Озаренный Оорсаной. Книга 2. Путь жреца

Глава 20

Ларис стоял на краю поляны в окружении своих друзей и слуг. Он был одет в ярко расшитую рубаху и излучал силу и уверенность в себе, непрерывно улыбаясь окружающим. В этот момент он походил на звезду эстрады. Не хватало только толпы поклонниц, которая бы скандировала его имя и пыталась пробиться сквозь охрану, чтобы взять автограф.

Рядом со мной на другом конце поляны расположились мои ребята. Они мрачно смотрели на толпу, окружавшую барона. К нам подошел Юрий в сопровождении Себастьяна.

— Давай, я верю в тебя, — ободряюще хлопнул меня по плечу Юрий. Я лишь кивнул ему в ответ.

Вальяжной походкой приблизился барон Синдр Люстиоорс:

— Вот, решил глянуть на вашу дуэль. К тому же, если вы проиграете, я буду первым, кто предложит Ларису нормальные деньги за ваше дело, — высокомерно произнес он.

— Я не собираюсь проигрывать, — твердо ответил я. Вот ведь хватает же у него наглости делить мой бизнес, хотя я еще жив.

— Это похвально, но, признаться, шансов у вас немного. Правда, всякое бывает. Ну и, конечно, в случае вашей победы наши договоренности остаются в силе. Жду вас в пятницу со всеми бумагами, — он сделал шаг в сторону и обернулся ко мне, — удачи желать не буду, сами понимаете… — и барон быстрым шагом направился обратно к окружению Лариса.

Только сегодня с утра, проснувшись, я понял, насколько все серьезно, и как у меня мало шансов выжить. Да, я, как бешеный, тренировался с Семи и Никосом, да, у меня был мощный защитный амулет. Но мой соперник на порядок сильнее и опытнее.

Меня немного потряхивало. Когда Себастьян вызвал нас в круг, я с трудом мог переставлять ноги, внезапно ставшие совершенно ватными. Мы встали в центре поляны. Ларис встретил меня голливудской улыбкой.

— Напоминаю: у вас магическая дуэль, по правилам которой у участника может быть только один магический артефакт, — произнес Себастьян усиленным голосом и провел по нам артефактом, — что ж, это условие выполнено. Сейчас вы расходитесь по своим сторонам и, как только я покину круг, дуэль начинается. — Он посмотрел сначала на довольного Лариса, потом на хмурого меня, — я так понимаю, примирение невозможно? — мы отрицательно покачали головами. — Желаю вам удачи, и пусть победит сильнейший!

Мы с Ларисом разошлись. Дождавшись этого, Себастьян вышел из круга и включил артефакт, который накрыл поляну защитным куполом.

Расстояние между нами было не таким уж и большим — порядка двадцати метров. Приближаться к барону я опасался. Он тоже не спешил мне навстречу. Как только появился защитный купол, Ларис преобразился, скинув с себя маску разгильдяя. Он стал серьезным и внимательным. По моей спине пробежал холодок — опасный противник.

Он резко запустил в меня несколько файерболов — один за другим. Причем запустил хитро, со смещением. Один в меня, а второй — чуть левее, предполагая, что именно туда я дернусь, уходя от первого удара. И, как это ни обидно, он угадал. Хорошо еще, что скорость у них была не слишком большая, однако от второго огненного шара мне пришлось уходить перекатом. Я еще не успел встать на ноги, как был вынужден снова откатиться в сторону от двух летящих подряд шаров. При этом второй шар врезался в землю практически в метре от меня, и я почувствовал идущий от него жар.

Ларис ухмыльнулся и направился ко мне, сокращая дистанцию. В ответ я запустил в него сразу три шара одновременно, отбегая в сторону. От первого он легко уклонился, второй принял на щит, а третий разбил встречным файерболом, при этом легко отпрыгнув в сторону. Все это Ларис проделал абсолютно спокойно и уверенно. Действовал он максимально эффективно, почти не делая лишних движений и не тратя энергию попусту.

Мы еще несколько раз обменялись с ним подобными ударами, и я начал понимать, что долго так не протяну. Я был весь в пыли, потный и обожженный в нескольких местах. Ларис же даже не запачкал свою рубашку, и был полон сил. Если дело так пойдет дальше, долго я не продержусь. Барон играл со мной, как с котенком. Надо было действовать, пока он не перешел к более серьезным заклинаниям.

Заметив, что Ларис решил снова поразвлечься, запуская в меня файерболы, я приготовился. Вылетел первый шар — от него я резко отбежал в сторону, затем второй и третий. И четвертый! Я зигзагами бежал навстречу противнику, активировав свой артефакт. Все поле заволокло белым туманом, настолько густым, что я не видел своих ног, но при этом видел место, где находился Ларис, — его легко было определить по вспышкам файерболов, которые он веером стал пускать вокруг.

