Орлы или вороны (СИ)

Глава 19

Глава девятнадцатая.

Настя сидела на берегу Белого озера. Высокий кряж с песчаным пляжем, вокруг — сосновый бор, кусты брусники и мягкий зелёный мох. Когда-то давно, когда ещё родители жили вместе, они ездили сюда на пикник. Это, наверное, был самый счастливый день в её жизни. Родители не ругались, мама была трезвая, они целый день купались, загорали и ели вкуснейшие шашлыки. Это было очень давно. Сейчас, сидя на высоком крутом берегу, Настя смотрела вдаль на бескрайнюю гладь воды и вдыхала чистый воздух. Было не жарко, лёгкий летний ветерок приятно ласкал лицо. Вокруг ни души. «Какие же всё-таки прекрасные здесь места», — подумала она. Хотелось сидеть на откосе ни о чём не думая и просто смотреть на ровную водную гладь. Краем глаза Настя заметила еле уловимое движение. Повернула голову и увидела, как маленькая ящерка подползла совсем близко к её руке и замерла. Настя не шевелилась, чтобы не спугнуть маленькое создание. Ящерка повернула голову и посмотрела прямо ей в глаза. Так необычно, словно ящерка была разумная. Даже захотелось её погладить по серой чешуйчатой спинке. Вдруг произошло что-то невообразимое, не поддающееся никакому здравому объяснению: ящерица стала расти прямо на глазах. Если сначала она была чуть больше десяти сантиметров, то теперь увеличилась в два раза. Настя как зачарованная смотрела на это чудо, даже не пытаясь объяснить природу такого явления. Ещё немного, и она увеличилась в размере ещё в два раза. Теперь она выглядела уже как небольшой варан. Насте стало немного не по себе, и вдруг она поняла: да это же, скорее всего, сон! Она спит, и это всё ей снится. Ящерица меж тем, продолжая свой неуёмный рост, начала меняться. У неё стали расти большие задние лапы, а на передних появились небольшие пальцы с коготками. Стало немного страшно, но Настя, не двигаясь, как загипнотизированная продолжала смотреть на эту невероятную трансформацию пресмыкающегося. В конце концов перед ней стоял на двух могучих лапах настоящий ящер. Ростом он был чуть выше Насти, на задних лапах — три больших пальца, передние лапки совсем маленькие, а вместо страшной пасти с множеством зубов — вполне симпатичная мордашка. Он стоял и внимательно смотрел на Настю, словно это она была здесь чудо чудесное.

— Я сплю, и ты мне снишься? — больше утвердительно, чем вопросом сказала она.

Животное молча сделало шаг, заглянуло вниз с обрыва и, подогнув ноги, совсем по-человечьи, село на пятую точку, вытянув назад большой хвост. Настя оглянулась. Хвост был, наверное, больше метра в длину и красиво переливался разноцветными чешуйками. Даже захотелось потрогать этот хвост, такой прикольный он был.

— Снишься? — ещё раз переспросила Настя.

— Не совсем, — ответило животное вполне приятным человеческим голосом. — Я просто в другом измерении.

— Но так не бывает, это же не может быть реальностью, — удивилась Настя.

Странно, что страха совсем не было — только лёгкое смятение и любопытство.

— Ты находишься в глубоком сне, — сказал её новый знакомый. — Это наркоз. Вспоминай: машина, милиционер, тряпка с эфиром.

— Точно, я вспомнила! — всплеснула руками Настя. — Этот милиционер хотел дать мне штраф за парковку. И потом… И что теперь будет? Я умру? А ты кто?

— Я твой друг, — сказал ящер. — Вероятно, ты случайно попала в моё измерение. Спрашивай, если что интересно.

— Я не знаю, что спрашивать, — развела руками Настя. — Кроме как сном я не могу объяснить происходящее. Но это какой-то реальный сон. Даже интересно.

Животное оглядело Настю с ног до головы, вздохнуло и молча уставилось вдаль на водную гладь озера. Несколько минут посидели, созерцая озеро и не говоря ни слова, потом Настя сказала:

— Слушай, я хочу проснуться. Если ты друг, помоги мне.

— Я не могу, — ответил ящер. — Это не в моих силах, я только могу помочь с информацией. Поэтому подумай, что тебя больше всего интересует, и спрашивай.

— Ладно, скажи тогда, чего им от меня надо и куда они меня везут?

— Шантаж твоего друга, в основном, но ты тоже в опасности, — ящер посмотрел на неё и как-то грустно улыбнулся. — Зря ты сняла амулет с шеи у своего друга. Без него ему будет гораздо труднее тебя спасти.

