Озаренный Оорсаной. Книга 2. Путь жреца

Глава 16

Утро началось прекрасно. Ведь что может быть лучше, чем проснуться в объятиях красивой девушки, которая правильно реагирует на движения твоих рук? В общем, утро у нас началось с продолжительного секса. Затем, быстро приняв душ, я отправился готовить завтрак, пока Каролина приводила себя в порядок.

Спустившись вниз, я застал Леопольда, который собирался куда-то уходить.

— Я иду к настоятелю, он просил выходные провести в монастыре. Так как мы являемся новыми жрецами, мы должны пройти обучение у старшего жреца, — сообщил он мне. Я безразлично кивнул, отпуская его. Суббота и воскресенье для меня были временем законного отдыха. Послушники разъезжались по домам и возвращались в монастырь в понедельник утром. Так что предстоящие два дня свободы меня вдохновляли.

Приготовив завтрак, я сел в кресло и стал просматривать свежую газету. Никаких интересных новостей не было, зато была заметка про наш новый фильм, и, должен заметить, весьма хвалебная. Журналист писал, что из посредственной пьесы, которую играют второсортные актеры мелкого театра, нам удалось создать поистине шедевр. Я с улыбкой вспомнил этот спектакль. У меня не было никакого желания браться за него, но Мигран уговорил. Ему очень хотелось попробовать поработать именно с этой пьесой. Превратить ее из обычной крестьянской драмы во что-то более возвышенное, по-другому расставить акценты, подать материал под другим углом. И у нас получилось, хотя я бы сказал, что в этом была в большей степени заслуга именно Миграна. Из него мог бы получиться талантливый режиссер. Хотя — почему «мог бы»? Наверняка еще получится!

— Доброе утро! — Каролина спустилась в гостиную и сразу накинулась на еду, — как же я проголодалась! — мне приятно было смотреть, как она поглощает завтрак.

— Какие планы на сегодня? — уточнил я, когда она расправилась с едой.

— М… мне надо домой, к отцу. А то он ругаться будет. Но ближе к вечеру можем встретиться и провести его вместе. И, — она хитро посмотрела на меня, — пожалуй, и ночь тоже!

— Еще и ночь! Вот у тебя запросы. Я посмотрю на твое поведение!

— Что? Да лучше моего поведения ты не найдешь во всей Кируне! — рассмеялась она в ответ.

— Ну, как скажешь, согласен, с утра ты вела себя очень хорошо, — ответил я, вспомнив утренний секс, в котором она постаралась показать мне все, на что была способна.

Каролина села мне на колени и, обняв за шею, положила голову мне на плечо:

— Завтра я уезжаю. Не ожидала, что мне с тобой будет так хорошо. И в постели, и вообще. Это удивительно!

— Мне тоже с тобой очень хорошо, — ответил я, чувствуя, что снова начинаю возбуждаться, — но если ты сейчас с меня не слезешь, то не скоро попадешь домой!

Она резко вскочила и, посмотрев на Ибри, недовольно поморщилась:

— Уже поздно, надо бежать. Так хотелось бы остаться! Но ничего, надеюсь, вечером наверстаем, копи силы! — она многозначительно посмотрела на меня.

Я проводил ее до двери и, после длительного поцелуя, отправил домой.

Убравшись в спальне и в гостиной, я бесцельно, с улыбкой идиота, слонялся по дому. Но что-то меня беспокоило. Нет, не предстоящая дуэль с бароном, об этом я решил подумать позже, было что-то еще. Леопольд? Что он там сказал? Он с ребятами идет в монастырь, и проведет там все выходные? Что еще за обучение?

Вот оно! Меня зацепила его фраза. Я-то никакого обучения не проходил. Почему меня не поставили в известность? Это мои ребята. Я, вообще-то, тоже являюсь старшим жрецом. Ох, не нравится мне это. Не знаю, почему, но на душе было как-то неспокойно.

Одевшись, я забежал в ближайший храм и, подзарядившись энергией, отправился в монастырь.

На площади перед зданием никого не было. Это было даже как-то необычно. За последние пару недель я привык, что здесь многолюдно. Снуют послушники, ходят жрецы. Подойдя к храму, я приоткрыл дверь и, стараясь не шуметь, зашел внутрь.

