Глава 9 Вдали от войны

На следующий день БПК «Новгород» и крейсер «Михаил Кутузов» в сопровождении эсминцев «Громкий» и «Гремящий» поздним вечером вышли из Мессинского пролива, быстро исчезнув в ночной тьме Тирренского моря. Пришлось поставить в известность итальянцев о выходе четырех кораблей и согласовать с ними проход пролива, чтобы те не подняли панику. Но о конечной цели похода итальянское командование не знало. Им было сообщено, что корабли будут отслеживать ситуацию на подходах к Сицилии с запада, что в какой-то мере соответствовало действительности. А большего таким горе-союзникам знать не надо. Илларионов и все офицеры штаба удивлялись, что с момента прихода эскадры в Катанию итальянцы не предприняли абсолютно н и ч е г о, чтобы воспользоваться благоприятной ситуацией на море после разгрома эскадры адмирала Каннингхэма. Ну, а если так, то и нечего с ними церемониться. Придется рассчитывать только на свои силы, а при «дележе добычи» применить «дифференцированный» подход. Как говорится, можно делить поровну, а можно по-честному.

Решение добавить к «африканской» группе старый крейсер «Михаил Кутузов» приняли уже в день выхода, поскольку пришло сообщение от «Мурманска» о повышенной активности легких сил английского флота в западной части Средиземного моря. Если английские легкие крейсера и эсминцы встретят в открытом море «Новгород» с «Громким» и «Гремящим», то как бы в них дурь не взыграла, приняв эти корабли за эсминцы-переростки, справиться с которыми не составит большого труда. Придется тратить на просвещенных мореплавателей дефицитные ракеты, чего бы очень не хотелось. Хоть процесс «воспроизводства» на «Тавриде» уже доказал возможность создания абсолютно точных копий сложной боевой техники, но «Таврида» стоит в Катании, и до нее еще добраться надо. Да и светить перед всеми свои возможности раньше времени тоже не хотелось. А вот если среди кораблей будет старый «фельдмаршал» с его двенадцатью шестидюймовками, то это добавит уважения со стороны гордых сынов Альбиона (да и просто сукиных сынов) при встрече в море. И как знать, возможно удержит их от опрометчивых действий. Ну, а если не удержит… Шестидюймовые снаряды будут прекрасным дополнением к ракетам, чтобы не тратить их на разную мелочь вроде эсминцев. Как бы то ни было, российская Средиземноморская эскадра из другого мира приступила к активным действиям по изменению этого мира, хотя сам мир этого пока еще не заметил. Если уничтожение эскадры адмирала Каннингхэма было всего лишь актом вынужденной самообороны, то вот срыв английской «Катапульты» — это уже преднамеренное вмешательство в ход исторических событий с целью изменить ситуацию в мире в свою пользу. Ну а то, что это может кому-то не понравится… А вот нехрен было этому «кому-то» отдавать приказ об уничтожении конвоя судов с гуманитаркой, который проходил мимо и никого не трогал! Приказ, который адмирал Илларионов держал в своем сейфе, припрятав его туда до лучших времен. Может когда и сыграет этот козырь…

А пока что на борту БПК «Новгород» в небольшом кубрике, который выделили в распоряжение группы «спецов», шло жаркое обсуждение предстоящей операции…

Все было разработано и утверждено заранее, пока не вмешался Матвеев и не высказал свои соображения. Секрета о предстоящем деле от него делать не стали, поскольку Никитин здраво рассудил, что Матвеев может знать некоторые детали, которые просто не попали в исторические хроники. Но которые могут здорово облегчить выполнение задания. И оказался прав. Едва узнав о конечной цели данного мероприятия, и о планах англичан по уничтожению французского флота, он очень удивился. Все же какие-то понятия о союзническом долге у него еще оставались незыблемыми. Даже после того, как белых фактически кинули недавние «союзники». Матвеев сначала не поверил. Уж слишком это шло вразрез с любыми общепринятыми правилами в международных отношениях. И лишь ознакомившись с предоставленными историческими материалами, призадумался. Никитин ему не мешал и не торопил…