— Ах, так вот в чём секрет! — Настя взяла в руку тёплый Нуо и посмотрела на него. — Вот где разгадка — в этом маленьком кулончике. Значит, благодаря ему происходили все эти загадочные явления, которые он не мог мне объяснить.

Ящер молча кивнул, потом подумал и сказал:

— У этого кулончика есть имя. Его зовут Нюо, но ты не можешь распоряжаться им как своим, так как ты своевольно им завладела. Однако ты можешь по крайней мере попробовать использовать его силу. Возможно, у тебя что-нибудь и получится. Я так скажу: он всегда помогал людям с добрыми намерениями. Для начала попробуй вернуться в свой мир. Тебе надо напрячь всё своё сознание и соединить душу и тело. Знаю, без тренировки сделать это непросто, но ты попробуй. Начни чувствовать кончики пальцев рук и ног. Попробуй ощутить свой разум внутри себя, осознай, что ты лежишь на спине в машине на заднем сиденьи и спишь. Когда всё это прочувствуешь, попробуй проснуться. Если у тебя получится, не подавай виду, что проснулась. Если они заметят, то вколют тебе дозу героина. Тогда у тебя не хватит силы противостоять. Но если ты всё-таки проснёшься, обратись напрямую к Нюо, возможно, он захочет тебе помочь. Тогда ты справишься.

— Спасибо, — сказала Настя. — Я даже не знаю, кто ты и как тебя благодарить.

— Я с другой планеты. Люди не верят в наше существование, но это не страшно. Ещё не пришло время контакта с вашей цивилизацией. Я желаю тебе справиться с твоими трудностями. К сожалению, это всё, что я могу для тебя сделать. Мы не имеем права вмешиваться в ваши дела. Когда ты проснёшься, ты забудешь о нашем разговоре, обо всём, кроме Нюо.

— Спасибо, — ещё раз повторила Настя. — Я попробую. А как называется твоя планета?

— Ты всё равно забудешь название, — улыбнулся ящер. — Теперь я должен покинуть тебя. Желаю тебе силы и мудрости противостоять злу. Не забывай никогда, что, делая добро, ты приближаешься к Богу, и наоборот. Несколько раз подумай, прежде чем причинить кому-нибудь зло.

Ящер сделал шаг назад и быстро начал уменьшаться, пока снова не стал маленькой ящеркой. Посмотрел на Настю маленькими глазками, вильнул хвостом и пропал в траве. Настя огляделась по сторонам. Вокруг так же ни души. Она легла на спину, закрыла глаза и, напрягая весь свой разум, попробовала прочувствовать каждую клеточку своего тела. Сначала — пальцы рук и ног, потом, плавно поднимаясь к коленкам, бёдрам, ощутила всю себя, пошевелила руками. Грудь, шея, мышцы лица. И вот она уже чувствовала, как её душа, её личность находится где-то между сердцем и головой. Она не могла точно понять, где всё-таки центр её разума: в голове или где-то ниже? Одно она осознавала точно — что её тело находится в движении. Теперь она ехала в машине, пропали озеро и берег. Осознание этой перемены ускорило процесс пробуждения. Настя почувствовала своё тело. Всё, теперь она лежала с закрытыми глазами и понимала, что голова её находится на коленях у того человека, который усыпил её противной тряпкой. Ноги у неё затекли, находясь в неудобном положении. Настя всё больше и больше осознавала действительность. Затем она почувствовала, что ворот её блузки расстёгнут а мужчина, на коленях которого она спала, держит свою руку у неё на груди. Стало ужасно противно, даже слегка затошнило от мерзости происходящего. Огромным усилием воли Настя заставила себя не двигаться и продолжала терпеть руку этого незнакомца, который с отвратительной настойчивостью теребил её сосок. Чуть приоткрыв один глаз, она сквозь ресницы посмотрела вокруг. В машине по-прежнему было трое. Они ехали молча, не обращая на неё никакого внимания. Сон, который ей только что приснился, постепенно терял очертания. Он был про доброго волшебника, который сказал, что у неё есть ангел-хранитель. Или нет. Вроде он говорил, что она может загадать желание и оно исполнится. В памяти всплыло странное имя Нюо. Что это, Настя не знала, но вероятно, это какой-то пароль, вроде «по щучьему велению».

— Нюо, — сказала она одними только губами.

Тут же в её голове произошло нечто странное. Как будто там оказались сразу два человека. Причём каждым из них была именно она, Настя. Они сидели друг напротив друга в странной комнате, в которой не было ни пола, ни потолка, ни стен. Всё вокруг было чисто-белое. Настя словно смотрела на себя в зеркало, но это было не её отражение. Та, вторая Настя, была её точной копией, но в то же время совсем другой личностью.

