Отморозок 3

Глава 7

Здание городских бань. Отдельная кабинка с длинным тяжелым деревянным столом и обычными деревянными лавками со спинками по всей длине сзади. На столе на большом блюде гора красных донских раков, рядом куча очищенных панцирей и наполовину пустой обычный трехлитровый баллон пива. В кабинке сидят завернутые в чистые белые простыни распаренные Вахтанг Отаевич и Егор Владимирович. Это уже не первая их встреча. В самом начале своей карьеры Егор Владимирович частенько контактировал с Вахо, который тогда еще не был смотрящим за городом, но уже начинал прибирать к рукам самые прибыльные криминальные дела в городе. По мере карьерного роста Егора Владимировича, Вахтанг Отаевич, в свою очередь, становился все более влиятельным человеком в теневом мире города. Растущие возможности Потапова давали больше возможностей и для Каладзе. Со временем они, сохранив взаимовыгодное сотрудничество, ограничили свои личные контакты, предпочитая теперь общаться через Марину. Но сложившаяся ситуация потребовала личной встречи.

— Он, сука, обложил меня со всех сторон, — злобно выдохнул полковник, поставив массивную из толстого стекла кружку с пивом на стол. — Если бы не эта московская гнида Мезенцев, комиссия давно бы уехала с благоприятными для нас выводами. Дело сейчас только в нем. Мне иногда кажется, что у него какие-то личные счеты. Только где я перешел ему дорогу, ума не приложу.

— А что говорят твои покровители из Москвы? — Поинтересовался Вахтанг Отаевич, ловко разделывая рака и с удовольствием высасывая сочную мякоть из большой клешни. — Что, они не могут приструнить этого шустрого полковника? Пусть намекнут ему, чтобы он не слишком усердствовал в своем расследовании.

— Его не могут. Он лично вхож к замминистру и с ним связываться никто не хочет. Сейчас в верхах неразбериха. Наш генеральный, по слухам, на ладан дышит. Если, не дай бог, снова будет смена на самом верху, то и министра внутренних дел могут поменять, поэтому уже сейчас все пристально смотрят друг за другом.

— Мы сейчас несем большие убытки. — Вахтанг Отаевич, очистив раковую шейку, с аппетитом съел розовое мясо, отхлебнул пиво из кружки и, поставив ее на стол, продолжил: — Я был вынужден остановить почти всю свою деятельность. Цеха стоят, люди залегли на дно. Несколько моих складов накрыли. Сколько это может продолжаться?

— Вахо, я сам сейчас у него под подозрением, он мне об этом прямо в лицо сказал. Не удивлюсь, если его люди сейчас пытаются отследить эту нашу встречу.

— Эту встречу точно не отследят, — покачал головой Вахо. — Середина дня, в бане сейчас полно разного народа. Но в этом закутке никого лишнего нет, и сюда никто не войдет. Мои парни контролируют все вокруг. Войти сюда с обыском они тоже не смогут, ордер не успеют получить. Как ты заходил сюда, никто не видел, и выйдешь так же. Ну а то, что мы парились в городской бане в одно время, среди нескольких десятков разных людей, доказательством нашей встречи являться никак не может.

— Мезенцева нужно убрать, — тихо сказал полковник и, отхлебнув пиво из своей кружки, продолжил. — Только сделать это нужно ни в коем случае не здесь. Я узнал, что он завтра поедет в Москву на важное совещание. С собой у него будет все, что он накопал здесь. Ничего конкретного быть у него не может, но мало ли что. Неплохо было бы, чтобы он не доехал до Москвы, например, случайно выпал из поезда или упал с верхней полки неудачно.

— Ты думаешь, это решит наши проблемы? — бесстрастно спросил Вахтанг Отаевич, отхлебнув пиво из кружки.

— Отчасти может решить, — кивнул полковник. — Важно будет, кого назначат ему на смену. Если подмазать кое-какие колесики в Москве, то назначат того, кто по результатам проверки напишет все так, как это нужно нам.

— И во что это обойдется?

— Думаю, двухсот-трехсот тысяч будет достаточно. Ты уже потерял намного больше, и потеряешь еще больше, если Мезенцев продолжит под нас копать.

— Хорошо, — кивнул Вахтанг Отаевич, — я подумаю, что можно будет сделать.

— И еще. Ты нашел у себя крысу?

— Нет, — покачал головой Вахо. — Я пока отстранил от работы нескольких человек, по которым есть вопросы. Марина, кстати, тоже пока побудет не у дел. Так что связь пока будем держать по запасному каналу.

