Орки: Отступая от края. Часть 2

Глава 1

Большой Лагерь. Бывший лагерь охотников. Ходок

Утром меня ждала та же куча дел, проснувшись в уже привычных объятиях мамы с дочкой, увидел, что все участники совета самок ночевать остались здесь. Быстро распинав всю эту братию, в том числе и спавших с хлопавшим на меня глазами Грымом лучниц, выпроводил всех их на улицу. Забрав лежащую у моего изголовья чистую рубаху, запустил узлом со своей связанной одеждой в сунувшуюся ко мне Аю. Не надевая ее, только в набедренной повязке, с поясом с перевязью и оружием, надетым на плечо, вышел к колодцу и при помощи зевающего, еще не сменившегося стража облился холодной водой. После чего минут десять махал оружием.

Отмахнувшись от готовых доложить о порученном им Урты и Хромого, позвал их к кухне, где на доставшихся нам от бывших хозяев вкопанных столах, нам уже выставили еду. Подошедший немного позже Хрууз долго выковыривал из волос, набившееся туда сено.

— Как ты спал там? Они же там орали, как куча щенков некормленых, только громче.

— Я их просто не слушал. Неинтересно было, все равно ведь не понятно, что они там делали. Сейчас едим и идем с уруками решать.

Несколько позже мы все сидели в моей землянке. Я на помосте с Тзя и Аей за спиной, остальные Старшие по обе стороны на полатях. В проходе, спиной ко входу, на скамейке, обе лучницы.

Перед ними и помостом, на металлической треноге, горел бронзовый масляный светильник, доставшийся нам как добыча.

Обе они, со свеженанесенной раскраской и без оружия, только с ножами сидели, положив руки на колени, ожидая, когда я заговорю.

— Кто будет говорить со мной от имени рода Урук?

— Я, Таур, полусотник лучников рода Урук. Мои слова подтвердит Аату, второй полусотник лучников рода Урук.

— Будут ли твои слова являться голосом рода?

— Да, Варатан убит в поединке, Грым проиграл поединок и теперь он твой. Мы обе теперь, голос рода Урук.

— Хорошо, говори.

— Мы хотим обсудить условия найма на службу. Твоему роду нужны наши воины?

— Прежде чем мы будем обсуждать условия найма, ответь мне, воин. Сколько воинов твой род может выставить? И прежде чем ответить, знай, я верю только один раз, Варатан уже хотел меня обмануть. Это и был первый раз.

Таур опустила потемневшее лицо, и ненадолго замолчала. Вздохнув, подняла на меня глаза.

— Пять десятков самцов и почти девять десятков самок.

— А сколько из них могут держать оружие и сражаться?

Закусив губу, она, не отрываясь, смотрела мне в глаза. Потом медленно проговорила, охрипшим голосом.

— Два десятка самцов и половина самок. Но если подкормить, то и остальные тоже смогут.

Она замолчала и, не отрывая от меня глаз, замерла, сжав руками свои колени. Сидевшая рядом с ней Аату затравленно оглядывала нас.

— Как мне рассказали мои Старшие, — я обвел рукой, — а я верю этим уважаемым оркам. Так вот, обычный найм Туманных Гор звучит… расскажи нам, уважаемый Хрууз.

Приосанившийся Хрууз кивнул мне в ответ и буквально пропел.

— Самый короткий найм — месяц. Воины приходят со своим оружием. Воины — это орки-самцы или самки. Не меньше года от подростка, меньше возрастом — меньше оплата. Воин — силен и здоров.

Оплата — еда все время найма, полный рацион, десятник — полуторный рацион, походные вожди — три рациона. Оплата за бой: доля в добыче — одна пятая часть на всю стаю. Внутри стаи добычу делит ее походные вожди. Оплата может быть увеличена по договоренности. До трети добычи. Мертвым — доли не нужны. Сломанное оружие воин восстанавливает сам. Один бой — один месяц. Если чаще — оплата больше. Раненые — проблема стаи. На время найма — клятва Крови.