— Привет, — поздоровалась девушка. — Меня зовут Нуо, а не Нюо.

— Извините, — сказала Настя, с удивлением разглядывая свою копию.

Если приглядеться, то различия всё-таки были. Они выглядели словно две близняшки: на первый взгляд — как две капли воды, но каждая со своей изюминкой. Настя прекрасно осознавала, что лежит в машине на заднем сиденьи, продолжала всё чувствовать и в то же время свободно находилась в каком-то другом мире, контролируя оба свои состояния.

— Хочешь чего-нибудь? — запросто спросила девушка Нуо, словно собиралась предложить своей копии чашку чая или кофе.

— Хочу, чтобы этот гад убрал свою руку, — Настя посмотрела на свою близняшку и добавила: — Пожалуйста. Не могу больше это выносить.

— Конечно, девочка моя, — улыбнулась та в ответ. — Сейчас уберёт.

В этот момент Вадос, который был за рулём, приоткрыл окно и закурил. Проезжали Ярославль и по городу ехали медленно, машин было много. Глеб оглянулся, увидев, как Семён держит девушку за грудь, покачал головой и сквозь зубы сказал:

— Сёмыч, ты извращенец, бля!

Семён довольный улыбался, блестя золотым зубом. В этот момент в машину залетел огромный шершень. Он со страшным жужжаньем начал летать по всей машине, потом стал кружить вокруг Семёна. Тот открыл окно задней двери и замахал руками, стараясь выгнать этот ужасный вертолёт. Одновременно он посылал тирады отборного мата на насекомое и на Вадоса, что тот не вовремя открыл окно и запустил эту гадость. В конце концов, шершень изловчился и ужалил Семёна прямо в шею.

— А-а-а! — заорал тот и прихлопнул приставучую гадость.

— Сёма, заткнись блядь! — гаркнул на него Глеб. — Сейчас тёлку разбудишь. По городу же едем.

Семён взял двумя пальцами огромного шершня и протянул руку вперёд, показывая парням:

— Смотрите, это же ужас просто! Видел кто-нибудь такое?

Шершень был около четырёх сантиметров в длину.

— Выкинь нах эту гадость, — сказал Вадос, — чего ты им в рыло тычешь?

Семён выбросил шершня и закрыл окно. На шее начал набухать большой синяк. Он потрогал его рукой — место укуса сильно болело. Оно было твёрдое и продолжало распухать. Семён почувствовал, что ему трудно дышать. Приходилось вдыхать полной грудью, выдыхать и тут же снова совершать вздох. Даже в таком ритме кислорода не хватало.

— Парни, чего-то мне плоховато, — сказал он, держась руками за горло. — Надо бы какую-то таблетку съесть. Гадость ядовитая попалась.

— Ай, Сёмыч, хватит выдумывать, само пройдёт, — сказал Глеб, но когда он обернулся, то увидел, что Семён был белый как полотно.

— Бля, Вадос, давай дуй в какую-нибудь аптеку, пока Сёмыч кони не двинул. Эй, ты нормуль? — спросил он у Семёна, но тот только отрицательно покачал головой.

— Походу, в больничку его надо, — сказал Вадос.

Пока искали больницу Семёну совсем поплохело. Насте, которая это всё слышала и усиленно изображала спящую, даже стало жалко парня. Каким бы козлом он ни был, но смерти она ему точно не желала.

— Нуо, — она снова обратилась к сестричке-близняшке, — а он не умрёт, парень этот?

— Когда-нибудь точно умрёт, — улыбнулась та. — Будет руки распускать — умрёт гораздо раньше, но точно не сегодня. Не волнуйся, исходя из его веса, доза яда рассчитана точно. Это не настоящий шершень и укус его рассчитан с точностью до миллиграмма. Скажи лучше, чего дальше делать собираешься? Как ты, наверное, уже догадалась, я могу помочь, но в случае, если ты попросишь.

— А где сейчас Витя? — спросила Настя.

— А Витя твой, в тюрьме, — спокойно ответила Нуо.

***

Решили разделиться. Сиплый с Жекой поехали в сторону офиса — Виктор опять домой и потом в автосалон. Саня постоянно кому-то названивал, пытался найти, через кого можно получить доступ к дорожным камерам. Теперь была зацепка в виде серебристой «тойоты». Виктор ехал небыстро, вглядываясь в каждую машину, в надежде увидеть Настиного «форда». Это было, конечно, словно искать иголку в стоге сена, но всё же лучше, чем просто сидеть на месте. Через час позвонил Саня и сказал, что нашли человека, который может отследить многие камеры в реальном времени. В голосе Сани читалось разочарование:

— Блин, Зевс, там этих камер десятки тысяч, и этих серебристых «тойот» немерено. Мы не сможем смотреть за каждой камерой.

