Отчаяние

Глава 9. Новый путь

Следующим, что увидел Итан, оказалась палуба ботика. Содержимое желудка судорожно покидало свое прибежище. Вокруг лейтенанта сгрудились его товарищи офицеры. С одежд Огла и мистера Норрингтона стекала вода. Доктор Рокуэл что-то говорил, но Кэр не мог ничего разобрать из-за постоянных приступов рвоты. Почувствовав, что он полностью опустошен, лейтенант невероятным усилием воли поднял голову. Его покрасневшие глаза смотрели на капитана. Он хотел сказать тому, что готов принять смерть за нарушение приказа. Все лучше, чем провести остаток жизни на том острове. Но сказать это ему не удалось. Горло раздирала сумасшедшая боль, и вместо слов из гортани вылетел лишь приглушенный хрип.

— Как доберемся до корабля, поблагодарите мистера Нортхэма. Если бы он не заметил вас с «Отчаяния», вы бы отправились на корм рыбам, — сказал капитан, глядя сверху вниз на жалкое подобие человека перед ним.

Кэру оставалось лишь смотреть на капитана налитыми кровью глазами. Грудная клетка проделывала гигантскую амплитуду между вдохом и выдохом. Аурлийцу приходилось учиться дышать заново.

— Мы вернем вас обратно на остров, — утешительно произнес Рэджинальд Хольт.

— Прошу, — просипел Кэр всего лишь одно слово, но в его взгляде читалась такая мольба, что дрогнул даже опытный капитан.

— Я понимаю ваш поступок, и по моему приказу вы наказаны не будете. Однако адмирал Харис может быть другого мнения, и тут даже я буду не в силах вас защитить.

— Прошу, — Кэр смог повторить лишь это слово, как будто в первый раз ему удалось проложить для него колею.

— Плывем на «Отчаяние», — взяв на размышление невыносимую для лейтенанта минуту, наконец, рассудил капитан.

Кэр почувствовал, как по сторонам заулыбались его друзья, а мистер Форингтон звонко выдохнул, словно все это время стоял, задержав дыхание.

— Должно быть, корабль с таким названием будет для вас лучшим прибежищем, — позволил себе слегка улыбнуться капитан.

Кэр ощутил, как на его спину лег плащ доктора. Пит приказал матросам разворачивать ботик.

— Все же хорошо, что тебе удалось выжить. Господин инквизитор уже собирался отпевать твою душу, а мне от его проповедей становится не по себе, — съязвил мистер Грин.

Человек в сером плаще оставил очередную колкость штурмана без внимания. Когда ботик ударился о борт корабля, Кэр понял, что самостоятельно подняться на палубу у него не получится. Под удивленные взгляды моряков Пит и Огл помогли ему добраться до каюты, постаравшись при этом нанести как можно меньший урон достоинству товарища. Оказавшись на своей койке, лейтенант, во всех смыслах похожий сейчас на падшего на самое дно человека, отвернулся к стенке.

Оставшись в одиночестве, Итан постарался успокоиться. Возможность справедливого гнева адмирала его нисколько не пугала. Смерти он теперь тоже не боялся, а возможно, в глубине души даже искал ее, надеясь обрести в ней спасение от своих мук. Ближе к обеду лейтенант услышал равномерный стук дерева по дереву. Не было необходимости иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что к нему приближается мистер Грей. В каюту постучали. Не дождавшись ответа, дверь распахнулась и на пороге показался Родрик. Лейтенант рефлекторно попытался подняться с кровати, но интендант остановил его жестом руки.

— Я принес суп и специальный отвар, способный снять отек в горле. С другой пищей, я думаю, пока стоит повременить.

Кэр кивнул в знак благодарности, ожидая, что после этого мистер Грей оставит его в покое.

— Капитан взял с меня обещание, что я прослежу за тем, как ты с этим справишься, — пояснил интендант причину своей задержки.

Лейтенант предложил товарищу присесть в единственное кресло, имеющееся в их с Питом каюте. Он с большим аппетитом накинулся на принесенную ему пищу.

— Честно признаюсь, не ожидал, что пройдет меньше двух месяцев, прежде чем мы с тобой поменяемся местами. Еще недавно ты пытался убедить меня в том, что существует немало причин, чтобы жить, а я пытался уверить тебя в обратном, — Родрик улыбнулся, довольный тем, как оживленно Кэр поглощает суп.

— Рад, что ты смог их увидеть, — про себя лейтенант отметил, что капитан принял наилучшее решение, выбирая кандидата на роль парламентера.

— Спрошу прямо. Ты справишься с этим?

— Не думаю, что мне здесь место. Приключений мне хватило на несколько жизней вперед, — целебный отвар позволил Кэру вновь обрести способность вести разговор.

— Как и я, но мы с тобой уже стали заложниками ситуации. Мы отличаемся от всех остальных офицеров. Стоит это признать.

