Ост-Индский вояж

Глава 9

Прошло больше двух недель, а Уэсли никак не смог выплатить казакам обещанную половину. Казаки злились, грозились, но не могли заставить через Сафрона вытянуть свои денежки.

— Сафрон, если ты не сможешь с него добыть причитающиеся монеты, мы сами возьмёмся за него, — Гераська был воинственно настроен и казак насторожился, боясь его выходки, весьма опасной для них.

— Ты знаешь, что я почти каждый день с ним разговариваю. Тянет, проклятый англиец! И всё же он не отказывается от своего слова. Лишь выдвигает отговорки, оправдываясь. А вы не вздумайте действовать самостоятельно. Пропадём из-за своей жадности.

— Ничего не пропадём, Сафронушка, — ответил Аким как-то уверенно.

— Что вы задумали, казаки?

— В порту стоит компанейское судно. Скоро уходит в Европу, — заметил с торжеством Гераська. — Мы уже договорились с капитаном, что он берет нас на борт в утро ухода, матросами, только за еду.

— Когда это ещё будет! — попробовал отговаривать Сафрон. — Вдруг задержка случится? Что тогда будете делать?

— Найдём что, Сафрон, — с уверенностью молвил Данил. — Ты лучше к нам прислоняйся, а то сам тут останешься без друзей и товарищей. Пропадёшь один!

Сафрон задумался. Слова казаков были угрозой, и он легко их понял. Уэсли надо как-то уломать с выплатой, но тут дело упиралось в то, что им тут нет поддержки или условий, для которых нужны надёжные люди. Лишь недоброжелатели, косо на них смотрящие.

А время шло, Уэсли под разными предлогами и увёртками тянул время. Сафрон тоже посетил судно, и капитан с удовольствием обещал зачислить в команду и его, на тех же условиях.

— Ты молодец, Сафрон! — одобрял друга Данил. — А о твоём английце можешь больше не думать. Через шесть дней судно уходит в море — и мы на нём. К тому времени мы с твоим английцем разберёмся сами. Своё получим — будь уверен. Нашим он не попользуется.

— Играете со смертью, Данил. И с огнём, — добавил он с сомнением и беспокойством. — Хоть поведай, что и как вы задумали. Не побегу же я докладывать тому прохиндею.

— Это и так понятно, Сафрон. А порешили мы ночью взять английца за жабры и вытрусить из него всё, что он нам задолжал, паразит! А утром уже ищи нас в море. Пусть попробуют! Пока он очухается, мы уже будем в океане.

— Не заходите только слишком далеко, казаки, — предупреждал Сафрон. — Английцы просто так не оставят нас даже в океане. Правда, у них сейчас не лучшие времена, а всё ж всякое может случиться.

— Нам лишь бы до Европы добраться, а там ищи нас! — бодро молвил Аким.

— Всё не так просто, казаки, — с сомнением проговорил Сафрон. — Но рассчитывайте и на меня. Одному мне тут делать нечего.

— Мы так и думали, Сафронушка, — обнял друга Аким. — Вместе были, вместе и помирать легче. А что наша жизнь стоит? Копейка, а вдруг что-то и выпадет нам. Судьбинушку не угадать.

И всё же казаки мало посвящали Сафрона в свои коварные планы. И в ночь перед уходом в море исчезли из глаз Сафрона. Тот понимал, что они задумали, но препятствовать этому не хотел, боясь потерять друзей. А те под водительством Данилы, уже наметили, что и как сделают. За последние дни они хорошо изучили Уэсли и теперь выжидали момента, когда лучше всего прихватить англичанина.

— Только после полуночи, казаки, — шептал Данил. — Нам надо подгадать к утру часа за два до рассвета, чтобы сразу на борт явиться.

— Уже полночь, — напомнил Аким. — Уже невмоготу ждать. Начнём, а?

— Я за Данилку, — с сомнением молвил Гераська. — Он верно всё задумал. И лодка будет нас ждать с Сафроном под утро. Лаз не обнаружили? Проверить бы не мешает.

— Верно, — согласился Данил. — Вот ты и полезь с проверкой. Чем чёрт не шутит. А то и выбраться наружу не удастся. Сафрону хорошо, он уже за пределами фактории.

Гераська вскоре вернулся.

— У лаза никого. Всё тихо. Пошли?

Недалеко от домика Уэсли они остановились и насторожились.

— Какого дьявола! — чуть не взвыл Данилка. — Они там пьянствуют! Глядите, свет горит, в окно видно, и слышны голоса. Кто там?

Никто не ответил, но у всех было смутное чувство загнанного зверя. Ничего уже нельзя было сделать. А Аким молвил тихо:

— Этак они до утра будут пить и играть в карты. Так уже бывало. Сам слышал и один раз даже видел.

— Что ж делать? — сокрушённо прошептал Данил в злобе.

— Не штурмом ведь брать домик, — мрачно заметил Аким. — Значит, не судьба.

— А что с уходом на судне? — с тоской в голосе молвил Гераська. — Мы уж навострились, а тут…

— Гераська, иди к Сафрону и спроси его совета. Времени у нас достаточно, — и Данил легко толкнул Герасима к кустарнику. — Но не тяни с этим. А мы тут подождём малость. Посмотрим, что у них там.

Герасим вздохнул и поспешил раствориться в ночной темноте. Часа через два Гераська появился, запыхавшийся и злой.

— Что Сафрон? — тут же спросил Данил, встрепенувшись.

— Советует всё отменить. И самим решать, как быть. На судне мы должны быть через часа полтора. Сам он ничего не мог придумать.

— Вот незадача! — Аким выругался шёпотом. — Как же быть?

— А что тут? — кивнул Гераська на домик, где по-прежнему светилось окно, доносились пьяные голоса, и конца попойки видно не было.