— Саня, не надо смотреть за каждой. Пусть посмотрят только три. Одну — на выезде в сторону Пошехонья, где нашли номера, и две другие — на Вологду и на Питер. Если они не остались в Череповце, то почти наверняка засветятся на одной из трёх. Ну и по городу, если есть возможность. Может, чего и увидим.

Виктор повернул у «Адаманта» и помчался в сторону заречья. Вдруг он мельком увидел Настин «форда». Он был припаркован на дороге, недалеко от торгового центра. Уверенности не было, что это её машина, слишком большой поток транспорта закрывал видимость. Резко приняв вправо, он остановился. Хотел уже пропустить машины и развернуться через двойную сплошную. Сейчас было не до мелочей. Когда к нему подошли двое милиционеров, Виктор подумал, что это из-за его резкого торможения. Возможно, он создал аварийную ситуацию, и это не понравилось стражам порядка. «Как они некстати», — подумал Виктор. Посмотрел в зеркало — сзади вплотную стоял ментовский уазик. Тут же подъехала дэпээсная десятка и, обогнув его машину, остановилась спереди, преграждая путь.

— Ваши права и регистрацию, пожалуйста, — безразличным голосом попросил милиционер.

— Пожалуйста, — Виктор протянул документы и дежурно спросил: — Я что-нибудь нарушил?

— Сейчас посмотрим, — нараспев сказал мент, разглядывая права. — Виктор Юрьевич, в машине есть что-нибудь незаконное?

— Вроде нет, — неуверенно ответил Виктор.

Лёгкая искра сомнения проскочила в той части мозга, что отвечала за интуицию.

— Давайте посмотрим, откройте багажник, пожалуйста.

Он открыл. Появились люди в камуфляже, пара человек с автоматами. Откуда-то взялись понятые в гражданской одежде. Когда милиционер извлёк из салона два внушительного размера полиэтиленовых мешка с белым порошком, Виктор всё понял. Это была спланированная операция. Это была подстава. Сделать уже ничего было нельзя. Его обыскали с ног до головы, забрали документы, мобильный. Больно защёлкнулись наручники, и Виктора усадили на заднее сиденье уазика. Рядом с ним сидел крепкого телосложения молчаливый парень в форме и безучастно смотрел сквозь Виктора. Было видно, что для него это просто ежедневная рутина. Открылись передние двери, и в машину забрались ещё двое. Они дружелюбно перешучивались, не обращая внимания на Виктора, как будто он был один из них.

— Куда меня теперь? — спросил он.

— А сам-то как думаешь? — оглянувшись через плечо, весело сказал водитель. — В тюрьму, конечно. Нагулялся достаточно. Пришло время посидеть.

— Но вы же знаете, что это не моё, — тихо произнёс Виктор.

— Откуда нам знать? Там разберутся, — опять дружелюбно сказал водитель, выруливая на дорогу. — Не твоё — значит, отпустят, будешь дальше гулять.

Его везли не в тюрьму. Ехали в сторону заречья. Виктор больше ничего не спрашивал, а только раз за разом обращался к Нуо. В ответ была тишина. Как так могло случиться, что он потерял кулон? Где он мог его обронить или снять? Всё снова стало так запутанно, что в конце концов Ярский перестал сопротивляться своим мыслям и просто отрешённо смотрел в окно на проезжающие мимо машины и идущих куда-то людей. Каждый из них шёл своей дорогой и даже не подозревал, что в любую минуту он мог так же оказаться на заднем сиденьи в наручниках, переставая быть хозяином своей судьбы. В камере отделения милиции на Краснодонцев Виктор просидел часов пять или больше. Время тянулось медленно. На деревянной лавке напротив спал бомжеватого вида мужик, время от времени разговаривая во сне. Наконец дверь открылась, и его окликнули по фамилии. Опять надели наручники, вывели во двор на свежий воздух. Прямо у входа он увидел машину. Это был чёрный двухсотый «крузак» с московскими номерами. Тот же молчаливый грузный мент, что сидел рядом с Виктором в уазике, перекочевал вместе с ним в «тойоту». Виктор, наблюдая за происходящим, понимал, что о чём-то спрашивать и что-то требовать сейчас бессмысленно. Придёт время, и его обо всём спросят и, вероятно, что-то предложат. Даже стало немного спокойнее за Настю. Скорее всего, её исчезновение — дело рук этих же товарищей, а значит, как минимум пока ей ничего не грозит.

Если бы он знал, как далёк был от истины!