Я не собирался давать Ларису времени подготовить более мощное заклинание. Остановившись недалеко от него, я замер на миг, молясь, чтобы в меня не попал шальной огненный шар. Мне нужно было время, чтобы сосредоточиться и создать нужную руну. Пять ударов сердца, один вздох — и на выдохе я запустил «Тройное копье света» в стоящего на месте Лариса. Оно было белым и незаметным в тумане.

Барон был явно не готов к такому. Первое копье врезалось в защиту, которую создал на его пути артефакт. Ларис пошатнулся и поднял руки, пытаясь выставить поле, но второе, гораздо более мощное, копье прошло, как нож сквозь масло, и пробило насквозь как само поле, так и барона. Третье копье с тихим шелестом влетело в уже оседающее безжизненное тело.

Мой амулет отработал положенные ему тридцать секунд, и туман развеялся. Я остался стоять в тишине у поверженного тела барона. С едва слышным хлопком исчез защитный купол, и Себастьян усиленным голосом известил всех зрителей о моей победе.

Все дальнейшее я воспринимал совершенно отстраненно. Ко мне подходили люди, жали руку. Поздравляли. Я даже что-то отвечал на это. Леопольд, поняв мое состояние, осторожно взял меня за плечи и повел домой.

Я долго умывался в ванной, приходя в себя, и с недоумением глядел на свои руки, которые тряслись, стоило их вытянуть перед собой. В голове крутилось последнее мгновение боя: как мое копье проходит сквозь защиту барона и вонзается в него в области груди. С обратной стороны вылетает фонтан крови, и барон валится на землю. Осознание того, что я убил человека, пусть и на дуэли, давалось мне тяжело. Я не был к этому готов. Меня вырвало несколько раз, и я сидел на краешке ванны с мокрой головой, пытаясь прийти в себя. Меня бил озноб. Я понимал, что это была смертельная дуэль: либо он, либо я. Но от этого не становилось легче. И еще — меня мучило нехорошее подозрение, что амулет барона был слишком слабо заряжен. По всем расчетам, он должен был отразить второе копье. Вполне возможно, что и на третье у него хватило бы мощности. А там уже и барон бы опомнился…

Спустившись вниз, я выпил бутылку вина, не закусывая. Не чувствуя никакого опьянения, потянулся за второй, но Леопольд ее отодвинул:

— Видеть смерть всегда тяжело, и вино тут не поможет, — произнес он, протягивая мне бутерброд.

— Нас готовили на войне к тому, что рядом с нами будут гибнуть люди. Но когда первый раз на наших глазах погиб наш товарищ, мы несколько дней не могли нормально есть и спать, — понимающе сказал Поль.

— Это тяжело, да… — протянул Моррис.

— Попробуй уйти в медитацию, — посоветовал Леопольд, — у нас все, кто это умел, только так и спасались.

Я кивнул ему головой и, выйдя на лужайку за домом, ушел в медитацию, при этом стараясь не провалиться к Семи. Это мне помогло. Не знаю, сколько я так просидел, но голова очистилась, и мне стало легче. Я снова мог думать и строить планы. Жизнь продолжалась, и у меня было еще очень много дел.

Вернувшись домой, я навестил Семи и оставил у него Никоса. Рассказывать о прошедшей дуэли у меня не было ни сил, ни желания, поэтому, я успокоил его и быстро покинул башню мага. Думаю, Никос сам все расскажет.

Вечером ко мне в гости зашел Юрий. Мы хорошо с ним посидели. Он рассказывал армейские басни и всячески пытался меня успокоить и привести в порядок. Заодно поинтересовался, что за амулет я использовал. Пришлось рассказать ему о Джозефе Ремоорсе. Как ни странно, Юрий много чего знал о нем.

— Джозеф собирается переезжать на юг. С деньгами у него все не так уж и плохо. Просто он присмотрел себе громадное поместье. Хочет оставшиеся годы прожить в роскоши. Патенты, с которых он жил, уже закончились. Они действуют только тридцать лет. Магистр проводит новые исследования и пишет периодически учебники, но много денег они ему не приносят. Тем не менее, я слышал, что поместье стоит несколько миллионов и, похоже, он уже собрал нужную сумму. Так что тебе повезло.

— Да, — согласился я, — но тут не только везение.

— Не только. Ларис тебя недооценил. Ты выбрал правильную тактику. Если бы он применил более мощные заклинания, шансов у тебя бы не было. А Ларис просто стрелял файерболами на потеху зрителям. Думаю, он как раз собирался красиво закончить каким-нибудь заковыристым заклинанием, но ты успел раньше. — Юрий немного помолчал, потом посмотрел на Ибри, — что ж, я очень рад, что ты остался жив, но мне уже пора на поезд.