Посреди зала стоял настоятель, опершись на свой посох. Рука статуи богини лежала на его плече. Перед ним стояли мои ребята, и Дана с Нокс. Они держали друг друга за руки, крайние в этой цепочке держали за руки статую Лучезарной. Всех окутывало золотое свечение, как туман, или небольшое облако. Судя по всему, обряд начался недавно. Ребята стояли в какой-то прострации, и внимательно слушали настоятеля:

— Помните: мое слово для вас — закон. Я проведу вас к Лучезарной. Наша богиня превыше всего, — вещал он замогильным голосом свои лозунги, — вы должны отринуть все земное, теперь вы — жрецы, и нет выше вас в этом мире. Вы — плоть от плоти нашей богини. Я — ваш проводник в мире греха и порока. Мои слова — это слова богини, и горе вам, если посмеете ослушаться меня. Ваш дар пропадет, и вы будете страдать! Вся ваша жизнь окажется прожитой зря. Сейчас у вас есть великий шанс — подняться на ступень выше и стать ближе к Лучезарной. Если вы будете усердно служить богине, она не оставит вас. Дарует силу и долгую жизнь. Она уже отметила вас и поделилась с вами своей силой. Отплатите ей тем же. Поблагодарите ее. Поклянитесь ей служить верой и правдой!

Мои ребята покачивались в такт словам настоятеля. «Да это же настоящее зомбирование! — со злобой подумал я. — Нужно срочно вмешаться, пока не стало слишком поздно!»

Я уверенно прошел вперед и, поднырнув под руку Морриса, остановился перед настоятелем. Он стоял напротив меня с закрытыми глазами и продолжал свою речь.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, но почему вы не предупредили меня об обряде? Я, вроде, тоже старший жрец, и, думаю, просто обязан присутствовать.

Настоятель дернулся и удивленно распахнул глаза. При этом его контакт со статуей богини прервался и свечение, окутывавшее его и ребят, — исчезло. Они, выйдя из транса, недоуменно хлопали глазами.

— Да как ты посмел вмешаться! — хрипло прокашлял настоятель, наставив на меня свой узловатый палец, — нельзя прерывать обряд посвящения.

— Леопольд, Моррис и Поль — мои люди! Дана и Нокс — мои друзья. Я не желаю, чтобы им причинялся вред. Я не знаю, что за обряд вы проводите, но то, что я увидел, мне явно не нравится! — твердо произнес я, глядя в глаза жреца, которые пылали яростью.

— Это древний обряд, и он ничем не грозит ребятам. Но ты прервал его, и я теперь не ручаюсь за последствия, — грозно пророкотал он.

— В следующий раз, когда соберетесь ставить эксперименты на моих людях, сначала обсудите это со мной, — у меня не было никакого желания спорить с упрямым дедом. Сомневаюсь, что в этом мире есть кто-то, кто сможет его переубедить, — идемте, — обратился я к ребятам и сделал пару шагов к выходу. Леопольд, Моррис и Поль послушно развернулись за мной.

Дана и Нокс с недоумением наблюдали за нашей перепалкой. При этом они периодически бросали на меня неприязненные взгляды.

— Почему ты решил, что можешь нам указывать? — холодным тоном обратилась ко мне Дана.

— Не смей повышать голос и спорить с моим дедом! — прошипела Нокс, повернувшись ко мне. Если бы она могла метать молнии взглядом, от меня бы уже осталась маленькая горка пепла.

— С вами все ясно, — грустно констатировал я. Они смотрели на меня, как на совершенно чужого человека, — вы тоже считаете, что я не прав? — обратился я к ребятам.

— Ты прав, — твердо ответил Моррис.

— Прости, что не посоветовались с тобой, — поддержал его Леопольд.

— Да-а… — многозначительно протянул Поль.

Дорога домой проходила в молчании. Я раздумывал над тем, что произошло. Похоже, сказки о властности жрецов имеют под собой основание. Столько лет прошло, их осталось совсем мало, но они никак не успокоятся. Зачем все это? Вряд ли сейчас у них получится противостоять действующей власти. Хотя, может быть, я чего-то не знаю? Или другой вариант: обряд и вправду необходим, а я влез и сорвал его. Но весь мой жизненный опыт говорил, что это маловероятно. Просто деду Нокс надо кем-то командовать, и он не удержался от соблазна получить в свое полное подчинение пять новых жрецов.