— Думаешь, Марина может что-то сливать? — Глаза у Егора Владимировича расширились. — Да нет, точно это не она. Она, конечно, в последнее время слишком много о себе воображает, но чтобы вот так предать… Нет, не думаю.

— Посмотрим. — Прикрыл глаза Вахо. — Пока пусть отдохнет, больше через нее никаких дел.

Полковник Мезенцев сел на переднее пассажирское сиденье в неприметную шестерку желтого цвета. На водительском сиденье сидел капитан Казанцев, одетый в неброский штатский костюм.

— Ну что, удалось что-то зафиксировать? — поинтересовался Мезенцев, протягивая руку капитану.

— Нет, — сокрушенно покачал головой Казанцев, пожимая руку начальника. — Там в бане все было плотно обложено людьми Вахо. Приблизиться к кабинке, где он сидел, не представилось возможности. Потапова тоже постоянно пасти не получалось. Люди Каладзе, вроде не намеренно, но очень грамотно отсекали моих людей. У меня там было всего два человека, и мне кажется, что их вычислили, потому что им просто не давали работать. Рядом постоянно был кто-то из людей Каладзе. По итогу, мы знаем только то, что в одно и то же время в городских банях находился начальник городского БХСС полковник Потапов, и там же в это время был смотрящий по городу уголовник Каладзе.

— Это нам ничего не дает, — задумчиво сказал Мезенцев. — В этот момент в бане было как минимум пятьдесят человек. И ходить в баню у нас не запрещено. Мало ли кем окажется твой сосед по парилке. Так что эта встреча, считай, для нас прошла впустую.

— Так вот, то и оно. — Кивнул Казанцев. — При такой плотной опеке, отследить там встречу, а тем более использовать специальную аппаратуру, не было никакой возможности. Если бы мы узнали о встрече заранее, то можно было бы попробовать установить записывающую аппаратуру в отдельные кабинки, но их там три, и для этого нужно было засветиться перед персоналом бани. А там, на сто процентов, есть люди Каладзе. У Вахо очень хороший начальник безопасности — некто Виктор Смирнов. Он из бывших офицеров, ушел из армии по ранению. Более точной информации о нем нет, она закрыта под грифом секретно. Это не мой уровень.

— Ладно, буду в Москве, попробую побольше узнать об этом Смирнове. По Каладзе и Потапову надо работать дальше. Эта встреча у них не последняя. Что у тебя по Терентьевой?

— Да ничего. — Пожал плечами Казанцев. — Сидит дома или ездит по магазинам, да в парикмахерскую. Ни с кем из интересующих нас лиц она больше не встречается.

— Значит, деза про то, что она сливает информацию нам, сработала? — Удовлетворенно потер руку Мезенцев.

— Значит так.

— Твой человек в окружении Каладзе, может нас заранее предупредить о возможной встрече Каладзе и Потапова?

— Вряд ли. Не его уровень. Он может узнать о ней только по факту, а для нас это уже будет поздно.

— Это плохо. Тогда остается слежка и фиксация. Я сегодня выезжаю вечерним поездом с собранными материалами в Москву. Постараюсь добиться приема у замминистра. Ты остаешься за главного. Не спускайте глаз с Потапова и Каладзе. Мне нужно, чтобы ты зафиксировал их связь.

— Понял, товарищ полковник.

В тамбуре скоростного пассажирского поезда Ростов — Москва, вглядываясь в кромешную темноту за мутным стеклом, покрытым грязными потеками, задумчиво курит полковник Мезенцев. У него между ног стоит небольшой черный чемоданчик, в котором находятся документы, собранные следствием. Это настолько важные документы, что полковник не рискнул оставить их в купе, выйдя покурить в тамбур вместе с ними. Под мерный стук колес и лязганье вагонных сцепок, он обдумывает сложившуюся ситуацию с расследованием, формулируя в уме доводы для руководства, почему он считает начальника городского БХСС Потапова креатурой смотрящего за городом вора в законе Каладзе.