Мы тепло попрощались с ним, и я отправился спать. Спал плохо, всю ночь меня мучили кошмары. Утром я был не выспавшийся и вялый.

Подзарядившись в храме, я наконец-то смог ощутить себя нормальным человеком. У меня появилась энергия и желание что-то делать. Хотя настроение по-прежнему было на нуле.

Занятия с послушниками я провел, в основном, просто контролируя, а обучением занимались мои ребята. Я недовольно смотрел на то, как они проводят занятия. Им это удавалось гораздо лучше, чем мне. Они умудрились быстро найти общий язык с послушниками, и те старательно повторяли все упражнения. Я чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Отправившись домой, я заперся в своей спальне и решил отправиться к Никосу и Семи. Может быть, им удастся развеять мою неожиданную хандру.

Я поделился с Никосом и Семи своими проблемами. Трудно было самому себе признаться в том, что я становлюсь безразличным.

— Помнишь, когда ты первый раз зарядился энергией Оорсаны, ты был готов горы свернуть и ощущал себя непобедимым? — напомнил мне Никос.

— Да, это было сладкое ощущение. Я в тот момент ощущал себя пупом вселенной. Сейчас такого нет, — ответил я.

— Это ты думаешь, что нет. Ты просто привык. Каждый маг ощущает свое могущество. Он понимает, что сильнее и выше большинства людей. Это сильно влияет на его характер. И жрецы не являются исключением. Таким же был и магистр Эрик. Он был сильным и эгоистичным. Отец ругал его за это, и пытался научить человечности. Но Эрику это было не нужно. Он мог общаться только с подобными ему.

— Но я так не считаю! — попытался возразить я. Никос меня перебил.

— Умом — возможно. Но это чувство у тебя где-то глубже. Ты пока не осознаешь, но простые люди, не маги, для тебя скоро превратятся в людей второго сорта. И боюсь, победа в дуэли может ускорить этот процесс.

— Но он же это понимает! Он не станет таким! — упрямо заявил Семи, вставая на мою защиту.

— Возможно. Будем надеяться, что так оно и будет, и ты, Макс, останешься нормальным человеком. Чутким к другим людям, — Никос ободряюще похлопал меня по спине, чем вызвал раздражение, которое я с трудом сумел погасить.

— Подожди, но ведь мои ребята — тоже жрецы. Я не замечал, чтобы у них изменился характер.

— Так просто этого и не увидеть. Думаю, когда они приехали в свою деревню, это было видно во всей красе.

— Ладно. Я тебя понял. Проблему осознал, а это уже хорошо. Плохо, что первой это заметила Луиза. Я действительно к ней охладел, да и к остальным людям тоже…

Следующие две недели прошли скучно и как-то обыденно. Я по-прежнему находился в меланхолии, и с трудом заставлял себя заниматься делами. Не знаю, почему, но почти во всех книгах, которые я читал, главные герои — уверенные в себе люди, не совершающие ошибок, и не страдающие меланхолией и самокопанием. Возможно, про других героев просто не интересно писать и читать. А я чувствовал себя каким-то потерянным.

Да, у меня есть цель, к которой я, стиснув зубы, иду: создать отряд из послушников и дойти в мире Лучезарной до храма, чтобы Никос и Семи обрели реальные тела. Мое желание не изменилось, тем более, они продолжали меня поддерживать и всячески пытались вывести из сумрачного состояния.

Зато дела делались в таком настроении вполне успешно. Я был жёстким и молчаливым. Выкупил рудную компанию за тысячу актов и передал ее Себастьяну, получив остаток денег. Заключил договор с бароном Люстиорсом на весьма выгодных условиях, свалив на него большинство забот по открытию новых иллюзионов. Тем более, с деньгами у меня пока проблем не было.

Умудрился несколько раз поругаться и помириться с Миграном. Сначала по поводу его общения с Люстиорсом — но тут претензии оказались необоснованными. Да, барон к нему обращался, но получил от ворот поворот. Затем по созданию новых фильмов. Мигран хотел открыть свою киностудию под моим началом, и сдать все дела по действующим иллюзионам. В итоге, мы с ним договорились и, сняв небольшой домик на окраине города, создали первую в этом мире киностудию. Под моим чутким руководством он монтировал декорации для съемок фильма. Мы выбрали роман про Шерлока Холмса. Оказывается, в этом мире была выпущена трилогия про него. Видать, кто-то из попаданцев постарался.

Так что две недели прошли, хоть и с плохим настроением, весьма плодотворно. Я пытался максимально загрузить себя работой, надеясь, что это поможет мне прийти в себя.