Надо сказать, что появление Матвеева на «Новгороде» произвело фурор. На флагмане его никто толком не видел, поскольку он появился уже к вечеру, а утром вся группа во главе с Никитиным перебралась на «Новгород». Но когда он зашел в кают-компанию БПК и в привычной ему манере сказал: «Доброе утро, господа!», возникла немая сцена, как в «Ревизоре». Правда, разобрались быстро. Повседневной и парадно-выходной формы у Матвеева пока что не было, а выданный камуфляж — это все-таки неподходящая одежда для посещения офицерской кают-компании, поэтому новоиспеченный полковник пришел туда в штатском. Почему сначала и не поняли, кто это такой, посчитав за прикомандированного гражданского специалиста. Но когда выяснилось, что перед ними н а с т о я щ и й офицер белой армии… Правда того, чего втайне опасался Матвеев, не произошло. Офицеры проявили неподдельный и доброжелательный интерес к гостю, совершенно не воспринимая его, как врага, что поначалу Матвеева очень удивило. Но царившая в кают-компании атмосфера довольно быстро показала ему, что среди этих людей уже нет т е х, из-за кого он был вынужден покинуть Россию. Поэтому никаких сложностей с адаптацией среди пришельцев из будущего у Матвеева не возникло. Наоборот, его засыпали вопросами, слушая с интересом о событиях, о которых знали лишь по школьным учебникам истории, зачастую весьма старательно «причесанным». Единственный инцидент, о котором он узнал лишь на следующий день, был связан с крайне болезненной реакцией на его появление у бывшего замполита. Или как их теперь было принято называть, зама по воспитательной работе. Узнав о появлении на борту «беляка» и послушав его рассказы, «зам» улучил момент и заявился к командиру корабля с докладом. Дождавшись паузы в его эмоциональном монологе, капитан первого ранга Быстров задал всего один вопрос.

— Ну и что?

— То есть как, что?!

— Ну, появился у нас на борту белогвардеец, и что? В Европе их сейчас много.

— Как Вы не понимаете, Сергей Михайлович! Он ведь о гражданской войне рассказывает со своей колокольни! Пока только среди офицеров. Но ведь эта зараза может распространиться среди всего личного состава!

— Какая именно зараза?

— Ну эта… Их буржуазная идеология. С их целями.

— А какие у белых были цели? Насколько я знаю, их главной целью была единая и неделимая Россия. Чего мы с 1991 года не имеем. Вы разве против?

— Нет, но… Как Вы не понимаете?! Ведь это враг! Такие, как он, воевали на стороне Гитлера против Советского Союза!

— Если быть честным, то далеко не все белогвардейцы воевали на стороне Гитлера. Гораздо больше было тех, кто помогал Советскому Союзу в той, или иной форме. И я никак не пойму, Андрей Леонидович. Что Вы, собственно говоря, хотите?

— Оградить личный состав от агитации этого беляка!

— А разве он ведет какую-то агитацию? Я тоже был в кают-компании и слышал его рассказы о гражданской войне, но не увидел в них никакой агитации. Одни лишь факты из истории тех событий, в которых ему довелось принять участие. И как Вы себе это представляете — оградить? Запретить ему говорить что-либо? Это бесполезно. Запереть под замок? А на каком основании? Он что — занимается шпионажем? Или собирается устроить у нас диверсию?

— Все может быть!

— Андрей Леонидович, с таким настроением надо занять круговую оборону и жить в нашем тесном мирке. Согласитесь, что это невозможно и просто глупо. Если мы не будем привлекать к себе близких нам по духу людей, то в конце концов нас сожрут.

— Это беляк-то — близкий по духу?!

— Вы знаете, для меня человек, воевавший за Россию, хоть и выбравший не ту сторону, гораздо ближе по духу, чем моральные уроды типа Новодворской, заявившей, что Россия — угроза всему цивилизованному миру. И если Вы против белоэмигрантов, ровняя их всех под одну гребенку, то кого же Вы тогда считаете близкими нам по духу?

— А Вы не понимаете?

— Пока нет.

— Почему мы не пошли в Советский Союз? Там наше место!

— Так кто же Вам мешал, Андрей Леонидович? Ведь предлагали всем желающим вернуться в Союз по линии посольства!

— И что мы там будем делать без наших кораблей?

— То есть как — что? Махать кайлом на Колыме после того, как признаетесь, что Вы — английский шпион. А может немецкий, японский, или еще какой.

— Как же Вам путиноиды мозги промыли, Сергей Михайлович! Неужели Вы думаете, что в Союзе не разобрались бы?

— А у меня как-то нет желания проверять, Андрей Леонидович! Вы, случайно, не из адептов партии товарища Зю? Снова хотите возродить руководящую роль партии? Может еще и институт комиссаров на флоте вернем? Не выйдет! Полковнику Матвееву никаких препятствий не чинить! Занимайтесь лучше своими прямыми обязанностями, а не устраивайте тут охоту на ведьм!

