Орки: Отступая от края. Часть 2

Глава 17

Большой Лагерь. Ходок

Каждодневная беготня из лагеря в лагерь. Море проблем и вопросов просто топили меня в своем многообразии, и я почти перестал замечать, что происходит вокруг. И буквально на третий день после операции Углука меня на бегу позвали. Молча. Встав на месте, я повернул голову и посмотрел на навес, под которым положили Углука. Фыркнув, зашел за плетенную стену и наткнулся на взгляд Углука. Он полусидел, опираясь на стену, и устало смотрел на меня. Подойдя к нему, сел на скамью рядом с его столом.

— Как ты?

— Я стал короче.

Мы посидели молча. Рядом со мной, на той же скамье сидела и шаманка. Она-то меня и позвала.

— Что дальше, Вождь? — Углук провел рукой по лежащему рядом клинку в ножнах.

— У тебя дальше выздоровление и много забот о своем роде, — я остановил его вопрос, подняв руку, — ногу я тебе сделаю, заживет то, что осталось и по мерке сделаю. Бегать ты не сможешь, но ходить обязательно. Ешь, спи, выздоравливай, буду заходить.

Я протянул ему руку, и мы, пожав их, кивнули друг другу.

— Мне пора.

За мной вышла и шаманка. Мы молча отошли подальше, и как-то само получилось, что оказались возле столов кухни, мгновенно опустевших. Так же молча сели и еще немного помолчали.

— Зачем я тебе?

— Зачем… — я потянулся и, откинувшись на стол, посмотрел в небо, — хочу поручить тебе вызов Темного.

Шаманка подпрыгнула и, вскочив, стала передо мной.

— Ты сам себя хоть слышишь? Позвать Темного из небытия. Чем, зачем, для чего?

— Зачем? Попросим его нам помочь, — я теперь старательно разглядывал свои когти.

— Ты хоть понимаешь, что ты просишь?

— А ты? — я перевел глаза на нее и помолчал, — ты хоть знаешь, как это делать? Или ты только зубы лечить можешь?

Зашипев, шаманка приблизилась ко мне и подняла к лицу когтистые лапы, я сверкнул на нее глазами и мерзопакостно оскалился. Она, помедлив, схватила себя за волосы и, что-то бормоча, закружилась на месте. Понаблюдав за ней еще немного, окликнул ее.

— Ты закончила? Если да, то сядь.

Остановившись, она молча села рядом.

— Слушай внимательно и отвечай. Ты знаешь ритуал?

— Да.

— Знаешь, что для него нужно?

— Да, жертву, живую.

— Хорошо. Ты уверена, что сможешь призвать именно его, а не мелкого демона из развоплощенных, как в логове уруков?

— Да, — она поежилась, — даже не могла подумать, что ты меня так остановишь. Должен был бежать и вопить.

— Извини, — я мерзко хмыкнул, — не знал. Значит, сможешь.

— Этого не делали сотни лет. Ты думаешь, что мы позовем, и он придет? А если не придет?

— А ты постарайся. Награда может быть не малой.

— Или такой большой, что от нас ничего не останется.

— Тогда все проблемы и закончатся.

— Я не могу, я просто боюсь.

— Тогда я сам тебя в жертву принесу, — я покосился на замолчавшую шаманку и продолжил, — на твой зов и твою кровь кто-нибудь и придет, такой-то подарок. Жрица Темного. Хватит паниковать, делай свое дело. Получится — хорошо, не получится — призовешь кого-нибудь еще. Они, — я кивнул в сторону держащихся подальше орков, — всему рады будут. Они верить должны. Верить. По-настоящему. Для того с тобою и вожусь.

Она молчала так долго, что я уже стал прикидывать каким образом ее тащить обратно в нору. Потом она заговорила.

— Я сделаю то что ты сказал. И с радостью посмотрю как тебя порвут на части те кто услышит наш зов.

— Угу, оба порадуемся. Позовешь, кого надо, и все получится. Трех хватит для призыва? — она кивнула, — сейчас пойдешь и скажешь всем, что мы сделаем. И проведи инициацию воинов. Знаешь как?

— Да. Зачем ты меня спрашиваешь, если ты все про меня знаешь? Как подумаю, вспомню, — она передернулась изможденным лицом, — что ты всю мою жизнь видел, жить не хочу. Знай, Ходок, самым радостным днем для меня будет тот, когда ты умрешь.

— Ну, ты у меня в очереди на покойники не первая, радуйся. Но взаимно. Я тебя тоже терпеть не могу. Иди, иди. Amigelle travillu. Tuuna.

Всхлипнув, она с ужасом посмотрела на меня и почти бегом бросилась к колодцу. А я сел поудобнее в ожидании.