***

Когда Вадос завернул к приёмному покою больницы на улице Чехова, Семён уже чуть дышал. Запарковался прямо перед входом, перегородив дорогу. Глеб под руку вытащил Семёна из машины и сказал:

— Вадос, вколи девке дозу, не хватало ещё, чтобы она сейчас проснулась. Я скоро вернусь.

— Глеб, может, ты? А я давай лучше Семёна дотащу, не умею я с этой хренью обращаться. Мне в вену точно не попасть.

— Бля, Вадос, не зли меня. Внутримышечно сделай в жопу, и всё. Чего сложного? — и он поволок Семёна в приёмный покой.

Вадим, что-то бормоча себе под нос, полез в сумку, достал походный наборчик Семёна, который был любитель ширнуться, покопался и вытащил заряженный шприц. Колоть девку никак не хотелось, но с Глебом спорить было себе дороже. Пересел на заднее сиденье и невольно залюбовался спящей красавицей. Она всё ещё спала и была такая милая и беззащитная, что её даже стало немного жалко. С женщинами у Вадоса не получалось. Он никогда не умел с ними общаться, предпочитая платить проституткам. Держа в руке шприц, Вадим всё никак не решался сделать укол. Кто его тогда в гостинице за язык тянул сказать, что можно похитить девчонку? Наконец решившись, он задрал Насте платье, отогнул белые кружевные трусики, держа шприц наготове, и уже почти воткнул иглу, как услышал голос.

— Не делай этого. Не надо, — тихо сказала Настя.

Вадим вздрогнул и посмотрел на неё. Красивые глаза были широко открыты. Она не спала, лежала и не двигалась. Девчонка говорила спокойным голосом, без какой-либо тени страха, словно полностью контролировала ситуацию. Это было настолько необычно. Вадим полагал, что если она вдруг проснётся, то начнёт кричать, вырываться, но Настя спокойно лежала на боку с задранным платьем и не пыталась ему помешать. Она как будто советовала ему не совершать что-то дурное. Он с глупым выражением лица продолжал держать шприц двумя пальцами в нескольких сантиметрах от наполовину оголённой ягодицы. Почти шёпотом спросил:

— Почему?

— Ты же не плохой человек, Вадим, — сказала она спокойно. — У тебя ещё есть шанс всё исправить. Сделай правильный выбор. Садись за руль, и поехали, пока ещё не поздно. Твой приятель Глеб скоро надолго сядет в тюрьму. От него уже ничего не зависит, слишком много зла он натворил. А ты, ты ещё можешь отделаться малым сроком или вообще получишь условно. Это уж как повезёт. Но если ты сейчас сделаешь этот укол, я уже не смогу тебя спасти. Так что, Вадим, выбор за тобой.

Вадос ошарашенно смотрел на девушку. Он был просто в шоке. Она знала их всех по именам. Она не просила о помиловании и говорила такие вещи, словно это он был у неё в заложниках. Словно дальнейшая его судьба зависела от этой девчонки. Вадос в нерешительности замер, не понимая, что делать дальше, и продолжал тупо смотреть в глаза Насте. Он не заметил, как Глеб приблизился к машине, и только когда тот открыл заднюю противоположную дверь, поднял на него глаза.

— Бля, Вадос, не тупи, коли давай, у неё глаза открыты, — зашипел он и, перегнувшись, прижал Настю двумя руками.

Вадос перевёл непонимающий взгляд с Глеба на Настю, потом опять на Глеба, отвёл руку с шприцом, словно замахиваясь, и с силой воткнул иглу прямо в запястье Глебу, впрыскивая содержимое шприца в руку.

— А-а, ты ёбнулся, что ли?! — заорал Глеб и отдёрнул руку.

Игла сломалась и осталась внутри. Вадос продолжал смотреть безумными невидящими глазами, переводя взгляд с одного на другого. Потом он с отвращением бросил шприц на пол, как будто это была какая-то невероятная мерзость, и аккуратно поправил Насте платье. Постепенно он начал приходить в себя, и только сейчас до него начало доходить, что произошло. Он как будто был сам не свой, словно его руками кто-то руководил. Ведь он же не хотел колоть Глеба! Он был в нерешительности несколько секунд, думая, делать ли укол девке, но воткнуть иглу Глебу уж точно не было в его планах. Съехал он с катушек или просто промахнулся, делая укол, это уже неважно. Одно он знал наверняка: теперь ему точно кранты. За такое Глеб его однозначно грохнет. Вадим посмотрел на Глеба — тот зубами пытался вытащить иглу из запястья.

— Эй, парни, машину уберите, вы вход загородили.

Вадос обернулся и увидел двух милиционеров. Чуть поодаль стоял белый милицейский «Форд-Фокус», в котором сидели ещё двое. Сзади с включёнными мигалками стояла газель скорой помощи, которой они преградили путь.