Кэр немного удивленно посмотрел на своего собеседника, не ожидая, что разговор уйдет в подобное русло.

— Поправь меня, если я не прав, но ведь это так. Каждый из них давным-давно перестал воспринимать обстоятельства с точки зрения обычного человека. Мы же единственные, кто может смотреть на события не через призму их опыта, и оттого реагируем на них в разы сильнее.

Кэр медленно и молчаливо кивнул головой в знак согласия. Родрик выглядел совсем иначе, чем прежде. Потеря ноги не сломала его, а наоборот, закалила. Интендант теперь совсем не смущался говорить напрямую о том, что его беспокоит.

— Я просто хотел сказать, что, возможно, это не так плохо. Подольше сохранять в себе человечность. Пускай даже и по отношению к самому себе. Сейчас тебе кажется, что жизнь окончена, но я уверен, что в ней будет еще много ярких событий, — продолжил Родрик, ободренный готовностью лейтенанта слушать.

Кэр был тронут заботой товарища. Он был согласен с мистером Греем. Остальные моряки, закаленные жизненным опытом, действительно утратили способность испытывать простые человеческие эмоции.

— Если понадобится, я буду лично ходатайствовать перед адмиралом о снисхождении. Даже если взамен он потребует от меня оставшуюся ногу. Приведи себя в порядок и приступай к своим обязанностям. Труд поможет отвлечься от дурных мыслей. Поверь мне, — заканчивал свою речь интендант, уже стоя в дверном проеме.

— А поднос? — спохватился Кэр, собираясь передать посуду.

— Поднос занесешь на камбуз. Будет повод покинуть свое убежище, — улыбнулся Родрик и исчез.

В коридоре еще долго раздавались его шаги. Дождавшись, когда стук деревянной ноги удалится на достаточное расстояние, Кэр рассмеялся. На удивление, неказистая речь Родрика его немного взбодрила. Остров Хольта навсегда изменил молодого лейтенанта, превратив строптивого юношу во взрослого мужчину. Итан понимал, что боль от потери любимой будет преследовать его до конца дней, но сейчас он впервые осознал, что сможет жить с этим дальше.

Проведя еще немного времени в чувстве жалости к самому себе, аурлиец уверенно встал на ноги. Секундный порыв готовности к действию был прерван жесточайшей болью в легких. Оглядев свою каюту, Кэр, к ужасу, осознал, что большинство его вещей остались на острове. Он выдохнул, найдя на дне своего сундука последний костюм. Отдельной радостью оказалось найти среди вещей скромные запасы выкупленного у мистера Кэмбела табака. О потерянном плаще Итан не переживал. На такой случай в трюме имелись приличные запасы обязательного атрибута аурлийца. Переодевшись в свежую одежду, приведя себя в относительный порядок и схватив поднос, Итан покинул свое логово. На камбузе его встретила широкая улыбка мистера Грея. Помощники кока замерли, словно увидев мертвеца.

— Мистер Кэрил, рад, что вы пришли. Нам тут не помешает помощь, — протянул Родрик лейтенанту руку помощи.

Кэр принял этот жест поддержки и присоединился к помощникам повара. До самого вечера они восстанавливали дорожную кухню, простоявшую без дела все то время, что экипаж был на острове. Дело действительно помогло Кэру отвлечься от дурных мыслей.

За ужином никто больше не затрагивал в разговоре случившееся. Все обсуждения витали вокруг загадочного бога дикарей и предстоящих открытий. Только капитан шепотом успокоил Кэра, сказав, что замолвит словечко за лейтенанта перед адмиралом.

— Господа, не знаю, как вы, но я рад снова оказаться на борту, — обратился Хольт уже ко всем, когда с едой было покончено и на столе остались лишь кубки с вином.

Большинство офицеров его радостно поддержали. Только мистер Форингтон казался не слишком разговорчивым. Лекарство, помогающее ему переносить тяготы болезни на острове, было бессильно без твердой почвы под ногами. Морской воздух и качка заставляли его приступы возвратиться с новой силой. На платке, который он повсюду носил с собой, теперь виднелись засохшие капли крови.

— Я понимаю, что возможности повернуть ни у кого из вас нет. Возможно, нашу экспедицию ждет успех, и тогда то, с чем мы столкнемся, может перевернуть мир каждого из нас. Надеюсь, что каждый понимал, на что идет, покидая Корквил, — сказал капитан уже серьезно.

Кэр бросил быстрый взгляд на мистера Грея. Тому удалось сохранить лицо невозмутимым, однако в глазах читалась усмешка, полная самоиронии. Они оба в самых страшных кошмарах не представляли себе то, что будет ждать их в реальности.

— Нет смысла отрицать, что мы встретили новый вид разумных существ. Если верить племени, цивилизация Аскха на несколько тысячелетий опережает нашу в развитии, — продолжал Хольт.

— При условии, что жители острова ничего не напутали с летоисчислением, — мрачно заметил мистер Нортхэм.