— Сам можешь посмотреть, — зло бросил Данил и вздохнул. — Ну что? Тикаем? Корабль ждать не будет, а до него ещё надо добраться.

Ответом ему было тяжёлое молчание. Никто не хотел брать на себя такую ответственность. Наконец Гераська молвил тихо:

— Пошли, а то не успеем на судно. Домой охота.

— С пустыми карманами? — спросил Данил обречённо.

— И то верно, — отозвался Аким. — Пошли к Сафрону. Вместе поговорим. А с судном можно и повременить. Не последнее, чай. Ещё будут.

Казаки в молчании поплелись к лазу, оглядываясь на проклятый домик Уэсли. Сафрон в волнении поджидал товарищей. Тут же спросил настороженно:

— Ну что? Договорились?

— Остаёмся, — коротко ответил Данил. — Гераська против. Спешит домой, дурень. Думает, что дома лучше ему будет спину гнуть на боярина. Здесь мы хоть свободные и всегда может что-то подвернуться. А там… — он не закончил и сокрушённо присел на камень у лодки.

— Так и будет, — согласился Сафрон. — Будем ждать другого случая. Пошли спать, а то глаза уже не выдерживают. Сейчас бы хлебнуть чего покрепче.

— Вот самое дельное предложение, — воодушевился Данил, и все направились назад, спеша утолить жажду в кружке вина.

— Эх, какая жалость! — уже в который раз вздыхал Гераська, вспоминая неудачу с Уэсли. — Уже были бы в океане на пути домой. А теперь?..

— А теперь будем ждать другого корабля, — ответил Сафрон с уверенностью. — Слыхал, что вскорости должны быть два компанейских судна в Европу.

— Опостылелождать, — буркнул Гераська.

— Можешь и пёхом переть! — огрызнулся Данил и отвернулся в раздражении.

— Сафрон, ты уже перестал ходить к нашему английцу, — посетовал Аким. — И не думай! Ходи и требуй. Можно и всем вместе пойти. Вдруг его проймёт.

— Его проймёт только нож к горлу, паскуду! — Данил ожесточённо рубанул ладонью воздух. — Мне уже невтерпёж это бездействие. Хоть сейчас готов к нему подступить с ножом!

Сафрон сморщил лицо, показав, как это глупо звучит. И сказал:

— Это можно сделать только тихо и тайно. И при условии, как в прошлый раз. Иначе все догадаются, кто его ограбил.

— Может, к какому радже податься в наёмники? — проговорил Аким. — Недавно слышал, что такое часто случается. Особенно португалы стремятся так устроиться, и платят вроде бы хорошо. Серебро в день, если война.

— Так и голову легко потерять. К чему тогда серебро? — проговорил Герасим и задумался.

— Думаешь, в других делах легко сохранить наши головы? — отозвался Сафрон.

— Такая наша жизнь, казаки. Вся жизнь в страхе за свои животы, — и Аким с угрюмым видом отвернулся. Легко можно было догадаться, что у него на душе скребли кошки. Да, собственно, у каждого, лишь по-разному.

— А денежки подтаивают, — напомнил Сафрон и со вздохом добавил: — Пойду-ка я ещё раз к английцу. Вдруг хоть что-то даст, стервец!

В конторе компании Сафрон долго ждал, когда его соизволит принять Уэсли.

— За деньгами пришёл, Сафониус? — спросил англичанин, увидев казака на пороге. — Угадал? — улыбнулся довольно весело.

— Товарищи беспокоятся, сэр.

— Думаешь, я не хочу вам оплатить условие? Тоже хочу и стараюсь. Но больше, как по фунту выдать пока не могу. Вот, — он порылся в столе и выложил на него четыре золотые монеты. — Остальное после. Когда — не знаю. У нашего начальства дела не улучшаются, и с деньгами скудость настала. Местные дела заставляют экономить, Сафониус. Кругом недруги, особенно наши соседи по Европе. Только и делают, что воду мутят, натравливают местных раджей на нас, а в море пираты всех мастей шныряют и грабят. Сладу с ними нету.

Иссякнув, Уэсли устало ухмыльнулся.

Сафрон чуть поклонился, не поблагодарил и вышел, понимая, что дальше нет смысла терять время с этим проходимцем.

— Надо наниматься к раджам, — уверенно молвил Аким, получив свой золотой.

— Это успеется, — Сафрон осмотрел товарищей. — Я буду ждать судна. И денег.

За это время, возможно, посчастливится, и мы ещё что-то подработаем. Мы ещё не знаем, как подступиться к туземным торговцам. А у них тоже можно подзаработать на харчи.

Две недели спустя все казаки оказались на борту судна Великого Могола. Оно шло в Маскат, и этот рейс показался им выгодным. О чём Сафрон молвил:

— Два золотых при харчах и всём готовом — не так плохо для нас. Посмотрим, что творится в мире, и будем что-то знать.

— Судно-то уж очень тяжёлое и никак не показывает скорости, — пожаловался Аким. — На таком далеко не уйдёшь.

— От пиратов? — спросил Герасим. — Это так, но где ты видел купцов на быстроходных судах? Все такие.

— А нас не прижучат неверные? Говорят, в том Маскате полно басурманов, — Герасим с явным страхом осмотрел горизонт.

— Мы на купце, а в тех землях уважают торговцев. На торговле всё у них держится. Здесь полно всяких вер и к этому уже привыкли. Распри что-то редко тут случаются. Разве что английцы да голландцы с португалами натравливают друг на дружку и тем пользуются в своих корыстных интересах.

— Тот-то я удивляюсь, что столько народа, воинов, и совсем не диких, а уступают кучке английцев или португалов, — Аким пренебрежительно скривился.