Замолчав Хрууз сел на свое место.

— Все правильно?

— Да, — Таур, кивнув, замерла.

— А сколько из оставшихся без найма выживет?

Таур молчала, вместо нее мне ответила Аату.

— Если мы зарежем всех щенков и раненых, то еще столько же. Род выживет. Мы согласны на найм.

Я, хмыкнув, наклонился вперед.

— Но ваши угодья разорены. Те, кто остался, не поднимут их. Вы вернетесь после окончания найма, если вернетесь, обратно в голое ущелье. Мы вас нанимаем драться с людьми. Сколько из вас уцелеет?

— Мы не боимся смерти.

— Я знаю, иначе мы бы здесь не говорили. Я даже могу сказать, что вы сделаете дальше. Вернувшись в свой дом, вы пойдете в набег на нас. Или если я вас не найму, вы пойдете в набег на нас, как только вы вернетесь домой. И кто бы не победил, вы или мы, уцелевших добьют люди. Умрет и ваш род, и, возможно, наш.

— Ты знаешь то, что мы думаем. Ты шаман?

— Таур, я не шаман. Я просто подумал. Как бы я делал. Будь я на вашем месте. Это просто.

— Ты нас убьешь?

Мои Старшие начали подниматься, вытаскивая оружие, сзади лучниц выросли орки дежурного десятка. И не только они. Оскалившись, Хрууз зашипел.

— Уруки, вы уже один раз нарушили законы гостя, сейчас мы можем убить вас, по праву.

Аату, медленно потянулась рукой к ножу, ей в шею сзади уперлось сразу два копья. Не шевельнувшаяся Таур, с усмешкой посмотрела на соседку и подняла глаза на меня.

— Все правильно, вы в своем праве.

За спинами у них началась возня и сквозь толпу орков протиснулся Грым, на него сразу нацелились несколько копейщиков. Обхватив опорный столб кровли, он просипел.

— Вождь, прости мне долг, хочу уйти со своим родом.

— Что вы все так спешите умирать и убивать. Будто кроме вас это делать некому. Аату, убери руку с ножа, все равно не успеешь. Все убрали оружие от наших гостей!

Дайте Грыму кто-нибудь сесть. Уруки, я вам напоминаю, вы наши гости. И всем остальным. Все на улицу. Собрать всех, будем говорить.

Через пару мгновений вся толпа, дружно развернувшись, повалила на выход.

Таур, встав, не спуская с меня глаз, развязала свой пояс и вместе ножнами отдала его стоявшему рядом с ней Хруузу. Аату повторила за ней. Поклонившись мне, вдвоем занялись отрыванием Грыма от столба и потащили его на выход, так как ложиться он отказался.

Мы остались со Старшими одни, стоя в проходе, молча чего-то ждали.

— Тзя, что они тебе вчера рассказали?

— Все плохо у них. Охотники не только все порубили, но и сожгли все, их ущелье — черная пустыня. Они месяц живут на треть рациона. Щенки не встают. Сосунки умерли все. Раненых не добили только в надежде на их мясо. Теперь будут резать.

— Сколько щенков?

— Когда они уходили, было сотни полторы, сейчас не намного меньше. Уруки их кормили до последнего. Что ты хочешь сделать?

— Увидите, идите к остальным, мне нужно видеть и говорить всем.

Как только я вышел из дома, мне за спину пристроились пятерка из дежурной стражи, Ая и посыльные.

В меня сразу впились сотни глаз. Стоящая у закрытых ворот толпа орков в молчании ждала. Изобразив каменное лицо, неторопливо пошел к ней. При приближении стало понятно, что она совсем не однородна. Орки стояли отдельными плотными группками, как они привыкли жить. Верхние и нижние Дикие, Болотники и несколько кучек мне еще не известных и незнакомых орков, и Диких, и Болотников.

Разница была в том, что мои были поголовно вооружены и уже привычно разбились на десятки.