Под конец второй недели ко мне заявился Себастьян и принес билеты на поезд в столицу:

— У меня такое впечатление, что ты забыл о необходимости посетить князя. Хочу напомнить, что это очень серьезно. Завтра отходит поезд в Агне. Дорога займет четырнадцать часов. Так что собирайся. Тебя там встретят и устроят в дворце великого князя Альвиса Либоорса, — строго произнес он, как бы отчитывая меня.

— Это обязательно? — на всякий случай решил уточнить я.

— Это твоя обязанность, согласно законам. Ты — старший жрец, — несколько напыщенно сообщил он, но, увидев мое усталое и безразличное лицо, добавил, — обязательно. Заодно отдохнешь, а то, я смотрю, ты решил себя загнать.

Первый раз в нем проявилась какая-то человечность. Я удивленно посмотрел на него, но лицо Себастьяна снова стало непроницаемым.

— Ладно, — тяжело вздохнув, согласился я.

За день я сдал все дела. Группу послушников передал своим ученикам, Миграну объяснил свое видение съемки фильма и велел все подготовить к моему возвращению. Да, в общем-то, и все. Полистал книжку с описанием столицы, решив, что раз уж я туда еду, надо посетить какие-нибудь красивые и исторические места.

В столице княжества — городе Агна, он же Агнафит — живет около трех миллионов человек. Это самый большой город в княжестве Оорс. Основан более полутора тысяч лет назад. Самые древние и красивые здания — княжеский дворец и стены с башнями старого форта.

Больше ничего интересного о городе в книге я не нашел. Разве что сделал себе пометочку посетить храм Оорсаны в виде глобуса, расположенный на окраине Агны, на высокой горе. В книжке было написано, что это крупнейший храм Лучезарной во всем княжестве, и в нем одновременно может находиться до трех тысяч посетителей. Звучало очень солидно, хотя я с трудом мог представить себе такое количество людей, пришедших одновременно в храм помолиться Лучезарной. Возможно, когда-то, давным-давно, такое было возможно, но только не сейчас.

Меня удивляло то, что в этом мире люди мало путешествовали. В смысле, как туристы. Могли съездить в другой город по рекомендации врача — посетить термальные источники. Или поехать отдохнуть на море. Здесь это практиковалось. Но походить по музеям, посмотреть достопримечательности, как это принято в моем мире, — такого здесь не было. Возможно, это связано с тем, что города строились серыми и скучными. Экономика постоянно была под большой военной нагрузкой, и архитекторы руководствовались, в первую очередь, не красотой зданий, а их практичностью. К тому же, многие города на севере возникли менее пятисот лет назад, спешно разрастаясь вокруг оборонных фортов, когда князь признавал эти места безопасными для проживания, освобождая новых жителей от налогов на ближайшие годы, стимулируя этим их переезд.

Мой поезд отходил в девять вечера, и я с небольшой сумкой, в которой были только самые необходимые вещи, прибыл на вокзал. Вокзал тоже не блистал красотой — крупное одноэтажное здание, больше похожее на склад, с широкой площадью перед ним. Входя на территорию вокзала, я предъявил билет. Не знаю, что в нем было особенного, но ко мне приставили специального служащего в ливрее. Он повел меня к поезду по специальной огороженной дорожке. Видимо, предназначенной для местных ВИП-персон. Мое место было во втором вагоне, купе номер два. Когда я подошел к нужному вагону, мне спустили лесенку, и проводник помог подняться. После тамбура был небольшой коридорчик, затем купе проводника, где меня встретила девушка в белом переднике.

— Прошу вас, проходите! — она распахнула дверь, и я оказался в большой и роскошной комнате.

— Это мое купе? — удивленно уточнил я.

— Да, второй вагон, купе номер два. Это вагон для специальных гостей, здесь всего два купе. Второе сегодня свободно, и после начала движения поезда мы уберем перегородки, чтобы вам было комфортнее и просторнее ехать. Вот звонок, чтобы меня вызвать. Через час я принесу вам ужин. — Она поклонилась мне и покинула купе.

Я с удивлением прошелся по своей половине вагона. Никогда не думал, что в небольшом снаружи вагоне может быть столько места внутри. Сначала шла гостиная — длиной метров пять и шириной метра четыре. В ней стояли кресла, был рабочий стол и небольшой столик у дивана. Стены были обиты деревом и бархатом, на позолоченных канделябрах пристроились осветительные шары. После гостиной был коридорчик с дверью в ванную и дверью в спальню, в которой располагались трюмо и широкая двуспальная кровать.

Разувшись, я прошел по шикарному ковру к бару, который сразу заприметил. Налив себе бокал сока, я устроился в кресле, и приготовился ждать отправления поезда.