— Что ты хочешь, — возразил Сафрон. — Тут, что ни город — тосвой государь. Всякий владетель мнит себя царьком, и никому не хочет служить. А наш Ермак с тремя сотнями казаков сумел покорить всю Сибирь. Тоже не дикари были. А теперь португалы ничего не могут сделать с новыми конкурентами. Не по зубам пришлись.

— Так и получается, кто смел и вместе — тот и на коне, — заметил Данил. — У нас должно быть так же. Нас мало, но мы казаки. И это надо помнить.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Герасим.

— Пока ничего, но дальше надо приглядеться. Может, что и можно будет сделать. Здесь-то всего полтора десятка матросов да капитан с хозяином.

Аким с удивлением посмотрел на друга, подумал и спросил:

— Неужто задумал что страшное?

— Всякий что-то задумывает для своего пуза, Акимушка. А мы что, лыком шиты? Мы в стае волков, так и выть надо по-ихнему, иначе сами окажемся поеденными. Кругом одни волки.

— В массе овец, — добавил Сафрон с улыбкой.

— Так, — согласился Данил. — И этих овец не так трудно стричь. С каждого по нитке — нищему на рубашку. Надо лишь не упустить случай.

Это заявление Данилки сильно взволновало казаков. Они долго переваривали услышанное, и в душе были согласны с Данилом. Лишь боязнь проиграть и оказаться под угрозой казни несколько охладевали их разгорячённые головы.

— Да, — вздохнул Сафрон. — Всё надо обдумать и взвесить. А пока приглядывайтесь повнимательнее, и мотайте на ус. Мы охрана и лишь частично матросы. И этим можно воспользоваться. Оружие при нас, а это уже многое.

— Не ожидал от тебя такого! — удивился Данил, но был доволен и улыбался.

— А что такого? — возразил Сафрон. — Я ведь всегда с вами. Куда мне одному! В момент сгину, и никто не узнает, где и когда!

Маскат поразил казаков обилием торговых судов и лодок. Ещё с борта подходящего судна можно было заметить, как из ворот города выходят караваны верблюдов, и они удивили их своим количеством.

— Кругом голые горы и пески, а город такой оживлённый! — восклицал Данил.

— А судов сколько! — удивлялся Герасим, пальцем указывая на порт. — Даже в Багдаде вроде бы меньше было.

— Богатый город! По всему видно! — Сафрон жадно вглядывался в толпы людей в порту и движение их в сторону огромного базара за стенами города.

— Вот где раздолье для всякого сброда, вроде нас! — воскликнул Гераська. Он тут же осёкся, поняв, что кинул камень в свой огород.

— Схлопочешьты когда-нибудь, мужик! — пригрозил Данил без особого значения. — Сам ты сброд мужицкий!

— Не собачьтесь, — остановил Сафрон вроде бы начинающуюся склоку. — Без надобности такие разговоры.

— Пусть думает, что говорит, мужик! — миролюбиво ответил Данил.

Три недели, что простояло судно в порту, выдались довольно трудными. Хозяин гонял казаков на разные работы, а однажды выслал в пустыню с караваном своего друга-купца, и они четыре дня пеклись в песках и каменистых жаровнях.

— Зато по-настоящему узнали, что такое пустыня! — воскликнул Данил, понимая, как все с ужасом вспоминают эти четыре дня.

— Теперь меня в эту пустыню ни за какие деньги не заманить! — согласился Герасим, вздыхая и охая. — Но хоть золотые монеты получили от нового хозяина. Старый, наверняка, получил не меньше пяти.

— Хватит с тебя и двух за какие-то четыре дня. — Сафрон благодушно потягивал охлаждённое слабенькое вино, которое здесь было редкостью. — Зато теперь живём почти в подвале, как каторжане, но прохладно и ночами можно спать.

— Нет! Такое не по мне! — продолжал волноваться Герасим, — Такую жару выносить долго просто невозможно. Хочу домой, в зиму, со снегом и морозом!

— В Сурате совсем не так сильно жарит, но и там трудно жить нам, — поддержал Аким и тоже блаженно растянулся на тростниковой циновке, разложенной на полу у стены. — Я бы тоже не отказался от дома на берегу нашего Дона. Рыбку половить, зайцев по осени пострелять по дубравам и полям. Красота!

— Что за глупые разговоры, казаки? — остановил бесполезные мечтания Сафрон. — Скоро назад будем двигать, а вы о Доне! О тутошних делах подумайте.

— А ведь верно молвит! — встрепенулся Данил. — Мы и забыли про то самое думать, оглушённые пеклом пустыни. — Начинайте думать, пока есть время. Сафрон, разведай, что за товар грузят на судно, и вообще, расспросить здешних надо про разные земли и порты с большими базарами. Может пригодиться.

— Говорят, что в Ормузе богатый базар и оттуда много судов уходит в разные земли. Мы уже там всё это видели, и я сейчас чего говорю об этом! Хорошо бы и туда заглянуть, к португалам. Вот где гребут они денежки! — и Аким мечтательно прикрыл глаза.

— Ну дурень! — усмехнулся Данил. — Кто тебе позволит туда сунуться для такого дела? Вон разные пираты — и те не осмеливаются на такое, а он возомнил! Ха! Брось дурить, и вернись на землю. У нас рядом достаточно и о нём лучше подумаем.

Через неделю судно снялось с якоря и вышло в море, взяв курс на восход.

Данил всё свободное время занимался планом захвата судна. На этот раз команда немного сократилась. Хозяин сильно нагружал всех, выкачивая побольше прибыли и поменьше затрат.

— Ветры постоянно про́тивные, — жаловался Сафрон. — Так мы будем два месяца добираться до Сурата.