Подойдя ближе, я по раздавшемуся проходу прошел к воротам. У самих ворот, почти касаясь их спинами, стояли лучницы и Грым. В толпе я заметил и лица Даритая с его женщинами. Сбившись в плотную кучку, они с опаской косились на соседей.

Рядом с уруками стояли и мои Старшие.

Встав перед уруками, я их внимательно оглядел. Таур все также хранила свою невозмутимость, Аату тоскливо оглядывала стоящих воинов моего рода и их оружие. Только Грым просто старался не упасть и не показать как ему плохо.

— Таур, у вас и правда полторы сотни щенков уже не встает?

На мгновение дрогнув лицом, она быстро собралась и кивнула мне в ответ, Аату, не сдержавшись, тихо заскулив, опустила голову, даже Грым, дернув головой, удивленно посмотрел на меня.

— Прошлой весной по ущельям прошли егеря и охотники, убивая и разрушая. Вы все смогли спастись. Если они придут еще раз, то сколько из вас выживет?

Орки молча ждали продолжения.

— Мы объединили три рода. Верхние, Нижние, Болотники. И пришли сюда, победили охотников и людей. Теперь те из них, кто остался жив, сидят в яме. А мы живы и сыты.

Через месяц сюда придет их вождь Ульрих, и приведет новых людей. Мы должны их встретить и победить. И я думаю, что победим.

Мои орки одобрительно заворчали. Из толпы шагнул отощавший до состояния щепки орк — Дикий.

— А егеря придут?

По толпе прошел гул.

— Может, придут. Егеря тоже люди. И у нас теперь есть, чем их встретить.

Заревев мне в ответ, мои вояки начали греметь оружием. Подождав тишины, я продолжил.

— Придут, не придут. Будем прятаться — убьют. Будем сражаться, тоже могут убить. Мы все лишь умрем, но сражаясь, а не прячась. И мы будем брать их жизни. Но мы можем, мы должны их победить. У нас только один выбор, если хотим жить — победить.

Мне в ответ одобрительно взревели сотни глоток. В ровный рев самцов вплетались пронзительное улюлюканье самок. Грохот оружия о щиты. Шумели долго и с удовольствием. Разрядились орки от души. Пара тройка потасовок завязавшиеся среди самых распоясавшихся с удовольствием ликвидировались десятниками. Угомонившись, все опять уставились на меня.

— Это очень хорошая земля, богатая, это не камни Верхних, это не узенькая полоска вдоль реки у Нижних, это не постоянное ожидание тени Дракона у Болотных. Это сытая жизнь, с едой каждый день, полный рацион и даже больше, — толпа вздрогнула — и не гнилой и протухший рацион Бооргуза. И мы все бросим и побежим прятаться в свои сырые ущелья и норы? Или сразимся с людьми за новую жизнь? Сытую жизнь. Где не придется убивать слабых, не отнимать кусок у щенка. Перестать бояться. Мы уйдем?

— Неееет!!

— Мы остаемся?

— Даааа!!

— Принимаем бой?

— Дааа!!!

Орали все. Мои воины и вновь пришедшие, смешавшись в одну общую массу. Старшие, дозорные на вышках и даже уруки.

Дождавшись тишины, я продолжил.

— Есть проблема, — я ткнул рукой в посеревших уруков, — у них голод, у нас еда. Брать их в найм — кормить будущего врага, не брать их в найм — ждать удара в спину. У них полторы сотни щенков не встают уже. Набег разорил их совсем.

Сотни глаз скрестились на сбившихся плотнее друг к другу уруках. Глухое рычание раздалось с разных сторон. Я поднял руку.

— Они наши гости, я убью каждого, кто поднимет руку на гостей. А для вас, глаза и уши рода Урук, от меня будет предложение. Клятва Крови, и я приму вас в род, всех.

— Я не могу ответить за весь род, — хрипло ответила Таур.

— Я знаю. Идите и передайте своему роду. У нас в роду есть Дикие, есть Болотники. И я буду рад, если среди нас будут и Уруки.

Подошедший к лучницам Хрууз протянул им пояса. Надев их, они замерли, вопросительно глядя на меня.