— Будь моя воля, ноги моей не было бы больше в этом монастыре, — прервал я молчание. — Почему вы пошли туда? — раздраженно спросил я.

— Он настоятель и старший жрец. Мы не могли ослушаться, — спокойно проговорил Моррис.

— Ничего страшного не произошло. И не могло произойти, — поддержал его Леопольд.

— Да? Вы просто не видели себя со стороны. Вы стали безвольными куклами. Если бы он сказал вам пойти и убить барона, вы бы пошли и убили его! — меня распирала злость. Я понял, что переживаю за них. Неужели они не понимают, что были в полной власти настоятеля? При этом ничего не осознавая.

— Ну… — протянул Моррис, — у него не очень-та и получалось. Да-а. Я, напримера, толька вначале слушал его. А потом жечь начало, — он положил руку на грудь, — и вот так, потом, уже, все, да-а.

— Точно! — встрепенулся Леопольд, — и со мной так же было! Что-то кололо в груди, и я постоянно отвлекался, смотрел на все происходящее со стороны, как в твоем кино!

Я остановился, ребята тоже затормозили.

— Покажи, где кололо.

— Вот тут, — он приложил свою руку к груди в области сердца. Я, переключившись на магическое зрение, внимательно вглядывался туда же. Точно! Это узелок магической клятвы.

— Похоже, все дело в той клятве, которую вы дали мне именем Оорсаны. Теперь я для вас — старший жрец. — Это меня утешало. Не было никакого желания иметь в своем ближнем окружении людей, преданных не мне. Я устало выдохнул, — ладно, я сейчас в монастырь, а вы езжайте в свой поселок. Вы говорили, что собрали уже людей. Так привозите их сюда и вводите в курс дела. Боюсь, времени на работу у вас будет не много.

— Ладна, — согласился со мной Поль, остальные с виноватым видом кивнули головами.

Площадку перед храмом подметал Виктор. «Это я удачно зашел!» — мелькнуло у меня в голове, и я подошел к нему.

— День добрый.

— Здравствуйте, Семюсель! — кивнул он мне и, распрямившись, облокотился на метлу.

— Скажите, настоятель проводил с вами какой-нибудь обряд после того, как вы стали жрецом? — мне было интересно: это происходит со всеми жрецами, или только мои ребята удостоились такой «чести».

— М… ты имеешь в виду обряд служения?

— Я не знаю, как он называется, настоятель мне не изволил сообщить.

— Да, наверное, это он. Проводил. Это распространенная практика. Ну, во всяком случае, раньше так было. Старший жрец должен доверять своим помощникам. Люди разные бывают, сам понимаешь, — он несколько безразлично пожал плечами, и присмотревшись ко мне, продолжил, — ты, я вижу, чем-то недоволен?

— Да, недоволен. Он пытался провести его над моими друзьями. Мои ребята — это мои ребята! И к тому же, я и сам являюсь старшим жрецом. Это считается нормально в вашей среде — уводить чужих людей? — язвительно произнес я. Виктор мне казался нормальным парнем, но было непонятно — он сам по себе, или целиком и полностью человек настоятеля.

— Ты совсем недавно стал старшим жрецом. Возможно, ты просто не смог бы провести такой обряд. А если жрец сам по себе, ты же понимаешь, что это неправильно.

— Что же в этом неправильного?

— Не знаю, меня так учили. Жрец — это же не просто человек. Он несет на себе большую ответственность. Он должен быть примером для окружающих, он не должен уронить свое звание, — в его голосе прорезались нотки гордости. В этот момент Виктор был очень похож на настоятеля.

— Ладно, спрошу по-другому. Мне вести отряд жрецов в мир Лучезарной. Я хотел бы быть уверен, что они меня не предадут. Что не ударят мне в спину. Вот вы, например, если настоятель скажет — убить меня. Что вы сделаете?

— Слово настоятеля для меня закон. Он является проводником воли Лучезарной в нашем мире. Я не могу его ослушаться. — Он покорно сложил руки на животе и поклонился в направлении храма.

— Но я же тоже старший жрец. Я тоже встречался с Лучезарной, и в данный момент я выполняю именно ее волю. Она мне поручила это задание! Как так выходит, что слово настоятеля для вас значительней?