— А ты уверен, что идём туда? — спросил Данил. — Слышал, что не сразу.

— То хозяина дела. Нам лучше подольше болтаться в море. Всё меньше трат, — и Аким посматривал на натруженные руки, покрытые мозолями.

— Зато кое-что надумал, — сообщил Данил. — Команда меньше на три человека. На нас уже не смотрят с недоверием. Значит, легче устроить захват.

— Захватим, а дальше что? — с сомнением спросил Сафрон. — Сами мы не сможем управиться с судном.

— Зачем самим? У нас будет команда. Мы только избавимся от хозяина. А всё остальное не составит труда, имея оружие. А оно у нас есть. Убрать хозяина, пригрозить капитану, а команда сама присоединится к нам.

— Таким уверенным нельзя быть, Данил, — остановил пыл друга Сафрон. — Нам не удастся привлечь команду. Как ты будешь с ними говорить? Знаем всего пару десятков слов.

— Достаточнодля дела! Мы недолго будем заниматься им. Сбыть груз и устроиться на судно, с деньгами это не будет трудным делом.

— Значит, поближе к приличному порту надо всё это сделать, — подал голос Аким. — Легче будет добраться до порта даже без капитана.

— Вот ценные слова! — воскликнул живо Гераська. — Умник ты у нас, Данил!

— Как узнать про близкий порт? — не унимался Сафрон. — Это может показаться подозрительным.

— Да чёрт с ним! Нам продержаться с неделю, а там ищи нас! — Данил был возбуждён, окрылён надеждами и не хотел уступать. — С деньгами всегда легче жить при любых условиях. Можно податься к португалам и от них попробовать смотаться в Европу. Другого пути ведь у нас нет! Не переться же по пустыням среди проклятых басурманов. Те сразу нас прикончат, и спрашивать не станут. А раскусить нас им не составит труда.

— Как ты намерен осуществить свой план, Данил? — спросил строго Сафрон.

— Ночью прижмём хозяина, свяжем его, и за борт. Тихо. Потом к капитану с ножом к горлу. А с командой будет легче, поведав им, что получат в пять раз больше обещанного хозяином. Уверен, мы это сделаем!

— Сомневаюсья, Данилка, — изрёк Сафрон. — Эти индусы могут вступиться за хозяина в расчёте на награду.

— Мы им сами выдадим награду, и больше хозяина! К тому же пригрозим им. Не станут они переть за хозяина, когда его и след простыл! Ну как, казаки? Рискнём? Уверен, что по паре сотен шиллингов мы получим за проданный груз. И это после выплат команде. Думайте, казаки!

Лица вытянулись, напряглись под натиском дум. Задача оказалась трудной, казаки потели, со страхом и надеждой поглядывая друг на друга.

— А что, — прервал молчание Герасим. — Я попробовал бы. Две сотни на дороге не валяются. С такими деньгами много можно сделать.

Товарищи посмотрели на него и закивали головами. А Аким молвил:

— Можно. Я тоже уверен, что мы справимся. А Гераська верно брякнул. Две сотни! — И Аким мечтательно поднял глаза к небу. — Сафрон, соглашайся.

— Куда мне деться от вас, казаки? Тут уж и я должен согласиться. Однако, хорошенько надо всё обмозговать и прикинуть. Наобум лезть глупо.

— Само собой, — тут же согласился Данил. — Времени у нас хватит и на это.

Они долго тихо переговаривались, посмеивались для отвода глаз, лишь бы их не заподозрили в кознях. Матросы так и не смогли полностью довериться чужакам, и постоянно косо посматривали на казаков.

Два дня спустя Данил заявил решительно и смело:

— Уже пора делать дело, казаки. Мы уже вблизи Камбийского залива. Ещё дня три-четыре — и мы уже не сможем ничего сделать. Кто что может сказать?

— Что тут говорить, — отозвался Сафрон. — Как ты говорил, так и надо поступить. Ночью убрать хозяина, захватить его казну, а утром подступить к капитану и матросам.

— Я бы убрал и ещё двух из матросов. Они слишком подозрительно на нас посматривают, и вид их слишком страшный, — Герасим с серьёзным лицом кивнул в сторону бака, где обычно сидели без дела матросы.

— Хорошо бы, — согласился Аким. — Без них будет проще и спокойнее. Шансов на успех будет больше.

— Всё оружие у хозяина в каюте, и мы всё захватим, — заметил Данил. — С ним можно быть спокойнее. И посвирепее с матросами. Пусть они нахлебаются страха, тогда послушными станут.

— Так и сделаем. Лишь бы удалось этих двоих без шума убрать с дороги, — и Аким многозначительно показал ладонью на горло.

— Тогда договоримся, как будем действовать, — предложил Сафрон. — Пусть Данил занимается хозяином, а мы все матросами. Надо узнать, когда те стоят вахту. Вместе или порознь. Хорошо бы вместе, не так подозрительно будет.

— Вот ты этим и займись. Ты у нас командир, вроде атамана. А вы с Акимом и Гераськой, Сафрон, будете сторожить матросов. Хозяин наверняка будет спать у себя в каюте. И следить за капитаном. Не пустить его в каюту хозяина раньше времени. Пусть до утра будет на судне спокойно.

До полуночи казаки выяснили вахту намеченных матросов. Они оказались из одного дома и были дальними родственниками, потому их и не разделили.

— Они заступают после полуночи часа через два, — предупредил Сафрон. — До этого времени трогать хозяина не стоит. Но и не затягивать с ним. Да и с матросами. Луна всходит поздно и будет слишком светло на палубе.

Казаки согласились и немного подремали, оставив настороже Герасима. Когда матросы сменили вахту, тот толкнул своих и прошептал:

— Пора, казаки. Надо начинать.