— Хорошо, командир, секундочку, сейчас отъеду, — сказал Вадос, направляясь на водительское сиденье, но милиционер смотрел мимо него, туда, где стоял Глеб. Ему всё-таки удалось вытащить иглу, но все губы и подбородок у него были в крови.

— Глеб, садись, поехали, — насколько мог непринуждённо сказал Вадос, садясь за руль.

Но тот стоял с выражением ужаса на лице и не двигался. Потом, видимо, оценив ситуацию, попытался открыть заднюю дверь. Она была заперта изнутри. Через стекло на него смотрела Настя. Она сидела на заднем сиденьи спокойно и непринуждённо. Глеб никогда в своей жизни не кололся, и сейчас доза героина начинала быстро действовать. Мысли путались, и он уже не понимал, зачем они вообще здесь, слышал слова Вадоса как сквозь сон. Тот предлагал ему куда-то ехать. Куда вообще ехать, если и здесь всё так хорошо?

— У вас всё нормально? — Глеб услышал чей-то голос.

Конечно, у него всё нормально, лучше и быть не может! Вот только надо запарковать слона в стойло и напоить верблюдов. Постой, каких нах верблюдов? О чём это он? А кто это его спросил, всё ли у него нормально? Где тот ублюдок? Глеб оглянулся и увидел в паре метров от него двух стражей порядка. Они чего-то ему говорили, но на каком-то неведомом языке, слов было не разобрать. Они были в странных колпаках, в руках держали кирки, какие в древности использовали на каменоломнях. У них были большие отвратительные носы и полные пасти острых зубов. «Да это же гномы, пещерные злые гномы! — подумал Глеб. — Надо их обязательно замочить», — он попытался достать из-под куртки пистолет, но пальцы не слушались, и ствол застрял, зацепившись за лифчик кобуры. Он почувствовал, как его свалили с ног, заламывая руки. Потом на запястьях защёлкнулись наручники, и всё стало переворачиваться вверх дном. Посмотрев в сторону, Глеб увидел Вадоса. У того вырос огромный хвост, он вилял им, стоя возле водительской двери.

— Возьмите слона и верблюдов с собой, их нельзя здесь оставлять, — это последнее, что ему удалось сказать, прежде чем Глеб провалился в наркотическую бездну.

***

— Ну что, девочка, вот и всё. По крайней мере, эти трое тебя больше не потревожат, — сказала близняшка Нуо.

— Как тебе удалось с ним так спокойно разговаривать? — улыбнулась Настя. — Меня прямо всю затрясло от страха, когда он достал этот шприц.

— Не волнуйся, девочка, я контролировала ситуацию, тебе ничего не угрожало. Но на этом всё, больше я тебе помогать не могу. Дальше справляйся сама. И думаю, тебе стоит выйти из машины, пока не поздно. Я отвлеку мальчиков, а ты иди спасай своего Виктора. Нуо тебе не принадлежит, ты не можешь его использовать. Если ты передашь своему другу кулон, он знает, что делать дальше.

— Спасибо тебе, — сказала Настя, подошла и обняла свою близняшку. — А ты где живёшь? Это другой мир?

— Да, это совсем другой мир, но я не буду тебе про него рассказывать. Придёт время, и ты сама всё увидишь. Хотя у меня для тебя кое-что есть, — она улыбнулась и протянула Насте конверт.

Там была фотография. На неё добрыми глазами смотрел молодой парень. Черты лица были настолько знакомые и родные, что Настя сразу подумала о Викторе. Это был не Виктор, но кто-то настолько же родной и близкий. Кто этот парень, она не могла вспомнить, но он был очень близким человеком, это она знала точно.

— Я не могу его вспомнить, — прошептала Настя.

— Девочка моя, это мой муж. Его зовут Николас. Когда-то, в другой жизни, вы были вместе.

И тут она всё вспомнила, всё до мельчайших подробностей. Настя закрыла рот рукой, и из глаз у неё потекли слёзы. Точно, это же Николас, как она могла его забыть, ведь она всегда была без ума от него! Она любила его больше жизни. Теперь он живёт где-то в другом мире, с другой женщиной. Как это несправедливо!

— Всё, девочка моя, достаточно, — сказала близняшка Нуо, забирая конверт. — Некоторые тайны так и должны оставаться тайнами. Когда ты проснёшься, ты это всё забудешь. Не надо тебе это помнить. У тебя впереди долгая и счастливая жизнь. У тебя есть человек, который готов для тебя на всё, а прошлое пусть остаётся в прошлом. — Она протянула Насте флешку: — Вот, возьми, здесь всё про твоих похитителей. Глебу — билет на пожизненное, остальным… Впрочем, неважно, просто отдай милиционеру. Они тебя отпустят, с этим я помогу. Иди и ничего не бойся. И забери своё кольцо. Оно лежит у тебя под ногами.