— Таур, мне горько думать, что столько щенков могут просто не дожить до решения ваших Старших. Я дам вам лодку еды, если вы поклянетесь, что ее будут есть только щенки.

— Урта, выдели гребцов, сильных, и вторую лодку. Им надо быстро отвезти наших гостей до границы их угодий. Тзя, отбери что-нибудь, что не убьет щенков с голодухи. Дай им один котел и двадцать-тридцать кружек. Им сейчас нужно горячее и жидкое. Ну и все остальное. Отдай им все укрепляющие травы. Хрууз, Урта, Тзя. Лодки должны сегодня уйти. Вы клянетесь, уруки?

Стоявшая согнувшись, как от удара в живот, Таур, с трудом проталкивая слова через горло, каркнула.

— Отдашь еду нашим щенкам? Возьмешь у своего рода и отдашь нам?

— Да, нам, — я обвел рукой, замершие в молчании ряды моих орков, — до прихода людей хватит. Победим — земля прокормит, погибнем — она нам уже будет и не нужна. С собой мы ее к Темному не унесем.

Стоявшие рядом орки после моих слов одобрительно закивали.

Таур с трудом выпрямилась и, шагнув ко мне, дернула из ножен свой нож. Полоснув себя по руке, сжав кулак, протянула его ко мне и, капая кровью, твердо проговорила.

— Я, Таур, полусотник лучников рода Урук, клянусь тебе, что я умру, но твой дар дойдет до тех, кому он назначен. Я подниму свою полусотню и убью любого, кто протянет лапу к этой еде.

Из-за ее спины шагнула вторая лучница и слово в слово повторила клятву.

— Я верю вам. И еще, если ваши Старшие не согласятся, я возьму в свой род всех ваших щенков и всех ваших раненых. Все идите, вам есть чем заняться.

Поклонившись, лучницы подошли к моим Старшим, и все вместе пошли в сторону складов. Остальные, обсуждая увиденное, стали быстро разбегаться.

И в этот момент в запертые ворота кто-то постучал. Я удивленно посмотрел на стоящего на вышке орка, тот суетливо метнулся к краю, посмотрев вниз, крикнул мне.

— Люди, трое, и много телег. У ворот.

— Десятник, открыть ворота, этому, — я ткнул в стража на вышке, — десять палок, и еще неделю по столько же каждый день. И ты на неделю на половинный рацион.

За воротами стояли все трое бывших переговорщиков из села. И десяток телег, нагруженных нашей добычей.

— Все привезли?

— Да, — как и раньше Олли пришел в себя раньше всех, — Привезли все, что вы отобрали.

— Втроем?

Олли с досадой сплюнул в сторону.

— Да нет, было нас много. Но у вас шум, рев, вот мужики и стреканули в лес. Сейчас, наверное, из кустов смотрят, думают, что нас сейчас рубить будете.

— А точно не за что?

Посмотрев на вытянувшиеся лица, хмыкнул и скомандовал.

— Длинный, беги собирай своих зайцев и заезжайте. Будем разбираться.

После чего я на какое-то время был занят разговором с Даритаем. Раздавшийся у нас за спиной шум заставил меня повернуться, мимо меня к воротам, прихрамывая, кинулся Даритай.

У ворот кричали и размахивали руками Мет (сын старосты) и Говорливая. Разговор сразу превратился в ругань, схватив девушку за руку, Мет потащил ее к воротам и отлетел в сторону от толчка в грудь от подбежавшего Даритая. Сжав кулаки, упрямо мотнув головой в ответ на предупреждающий окрик своего отца, Мет попытался кинуться на Даритая и уткнулся в два острия копья от десятка стражи. Подойдя ближе, я уточнил из-за чего шум.

— Она моя невеста, — выкрикнул, красный от злости Мет, ткнув пальцем в стоявшую за Даритаем девушку.

Начавшие заводить за ограду воза селяне сбились в кучку и молча наблюдали.

— Олли, этот человек говорит правду?