— Доктор Рокуэл тщательно изучил скелет, найденный в пещере. Он подтверждает, что при жизни это существо физически было сильнее любого из представителей нашего народа.

Зеленоглазый склонил голову, подтверждая, что капитан правильно понял предоставленный им отчет.

— Ближайшие месяцы каждому из вас в голову закрадется одна мысль. Вы подумаете, а не стоит ли нам остановиться и повернуть домой до того момента, как мы встретимся с тем, что может навлечь угрозу на наш мир и подставить под удар наши дома.

Обегая глазами всех собравшихся за столом, Итан понял, что подобная мысль в разных своих формулировках уже успела посетить каждого из присутствующих. Более того, офицеры уже приняли для себя решение. За столом не хватало лишь инквизитора, но о его позиции Кэр догадывался.

— Так вот. Я хочу, чтобы вы гнали эту мысль прочь как можно дальше, пока она не успела посеять зерно сомнений в ваших головах. Мы моряки герцогства Корд и свою судьбу выбрали уже давно. Распространять сомнения среди команды я не позволю. Замеченные в этом попадут под мой суд и на мою снисходительность пусть не надеются, — закончил Рэджинальд Хольт свою речь.

— Почему мы не рассматриваем версию, что они уже вымерли? Если их корабли бороздят просторы морей уже так давно, как они еще могли не добраться до Аурлии? — спросил штурман, пытаясь разрядить молчание, возникшее после слов капитана.

— Вполне вероятно. Аскх был болен, когда оказался на острове. Возможно, эта болезнь была общим бичом его народа, — поддержал Дункана доктор.

Произнося эти слова, мистер Рокуэл настороженно изучал лицо Ионы Форингтона, встревоженный участившимися приступами кашля профессора. На платке появились свежие пятна крови.

— Для нас лучше, чтобы они оказались мертвы, — тихо прошептал Огл, сжимая в своей огромной руке кулон с изображением символа Создателя.

— Брось, старина, хватит уже дрожать при виде любой тени. Пора признать, что твой Создатель как минимум не единственная сила в этом мире. Разумеется, если он вообще существует, — Иона вернулся к их постоянному спору, достаточно часто возникающему за столом семейства Кэрилов.

— Смелость и острота ваших высказываний прямо пропорциональна расстоянию до Ортоса? — рассмеялся Дункан, разряжая возникшую в комнате напряженность.

— Скорее, стремительно приближающейся смерти, — ничуть не смутившись, парировал мистер Форингтон.

— Вас не пугают костры инквизиции? — спокойно спросил мистер Нортхэм.

— Не думаю, что они меня дождутся. Дрова для моего кострища еще не успеют обсохнуть, а я уже окажусь перед Создателем.

Огл так и не ответил на выпад товарища. Лицо его покраснело от ярости, но он сдержался.

— Не богохульствуй, Иона, своими высказываниями ты лишь порочишь собственную честь. Сколько раз тебе надо это повторять, — короткий ответ был единственным, что выдавил из себя добродушный боцман.

— Давайте, врите самим себе. Неужели никто, кроме меня, об этом больше не думал? Мистер Кормак, что насчет вас? Может, вы наконец признаетесь, что вас достало всю жизнь вырезать из дерева один-единственный сюжет? — только сейчас стало заметно, что мистер Форингтон немного пьян.

Не дождавшись ответа, он в нескольких вариациях комически изобразил жителей герцогства, пытающихся объяснить Кларку, какой именно из канонично установленных форм символа Создателя им необходим. Итан заметил, как мистер Грин и доктор Рокуэл улыбнулись. Огл покраснел еще сильнее, а остальные офицеры напряглись в ожидании бури.

— Скажи, Кларк, ты ведь был бы рад, поступи в твой магазин заказ, способный в полной мере раскрыть талант резчика по дереву? Только уж уважь нас, избавив от лицемерия, — разбушевался Иона.

Мистеру Кормаку не дали ответить, так как всем пришлось успокаивать Огла, резко поднявшегося со своего места. Потребовались усилия четырех офицеров, чтобы усадить великана обратно.

— Я дам вам всем слово, чтобы потом не было сюрпризов. С чем бы мы ни столкнулись впереди, по возвращении домой я лично расскажу всю правду нашим соотечественникам. Даже если вы вдруг решите, что ложь во спасение — это правильный выбор. Любого, кто захочет убедить меня в обратном, будет ждать мой меч.

— Мне жаль тебя, Иона. Я бы подумал, что ты глуп, если бы не знал тебя так давно. Своими словами ты навлечешь на себя кару, о которой впоследствии будешь горько сожалеть, — пробубнил себе под нос Огл.

— Сэр, кажется, вам стоит прилечь, — неуверенно вставил Пит.

— Юноша, в моей жизни было больше сражений, чем зубов в той самой пасти, которую ты только что посмел раскрыть в мой адрес.