— Я не могу ослушаться настоятеля. Чисто физически. Я даже не могу поставить под сомнение его слова. Такова сила служения.

— Даже если настоятель превратится в выжившего из ума старика? — продолжал допытывать я.

— Даже в этом случае он все равно останется для меня проводником Лучезарной. Она никогда этого не допустит!

— Спасибо, мне все понятно, — я кивнул, прощаясь, и вошел в храм.

Получается, над ребятами пытались провести обряд служения. С одной стороны, Виктор мне доходчиво все объяснил и, надо признать, этот обряд, с их точки зрения, полезен для жречества. Мало ли кто стал жрецом. Может быть, он убийца, или вор. После этого обряда он не сможет причинить вред настоятелю и церкви.

Но, с другой стороны, мне не хочется, чтобы мои ребята его проходили. И я переживаю за Дану и Нокс. Какие изменения в них произошли? Я считаю их своими друзьями, и чувствую ответственность за их судьбу. Плюс ко всему, еще и отряд жрецов. Если они все пройдут обряд служения настоятелю, мне предстоит серьезно опасаться за свою жизнь. Настоятель хоть и старый, но тщеславия у него на десяток таких, как я, хватит. Никогда не знаешь, что ему придет в голову.

Взяв за руки статую, и приведя дыхание и мысли в спокойное состояние, я закрыл глаза и провалился в магическую медитацию.

Открыл глаза я на солнечном острове, и сразу же отправился к Лучезарной. Мне было что с ней обсудить!

— То есть вы хотите убедить меня, что это совершенно нормально, что настоятель привязывает к себе моих людей? — раздраженно спрашивал я. Мы сидели в гостиной друг напротив друга. Богиня, как обычно, смотрела на меня снисходительно, как на маленького, глупого человечка. Это меня жутко раздражало, и, похоже, у нее от моего сердитого состояния поднималось настроение.

— Конечно! Я тебе уже один раз объяснила, повторю еще. Жрецы для нас очень важны. Они важны для всего твоего мира. От них зависит его выживание. А ты… ты — случайный человек. Сегодня ты жрец и помогаешь мне, а что будет завтра? Ты думал об этом?

— Они — мои люди, — упрямо ответил я. — Я не доверяю настоятелю. Он мне не нравится.

— Так же, как и ты ему. И что? Вы, люди, все время строите какие-то интриги, в каждом встречном пытаетесь разглядеть врага. Зачем? Просто поверь мне. Настоятель служит мне более ста лет. Я вижусь с ним каждый месяц. Я знаю его от и до. Мало что может укрыться от взора богини. Да, он тщеславен, но он предан мне. И его тщеславие только мне на пользу!

— Я понял вас, — решил закончить я спор. Здесь мне правды не найти. В мире Оорсаны очень мало жрецов, и даже Лучезарная не доверяет мне. Ей спокойнее, если все новые жрецы будут служить настоятелю. Здесь мне все понятно. Но своих ребят я ей не отдам.

— Как продвигается подготовка к походу? — поинтересовалась Лучезарная, прервав затянувшееся молчание.

— Хорошо, но медленно. Правда, быстрее, чем думал настоятель. По моим прикидкам, мне нужно полгода, и отряд будет готов. Но, я хотел бы, чтобы послушники, которые отправятся со мной в ваш мир, не проходили обряд служения под руководством настоятеля.

— Это невозможно. Нельзя впускать в мой мир людей, не прошедших обряд! — жестко ответила богиня.

— Хорошо, тогда, можно я сам выберу того, кто проведет этот обряд? — ни на что не надеясь, спросил я, — иначе я не отправлюсь с ними, и даже не буду обучать, — решил подкрепить свою просьбу угрозой

— В вашем мире есть одно слово, которое отлично описывает твое состояние, — паранойя! Мне непонятно, почему ты не доверяешь никому.

— Я больше полугода в этом мире, и слишком многое со мной за это время произошло. И часто причиной было то, что я не думал наперед. Лучше перебдеть. Так что вы скажете?

— Хорошо, это приемлемое условие, — согласилась она со мной, — ты сам выберешь старшего жреца, который проведет обряд.