Близняшка Нуо на прощанье обняла Настю, потом взяла её за плечи и зачем-то сильно потрясла.

— Эй, девушка, — сказал милиционер, тряся Настю за плечо, — вы в порядке?

Она открыла мокрые от слёз глаза. Ноги затекли и еле слушались. Посмотрела вниз. На полу, на резиновом коврике лежали её кольцо и флешка, которую ей кто-то передал. Или она у неё была раньше. Там находилась информация, нужная этому милиционеру, что стоял рядом. Настя подняла флешку, надела кольцо и с трудом вышла из машины. Ноги были как ватные. Огляделась — Глеб и Вадос ничком лежали на земле. Оба в наручниках. Вокруг было много народу, врачи и люди в форме. Милиционер придерживал её за локоть и ничего не говорил.

— Там важная информация про них, — Настя посмотрела на лежащих парней и протянула флешку милиционеру.

Он молча кивнул. Настя повернулась и медленно, неуверенными шагами пошла прочь. Никто её не остановил. С ней только что произошло чудо. Какое-то волшебное чудо, совсем необъяснимое и невероятное. В голове всё было кувырком. Столько мыслей, что им не хватало места. Но всё это было второстепенно, за исключением одного. Надо было найти Виктора и передать ему зелёный кулон. Это она знала точно. Как-то он даже назывался, этот медальон. Как, Настя не помнила, но почему-то вспомнилась сказка про трёх поросят: Наф-Нафа, Нуф-Нуфа, и Ниф-Нифа. К чему это, она не знала, да и неважно это всё. Главное, что ей удалось выбраться из лап этих ужасных людей. Настя шла по улице и даже не знала, где она находится. У неё не было ни денег, ни телефона, ни понятия, куда идти. Подойти к кому-нибудь из прохожих и спросить, что это за город, было ужасно стыдно, поэтому она просто шла по улице, оглядываясь по сторонам, пытаясь найти хоть какой-нибудь ориентир.

***

Виктор сидел за большим тяжёлым столом, обитым железом. В комнате никого не было. Наручники с него сняли, и он растирал затёкшие руки с красными синяками от железных браслетов. Было понимание, что он где-то в Москве, но где точно, он не знал. Сначала на «крузаке», его привезли в небольшое отделение милиции в Подмосковье. Затем Виктора пересадили в закрытый бобик, в котором не было окон. Дальше о маршруте можно было только догадываться. Время от времени он пытался мысленно звать Нуо, но ответа не было. К нему долго никто не заходил. В мрачной комнате было прохладно. Из четырёх ламп дневного света, что были на потолке, горела только одна и то время от времени противно мерцала, неприятно давя на глаза. Виктор сидел молча и стоически терпел это бесконечное ожидание. Прошло несколько часов, прежде чем звонко щёлкнул замок и на пороге появился милиционер в форме лейтенанта. Он широко раскрыл дверь, пропуская солидного гражданина в штатском. Когда тот вошёл, дверь за ним закрылась и опять гулко громыхнул засов. Мужчина за пятьдесят, одет в дорогой модный костюм, с аккуратной стрижкой и умным лицом. Он молча взял стул, что стоял с противоположной стороны длинного стола, подошёл и, поставив его прямо около Виктора, сел так близко, что их колени соприкасались.

— Добрый день, Виктор Юрьевич, — сказал он вежливым и приятным голосом. — Вы можете мне не верить, но я ваш друг. Вероятно, сейчас у вас нет никого ближе, чем я.

Виктор молча кивнул, убирая колено и немного отодвигая стул.

— Я не буду ходить вокруг да около. Вам светит большой срок. Ваша Анастасия пойдёт как соучастница. У неё в машине тоже нашли наркотики. От меня зависит, как и где вы проведёте следующие десять лет вашей жизни. Но решать вам. К сожалению, не в моих силах полностью уберечь вас от тюрьмы, но я сделаю всё от меня зависящее. Если мы поймём друг друга, и вы примете правильное решение, то вам дадут пару лет, через год выйдете по УДО. Анастасия же останется на свободе. Либо… — он вздохнул и развёл руками.

Виктор молча смотрел на этого приветливого добродушного человека. Сначала ему даже показалось, что к нему зашёл адвокат, но теперь было ясно, что это одна из фигур в этой спланированной схеме рейдерского захвата его фирмы.

— Что я должен сделать, чтобы Настя осталась на свободе? — спросил он.