Униженный лейтенант моментально смолк и вжался в кресло, пожалев о своей дерзости и неумении стоять на своем до конца.

— Где был твой Создатель, когда дикари подняли мятеж на острове Кроат? Почему он решил сохранить жизнь лишь мне и лишил ее десятка более достойных людей? Чем он был занят, когда мятежники перерезали горло моего брата у меня на глазах? О чем думал, когда они сжигали его символ? Я не увидел его гнева тогда, не думаю, что увижу и сейчас, — громко и агрессивно выкрикнул Иона, снова повернувшись к боцману.

Бросив взгляд на мистера Норрингтона, Кэр понял, что капитана гвардейцев крайне забавляет все происходящее. Должно быть, его взгляды не сильно отличались от взглядов профессора, но он был достаточно аккуратен и умен, чтобы не высказывать их самому.

Столь длительная и эмоциональная речь заставила мистера Форингтона согнуться в очередном приступе кашля.

— Думаю, вам действительно стоит отдохнуть. Сегодня был непростой день, — воспользовался паузой капитан, указывая старому воину на дверь.

Заглянув в спокойные глаза Хольта, профессор хотел еще что-то сказать, но под их холодным непоколебимым напором вынужден был подчиниться. Субординацию и порядок на корабле мистер Форингтон уважал больше всего на свете.

— Прошу меня простить, капитан, — Иона склонил голову и, попрощавшись со всеми, покинул стол.

В опустившийся тишине еще долго был слышен его удаляющийся кашель. Настроение за столом было подавлено, и никто не решался первым продолжить разговор.

— Я бы на вашем месте опасался человека, дожившего до седых волос в профессии, где умирают молодыми, — предостерег Пита мистер Нортхэм.

— Ставлю злотый на то, что мистер Форингтон первый из нас стоит в очереди к Создателю, — расхохотался Дункан.

— Прошу вас простить поведение Ионы, — неожиданно для всех заступился за профессора доктор.

Чарли полностью завладел вниманием офицеров. Каждый ждал от него ответа, но вопроса вслух не задавал.

— Пока мы были на острове, мне удалось изготовить снадобье, способное облегчить его страдания. Настолько, что он сам уверовал в возможность собственного исцеления. Я пытался донести до него, что настой лишь убирает симптомы, не трогая корень заболевания. Сегодня приступы вернулись, и он вновь испытал позабытый страх смерти. Вино оказалось не лучшим помощником для приглушения паники. Иона признался мне, что не позволит себе умереть на больничной койке. Он воин до мозга костей и свою смерть жаждет обрести в сражении, — пояснил мистер Рокуэл.

— С учетом особенностей нашей профессии и ставки нашего дорогого штурмана у него еще есть все шансы на смерть в бою, — грустно улыбнулся мистер Нортхэм.

Дункану стало неловко за ту иронию и сарказм, с которыми он подошел к печальной судьбе мистера Форингтона.

— Если ему так не терпится, я могу легко окончить его страдания. Пусть только попросит, — Кэр подумал, что мистер Норрингтон шутит, но, обернувшись, с ужасом понял, что ошибся.

— Огл, не серчай на бедолагу. Ему и так непросто, — постарался успокоить боцмана мистер Грей, но Огл уже выглядел абсолютно спокойным.

Подозрительно тихо себя за столом вел мистер Кэмбел, обычно являющийся сердцем и душой компании. Лишь в начале вечера он проявил понимание к положению Итана и предложил ему беспроцентный кредит на свой табак до конца путешествия.

— Мы так увлеклись, что слишком далеко ушли от главного вопроса, — напомнил мистер Нортхэм, будучи одним из немногих за столом, кто сохранил трезвость рассудка.

Один за другим офицеры выразили свою готовность продолжить плавание на запад, дав обещание капитану не сеять смуту среди команды. Кэр и Родрик переглянулись между собой, прежде чем ответить.

— Вот и чудно! Давно не сидел за столом в столь дружной компании, — улыбнулся мистер Грин.

После этого беседа приняла непринужденный характер. Возвращаясь ночью в свою каюту, Итан благодарил судьбу за то, что в последний момент все же решил покинуть остров Хольта.

Больше конфликтов между офицерами не было. Мистер Форингтон на следующее же утро принес извинения за свое поведение, не соответствующее статусу дворянина. Первую неделю нового плавания аурлийцам везло. Практически все время их паруса раздувал легкий попутный ветер. Скорость кораблей была небольшой, но матросы были освобождены от работы за веслами, чтобы подкопить сил к ожидающим впереди испытаниям.

Кэр полностью отдался работе, чтобы заблокировать попытки своей памяти вернуть его к картинам событий, произошедших на острове. Тем не менее каждый вечер на него все же накатывало непреодолимое чувство тоски. Раньше Итану нравилось, когда мистер Кэмбел играл на лютне. Теперь же каждая взятая им лирическая нота окунала лейтенанта в печальные воспоминания.