Каким-то непостижимым образом этот разговор стал известен всему экипажу, и теперь вслед «заму» многие поглядывали с ироничной усмешкой, что его еще больше распалило. Дошел этот слух и до Никитина, который решил разом расставить приоритеты. Выловив «зама» в безлюдном коридоре, прижал его к переборке и с улыбкой на лице произнес.

— Андрей свет Леонидович! Если не перестанете воду мутить, то ни в Союз, ни в Италию, ни еще куда-нибудь не вернетесь. Потому, что этот белогвардеец сейчас для нас гораздо более важен, чем Вы. Надеюсь, Вам все понятно?

Одного предупреждения хватило, и «зам» умерил свой пыл. Но Никитин не обольщался по этому поводу, ибо очень хорошо знал подобную публику. Если по возвращению в Катанию он не настрочит донос на имя командующего, то значит полковник Никитин ничего не понимает в людях. Может по-тихому удавить гада и за борт выкинуть? Заодно и ребята потренируются… А что, тоже вариант… Можно оставить на крайний случай…

Но сейчас мысли о «заме» отошли у Никитина на задний план. Матвеев, изучив все материалы о «Катапульте», а также о последующих за ней событиях, пришел к Никитину и раскритиковал разработанный план в пух и прах. Поскольку в обсуждении предстоящей операции мог высказаться любой член группы и внести свои предложения, собрались всем составом и слушали Матвеева.

— Петр Петрович, я внимательно ознакомился с планом операции. Сразу могу сказать, что в таком виде он трудно выполним.

— Но почему, Николай Федорович?

— Потому что вы, господа, выглядите среди людей этого времени, как белые вороны. Я безошибочно различал вас в Катании, даже когда вы были в штатском. Почему вы уверены, что в Оране не найдется человека столь же наблюдательного, как я?

— И что Вы предлагаете?

— За оставшееся время я постараюсь научить вас хоть чему-то. Но этого будет мало. Как закончим операцию, на обратном пути продолжим. Сразу скажу — не пытайтесь изображать в Оране французов из метрополии. Провалитесь сразу же, если нарветесь на знающего человека. Лучше играйте роль уроженцев французских колоний, где ужасная мешанина рас и языков. В Алжире сейчас таких хватает. По крайней мере, в этом случае ваша чужеродность не будет так сильно бросаться в глаза. Могут сделать скидку на то, что вы родились в Африке и выросли в окружении арабов. Касательно Вас, Вера Ивановна. Каким образом Вы собираетесь передать информацию адмиралу Жансулю?

— Встретить в районе базы Мерс-эль-Кебир какого-нибудь офицера чином повыше и попросить его передать письмо командующему. Соваться на территорию базы нам нельзя.

— И что подумает этот офицер, увидев одинокую хорошо одетую француженку, благоухающую французскими духами, прохаживающуюся по пыльной улице неподалеку от военно-морской базы, и явно кого-то высматривающую? Где автомобиль, на котором она приехала? Где сопровождающий ее мужчина, поскольку ходить одинокой женщине в тех местах очень не рекомендуется? Может он и выполнит Вашу просьбу. А может позвать патруль и задержать Вас до выяснения. Что в Ваши планы, как я понимаю, не входит. И я прошу Вас одеться сейчас так, как Вы предполагаете идти на встречу. Смоделируем ситуацию. Я буду играть роль французского офицера.

Кошкина удивленно пожала плечами, но ушла в выделенную ей каюту, и вскоре появилась «во всеоружии». У всех присутствующих сразу же произошел выброс гормонов в кровь и усилилось слюноотделение, но только не у Матвеева. Он велел Кошкиной пройтись по кубрику, сесть, встать, провел с ней предполагаемую беседу на французском. И наконец вынес свой вердикт.

— Ваш французский очень хорош, Вера Ивановна. Здесь никаких осечек быть не должно. Но вот во всем остальном… Не обижайтесь, но на даму полусвета с парижского Монмартра вы похожи гораздо больше, чем на приличную даму. Которой, к тому же, просто нечего делать на подходах к военно-морской базе Мерс-эль-Кебир. И одежда здесь не причем. Вы не принадлежите этому времени, а есть множество мелочей, которые дают понять, что Вы не та, за кого пытаетесь себя выдать.

— Но что же делать, Николай Федорович?