Данил оправил оружие, переглянулся в темноте с товарищами, перекрестился и растворился под кормовой надстройкой.

— И нам пора разведать обстановку, — прошептал Сафрон. — Тихо вряд ли получится, но тянуть всё же не стоит. Сколько матросов на вахте?

— Семь человек, — ответил Аким. — Братья, или как там они, устраиваются у задней мачты вздремнуть. Погода тихая и работы нет. Повременим малость, и полезем. А то их могут сменить другие.

Четверть часа спустя вернулся Данил. Казаки вопросительно уставились в его лицо. Тот вздохнул, вытер рукавом рубахи лоб.

— Ничего не слышали? — спросил казак. — Всё устроилось хорошо. Спокойно у вас? Я дверь в каюту закрыл. Так просто её уже не откроешь.

— Тогда и ты с нами, — с дрожью в голосе, молвил Герасим. — Я ведь не мастак такими делами орудовать. Боязно как-то мне!

— Привыкай, — бросил Данил и согласно кивнул. — Полезли, что ли?

Скрываясь в густой тени фальшборта, казаки полезли к мачте. Оказалось, что там спали трое матросов, и это смутило казаков. Переглянулись, а Данил прошептал мрачно:

— Троих порешим, аль одного оставим?

— Не поднимет ли шум? — спросил Аким. — Опасно.

— Пусть Аким заткнёт третьему рот и проследит за ним, — Сафрон кивнул в знак готовности. — Начали, разом!

Сафрон и Данил тут же ударили матросов кинжалами в сердце, Аким с Герасимом навалились на третьего и небольшой шум вроде никого не привлёк. До рулевого весла, где стояли капитан и рулевой, было шагов семь. Но капитан спросил, наклонившись с полуюта:

— Чего шум у вас?

Данил захрапел, завозился, а капитан повторил свой опрос:

— Вставали бы, голодранцы! Спите, словно у себя дома на постелях!

Никто не отозвался, скрытые густой тенью. Луна начала всходить, и эта тень стала особенно непроницаемой. И капитан отошёл, ругнувшись в бороду.

Пленный матрос в ужасе вращал глазами, но кинжал у горла сбавил его активность и жажду свободы. Сафрон приложил палец к губам, приблизив его лицо вплотную к своему. Проговорил, специально запомнившееся слово:

— Тихо! — а потом на английском: — Если охота жить, то молчи, матрос!

Последний всё понял и закивал кудлатой головой.

— Заткнуть ему рот и связать, — прошептал Сафрон. — Трупы надо бы спихнуть в море, да шум получится. Или?..

— Попробуем, — едва слышно ответил Данил. — Вы все слегка зашумите, словно до ветру захотели.

Казаки зашевелились, Данил забормотал что-то непонятное для капитана и матросов. Гераська с Акимом, переговариваясь уже довольно громко, тихо стащили труп к фальшборту и внимательно следили за полуютом.

Капитан как раз сменялся с помощником. Они разговаривали, а казаки успели тихо перевалить труп и, держа за ноги, опустили почти без всплеска в черные волны моря.

Капитан ушёл, а помощник решил обойти судно, проверив матросов.

Данил с озабоченным видом проследил его. Тот направлялся к ним, слыша разговор и шумок. Сафрон тут же успел подсунуть второй труп под фальшборт.

— Чего расшумелись? — спросил помощник, которым был простой матрос, но учившийся у капитана. — Это вы тут, казаки?

Он говорил на очень плохом английском и казаки его с трудом понимали.

— Нужду справляем, — довольно грубо ответил Сафрон, показывая, что он совсем не боится этого мнимого начальника, и это подействовало. — Да и жарко.

Матрос-помощник кивнул и ушёл к баку, потом вернулся и поднялся по трапу на полуют и тихо стал что-то говорить рулевому и матросу.

Вскоре и второй труп ушёл в море. Данил зачерпнул забортной воды и стал обливаться, елозя ногами по палубе, смывая кровь. Шум поднялся сильный, но к ним уже никто не обращался.

— Как-то с капитаном надо договориться, прежде чем всё раскроется, — заметил Сафрон. — Может, пойти к нему сейчас? До рассвета не больше трёх часов.

— Лучше повременить, — ответил Данил. — Ближе к рассвету. Скоро вахта не сменится. Подождём малость.

Все согласились и легли на другое место, притащив к себе матроса. Того вскоре стали звать, но никто не ответил на зов. Казаки переглянулись.

— Дело усложняется, — прошептал Аким, с опаской наблюдая палубу.

Матрос подошёл к казакам. Заметил лежащего матроса, спросил что-то на местном языке. Ответа не последовало, и пленный получил тычок в бок.

— Пошёл отсюда! — вскочил Данил, ощетинившись кинжалом. — Мы тут с ним беседуем! Сафрон, поясни этому парню!

Сафрон повторил слова Данилы, полагая, что матрос понимает его. Тот никак не показал этого, пожал плечами и ушёл.

— Придётся нам всё начинать со смены вахты, — заметил Сафрон. — Так что я пошёл к капитану. Мне легче с ним поговорить. А ты, Данилка, пойди в каюту к хозяину и выгреби все ценное. Может пригодиться для задабривания матросов.

Капитан с трудом разлепил глаза и при свете коптилки едва смог узнать казака. Удивился, спросил хриплым голосом:

— Что случилось, казак?

Сафрон не стал тянуть и тут же заявил решительно, подкрепив свои слова кинжалом у горла:

— Шуметь не надо, капитан. Мы захватываем судно. Хозяин убит, и мы намерены предложить тебе продолжать управлять судном, но под нашим началом.

Старый моряк не сразу нашёлся с ответом. Потом сказал:

— Это ведь такое преступление, сахиб! Вам несдобровать!

