девушки переглянулись и одновременно вздохнули.

Иван Васильевич их уже поджидал в кладовой. Девушки уже пришли в полевой камуфляжной форме, что хранилась в шкафчиках. Их администратор и одновременно завхоз придирчиво осмотрел опричниц, остался доволен и выложил на прилавок оружие и удостоверения.

— Сегодня вы из управления областного УВД. Чтобы лишних вопросов не возникало.

Седых забрала свой Глок и уставилась на чехол с гранатометом.

— А это зачем?

— Для надежности. Слыхала про Кучкас? Если уже ту тварь мужики утихомирили, то и здесь пригодится. В рюкзаках вода, аптечки и сухпай на три дня.

— Ясно.

Пелагея совсем не удивилась выданному снаряжению. Правила похода в лес она знала с детства. Идешь на день, бери припаса на три. Во внутреннем кармане её куртки лежала герметичная упаковка со спичками и маленькая свечка, а к небольшому рюкзаку были приторочены плащ и подпопник.

— Тогда дуйте в гараж. Федорович вас дожидается.

— Откуда начнем?

К большому удивлению Трескиной бывший военный аэродром никто не охранял. Они вскрыли ржавые замки и проехали дальше. Если рулежки уже стояли без плит, то взлетная полоса осталась бетонированной. Хотя следы попыток украсть дорогие плиты виднелись.

— Тут раньше фестивали по мотоспорту проводились. Частный аэродром был, потом как-то забросили.

— Эх, сколько сюда народных денег ушло!

Седых помрачнела:

— Да повсюду от девяностых разруха осталась.

Трескина тихо проговорила:

— У меня тогда двоюродная тетя из Душанбе еле вырвалась. Такие ужасы рассказывала. Как наших там резали, топтали, убивали.

Наталья покосилась на подругу. Болтать как-то резко расхотелось. Место что ли здесь такое проклятое?

— Давай тогда круг по полосам сделаем и погудим. Если никто не выйдет, будем следы искать.

— Согласна.

Пелагея собралась и начала накапливать внутреннюю силу. Марфа Васильевна с ней регулярно занималась, передавая секреты свои и чужие.

— Ничего, — растерянно проговорила Трескина.

Седых внимательно на нее посмотрела и чертыхнулась.

— Идиоты куда-то вниз полезли. Там столько бетона, что и ваша волшба их не найдет.

— Это не волшебство! — обиделась Пелагея. — Ведовство — это струны между различными структурами мира. Не у каждого есть музыкальный слух и упорство им овладеть.

— Ну да, — старшая опричница с сомнением глянул на подругу. — И еще важно в своем роду иметь ведьму. Мне не заливай!

Трескина обиженно засопела, но благоразумно промолчала. Опричники в силу разных причин имели различные взгляды на мир вещей. И руководство такой порядок вполне устраивало. Каждый использовал свою часть знаний и таланта, что повышало общую эффективность.

Дальше узкая дорожка шла через лес. За ней никто не ухаживал много лет, и мелкая поросль уже вылезала на дорогу. Они подкатили к возвышающемуся из-под земли бетонному сооружению. Седых достала планшет и щелкнула по нему.

— Вроде здесь.

Трескина в это время изучала материал, что имелся в открытом доступе. Молодежь ползала сюда ради хайпа, потому выкладывала все в сеть не таясь. Пояснения, как обойти забор, проехать на велосипеде к нужному месту, подробные фотографии.

— У меня сложилось такое впечатление, что тут все уже изучено. Военные бросили объект давно и все ценное и секретное вывезли.

Наталья усмехнулась:

— Ты сама в это веришь?

В багажнике китайского внедорожника лежало немало полезных ништяков. Девушки надели наколенники и налобные фонари. Седых проверил клапан кобуры и внимательно смотрела, как тоже самое сделает напарница. Затем, подумав, она взяла небольшой рюкзак с сухпаем, водой и гранатометом.

— Посмотри в бардачке фальшфейеры и запасные батарейки.

Пелагея ничем не выразила удивление. Судя по информации ходьбы в заброшенном бункере, где когда-то хранились ядерные боеприпасы, было максимум часа на полтора, а они собирались, как на несколько дней. Она достала искомое из бардачка, кинула в свой рюкзак и добавила туда прихваченную поллитровку с минералкой. Походная фляга уже висела на ремне.

— Выдвигаемся.

Зев широкого входа откровенно пугал. Пелагея остановилась в самом начале, прислушиваясь к себе. Затем она помотала головой, и Наталья решительно выдвинулась вперед, одновременно включив мощный фонарь. В кепи и полевом камуфляже она походила на современную Валькирию. Настороженная походка, скупые движения воительницы, цепкий взгляд. Они прошло по широкому коридору вперед. Сюда можно было заехать на автомобиле. Дальше нашелся большой зал, захламленный разнообразным мусором.

Пелагея подобрала обрывок брошюры. На стенах висели плакаты….

С потолка свисала черная плесень, по углам в свете налобников играла ажурная паутина. Куда-то дальше уходил широкий коридор, по бокам виднелись открытые двери. Настоящий хоррор для не выросших из детских штанишек тинеджейров. Пощекотать нервы и с гордостью выложить пост в соцсети — это максимум на что они способны.