— Во-первых, само место передачи информации не подходит. Уж очень все открыто и подозрительно. Лучше организовать встречу в одном из ресторанов, где любят бывать французские офицеры. Во-вторых, одной Вам идти нельзя ни в коем случае. Нужен мужчина, который будет Вас сопровождать. Играть роль Вашего мужа, или друга, или просто знакомого. Обеспеченного, уверенного в себе, и прочно стоящего на ногах. В этом случае Вас вполне могут принять за простушку, сумевшую вытянуть счастливый билет, но так до конца и не избавившуюся от своих плебейских привычек. Обычная ситуация, и это никого не удивит. А поскольку никто из вас, господа, на роль мужа Веры Ивановны не подходит, то идти придется мне.

— Вам?!

— Да, мне. Поверьте, другие варианты будут только хуже.

В кубрике повисла тишина, когда до всех дошел смысл сказанного. Матвеев тоже молчал и ждал ответной реакции. Первой очнулась Кошкина.

— Николай Федорович… Но как Вы пойдете? Ведь у Вас нет надлежащей подготовки!

— А у вас у всех есть надлежащая подготовка? Посмотрите правде в глаза, господа. Вас готовили для действий в условиях своего времени. Сейчас же вы будете тыкаться, как слепые котята. И пока я не натаскаю вас, как следует, вы рискуете провалиться на какой-нибудь мелочи, которая для жителей этого времени — само собой разумеющееся. Самый простой вопрос, господа. Кто из вас может самостоятельно и, главное, хорошо бриться клинковой бритвой? Причем самостоятельно править лезвие? Только Петр Петрович? А остальные? Нет? А ведь это сейчас для любого мужчины — как умываться по утрам. Хоть безопасные лезвия давно появились, но клинковой бритвой умеют бриться все, поскольку она выбривает гораздо чище. При определенной сноровке, разумеется. Вера Ивановна, Вы сможете самостоятельно сделать завивку с помощью нагретых щипцов, причем так, чтобы не спалить себе волосы? Нет? А ведь сейчас это может делать практически любая женщина. И таких мелочей, из-за которых на вас могут обратить пристальное внимание, наберется очень много…

Возразить было нечего, и план пришлось переделывать. Матвеев настоял на уменьшении группы, идущей в Оран, до четырех человек. Он сам, Мурка, Шип — капитан Шелепин и Корд — капитан Вяземский, как лучше всех владеющие французским. Он бы вообще никого не брал, а справился сам, да вот начальство одного не отпустит. Помогло также то, что в Катании удалось найти подробную французскую карту Орана, отпечатанную в 1938 году. По легенде Матвеев и Мурка изображают состоятельную супружескую пару, прибывшую в Оран по делам незадолго до начала немецкого наступления и не сумевшую вовремя уехать, а Шип и Корд — простых работяг, перебивающихся случайными заработками. В Оране сейчас настоящее вавилонское столпотворение, поэтому затеряться там будет нетрудно. В части изготовления нужных документов подготовились заранее. Через мафиозо в Катании достали бланки французских паспортов, а также образцы необходимых печатей и подписей. Чтобы не привлекать внимания, заказали также итальянские, испанские, немецкие, югославские и греческие паспорта. К удивлению Никитина, никаких сложностей у его «контрагентов» это не вызвало. Только деньги плати, и все будет! Высшего качества и в нужном количестве! Хочешь — чистые бланки. Причем бланки настоящие, а не фальшивка. Хочешь — готовые паспорта. С тебя только фотографии, а все остальное делает «фирма». А уж сделать копию печати и подписи — здесь оборудование «спецов» из 2012 года могло дать фору даже «народным умельцам» из числа мафиозо. Конечно, серьезной проверки эта «липа» не выдержит, но для проверки на улице — сойдет. Если очень надо, то можно раздобыть и настоящий паспорт реального человека с твоей фотографией, но это будет дороже и придется какое-то время подождать. Как говорится, за ваши деньги — любой каприз! Переделывать документы в срочном порядке пришлось только Мурке, ибо у Матвеева оказался н а с т о я щ и й французский паспорт на имя Мишеля Бертрана, выданный в Марселе в 1939 году, незадолго до войны. Каким образом он его получил, история умалчивала. Сказал лишь, что если н а д о, и если попадут в Марсель, то сможет сделать еще. Нужны только фотографии и деньги. Поэтому майор Вера Кошкина в тот же день превратилась в мадам Луизу Бертран.