— Она была его невестой.

— Вы нас отпели как умерших, — выкрикнула Говорливая, — я теперь вам никто. Вы промолчали, когда нас увели Охотники.

— Тогда у вас нет прав на нее. Ты хочешь уйти с ними?

— Я останусь с Даритаем, он мой мужчина. И заберу свое приданное.

— Так, значит так. Олли, завозите и разгружайте, Хромой покажет вам куда. Дня через три подходи, поговорим о выкупе. И не один, Старших с хуторов приводи. Или я за ними отправлю воинов. Тогда разговор другой будет.

Даритай со всеми девушками и сводным десятком орков, что за это время показали желание возится с животными, загрузив на три повозки продовольствие, инструменты, посуду, погнали к малому лагерю остававшуюся у нас живность. Надо добавить что с доставшимися нам животными общение наладить смогли не все. Многие из орков вызывали в них ужас и страх. Так что отбор прошел сам собой.

Ближе к вечеру, уже в сумерках я с Хруузом и Уртой сидели у костра на пристани.

— Значит, эти люди отдали без драки своих самок Охотникам? И посчитали их умершими, не попытавшись отбить?

— Да, поэтому эти девчонки и остались у нас, им некуда идти.

Молча слушавший наш разговори Урта, неопределенно хмыкнул, тыкая в костер веткой.

— И что мы с ними будем делать?

— Пусть живут, еды всем пока хватает, без дела они не сидели. В малом лагере за стадом присмотрят. Весной покажут и расскажут, что и как сажать. Да и так они много знают и умеют.

К нам подошли обе лучницы. Поклонившись, сообщили, что готовы.

— Таур, я жду от вашего рода ответ через неделю. Идите.

Проводив взглядом ушедших, повернулся к Урте.

— Тащите этих горе-сторожей.

На свет костра выволокли и поставили в ряд на колени, пятерых воинов взятых в сторожке у Пристани. Им оставили только белье, руки связаны за спиной. Щурясь на свет, они осторожно осматривались.

— Кто вы такие? — все пятеро, удивленно уставились на меня, — Вы ведь не Охотники?

— Не пятнай своею пастью наш язык, Черная Тварь, — надрывая свой голос, проорал мне в ответ один из пленников, он еще пытался что-то сказать. Но я кивнул, и стоявший у него за спиной Болотник вырубил его древком копья. Взяв за ноги ткнувшегося лицом в землю человека, его уволокли в темноту. Проводившие его взглядами оставшиеся, подняли на меня глаза.

— Еще кто-нибудь поорать хочет? — подождав ответа, я продолжил, — и молчать не советую. Вот костер, вот вы. Ночь длинная. К утру я и так буду знать о вас все. Только после пыток, а вас только добить останется.

— Все равно ведь убьете, — один из пленных, опасливо покосившись на стоящих за спиной, неподвижных Болотников, продолжил, — Вы — орки, нас все равно убьют.

— Не обязательно, если на вас нет крови орков, то не убью.

— Нет на нас вашей крови, — отозвался еще один, — мы просто сторожа.

— Вот и рассказывайте сами.

К середине ночи, я знал про них почти все. Обошлись без пыток.

Нам попались так называемые Серые — вспомогательные отряды Ордена Егерей. Это наемные отряды, набираемые среди людей, с задачей организации охраны имущества Ордена. Следить за ним и оберегать, как раз и было задачей Серых.

Никогда не бывший многолюдным, Орден тем не менее должен был контролировать все предгорья и болота Дымных гор. Нахождение в этой части для большинства людей заканчивалось болотной лихорадкой. Как ухитрялись Егеря не болеть, было одной из самых больших тайн Ордена. И Орден патрулировал предгорья и болота малыми группами Егерей. Они наблюдали за орками и после обнаружения крупных скоплений назначались карательные набеги. И вот тогда из городов выдвигались отряды Охотников во главе со своими командирами. В заранее оговоренном месте их ждали в передовых базах Егеря.