Опричницы были спокойны. Заброшки совсем не то место, где имеется угроза. Они скрупулезно исследовали помещения, на это ушел почти час. Седых решила сделать перекур и сняла с ремня флягу с водой.

— Почем не закроют все это? Какой-нибудь оболтус здесь обязательно навернется.

— Начнут ограду ломать. Это же запретное!

— И что предлагаешь?

— Вот тут дальше ход обозначен. Бункеры, где оружие хранили, мы уже прошерстили. А тут некто Банка на форуме любителей лазертага пишет, что есть ход к другому сооружению. Ему в ответ пишут, что не нашли. Вот пошла ругань, Банка исчез с форума.

Седых сделала стойку:

— Это когда было?

— В апреле этого года.

— Скинь ссылку Борману, пусть через свои связи пробьет.

— Считаешь…

— Делай!

Они внимательно осмотрели ход, заканчивающийся тупиком. В соседней комнате нашли вентиляционную установку. Вернее её остатки. Кто-то в бункере тщательно собирал металлолом. Даже сварку использовали.

— Подожди, — Седых проходила учебу в Школе милиции и потому имела понятий о криминалистике. — След, и след свежий.

— Я ничего не вижу.

— Встань сюда и свет сбоку.

— Точно!

— Чуешь что-то?

Пелагея внезапно замерла и резко обернулась к решеткам вентиляции. Наталья следила за её взглядом и тут же подскочила к стене.

— Бинго! Её откручивали. Сейчас! — девушка достала из подсумка мультитул и аккуратно выкрутила винты. — Ты смотри, даже силиконовой смазкой поработали, — она провела перчаткой по стенкам открывшегося узкого хода. — Тут точно пролезали.

— Подожди, если он уполз туда, то кто закрыл решетку? Значит, этот Банка должен был вернуться.

— Но остался там. Хм, скорее здесь уголовщина. Банка нарушил своим открытием чьи-то планы. И этот кто-то проследил за ним. Очень может быть, что бедолага диггер уже мертв.

Трескина решительно заявила:

— Я не чую мертвецов!

Седых удивленно на нее покосилась:

— Ты об этом никогда не говорила! Офигеть. И каково это?

Пелагея подала плечами:

— Ничего особенного. Они уже в иной реальности, а здесь их жалкая эманация. Призраки людям не опасны. Опасно другое.

— Даже не буду спрашивать что, — буркнула старшая опричница. — Но вперед идти придется. Мы не может вернуться без ничего.

— Тогда иду первая.

— Это еще почему?

— Ты шире в плечах и бедрах.

Седых возмущенно запыхтела, но возразить ей было нечем. Потому она молча достала репшнур и защелкнула карабин на ремне молодой подруги. Трескина сняла рюкзак, проверил снаряжение, и фонарь и ловко нырнула в вентиляционный ход. Вскоре в рации раздался её голос:

— Тут резким поворот, но ход идет дальше.

— Двигай.

— А!

— Что? — Седых чуть не подскочила от крика.

— Зацепилась ремнем. Смотри после второго поворота болт торчит справа, — Трескина тяжело дышала. — Но ты пройдешь. И кто-то тут был недавно. Пыль стерта, на стенках царапины.

— Осторожней!

— Святые ёжики!

— Что!

— Ползи сюда! Это надо увидеть. И как я сразу не почуяла. Страшно-то как!

— Сначала рюкзаки вытяни!

Седых быстро пропихнула вещмешки в вентиляцию и споро поползла вперед. Хорошо строили при Союзе! Все еще целое и не разваливается. Но куда идет эта вентиляция! Ответ пришел скоро. Впереди забрезжил свет и вскоре опричница спускалась в квадратное помещение.

— Это что у нас?

— Не знаю, бункер.

— А чего кричала?

— Сама глянь! Я дальше не пошла.

— И правильно сделала! — на стене, освобожденной от стеллажей был сажей нарисован некий знак, смахивающий на пентаграмму. Наталья повернулась к подруге. — И что это по-твоему? Сатанисты?

— Не знаю. Ничего похожего не встречала. Неужели ты веришь, что в сети библиотеках можно вот так просто найти настоящие кабалистические знаки? Это сказки, на которых можно заработать. Хотя признаю, что как раз из-за этого они и ест проделки Люцифера.

— В этом мраке во все поверишь. Получатся, что Банка у нас самоявленный сатанист?

— Или нашел их здесь?

— Ты что?

Наталья моментально оценила резко побледневшее лицо подруги и повернулась налево. Там темнел зев прохода.

— Стоять, бояться!

Более опытная опричница швырнула вперед один из фальшфейеров. Там затрепетали огни пламени.

— Тттам?

— Что?

Седых ловко выхватила пистолет и взвела затвор.

— Мертвый. Они призывает нас освободить его. Наташа.

— А?

— Достань, пожалуйста, гранатомет.