Между тем, отряд удалился уже далеко от Мессинского пролива, но никого пока так и не встретил. Сицилия осталась за кормой и корабли шли, не приближаясь к африканскому берегу. Три раза обнаруживали подводные лодки, но они находились далеко и не делали попыток приблизиться. Английских военных кораблей поблизости не было, а все обнаруженные грузовые суда обходили стороной. Благо, их сейчас было не очень много. Все же, война внесла свои коррективы. Весь переход Матвеев натаскивал новоиспеченных «французов», как себя вести в той, или иной ситуации. В конце концов, махнул рукой. Времени очень мало. Постараются отработать так, как есть. Тем более, их главная задача — сидеть тихо и никуда не лезть, обеспечивать связь с «Новгородом», и находиться в готовности оказать помощь «супругам» Бертран, если таковая понадобится. Высадку наметили провести ночью неподалеку от предместий Орана. Сначала будет проведена разведка беспилотником. Он практически бесшумен и заметить его ночью невозможно. Если все в порядке — вылетает вертолет с разведгруппой. Высаживает разведчиков и тут же возвращается. Беспилотник еще какое-то время контролирует ситуацию с воздуха и через него поддерживается связь с группой. После прибытия в Оран группа действует по своему усмотрению. Максимальный срок работы в Оране предположили в десять дней. За это время все должно решиться. Слишком далеко все зашло у англичан, поэтому от своих планов они не откажутся. Разве что сдвинется дата начала «Катапульты». Плановая эвакуация обратным порядком — ночью вертолетом за пределами городских окраин после завершения операции. Внеплановая — по ситуации. Вплоть до подхода кораблей к берегу и принуждения всех к миру. На бумаге получалось красиво. А вот как получится на деле…

Тиха африканская ночь… Конец июня в этих местах — сущее пекло, но после захода солнца жара несколько спадает. Берег всего в шести милях и кажется, что оттуда тянет жаром Сахары. Корабли следуют самым малым ходом вдоль побережья Алжира, следя за окружающей обстановкой. В воздухе на много миль никого. На море тоже. Англичане к Орану пока что не суются, чтобы не насторожить французов. А французам на все наплевать. Они уверены, что для них война закончена. Лишь в двадцати трех милях западнее находится подводная лодка в надводном положении. Скорее всего — английская. Радар засек ее давно, а беспилотник дал четкую картинку. Но подойти ближе лодка не пытается. То ли еще не обнаружила корабли отряда, то ли не хочет выдавать свое присутствие. Погода стоит тихая, и гладкая темная поверхность моря расходится фосфоресцирующими волнами от форштевня.

Группа разведчиков получает последнюю информацию о текущей обстановке и грузится в вертолет, уже готовый к вылету. Раскручиваются лопасти, и машина взмывает в воздух, быстро исчезая в ночном небе. В ход Второй мировой войны, которая еще не получила своего названия, вмешалась новая неучтенная сила…

Вертолет шел на высоте трех тысяч метров и пассажирам ничего не удавалось разобрать в черноте ночи. Но барражирующий над местом предполагаемой высадки беспилотник не обнаружил какой-либо опасности. Ни людей, ни техники поблизости не было. Кошкина украдкой поглядывала на своего «мужа», который с интересом вглядывался в ночную тьму.

— Приходилось раньше летать, Николай Федорович?

— Приходилось в качестве пассажира, но не на геликоптерах. Или, как вы их называете, вертолетах. Так этот аппарат действительно может сесть, где угодно?

— Может, лишь бы была площадка, на которой он поместится. Во время войны в Афганистане наши вертолетчики умудрялись удерживать машину в воздухе, коснувшись одним колесом вершины горы, чтобы эвакуировать людей. Но это, конечно, требовало высочайшего мастерства.

— Поразительно, Вера Ивановна! Никогда не думал, что такое возможно. А тот аппарат, что ведет разведку впереди, управляется по радио?

— Да, оператор находится на «Новгороде». А поскольку беспилотник маленький, и шум работы его двигателей невозможно услышать с земли, то он может вести разведку ночью, не будучи обнаружен.

— Сколько у вас разных чудес! А ведь нас разделяет чуть более полувека.

— Когда узнаете подробно обо всех «чудесах», ужаснетесь. Как далеко человек продвинулся в деле уничтожения себе подобных.