К своему удивлению, Кэр стал замечать, что Пит не раздражает его так, как прежде. Первый лейтенант старался поддержать товарища, чем заслужил его доверие. Зазнайка Колгрейн уже не казался ему таким заносчивым. Итану все еще было ужасно стыдно за те слова, что он произнес в адрес безродного сокурсника в тот день, когда узнал о своем назначении. Ему удалось найти в себе силы, чтобы в один из вечеров удивить Пита своим извинением.

Огл и Иона, казалось, тоже нашли путь к примирению, но религиозные вопросы за столом больше не поднимались. Капитан пытал штурмана расспросами о предположительном расстоянии до синей черты, изображенной на наскальных рисунках дикарей. Моряки окрестили неизвестный объект стеной. Между тем лишенные пропорций рисунки не могли дать однозначного ответа.

Инквизитор стал чаще покидать свое святилище и прогуливаться по верхней палубе. Матросы, не посвященные во все подробности продолжающейся экспедиции, чувствовали неладное и потому с удвоенной регулярностью стали посещать корабельный храм.

Погода начала портиться на одиннадцатый день нового плавания. Ветер значительно усилился и заставил паруса натянуться до предела. Мутные волны практически доставали до бойниц галерных весел. Мистер Кормак настоял на том, чтобы убрать весла внутрь корабля и задраить отверстия сейчас, пока такая возможность еще есть. Крепкий корабль раскачивало из стороны в сторону, словно игрушку в руках безудержной стихии. Несмотря на то что время едва перевалило за полдень, корабли уже успела охватить тьма.

Мистер Грей, лишенный возможности уверенно стоять на ногах, был отослан в свою каюту. По тому, как сильно напряглись руки капитана Хольта и как проступили на них жилы, было понятно, что удерживать штурвал ему неимоверно трудно. Потребовалась помощь мистера Грина, чтобы сохранить корабль на необходимом курсе.

Начался дождь. Огл согнал всех лишних матросов на нижние палубы. Кэр был рад, что плотники вовремя заделали проемы для весел, так как волны уже перекатывались через борт верхней палубы. Один из гвардейцев не выдержал качки, и его вырвало прямо рядом с лейтенантом. Вслед за Родриком на нижние палубы был сослан и мистер Форингтон, кашель которого мешал ему исполнять свои обязанности. Огл заменил капитана и Дункана за штурвалом, но даже его сил едва хватало.

Несколько часов экипаж боролся с наступающим штормом. На смену Оглу пришли мистер Нортхэм и Джонатан Норрингтон. На секунду Кэру показалось, что шторм идет на спад, но он даже не представлял, насколько заблуждается. Волны с новой силой обрушились на корабль. Где-то вдалеке пропадали очертания флагмана адмирала Хариса.

Мистер Нортхэм, чувствующий неумолимость приближающегося сражения со стихией, приказал всем привязать себя специальными тросами к палубе. И вовремя. Следующая волна чуть не унесла одного из матросов за борт.

— Надо спустить паруса, иначе ветер разорвет их в клочья! — попытался перекричать шквальный ветер капитан.

Мистер Кормак, стоявший ближе всех к Хольту, повел парусную команду за собой, прихватив молодых лейтенантов. Ноги Кэра приросли к палубе, когда он подумал, что придется лезть наверх в такую непогоду, но ему удалось совладать со своим страхом. Плотник и младшие офицеры разделили команду на три отряда. Каждый из них повел свою группу на одну из мачт корабля.

Чем выше поднимался Итан, тем более ничтожным он себя чувствовал в сравнении со стихией, которой они дерзнули бросить вызов. Поднявшись достаточно высоко, лейтенант снова смог разглядеть флагман. Волны так сильно накрывали корабль адмирала, что казалось, ему уже не подняться из морской пучины. Взглянув вниз, он убедился, что положение «Отчаяния» ничуть не лучше. С бурей подобного масштаба аурлийцам во Внутреннем море прежде сталкиваться не доводилось. Кэр постарался сосредоточиться на своей задаче, чтобы не допускать панические мысли в голову.

С огромным трудом его команде удалось упаковать паруса. Они уже собирались спускаться, когда в миле от корабля стал образовываться смерч. В академии рассказывали о возможности подобного явления, но профессора относили его скорее к чему-то мистическому, нежели к тому, с чем моряки могут столкнуться в реальности.

Вихрь поднимался от поверхности воды и втягивал в себя все, что попадало в радиус его поражения. Кэр окончательно побледнел, осознав, что смерч движется прямо в их сторону. Он постарался крикнуть, чтобы предупредить капитана, но с таким же успехом мог сейчас докричаться до Корквила.