Пристань и была одной из передовых баз сети раскинутой вдоль Дымных гор. Егеря их звали по своему, но мне это не было интересно.

На обычной базе или как их называли люди — кордоне, находились два-три Дракона и около полусотни Серых. Они должны были следить за сохранностью имущества, чинить и ремонтировать их. Старшим Кордона был обычно десятник Ордена. Прибывающие для охоты Егеря в сопровождении младших братьев и послушников, приводили и экипажи для Драконов, Охотников. По окончании Охоты Драконы возвращались на кордон, чинились и ремонтировались. Отдельные отряды Серых, набранные из жителей Приболотья, вели наблюдение за болотом, на лодках патрулируя его.

В Серые обычно шли бедняки из городов. Служили они посменно по полгода. Оплата позволяла безбедно жить им и их семьям, после службы на кордонах Серый мог рассчитывать получить место в охране замков Ордена. Во всех крупных городах они были. Налоги, собираемые с жителей на поддержание Ордена, были только малой частью доходов капитула, так что Орден не бедствовал. Орден владел землями за Хребтом, жившие на их землях арендаторы пополняли казну. Жившие по эту сторону Хребта изначально числились данниками Ордена. Экономы Ордена вкладывались в торговлю с другими землями. Давали деньги в долг под проценты, и очень многие были им должны. По богатству с Орденом могли равняться только служители светлых богов.

Но нашествие кочевников, заставило Наместника, а теперь Князя задействовать все доступные силы. И тем более такую организацию как Орден. Полные братья, младшие и послушники были вызваны в столицу, как и половина Серых. Оставив на кордонах только уполовиненные смены Серых, а иногда и меньше, Орден свернул контроль Предгорий, и перепоручил кордоны Охотникам. Те и не рвались сражаться за Наместника, но с радостью ухватились за возможность пересидеть войну на кордонах Ордена.

Выслушав всех, я озвучил свое предложение.

Серые должны были обучить моих Болотников навыкам по плаванию на Драконах, их ремонт и содержание. Мертвая тишина была мне ответом. Стоявшие рядом орки деловито стали раскладывать большой костер, высыпали из корзины кучу железных предметов. А пришедшая Тзя на чистом полотенце любовно выкладывала мои лечебные наборы. Каждый предмет она внимательно разглядывала и по очереди улыбалась Серым. Самый молодой из них, глядя на нее затравленным взглядом, начал тихо подвывать от ужаса. Покосившиеся на него другие Серые еще ниже опустили головы. И когда первого из них, подхватив под руки потянули к костру, они не выдержали и дружно заорали, что не надо пыток, они согласны.

Еще через час, уже одетые в свои рубахи и штаны, что вернули по моему приказу, жадно ели выданную им еду и, перебивая друг друга, рассказывали мне, что и как нужно сделать для скорейшего спуска на воду всех Драконов.

Я переводил сказанное ими, сидевшим рядом Болотникам Урты и Чады, и самим Старшим. Они же с горящими глазами ловили каждое мое слово. Я понял, что в ближайшее время мне жить на Пристани. Так и было следующие пять дней. Но до этого было еще одно неотложное дело. Пленные.

А их набралось немало. Проведенная по уже перед этим отработанной на Серых схеме беседа закончилась распределением по работам. Пятерых, самых нахальных, определили в Лагерь на рытье ям под новые землянки. Остальных общей толпой определили на работы на Пристань. С Охотниками было все сложнее, все они были нашими кровниками и свобода им не светила совсем, но жизнь мы им могли оставить. Всем, кроме трех и к ним добавили одного серого. Этих ждало нечто большее.

Оставшимся было предложено поработать на благо моего народа. После услышанного к отобранным до этого четырем добавили еще одного и одного унесли Болотники на корм рыбам. Попытка вырвать оружие у охраны закончилась для него фатально.

