Орки: Отступая от края. Часть 2

Глава 9

Болото. День пути от ущелья Диких. Купец

Тихая заводь у обычного островка на Болоте, заросшего ивой и ничем не примечательного. Как и все остальные он зарос со всех сторон полосой высокого тростника, с виду стоящего сплошной стеной.

Сейчас у нее стояла на якоре тяжело груженая барка Бооргуза. Экипаж в основном спал, на страже стояла пара воинов Семьи, самые непоседливые пытались ловить рыбу. На остров отплыл на небольшой лодке Купец с парой доверенных воинов.

Сейчас он сидел в тени старой ивы, с неприязнью косился на солнце, пытавшееся достать его своими лучами через густую крону. У малого костра, почти не дымящего возились оба его спутника, державших свое оружие под рукой.

Расслабленно сидевший у ствола Купец, до этого поглаживающий свой топор, дернул ухом и тихо цыкнул. Стражи, схватив оружие, замерли с двух сторон от него.

Из-за ствола дерева в пяти шагах от них вышел орк, по самые глаза укутанный в травяную накидку с глубоко надвинутой шляпой. Остановившись, он протянул вперед руки показывая, что они пустые. Купец взмахом руки отправил прочь заворчавших орков охраны и показал на землю перед собой.

Подождав, пока шаги охраны утихнут вдали, Купец кивнул головой в знак приветствия.

— Я помню тебя, ты один из Рвачей. Это хорошо, что ты уцелел. Ты помнишь свой долг Бооргузу?

— Это трудно, забыть Бооргуз, особенно когда он все время о себе напоминает, — пришедший сел удобнее, — я вас тоже помню, видимо, ваш отец ушел к Темному. Интересно, чем он может порадовать нашего отца?

— Не забывайся, Рвач, — Купец почесал ухо шипом своего топора, — все, что ты можешь мне сказать, я могу узнать и у других.

— Сможешь, но не все. И ты это знаешь.

— Знаю, ты лучший сотник Рвачей, по словам моего отца, да и я помню, как под твоим началом они делали свою работу. Потому заканчиваем этот разговор. Мне интересно другое, расскажи мне о Ходоке.

Хорошо, слушай, — орк уложился в полчаса, рассказав короткий пересказ произошедших событий с участием Ходока. Закончив, он замолчал, продолжая разглядывать задумавшегося Купца.

— Кто он такой?

— Я не знаю, он хороший лучник, быстр и умел в рубке. Быстр, очень быстр. В бою был не раз, я видел его шрамы. Много знает, и знания свои не прячет. Тзя, эта Чувствующая из Бооргуза, не разглядели её щенком, у Верхних ее подобрала их тогдашняя знахарка. Так вот она сказала, что он знает о зельях больше, чем она. А она хороша. Она кормит шаманку, одна, та ее не берет.

Еще они все вместе говорят, что он Тач-Варга, врут, конечно. Но что шаманка уруков не смогла с ним справиться, ты и сам видел.

— Видел, у Диких есть Чувствующая? И как я понял шаманка ее не достала? Сильна. Кому-то надо, наверное, с головой расстаться в Бооргузе. Но продолжим, что его помощники, кто хочет на его место?

— Никто, можешь мне не верить, никто.

— Урта.

— После того как его род получил Драконов? Уверен, что он ему молится чаще, чем Темному.

— Хромой?

— Он в него верит, как в Тень. Про самок не спрашивай, они за щенков порвут любого.

Углук знает, что он Старший рода, пока жив Ходок. Он их всех опутал, все в него верят. Да и как не верить, если они сыты и каждый день могут колотить пленных, у них оружие из железа.

— А что Хрууз, — Купец подался вперед заглядывая под шляпу, — что будет делать Старый Хрууз?

— Старый Хрууз будет рядом с Ходоком. И он хочет стать очень Старым.

— Напомни ему, что Бооргуз помнит о нем, и его верную службу все эти годы.

— Он это знает, Купец.

— Если у Ходока появятся враги, что захотят взять себе его голову, я должен знать.

— Ты хочешь о них знать или получить их головы?

— Пока просто знать, про головы я тебе скажу отдельно. Что ты хочешь в награду?

Сидевший напротив него орк сдвинул шляпу на затылок и усмехнулся.

— У тебя в руках его подарок, он очень щедр. И к тебе и к нам всем. Я пришел сюда не за наградой, а только помня клятву, — он помолчал и поднял глаза на Купца, — клятву данную твоему отцу.

Купец не выдал себя, но внутри себя он с трудом сдерживал желание опробовать свой подарок.

— Это хорошо, что твоя память такая крепкая. О награде поговорим позже. А нам всем пора.