Кэр оглядел корабль, оценивая обстановку. Отряд мистера Кормака уже справился со своей мачтой, а вот у Пита явно были какие-то проблемы. Итан приказал своей команде спускаться. Когда ноги коснулись палубы, лейтенант заметил, что Пит тоже отправил своих людей вниз, а сам остался наверху, пытаясь закрепить последний парус. Кларк Кормак уже лез на помощь лейтенанту. Мистер Колгрейн судорожно пытался зафиксировать развевающуюся материю, но допустил ошибку. Механизм крепежа защемил его руку, и Пит оказался в заложниках.

Кэр поспешил предупредить офицеров, собравшихся на мостике, о приближающемся смерче. Очередная волна чуть было не унесла его самого за борт. Вновь поднявшись на ноги, он смог доставить драгоценную информацию капитану. Рэджинальд Хольт и Дункан быстро оценили ситуацию. Вихрь неумолимо манило в сторону линии движения корабля. Теперь его уже можно было разглядеть прямо с палубы.

— Бросить якорь! — приказал капитан.

— Корабль не выдержит, сэр! — позволил себе возразить Артур.

— Может быть, но встречи с этим вихрем он не переживет точно. Я все решил и в следующий раз прошу вас воздержаться от оспариваний моих приказов в подобных ситуациях, мистер Кэмбел, — оборвал все споры Хольт.

— Кларк и Пит еще наверху, — предупредил мистер Рокуэл.

— Жизни двух человек не стоят жизней трех сотен, — выкрикнул мистер Норрингтон.

В его голосе не было страха или злости, лишь пугающий трезвый расчет. Смерч рос прямо на глазах и с пугающей скоростью приближался к кораблю. У его основания стал отчетливо различим узкий водоворот.

— Бросить якорь! Немедленно! — приказал Рэджинальд тоном, больше не терпящим возражений.

Дункан и Артур, сохранившие хладнокровие, первыми бросились исполнять приказ своего капитана. Кэр с ужасом поднял глаза на мачту, заложниками которой стали его товарищи. Кларк уже добрался до лейтенанта и помогал тому освободиться. Подозвав матросов, Итан вместе с ними принялся кричать и жестикулировать товарищам, пытаясь предупредить о грядущем маневре. Мистеру Кормаку удалось спасти Пита из плена и закрепить злосчастный парус по всем правилам. Офицеры начали спускаться, когда плотник увидел подающих знаки моряков на палубе. Ему хватило доли секунды, чтобы все осознать и продумать план действий.

Джереми Нортхэм, заглушающий своим голосом саму стихию, потребовал от Кэра заменить его за штурвалом. Спустившись с капитанского мостика, Джереми обвязал свой торс самым длинным канатом из тех, что ему удалось найти. В это самое время мистер Кормак обхватил недоумевающего Пита тросом и привязал к мачте. С носа корабля послышался едва различимый крик Артура, и в следующую секунду послышался жуткий треск разорванной в щепки обшивки.

Корабль моментально остановил свое движение и совершил резкий поворот на девяносто градусов, заставив всех моряков по инерции броситься в сторону левого борта. Офицеров, державших штурвал, снесло с места, словно пушинок. На краткий миг вся верхняя палуба оказалась под водой. Уходящая волна забрала доктора Рокуэла и стянула за собой по ступеням, мотая из стороны в сторону.

Мистер Кормак, потративший слишком много драгоценного времени на то, чтобы закрепить Пита, не успел позаботиться о себе. Сильный рывок заставил его разжать руки, и тело плотника, совершив короткий полет, со зловещим всплеском упало за борт в нескольких метрах от корабля.

— Человек за бортом! — прокричал Кэр, указывая в сторону падения Кларка.

Раскиданные по всей палубе и дезориентированные произошедшим матросы сейчас ничем не могли помочь. Лишь мистер Нортхэм, привязанный страховочным тросом, разбежался и с отвагой безумца прыгнул за борт.

Кэр видел, как голова мистера Кормака появилась на поверхности воды и тот из последних сил боролся с накатывающими волнами. Джереми прыгнул за борт слишком рано и, вынырнув из воды, оказался слишком далеко от утопающего. Мистер Нортхэм был лучшим пловцом на корабле, но даже от него каждый метр преодолеваемого расстояния требовал нечеловеческих усилий.

Мистер Кормак из последних сил греб в сторону своего спасителя. Когда расстояние между ними сократилось практически до минимума, трос, связывающий Джереми с кораблем, натянулся до предела. Первому помощнику не хватало совсем чуть-чуть, чтобы дотянуться до Кларка. Теперь спасение плотника зависело целиком и полностью лишь от его воли к жизни.

Несколько раз рука соскальзывала, только цепляя кончики пальцев своего спасителя. Мистер Кормак сделал последний отчаянный рывок, и Джереми удалось ухватить его за запястье. Подоспевшие к тросу Артур и Дункан начали затягивать их обратно на палубу. Пришедшие в себя матросы кинулись им на помощь.