— Хромой, забирай всех этих Охотников и селян. И в Лагерь. Крестьян на ямы, этих пятерых в яму. Кормить, поить, не ломать. Оставшихся на веревку и к столбу, дашь им щиты и палки, пусть учат. Кормить их не забывай. Следи, не калечить их, только учиться. Схватка с человеком, даже такая, на палках, много стоит. Одиночный бой, и бой парами и тройками. Вколоти всем в головы, все они мои, если кто сломает, самого на веревку посажу. И учи всех. День и ночь учи. Как и что делать, ты уже знаешь.

— Я все сделаю, как ты сказал, Вождь.

— И я знаю, что ты меня не подведешь. Иди.

— Хрууз, не знаю как у нас все получится, но запасы надо перенести за Ворота. Здесь оставим запас на месяц, отберите с Тзя, все остальное за Ворота. Все вместе, распределите оружие на всех годных к бою, остальное убрать. Все вещи, что нам сейчас не нужны убрать. Старое оружие оставить здесь. Оставить луки, стрелы. Каждый раз, когда Хромой будет гонять воинов, они должны бежать сюда и нести полную ношу. С грузом отправь одну пятерку и всех раненых. Они охрана. До Ворот все таскать щенкам. Дать им лодки, сколько нужно, пусть на веревках тянут, самкам, что с ними, дать топоры, пусть дорогу по берегу рубят. До самых Ворот, там в старом лагере много нор, все пристроят, Тарух будет Старшей.

— Вождь, ты не веришь, что мы удержимся здесь?

— Я знаю, что удержимся. Но я должен думать дальше. Нас здесь ничего не должно связывать. А там куча щенков и самок порвет любого, кто сунется. Да и подкормить их надо. Иди — делай дело.

Следующее утро на Пристани тишина неспешной реки взорвалась гомоном и криками. Несколько десятков орков и людей вперемешку, крича, толкаясь и ругаясь на нескольких языках закружилась в водовороте вокруг сараев с Драконами.

Серые, рассказав мне, что они собираются делать, получали бригаду орков и людей и принимались за работу.

За полдня разобрав передние стены двух сараев, на катках вытянули два Дракона и, облепив их, начали готовить к спуску на воду. Горели костры, кипела и пузырилась смола, стучали молотки, топоры, визжали пилы. Рядом с котлами со смолой булькали и исходили паром котлы с едой. Подбегавших к ним людей и орков наскоро кормили и гнали обратно в работу.

Время от времени прибегавшие на Пристань навьюченные корзинами, мешками и тюками, обвешанные оружием орки, запалено дыша, сгружали свой груз в освободившиеся от Драконов сараи и вновь уносились в сторону Лагеря.

Я метался по всей площадке, переводя, показывая и подгоняя. За мной и по моим поручениям, бегали мои посыльные, прибегали с вопросами и докладами орки и люди. На третий день общими усилиями спустили на воду первый Дракон. На нем обосновался Урта с парой помощников, а остальная команда попадала спать, кто, где придется. Охрану Пристани взял на себя прибежавший с очередным грузом десяток Нижних.

Через пару часов меня растолкал Хрууз. Выбравшись из кучи пахучих сосновых стружек, я отмахнулся от сунувшихся за мной посыльных и побрел к стоящей неподалеку бочке с водой. Поплескав себе на лицо, стянул через голову рубашку и, сунув Хруузу стоявшее рядом деревянное ведро, буркнул.

— Лей.

Вытерпев два ведра, вытерся своей рубашкой и, посмотрев на ярко светящее солнце, прошипел пару ругательств. Кивнув Хруузу, протопал в тень сарая и сел у стены.

— Говори, — выскочивший из дыма затухающего на площадке костра щенок-водонос, сунул мне в руки кусок хлеба, вяленую рыбу и умчался в сторону импровизированной кухни.

Цапнув ее зубами, с треском содрал с нее кожу и, выплюнув ее в сторону, с хрустом откусил кусок.

— Говорю. По запасам — таскать нам не перетаскать. Принесли сюда много, но еще много и не трогали еще. А надо везти за Ворота. Вдоль Костенки пробивают тропу для тех, кто лодки потянут. Тарух всех щенков постарше отправила вниз. Ждут.