— В наши дела тебе нет смысла влезать, капитан. Твоё дело довести судно в нужное место и получить свою долю добычи. Остальное наше дело.

Капитан долго молчал, обдумывая услышанное.

— Куда же вы хотите привести судно, сахиб?

— В порт, где легко и быстро можно продать груз, разделить добычу и расстаться добрыми друзьями. Много мы не обещаем вам, но жизни не лишим. Разве этого мало? Соглашайся или мы тебя прирежем.

— Согласен, сахиб! Обещаете сохранить наши жизни?

— Уже сказал, капитан. Если согласен, то можешь спать и дальше, а утром я распоряжусь о дальнейшем пути. С твоей помощью, конечно. И ещё, капитан. Я должен обыскать каюту и забрать всё оружие. Это для твоей же безопасности.

После обыска и конфискации пистолета, Сафрон ещё заметил сурово:

— Я запру тебя здесь до утра. Лишь потом выпущу, и ты посоветуешь матросам подчиниться нам и выполнять все наши требования. Шутить не советую.

Капитан мрачно, подавленно, кивнул, и не проводил Сафрона даже взглядом.

— Ты нашёл у хозяина ценности? — спросил Сафрон, вернувшись.

— А как же! — с довольной ухмылкой ответил Данил. — Вот, считай сам. Я в этом не так силен, Сафрон.

— Здорово! — воскликнул Сафрон, не считая, взглянув в мешочек, довольно тяжёлый, где позвякивали монеты. — Теперь можно не сомневаться в успехе тех лишних схваток и резанины! Молодец. Половину можно отдать матросам. Они не заметили нашей деятельности?

— Как же? Заметили, Сафрон. Уже подняли всех матросов и что-то затевают.

— Тогда я пошёл предупредить капитана. Пусть сам успокоит их. А ещё что?

— Нашли связанного матроса и исчезновение родственников, — ответил Аким.

— Тогда будем готовы к самому худшему. Но я поспешу к капитану.

Капитан вышел на палубу, помолчал, оглядывая команду злым затравленным взглядом.

— Матросы, с этого момента мы все подчиняемся казакам. Они обещают нам жизнь и вознаграждение. Но только за работу и подчинение. Хозяин мёртв, как и два наших матроса, осмелившихся возразить казакам. Это всё! Будьте спокойны и честно выполняйте приказы казаков! Расходитесь по работам или на отдых! Я не хочу больше ничего сказать и слушать! Всё!

— Молодец! — похлопал по спине капитана Сафрон. — Надеюсь, твои слова убедили матросов не бунтовать. А теперь слушай, что нам надо. Найди порт, где мы сможем продать груз. И не вздумай юлить и играть с нами. Мы не будем с вами возиться в случае измены.

— Тогда я вам советую пойти в Даман, сахиб.

— Чей город? — с недоверием спросил Сафрон.

— Португальский, сахиб. Там всегда легко сбыть любой товар, если не заламывать слишком высокую цену. И почти рядом. За пару суток будем там, если нас никто не остановит.

— Постарайсятак и сделать, капитан. Куда сейчас идём?

— На юг, сахиб. Этот город точно к югу от Сурата. Ветер плохой, но за пару суток дойдём.

— Командуй! — распорядился Сафрон, немного подумав.

Как и предполагал капитан, судно стало на якорь на рейде Дамана в середине дня. Таможенники быстро осмотрели груз, получили мзду и разрешили с утра заниматься торгами.

— Как долго продлится торг, капитан? — спросил Сафрон, когда таможенники покинули судно.

— Это лучше будет спросить у знатоков торговли, сахиб. Наш бывший хозяин в этом хорошо разбирался. А я… лишь могу помочь слегка.

— Тогда завтра и помогай. В город отправишься один и к вечеру должен вернуться, если не хочешь потерять всё, кроме жизни, хи-хи! — Сафрон сознавал, что сильно рискует, но надеялся на жадность капитана, которому он обещал приличные деньги после продажи всего груза.

— Сбежит! — уверенно молвил Данил. — Лишь дурак вернётся сюда, Сафрон.

— Сами мы ничего бы не смогли продать, — недовольно ответил Сафрон. — К тому же с пиратами здесь все хотят поквитаться, хоть и с местными.

— Вот уж никак не думал, что мы станем пиратами и так легко захватим настоящее судно! — усмехался Герасим.

— Лучше так, чем самим попасть в лапы этим самым пиратам, — усмехнулся Аким. — А до вечера будем ждать, как выкрутится Сафрон, если наш капитан не вернётся к нам.

— Ладно тебе, Акимушка, — возразил Данил. — Мы сами его поддержали в таком решении с грузом. Не верится, что этот капитан откажется от судна, которое ему обещано в случае успеха его торгов.

День тянулся очень тоскливо и медленно. Даже аппетит не у всех казаков был достаточным, и лишь от вина никто не отказывался, заглушая неуверенность и разочарование.

Капитан появился перед закатом и с облегчением вздохнул, устало присев на бухту канатов.

— Завтра будут купцы для осмотра груза и оценки, — молвил он, казаки едва поняли его слова.

— Слава Богу! — воскликнул Сафрон, облегчённо вздохнул и перекрестился, но мысленно, не желая показать чужую веру.

Уже поздно вечером, стоя у фальшборта и поплёвывая в чёрную воду, Данил заметил:

— Что-то на душе неспокойно, Сафрон.

— С чего так? — удивился Сафрон и посмотрел на друга.

— Не знаю, но это так. Муторно и тревожно.

— Не стоит беспокоиться, Данилка. Капитан не должен нас надурить.