Седых удивленно обернулась на подругу, но переспрашивать не стала. Твою святую матушку! Надо было перед бункером его зарядить. Руки невольно затряслись, почуяв ледяное дыхание чего-то непонятного. Трескина подошла к проходу и вытянула руки с оберегом:

— Быстрее! Я могу и не сдержать!

Наталья встрепенулась, раскрыла клапан рюкзака и выхватил оружие. Нажать на кнопку, переломить гранатомет, вынуть из подсумка гранату. Щелчок, оружие готово к бою.

— Отходи!

В свете затухающего фальшфейера она отчетливо наблюдала заползающую тьму. И опричнице сейчас было все равно, что это на самом деле такое. Мираж сознания или нечто естественное. Она неким чутьем осознала, что эта дрянь хочет их пожрать.

— Выстрел!

В спину ударил выхлоп, запахло сгоревшим порохом и еще какой-то кислятиной. Но «волшебная» граната сработала. Неизвестно, что за руны на них рисовала Марфа, но древняя мудрость веков себя в очередной раз оправдала. Да и как могло быть иначе. Человечество тысячелетия по крупинкам собирало знание об окружающем его мире. И не факт, что современные люди о некоторых деталях знают больше. Зачастую эти крохи добывалась кровью.

— И что это было?

— Нне знаю, — Пелагея помотала головой и села. — Надо найти мертвеца и упокоить.

Наталья ошарашено покосилась на нее и начала молча заряжать гранатомет. В этот раз со спущенными штанами её не возьмешь. Но какая сильная дрянь!

— Бросай фальшфейер и держись чуть в стороне, чтобы под выхлоп не попасть.

Использование огня даже не обсуждалось. Свет и Тьма две испостаси мироздания. Есть огонь, нет тьмы. Хотя важнее пламя в сердце. Черные сердца не могут противостоять Злу.

— Ой!

Пелагею вырвало, а Наталья от неожиданности чуть не выстрелила. Бедный парень, наверное, он и был Банкой, висел на стене, приколоченный огромными гвоздями. Рот завязан, лицо застыло в посмертных муках.

— Умер от потери крови. Чуешь что?

Трескина пришла в себя и огляделась. Наверное, раньше это была комната отдыха. Но панцирные кровати давно проржавели, а дерево сгнило, штукатурка осыпалась. В помещении было очень сыро. Гидроизоляция не работала.

— Оно рядом, ждет, но боится нас.

— И правильно делает! — Седых подошла к трупу. — Что за обряд такой, и кто его делал? Ты смотри — кованые гвозди!

— Отойди, пожалуйста, я проведу обряд.

Наташка послушно отошла в сторону, выбросила по углам два фальшфейра и начала наблюдать. К её вящему удивлению Пелагея достала из подсумка небольшой флакон, в каких обычно продают одеколоны, и начала опрыскивать труп. Затем девушка запела. Что за странный язык?

Но понемногу старшая опричница уловила ритм и внезапно для самой себя начал подпевать. Откуда она знает этот древний гимн? Язык стал понятен, на нем говорили их далекие предки — донельзя предприимчивые новгородцы. Именно они договорились с весью и сумью, а затем с не менее предприимчивыми варягами. Именно они после угасания южного торгового пути «Из вараг в греки» обратили свой взор на богатый рухлядью север.

Сварожичи!

Седых уже не удивилась, когда вокруг тела несчастного появилось легкое серебристое облачко, а затем исчезло. Раздался легкий хлопок и как будто камень с сердца упал.

— Все! — выдохнула Трескина и упала на колени.

— Эй, подруга, ты в порядке?

Пелагея устало проговорила:

— Я бы чего-нибудь съела. Эти заговоры столько энергии отнимают!

— Поняла. Садись на пенку, сейчас.

Все-таки достижения цивилизации очень удобны. Из небольшого термоса налит горячий кофе, саморазогреваемая упаковка источает аромат мяса и специй. Пока Трескина жадно ела, её напарница исследовала помещения небольшого подземелья, а затем села рядом пить кофе с крекерами.

— Это настоящий бункер. Гермовход закрыт, точнее замурован. Потому с поверхности сюда не попасть. Вентиляция шла оттуда, видимо, сэкономили и поставили фильтры сразу на два бункера. Здесь сидели связисты. В том помещении остались части приборов и рабочие тетради. Банка нашел помещение, но его уже заняли те, кто его убил. Неосторожно так вышло.

— Надо их найти.

— Это уже не наша забота.

— Почему?

Седых пожала плечами:

— Мы обозначаем и передаем. Оперативную работу проведет ФСБ, а искомого передадут в Москву. Нам поставят жирную галочку — Пресекли. И ты не скажешь, что это было?

— Не знаю, — покачала головой Пелагея. — Нечто древнее, потерявшее часть могущество. Тут же рядом подземные минеральные воды. Санаторий Беломорье. Думаешь, зря там озеро Смердьим зовут?

— Ясно, очередной природный дух. У нас куда ни плюнь, в кого-нибудь попадешь. Тогда полезли обратно, надо наших вызвать и ментов. Как-никак тут мертвец. Ты собирайся, а я фотографии для отчета сделаю.