— Да уж, посмотрел я тут кое-что… Честно скажу — волосы дыбом становятся от вашего ядерного оружия. В прошлую войну самым страшным бедствием на фронте были газы. Но это…

— Как у нас говорят, все делается во имя человека и на благо человека. Привыкайте, Николай Федорович. Если кому-то захочется набросить на нас уздечку, или решить вопрос с нами «радикально», то мы ни с кем церемониться не станем. Ибо хорошо знаем, к чему приводит политика заигрывания с такими типами, как Гитлер и Черчилль. Да и Сталин от них недалеко ушел…

Дальнейший полет проходил молча. Командир вертолета время от времени обменивался информацией с «Новгородом», но видно ничего подозрительного по маршруту не было. Впереди были видны огни большого города. Наконец внизу показалась суша. Огни города остались в стороне. Покружив над выбранным местом, вертолет пошел на посадку. Легкий толчок возвестил о том, что они прибыли в Африку. Командир обернулся и дал последнее напутствие.

— Прибыли! Если что — зовите, прилетим. Вокруг никого. Удачи вам!

Быстро открыв дверь, покинули машину и отбежали в сторону. Вертолет тут же взмыл в воздух и стал удаляться, набирая высоту. Матвеев, проводив его взглядом, обратился ко всем по-французски.

— Добро пожаловать в Африку, мадам и месье! С этого момента говорим на языке прекрасной Франции. Вокруг могут быть чужие уши. Пьер, Жак, все понятно?

— Понятно, месье Бертран!

— Очень хорошо! Луиза, дорогая, сейчас надеваешь брюки, и идешь за мной след в след. Ни шагу в сторону.

— Зачем?! Как я в Оране в штанах появлюсь?!

— Затем, что тут полно колючек. Не дай бог тебе поцарапать ноги. Ты должна иметь безупречный внешний вид. Сейчас очень жарко, и днем ты будешь ходить по городу без чулок. А царапины у женщин на ногах сразу бросаются в глаза. Так что надевай брюки и не капризничай. Когда доберемся до города и появится хоть какая-то дорога, тогда снимешь…

Возражать было глупо. Пока Кошкина переодевалась, связались с «Новгородом» через беспилотник, доложили о прибытии и получили последнюю информацию — к английской эскадре на рейде Гибралтара добавился еще один крейсер и шесть эсминцев. Засуетились англичане. Значит, скоро пожалуют. В прошлый раз они подошли к Орану 3 июля. Сегодня 27 июня. Если дата появления англичан и сдвинется в ту, или иную сторону, то не на много. Уж слишком напуганы в Лондоне возможностью немцев наложить лапу на французский флот.

Наконец, группа была готова к выдвижению. Четыре человека бесшумно продвигались в ночной тьме, направляясь к огонькам раскинувшегося впереди большого города. К утру им надо быть на месте. А там придется решать задачу в стиле «пойди туда, не знаю куда». Обычная задача для разведки…

Когда ранним утром портье отеля «Амбассадор» увидел вошедшую в вестибюль пару — мужчину и женщину, то сначала не придал этому значения. Гости были без объемистого багажа, какой обычно возят с собой состоятельные постояльцы, поэтому решил, что они не собираются останавливаться в отеле. Тем не менее, привычка к наблюдению взяла верх, и он присмотрелся к гостям повнимательнее.

Мужчина — явно из аристократов, породу не скроешь. А вот женщина, очень похоже, из охотниц на богатых женихов. Красива, хорошо одета, но… «Породу» тоже не скроешь… Видать, хитрая лиса все-таки добилась своего. Вытащила выигрышный билет в жизни, захомутав богатенького сластолюбца… Но что же им тут надо?

Однако, гости прямиком направились к стойке, и мужчина поздоровался.

— Доброе утро, месье! Мы хотели бы остановиться у вас. Это возможно?

— Конечно, месье! Мы рады вас видеть! Как прикажете оформить вас в книге гостей?

— Мишель и Луиза Бертран. Надеюсь, в вашем ресторане хорошая кухня?

— О-о-о, месье, можете не волноваться! Наш отель — один из лучших в городе! Если не самый лучший!

— Именно поэтому мы и пришли сюда. Будьте добры, распорядитесь насчет нашего багажа…

Пока Матвеев решал вопросы с заселением, Кошкина осмотрелась. Фешенебельный отель поражал роскошью, что говорило о баснословных ценах, но супругам Бертран нужно соответствовать своей легенде. Пьер Легран и Жак Дюбоне остановились в заведении намного проще, им слишком сильно отсвечивать не с руки. А вот Мишель и Луиза Бертран будут уже сегодня блистать в местном высшем обществе. Времени осталось мало, поэтому желательно выловить клиента прямо сегодня, чтобы у французов было время подготовиться к приходу незваных гостей. Это в том случае, если они поверят. Ну, а если не поверят… То кто же им виноват?