Данил не стал оспаривать слова Сафрона, но вздумал немного понаблюдать за матросами. Он незаметно устроился под трапом на ют, где чёрная тень не позволила бы заметить его. Сердце учащённо билось, и казак не раз трогал у пояса кинжал и пистолет, что неотступно торчал за кушаком.

Просидел он так часа полтора. На судне почти никого не было видно. Лишь два матроса несли вахту и подрёмывали на ступеньках трапа, да поправляли в двух фонарях фитили.

Вдруг звук скрипа двери привлёк внимание казака. Он прислушался и услышал едва слышимые звуки босых ног. Кто-то крался, выйдя из каюты. Данил встал и ждал, надеясь увидеть хоть кого-то. И тень человека появилась на палубе, оглядывающаяся и крадущаяся.

Одно это заставило сердце Данилы едва не выскочить из груди. Стало страшно и жутко при мысли, что это вполне может быть заговор против них. Он ступал босыми ногами неслышно, стараясь приблизиться к человеку. Тот услышал или почувствовал опасность и обернулся, чуть присев. Но Данил был быстр. Он бросился на человека, выхватив кинжал. Оба упали на палубу, а кинжал Данила уже вонзился куда-то в тело матроса. Он взвыл, пытаясь перекатиться и вскочить. Данил успел схватить того за ногу и дёрнуть. На палубе уже появлялись матросы и казаки, на ходу готовя оружие.

— Казаки, заговор! Нас тут дурят! — Данил тяжело дышал, пытаясь не упустить матроса. Тот уже слабел, а кровь окропила доски палубы. — Тащи фонари!

Несколько матросов обнажили ножи, но казаки тут же направили на них пистолеты и сабли, свирепо тараща глаза.

— Всем бросить ножи! — крикнул Сафрон. Подождал немного, подошёл к одному из матросов и ударил гардой сабли по голове. — Сказал, бросай ножи! Все на пол! Быстро! — и снова ударил по голове другого, что не очень спешил выполнить приказ. — Казаки, лупи всех, кто шевельнётся! Где капитан? Тащи его сюда!

Вскоре стало известно, что капитана на борту нет. Нет и лодки, что покачивалась на волнах за кормой судна. Стало ясно, что капитан в суматохе успел уйти на лодке, пользуясь неразберихой и нерасторопностью казаков.

— Дьявол! Я так и знал! — Данил был очень зол и готов был любого переполовинить саблей. — Сафрон, допроси моего матроса. А то истечёт кровью, и не успеем. Торопись!

Раненого матроса выволокли под свет фонаря, остальных матросов затолкали в тесное помещение на баке, и Аким стал их сторожить.

Матрос был слаб, но ему Данил уже заботливо перевязывал рану в боку.

— Говори, матрос, или будешь умирать долго и в мучениях, — прежде всего сказал Сафрон. — Ты должен понимать меня или я тебе сделаю так, что ты умолять меня станешь о смерти!

Тот в ужасе вращал глазами, переводя их с одного на другого казака.

— Гераська, заткни ему рот да покрепче, — приказал Сафрон. — Я попытаю его малость. Ты будешь говорить, или мне начать? — обратился он к матросу. Понял, что матрос понимает его намеренья, лицо того выражало ужас и согласие говорить.

— Долго не возись, Сафрон, — советовал Данил. — Самое главное спроси, попытай. Остальное не так важно.

— Ты обещаешь не кричать, а я вытащу тряпку изо рта. Если пикнешь, то не обещаю лёгкой смерти. Что задумал капитан? Когда?

Матрос застонал, отдышался и ответил так, что его долго никто не мог понять, пока не сообразили из его слов:

— Завтра на судно должны прибыть ваши враги и захватить вас, сахиб!

— Завтра — это когда, точнее?

— Утром, сахиб. Не убивайте меня, сахиб! У меня дома шестеро детишек!

— Что ещё можешь сказать? Все зависит от твоих слов. Отвечай!

— Матросы почти все согласились поддержать капитана, сахиб. Только двое не дали согласия. Из страха, сахиб.

— Назови их, — приказал Сафрон.

— Это Вихрам, сахиб и Чиахан, сахиб.

— Они могут нам помочь?

— Могут, сахиб. Они ненавидят капитана за обман и неуплату за работу, сахиб. И хозяина тоже, сахиб. Вы не убьёте меня, сахиб?

— Нет. Данил, пойти надо в комору и выпустить этих двух матросов. Они у нас на вес золота будут.

Матросов привели, и те в страхе смотрели на раненого, ожидая пытки или смерти. В свете фонарей их лица были бледны и покрыты испариной.

— Вы оба не хотели поддержать капитана, — сказал Сафрон. — Я вас освобождаю. Вы будете работать на судне, пока я вас не отпущу и не заплачу всё, что вам положено. И даже больше, но вы должны поклясться мне, что не измените, иначе вам будет очень плохо.

Матросы, как полагал Сафрон, ничего почти не поняли, но раненый что-то им сказал по-своему, и те с готовностью закивали, упали на колени и стали благодарить за доверие и спасение.

— Идите и ждите приказа сняться с якоря, — сказал Сафрон и жестами подкрепил свои слова. — Данил, приведи ещё трёх матросов. Они нам понадобятся.

— Будем уходить в море? — спросил Герасим с долей страха в голосе,

— А что, ждать утренних гостей? Ещё успеем ли. Капитан может нас опередить, так что поспешим. Всем на снасти — и работать, как проклятые! Давай!

Не прошло и получаса, как якорь был поднят, судно развернулось и неторопливо стало удаляться к морю.

— Все фонари потушить, — приказал Сафрон. — Пусть не знают, куда мы подевались. Выйдем в море и там решим, куда направиться. Может, что и надумаем. Спросим у матросов. Вдруг повезёт, и узнаем что-нибудь нужное.