У Мезенцева пока нет железобетонных доказательств, только косвенные свидетельства, собственные догадки и внутренняя интуиция. Как это все можно облечь в доклад на завтрашней встрече в министерстве, он пока не знает. Нужно убедить руководство выделить под это расследование еще людей и спецаппаратуру. Нужно получить доступ в архив министерства обороны и получить информацию по Смирнову. С теми силами, что у него сейчас, он катастрофически не успевает закрыть все дыры. Вроде было правильное решение дискредитировать Терентьеву перед Каладзе, чтобы вынудить его напрямую встретиться с Потаповым, но Каладзе здесь сумел его переиграть, встретившись с полковником в городской бане. Тем количеством людей, что у него там было, Казанцев не смог установить факт встречи. Достоверно известно, что Каладзе и Потапов находились в бане в одно и то же время, как и полсотни других людей. Это никак не бросает тень на Потапова. Как не бросает тень на то, что он имеет близкую связь с Терентьевой, которая в свою очередь является очень хорошей знакомой Каладзе. Терентьева адвокат и может встречаться официально и с тем, и с другим. К тому же, она просто красивая женщина, и вполне понятно, почему Потапов ею заинтересован. Ну и элегантный ход Потапова с объявлением Терентьевой своим информатором, тоже основательно прикрыл его задницу. Поди теперь докажи, что это не так.

В тамбур зашел сухощавый мужчина в синем рабочем халате, похожем на халат уборщицы. Мужчина достал из кармана халата пачку сигарет и, вытащив оттуда сигарету, вставил себе в рот. Потом пошарил по карманам и с просительной улыбкой подошел к Мезенцеву.

— Можно у вас прикурить?

Мезенцев молча протянул ему свою выкуренную до половины сигарету огоньком вверх, и мужчина несколькими затяжками прикурил от нее свою, поблагодарив Мезенцева вежливым кивком. Полковник собирался сделать еще затяжку, как вдруг мужчина в халате нанес очень точный и сильный удар ему по печени, а потом еще и еще раз. Мезенцева скрутило от сильной боли, и он, судорожно хватая ртом воздух, сполз по стенке тамбура, садясь прямо на грязный пол. Мужчина в халате подскочил поближе и, схватив его за подбородок и за волосы, резко крутнул голову, ломая шейные позвонки.

Безжизненное тело Мезенцева растянулось на полу, а мужчина, предварительно надев на руки простые нитяные перчатки, открыл своим ключом дверь вагона, наполнив тамбур еще большим лязгом снаружи. В тамбур сразу ворвался теплый воздух снаружи, вынося с собой запах сигаретного дыма и вагонного туалета. Там снаружи в полной темноте мелькали столбы линии электропередач. Убийца с трудом подтащил тяжелого Мезенцева к двери и мощным толчком выбросил труп полковника наружу. Он снял с себя халат и перчатки, оставшись в обычном спортивном костюме. Мужчина взял черный чемоданчик Мезенцева и обернул его своим халатом. Потом, засунув получившийся сверток себе под мышку, он окинул прощальным взглядом тамбур и, убедившись, что ничего не забыл, оставил дверь наружу открытой и спокойно перешел в другой вагон.

После наших вчерашних приключений на набережной Анапы в семье Федора Ильича установился прочный мир. Не знаю, как он объяснил своей супруге возврат денег в семейный бюджет, но Софья Валерьевна, ни Светлана, никак по-другому на меня не смотрели, и в целом, вели себя как обычно. Что подтверждало мою уверенность в том, что Федор Ильич не проболтался. Ну что же –респект ему и уважуха. Не каждый мужик может сдержать свой язык и скрыть от своей второй половинки приключение, подобное нашему.

Я тоже веду себя как обычно и собираюсь сегодняшним вечером хорошенько позаниматься на пляже. После двух недель, проведенных на море, я чувствую себя намного лучше. Не знаю, то ли морской воздух такой целебный, то ли упражнения, которые мне показывает мой тренер Сергей, оказали на меня такое благотворное действие, но я потихоньку возвращаю себе свою прежнюю форму. Размеренный и строгий распорядок жизни, утренние и вечерние тренировки, постоянные медитации, тоже пошли мне на пользу. Я сижу один в беседке и заканчиваю обедать, доедая картошку с мясом. Ко мне подходит и подсаживается Светлана.

— Привет!

— Привет, — киваю ей я.

— Ты что собираешься делать сегодня вечером? — Света смотрит на меня взглядом кота из мультфильма про Шрэка, наверное, ей что-то от меня нужно.

— Тренироваться пойду на пляж, потом поплаваю, потом, может, с твоим отцом поболтаем и байки, — осторожно говорю я.

— Юра, ты такой скучный, все время чем-то занят: бегаешь, тренируешься, споришь о всякой ерунде с отцом. Давай сегодня вечером сходим, погуляем в городской парк на аттракционы и зайдем на дискотеку. Там должно быть очень интересно.