Огл уже лез на мачту, чтобы освободить Пита. Доктору удалось подняться на ноги. Его левая рука неестественно болталась. Спасенные из морской пучины повисли в воздухе на уровне галерной палубы. Тело Кларка безвольно обмякло в руках Джереми. Даже с такого расстояния было видно, как непросто первому помощнику удерживать товарища. Каждая новая волна буквально разрывала его связки, но друга он не отпускал. От напряжения мистер Нортхэм издал безумный рык. Слава Творцу, моряки постарались на славу, и следующая волна накрыла корабль, когда офицеры уже оказались на палубе.

Доктор уже был рядом и приказывал матросам спустить их в лазарет. Здоровой рукой Чарли срезал трос с пояса мистера Нортхэма, и всем стали видны глубокие вмятины, образовавшиеся в теле. Огл и лейтенант спустились с мачты. Кэр посмотрел в глаза своего друга и увидел в них признаки истерики.

— Пит, помоги им спуститься, — попросил он лейтенанта, чтобы занять товарища делом и убрать его с палубы.

Мистер Колгрейн не возражал и вместе со всеми исчез за люком, скрывающим лестницу, ведущую на нижнюю палубу. Маневр капитана удался. Корабль относило в сторону от траектории смерча, но шторм все еще представлял серьезную угрозу. Следующие четыре часа оставшиеся на палубе офицеры выкладывались сверх предела своих сил. Штурвал теперь удерживали руки сержантов. Группы матросов работали посменно, но постоянное присутствие офицеров было необходимо.

Кэр уже валился с ног, а шторм все не утихал. Матрос, присланный Родриком, сообщил о протечке в трюме. Капитан направил мистера Норрингтона и Итана вниз на помощь интенданту. Лейтенант был безумно рад уйти с палубы. Промокший насквозь, дрожащий от ледяной воды, он следовал за широкой спиной капитана гвардейцев. Родрика они нашли занятым попытками заделать пробоину. На голове мистера Грея виднелась огромная шишка.

На случай течи мистером Кормаком были подготовлены специальные пластины, способные закрыть брешь в корпусе корабля, но поток воды был столь сильным, что матросам никак не удавалось прислонить ее к борту. Всеобщими усилиями офицеров и моряков им удалось справиться с поставленной задачей, но вода в трюме к этому времени уже доходила до колен.

Мистер Норрингтон приказал своим гвардейцам выстроиться в цепь, ведущую к галерной палубе. Наполненные ведра поднимались вверх и их содержимое покидало корабль через одну из бойниц для весел. Пустые ведра возвращались назад. Заметив отрешенность, вызванную безграничной усталостью в глазах Итана, капитан гвардейцев отослал его в лазарет.

Открывая дверь корабельного госпиталя, Кэр ужаснулся увиденной картине. Все выглядело так, словно моряки только что прошли через кровопролитное сражение. Кларк Кормак и Джереми Нортхэм лежали без сознания, привязанные к столам, чтобы сильная качка не скинула их тела на пол. Повсюду слышались стоны и стенания. Маневр капитана, спасший их от надвигающегося смерча, дорого обошелся экипажу.

Предупредить о развороте к назначенному времени удалось далеко не всех, и моряки оказались застигнуты врасплох. К своей большой радости, мертвецов Кэр в лазарете не увидел, но переломы и ушибы были здесь у каждого. В дальнем углу на табурете сидел Пит и, обхватив голову руками, что-то нашептывал себе под нос.

Во всеобщей суете лейтенант не сразу смог разыскать доктора. Итан удивился, увидев рядом с ним инквизитора. Йон помогал мистеру Рокуэлу, исполняя обязанности его ассистента. Внимательно слушая приказы лекаря, повредившего свою руку, служитель церкви моментально и без колебаний приводил их в исполнение. Сейчас они пытались спасти жизнь моряка, в шею которого угодил обломок корабельной обшивки. Пол был скользким от крови, и один из матросов рассыпал по палубе специально заготовленный песок, чтобы увеличить трение.

Итан предложил свою помощь, и доктор поманил его за собой. Оказавшись в своем личном кабинете, мистер Рокуэл уселся на стул возле письменного стола. Высвободив больную руку из повязки, он, помогая себе здоровой, уложил ее на стол.

— Мне нужно, чтобы ты встал с той стороны и со всей силы дернул мою руку на себя, — обратился доктор к лейтенанту.

— Я никогда не делал этого прежде. Не уверен, что смогу сделать все правильно, — немного побледнел Кэр.

— Тут сложно ошибиться, у меня нет времени тебя убеждать. Там за стеной слишком много людей, нуждающихся в моей помощи, а я лишен одного из своих главных инструментов, — в зеленых глазах стояла непоколебимая решимость.

Кэр пытался уйти от настойчивого взора мистера Рокуэла и в своем бегстве натолкнулся на разбросанные по полу из-за качки личные вещи доктора. Одна из папок вывалилась из мешка и несколько листов оказались неприкрытыми. На том, что Итану удалось рассмотреть, был изображен старик, управляющий колесницей и тянущий за собой кусок материи, похожей на уходящий в бесконечность плащ.