Пока судно выходило в море, Сафрон успел расспросить матросов о портах, которыми владели португальцы.

— Только те, которые поближе, — несколько раз напоминал он, видя, что его плохо понимают.

Матросы долго поясняли, прежде, чем Сафрон понял, что речь идёт о португальской крепости на острове Диу.

— Это на другом берегу залива, — сказал он на немой вопрос Данила. — За два или три дня можно достичь этого острова.

Вместе с матросами Сафрон приблизительно определил направление и по компасу стал на полуюте наблюдать, как рулевой следует его приказам.

И опять ветер был мало благоприятным, и лишь косые паруса позволяли судну продвигаться в нужном направлении. Матросы с трудом справлялись с множеством снастей, приходилось часто вызывать всё большее число их для такелажных работ.

На четвёртый день вышли к побережью, но острова видно не было.

— Следует остановить судно поменьше и допросить об острове, — с беспокойством говорил Сафрон. — Я не могу назвать направление, хоть убей!

Перед вечером, идя вдоль и вблизи берега, сумели захватить баркас с местными торговцами, и те под угрозой оружия и расправы, поведали казакам о курсе на островок Диу.

— Дьявол! — ругался Сафрон. — Мы были совсем недалеко от него и ушли! Вечер надвигается, мы не успеем до ночи попасть туда.

— Надо бы уйти от берега, Сафрон, — говорил Данил. — Как бы ветер не поменялся, а то нас вынесет на скалы или мели. А их тут обязательно будет достаточно.

— Дураки мы! — зло молвил Аким. — Не догадались взять одного матроса с лодки. Он бы сумел нам указать путь на этот проклятый остров!

— Что делать? — Сафрон сам понимал, как мало они умеют на море. — Всего не учтёшь. Мы на море, а не в степи. Тут у нас ничего пока не получается.

— Идём вдоль берега потише, — сказал своё мнение Данил. — Если подойдём к порту, то легко сможем это определить по огням. В деревнях далеко не всегда можно увидеть огонь, а в порту они обязательно будут. Да и крепость у португальцев обязательно должна иметь огни. А они видны далеко.

Утром приблизились к берегу, а через три часа увидели строения порта и крепость на холме.

— Как бы нас и тут не обдурили, — вздыхал Сафрон, памятуя о предательстве капитана. — Что будем делать с матросами?

— Попробуем продать их кому-нибудь, — предложил Данил. — Рабы стоят дорого, нам это вполне подойдёт. И судно надо продать. Оно нам уже не пригодится. Всё равно мы ещё не знаем, куда направиться,

— Не болтай раньше времени! Сглазишь! — Аким перекрестился и что-то зашептал губами в бороду.

Через два часа всё же успокоились, стали на якорь на рейде, боясь нового подвоха или обмана.

— Как мы будем говорить с португалами? — Сафрон не на шутку трусил и волновался. — Разве столько говоров кто может изучить?

— Подождём таможенников, — успокаивал Данил. — Англицкий-то мы кое-как да знаем, а у этих таможенников тоже должны быть знающие его люди. Договоримся! Главное, мзду предложить вовремя. Я уже это давно уразумел, Сафрон.

— Дай Бог! — сокрушённо молвил тот, и тут же заметил шлюпку, направляющуюся к их судну. — Говорят, что и бумаги должны быть на судне какие-то. Да капитан все забрал с собой, собака!

— Значит, подарки будут побольше, только и всего, — не унимался Данил в попытках успокоить друга и ободрить.

С таможенниками пришлось договариваться долго и нудно. Лишь час спустя они удалились, пообещав прислать купцов для торгов.

— Этак мы ничего не получим из захваченного добра, — жаловался Герасим,

— Не ворчи, мужик! Главное — нам надо поскорее продать всё это, — Сафрон кивнул на судно, — и умотать подальше. Можно, правда, в Сурат вернуться. Кто там знаем про нас? Никто! Зато полегче найти судно в Европу.

Несколько купцов появились на судне до полудня. Облазили весь трюм, осмотрели судно и с трудом стали торговаться. Они стремились перекупить все друг у друга и в результате цена росла.

— Завтра мы должны будем покинуть судно, — заметил Сафрон с облегчением. — Продали, и даже не так плохо, как ожидали.

— Сколько же ты получил? — тут же спросил Герасим с алчным блеском глаз.

— Почти девятьсот монет золотом за всё. И матросов толкнули. Только тех двух мы отпустим. Они нам сильно помогли, и пусть будут на свободе.

— Не вздумай деньгами их одарить, — ввернул Гераська. — Они будут и так нас благодарить за сохранение жизни. А тот раненый умер вчера. Его бы тоже можно было освободить, да Господь не позволил.

Казаки прожили на островке вблизи крепости почти три недели. Всячески экономили деньги, не показывая своего богатства. Боялись ограбления. Едва нашли судно до Сурата, и с радостью покинули португальскую крепость, мечтая поскорее оказаться в знакомом Сурате. Там Патрик Уэсли опять будет сосать их кровь, выгадывая и грабя их.

— Да чёрт с ним с этим английцем! — восклицал Аким, махнув рукой. — Там у нас был домик, и можно было подработать, так что я с удовольствием жду нашего рыжего Патрика, будь он проклят!

Казаки долго смеялись, радуясь возможности покинуть остров.

Четыре дня спустя судно стало на якорь в порту Сурата. Ещё через час с небольшим казаки предстали перед солдатом у ворот, и потребовали впустить их на территорию фактории для встречи с Уэсли.

Старший поста послал солдата спросить позволения, а казаки расположились рядом, ожидая ответа. Он последовал незамедлительно. Уэсли был рад опять получить возможность иметь под рукой исполнительных и бессловесных помощников в своих грязных делах.