— Да я не знаю. Я так-то сегодня не настраивался на парк и дискотеку, — оторвавшись от тарелки, начал, было, я.

— Я же говорю, что ты скучный, — расстроенно, протянула Света. — Как будто ты одного возраста с моими родителями, а не мой ровесник.

— Вообще-то, я постарше тебя буду — для порядка уточнил я.

— Тоже мне постарше. Ты старше меня всего лишь на год. Чтобы ты знал, девочки взрослеют раньше, чем мальчики, так что на самом деле, может, это я ментально постарше тебя буду. — Света показала мне свой аккуратный розовый язычок.

— «Знала бы ты, подруга, что на самом деле я буду даже постарше твоего папы, фиг бы ты говорила, что я скучный», — подумал я, но вслух, неожиданно для себя, сказал.

— Ладно, давай сходим. Только у отца спроси разрешение.

— С тобой он меня точно отпустит — просияла Света. — Он вчера вечером маме сказал, что ты самый положительный молодой человек из всех кого он знает. Правда, не знаю, с чего он это взял.

— Слушай, папа, он плохого не скажет, — довольно ухмыльнулся я. — Он просто видит, что я приличный парень, а не лоботряс какой-нибудь.

— Тогда вечером поедем в Анапу после шести, как раз жара спадет. Сначала в парке погуляем, а потом пойдем на танцы. Они, по-моему, в восемь вечера начинаются.

— Угу, — ответил я. — Только ненадолго, пару-тройку часов и домой, мне еще потренироваться вечером надо.

— Я же говорю, ты скучный, — скривилась как от лимона Света.

— Так что, поход в парк отменяется? — с надеждой спросил я.

— Нет, ничего не отменяется. — Света снова показала мне язык.

Я вместе со Светой брожу среди толпы праздношатающегося народа по городскому парку Анапы. Мы уже успели съесть по мороженому и по сладкой вате на палочке. Потом покатались на нескольких аттракционах. Конечно, по сравнению с аттракционами XXI века, нынешние выглядят весьма примитивненько, но неизбалованные изысками отдыхающие искренне рады и таким развлечениям. Самая большая очередь стояла на колесо обозрения, называемое в народе «Чертово колесо», и совсем новый для этого времени аттракцион «Сюрприз» — большое круглое колесо, к боковым стенкам которого пристегивали ремнями любителей острых ощущений. Потом колесо сильно раскручивалось и людей прижимало центробежной силой к бортикам ограждения. Венцом всего был подъем крутящегося колеса в вертикальное положение. В этот момент восторженные крики и девичий визг заполняли собой всю площадку аттракционов, привлекая толпы новых желающих испытать столь сильные ощущения.

Мы со Светкой прокатились на чертовом колесе один раз, осмотрев сверху панораму вечернего города и полюбовавшись садящимся прямо в море солнцем. Зато на сюрпризе мы крутились целых три раза. Для этого нам пришлось отстоять в огромной очереди тоже три раза, но, по мнению Светы, оно того стоило. Правда, после третьего проката она позеленела, и я всерьез опасался, что ее стошнит прямо на меня, но ничего, все обошлось. Вдоволь накатавшись на аттракционах, мы наконец-то вышли на площадку, где гремела ритмами зарубежной эстрады курортная дискотека.

На большой асфальтированной площадке, огражденной тонким металлическим заборчиком в крупную сетку, под зарубежную музыку топчутся несколько десятков человек. Площадка подсвечена несколькими цветными прожекторами, которые мигают в такт музыке. Низкие басы из больших колонок, кажется, стучат прямо у тебя внутри. Я приобрел в кассе билетики, и мы со Светкой, миновав бабушку-билетершу, зашли внутрь. Не то чтобы мне очень хотелось танцевать, но раз я пообещал выгулять Светку, надо обещание выполнять. Мы с ней позажигали под несколько песен. Светка, кстати, очень прилично двигалась и хорошо чувствовала музыку. Я тоже немного пошалил и замутил несколько па из брейк-данса, которые помнил еще по девяностым. Юркино тело, слава богу, было уже достаточно подготовленным и пластичным, так что вышло вполне неплохо, и я даже заработал одобрительные вопли соседей по танц площадке. И все бы ничего, но в спокойное и размеренное течение вечера внезапно ворвалось возмущение в виде выехавших на площадь нескольких сигналящих машин с зажженными фарами, из открытых окон которых развевались флаги ВДВ и торчали парни в голубых беретах.