— Ничего особенного, — с улыбкой, вкрадчиво сказал человек. — Вы продадите свою компанию одному уважаемому гражданину. Он переведёт деньги. Часть из них получите вы. Часть уйдёт на то, чтобы сократить вам срок. Ваша девушка останется на свободе, и через год вы снова будете вместе.

Он похлопал Виктора по плечу и совсем по-дружески сказал:

— Да не переживай ты так, год пролетит — даже не заметишь.

— Я бы хотел поговорить с Настей, — сказал Виктор.

Было двоякое чувство. С одной стороны, хотелось встать и дать этому джентльмену в рыло, попинать его ногами и потом будь что будет. С другой, это поставило бы крест на всём остальном. Нет, так делать нельзя, надо играть по их правилам. Играть, пока не настанет его час. А он обязательно настанет. После всего, что с ним случилось за последнее время, Виктор не верил, что Нуо ушёл навсегда. Это временное отсутствие. Когда придёт его час, там разберёмся. Лишь бы сейчас Настя была в порядке.

— Конечно, вы можете с ней поговорить, — как самый лучший друг закивал человек. — Но после того, как подпишете все документы о продаже компании и признаете свою вину. Я вам обещаю, что после этого вы не только увидитесь, но и проведете ночь вместе, — и он заговорщически подмигнул.

— Мне также надо поговорить со своим директором, — сказал Виктор, намеренно не называя Стаса адвокатом.

— О, это не проблема! — обрадованно кивнул незнакомец. — Через пару дней я устрою вам телефонный разговор, и вы сможете дать ему все указания.

Он встал, отодвигая стул.

— Надеюсь, вас поместят в нормальную камеру. Я позабочусь, чтобы там всё было удобно и достойно. Естественно, если мы договорились. В противном случае за вашу безопасность я не ручаюсь.

— Как мне к вам обращаться? — спросил Виктор.

— Ко мне не надо никак обращаться, — резко и сурово сказал незнакомец, и желваки на скулах дёрнулись, выдавая нервозность и злость. — Если мы договорились, то мы с вами больше не увидимся. Адвокат с готовыми бумагами будет через несколько дней. Так мы договорились?

Виктор молча кивнул. Стараясь держаться непринуждённо, он изо всех сил сдерживался, показывая безразличие. Всё внутри кипело от негодования. Только когда дверь за незнакомцем закрылась, он выдохнул и закрыл глаза. Если предположить, что Нуо больше не вернётся, то это было полное поражение. Неужели вся власть стоит на стороне сил зла? Не может же быть такого, чтоб на этого человека нельзя было найти управу! Если верить Юрию Ивановичу, отец Виктора был честным человеком. Вероятно, и здесь найдутся люди, для которых закон — это не просто что-то абстрактное, а честь мундира — не пустой звук. Это были сейчас не более, чем влажные мечты человека, загнанного в угол. С громким лязгом открылась дверь, и его повели в камеру. В его новый дом на неопределённое время.

***

После пропажи Виктора Сиплый поднял на уши всех своих знакомых, не переставая звонил то одному, то другому. В конце концов, на следующее утро ему удалось выйти на человека, слышавшего про задержание Ярского, который по факту оказался крупным наркодилером. На секунду у Сани даже мелькнула мысль, что это может оказаться правдой. Тогда бы это многое объясняло. И постоянные недомолвки Зевса, и большие суммы денег, непонятно откуда взявшиеся для инвестирования в строительство, и загадочное исчезновение на четыре года. Но это только на секунду. Конечно, Зевс со своими принципами на такое был не способен, даже если бы ему пообещали за это все деньги мира. Это однозначно была подстава. Как бы то ни было, но друга надо было выручать. Далее он выяснил, что так как это была спецоперация подмосковного отделения, то его направили в Мытищи и потом, скорее всего, в Москву. Саня понимал, что в лабиринтах московского правосудия найти друга будет ой как непросто. «Ну вот, почему с Зевсом постоянно случаются заморочки? — думал он. — Вроде человек мирный, никогда ни с кем не враждовал, а постоянно попадает в какие-то разборки». За сутки Сиплый позвонил Круассану раз двадцать. Тот вошёл в положение и помог, хорошо помог. Связи у бывшего командира были, но в конце концов и он дал понять, что хватит названивать. Надо и честь знать. Сиплый не обиделся. Поблагодарив своего начальника, задумался. Ехать в Москву и искать Виктора смысла не было. Пока не было. Нужно получить больше информации. Повернул к торговому центру «Океан» и запарковался на стоянке. Жека откинул сиденье и дремал. Ночь выдалась бессонная. Саня смотрел на проезжающие по Советскому проспекту машины и думал. Как назло, никакой план не вырисовывался.