Оказавшись в номере, Кошкина тут же упала на роскошную кровать.

— Ух, как хорошо-о-о… Мишель, и чем мы сейчас займемся?

— Первым делом — примем ванну и спустимся на завтрак. А потом отдохнем, так как вечером мы должны иметь бодрый вид. И к вечеру надо обязательно выяснить, в каких ресторанах любят бывать французские офицеры. Причем именно моряки. Может быть прямо сегодня поймаем какого-нибудь «почтальона». В идеале найти бы кого из штабных, но тут уж, как повезет… Ладно, иди ты первая в ванную. А я пока местные газеты посмотрю…

Впрочем, сразу посмотреть газеты не удалось. Луиза Бертран без всякого стеснения избавилась от одежды и походкой богини прошествовала в ванную комнату, вызвав у своего «мужа» сложные чувства. Хороша, чертовка! Но вот так, прямо сходу… А, плевать! Все мы живые люди… Тем более, как он уже успел убедиться, у пришельцев из будущего с этим все было гораздо проще, чем во время его молодости. Так что, посмотрим, как дальше карты лягут…

Пока Кошкина плескалась в ванной, Матвеев изучил всю имеющуюся прессу, но кроме слухов, причем иногда самых нелепых, ничего там не нашел. Из-за разгрома Франции и разрыва прежних связей точная информация из Европы сюда доходила с опозданием, вот местные «аналитики» из пишущей братии и изощрялись, как могли. Единственное, в чем они были единодушны, — что ничего хорошего Европу в ближайшей перспективе не ждет. Упоминалось также и о появлении странной эскадры русских на Сицилии, но там шел такой бред, что Матвеев не удержался от хохота. Тем не менее, изучение прессы все же дало полезный результат. Удалось выяснить все злачные места, где любят появляться господа офицеры французского флота. А в одном из них — ресторане «Вилла Сен Тропе», сегодня вечером намечается торжественное мероприятие, где можно ожидать большого наплыва посетителей. Вот и надо будет туда наведаться…

— Милый, ты тут не заскучал без меня?

Кошкина появилась из ванной, завернутая в банный халат, но от нее буквально струились флюиды желания. А тонкий аромат дорого шампуня придавал неповторимый шарм. Матвеев сглотнул слюну.

— Почитал прессу, есть кое-что интересное. Сегодня вечером в ресторане «Вилла Сен Тропе» состоится торжественное мероприятие. Празднуют чей-то день рождения. Думаю те, кто подойдет на роль «почтальона», там обязательно появятся. Поэтому сегодня вечером идем в «Вилла Сен Тропе». Почитай пока газеты, я быстро. А потом сходим позавтракаем…

Раздеваться в присутствии «жены» Матвеев все же на стал, прошел в ванную комнату. Быстро вымывшись и накинув банный халат, вышел из ванны и удивился. В номере был полумрак — шторы на окнах задернуты. Его «благоверная» лежала на разобранной постели, прикрывшись простыней, разметав волосы по подушке и томно вздыхая. Матвеев тряхнул головой и постарался отогнать наваждение. И тут до его слуха донеслось тихое.

— Мур-р-р…

— Луиза, дорогая, а как же завтрак?

— А завтрак не убежит! Ты потом закажешь, нам прямо в номер доставят. Мишель, ну не будь букой! Иди ко мне, мой рыцарь!

Вечером в ресторане «Вилла Сен Тропе» было не очень людно, но шумно. Компания морских офицеров праздновала день рождения одного из своих сослуживцев. Веселье было в разгаре, поэтому на пару каких-то штатских, зашедших поужинать в ресторан, бравые офицеры не обратили никакого внимания. Представительный мужчина и со вкусом одетая женщина в шляпке с вуалью сели за дальний столик в самом углу и тихо беседовали о чем-то своем, не обращая внимание на окружающее. Дама иногда улыбалась и хихикала в кулачок, а ее спутник, судя по всему, рассказывал какие-то смешные истории, приводившие даму в хорошее настроение. Однако, их никто не слышал, иначе бы очень сильно удивился.

— Пир во время чумы… Совсем как в Вене в семнадцатом году…

— Что поделаешь, Мишель. Они еще не знают, что их ждет. Во всяком случае, если все будет идти, как и раньше.

— Значит говоришь, французских моряков погибло более тысячи?