— «Твою же мать! Так, сегодня второе августа? Вот это попадос!» — одна за другой понеслись мысли у меня в голове. Если бы я помнил, что сегодня за день, то лучше бы вместе со Светкой сидели бы дома, несмотря на все ее нытье. Это в десятых и двадцатых годах XXI-го века десантники, в своей основной массе, отмечали этот праздник вполне цивилизованно. В восьмидесятых и девяностых годах XX, второго августа, каждый уважающий себя десантник должен был напиться до невменяемости, искупаться в фонтане, отнять арбуз у усатого джигита и кому-нибудь начистить физиономию.

Справедливость последнего сразу же и продемонстрировали полтора десятка пьяных парней в синих беретах и тельняшках, вывалившиеся из остановившихся у танцплощадки машин и начавшие бить попадавшихся им на встречу молодых парней смуглого вида. Под горячую руку доставалось и вполне рязанского вида ребятам, которым просто не повезло оказаться на пути у «войск дяди Васи». Организованной орде из пятнадцати весьма крепких, пусть и пьяных, рыл противостоять довольно непросто, поэтому сообразивший, что нужно спасаться народ, начал разбегаться, куда глаза глядят.

Я через решетку танцплощадки увидел, как двое десантников попытались напасть на смуглого крепкого усача на площади, но тот оказался парнем не промах и смог броском через себя отправить одного из них в фонтан за своей спиной, а от второго просто удрать. Часть отдыхающей публики, находившейся на танцплощадке, попыталась вырваться за пределы ограждения, но было уже поздно. Основная масса десантников смела хлипкое ограждение на входе и начала гоняться за парнями, имевшими неосторожность оказаться в этой своеобразной ловушке.

Если бы я был один, я бы легко смог уйти, перепрыгнув через заборчик. Для меня он не был препятствием от слова совсем. Но со мной на площадке находится напуганная происходящим Светка, и уходить таким путем нельзя, она-то через ограду не перепрыгнет. Я схватил Светку за руку и потащил вдоль забора за собой, стараясь избежать встречи с разошедшимися не на шутку ребятишками в тельняшках. Мне это почти удалось, но уже на выходе я натолкнулся на двоих мощных парней лет по двадцать пять на вид, которые закрыли свободный проход, пока их товарищи гоняли отдыхающих на самой танцплощадке.

— Куда ты прешь, душара? — заорал мне тот, что слева от меня, — и замахнулся, чтобы отвесить мне леща.

Вот это он сделал зря. Во-первых, он неуклюжий, а во-вторых пьяный, и в-третьих, мне очень не нравится, когда меня бьют по голове. Я легко поднырнул под его руку и пробил ему боковой правой рукой по ребрам, стеганув, вдобавок, на выходе из нырка вторым левым боковым уже в челюсть. Десантник, подкатив глаза, грузно упал на асфальт.

— Полундра, братва, наших бьют! — Заорал второй загораживающий выход парень в тельняшке и бодро бросился на меня.

Я оттолкнул Светку на выход, прошипев ей.

— Беги быстрее отсюда на остановку, я тебя потом догоню.

Поднырнув под удар подоспевшего второго десантника, я ушел в сторону и увидел, как ко мне несутся еще несколько парней в голубых беретах, бросивших гонять беззащитных отдыхающих и решивших отстоять честь ВДВ, запинав кучей наглого парнишку, уложившего отдыхать их товарища. Мне резона махаться с такой толпой не было, поэтому я эффектной вертушкой с ноги в голову снес второго парня, который пытался не выпустить меня с танцплощадки. Ким бы точно оценил этот удар, мелькнула у меня шальная мысль в голове.

Светка уже успела удрать довольно далеко, да и девчонкам опасаться было особо нечего. Все-таки, как истинные джентльмены, парни в тельняшках девочек не трогали, предпочитая бить их кавалеров. Поэтому я тоже выскочил с площадки, намереваясь «дать по тапкам», но от машин ко мне на встречу вырулила еще пара десантников, которые просто не успели зайти на танцплощадку, развлекаясь мордобоем на самой площади. Сзади у меня на плечах висело еще четыре человека. Шесть десантников, пусть и пьяных — это многовато даже для меня, поэтому я заметался, как заяц, между собак, пытаясь уйти от боя с превосходящими силами противника.

— Лови его с-суку! — Азартно заорал кто-то сзади.