Я вернулся в свой мир немного в растрепанных чувствах, как обычно со мной бывает после встреч с Лучезарной. Но я был горд собой. С каждым разом мне все проще спорить и возражать ей. Вначале я ощущал сильнейшее давление ее силы на себя, на свои мысли. Я его даже физически ощущал. Но теперь, когда я прихожу к ней, заряженный полностью ее энергией, мне все дается проще. Правда, я все равно не обсудил с Лучезарной все вопросы, которые меня волновали. Полчаса-час общения — пока мой предел.

Придя домой, я удобно устроился на диване, и отправился к Семи с Никосом.

— Макс пришел! — радостно встретил меня Семи. И на душе у меня как-то потеплело. Здесь, с ними, я чувствовал себя, как дома. Даже с ребятами я не мог себе позволить полностью расслабиться, а вот Семи — совсем другое дело. Даже Никосу я доверял практически полностью.

— Привет! Как вы тут?

— Давно тебя не было, — упрекнул меня Никос, — у нас тут уже практически два месяца прошло!

— Простите, столько дел. Закрутился.

— Да, я понимаю, — Семи подошел и сел рядом со мной, — а мы времени зря не теряем. Кучу заклинаний выучили и много книг прочли! — похвастался он.

— Молодцы! — я потрепал его по голове. Какой же он, в сущности, еще мальчишка!

— У тебя что-то случилось? — Никос обратил внимание на мой задумчивый вид, — впрочем, зачем я спрашиваю? Разве у тебя может быть иначе! — он вопросительно посмотрел на меня.

— Да. Есть некоторые проблемы, но главное — нарисовался барон Стахоорс. Который брат Хэкона — Ларис. И он вызвал меня на дуэль!

— Тебе следовало бы держаться от него подальше, — осуждающе произнес Никос.

— На дуэль? Он же настоящий маг! — испуганно сказал Семи.

— А я что, не маг?! — раздраженно ответил я. — Никос, расскажи об огненных магах. Какие у них сильные и слабые стороны. У меня до дуэли почти пять дней. Я должен к ней подготовиться.

— Огненные маги… Мой отец и его сын были магами огня, — он встал и начал задумчиво мерить комнату шагами. — Огненная стихия накладывает свой отпечаток на характер человека. Он становится импульсивным, резким. Предпочитает простые заклинания. Шар огня, огненная стена, огненный град. От них легко защититься нормальному магу. Но главная проблема состоит в том, что они сильны. Твоя защита спокойно выдержит несколько файерболов простых магов, но один файербол огненного может ее разрушить. Я считаю, что ты должен использовать свою скорость. Постоянно двигаться. У Лариса не хватит терпения целиться и ждать, чтобы сделать один уверенный бросок. Какого он уровня?

— Я слышал, что третьего, — ответил я.

— Третьего — это хорошо. Его сил хватит на десяток файерболов. Он не будет ставить защиту. Будет полагаться на амулеты. Ты обговаривал условия дуэли? — он остановился напротив меня.

— Нет еще.

— Требуй не больше одного амулета. Тебя вызвали на дуэль, и ты можешь ставить свои условия. Один амулет, и все! Тогда у тебя появятся шансы. Ты сможешь составить сложное заклинание, пока будешь уворачиваться от шаров?

— Думаю, да. Я уже хорошо контролирую свое тело и сознание.

— Отлично! — он радостно потер руки, — идем тренироваться. Я сделаю все, чтобы ты надрал задницу последнему Стахоорсу!

Мы вышли на улицу. Никос поставил напротив меня Семи и поручил ему закидывать меня маломощными файерболами как можно чаще и быстрее. Я же должен был уворачиваться и одновременно составлять руну тройного копья света. Это было сложное заклинание, основанное на жреческой магии. Мне необходимо было представить в своем сознании руну, состоящую более чем из десяти взаимосвязанных элементов. Затем наполнить ее магией и кинуть в сторону Семи. В полете руна начинала действовать и образовывала сначала одно мощное копье, которое должно было пробить защиту, а буквально через секунду появлялось второе, которое либо добивало остатки защиты, либо убивало оппонента. Ну, а третье копье, летящее следом за ними, имело совсем небольшую мощность, играя роль контрольного выстрела.

У меня ничего не получалось. Похоже, я переоценил свои возможности. Уворачиваясь от файерболов, которыми меня уверенно засыпал Семи, я пытался связать в голове нужную вязь. Но мне удавалось связать максимум четыре-пять элементов. Затем в меня летел следующий огненный шар, я отвлекался, и руна распадалась.