— Послушай меня. В соседней комнате лежит несколько человек, которые могут погибнуть, если я не вмешаюсь. Инквизитору не хватит опыта, чтобы их спасти. Мое плечо всего лишь вышло из сустава. Мы не можем терять времени на сомнения.

— Почему бы не попросить инквизитора?

— Нет! — слишком уж быстро ответил Чарли, и лейтенанту показалось, что в его глазах промелькнул испуг.

Кэр удивленно посмотрел на лицо доктора, смущенный импульсивностью, так несвойственной мистеру Рокуэлу.

— Ты поможешь или нет? — в голосе зеленоглазого начала слышаться озлобленность.

Лейтенант подошел к столу и взялся за поврежденную руку. Итан старался твердо стоять на ногах, но качка была невероятно сильной.

— Благодарю, теперь дай мне досчитать до… — Кэр не дал доктору договорить, резко потянув руку на себя.

Послышался хруст, и Чарли замычал от боли, стиснув зубы. Здоровая рука сжалась в кулак и несколько раз с яростью опустилась на стол.

— Молодец. Все правильно сделал, — сказал доктор, когда снова смог заговорить.

— Рад был оказаться полезным, — через силу улыбнулся Итан.

— Пойдем, будешь помогать, — мистер Рокуэл явно торопился, не давая Кэру оставаться в каюте дольше, чем того требовала необходимость.

Весь оставшийся день лейтенант помогал в лазарете. Качка утихала и в какой-то момент практически полностью исчезла. Когда доктор его все же отпустил, Итан нашел в себе силы подняться на палубу. Море было идеально спокойным, а ночной небосвод открыл взору отважных мореплавателей свой лучший наряд, мерцающий отблеском тысячи звезд.

Вдохнув свежего воздуха и оглядевшись по сторонам, Кэр испугался, так как сперва палуба показалась полностью вымершей. Не заметил он никого из-за того, что на палубе не осталось ни одного человека, способного стоять на ногах. Облокотившись о мачту, неподалеку сидел Артур и курил трубку. Только Создателю было известно, каким чудом ему удалось сохранить табак сухим в таком хаосе.

— Как думаешь, мы погибли в том шторме? Не верю, что море может быть таким спокойным, а ночь такой тихой и прекрасной, — еле слышно прошептал дипломат.

— Сомневаюсь, всегда надеялся, что в лучшем мире мое тело не будет испытывать боли, — выдавил улыбку Итан.

— Мы потеряли корабль адмирала Хариса. Ты не видишь его на горизонте?

Кэр огляделся по сторонам, но повсюду был один и тот же пейзаж без единого намека на флагман.

— Как мы теперь их найдем? — спросил лейтенант, но ответа так и не получил.

Обернувшись, Итан увидел, что мистер Кэмбел уснул, уронив свою трубку. Кэр забрал ее и с наслаждением затянулся. Оглядывая палубу, он, к своему удивлению, заметил стоявшего за штурвалом инквизитора. Лейтенант поднялся к нему, обнаружив рядом капитана и штурмана, лежащих прямо на палубе. Дункан крепко спал.

— Потери? — спросил Хольт.

— Нам всем очень повезло. Сегодня море никого не забрало, — радостно ответил Кэр.

— Вы хорошо потрудились, лейтенант. Можете отдыхать, — вяло шевеля пересохшими от соли губами, приказал Рэджинальд.

— Я присмотрю за кораблем, капитан, вы тоже должны отдохнуть. Не беспокойтесь, я забочусь о своей пастве, — произнося эти слова, инквизитор скорее обращался к Кэру, приказывая помочь Хольту, чем спрашивал мнение капитана.

Итан спустил находящегося в полуобморочном состоянии Рэджинальда Хольта в его каюту. Стоило только лейтенанту уложить тело моряка на кровать, как тот моментально уснул. Кэр посчитал своим долгом проконтролировать действия инквизитора и вернулся к штурвалу.

— Никогда не верил в знаки, но, судя по всему, Создатель действительно не хочет, чтобы мы продолжали наше путешествие, — обратился он к Йону.

— Умоляю тебя. С неба упало несколько капель, и ты решил, что Создатель подает нам знак? — вмешался в еще не начавшийся диалог только что открывший глаза штурман, расплывшийся в саркастической улыбке.

— Мистер Грин, я уже начал думать, что вы стали на шаг ближе меня к Творцу, — произнес инквизитор, и Кэр готов был поспорить, что под маской Йона скрывается улыбка.

— Отдохните, мистер Кэрил. Я прослежу за нашим святошей. Позови Иону, пускай сменит меня через полчаса, — приказал лейтенанту штурман.

Итан охотно выполнил его поручение, грезя только о мягкой постели. Лейтенант не помнил, как добрался до своей каюты.