— Стой, пидар, и дерись как мужчина! — Поддержал его другой голос.

Ага, сейчас только шнурки поглажу, и стану с вами драться один против всей толпы. Я, спасаясь от погони, петлял туда-сюда, ловко маневрируя среди с улюлюканьем гоняющих меня десантников. В какой-то момент я почти вырвался из окружения, когда прямо рядом со мной, буквально пропахав асфальт, упала тяжелая литая урна для мусора, сделанная в виде тюльпана на ножке. Ну, ни фига себе! Это же какой надо обладать силищей, чтобы метнуть такую тяжесть! Хорошо, что не попал, а то я бы точно здесь и остался. Надо валить отсюда побыстрее.

Я перепрыгнул через урну и, обманув расставившего руки, чтобы схватить меня здоровяка, перепрыгнул еще и через белую клумбу с цветами. Тут же, увидев спереди еще пару голубых беретов, я резко сменил направление бега, потом ловко перепрыгнул через здоровую садовую скамейку со спинкой и выскочил на боковую дорожку, буквально наткнувшись на парня в тельняшке, который с грацией бычка-производителя бежал на меня. Отступать было некуда, да и разгон был хорош, поэтому я выпрыгнул вверх и, крутнувшись в воздухе, с разворота всадил ему удар в пяткой в грудь. Парень отлетел назад, шлепнувшись спиной на землю, а я продолжил бег, на ходу перепрыгивая через кусты и скамейки.

Фу-у-ух. Вроде оторвался. Но останавливаться, чтобы отдышаться, нельзя, а то у моих противников хватит соображалки устроить на меня облаву. Я, как лось, пронесся через весь парк и, не снижая скорости, выскочил на улицу, ведущую к остановке общественного транспорта. Добежал до места встречи, Светки там еще не было. Черт, придется возвращаться и искать ее. Приняв праздный вид, я спокойным шагом прошел обратно и увидел несколько милицейских бобиков, которые, сверкая мигалками, катили в сторону парка. Не прошло и полгода, как наша доблестная милиция приехала на разгон веселых стартов, устроенных десантурой в честь дня ВДВ. В этот момент я увидел Светку, которая потерянно брела по улице мне навстречу, ничего вокруг не замечая. Я подошел к ней и мягко взял за руку.

— Не бойся, это я. — Все, поехали домой, я думаю, нам на сегодня хватит драйва.

— Я думала, что тебя там и убили, — с ревом уткнулась мне в грудь Светка.

— Кто меня убьет, дурочка, я же бессмертный. — Утешил ее я, гладя ладошкой по голове.

Майор Зарифов небрежно кинул в ящик стола конверт с деньгами, который ему как обычно принес седой.

— Как дела? Как работа? Никто больше не тревожит? — Благожелательно поинтересовался майор у главы шайки наперсточников

— Всё хорошо начальник, — жизнерадостно ответил тот. — Работа у нас кипит, отдыхающих много, народ в это время идет денежный, так что грех жаловаться.

— Это хорошо, — кивнул Зарифов. — У меня тут для тебя одна новость есть. Вчера же у нас было второе августа — день ВДВ. Десантники как обычно напились и немного побузили в парке и на набережной.

— Да, слышал про драку в парке вечером, — подтвердил седой. — Мы вчера специально себе отдых устроили, чтобы не нарываться лишний раз.

— Ну и правильно, лучше в такие дни поостеречься, — одобрил Зарифов. — Так вот, вчера вечером в парке на танцплощадке, пьяные десантники зажали какого-то молодого парнишку. Так вот он один, сумел положить нескольких здоровых парней и убежал. Причем, свидетели говорят, что этот парнишка очень красиво дрался ногами. Ну, прямо как тот тип, который пару дней назад, отделал тебя и твоих парней. Правда его толком никто не рассмотрел, но по возрасту и по манере драться, очень похож на того, что описывал ты. Не думаю, что у нас в городе сейчас много таких дерзких каратистов.

— Знаешь начальник, — покачал головой седой. — Я тут подумал, не будем мы искать того парня. Хрен с ним. Он и взял то у нас немного. Мы лучше своим делом заниматься будем, так мы с большей пользой время потратим, чем искать того козла который у нас взял немного денег. Я за пару часов час своими руками больше сделаю. На всякий случай, я кинул по знакомым весточку о нем, чтобы были в курсе и на этом с меня хватит.

— А может ты и прав, Георгий, — задумчиво сказал Зарифов. — Действительно, каждому лучше заниматься своим делом.