— Да. В основном — на линкоре «Бретань». У него взорвались погреба кормовых башен. Были погибшие и на других кораблях, но львиную долю унесла «Бретань».

— Сказал бы мне кто такое раньше — не поверил бы. Все же, в прошлую войну до такой подлости не доходило.

— Боюсь, что и эти тоже не поверят. Многие французы все еще живут в плену своих иллюзий, свято веря в то, что войны должны вестись «по правилам». Немцы их от этого быстро излечат.

— А как думаешь, если поверят, то что сделают?

— Как минимум, подготовят достойную встречу, и не дадут застать себя врасплох. Выйдут из порта и будут ждать в море. Кроме этого, у французов в этом районе сейчас серьезное преимущество в авиации. У англичан же — только старые бипланы на авианосце «Арк Ройял». Да и линейный крейсер «Худ», как оказалось, совершенно непригоден для боя с крупными кораблями. В нашей истории немецкий линкор «Бисмарк» уничтожил его одним единственным попаданием — снаряд пробил все палубы и вызвал детонацию в погребах. Так что можно сказать, англичанам при налете на Мерс-эль-Кебир крупно повезло, что французы в них ни разу не попали. Но это только в том случае, если поверят.

— Луиза, дорогая, ответь мне честно. Все равно, уже что-либо изменить невозможно. Я не верю, что наша миссия заключается всего лишь в передаче письма, которому адмирал Жансуль может просто не поверить, сочтя провокацией немцев, имеющую цель поссорить французов с англичанами. И в итоге все пройдет, как и было. Так какой тогда в этом смысл? Или все же наша миссия — всего лишь прикрытие для чего-то большего?

— Точно не знаю, Мишель. По косвенным признакам можно предположить, что наши действительно хотят помочь французам, но не явно. И подготовили англичанам какую-то пакость. А поверят французы нашему посланию, или не поверят, это неважно. Но свое доброе дело мы сделали — предупредили их заранее.

— Вот как?! Любопытно… Что же за козырь в рукаве у его превосходительства? Тем более будет интересно сыграть такую п а р т и ю…

Между тем, веселье продолжалось, а семейная пара закончила ужин и направилась к выходу. Уже в дверях женщина остановилась, как будто что-то вспомнив, и раскрыла сумочку, достав из нее запечатанный конверт. Мужчина тем временем прошел вперед, а женщина обратилась к метрдотелю.

— Я могу попросить Вас об одной услуге, месье?

— Конечно, мадам! Чем могу помочь?

— Передайте, пожалуйста, этот конверт юбиляру. Только скажите, чтобы он вскрыл его немедленно. Там приятный сюрприз. Я не хочу делать это сама, чтобы не скомпрометировать человека. Ведь злые языки сразу растреплют это.

— Не волнуйтесь, мадам! Я все сделаю, как Вы просите!

Женщина улыбнулась и отдала конверт мэтру, после чего неспеша покинула ресторан. Мужчина ждал ее на улице. Взяв даму под руку, предложил прогуляться. Чудесный летний вечер, жара уже спала, и вокруг нет никакой войны. А то, что творится на другом берегу Средиземного моря… Это очень далеко… Здесь же для всех война закончилась…

Когда супруги Бертран дошли до ближайшего переулка и свернули за угол, ускорили шаг. По пути Мишель избавился от парика, накладной бороды, усов и очков. Выйдя на параллельную улицу и удалившись достаточно далеко от «Вилла Сен Тропе», взяли такси и поехали в другой конец города. После чего еще три раза меняли машину, прежде чем вернулись в «Амбассадор».

И лишь оказавшись у себя в номере, мадам Бертран перевела дух, рухнув на кровать.

— Уф-ф-ф, устала… Мишель, как я теперь тебя понимаю… Пять лет такой работы…

— Обычная работа, как и все прочие. Когда относишься к ней именно как к работе, а не как к подвигу, все становится гораздо проще. Ужинать еще будем, или хватит?

— А давай перекусим! У меня после таких приключений зверский аппетит разыгрался! И никуда сегодня больше не пойдем! Только сделай заказ в номер!

— Будет исполнено, моя королева!

Когда этот суматошный день наконец-то закончился, и месье Бертран с чувством выполненного долга растянулся в постели, предвкушая еще несколько дней безмятежного отдыха в Оране до появления англичан, как нежная теплая рука скользнула по его груди, а совсем рядом раздалось.

— Мур-р-р-р…

Загрузка...