— Да что же это такое! — в сердцах воскликнул я, — ничего не получается!

— Успокойся, — ко мне подошел Никос и положил руку на мое плечо, — постарайся очистить разум.

— Сейчас, — я прикрыл глаза и мерно задышал, — надо действовать по-другому. Твой метод обучения хорош тогда, когда много времени на обучение. Так обучают в школах ничего не понимающих ребят. Знаю, проходил! Я пойду от обратного. Сначала научусь быстро формировать копье, а потом уже будем тренироваться.

— Как скажешь, да и Семи нужен отдых, — к нам подошел раскрасневшийся и вспотевший Семюсель.

— Я хоть и не совсем реальный, — грустно начал он, тяжело дыша, — но очень сильно устал и потратил много магии.

Глядя на него, я заметил, что он стал более прозрачным. На всякий случай я ткнул в него пальцем.

— Ты таешь, но на ощупь вроде норм, — констатировал я, — но все равно, возвращайся в дом, там магия Лучезарной, надеюсь, ты быстро придешь в себя!

Он согласно кивнул и понуро отправился в дом. Когда он скрылся, Никос, покачав головой, тихо произнес:

— Семи никак не привыкнет, что он не совсем реальный. Когда в нем уменьшается количество магии Лучезарной, ты сам видел, что происходит. Это его огорчает и злит одновременно. Надеюсь, после посещения первоначального храма все изменится.

— Я тоже, ответил я поглядывая на печального Семи.

Мы приступили к тренировкам. Мне понадобилось порядка трех часов, чтобы суметь создать нужную руну. Я чувствовал, что с меня градом течет пот. Перед глазами все плыло от усталости. Усевшись на крыльцо, я позвал Семи.

— Как ты? — обратился он ко мне, видя, в каком я нахожусь состоянии.

— Нормально. Хочу закрепить свои умения. Так сказать, получить полевой опыт.

— Тебе надо отдохнуть, пойдем, чаю попьем, может быть, поспишь немного? — заботливо предложил он, с сочувствием глядя на меня.

Я прислушался к себе. Семи прав, мне нужен отдых. Старательно задавив свой внутренний протест и желание сделать все и сразу, я поднялся и, кивнув Семи, отправился в башню.

Устало улегшись на диван, я прикрыл веки и мгновенно вырубился. Я первый раз спал в этом мире. Это было странно. Никаких сновидений, ничего. Только полная пустота. Закрыл глаза — и все. И ничего нет. Ни цветов, ни запахов, ни звуков. Я провалился в ничто. Я понимал, что даже себя не осознаю, я был не я, я был большой вселенской пустотой! Я испугался, что потеряю себя, но какая-то частичка моего сознания мерцала и говорила мне, что я есть, я существую. От испуга я проснулся и недоуменно уселся. Это был сон? Сон во сне? Сон в медитации?

Заметив, что я сел, Семи принес мне чашку чая и блюдечко с печеньем.

— Отдохнул? — подойдя ко мне, поинтересовался Никос.

— Не знаю. Как долго я спал?

— Около часа.

— Никос, а ты спишь? Тебе снятся сны?

— Сон… — он удивленно посмотрел на меня, — нет, наверное. Иногда я устаю и закрываю глаза. Я отрешаюсь от окружающего мира. Отключаю все органы чувств. Слух, зрение. Я плыву на волнах спокойствия, в полной тишине. Мои процессоры работают с минимальной мощностью, большая часть вычислительных процессов останавливается. В реальном мире со мной практически не случалось такого, а здесь происходит раз в сутки. Это сон?

— Возможно, — я пожал плечами. Все-таки, Никос не является полностью человеком, и даже то, что он мыслит, не смогло до конца превратить его в живое существо. — А ты, Семи?

— Я сплю. Но сны мне не снятся. Я просто закрываю глаза, и все. Как будто выключился. И это меня пугает. И просыпаюсь я сразу. Резко. Раз, и все!

Мы отправились тренироваться. Нельзя сказать, что у меня начало получаться, но пару раз мне, несмотря на летящие в меня файерболы, все-таки удалось сформировать нужную вязь рун. Это вселяло надежду на успех. Еще пару дней тренировки, и я смогу преподнести Ларису неприятный сюрприз.