Даритай со стадом возится, вчера был, привез заботу. Молоко куда девать?

По учебе, так там Хромой гоняет всех и днем и ночью. И орков и людей, что ты отдал в учебу. Но их мало и их не хватает на всех. Может, из ямы достанем оставшихся, что они там просто сидят. Жрут и спят. А то мы тех, кого ты разрешил поставить на учебу, загоняем насмерть. Поединок с живым охотником, на палках, как учеба, вот уж не думал, что такое увижу.

— Побитых много?

— Да не очень. Хромой на них и доспехи натянул. Так что покалеченных нет. А на наших само заживает.

— Так что ты хотел рассказать?

— Трел приплыл. Говорит, что все обошел. Ты ему нужен.

— Зови.

Пришедший в сопровождении двух орков, похудевший и поизносившийся Тревор, принес большой мешок и еще два принесли его охрана. Поклонившись, он замер.

— Садись, рассказывай.

— Я все обошел, как ты сказал.

— И?

— У вас раньше были кузни и горны.

— Объясни.

— Во многих местах я нашел шлак от плавки руды, много шлака. Очень.

Он начал выкладывать на землю камни, куски шлака и горстями высыпать мелкий песок.

— Я облазил везде, где смог, кузни были в верховьях реки. Мы туда не дошли. Шлак находили по всему течению реки в наносах. Очень много. Хозяин, где-то в вашем ущелье, в ваших горах, домны. Это железо. Его было много. Потом все оставили. Может выбрали все. Но его надо искать.

— Что еще?

— В одном из ответвлений, они знают где, — он махнул в сторону своих сторожей, — есть медь.

Он вынул из другого мешка, отобранного у сторожа, куски камней и протянул мне.

— Медь? Уверен?

— Да, хозяин, уверен. Я работал с ней, такой же. Нам изредка кочевники, до этой свары привозили руду на продажу. Отец брал и сосед брал, он медник. А я ему помогал, интересно же было.

— Много?

— Не знаю точно. Нужно копать. Нужны инструменты, железные.

— Будут инструменты. Тревор, — он удивленно посмотрел на меня, — если все так, как ты сказал, я этого не забуду. Домны будем искать, и медью займемся. Но сейчас тебе будет другое поручение.

Мы взяли все, что было в вашем лагере. Я посмотрел мельком, там похоже есть все, что нужно для кузни. Так?

— Да.

— Иди в ваш лагерь, бери все, что нужно для кузни. В том сарае, — я ткнул пальцем в ближайший, — складывай. Перевезем все вместе. Ты обошел нашу землю. За Воротами выбери место и ставь ее. Сколько нужно рук, я дам. Но сначала собери все, что нужно для кузни.

— Я все сделаю, у меня для тебя, Хозяин, есть еще слово. Только для тебя.

Я махнул на насторожившего уши Хрууза и его орков. Проводив их глазами, посмотрел на Тревора.

— Говори.

— В ваших горах есть золото.

Он замер, вглядываясь в мое лицо.

— Много?

— Не знаю точно, но есть.

— Это хорошо, конечно, но я бы предпочел железо. Но ты молодец. Иди, Тревор.

Проводив глазами Хрууза и кузнеца, покосился в сторону опилок и, вздохнув, встал на ноги. Впереди еще много, много дел.

Я как чувствовал, явился Олли со старостами лесных поселков. Видимо, ко мне отправили тех, кого уже отпели, вид у стариков был явно, что вот сейчас помрут. Но выслушав условия, они быстро ожили и выразили свое согласие во всем и готовность помогать по мере возможности.

Здесь-то я их всех и озадачил.

— Мне нужен уголь, кузнечный уголь, — глядя на их открытые рты, добавил, — много и хорошего, крупного. С деревом сами решите. Не понравится мне, еще заново сделаете. Так что занимайтесь. Олли, возьми у Хрууза свои инструменты, все.

— А сколько угля-то?

— А вот три дракона загрузить. И не закатывайте глаза, я подожду. Немного.